Текст книги "Потерянный воин. Князь Леса. Книга первая"

Глава ХV. О чём не просили

Рокки провёл Рика и Ганнибала в свою библиотеку, за комнатой, в которой совсем недавно ведун тщетно пытался докопаться до памяти князя Ирде.

Свитки и книги были аккуратно расставлены и разложены в соответствии с алфавитным указателем по уютным деревянным шкафам, украшенным цветочным и растительным орнаментом. Светящийся шар, взятый Рокки с потолка торговой лавки, осветил людям пространство библиотеки.

Ведун упёрся кулаками в бока:

– Ну-с, начнём! – он хлопнул в ладоши и скомандовал:

– Вендиго, Зима, Голодные духи, Пожиратель, Северные песни – все сюда!

Мягко захлопали застеклённые дверцы шкафов, шелестя страницами, к ведуну на стол полетели книги и, шурша лентами-завязками, устремились свитки.

Рокки приглашающим жестом указал Ганнибалу и Рикхарду на кресло-качалку и изящный резной стул чёрного дерева:

– Устраивайтесь где кому удобней.

Рик махнул рукой:

– Вообще-то я собирался заглянуть к госпоже Га́а-Зе́ле, вы тут пока сами разбирайтесь…

Рокки тоже махнул рукой:

– О, да не беспокойся! Передавай ей от меня привет!

– Непременно!

Ганнибал посмотрел на Рика:

– Ты надолго?

– Не думаю, но, во всяком случае, придётся ночевать в городе. Если я вдруг задержусь, то иди в «Сонную фею», это недалеко отсюда, сразу за шпилем Ратуши.

При упоминании уродливого строения лицо князя скривилось, но он кивнул:

– Хорошо.

Рикхард покинул заведение Рокки и направился к кварталу Жёлтых, где жили выходцы из земель Церпе, по большей части шулеры, жулики, гадалки, но среди этого сброда очень хорошо скрывались настоящие жемчужины. Одной из них и была прорицательница Гаа-Зеле.

* * *

Тёмно-пурпурный, расшитый пламенеющими золотыми цветами шатёр Гаа-Зеле стоял там же, где и всегда. Она уже вернулась из поездки на родину и занималась тем же, чем и всегда. Все знали госпожу Зеле как цветочницу. Рик миновал ряды пышных кустов и клумб, откинул тяжёлую занавесь с длинными золотыми кистями и снял шляпу.

Низкий женский голос из глубины шатра поприветствовал его:

– Я знала, что ты придёшь. Карты показали.

Рикхард поклонился и прошёл внутрь. У низенького столика, при свечах, на подушках, закутавшись в тёмное, мерцающее вышивкой покрывало, сидела госпожа Зеле:

– Только один вопрос, ты знаешь правило.

– Да, знаю. Ты мне очень помогла с Карой, я этого не забуду…

– У меня тоже хорошая память, – прорицательница кивнула, лицо её было закрыто покрывалом. – Как себя чувствует Кара?

– Хорошо, благодарю. И… Рокки передаёт привет.

Принимая послание, госпожа Зеле склонила голову. На столике у неё лежали карты, рубашками вверх. Сверху – карта Охотника, в зелёном плаще. Как раз тёмно-зелёный плащ сегодня надел Рик. Рука прорицательницы занырнула в расшитый мешок рядом со столиком:

– Какую колоду тебе пошлёт судьба сегодня, – она достала обтянутую лиловым шёлком коробочку, с серебряным вересовым узором. – О, Север! Твой вопрос, Рикхард Гроу!

Гаа-Зеле открыла коробочку, взяла колоду и стала её тасовать.

Рик сел на подушки напротив прорицательницы, положил на стол карту Друида:

– Можешь определить, далеко ли человек, игравший друида в цирке, что приезжал сюда два месяца назад?

– Могу, – плавно кивнула госпожа Зеле.

– Хорошо!

Прорицательница снова стала тасовать колоду. Вытянула карту, перевернула:

– Чёрная скала, – подняла взгляд на лесничего. – С ним состоится битва. И очень скоро!

– Это значит, что он неподалёку?

– Да, – Гаа-Зеле медленно прикрыла глаза.

Рикхард встал:

– Спасибо, это всё, что я хотел узнать, – он полез в кошель за монетами.

– Стой! – прорицательница властно вскинула руку, звякнув браслетами. – Сядь, Рикхард. Я чувствую, что тебя что-то очень тревожит. Ты можешь задать ещё один вопрос.

Рик медлил. Он хотел и одновременно не желал развеивать окутавшие душу сомнения. Мерно трепыхались язычки свечей, сгущались тени. Гаа-Зеле молчала, сокрытая покрывалом.

Наконец лесничий решился:

– Какая судьба ждёт Кару? – он сел обратно на подушки. – Ей что-нибудь угрожает сейчас и в ближайшем будущем?

Прорицательница взяла колоду:

– О, какое сильное беспокойство! – она стала тасовать. – Тебя тревожит, не оборвётся ли её жизнь внезапно, так ведь?

Рик завороженно смотрел на мелькающие в руках женщины карты.

– Во что ты ввязался, Рикхард? – рука госпожи Зеле, унизанная браслетами, веером разложила по столику карты, поверх предыдущих раскладов. – Твой ответ, Рикхард Арран Гроу!

Она перевернула крайнюю левую карту лицом вверх. Рик вздрогнул.

– Вот незадача, Рикхард, – напевно продолжила прорицательница. – Твоя карта пуста, Рикхард! – Зеле показала лесничему белую карту с подписью «Туман. Пурга. Пустота».

– Север не хочет показывать, что ждёт Кару! Её судьба туманна, сокрыта, слишком изменчива и от многого зависит. От любого шага, слова, действия она может измениться… Но! – Гаа-Зеле собрала карты, снова стала тасовать. – Я не хочу отпускать тебя совсем без ответов. Я скажу, какова твоя судьба!

Глаза прорицательницы лихорадочно заблестели от ощущаемого экстаза, язычки свечей затрепетали.

– Она уже взяла тебя за руку, я вижу… – руки госпожи Зеле двигались волшебно быстро, колода мелодично шелестела. – Я вижу твою Смерть!

Она с тихим звоном выхватила карту и с лёгким стуком опустила на стол, отняла руку.

У Рикхарда язык прилип к гортани, руки и ноги свело судорогой. Чёрная измождённая фигура, удлинённые руки-лапы, ветвистые рога, горящие глаза… Подпись: «Пожиратель».

Гаа-Зеле всплеснула руками, голос её прозвучал мрачно-торжественно:

– Вендиго! Это весть скорой и одинокой смерти от когтей монстра, – она подняла на лесничего горящий взгляд. – Судьба выбрала тебя, Рикхард, ты уже отмечен её когтями. Бежать смысла нет…

В шатёр через откинутый полог ворвался холодный ветер и задул свечи. Прорицательница хлопнула в ладоши и зажгла их вновь:

– Ты напуган, Рикхард Гроу?

Рик отёр с лица холодный пот. Язык не поворачивался сказать госпоже Зеле, что Пожиратель сейчас в его семье, в его доме. Стиснув зубы, лесничий унял дрожь в ногах:

– Кто бы… не был напуган.

– Тогда… я помогу тебе! Что… поможет тебе пройти свой путь с честью? – прорицательница разложила на столе веер карт. – Вытягивай помощника!

Рик похолодевшей рукой потянул ближайшую к себе карту, перевернул.

– Ти́а! – госпожа Зеле хлопнула в ладоши. – Прекрасный спутник!

– Кто это? – Рикхард с сомнением рассматривал изображение странного создания, в образе которого слились несколько существ: морда лисицы, тело оленя, на груди и лапах оперение совы, рога что ветви, передние лапы лисы, задние – рыси, длинный пушистый лисий хвост. Само существо светлое, с лёгкими, еле заметными маленькими пятнами, как у оленёнка или рыси, под лапами стелется позёмка. Подпись: «Тиа. Дыхание Зимы». Рикхарду казалось, что он этого зверя видел, но не мог вспомнить где.

– Рикхард Гроу, твою память совсем отшибло? – Гаа-Зеле покачала головой. – Это рюдзи́н рода Ирде, его дух-помощник, олицетворение земли Севера. Последний, кого он сопровождал, это Гален Ирде. Разве можно так забыть историю?!

– Точно, да! – Рик хлопнул себя ладонью по лбу. Он видел эту зверушку в книге Кары. – Рюдзины Великих Домов, Силы земель, которыми они правили.

Изображение Тиа, лёгкого изящного существа, немного согрело лесничего, перебив впечатление от вендиго.

– Да, именно, – пропела госпожа Зеле. – Говорят, они вернутся, когда придёт новый Верховный Хранитель.

«Он уже вернулся, – промелькнуло в голове у Рикхарда. – И он Пожиратель. Но помогать мне будет Тиа, его дух-Хранитель. Что вообще всё это значит?!»

Госпожа Зеле, прикрыв глаза, запела, мерно раскачиваясь:

– Тебя будет беречь Тиа, сила рода Ирде, будет беречь Север, Вересовый князь…

Слова северного защитного наговора прозвучали мимо ушей Рикхарда. Он встал, забрал карту Друида, достал кошель.

Гаа-Зеле открыла глаза:

– Не надо. Деньги тебе понадобятся.

Она продолжила напевать:

– Тебя бережёт Тиа, сила рода Ирде, бережёт Север, Вересовый князь…

Рикхард спешно покинул шатёр и обнаружил, что уже смеркается. Это что же, в шатре госпожи Зеле время текло по-другому? Слова и мотив напева въелись лесничему в уши. Он не хотел думать об увиденном и услышанном, но не мог. В голове вился тёмный клубок мыслей о том, что Ганнибал, он же Гален Ирде, убьёт его. В здравом уме или нет, но это случится. Вспомнились и взвихрились сомнения и самого Ганнибала, высказанные у Рокки. Рикхарда убьёт Пожиратель. Каким же образом здесь может помочь Тиа?! Тиа, которой нет! Бедная Кара, что будет с ней? Монстр и её убьёт?…

Рик обещал себе, что не станет смотреть на своего легендарного приёмыша, как на монстра, но теперь чувствовал, что не сможет отделаться от этой мысли. Чудовище под его крышей – этого допустить нельзя. Нужно поговорить с Ганнибалом, пока он в своём уме, он должен это понять и принять. Сердце лесничего бешено колотилось о рёбра, пока он шёл по каменной мостовой через главную площадь, направляясь к «Сонной фее».

– Стой! – окликнул Рикхарда строгий голос.

Лесничий круто развернулся на каблуках и вскинул голову:

– Что?

Надо же, стражник. Хорошо, что не страж-«кот».

– КОТ велел нам задерживать подозрительных людей. Они кого-то ищут. Ты мне кажешься подозрительным, – добродушно объяснил служитель закона, качнув в сторону Гроу алебардой.

– Я Королевский лесничий Рикхард Гроу, – Рик достал из нагрудного кармана книжечку-удостоверение с геральдической лилией на обложке, показал блюстителю порядка.

– Ох, простите! Прошу, ступайте своей дорогой! – стражник отошёл и почтительно склонил голову.

– Благодарю! – Рик заспешил к «Сонной фее» и, подходя к широким освещённым окнам, увидел, что Ганнибал сидит за столиком в компании почти допитого бокала вина.

Что-то в фигуре приёмыша безвозвратно переменилось. В ней явно теперь сквозила опасность. Словно это был неведомый сильный хищник, затаившийся под личиной человека.

Унимая нестерпимо больно колотящееся сердце, Рик вошёл в гостиницу и направился к монстру, которого очень хотел считать человеком.

Ганнибал поднял на лесничего взгляд. О, Создатель, это был взор зверя! Что случилось с его глазами – лучистыми и серебряными! Теперь они были тёмными, словно пылающими изнутри бледным огнём. Не нужно было оставлять его одного у Рокки! Горе и тоска сжали сердце Рика – теперь точно приёмыш убьёт его, рано или поздно… И не помогут здесь ни северные пророчества, ни долг гражданина Срединного королевства воспрепятствовать возвращению эльфов… Рикхард сам привёл в свой дом свою смерть. Привёл монстра, забирающего жизни и сердца.

Хищник окинул лесничего изучающим взглядом:

– Всё в порядке?

О, да, это коварный, чуткий, умный зверь! Лесничий сразу понял, что Ганнибал почуял его состояние, но Рик не мог успокоиться, только выдавил:

– Да.

На лице Ганнибала отразилось лёгкое недоумение: «Неужели?» Он показал жестом на кресло:

– Садись. Тебе нужно выпить.

Рикхард всё больше не узнавал своего приёмыша. Перед лесничим сидел властный, опасный, могущественный человек. Князь. Монстр. Пожиратель. Смерть.

