Текст книги "Неделимые. Как развестись, но сохранить отношения с ребенком"

Глава 2. Причины возникновения родительского отчуждения. почему это происходит?

Как известно, у любого явления, в том числе в психологии, есть причина, исходная точка, из которой оно берет свое начало.

Зачем нам возвращаться к истокам феномена отчуждения родителя, искать причины, то самое начало?

А дело здесь вот в чем. Отчетливо понимая, что питает деструктивное развитие событий в ситуации развода, мы можем взять бразды правления в свои руки. И начать управлять событиями. Когда становится ясно, какая боль руководит действиями родителя-индуктора, можно попробовать ее нейтрализовать. А значит, не допустить разрушения связи ребенка с мамой или папой. И сохранить контакт сына / дочери с обоими значимыми взрослыми. Но самое главное – отдавая себе отчет, в чем корень проблемы, можно избежать повторения данного сценария в будущих отношениях.

Итак, давайте разберем пять причин появления родительского отчуждения.

Причина 1. Реконструкция прошлого опыта и/или травма отчуждения в детстве

Ричард Уоршак в книге «Яд развода» отмечает, что в малолетнем возрасте родитель-индуктор имел плохие и/или холодные отношения хотя бы с одним из родителей. Этот шаблонный механизм взаимодей-

ствия в семье впитывается ребенком на подсознательном уровне и во взрослой жизни воспроизводится с собственными детьми.

Еще Зигмунд Фрейд писал о компульсивном (навязчивом) стремлении человека к повторению прошлых переживаний. Так, беспомощная жертва может ощутить свое могущество и, испытывая силу, власть, наносит травму более слабому существу. И многие застревают в этом ощущении, повторяя свои действия снова и снова.

Все логично.

Действительно, в детстве родитель-индуктор чаще всего воспитывается одним взрослым – мамой. Отец, как правило, присутствует эфемерно, реального общения с ним не происходит. Еще один вариант – жестокое обращение с ребенком и насилие в семье будущего родителя-индуктора. А в своем настоящем он воспроизводит безжалостное и бесчеловечное отношение к детям, эмоционально и/или физически подавляя их волю.

А вот случай из практики:

Женщина, 37 лет. По молодости вышла замуж. Супруг много работал и хорошо зарабатывал. При этом все свободное время проводил с детьми: летом – прогулки в парке, катание на велосипеде, скейте. Зимой – снежные горки, коньки, лыжи. Активное и веселое времяпрепровождение – все вкладывал в семью.

Разошлись по причине эмоциональной разобщенности. Жена жаловалась, что муж – «сухарь», не проявляющий к ней тепла и заботы. Супруге не хватало внимания лично к ней, и она требовала этого постоянными истериками и драками.

После развода женщина начала настраивать детей против отца. Заставляла их говорить: «Папа, ты мерзавец. Ты нам не нужен. Не пиши и не звони». Записывала на видео подобные сообщения детей и отправляла бывшему мужу.

Обратимся к ее детству. Фигура отца у этой женщины связана с алкоголем и безразличием. Он много пил, закрываясь в комнате. Ни о каком общении, поддержке, добрых словах даже не шло речи. С детства у девочки сформировалось убеждение, что мужчине в семье нет никакого дела до близких.

«Родительский» сценарий она воспроизвела в отношениях с мужем. Женщина выпрашивала внимания, а партнер отвергал ее, был холоден. «Убедив» себя, что все мужчины равнодушны и безучастны, она привлекла на свою сторону дочерей.

Одна из девочек, обосновывает нежелание видеться с папой так: «Папа весь первый класс не интересовался моей учебой. И не помогал с домашними заданиями!» Игнорируется, что папа в будние дни приходил поздно. Забывается, что выходные проводил вместе с семьей. Зато, вслед за матерью, девочка повторяет: «Отцу все равно».

