Текст книги "Детектив Бестужев. Болтун находка для шпиона"

– Неважно, моя королева! Главное, чтобы хрустальные башмачки были настоящие! – улыбнулся я девушке и краем глаз окинул пространство. Улица была почти пуста. Парочка пешеходов отдалялась от правительственного дома, и один автомобиль стоял вдалеке у обочины. Надеюсь, Игорь на месте и меня страхует!

– А теперь, моя Аврора, милости прошу в мою тыкву, – сказал я, открывая перед ней двери.

Мы спокойно прошли эти пять шагов, и я открыл дверь машины, наблюдая за противоположным входом в кафе. Наконец, Аврора села, и я закрыл пассажирскую дверь. Я обогнул «Волгу», чтобы сесть на своё место водителя, и в этот момент двери кафе открылись, оттуда вышел высокий мужчина в шляпе и солнечных очках. Руки у него были в карманах. У меня рука дёрнулась за пистолетом, но я вовремя себя одёрнул: «он может просто выйти и удалиться», и вовремя. Мужчина, действительно, поправил ворот лёгкого плаща и пошёл по улице в сторону площади.

Макс, если ты каждый раз так будешь реагировать, инфаркт тебе обеспечен. Надо успокоиться и продолжать представление.

– Максик, ты какой-то взъерошенный, как воробей на зимовке, что-то случилось? —спросила Аврора.

– Нет, Звездочка моя, просто я ещё не переключился от забот к театру, – улыбнулся я ей.

– Ладно, сделаю вид что поверила, ты ведь всё равно правду не скажешь, – Аврора поправила прическу в автомобильном зеркале и спросила: – А откуда у тебя автомобиль? Ты банк ограбил? Или с бандитами связался?

– Ну, что ты, солнце моё! Это всё папа. Он приезжал по делам, и ему выделили «Волгу». Папа уехал, а машину оставили мне… на время. Так что ничего удивительного тут нет, – в этот момент у меня только один вопрос, удастся ли мне выкрутиться, и только одна забота, как я это сделаю.

– Папа тебе и права свои оставил? – с сарказмом вымолвила Аврора.

– Ага, и права и обязанности, – рассмеялся я. – Права я получил задолго до этого, ещё когда …когда служил! – знала бы она, как я безнадёжно вру.

– И надолго у тебя под рукой автомобиль?

– Не знаю. Если надо, я позвоню отцу, скажу, что надо, он, я думаю, ради сына подсуетится, а что надо то?

– Мне надо похвастаться перед подругами, что у моего парня своя машина! Пусть они там умрут от зависти. Их возят на машинах конечно, но это всё служебные машины, и даже не их, а родителей, а тут… сам себе машину купил, или купили, значения не имеет, главное она всегда в твоем распоряжении. Ну, типа махнула Аврора крылом, и тут же к её подъезду примчалась карета с четвёркой вороных, в общем, ты понял, – мечтательно закатила глаза Аврора.

– Ладно, ради твоего спокойствия и твоих понтов, я изображу важного буржуина с автомобилем, пусть завидуют. Только учти, если меня твои подруги начнут окучивать, я могу и не выдержать, – подначил я её.

– Ах, ты ж бабник несчастный! Я тебе дам «не выдержу», ты у меня станешь как скала, неприступный и недосягаемый!

– Звездулечка, не надо так возбуждаться, это была всего лишь шутка.

Оперный театр в Киеве на углу улицы Владимирской и Богдана Хмельницкого. Интересный такой перекресток, связанный с мистическими слухами простых горожан. За один только 90-й год на этом перекрестке случилось 6 аварий, это при условии, что автомобилей в городе было, скажем прямо не «навалом». Я развернулся на проезжей части, нарушив стразу два правила дорожного движения, но, надеюсь, начальник республиканского ГАИ в оперный театр не ходит, а значит, и поймать меня тут некому.

– Максик, а ты ничего тут случайно не нарушил? – Аврора с подозрением посмотрела на меня.

– Нет. А что, должен был?

– Я по твоему ехидному лицу прочитала, что ты тут явно нашкодил. Меня не первый раз возят в театр на машине. Но я что-то не помню, чтобы мы здесь прямо перед театром разворачивались, – с улыбкой проговорила очаровательная бестия.

– Звездочка, всё когда-то бывает впервые.

– Да ладно Макс, что-то случилось? Или я чего-то не знаю?

– Аврора, долго и нудно объяснять, я тебе потом расскажу, когда будет время, а пока, мы приехали в театр оперы, так что наслаждаемся искусством, – я притормозил у входа и вышел из машины открывать двери Авроре.

Два с половиной часа оперного пения убивает даже лошадь, без никотина естественно. Я выдержал эту муку несусветную, и даже вёл себя достойно, ни разу не зевнул за все три акта. Правда, в антракте выпил два кофе в буфете. Скажу вам по секрету, процентов девяносто клиентов буфета были мужчины. Видимо, не я один героически переносил все тяготы и лишения воинской службы.

Наконец, представление закончилось и зрители с шумом, гамом, но не спеша потянулись к выходу. Аврора задержалась, беседуя со своими подругами, а я изображал скучающего дона на скамейке в холле театра, на самом деле внимательно оценивая каждого потенциального иностранца на предмет слежки за Авророй.

Вот невысокий мужчина в сером костюме с лёгкой полуулыбкой оглядывает монументальный холл театра. Но, неожиданно моё внимание привлёк даже не он, а его дама. Именно дама, прикрываясь его широкой спиной, внимательно изучала проходящих женщин, и, найдя среди них Аврору, вцепилась в неё взглядом и больше не упускала. Я понял, что это и есть слежка. Теперь возник ещё один вопрос, откуда они знали, что Аврора сегодня пойдёт на оперу? Надо будет расспросить её потом, с кем она делилась этой информацией. Мне надо понять, кто ещё в её окружении работает на англичан или делится информацией о семье второго секретаря с неким кругом лиц.

На улице меня подстрахует Игорь, который минут пять назад мелькнул у меня перед глазами давая понять, что он тут и он в готовности. Здесь англичане будут только следить, если и планируют что-нибудь, то планируют в городе, а то и дома.

Наконец, Аврора оторвалась от своих подруг и с улыбкой подошла ко мне. Я встал.

– Дорогой! Мы можем идти, нам сегодня никто не составит компанию, – Аврора оглянулась и уже тише продолжила, – пошли обсасывать нам косточки и новости про твою машину. В общем, всё как и ожидалось!

– Восхитительно, это меня радует, – вымолвил я и подставил локоть.

Мы уже пересекли половину холла, когда я увидел, как засуетились наши «сопровождающие», и у меня возникла идея обрезать хвост прямо здесь.

– Звездочка, а скажи мне, пожалуйста, где тут девушки и женщины припудривают носики в перерывах между актами?

– Направо, вон в ту коричневую дверь, только не говори мне, что ты вуайерист и решил подсмотреть за театральными матронами в их естественной среде, то есть в туалетных комнатах?

Я рассмеялся от такого чудного предположения и ответил:

– Это не совсем то, что я имел в виду, задавая этот вопрос, но, это даже лучше!

– Что? Ты имел в виду женский туалет? Фуууууууу! Макс! Я надеюсь ты не извращенец, -улыбнулась Аврора.

– Нет, но иногда люблю поизгаляться над другими! Звездулечка, нам сейчас надо незаметно слиться с местностью и выйти из театра к стоянке не через центральный вход, Поэтому, выход через служебный – это как нельзя кстати. Там охрана какая-нибудь стоит?

– Нет, ни разу не видела!

– Ну, тогда в путь, моя доблестная подруга!

– А почему, собственно, доблестная?

– Потому что ты вечно суёшь свой прекрасный носик во все щели, которые видишь, и есть опасность, что где-нибудь или когда-нибудь тебе его прищемят, – вымолвил я.

– Фи! – фыркнула Аврора, – В таком случае «любопытная», а не «доблестная» – поправила она меня.

– А вот и нет. Если бы ты была просто любопытная, то делала бы всё это аккуратно, с опаской. А ты кидаешься на амбразуру как Павка Корчагин, – рассеяно ответил я, прислушиваясь к звуку шагов, не последует ли кто-нибудь за нами в этот боковой коридор.

– Во-первых, Александр Матросов, а не Павка Корчагин, а во-вторых, Макс, что случилось? Зачем такая таинственность? – Аврора остановилась и выжидательно посмотрела на меня.

Надо что-то сказать, она упрямая и пока не получит внятное объяснение не успокоится. Да и для меня лучше, если она сейчас будет осторожнее.

– Звездочка. За нами весь вечер наблюдала парочка зрителей. Наблюдала достаточно явно и заинтересованно. По всем признакам иностранцы! Мы с тобой ещё об этом поговорим, но потом. Сейчас нам надо безопасно выйти из театра и уехать домой, не встревая в какие-нибудь провокации или проблемы. У меня есть ощущение, что против тебя замышляли провокацию. Какую, пока не скажу, не знаю, но нам лучше выйти через служебный вход и поскорее уехать домой. Дома ты под охраной, а я постараюсь разузнать что к чему.

– Не проще ли передать информацию в КГБ, чтобы они занялись этими подозрительными людьми?

– Какая ты быстрая. А если это только моя паранойя? Что, если это вообще посторонние люди, а мне просто показалось что-то, и в силу этого сейчас их начнут трясти органы безопасности? Да и потом, если это действительно так, надо получить ответы на несколько вопросов и по возможности понять, что они вообще планируют сделать?

– Макс, всё так серьёзно?

– Более чем!

– И что нам делать!

– Ничего сверхъестественного, сесть в машину и поехать домой, но желательно скрытно. Именно поэтому мы с тобой пытаемся оторваться от наблюдения.

– Наблюдение было в театре?

– Да.

– Ну, тогда пойдём, нечего время зря терять, у нас его нет, – Аврора зябко поёжилась и пошла в сторону двери.

Мы вышли из театра через служебный вход для администрации. К нашему счастью, на дверях никого не было, и мы сумели беспрепятственно, а главное тайно, выйти на боковую улицу, где и стояла наша машина.

Сели в «Волгу», и я ещё несколько минут наблюдал за расходящимися гостями и транспортом, уезжающим со стоянки. Ничего подозрительного не заметил. Надеюсь, Игорь тоже наблюдает. У него позиция лучше, на него никто внимания не обратит и, может быть, он подтвердит или опровергнет мои наблюдения.

Я тронул машину, и мы медленно выехали со стоянки, поворачивая на бульвар Тараса Шевченко. Ехать известным маршрутом я не стал, решил покружить по городу, чтобы обнаружить наблюдателей, если они есть. А для этого надо выбрать самый неожиданный маршрут.

Преследующую меня «Волгу» такси я обнаружил буквально на втором повороте. Выехав на осевую, я ускорился в сторону центра. Преследователь от меня не отставал, но и не обгонял, хотя наверняка уже понял, что я его обнаружил. Наглецы!

– Звездочка. Я сейчас совершу несколько манёвров на большой скорости, ты, пожалуйста, держись крепче и ничего не говори, ладно?

Аврора испугано кивнула и руками вцепилась в ручку над дверью.

Не доезжая до следующего поворота, не включая поворотники, взвизгнув тормозами, резко свернул в тёмный переулок. Машину занесло, но я, не останавливаясь, газанул и, переезжая через клумбы, развернулся на 180 градусов, двигаясь уже на выезд. Навстречу мне неслось такси преследователей. Мы разошлись буквально в сантиметрах бортами. Я выскочил на бульвар и, не разгоняясь, въехал в другой темный проулок на другой стороне бульвара. Проехав весь квартал, я притормозил, оглянулся, никого! Дальше мы ехали, медленно сворачивая то вправо, то влево, проверяясь на наличие хвоста, но преследователь отстал. Ну, вот теперь можно и домой, до Институтской вряд ли кто нас ожидает.

Подъехав в правительственному дому, я сразу заметил в боковой улочке наших старых преследователей на «Волге» такси и вишнёвую девятку, припаркованную рядом но с включенными огнями.

На выходе из машины они не будут ничего делать, тут охрана может выскочить и помешать, значит… значит в доме!

– Звездочка, мы поедем сейчас к черному входу. Тебе лучше не выходить у парадного, и самое главное, мне надо тебя сопроводить до квартиры, а показываться охране не хочется, они могут и не пустить, или будут долго разрешение спрашивать, а нам надо быстро домой.

– Хорошо. – Аврора была испугана, но старалась бодриться.

Мы подъехали к черному входу, и я выключил двигатель. Машина постоит здесь, тем паче, что она никому тут не мешает, а мне будет проще потом отъехать. Вышли из машины и подошли к дверям. Пока Аврора открывала, я оглядел пустынный двор и небольшой сквер. Никого. А где-то тут должно быть моё прикрытие, стоят ли? Или с другой стороны? Могут ведь и не догадаться, что мы можем въехать со стороны двора. Наконец дверь открылась, и мы нырнули на черную лестницу.

– Подожди, я пойду впереди, ты за мной не отставая, хорошо? – я придержал Аврору за локоть.

– Да Макс!

Надо же, так покладисто, как будто ангелочек. Если не знать на что способна Аврора, можно подумать что прям ангел с крылышками во плоти, мысленно ухмыльнулся я.

В голове молнией блеснула мысль: «Они здесь»! Меня аж передёрнуло от неожиданности. Ну что ж, сами напросились.

На третьем этаже я открыл дверь с лестницы в боковой коридор и буквально нос к носу столкнулся с человеком в маске и с пистолетом. Пистолет я бы не увидел, если бы не длинный глушитель, блеснувший в свете дальнего фонаря. Я был готов!

Противник на мгновение оторопел от неожиданности, и я воспользовался его состоянием, просто долбанул дверью, добавив ногой по взлетевшей руке с пистолетом. Пистолет, очертив дугу, улетел в угол, громко стукнув по стене. Тело противника отлетело к противоположной стене и рухнуло на пол. Проверять времени нет, резко оборачиваюсь и вовремя. Из-за угла выскакивает второй такой же «брат-близнец» и наносит удар в кадык сомкнутой ладонью.

Ну, брателла, что ж вы все такие предсказуемые? Ухожу вбок пригнувшись и одновременно наношу удар вбок локтем в печень. Наносить то я наношу, да противник тоже не дремлет, его уже там нет. Ты чего, ипона мама, забыл? Это же спецназ САС, они там не пальцем деланые! Он развернулся и встал в стойку. Ну что ж, тогда штыковая атака. Я просто буром попер на него, и он поверил, что может меня вот так запросто вырубить ногой в голову! Я повторил его удар, но ударил не по печени, как это предписывает тактика, а сразу же по голове. Наотмашь! И сразу в глубокий нокаут! На всякий пожарный падение на колено и контрольный в солнечное сплетение. Этот всё. И не рукопашники были, наверное, какие-нибудь спецы.

Но сколько их тут? Может за углом ещё парочка? Я обернулся и увидел остолбеневшую Аврору! Приставил палец к губам и показал молчать. Она коротко кивнула, выйдя из оцепенения. Ладонью показал прижаться к стене, что она и сделала, шагнув и прижавшись к ней.

Я заглянул за угол, там было пусто. И только после этого вернулся проверить поверженных противников. Оба были в глубоком нокауте, и здесь надо было срочно решать, что дальше делать. Идти вниз переговорить с ребятами? Или завести Аврору в квартиру и уже там поговорить с Алексеем Владимировичем?

По большому счету, сдать этих двоих органам сейчас, это значит прекратить операцию. Англичане тут же уйдут в несознанку. Ивашко погрузится ещё глубже в «болото» и достать его оттуда будет проблематично не только для меня, а вообще для всех. А если их не сдавать, то появляется ниточка, потянув за которую можно заставить Алексея Владимировича раскрыться. Более того, тем самым я проявлю, в какой-то степени, верность ему и меня даже проверять не потребуется, – сам совершил преступление против государственной безопасности! Теперь, главное убедить его рассказать, что это за люди. И почему они покушались на жизнь его дочери Авроры? Только в обратном порядке. Сначала убедить, что это было именно покушение на его дочь, и только потом акцентироваться на вопросе – что за люди! Ладно, иду в квартиру.

Я подпустил к дверям Аврору.

– Открывай своим ключом, только аккуратно и тихо. Мы не знаем, кто там, в квартире, только твой отец или ещё парочка преступников, поняла?

Аврора коротко кивнула и достала ключи. Дверь мы открыли тихо, и первым вошёл я, держа Аврору за руку. Нет, в холле никого нет. Я заглянул в кухню, проверил столовую – чисто! Закрыли двери на ключ, и только теперь из глубины квартиры раздался голос Алексея Владимировича:

– Аврора, это ты?

– Да папа, это пока я, – ответила Аврора.

Минуту была тишина, только шаги раздавались из комнаты, потом открылась дверь, и из гостиной вышел Ивашко-младший в синем халате с чашкой в руке.

– Что значит пока, дочь?

– Это значит папа, только то, что вошла я, а не твои убийцы!

– Ты что такое говоришь Аврора? – Алексей Владимирович растеряно посмотрел на дочь.

– Алексей Владимирович. Только что на вашу дочь было совершено покушение на убийство! Покушение было предотвращено мной, прямо в коридоре перед вашей квартирой, но я не уверен, что это покушение не было организовано на Вас, – я сделал паузу и продолжил. – Покушавшиеся сейчас в бессознательном состоянии находятся в коридоре у ваших дверей. Вам надо звонить охране, поднимать республиканское КГБ, вызывать сюда оперативников и запустить расследование! Или?

Ивашко открыл дверь в коридор и вышел. Я последовал за ним, мало ли что может случиться с ним в коридоре. На полу коридора лежало два тела в масках, в тех самых местах, где я их и вырубил. Да, забыл поднять пистолет, лучше его взять с собой. Я направился к углу и, зафиксировав на всякий случай положение пистолета, поднял его и опустил в карман брюк. Торчащий глушитель мешал, но оставлять его в коридоре я не намерен. Это будет прямая улика против нападавших, да и вещдок для Ивашко, напоминание так сказать.

Владимир Иванович развернулся и молча вошел в квартиру.

– Ну, так что? Вызываем милицию, КГБ?

– Нет. Никого не вызываем.

– Почему?

– Так надо Макс, так надо!

На его побледневшем лице отразился весь спектр эмоций, которые бушевали внутри него. От страха и до отчаяния и непонимания. Сейчас там борьба, борьба страха и необходимости. Он должен объяснить своё решение мне. Физически устранить меня он не может, да и нецелесообразно это сейчас, а прямо сказать – пока сомневается. Ничего, страх за несколько минут сделает своё дело, и он примет правильное решение!

Давай, Алексей Владимирович, расчехляйся, выбора у тебя нет! Один ты эту ситуацию не разошьешь, а я тебе в помощь – уже выход!

Это было очень трудное решение, но он решился!

– Аврора, девочка, оставь нас, нам надо серьёзно поговорить, – он на неё не смотрел, просто сказал что-то в пространство, будучи уверен, что его услышат и поймут.

– Хорошо папа, – Аврора тоже была не в себе.

– Максимилиан! – он сделал долгую паузу, как будто выбирая слова, с которых хотел начать разговор, и наконец, выбрав, продолжил:

– Как сделать так, чтобы эти люди ушли тихо, без шума, не привлекая никого, ни КГБ, ни милицию?

– Полагаю, у Вас есть достаточно обоснованные причины отпускать своих убийц без обвинения?

Он утвердительно кивнул.

– В таком случае, я могу им помочь уйти отсюда невидимыми! – я испытующе посмотрел в его глаза.

Он отвел взгляд, и спросил:

– Что для этого нужно?

– Ключ от черного хода, и готовность вмешаться в случае, если уж случайно на нас наткнутся охранники.

Он кивнул. Подойдя к шкафу, открыл дверь и достал с полки запасной ключ от черного хода.

– Вот! И оставь его себе. Теперь твоя жизнь будет связана с моей жизнью и жизнью моей дочери надолго, – он отвел взгляд от меня и посмотрел в черное окно.

Ну, что ж, Алексей Михайлович, Вы пока ещё не знаете, как давно я связан с Вашей жизнью и деятельностью. Теперь ещё и с жизнью Вашей дочери. И даже не знаю к счастью это или увы…

Тела лежали в тех же позах, но скоро придут в себя. Надо свести их вниз и тихо выпустить, они свою роль сыграли, теперь начинается другой акт и они здесь лишние.

Я вышел на улицу через черный ход и в свете фонаря подал условленный знак. Через минут пять, рядом со мной появились сразу Игорь и Степан.

– Поздравляю нас, товарищи офицеры, мы предотвратили покушение на убийство. Правда, кого, пока не ясно, но это потом. Сейчас, наша задача вынести несостоявшихся убийц на улицу тихо и без шума. Положить их в парк на скамейки и понаблюдать. Если долго не будут приходить в себя, вызвать скорую, типа двое пьяных тут валяются, может их в вытрезвитель. Но лучше конечно, чтобы они ушли на своих двоих, как говорится: спокойнее и меньше ответственности. – Я открыл дверь и впустил ребят на черную лестницу.

Втроем мы быстро вынесли два тела и разложили их на парковых скамейках, предварительно обыскав и сняв с них отпечатки пальцев на портсигар Степана. Ничего другого под рукой не оказалось, так что хоть что-то.

– Кстати, я вынул из кармана за глушитель пистолет и протянул Степану, – здесь отпечатки будут точно, и довольно четкие, не затрите.

Он молча кивнул и начал проверять карманы. Ничего существенного в карманах «киллеров» не оказалось, так что нам и это было в радость. После этого мы разошлись. Я пошел в дом к Алексею Владимировичу, а ребята скрылись в парке на свои наблюдательные позиции.

Ивашко-младший сидел на кухне с початой бутылкой виски и молча отхлёбывал из неё маленькими глотками. Рассеянный взгляд и отсутствие реакции на моё появление говорило о глубоком раздумье и тяжелой внутренней борьбе. Я забрал бутылку из его рук и поставив её в бар, закрыл дверцы бара.

– Всё зачистил и убрал. Оба живы, очнутся в парке на скамьях. Скорее всего, уже очнулись, – сказал я, посмотрев на наручные часы.

– Мне надо выпить, – Ивашко напряжённо смотрел на свои руки.

– Алексей Владимирович, нам не до выпивки, сейчас то самое время, когда нам нужен трезвый ум и крепкая память. И было бы неплохо объясниться по вашему решению, сказал я, пододвигая стул к столу, чтобы сесть.

Он кивнул. Но рука всё равно тянулась к бутылке.

М-да. А может он и прав, сейчас не самое время склонять его к откровенности. Аврора дома, и думаю, при ней он вряд ли разговорится, даже пьяный. Он всё-таки старый парт-аппаратчик, выпито-перевыпито столько, что даже в полуобморочном состоянии он себя будет контролировать. Жаль.

– Тогда я пойду, попрощаюсь с Авророй и пойду, мне тоже пора, – я указал на дверь в коридор.

Он хотел что-то сказать, но передумал, и кивнул мне головой.

Коридор оказался короткий, с четырьмя дверьми, наверное, спальни, кабинет, гостиная. В какой же Аврора? Я наугад открыл одну из дверей, но попал в гостиную. Следующая дверь оказалась нужной.

Аврора лежала на кровати поверх покрывала, накрыв голову подушкой и рыдала. Отпустило девочку, нервное напряжение спало и потекли слёзы. И это хорошо, было бы плохо, если бы она переживала внутри себя, не давая излиться наружу.

– Ну, что ты, солнышко? Всё хорошо! Мы уже всё пережили… – хотя, я не так уверен в этом. Кто знает, какое будет продолжение.

Я подошёл и сел на кровать. Глажу её содрогающиеся плечи и думаю о том, что в таких случаях это, наверное, мало помогает. Человек после такого стресса очень долго отходит. Многие впадают в прострацию и начинаются нервные срывы, болезни. В общем, я в затруднительном положении, я просто забыл, что надо делать. Ну не шлёпать же её по щекам!

– Звездочка! Не ты была объектом для этих людей. Предположительно, они пришли к твоему отцу, но это только предположительно, потому что с таким же успехом они могли прийти к другому проживающему в этом доме гражданину. И вообще, у них не было патронов в магазинах, наверное, пистолеты достали только для того, чтобы запугать, – соврал я.

Поскольку интересовались они именно Авророй, то получается, что покушение было именно на неё. И это означает только одно: резидент решил подтолкнуть своего агента к активным действиям. Не знаю, насколько они были готовы к ликвидации дочери агента – не думаю. Скорее всего, задача состояла в банальном киднеппинге, в качестве предупреждения с последующим освобождением.

Хотя, при анализе предварительных действий так называемых «специалистов», в связи с их плотным интересом Союзом Художников Украины и НИИ, на котором работает Аврора, мы предполагали, что они хотят выманить её заграницу, а уже там изолировать и держать постоянно под контролем, чтобы иметь инструмент давления на отца. Видимо что-то пошло не так, и резидент принял решение ускорить операцию, а для этого пришлось её радикально упростить.

По большому счёту, если не принимать во внимание тот факт, что мы заранее отслеживали агента и были готовы к подобным действиям, – сама операция проводится в спешке, без всесторонней подготовки, без резервных вариантов, и очень плохо обеспечена.

– Максик. Как ты думаешь, они вернутся? – Аврора села на кровать рядом со мной и обняла меня.

– Ну что ты, солнышко, нет конечно. Независимо от того, на кого это было организовано, они провалили задание, так что они больше не вернутся.

– А если они захотят повторить?

– Повторить у них уже не получится. Я думаю, что после этого инцидента будет усилена охрана, или установлена система мониторинга за домом, так что они больше не рискнут. А вот тебе, отныне надо быть бдительнее. «Ничто так не придаёт нам уверенности в себе, как собственные поступки»!

Возможно, тебе придётся уволиться из своего института и найти работу в каком-нибудь «почтовом ящике», благо их в Киеве много и особой проблемы это не представляет. – Я сделал паузу, – а может, вообще уехать из города, в Москву, например.

– Как я брошу здесь отца одного? – прошептала Аврора, – Он же без меня пропадёт, тривиально сопьётся.

– Да ладно. Он взрослый мужик, у него ответственная должность. Если что, товарищи по партии не дадут пропасть, – мой сарказм не проскочил незаметным.

– Макс. Его партийные товарищи только и ждут, когда подтолкнуть, чтобы занять его место. А других у него нет. Место проклятое! А после смерти мамы он вообще замкнулся и не поддерживает дружеских отношений, даже с бывшими друзьями.

– Как всё сложно в этом вашем номенклатурном мире. А тебе есть куда уехать, хоть на некоторое время? Ну не знаю, в область Киевскую, или подальше?

– Нет. Родители мамины умерли вскоре после её гибели. Врачи говорят от сердечной недостаточности. Сначала бабушка, а через год и дед. Второй дед, Владимир Антонович в Москве, он заместитель Генерального Секретаря, но я к нему не хочу. Мне и тут то тяжело, среди тех, с кем знакома с детства, а в Москве я никого не знаю, мне там будет невыносимо среди таких же как я. Ты же знаешь, что в наших рядах больше змей, чем в лесной чаще, – доверительно сказала Аврора.

– В лесной чаще, Звездулька, змей как раз и не бывает. Они хладнокровные, поэтому всегда греются на камнях и вообще предпочитают жить в теплых краях. Вот в африканской саванне их много, очень много. Но там нет КПСС, так что их численность там, не играет такой роли, как здесь, – улыбнулся я Авроре.

– Ну вот, ты всё шутишь, а мне не до шуток, – Аврора попыталась вернуть меня на прежний лад.

– Да какие уж тут шутки, солнце, тут рыдать впору. Давай так, ты пока успокойся, и входи в ритм жизни, как и прежде, а я подумаю, куда и как тебя отправить, на некоторое время.

– Я же сказала, что я не поеду.

– Звездочка, то, что ты сказала это здорово, только в этой ситуации решаешь не ты, а скорее отец, и конечно я. Мне важно, чтобы ты была в безопасности, невзирая на мои подозрения, по твою или не по твою душу приходили эти люди.

– Максик, это на время? Честно, честно?

– Да. Это на время. Но я пока решу куда, так что ты временно будешь тут. Сверни все свои дела, перенеси на потом, подай заявление на отпуск, тебя отпустят. Я уверен, что несколько дней у нас есть, и мы должны успеть – сказал я задумчиво.

Я подумал о том, что при любом раскладе, мне сейчас надо раскрутить Ивашко-младшего на действия и наличие здесь Авроры мне будет только мешать. Надо её отослать куда-нибудь на время, и неудавшееся покушение – тот самый «казус Белли», который позволяет обосновать её ссылку.

Теперь мне надо убедить в этом же и самого Алексея Владимировича. Пытаясь сокрыть от всех случившееся, он будет только рад отослать дочь в безопасное место, с одной стороны, чтобы она не задавала вопросов, а с другой, чтобы не слила случайно информацию о произошедшем.

– Ну что, моя радость, договорились? – я посмотрел в заплаканные глаза Авроры.

– Макс, не бросай меня сейчас.

– Звёздочка, мне нельзя оставаться, ты же знаешь, что подумает отец?

– Плевать, ему сейчас не до меня. Он сейчас нажрётся виски и будет без сознания до завтрашнего обеда. А мне страшно, Макс!

– Хорошо. Я сейчас схожу в магазин, куплю что-нибудь вкусненькое нам с тобой, ну и поразведаю что да как в округе, а ты здесь не паникуй, я быстро.

Я подумал, что мне надо срочно поговорить с ребятами и предупредить, что я буду ночевать в квартире Ивашко. И самое важное, взять диктофон, который я забыл перед выходом бросить в карман. Надо уже привыкать, что он нужен, и носить его всегда и везде.

Минут через десять я уже был в парке и разговаривал с Игорем.

– Степан пошёл снимать наблюдение. Наши «гости» наконец уехали подобру-поздорову. Плохо, что ты никого не прибил, но для операции это хорошо. В себя они пришли через минут тридцать. Пока первый тормошил второго, приехала посольская машина и припарковалась на той стороне парка. Наблюдение доложило. Видимо, у них был согласован отход, потому что они сразу пошли к машине и через несколько минут уехали. – Игорь поёжился от ночной прохлады.

– Как ты думаешь, они постараются повторить? Или всё же посчитают, что предупреждение всё же сделано? – спросил я.

– Я думаю, этих, проваливших простую операцию, «спецов» отошлют обратно, не далее как сегодня. И даже, если решат повторить, то повторять будут уже другие. И скорее всего, они в этот раз тщательно продумают операцию, выберут место и время, чтобы было, как можно меньше помех и осуществят её. Но, есть уверенность в том, что даже тот факт, что операция провалилась, их вполне устраивает. Неважно уже что произошло, важно, что агент «предупреждён», что у него нет времени тянуть резину. Или он начинает действовать, или они на него надавят, но уже по-настоящему.

– Согласен. Ладно, договорим потом. Съезди домой и привези мне диктофон, я его забыл на столе, чует моё сердце, что начиная с этого момента, надо записывать всё, что говорит Ивашко, ради нашей же безопасности в первую очередь, – слово не воробей, подумал я, но в случая чрезвычайной ситуации наши задницы эти записи спасут.

– Добро, где тебя ждать? – Игорь протянул руку за ключами от машины.

– Я в магазин за продуктами, встречаемся здесь же, через пол часика. Да, я остаюсь с ночёвкой у Авроры… не ржать, – улыбнулся я, – Совсем не по этому поводу. Она напугана, ей страшно, и бросить её одну сейчас не совсем правильно. Отец уже нагружается виски, так что он не помощник в случае чего. В общем, я остаюсь.

– Хорошо. Тогда мы с ребятами организуем ночное наблюдение за домом, на всякий случай, – с нажимом сказал Игорь.

– Я бы и сам справился.

– Угу, после твоих справлений, вона, кучу «спецов» придётся списать, – улыбнулся он.

– Видит Бог, я не хотел, так, легонько стукнул.