Глава XVI. Отзвуки прошлого

Ганнибал догадывался, что отчасти Рикхард ушёл, чтобы не погружаться в слишком личную для князя тему превращения в вендиго, и был ему признателен. Древний воин хотел узнать судьбу Брая, но понимал, что эти же вопросы неумолимо также сильно касаются и его. Но Ганнибал хотел рисковать и, зная, что идёт по лезвию Шан-Хейзе, всё же двигался вперёд.

«Он и я, собрат и Вересовый князь. Одним путём мы пришли к такому концу или разными?» – книги Рокки услужливо стали давать ответы.

Способы стать вендиго. Съесть человечину в голодную зиму ради выживания и неминуемо стать монстром. Заключить договор с духами леса и съесть человечину, получить силу, победить врагов и затем превратиться в монстра. Вариант для колдунов: заключить договор с духами, съесть человечину, получить способности, знания, силу, славно провести время и в конце превратиться в монстра… Везде есть пункт «съесть человечину», не уточняется, в каком виде… А жертва ведь не обязана знать, что это мясо человека? Это может произойти тайно? Хороший способ для опытов и экспериментов… А вот и подходящий вариант:

«Создать вендиго-помощника. Подопытный съедает человечину, проводится обряд, колдун получает духа-помощника, выполняющего все его приказания, в частности, убийства и массовые убийства. Служит, пока его не убьют. Средства, как убить вендиго…»

Ганнибал потёр себе переносицу, проморгался.

Чёрно-белые иллюстрации превращения, бытования вендиго и его убийства были впечатляюще подробны и анатомически точны. Ганнибал ощутил в горле привкус чёрной жгучей крови, что преследовал его в музее и на ярмарке. «Я превращался так же. Он превращался так же…» – Вересовый князь, сдвинув брови, созерцал иллюстрации. Его пробрал животный ужас.

– Кхм-кхм, – кашлянул Рокки. – Разрешите, немного отвлеку вас?

Ганнибал поднял голову.

Маленький ведун держал в руках шкатулочку из светлой древесины, украшенную мотивами мхов, берёз и стланиковых сосен. На крышке её был вырезан узнаваемый вересовый узор.

Рокки поставил шкатулку на стол:

– Эта вещь досталась мне от моего наставника. И если она – действительно то, что он имел ввиду, то, полагаю, с её помощью вы сможете что-то вспомнить.

Ведун открыл шкатулку и достал из неё совершенно простой, на кожаном шнурке, кулон из двух отполированных веточек можжевельника: тёмного дерева – более длинной, и светлого дерева. Их сверху скрепляла вересовая бусинка, таким образом, украшение создавало собой «крышу домика».

– Мой наставник считал, что в нём живёт Тиа.

– Что значит Тиа?

Рокки наморщил лоб:

– Да, сейчас в музеях и на площадях о таком не говорят. О рюдзинах сейчас можно услышать только в сказках. Это духи-Хранители Земель, сопровождавшие глав Великих Домов по жизни. Они исчезли, как только был повержен Тёмный Кирин.

Ганнибал взял амулет в ладонь:

– А теперь они вернутся?

– Кто знает. Но если рюдзин в амулете, то он должен почувствовать вас и откликнуться! Титул Тиа – «Дыхание Зимы», она олицетворяла Север.

– Значит, она была со мной?

– Да. Гален Ирде был её последним Князем.

Ганнибал медленно погладил амулет большим пальцем, ощущая в ладони мягкое тепло дерева, тихо позвал:

– Тиа?…

Талисман блеснул сиянием снежных холмов, блекло засветился бело-голубоватым светом.

Рокки восхищённо захлопал в ладоши:

– Работает! Работает! Там действительно она!

Вересовый князь загрёб пальцами в ладонь шнурок, сжал амулет в руке:

– Как её призвать?

– Думаю, она уже вас слышит. И придёт, когда сможет, – Рокки поправил очки на носу. – Советую надеть амулет на шею и носить, не снимая.

– Что это даст?

– Защиту. Думаю, весь КОТ сейчас ищет людей, похожих на князя Ирде. И хоть все его портреты и сильно отличаются друг от друга, вы не застрахованы попасть под подозрение. Тем более с такими серебряными глазами! Кроме КОТа, Вересового князя будут искать эльфийцы и всякого рода любители, – Рокки поправил очки. – А этот талисман сделает вас невидимым для любого искателя.

– Почему?

– Это древний амулет Сокрытия. Не удивлён, что в нём на шесть веков затаилась Тиа! – ведун счастливо улыбнулся открытию рюдзина, полюбопытствовал: – Вы её чувствуете?

– Совсем немного. Как лёгкий холодок в комнате…

Ганнибал настроился, присмотрелся и на мгновение уловил подле стола еле заметный, размытый силуэт изящного существа, обвившего передние лапы хвостом.

– Хах, увидел на мгновение.

– В тебе явно есть способности ведуна, – кивнул Рокки.

– А у князя Ирде они были?

Рокки посмеялся:

– Не могу знать. Но раз он был Князем Тиа, то наверняка силы Зимы были им вдвоём подвластны. Но, если хочешь, я могу помочь тебе развить способности ведуна.

– Да, бурундук в Лесу сказал мне, что я ведун, – Ганнибал надел на шею амулет, спрятал его под плащом и рубахой. – И друид. Я не совсем понимаю, в чём ныне разница между ведунами, друидами и колдунами.

– Всё достаточно просто, и в то же время – нет, – Рокиан повёл речь, сопровождая её жестами. – Ведуны умеют взаимодействовать со стихиями мира без инструментов-посредников, так как обладают очень большой чувствительностью. Друиды – закрытая каста северных ведунов, со своими правилами и законами. Они используют посохи, силу рун, различные зелья для расширения и углубления своих способностей. Ведуны же пестуют свою власть без дополнительных средств, их главный инструмент – собственные тело и сознание. Друиды часто прибегают к очень опасным и непредсказуемым методам для воплощения своих идей, поэтому в народе их боятся и высмеивают. Что собственно ведунов, что посвящённых друидов – достаточно мало. Друидами управляет Круг, ведуны, хмх, – Рокки погладил бородку, – не имеют какой-либо строгой организации и иерархии.

– А вот колдуны! – человечек воодушевился. – Отдельная история! В качестве инструментов-проводников они используют разные вещи-фамильяры: палочки, посохи, вилки, мечи, шарфы. В общем, кому что удобней, какой предмет кого выберет, и слова-заклинания. С одной стороны, им гораздо проще, чем ведунам и друидам, с другой – их возможности ограничены. Они не могут использовать силу рун и не ощущают мир настолько тонко, как ведуны. И если поставить друг против друга ведуна и колдуна, то в большинстве случаев победит ведун, если колдун, конечно, не окажется в принципе могущественнее. Поэтому, – человечек вздохнул, – колдуны, власть имущие в цивилизованном обществе, не трогают ни ведунов, ни друидов, чтобы не было проблем. А те не вмешиваются в дела колдунов. И причём и те, и другие, и третьи могут пользоваться знаниями и методами друг друга. И потому в народе колдунами называют друидов, а ведунов – друидами…

– Благодарю за пояснение, – кивнул князь. – Буду рад учиться у вас, – он почувствовал, как амулет осторожно кольнул у сердца и послал тепло.

– Хах, какие ощущения, – Ганнибал медленно положил руку на грудь.

– Думаю, со временем она сможет что-нибудь вам показать…

– А другие рюдзины? Они тоже спрятались в амулетах?

– Этого я не знаю! Если вы – новый Верховный, вполне возможно, что они рано или поздно дадут о себе знать, так как неразрывно связаны с Великим Лесом! – человечек посмотрел на огромные карманные часы на цепочке. – Время кормить шиншилл! Я пошёл!

Он покинул библиотеку, напевая под нос шуточную песенку про любовь волка-оборотня и упыря.

Ганнибал снова открыл книгу, называлась она «Вендиго. История. Происхождение. Повадки. Уничтожение». Бывшего голодного духа обступили тихие шорохи, они шептали: «Ты был таким… ты так существовал… Это всё – про тебя…» Ганнибал помотал головой. Это его прошлое, которое, выдохнув, можно отпустить, или настоящее? Насколько он сейчас Пожиратель? Князь ловил в себе инстинкты, описанные в книге, ощущал отзвуки воспоминаний и впечатлений, чувствовал, как тело откликается на описания и тихо вторит шёпотам: «Я помню, я знаю… это так…»

Глупо отрицать то, что звучит в тебе. Ганнибал, тихо и глубоко дыша, чувствовал внутри тёмное и кровавое наследие. Он обвёл взглядом комнату: «Я прошёл через это. Теперь всё будет по-другому. Лучше, чище, по-человечески…»

Он вернулся к теме вендиго-помощника. Нашёл по содержанию и открыл описание ритуала. Уединённое место, четыре стороны света, стихии… Друид бы вполне мог такое устроить. По телу пробежал озноб. Ганнибал почувствовал, что его снова тянет в прошлое – в тёмное подземелье…

Нет, под ясное прозрачно-голубое зимнее небо. Северное небо. Он едет с отрядом воинов по искрящейся снегом дороге, кое-где отмеченной тёмными пятнами крови. Впереди замок, приземистый и широкостенный – Ре́ван-Те́ле, «Лисьи огни», родовой дом Ирде. Над главной башней реет багряное знамя с серебряным Трёхкрылием – колесом из трёх крыльев – стягом эльфов. Под седлом – кристально-белый тонконогий конь Лёд, на плечах тёплый, подбитый мехом белой лисицы, плащ.

Рядом скакнул изящный дивный зверь – Тиа, с глазами синими и бездонными, как море или небо. Тиа тихо тьвиркнула, встала на задние лапы, дотянувшись до Ганнибала лисьей мордой, лизнула его в нос.

– Здравствуй… – прошептал Ганнибал и легонько погладил рюдзина по большим ушам и совиному оперению на грудке.

– Тьвир! – Тиа ускользнула.

Ганнибал часто заморгал над книгой, вернувшись из видения в явь. И тут же чья-то тёмная безжалостная рука схватила его сзади за шею и дёрнула за собой в чёрный омут отчаяния.

Глава XVII. Боль

Это темница. В углу – бледная полупрозрачная Тиа, с всклокоченной шерстью. Она пришла как могла, лишь слабой тенью, чтобы утешить и согреть. И лежит, не в силах преодолеть безнадёжность давящих стен. Оковы, цепи, грязь. Боль. Боль в голове, во всём теле, в животе. Мучительный визгописк в ушах. Хочется стошнить, но нечем. Озноб, дрожь в руках и ногах. Тихое бесконечное отчаяние…

Тиа подняла голову, встала, легко подошла, ступая тонкими лисьими лапами – передними, и пушистыми широкими рысьими – задними. Посмотрела в глаза, принюхавшись, легонько лизнула в лоб. Прикосновение оказалось совсем слабым и не придало сил.

– Тьвир-р-р? – рюдзин жалобно снова заглянул в глаза, словно пытаясь сказать: «Ну что ты… Всё будет хорошо!»

Не будет! Огненной молнией ясная мысль полыхнула в сознании: «Для превращения в вендиго всегда нужна человеческая плоть. Когда Гален Ирде ехал в Реван-Теле, Майя ещё была жива. Так утверждали эльфы. Он ехал ради дочери. И…»

Ганнибал, схватившись рукой за рубаху на груди, медленно сполз со стула на пол, уставившись в одну точку, поглощённый видением и в агонии бьющимся сердцем.

Тиа бережно, с сочувствием смотрит Галену-Ганнибалу в глаза. Это она ему показывает? Рассказывает?!

Невыносимые тяжесть и боль придавили сердце, мозг отказывался производить необходимые для осознания мысли. Ганнибал беспомощно придвинулся спиной к стенке, что в библиотеке Рокки, что в темнице Реван-Теле. «Они, они… – он до крови закусил губы, беспомощно сжал кулаки. – Что они сделали?!!!»

Его беззвучный вопль пронзил пространство и время, пробил Стену мрака, высветил то, что произошло шестьсот тридцать семь лет назад. Как будто сегодня, со звенящей пустотой в груди, Гален осознал, что это было за блюдо. Он поднял взгляд на Роан’Ана, в бессловном гневе поймал побледневшими губами воздух.

Тонкий рот эльфа изогнулся в торжествующей улыбке.

– Как вы сказали, князь? Вам понравилось? – его звонко-рубиновые глаза надменно смеялись. В немом бессилии и поднимающемся ужасе Гален перевёл взор с лица эльфа на тарелку. Нежная, как князю показалось, птичья грудка была плотью его дочери…

– Мы не принимаем предложение вашего жалкого принца, – Владыка Роан’Ан встал из-за стола, поднялись и его командиры. Плащ Владыки блеснул металлически-рубиновой чешуёй и бордовым бархатом. Кровавым, тёмно-красным был весь его костюм.

Гален в безумной ярости вскочил, рука схватилась за пустоту вместо рукояти меча – они сдали оружие. Другие послы-северяне – седобородый лорд Медвежьего перевала Бо Йорн и поджарый лорд Волчьих равнин Кас Теле – тоже поднялись и встали рядом со своим князем.

Чувствуя, как дикий огонь невыносимым жаром заполоняет грудь, Гален по-звериному раскинул руки, готовясь обороняться.

Владыка Роан’Ан улыбнулся ещё очаровательней:

– Князя бросить в темницу, послов убить.

Люди схватились за ножи, держась вместе, бросились на эльфийскую стражу с намерением вырвать оружие. Получилось. Ирде, Йорн и Теле ощерились мечами.

Гален, тяжело дыша, пытаясь унять пламя в груди и душе, прохрипел:

– Будем пробиваться к выходу.

Верес, Волк и Медведь яростно атаковали, рубили руки, ноги, щиты – отчаяние и гнев придали им нечеловеческую силу. Вопли и стоны стражников, казалось, развлекали Роан’Ана. Его длинные бронзовые волосы, убранные в высокую причёску с Короной Шипов, бесстрастно и высокомерно блестели.

– Тиа! – рявкнул Ирде, кроша врагов в кровавое месиво. Рюдзин сверкнул бледной молнией и создал между северянами и стражниками полосу льда, но это всё, что он смог в зарунованном эльфами замке.

Перебив две трети стражи, люди прорвались к выходу из Высокой залы и замерли у открытых дверей – с той стороны их ждала гвардия Роан’Ана в металлически-рубиновых шлемах и доспехах. Ирде чувствовал, как его разъедает изнутри тлеющий огонь, лорд Кас харкал кровью из-за раны в груди, а лорд Бо подволакивал перебитую ногу. Стражники, переводя дух, с ропотом отступили.

Раздались гулкие размеренные аплодисменты.

– Прекрасно, князь! Мне понравилось представление! – Владыка Роан’Ан, плавно вышагивая, покачивая полами длинных одежд, прошёлся по Высокой зале. – А теперь, прошу, – он театрально сцепил длинные тонкие пальцы с аккуратными острыми рубиновыми ногтями, – препроводитесь в темницу своего же замка и поразмышляйте над тем, что только что отведали собственной дочери! А ваши спутники, увы, – эльф мягко, сожалеюще вздохнул, – нам не нужны!

Он вскинул руку, качнув длинным рукавом, и щёлкнул пальцами.

Эльфийские мечи в руках людей раскалились добела, Гален, рыча, Бо, охнув, Кас, шипя, выронили оружие.

Роан’Ан кивнул:

– Так-то лучше!

Ирде стиснул зубы:

– Отпусти их!

Владыка благосклонно кивнул.

– Конечно, я их отпущу, дорогой князь! – он мило улыбнулся и нежно взмахнул рукой. – На Тот Свет!

Два меча, которые Бо и Теле только что держали в руках, взмыли в воздух и пронзили сердца лордов.

Роан’Ан лучезарно улыбнулся:

– Видишь, я держу слово!

Глухо взвыв, Ирде осмотрелся, как загнанный зверь. Моментальное решение – покончить с этим и не сдаться им. Он рванулся к третьему мечу, у истекающего кровью тела Йорна.

– О, нет-нет! – меч ускользнул от Галена по полу, два других клинка, выйдя из тел жертв, отбросились невидимой силой прочь. Роан’Ан медленно направился к своему пленнику. – На тебя большие планы! Я не позволю тебе умереть. Ты не сможешь умереть…

Исказившись в сознании, последние слова прозвучали как глас неведомой насмешливой силы…

* * *

Гален пришёл в себя в темнице. Хотя после событий этого дня он никогда полностью так и не пришёл в себя. Этот день разделил его судьбу на жизнь до и существование после.

Пришло время страшных осознаний. Кто-то его обожжённые ладони перемотал тряпками. В углу капала вода. И бледной тенью стоял рюдзин.

Майя… Майя… Гален бормотал её имя, не смея сцепить мысли во что-то связное, иначе придётся…

Он вскочил, дико взвыв, ломанулся к решётке и влетел в неё, разбив в кровь лицо, вцепился руками в прутья, глухо воя.

Подошёл насторожившийся стражник-эльф:

– Эй, не шуми. А то на цепь посадим.

В голову Галену пришла неплохая мысль: раскроить себе череп. Или… есть много других способов покончить с этим… пока его не связали. С хитростью и подобострастностью, несвойственной ему доселе, Ирде плавно отстранился от решётки и сел в угол. Он чувствовал, насколько сильно и быстро меняется изнутри. Некий неотвратимый процесс запустился в нём, кажется, в тот момент, когда после всех официальностей послов пригласили к столу, и он попробовал… Боги, ведь они почти заключили мир!

Часто, по-звериному, дыша, Ирде осознал, что его лихорадит. «Майя, прости меня… Какое кощунство, какое святотатство, Боги! Как вы это позволяете! Девочка моя, доченька, прости!» Разрываемый ужасом, выворачиваемый наизнанку содеянным, Ганнибал, почти не шевелясь, сидел на полу в библиотеке и в темнице. «Заберите меня, заберите, Боги! Избавьте от этого!» В немом оцепенении в углу камеры Гален увидел Майю – такой, какой она была при последней их встрече – в беленьком платьице с цветочками вереска. Правда, без меховой накидки, что был на ней тем ноябрьским днём. Он тогда взял её на руки и поднёс к морде Льда – жеребец ласково фыркнул и погладил лицо девочки мягкими губами, она рассмеялась.

Бледный призрак подался на князя:

– Папочка, ты же пришёл за мной, да? – она склонила головку, разглядывая пленника, уставившегося на неё полубезумным взглядом. – Они сказали, что ты придёшь, и мы всегда будем вместе. Мы всегда будем вместе, папочка…

Призрак протянул к Галену ручки, и расстроенное, воспалённое воображение нарисовало на них вместо кожи обнажённое мясо. В диком ужасе, тихо всхлипнув, отец отшатнулся от кошмара и вяло, запоздало попытался выдавить из себя последнюю трапезу. Ничего не вышло.

Как пьяный, он прислонился спиной к холодной стене. Мысли о способах самоубийства вытеснились бредом и туманом в голове…

* * *

Голос Роан’Ана:

– О, надо же, вы поседели, дорогой князь! Должно быть, прекрасную ночь провели в своей темнице!

Гален снова в Высокой зале. Его приволокли стражники, поставили на колени. Ему всё равно. Роан’Ан сидит на княжьем кресле, высокомерно ухмыляясь. Возле пустых кресел, которые раньше занимали северные лорды, бледным прозрачным клубком лежала Тиа. Она смотрела на князя, и в её глазах стояли слёзы.

Роан’Ан приосанился:

– Поприветствуй моего отца! Отец! – эльф почтительно склонил голову. – Я всё сделал так, как ты велел.

Прозвучал серый бесцветный хрипловатый голос:

– Очень хорошо…

Гален вяло повернулся и увидел высокую плечистую фигуру в плаще и капюшоне, с узловатым древесным посохом в левой руке.

На плечо отца Роан’Ана сел огромный белый ворон, склонил по-птичьи голову и уставился на Ирде кровавым глазом. Фигура степенно и мощно подошла к пленнику.

Узловатые, как будто деревянные, пальцы взяли Галена за волосы, эльф посмотрел пленнику в лицо. Под капюшоном пришельца Ирде не смог запомнить ничего, кроме разноцветных глаз. Голос эльфа прозвучал удовлетворённо:

– Да, это он. Хорошая работа, сын мой. Я горжусь тобой.

В голосе Роан’Ана звучала искренняя счастливая улыбка:

– Всегда рад служить тебе, отец!

* * *

Галена снова бросило в темницу. Тоска, одиночество, безысходность. Леденящая ладошка дочери гладит его по волосам, напевает:

– Я всегда буду с тобой. Я твоё тело, плоть и кровь, я всегда буду с тобой…

Не в силах сопротивляться изнуряющему бреду, Ирде слушает её голос и соглашается с ним, чувствуя, что что-то происходит – внутри, в душе, в теле. Голос Майи чудовищным образом успокаивает… Гален пытается, но не может заплакать – выходит только тихий отчаянный смех…

– Тьер-р-р… – Тиа отгоняет бред и призрака и ложится рядом. Гален чувствует, что она дрожит и боится. Но рюдзин пересиливает себя и подсовывает ставшую осязаемой морду ему под руку. Тиа дарит своему князю мимолётные слабые отзвуки тепла в этой безысходной ледяной темнице, которой постепенно становилась его душа…