И дальше, став взрослой, она заберет мамино убеждение об отношении мужчин к близким в свою семью. Только причина кроется не в безразличии отца, а в детской травме матери, которую она не проработала и внушила детям.

Причина 2. Боль отвержения в супружеских отношениях

Распад семьи может произойти из-за измены, ухода партнера, нежелания жениться и пр. У второй половины закономерно возникают обида, злость, ревность и презрение. Тот из супругов, кто почувствовал неприятие со стороны партнера, часто возвращает ему эти переживания через ребенка. Включается психологический механизм переноса: «Ты меня отверг(ла). Получи то же самое через ребенка».

Быть принятым другими людьми – естественная, глубоко укорененная в нас потребность. В семье, между самыми близкими людьми, эта потребность основополагающая. Мы выживаем только в среде себе подобных, хотя здесь уместно и сравнение с животными, братьями меньшими. Например, гормон окситоцин заставляет зебру не покидать стадо из чувства самосохранения и принадлежности племени. Что бы ни случилось, она терпит собратьев. Почему так происходит? Она не способна сама по себе выжить в диком мире природы – это равносильно смерти. Страх отвержения зашит в нас природой. Поэтому мы так болезненно переживаем уход супруга(и), измену.

Мужчина, переживший неверность супруги, в сердцах заявляет: «Дети будут знать, что ты из себя представляешь. Можешь попрощаться с сыновьями!» Поскольку всем очевидна необоснованность отстранения детей от матери при таком развитии событий, то следующим шагом супруга будет подрыв ее авторитета в глазах сыновей.

Аналогично поступают женщины. Приведу пример.

Ольга – женщина среднего возраста. За свою жизнь многократно сталкивалась с изменами.

Первый удар получила в раннем браке. Отношения с мужем начались еще в школе. Все было как в сказке. Но спустя всего год после свадьбы, супруг завел «интрижку». Ольга не смогла простить.

Второй раз подобная история произошла с ее папой, который в преклонном возрасте ушел из семьи к молодой любовнице. И создал новую семью. Страдания мамы дочь переживала как свои. И после случившегося вычеркнула отца из жизни.

Во второй брак Ольга вступила нескоро. Появилась долгожданная дочь, но Ольга была занята карьерой. Много работала, не вылезая из командировок. Подолгу отсутствовала дома. Приходила ближе к десяти вечера.

Мужу не хватало семейного очага, уюта. Работая на удаленке, он сам ухаживал за дочкой. Помогала теща.

Так и не разобравшись с болью отвержения, а похоронив ее глубоко в душе, Ольга жила настороже и ожидала подвоха. И это снова случилось. Вскрылась измена второго мужа. Незамедлительно последовал развод.

Жгучая обида затмила все. Ольга начала препятствовать общению дочери с бывшим супругом. Пересказала малышке содержание иска. В подробностях осветила детали и причины расставания. О том, почему муж так поступил, скрыла.

Папа для девочки стал монстром, бросившим ее и маму. Любовь к папе накрепко склеилась с обидой. И вполне вероятно, материнский сценарий воспроизведется в будущем дочери.

Причина 3. Страх одиночества и чувство беспомощности

Иногда родитель сомневается в своей способности поддерживать любовь и привязанность своих детей. Ему очень страшно остаться в одиночестве. Это ощущается как небезопасность. Поэтому бывший супруг расценивается как конкурент за любовь ребенка. Так начинается еще один вариант кампании отчуждения.

У отчуждающего родителя – того, кто внушает ненависть у ребенка ко второму родителю, неосознанно появляется мысль: «Моя дочь уходит на встречи с отцом. И возвращается оттуда довольная и радостная. Ей там явно хорошо. Она может предпочесть его мне. Тогда я останусь одна. Быть покинутой непереносимо и страшно».

Чтобы не чувствовать одиночество, такой родитель вбивает клин между ребенком и вторым родителем, постепенно перетягивая эмоционально ребенка на свою сторону и создавая ситуацию невозможности здорового общения с супругом(ой). Возникает мнимое чувство устойчивости и равновесия. Но такой родитель даже не догадывается, что он справляется с базовым страхом взрослого за счет благополучия сына / дочки.

Страх отвержения связан с чувством беспомощности: «Без других я не справлюсь. Реальность полна угроз. У меня не хватит сил, чтобы противостоять бедствиям, которые меня поджидают». Неуверенный родитель ощущает устойчивость и безопасность лишь в слиянии с ребенком, а не сам по себе. Очень важно ему это подсветить и показать варианты выхода из кризиса чувств.

Если не проработать сейчас страх и беспомощность, он будет и дальше управлять жизнью взрослого и эксплуатировать чувства ребенка. Это не решение проблемы, а всего лишь пластырь на глубокой ране. Так создается только видимость безопасности. Малыш не может и не должен оказывать поддержку и защиту. Это непосильная ноша для его возраста. Посмотрим внимательно на такую ситуацию:

Главный герой – Игорь, мужчина 45 лет.

Внешность как у Штирлица из популярного советского фильма. Пришел на консультацию в костюме, галстуке и белой рубашке.

#Образованный, начитанный, много знает об архитектуре Санкт-Петербурга. Технически подкован.

Воспитывался мамой, которая и сегодня опирается на сына, как на костыль. Игорь ходит с ней по больницам, лечит, оберегает. Всегда рядом.

Мужчина добровольно взвалил на свои плечи ответственность и опекает всех – сестру, соседку, друзей. Так он не чувствует боль одиночества. Люди нуждаются в нем, а значит, всегда будут поблизости.

Его собственный брак не сложился. Игорь души не чает в дочери. Вкладывается в воспитание и жизнь девочки больше супруги. После развода возник конфликт – с кем будет жить ребенок.

Традиционно дочка осталась у мамы. Отец позвонил в выходной день. В солнечный летний день дочь оказалась в лодке, с мамой и ее новым другом плавала по озеру. Восторженным голосом, выдающим классное настроение, она ответила папе. И услышала шокирующий ответ: «Если тебе там так хорошо, то больше ко мне не приходи».

Дальше произошли классические события отчуждения ребенка от мамы. Девочка начала вести себя настолько отвратительно и пренебрежительно, что выдерживать скандалы стало невыносимо. Мамина квартира напоминала поле Куликовской битвы.

Девочка собрала вещи и переехала к отцу.

Непроработанный страх мужчины правит балом. Ужас одиночества заставил его повлиять на мнение ребенка и выкинуть из жизни маму. Кто кем управляет в этой ситуации? Нет, не сам человек. А его глубинный страх. От этого оказался не застрахован и наш герой, умный и сострадательный, похожий на Штирлица.

Причина 4. Слияние отчуждающего родителя со старшим поколением

Одной из причин, вызывающих феномен отчуждения, можно назвать слияние взрослого человека с предыдущим поколением и отсутствие сепарации (психологического отделения) – это становится очень частой причиной разводов.

Старшие родственники рьяно и навязчиво, с ощущением неколебимой истины, передают, к примеру, женщине (их дочери) свое мировоззрение и взгляд на воспитание, а у ее мужа иная позиция. Разорваться между мнением родителей и супруга сложно. Часто происходит так: женщина отдает предпочтение родителям, как людям, вырастившим ее и имеющим больший авторитет, но этим отторгает мужчину. Получается, она снимает с себя противоречие, не понимая, что порождает своими действиями такое же противоречие, внутренний конфликт, но уже у своего ребенка.

Обратимся к примеру:

Ольга и Иван развелись. Воспитывают сына Артемку. Вот как они видят воспитание ребенка:

Мама: «У ребенка должен быть режим, дневной сон. Сладкое – только после супа. Никаких игр на телефоне. За баловство – целый день без мультиков».

Папа: «Дневной сон нашему сыну не нужен. Мнение мальчишки надо учитывать. Хочет поиграть в телефон – пусть играет. Артем не вылезает из угла, когда находится у мамы. Ходит по струнке. Больно от этого».

Разница в воспитательных подходах у разведенной пары может довести до суда.

«У папы – вседозволенность!» – кричит Ольга.

«Бывшая жена сурова, как надзиратель в тюрьме. Мальчику лучше жить со мной», – не соглашается Иван.

Из беседы с каждым становится очевидно – как Ольга, так и Иван чрезмерно привязаны к своим родителям (бабушкам и дедушкам Артема). Слушаются их.

Слитность с родительской семьей порождает слепую убежденность в правильности их педагогических установок и взглядов.

«Меня так воспитывали, и я так буду».

Упорство, отождествление с мнением старшего поколения не помогает добиться единения Ивану и Ольге как супругам. Артемку разрывает. Он классно проводит время с папой. Там мягко и легко. Но от игр в телефон ему снятся кошмары. От сладкого – аллергия.

У мамы все четко и по графику. Но нет свободы.

Суд, к сожалению, проблему не решит. И неудовлетворенность воспитательными позициями у Ивана и Ольги будет накапливаться как бомба замедленного действия. Чтобы не рвануло, каждому из них нужно сделать первый шаг – сепарироваться (другими словами, отделиться) от мнений старшего поколения. Даже если один из пары пожелает взрастить в себе самостоятельность и отделиться от мнений старшего поколения, а не держаться за навязанные суждения, лед тронется.

Сливаясь с другими, человек пытается приобрести собственную полноту и весомость. Чаще всего люди плавно перетекают из одной зависимости (с предками) в другую (с супругом и ребенком). Формируется этакая недифференцированная слипшаяся каша из ролей.

Если отношения с партнером прекращаются и происходит разрыв, то человек, привыкший срастаться с близкими людьми, создает еще больший симбиоз (тесную связь) с ребенком. Через слияние с малышом взрослый человек конопатит им мучительную дыру и обретает целостность.

Здоровые супружеские отношения предполагают умение отпускать и уважать личность партнера, не спрессовываясь с ним (об это я расскажу дальше, в пятой главе). смысл в том, чтобы чувствовать себя весомым не через слияние с мужем / женой и ребенком, а через формирование собственной самоценной личности.

Рассмотрим еще один пример:

Ира и Максим – молодая пара. Познакомились на первом курсе горного университета. Очень скоро стали жить вместе у его родителей в просторной квартире в центре Санкт-Петербурга.

Жили на финансы родителей мужа. Те занимали высокие должности в нефтегазовой промышленности.

Лишь спустя 7 лет поженились. Максим долго не решался сделать предложение. Как только мама дала добро, состоялась официальная регистрация брака.

Девушка начала работать, сделала первые успешные шаги в карьере. Парень открыл свой бизнес, который приносил больше убытка, чем дохода.

Ира: «Я всегда хотела переехать. Возможность была. Но Максим не решался. Родители не давали согласие на переезд».

Родилась дочка. Все декретное время героиня посвятила ее воспитанию. Помогала свекровь. Максим никогда не оставался с девочкой – боялся. Плюс ко всему – куча мужских увлечений – футбол, охота, баня. И видимость предпринимательской деятельности.

Когда дочка пошла в садик, Ира уговорила мужа съехать от родителей. Получилось, первую половину недели семья жила отдельно, вторую – со свекром и свекровью. Молодые супруги выходные проводили в кругу большой семьи и никогда не уединялись. Максим настаивал на этом, потому что «маме и папе скучно без нас». Безмолвный посыл мужчины был такой: «Зависеть от родителей – так удобно. Не нужно проявлять инициативу и иметь свое мнение».

Ира росла по карьерной лестнице и стала хорошо зарабатывать. Максим просил ее уволиться, видимо, предчувствуя неминуемые проблемы. