Текст книги "Зеленая терапия. Как прополоть сорняки в голове и взрастить свое счастье"

В то время как изменение частоты сердечных сокращений и показателей кровяного давления[85]85
  Gladwell, V. F., Brown, D. K., Barton, J. L., Tarvainen, M. P., Kuoppa, P., Pretty, J., … Sandercock, G. R. H. (2012). The effects of views of nature on autonomic control. European Journal of Applied Physiology, 112(9), 3379–3386. doi: 10.1007/s00421-012–2318-8


[Закрыть] можно обнаружить в течение первых нескольких минут после пребывания в естественной среде, нормализация уровня гормона стресса кортизола[86]86
  Van den Berg, A.E. & Custers, M. H. (2010). Gardening promotes neuroendocrine and affective restoration from stress. Journal of Health Psychology, 16(1), 3–11. doi: 10.1177/1359105310365577


[Закрыть] занимает чуть больше времени – он снижается обычно через 20–30 минут. Когда уровень кортизола повышается в течение длительного времени, он начинает оказывать коварное разрушительное воздействие, так как подавляет иммунную систему и нарушает метаболизм глюкозы и липидов. Он также разрушительно воздействует на нейроны гиппокампа, что ухудшает память и подавляет выработку «удобрения» мозга, нейротрофического фактора мозга BDNF, который способствует здоровому росту нервных клеток и их восстановлению. Таким образом, длительный стресс токсичен для мозга. Его влияние не только затрудняет освоение новой информации и обучение, но и способствует тому, что жизнь теряет все свое богатство и смысл.

Обеспечивая концентрированную дозу цветущей природы, огороженный стенами сад, такой как Хедли-Корт, способен оказывать сильное антистрессовое воздействие. По словам Кэрол, в теплице в центре сада мужчины чувствуют себя в наибольшей безопасности. Это успокаивающая и продуктивная среда, наполненная ароматом цветов, таких как розовая герань и душистый цикламен. Это мощное чувство защищенного пространства означает, что внимание мужчин, которые в противном случае постоянно сканировали бы свое окружение, может быть направлено на выполнение поставленной задачи. Когда я пришла, один из них работал в теплице, и меня поразило, насколько он был поглощен сбором помидоров, наслаждаясь теплом солнечного света. Большинство из нас считают естественной нашу базовую способность сосредотачиваться на том, что мы делаем, но для травмированных людей это огромный шаг вперед – это помогает им почувствовать, что они вновь обретают некоторый контроль над своим разумом.

Уход за растениями по своей сути – осознанное занятие, однако уход, осуществляемый невнимательно или бездумно, не является истинной заботой. Практиковать истинную заботу означает быть восприимчивыми к другим, то есть настраиваться и фокусироваться на потребности кого-то или чего-то вне нас. Такого рода иммерсионный опыт – это то, что Кэрол помогает обрести пациентам в Хедли-Корте. Поначалу им часто бывает трудно сосредоточиться на том, что они делают, но, если практиковаться, любую задачу можно начать выполнять осознанно. Кэрол называет это «скрытой терапией».

Травма нарушает то, как разум обрабатывает переживания с течением времени, поскольку прошлое постоянно вторгается в настоящее. Практика осознанности[87]87
  Williams, M. & Penman, D. (2011). Mindfulness: a practical guide to finding peace in a frantic world. Piatkus. Kabat-Zinn, J. (2013). Full catastrophe living. Piaktus.


[Закрыть] помогает обратить это вспять, поскольку включает в себя сосредоточенность на настоящем моменте. Когда мы мысленно убегаем, погружаемся в чувства или воспоминания, то и не проживаем происходящее в жизни в полной мере. Не нужно давать оценку своему поведению или пытаться от него срочно избавиться. Необходимо признать, что вы углубляетесь в прошлое, после чего внимание вновь возвращается к настоящему. Поэтому во время работы с пациентами, выкапывая с ними морковь, промывая ее и готовя различные блюда, Кэрол просит их обратить внимание на свои ощущения и обсудить с ней вкус и текстуру овоща. Когда они пропалывают сорняки или высаживают рассаду, Кэрол намеренно замедляет процесс, чтобы у каждого была возможность полюбоваться цветами и насекомыми, ищущими пыльцу и нектар. Все это время она пытается удержать их в настоящем моменте. Когда ум работает в режиме повышенной готовности, трудно расслабиться и открыться новому опыту, стать к нему восприимчивым. Однако такого рода замедление важно, поскольку помогает поставить прошлое на свое место. Исследования показывают, что состояние внимательной осознанности уменьшает сигналы, поступающие в миндалевидное тело, и помогает восстановить более интегрированное состояние[88]88
  Farb, N. A. S., Anderson, A. K., & Segal, Z. V. (2012). The mindful brain and emotion regulation in mood disorders. The Canadian Journal of Psychiatry, 57(2), 70–77. doi: 10.1177/070674371205700203


[Закрыть] нейронной активности в мозге.

Кэрол рассказала мне о военнослужащем по имени Роб, который всегда любил разнообразные занятия на свежем воздухе, но, потеряв обе ноги в результате взрыва, больше не видел для себя какого-либо будущего. Он пробыл в больнице какое-то время, прежде чем любопытство привело его в сад. Кэрол начала с того, что отправила его работать в теплицу. Затем, через какое-то время, он решил попробовать немного покопаться снаружи. Она рассказала мне, что у Роба случился «момент озарения», когда он понял, что даже со своими протезами действительно может работать в саду. Сделав это открытие, он стал приходить в сад так часто, как только мог. Когда его выписали, Кэрол отправила его домой, дав с собой несколько горшков с различными растениями, чтобы он продолжал ухаживать за ними в своем собственном саду.

Поскольку посещать «Хай Граунд» можно только в течение короткого периода реабилитационного лечения, важно найти способы мотивировать пациентов продолжать заниматься садоводством и после выписки. Если по возвращении домой у них не будет дела, которое будет заставлять их выходить на улицу, то многие застрянут дома, используя телевидение и Интернет как внешний стимул. Кэрол говорит, что мужчины часто пытаются оправдать подобное поведение, говоря, что это просто такая форма зависания в «мужской берлоге», но проблема гораздо серьезнее, поскольку на самом деле человек просто перестает быть вовлечен в собственную жизнь.

Различие между убежищем, с одной стороны, и пристанищем, с другой, здесь важно, потому что они имеют разные психологические последствия. Убежище – это защитный шаг, и, как правило, это шаг назад. Пристанище – это точка остановки, место для передышки, из которого можно выйти, чувствуя себя окрепшим и способным вновь включиться в жизнь. Когда Джей Эпплтон определил, что «универсальной характеристикой первобытного человека, на генетическом уровне передающейся его современным потомкам, является желание наблюдать, не будучи замеченным»[89]89
  Appleton, J. (1975). The Experience of landscape. John Wiley & Sons.


[Закрыть], он указывал на тенденцию к вуайеризму, укорененную в нашей базовой психологии. Интернет играет на этом желании. Поскольку он обеспечивает выгодную точку зрения на мир, одновременно облегчая уход от него, он может также стать убежищем, которое уводит людей все дальше и дальше от реальной жизни. Сад как пристанище, однако, поддерживает связь с жизненными реалиями и в то же время обеспечивает передышку; что немаловажно, он также предполагает необходимость выхода за пределы дома на улицу.

Одним из основных преимуществ времяпровождения на свежем воздухе является воздействие дневного света. Мы забываем, что свет – это одна из форм питания[90]90
  Lambert, G., Reid, C., Kaye, D., Jennings, G., & Esler, M. (2002). Effect of sunlight and season on serotonin turnover in the brain. The Lancet, 360(9348), 1840–1842. doi: 10.1016/s0140–6736(02)11737-5


[Закрыть]. Синий спектр в солнечных лучах задает наш цикл сна – бодрствования и регулирует скорость выработки серотонина в мозге. Серотонин обеспечивает фоновое ощущение благополучия, помогает регулировать настроение и способствует развитию эмпатии. Он также оказывает важное влияние на то, как мы думаем и реагируем, поскольку уменьшает агрессию, поощряет рефлексивное мышление и делает нас менее импульсивными. Появляется все больше свидетельств того, что ПТСР связано с дисфункцией серотонинергической системы[91]91
  Frick, A., Åhs, F., Palmquist, Å. M., Pissiota, A., Wallenquist, U., Fernandez, M., … Fredrikson, M. (2015). Overlapping expression of serotonin transporters and neurokinin-1 receptors in posttraumatic stress disorder: a multi-tracer PET study. Molecular Psychiatry, 21(10), 1400–1407. doi: 10.1038/mp.2015.180


[Закрыть], в которой формируется порочный круг. При дефиците серотонина порог активации миндалевидного тела снижается, в результате чего стрессовые реакции организма случаются чаще и легче.

Секреция всего серотонина в мозге происходит внутри серотонинергических нейронов, сгруппированных в ядрах ствола мозга, известных как ядра шва. Отсюда, посредством восходящих терминалей серотонинергических ядер, серотонин распространяется далее, снабжая другие отделы мозга. Психиатр Дэвид Натт, эксперт по вопросам, связанным с серотонинергической системой, любит указывать на то, что с эволюционной точки зрения человеческий мозг развивался чрезвычайно быстро и что, хотя расширение коры головного мозга привело к восьмикратному увеличению ее размеров, уровень серотонина остался прежним. С этой точки зрения мы конституционально уязвимы к недостатку серотонина – ситуация, которая решалась для наших древних предков благодаря достаточному количеству солнечного света, физическим упражнениям и контакту с почвой, поскольку все из перечисленного способствует повышению уровня серотонина[92]92
  Lowry, C. A., Smith, D. G., Siebler, P. H., Schmidt, D., Stamper, C. E., Hassell, J. E., Jr, … Rook, G. A. (2016). The Microbiota, Immunoregulation, and Mental Health: Implications for Public Health. Current environmental health reports, 3(3), 270–286. doi:10.1007/s40572-016–0100-5 Matthews, D. M., & Jenks, S. M. (2013). Ingestion of Mycobacterium vaccae decreases anxiety-related behavior and improves learning in mice. Behavioural Processes, 96, 27–35. doi: 10.1016/j.beproc.2013.02.007


[Закрыть].

Физические упражнения улучшают настроение за счет повышения уровня нейротрансмиттеров, таких как эндорфины и дофамин, а также серотонина. Они также способствуют выбросу BDNF, а также могут запустить восходящую спираль, в которой серотонин и BDNF усиливают действие друг друга. Кроме того, физические упражнения оказывают прямое интегрирующее воздействие на мозг, что может помочь обратить вспять аномально низкие уровни активности в префронтальной коре, которые наблюдаются при ПТСР.

Недавно был обнаружен еще один полезный эффект физических упражнений[93]93
  Cotman, C. (2002). Exercise: a behavioral intervention to enhance brain health and plasticity. Trends in Neurosciences, 25(6), 295–301. doi: 10.1016/s0166–2236(02)02143-4 Mattson, M. P., Maudsley, S., & Martin, B. (2004). BDNF and 5-HT: a dynamic duo in age-related neuronal plasticity and neurodegenerative disorders. Trends in neurosciences, 27(10), 589–594. doi: 10.1016/j.tins.2004.08.001 Sayal, N. (2015). Exercise training increases size of hippocampus and improves memory. Annals of neurosciences, 22(2). doi: 10.5214/ ans.0972.7531.220209


[Закрыть]. Постоянные состояния стресса связывают с повышенным уровнем метаболита, называемого кинуренином, который в свою очередь ассоциируется с воспалительными изменениями в головном мозге. Когда мы используем большие мышцы ног[94]94
  Agudelo, L. Z., Femenía, T., Orhan, F., PorsmyrPalmertz, M., Goiny, M., Martinez-Redondo, V., … Ruas, J. L. (2014). Skeletal muscle pgc-1–1 modulates kynurenine metabolism and mediates resilience to stress-induced depression. Cell, 159(1), 33–45. doi: 10.1016/j.cell.2014.07.051


[Закрыть], то активируем ген, который уменьшает циркуляцию кинуренина. Давно признано, что физические упражнения способствуют здоровью мозга, но это открытие показывает, что мышечный метаболизм может оказывать специфическое антистрессовое действие.

Возможность превращения «пассивного в активное»[95]95
  Сапольски Р. Почему у зебр не бывает инфаркта. Психология стресса. Питер, 2019.


[Закрыть] делает садоводство чрезвычайно эффективным занятием. Роберт Сапольски, профессор неврологии из Стэнфордского университета, изучая стресс у приматов, пришел к выводу, что без какой-либо физической отдушины последствия стресса могут оказаться гораздо более разрушительными. Большинство видов упражнений помогают смягчить стресс, но чем они приятнее или увлекательнее, тем сильнее эффект. Тренироваться на свежем воздухе еще лучше[96]96
  Barton, J., & Pretty, J. (2010). What is the best dose of nature and green exercise for improving mental health? A multi-study analysis. Environmental Science & Technology, 44(10), 3947–3955. doi: 10.1021/es903183r


[Закрыть]. Было доказано, что «зеленые упражнения», как их часто называют, более эффективны для снижения уровня стресса, улучшения настроения и самооценки, чем посещение тренажерного зала. Сад заставляет вас двигаться, и, если на тренажере вы частенько считаете проводимые на нем минуты, в саду часов не наблюдают. Это не время упражнений, это время садоводства.

Помимо повышения настроения с помощью физических нагрузок и разнообразных запахов, копание в саду помогает регулировать уровень серотонина за счет прямого действия определенных бактерий в почве. Около десяти лет назад нейробиолог Кристофер Лоури обнаружил, что небольшое количество бактерии, обычно встречающейся в почве, может повысить уровень серотонина в мозге. Mycobacterium vaccae (M. vaccae) процветает в почве, которая была обогащена за счет внесения навоза и компоста, и когда мы пропалываем и копаем землю, то вдыхаем и проглатываем эту бактерию.

Определенный вид удовольствия от работы в саду – это запах влажной земли. Органическое вещество геосмин[97]97
  Chater, K. F. (2015). The smell of the soil. Available at https://microbiologysociety.org/publication/past-issues/soil/article/the-smell-of-thesoil.html Also Polak, E.H. & Provasi, J. (1992). Odor sensitivity to geosmin enantiomers. Chemical Senses. 17. 10.1093/chemse/17.1.23.


[Закрыть], создающее этот запах, выделяется в результате жизнедеятельности почвенных бактерий, называемых актиномицетами, и оказывает приятное и успокаивающее действие на большинство людей. Человеческий обонятельный центр удивительно чувствителен к нему, предположительно потому, что он помогал нашим доисторическим предкам обнаруживать плодородные места, способствующие выживанию. Некоторые люди могут даже почувствовать его в концентрациях до пяти частей на триллион.

Мы эволюционировали совместно с целым рядом симбиотических бактерий, включая M. vaccae, которые лишь недавно были признаны нашими «добрыми друзьями» из-за их способности регулировать иммунную систему. Эксперименты Лоури показали, что мыши, подвергшиеся воздействию M. vaccae, демонстрируют более низкий уровень воспаления и повышенную устойчивость к стрессу. Другие исследования показали, что мыши, потребляющие M. vaccae, находили выход из лабиринта в два раза быстрее своих сородичей, к которым воздействие этой бактерии не применялось. В ходе дальнейших исследований было обнаружено, что эти бактерии с помощью неизвестных механизмов активируют «садовников мозга», клетки микроглии, тем самым уменьшая воспаление в мозге. Они также воздействуют непосредственно на серотонинергическую систему мозга, которая снабжает серотонином префронтальную кору и гиппокамп, что объясняет, почему у мышей наблюдалось повышение настроения, а также улучшились когнитивные функции и память.

Масштаб воздействия M. vaccae на людей еще не ясен, и его достаточно трудно измерить в условиях сада, не в последнюю очередь потому, что там хватает и других физических и психологических преимуществ, однако полученные результаты заставили исследовательскую группу задуматься, не следует ли нам всем проводить гораздо больше времени, работая с землей.

Помимо M. vaccae, вероятно, существуют и другие штаммы бактерий[98]98
  Anderson, S. C. with Cryan, J. F. & Dinan, T. (2017). The psychobiotic revolution. National Geographic. Yong, Ed. (2016). I contain multitudes. The Bodley Head.


[Закрыть], обычно встречающиеся в почве, которые улучшают психическое здоровье человека. Одна чайная ложка садовой почвы содержит где-то около миллиарда микробов, поэтому, возможно, неудивительно, что у садоводов обнаружен более разнообразный и, следовательно, более здоровый спектр кишечных бактерий. Картина, которая вырисовывается в результате ряда исследований, говорит нам о том, что различные бактериальные метаболиты, вырабатываемые в кишечнике, помогают активировать блуждающий нерв, который является частью нашей парасимпатической нервной системы, отвечающей за переваривание пищи. Кроме того, другие метаболиты вступают в своего рода «перекрестный разговор» с клетками микроглии мозга, тем самым способствуя переводу мозга в более спокойное состояние.

* * *

Солнечный свет, физические упражнения и контакт с почвой играют центральную роль в восстановительном воздействии садоводства на нервную систему человека. В то же время, когда приходится сталкиваться с большими жизненными потерями, важной частью терапии становится метафорическое значение сада. В травмированном состоянии способность нашего ума мыслить символически ослаблена, но сад предлагает нам уже готовый набор символов, которые могут стать своеобразным психологическим спасательным кругом. Кэрол привела мне в этой связи запоминающийся пример, который касался древних каштанов в саду в Хедли-Корт. Эти деревья неизменно очаровывают ее пациентов, и они иногда говорят о своем желании взобраться на их широкие пни, где можно сидеть в окружении отросших ветвей. Каштаны Хедли-Корт, подвергнутые поллярдингу[99]99
  Поллярдинг (поллардинг) – вид регулярной обрезки деревьев. Поллярдинг заключается в ежегодном срезании побегов текущего года таким образом, что остаются небольшие пеньки по пять-десять сантиметров длиной. На этих пеньках в следующем году снова образуются побеги, которые обрезаются таким же образом.


[Закрыть], – живой символ выживания. Сильно кронированные и обрезанные, они все же нашли способ продолжать расти; и эти раненые солдаты, проходящие здесь реабилитацию, тоже должны найти для себя свой способ сделать это.

В своем исследовании, проведенном в рамках программы для ветеранов в Дании[100]100
  Poulsen, D. V., Stigsdotter, U. K., Djernis, D., & Sidenius, U. (2016). ‘Everything just seems much more right in nature’: How veterans with post-traumatic stress disorder experience nature-based activities in a forest therapy garden. Health Psychology Open, 3(1), 205510291663709. doi: 10.1177/2055102916637090


[Закрыть], Дорте Поулсон и Ульрика Стигсдоттер также описывают, насколько сильное чувство безопасности обретают ветераны в присутствии деревьев и как деревья становятся центром, вокруг которого строится их возвращение к нормальной жизни. Место действия – дендрарий Херсхольм к северу от Копенгагена, а в глубине его, как лесной анклав, находится сад под названием Накадия. Чтобы попасть в этот сад, вы идете по широкой дорожке, усаженной магнолиями и рододендронами; хвойные деревья, некоторые из них редкие и очень старые, поднимаются к небу, а воздух наполняет пение птиц. Дальше от деревянной калитки вы попадаете в перголу, которая ведет в сад. На двух его акрах располагаются теплица, озеро и ручей. Здесь есть места для отдыха с глубокими креслами, а также гамаки между деревьями и плодородные грядки с овощами.

Поулсон и Стигсдоттер пишут, что, когда они впервые прибыли туда, большинство ветеранов искали дерево или уголок, которые стали бы для них их собственным особым безопасным местом. Некоторые залезали на платформы на деревьях, построенных в саду, в то время как другие проводили время, сидя под огромным деревом, которое своими низкими ветвями создавало чувство защищенности. Один ветеран рассказал о том, что испытывает облегчение, просто находясь рядом с растением: «Вот дерево, и я сижу здесь: никаких ожиданий, никаких вопросов, ничего». Другой сказал, что впервые почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы закрыть глаза. Мамонтово дерево – гигантская секвойя – похоже на нежного гиганта растительного мира, и один ветеран, которого оно особенно привлекало, описал сильную тактильную связь с ним: «Когда вы прикасаетесь к нему, оно будто пористое и кажется чем-то уютным. У него такая толстая кора, оно может защитить себя. Здесь мне спокойно; такое древнее дерево дает мне ощущение величественности».

Привязанность, которую мы можем сформировать по отношению к деревьям, не похожа на ту привязанность, которую мы формируем по отношению к крошечным саженцам. Саженец намного меньше нас, и мы обеспечиваем ему заботу и защиту, но в укрытии дерева именно мы являемся маленькими и можем довериться его огромной силе.

Во всем этом есть что-то могущественное, существовавшее еще до появления языка, а всем нам порой так нужно выразить без слов свои самые глубокие чувства. Возможно, это самый естественный порыв – объяснить свои страдания и горести, которым трудно дать словесное выражение, той форме жизни, которая в словах не нуждается. В классическом труде Джеймса Фрэзера о мифологии и религии «Золотая ветвь» приводятся примеры древних обрядов, связанных с поклонением дереву[101]101
  Фрэзер Д. Золотая ветвь: исследование магии и религии. Азбука, 2021.


[Закрыть], из разных уголков мира, что заставляет предполагать, что этот импульс глубоко заложен в психике человека. Некоторые ритуалы включают в себя символическое перенесение болезни, горя или вины на дерево как отражение веры в то, что это растение может выдержать тяжесть человеческих страданий. Словно в своем безмолвном и успокаивающем присутствии дерево может принять нас вместе со всем, что нас беспокоит, и не дрогнет под грузом нашего одиночества, печали или боли.

* * *

Все, что происходит в саду, происходит неспешно; цветы, кустарники и деревья спокойно растут в своем собственном темпе. Так же и с людьми: восстановление после тяжелой травмы всегда происходит медленно. Возьмем, к примеру, Эдди, бывшего военнослужащего лет сорока, который работал в проекте по озеленению благотворительной организации «Процветай». Он участвовал в нем почти два года и был близок к получению квалификации специалиста в области растениеводства.

Когда Эдди впервые начал работать в саду, то испытывал стыд. Он был нервным и подозрительным, ему нужно было регулировать близость своего нахождения с другими людьми. Садоводы-терапевты привыкли к такому, и часть их мастерства заключается в том, чтобы распознавать, когда кто-то готов начать работать вместе с другими людьми. В течение первых двух месяцев он несколько раз чуть не бросил проект, но постепенно его подозрительность сошла на нет, и Эдди начал чувствовать себя менее «нервным», хотя, имея выбор, он все еще предпочитал работать в одиночестве.

Травма – чрезвычайно изолирующее переживание. В то время как все другие формы отношений могут казаться угрожающими, природа может помочь облегчить это состояние разобщенности с миром. Я была свидетелем того, как во время обхода территории Эдди остановился у эвкалипта: «Я никогда не прохожу мимо, не сделав этого», – сказал он, сорвал пару листьев, размял их и вдохнул их аромат. Вручая мне несколько листиков и предлагая сделать то же самое, он объяснил: «Это всегда вызывает у меня умственный кайф». Я тоже почувствовала это, поскольку запах эвкалипта поднимает настроение. Меня поразило, что это взаимодействие с деревом стало для него ритуалом, своего рода формализованным приветствием, которое он проделывал всякий раз, когда проходил мимо. Эдди подружился с этим деревом во всех смыслах. Это была его точка соприкосновения с миром, и было видно, как сильно, особенно в первые месяцы, это помогало ему успокоиться.

До этого момента у эвкалипта Эдди избегал зрительного контакта, но рядом с деревом он чувствовал себя в безопасности. Я посмотрела ему в глаза и стала разглядывать лицо, сохранявшее мальчишеское выражение, несмотря на его возраст. Эдди поднял взгляд и пристально смотрел на меня своими серыми глазами, пока я слушала его рассказ. Он записался на армейскую службу в возрасте восемнадцати лет. Первые признаки его проблем появились приблизительно в возрасте двадцати лет, когда он начал кричать во сне и просыпаться, как от толчка. Всякий раз, возвращаясь домой со службы, он был «нервным» и «настороже». Он говорил о том, как это тяжело, когда ты не видишь явного врага, но всегда думаешь: «Что задумал этот человек?», «Неужели эта машина взорвется?» Он пытался справиться с этим самостоятельно с помощью алкоголя, и, хотя ему удавалось держать свою жизнь под контролем, его личность постепенно менялась, он терял свое прежнее «беззаботное» и «болтливое» я.

Его проблемы достигли своего апогея, когда он стал пить еще больше, а его брак распался. Какое-то время он жил в своей машине. Вскоре после этого он был госпитализирован, и в госпитале прошел курс когнитивно-поведенческой терапии, а также посещал группу по управлению гневом. История Эдди не является необычной, поскольку в среднем ветерану с ПТСР требуется от одиннадцати до тринадцати лет, чтобы обратиться за помощью. К тому времени, когда ветеран наконец это делает, его или ее жизнь часто уже лежит в руинах. Многие, как и Эдди, заканчивают тем, что теряют свой брак, работу и дом, причем примерно 75 процентов страдают от алкогольной зависимости. В вооруженных силах нельзя показывать, что ты не справляешься. Эдди чувствовал, что потратил «годы, пытаясь самостоятельно бороться с этим безумием». «Это гордость, да? – сказал он мне. – Нежелание все это признавать». Тем не менее он скучал по армейской жизни и с ностальгией говорил о духе товарищества.

Чувство стыда является серьезным препятствием не только для обращения за помощью, но и для того, чтобы воспользоваться ею, как только она будет доступна. Эдди рассказал мне, как подозрительно он относился к другим, когда впервые начал работать в саду, добавив при этом: «Осмелюсь сказать – я был настроен осуждающе. Я как бы говорил себе: что я здесь делаю, среди людей с психическими проблемами?» В противоположность этому мир природы предлагает среду, в которой люди могут почувствовать себя принятыми такими, какие они есть. Эдди испытывал противоречивые чувства по поводу получения помощи от других людей, но бодрящий запах эвкалипта был безвозмездным подарком природы, и что может быть стыдного в том, чтобы получить заряд энергии от дерева?

Примечательно, что первой связью с миром, которую Эдди ощутил в саду проекта «Процветай», был этот очищающий и поднимающий настроение аромат эвкалипта. Трудно открыться для новых впечатлений, если ваш разум полон ядовитых чувств, но запах может пробиться сквозь это состояние. Обоняние – самое мощное и примитивное из наших чувств, поскольку нос напрямую связан с миндалевидным телом и центрами эмоций и памяти, расположенными в глубинах нашего мозга. Эти части мозга развились вместе из обонятельной системы, вот почему эмоции, память и обоняние так тесно связаны.

