Текст книги "Моя судьба под твоими ногами"

Глава 12

Во дворе Крайдин разглядел стройную фигурку, кутающуюся в дорогой плащ из тонкой кожи горных коз.

– Найна, что ты здесь делаешь?

– Жду тебя, мой господин, – тихо ответила женщина.

– Зачем? Я позвал бы тебя сам, если бы захотел.

– И ты зовешь все реже, – Найна сделала осторожный шаг к нему. – Почему ты ходишь к ведьме?

Нелепость вопроса Крайдина рассмешила. Или разозлила, или прибавилась к и без того мрачному настроению, он пока не определился.

– Ты что же, возомнила себе, что можешь меня об этом спрашивать?

На этот раз Найна не отреагировала на скрытую в голосе угрозу. Вероятно, ее сердце терзали настолько сильные тревоги, что она позабыла о самосохранении:

– Ты спишь с ведьмой? Она нравится тебе?

– Нравится? Что ты несешь? – Крайдин действительно начал наполняться яростью.

Но любовница ухватила его за руку и преданно заглянула в глаза:

– Она приворожила тебя, мой господин! Не верь этому чувству! Не верь ей!

Это было слишком. От ревности Крайдина тошнило, он не выносил этого чувства – а особенно от тех, кому такого права не давал. Однако он все еще пытался говорить спокойно:

– Найна, ты выжила из ума. Но больше меня злит другое – ты решила, что я твоя собственность? Если я вдруг захочу взять эту ведьму или сотню других ведьм, то ты последняя, чьего разрешения я буду спрашивать. Я понятно выражаюсь?

– Нет, мой господин, я не об этом! Я тревожусь о тебе! Бери… любую бери, но только не эту дрянь!

Крайдину даже захотелось ее ударить – просто чтобы заткнулась. Найна, обычно спокойная и терпеливая, несла такую чушь, от которой у него кровь сворачивалась в жилах. Как она вообще до такого абсурда додумалась? Он сдержался, но резко оторвал ее от себя и заявил сухо, чтобы она каждое слово поняла:

– Прекрати. Иначе пожалеешь.

И Найна отступила. Она так сильно испортила ему и без того плохое настроение, что он даже не захотел превратить гнев в страсть, как часто делал это раньше. Просто отправился в свою комнату, чтобы распечатать еще одну бутылку вина.

* * *

Марисса долго после его ухода не могла прийти в себя. Не соврал, чтобы в очередной раз поиздеваться? Неужели отпустит? Вот так просто? И ее страдания закончатся? Конечно, она их долго забыть не сможет, но… сердце стучало и стучало молоточком, вопя о появившейся надежде.

Ношу днем она об этом не рассказала – уж очень боялась сглазить мерцающее чудо. Но, конечно, придется. Хотя бы для того, чтобы приходил к ней реже и больше не думал открыто выражать заботу. Марисса подберет правильные слова и объяснит магу, что только так он по-настоящему ей поможет. И Нош поймет, потому что у этого человека доброе сердце.

Лида здесь почти не появлялась. Крепость Орна была слишком далеко от ее лесов. Она могла лишь на пару минут заглянуть и иногда что-нибудь сказать, но на долгие разговоры ей не хватало сил. Марисса радовалась и коротким визитам. Но на следующую ночь она услышала знакомый голос из темноты намного отчетливее, чем в предыдущий раз:

– Проснись, дуреха, – позвала Лида.

Марисса быстро села и почти сразу сообразила:

– Ты где-то близко, Лида? Ты ушла из своего леса?

– Да, – нехотя признала та. – Почувствовала, что с тобой что-то не так. Вчера на рыбацкой лодке переправилась через Ронд. Я за ближайшим холмом, меня не найдут.

Марисса была счастлива, что появилась возможность разделить с ведьмой радость. Она подробно пересказала той весь последний разговор с жутким генералом. И тут же боязливо уточнила:

– Как ты чувствуешь, он врал?

Лида долго хмыкала и размышляла, прислушиваясь к своим тонким ощущениям. Ответила неуверенно:

– Кажется, не врал… Но его слова пересказываешь ты и невольно перемешиваешь их своей надеждой, потому я не могу сказать определенно…

Марисса же услышала только то, что хотела услышать, и воскликнула радостно:

– Разве это не здорово, Лида? Могла ты вообразить, что он вот так просто меня отпустит?

– Стоп, – осекла ее ведьма. – Повтори еще раз.

Марисса сжалась от страха и сказала совсем тихо:

– Он меня отпустит…

– Нет, – на этот раз в голосе ведьмы звучала решительность. – Не отпустит. Теперь я услышала это четко. Вполне возможно, он не врал, когда давал тебе обещание, но произойдет что-то, из-за чего ты так и не увидишь свободы.

Марисса что-то ответила – сама не расслышала, что именно. А потом завалилась набок, прижала колени к груди и заскулила. Она и сама не понимала, что уже поверила! Она, оказывается, уже и не сомневалась – и просто настраивалась еще немного подождать. Мариссу охватила злость на Лиду за то, что она все разрушила. И ничего об этом не сказала, потому что душа кричала – ведьма не стала бы врать. Лида желает ей только хорошего, потому и говорит правду. Как бы Мариссе хотелось еще хоть денек прожить без этой самой правды.

Она давно так не плакала, просто захлебывалась своим отчаяньем. И почти не слышала голоса из темноты:

– Не хнычь. Не хнычь, сказала! Да что ж ты за ведьма такая?! Ошибка природы ты, а не ведьма! Марисса, ну-ка подними голову и вспомни, кто ты есть! – а потом добавила тише. – Не плачь, дуреха, я помогу тебе. Жаль, что я не так сильна, как Даира и Ширна, но я сделаю все, что умею, лишь бы тебе помочь. Солдаты теперь расслаблены, караулы не так строги, я смогу под видом крестьянки пройти во двор… Я смогу, слышишь меня? Не хнычь… Твой маг готов к этому чувству, ты уже ему сильно нравишься, потому мне не нужно подходить к нему слишком близко, все и так получится. Мне нужно только немного приблизиться, совсем немного. Не хнычь, глупая, ты выживешь…

Марисса знала, что означает это обещание – Лида проберется ближе и зачарует Ноша. Под приворотом человек пойдет на любые жертвы, он забудет о долге и преданности, для него важной станет только одна цель. Он поможет пленнице бежать, за что поплатится жизнью. Все нутро Мариссы вопило о том, что это неправильно, что ни в коем случае так поступать не следует. Но в тот момент у нее не было сил ни на споры, ни на заботу о чужой судьбе. Марисса никогда не была настоящей ведьмой и попросту не знала, что самая главная их сила – интуиция. И что интуиция иногда подводит даже ведьм. Но с того момента ее судьба и решилась.

Следующим вечером она поняла, что катастрофа наступила. Нош, принесший ей ужин, вдруг сел на пол перед девушкой – непривычно близко – и осторожно коснулся пальцами ее колена. Замер, будто камнем застыл. Потом медленно поднял на нее взгляд. В его глазах Марисса увидела все – жар страсти, бесконечную преданность и готовность совершить что угодно. Лишь бы ей только пришло в голову приказать.

– Марисса, – маг как будто задыхался. – Что… что происходит? Я… Марисса…

Она быстро отставила чашку и оттолкнула его от себя. Нош не попытался приблизиться снова, увидев, что ей это не нравится. Но он все шептал и шептал, будто в горячке:

– Красивая… Нет никого красивее тебя, Марисса… Ты лучше любой женщины, которая ступала по земле… Послушай, ты должна бежать. Сегодня ночью… я постараюсь… А потом вернусь обратно, чтобы сбить ищеек со следа. Я не скажу им правды, пока ты не уйдешь на достаточное расстояние… Если пойду с тобой, тогда у тебя будет меньше шансов…

– Перестань, Нош, замолчи!

Он тут же закрыл рот ладонью. Последнее, что собирался делать Нош, – расстраивать ее. А ей же от этого зрелища захотелось рыдать.

– Нош, твой генерал уже обещал меня отпустить! – выкрикнула, все еще не вполне осознавая смысла происходящего.

Но взгляд мага был затуманен. Он тряс головой и рвано дышал, говоря:

– Если он сказал… то отпустит… Он… Я прямо сейчас пойду к нему и спрошу сам!

– Нет! – Марисса вскочила на ноги. – Не нужно. Подожди, Нош, ничего не делай, умоляю!

– Тебе не нужно меня умолять, – он бездумно протянул к ней руки.

Марисса снова остановила его жестом и бегло добавила:

– Тогда пока не делай ничего, Нош. Мне нужно подумать. В крайнем случае ты поможешь мне сбежать позже, ведь так? Если Крайдин нарушит свое слово и повезет меня в Хлаох, то ты мне поможешь в дороге!

– Помогу, – отозвался он.

– Хорошо. Уходи пока, Нош. И не приходи… до следующего вечера не приходи.

Маг посмотрел на нее затравленным взглядом. Он готов был выполнить любую ее просьбу, да он жизнь бы без раздумий за нее отдал, но сейчас она просила о невозможном – держаться от нее на расстоянии. Собравшись, Марисса добавила в тон мольбы:

– Я очень прошу, Нош! Это важно! Тогда мы оба останемся целы… и оба будем счастливы.

Она почти видела, как его окатывает волна наслаждения от ее обещания. Но Марисса была готова врать и врать, лишь бы не принимать его заклание немедленно. Интуиция уже вопила в полную глотку, что именно в его жертве и заключается главная беда. И что если бы Лида не создала приворот, то все могло бы закончиться совсем иначе. Но Лида ошиблась. Раз в тысячелетие ошибается даже ведьма.

Оставшись в одиночестве, Марисса села и заставила себя успокоиться. Остудить ум, найти какое-то решение, понять, о чем же именно так отчаянно орет все ее ведьмовское нутро? Что-то не так с этим приворотом. Нош поможет ей бежать, если она захочет… В этом нет сомнений. Похоже, ее просто поймают. Например, по состоянию Ноша догадаются о подвохе, и Мариссе не удастся достичь даже ближайшего холма. И тогда вместо свободы она получит смерть. Или какой-нибудь другой вариант… Сотни других вариантов, ни один из которых не закончится хорошо! Мариссе за ближайшие сутки надо очень четко уловить свои ощущения – и только они помогут ей пройти с завязанными глазами между многочисленными капканами. Дело уже не только в жертве Ноша, а в вероятности успеха ее побега – Марисса всей кожей чувствовала, что сейчас бежать нельзя. Быть может, просто завтра или послезавтра наступит подходящий момент, и тогда эта паника отступит?

В предчувствии она не ошибалась. Крайдин продолжал пить и считать дни, когда придет ответ из Хлаоха. Решение, кажется, уже созрело – он вернется в столицу, потому что это правильно. Его солдаты нуждаются в отдыхе и оплате за два года войны, а это возможно только при условии, что их генерал прямо сейчас не решится на крайние меры. У него отняли его победы, но за эти дни он смог с этим хотя бы отчасти примириться. Никакие действия нельзя совершать сгоряча. Его армия останется его армией, что бы там Рай себе ни придумывал. И его армия, если будет сыта и довольна, последует за Крайдином куда бы он ни приказал. Так пусть для начала братец сделает его солдат сытыми и довольными, они это заслужили.

Настроение тем не менее оставалось тягостным, Найну он видеть не хотел. Да и ей на пользу, пусть сделает выводы. Конечно, она все еще красивейшая женщина Накхаса и лучшая любовница, потому еще не раз окажется в его постели. Но только по его правилам.

Ему зачем-то очень хотелось снова спуститься в подвалы и обменяться с ведьмой парой пьяных фраз. А может, и напоить ее вином. Насильно, если откажется пить. Пусть она тоже будет пьяна, пусть рассмеется – не так фальшиво, как делала это раньше при Крайдине, а так, как смеялась когда-то раньше. Ему до судорог захотелось услышать, как она смеется – без привычного яда. И это желание было неправильным, потому Крайдин не думал придавать ему значения. Однако большую часть времени он проводил, наблюдая за низкой дверцей каземата. И охрана, уловив внимание их милорда к пленнице, тоже контроля не ослабляла. Вздумай Марисса бежать именно в этот период, то ей не удалось бы даже пересечь двор. Нош с затуманенным взором ничего из этого не замечал, потому положил бы на плаху головы обоих.

Глава 13

Марисса пыталась думать отстраненно. Она даже звала Лиду, но та на ее призывы не отвечала – наверняка попросту их не слышала. Ведьма сможет появиться тогда, когда сможет. Но ждала она подругу напрасно, Нош не выдержал отведенного времени и заглянул к ней утром следующего дня.

– Нош, я же просила! – испугалась Марисса, наблюдая сумасшедший блеск в его глазах.

– Знаю, что просила, – он выглядел возбужденным и немного испуганным. – Но я всего на минуту, Марисса. Я должен сообщить, что поблизости видели ведьму!

Девушка сжалась от ужаса.

– Что?.. Она… Ее поймали?

– Нет, – он затряс головой, и только после этого Марисса смогла дышать. – Она ушла, просто исчезла из-под носа стражи. Разведчики ищут – похоже, она уже несколько дней живет за холмом неподалеку. У милорда голова занята чем-то другим, какие-то дурные вести из столицы, а особого рвения никто не хочет проявлять…

Марисса радостно выдохнула:

– Слава духам. Пусть ее не найдут.

Но Ноша беспокоило явно не положение Лиды, его забота была в другом:

– Марисса, она сможет помочь тебе? Ну, если придется бежать, то та ведьма тебе поможет? И если да, то я могу уйти вместе с вами? Только скажи, что так риска будет больше, и я останусь!

Мариссе снова пришлось вскинуть руку, чтобы остановить его движение к ней:

– Пока не знаю, Нош. Самое главное – ничего не предпринимай! Если твой милорд передумает, тогда и понадобится твоя помощь, но до тех пор не делай ничего. Лучше уходи.

– Но, Марисса… Мое беспокойство оправдано!

– Ты прав, Нош. Но доверься мне и сделай как прошу.

Кое-как удалось спровадить мага, но больше Марисса Лиду не звала и очень надеялась, что та уже плывет на лодке через Ронд. В конце концов, подруга уже все возможное сделала – теперь Марисса сама сможет выбраться. Или не сможет, но Лида вряд ли способна каким-либо образом на это повлиять.

Она больше и не влияла. Обстоятельства развернулись в противоположном направлении из-за Найны. Когда скрипнула дверь, Марисса решила, что это вновь Нош, но услышала женский голос:

– Останься снаружи, маг! Я просто хочу посмотреть на эту дрянь ближе!

Уже через секунду она вцепилась в решетку тонкими пальцами и рассматривала пленницу с подчеркнутым презрением. Ненависть во взгляде Марисса рассмотрела, но природу ненависти понять не смогла. За спиной женщины показался взволнованный Нош, и Марисса не знала, радоваться ли его присутствию. А еще дальше она разглядела фигуру охранника, который осторожно и вежливо бубнил:

– Госпожа, не было распоряжения пускать сюда кого-то, кроме Ноша! Госпожа!

На него внимания вообще никто не обратил, и охранник остался поодаль, переминаясь и не будучи в силах придумать, что делать в такой ситуации.

Найна дернула засов с неприятным скрежетом и сделала шаг внутрь. Она смотрела неотрывно на Мариссу и шептала, почти шипела:

– Я знаю, что ты делаешь, ведьма. Ты притворяешься бездарной с намерением всех провести. Он не чувствует изменений, потому что его разум уже замутнен. Но я смогу доказать…

Марисса задрожала. Она решила, что Найна говорит о Ноше. По тому действительно можно было заметить изменения, однако следующие слова повергли ее в еще больший шок:

– Крайдин уверен, что ты не способна на колдовство, потому и не слышит моих доводов. Но он уже под твоей ногой, ведьма.

– Крайдин? – Марисса медленно отступала и говорила как можно мягче, спокойнее. Она видела, что женщина на взводе – требуется ее успокоить, все объяснить: – Найна, что ты говоришь? Я ничего не делала твоему…

– Откуда ты знаешь мое имя? – крик после сдавленного шепота отозвался гулко о камни и заставил вздрогнуть. – Он тебе назвал мое имя? Зачем?

– Нет! Я никогда не говорила с Крайдином о…

И Марисса осеклась, забыла, чем хотела закончить фразу, поскольку увидела сверкнувший серебром нож. Сделала еще шаг назад и вжалась в стену. Да что происходит? Ревность затмила красавице голову до такой степени, что она верит в какой-то бред? Но Лида не могла приворожить Крайдина – Марисса была в этом уверена. Лида подробно объяснила, что для такого сложного заклятия ей надо или приблизиться к человеку вплотную, или он изначально должен быть готов принять такие чувства – тогда удастся зачаровать и с расстояния. Именно поэтому Лида сразу выбрала Ноша, только о нем она и говорила, другие кандидатуры даже не обсуждались!

Найна сделала еще шаг вперед и снова зашептала:

– Я убью тебя, ведьма, слышишь? Или останови меня – прокляни. Я в любом случае решу проблему. Или тебя не станет, или Крайдин увидит, что у тебя есть способности! И тогда он уже поймет, что все мои слова были правдой.

Да что она несет? Она всерьез готова попасть под проклятие только за то, чтобы доказать наличие у пленницы ведьмовского дара? Найна придумала себе, что готова освободить своего мужчину, даже пожертвовав собой? Какая глупость… Какая больная, ненормальная любовь. Такая любовь еще хуже, чем приворотное заклятие! Там хотя бы человека лишают выбора, а не сам он себя его лишает.

– Прокляни, дрянь! У тебя только один шанс!

Марисса вскинула обе руки вверх, будто сдаваясь:

– Найна, послушай, я действительно ничего не умею. И я не смогу тебя проклясть!

– Тогда ты просто умрешь, – слишком легко ответила она. – Он прибьет меня на месте, но это уже…

Она не закончила, а резко рванула вперед, занося руку с кинжалом. Маг, о котором Марисса от волнения позабыла, схватил женщину сзади и со всей силы швырнул к другой стене. А потом размахнулся пустой рукой и резко махнул по воздуху, рассекая его оранжевой петлей. Заклинание ослепило после долгого полумрака, полоснуло Найну по лицу, выжигая всю левую сторону. Марисса застыла, не в силах поверить, а каждая секунда растягивалась на долгое время, чтобы дать возможность ей пережить ужас в полной степени. Найна взвыла от боли и от нее же потеряла остатки рассудка. Она кинулась снова – теперь непонятно, на Мариссу или Ноша, который встал между ними.

Марисса заорала, разрывая легкие криком. Изуродованное лицо женщины было зрелищем из самых жутких кошмаров, а каменную темницу заполнил запах паленого мяса – и это оказалось непереносимо. Охранник метнулся в проем уже через секунду, но и он не успел ничего остановить.

– Нет, Нош, нет! – истошно кричала Марисса.

Но ее оклик опоздал, или магу стало все равно до ее приказов, когда он решил, что защищает ее жизнь. Найна не достигла его, в воздухе снова пролетела петля и на этот раз она прошлась по шее женщины. Она захрипела, застыла на полушаге, а потом рухнула на колени. Марисса давилась собственным криком, зажимала рот рукой и все равно слышала в ушах собственную истерику. Охранник тоже застыл, неспособный оторвать взгляда от рухнувшего ничком тела.

– Нет, нет, нет, – Марисса то ли продолжала кричать, то ли вообще повторяла это мысленно.

Нош встал перед ней, закрывая спиной и готовый убить любого, кто сделает шаг вперед. Марисса слышала только шаги – сюда на крик сбегалось все больше охраны. И вдруг маг перед ней снова взметнул руку вверх, а потом дернулся и начал медленно оседать на пол. Марисса сквозь почти непроницаемую пелену узнала фигуру Крайдина Сорка – он уже бросил один кинжал, но выхватил из-за пояса второй и был готов кинуть снова. Этого не потребовалось. Нош, неосознанно сжимая рукоять, торчавшую из шеи, уже лежал на полу.

Марисса не могла вдохнуть. Изо рта ее все еще раздавался какой-то нечленораздельный звук, и только он как будто связывал ее с реальностью. Покачнулась, но снова уперлась в стену, постепенно начала сползать по ней вниз.

Крайдин рухнул на колени над двумя телами.

– Лекарей сюда! Магов! Всех! – крикнул он застывшей охране.

Но Марисса нутром чувствовала, что никто уже не поможет. Оба мертвы. Открытые и опустевшие глаза Ноша будто продолжали смотреть на нее, и в этом взгляде не было ни капли жизненной искры, только та самая бесконечная пустота – линия тьмы. Крайдин это тоже понимал, но прикладывал руку к шее мага, к Найне, а потом снова возвращался к Ношу. И лишь через несколько мучительных секунд он замер, остановил эти хаотичные движения. Застыл, невидяще глядя куда-то вниз.

Еще позже – через целую вечность позже – он медленно поднял лицо и посмотрел на Мариссу. На его лице не было слез, но оно обратилось в камень, застывший серый мрамор. Марисса все еще ненавидела этого человека всей душой, но в тот момент она думала не о нем, а о его горе. Любимая женщина и преданный солдат, которого он очень ценил. Два человека ушли за линию тьмы в течение нескольких секунд, по какому-то абсурдному стечению обстоятельств. И теперь Мариссе не светит ничего хорошего.

Она слышала свой голос издалека, он хрипел и не был похож на ее голос:

– Это не я… Не я!

Голос Крайдина, наоборот, прозвучал отчетливо – каждое слово билось в уши, как в барабаны:

– Нош никогда бы не поднял руку на Найну, если бы не был приворожен.

– Знаю, знаю! Клянусь прахом матери, это не я…

Марисса выла от отчаянья. Сейчас запах паленого мяса был невыносим – Марисса уже чувствовала, как сама она горит на костре. И страх, который она испытывала в этот момент, перекрыл все ее предыдущие ужасы. Она прежде думала, что не так уж сильно боится смерти – и вот она, смерть. Это смерть смотрит на нее опустевшими глазами на сером мраморе. Потому и пыталась все еще придумать какое-то слово, которое остановит неизбежность:

– Клянусь, это не я! Я никогда не причинила бы вред Ношу…

Сухой голос охранника она расслышала, не прерывая своих причитаний:

– Милорд, простите, но девка может и не врать. Мы вам докладывали: в окрестностях видели другую ведьму, по следам она ушла на юг. И… госпожа кричала о проклятии… Девка не смогла проклясть, даже…

Он замолчал и не стал продолжать. Крайдин не оглянулся на него, он все продолжал смотреть на Мариссу пустыми глазами. Его мысли остановились, не шли дальше, а перематывали несколько последних минут.

Когда раздался первый крик, Крайдин бездумно бросился сюда. Он даже не определил источник звука – просто полетел в эту треклятую темницу, потому что точно чувствовал – беда где-то здесь. Или он больше всего боялся, что беда будет именно здесь? Или он бросился бы сюда, даже если бы кричали с другой стороны? Отчета он себе не отдавал. Но, оценив ситуацию в мгновение, принял единственно верное решение – его рука приняла решение за него. Нош, самый лучший из его магов, не остановился бы и продолжал бы убивать. Крайдин в таких ситуациях не позволял себе взвешивать и просчитывать правильные варианты: чем меньше его людей погибнет, тем лучше. Но глядя на тело верного подчиненного, он никак не мог поверить, что сделал это сам. Вспомнил парня еще прыщавым, неказистым подростком, лучшим выпускником магической школы. Крайдин всегда хорошо разбирался в людях, и уже тогда знал, что Нош станет его вернейшим помощником. Он не просто так поставил его главным магом в этой военной кампании, несмотря на возраст. Крайдин взял его на эту войну, чтобы убить собственной рукой? Но разве он виноват в произошедшем?

И Найна. Вероятно, Крайдин никогда не любил Найну в прямом смысле этого слова. Да он вообще вряд ли знал, что такое «любить». Но она делила с ним ложе годами не просто так – он ценил эту женщину, она была рядом всегда, когда бы он того ни захотел. И Найна была предана ему до такой степени, что выносила любые всплески его эмоций. Собственно, она являлась единственной свидетельницей этих всплесков. И теперь вместо нее ничто – обмякшее тело с сожженным лицом. Потому что на свете существуют ведьмы.

Крайдин слышал, что говорила Марисса. Слышал он и слова охранника. И никак не мог понять, почему эта тварь до сих пор дышит. Даже если она невиновна, если приворот сотворила какая-то другая тварь, что с того? Заклятие-то явно было завязано на этой. Кого надо убить, чтобы вернуть Найну или Ноша? И вот она сидит – прямо перед ним, некрасиво кривит рот, кричит беззвучно, растирает по щекам слезы с соплями. И все еще дышит. Но если она в самом деле ни на что не способна, то ее можно заставить помучиться перед смертью. Станет ли от ее воплей на душе хоть каплю легче?

Крайдин встал, преодолел легкое головокружение. В таком состоянии генерала его солдаты еще не видели, и видеть не должны. Кое-как оторвал взгляд от ведьмы и повернулся к выходу. Сказал как можно спокойнее:

– Уберите тела.

По поводу Мариссы распоряжений он не отдал. А это значит, что охрана не станет ее трогать, но и сбежать точно не позволит. У Крайдина есть время, чтобы придумать для нее такие мучения, от которых все ведьмы по обе стороны от линии тьмы содрогнутся.

Он позволил себе упасть, только когда вошел в свою комнату и прикрыл дверь. Любое решение подождет до завтра. А пока Крайдину жизненно необходима вся ночь полной тишины.