Для таких ветеранов, как Эдди, процесс возвращения к жизни происходит постепенно, поскольку требуется время, чтобы изменения, произошедшие в мозге при ПТСР, начали исцеляться. Вот почему создание повторяющихся переживаний экзистенциальной безопасности так важно – они укрепляют и активизируют жизненные силы, которые были отключены или ослаблены травмой.

Эдди со страстью рассказывал о том, как развивались его отношения с садом. «Здесь вы видите так много прекрасных вещей», – сказал он, и это заставило его почувствовать, что «Бог есть, и Он больше меня». Это ощущение того, что он является частью чего-то большего, стало для него открытием: «В природе все взаимосвязано, у всего есть цель – пчелы опыляют, есть вредители и те существа, которые их едят. Цветы и растения, почему они растут?» Он не ответил на свой собственный вопрос и не ждал, что это сделаю я, но он вдруг откинулся назад и, пристально посмотрев мне в глаза, воскликнул: «Цвет. Вау! Он просто окрыляет тебя!»

В безопасном окружении этого сада Эдди заново открыл для себя свою любовь к природе и чувство религиозной веры. Это чувство единения с природой уходило корнями в его детство. Он вспомнил, как мальчишкой ходил в парк. «Раньше я отправлялся на долгие прогулки вниз к реке, – вспоминал он, – и там были небольшие укромные местечки, будто маленькие оазисы. Это была нетронутая природа».

Интернализация такого места, как это, формирует свой ландшафт в сознании – внутренний ресурс, который можно пополнять. Когда Эдди вспоминал и рассказывал мне все это, я чувствовала, что сад помог ему восстановить связь с чем-то истинным и неиспорченным в его сознании. То, как он смог вернуться к своим детским воспоминаниям о природе через нынешний опыт в саду, было признаком того, что он восстанавливал более целостное самоощущение и свое чувство идентичности. Как он сказал, в природе все «взаимосвязано». Работая с растениями и почвой, он вновь обрел свою способность испытывать внутренний покой.

Когда выдающийся американский психиатр Карл Меннингер начал работать в Канзасе с травмированными ветеранами Второй мировой войны, он был впечатлен тем, в какой степени работа с растениями помогла его пациентам вновь открыться для жизни. Опыт Эдди подтверждает это наблюдение. Меннингер на протяжении всей своей карьеры продвигал садоводческую терапию как ценное дополнение к психиатрическому лечению. При этом он описал садоводство как деятельность, «которая приближает человека к земле и Матери-природе, приближает к красоте, приближает к непостижимой тайне роста и развития»[102]102
  Цитата Меннингера приводится по: Relf, P. D. Agriculture and health care: The care of plants and animals for therapy and rehabilitation in the United States. In Hassink, Jan & van Dijk, Majken (eds) (2006). Farming for health: green-care farming across Europe and the United States of America. Springer. pp. 309–343.


[Закрыть]. Он признавал, что в саду можно испытать особый и важный вид интимной близости, которая никак не связана с другими людьми.

В саду была клумба, сделанная недавно, над которой Эдди работал в основном самостоятельно, засаживая ее цветами и травами. Увидев, как «пустырь превратился во что-то прекрасное», он испытал огромное удовлетворение. Почва была хорошо возделана, и для достижения такой трансформации потребовалась тяжелая физическая работа – напряжение, которое хорошо помогает в избавлении от чувства гнева и разочарования. Рассказывая, как сильно ему нравилось то чувство, которое дала ему эта работа, он вдруг замер как вкопанный и воскликнул: «Вот! Вот эта маленькая клумба. Это был я!» Слова Эдди ясно показали степень его самоидентификации, словно, преобразив этот клочок земли, он рекультивировал пустырь, бывший внутри него самого.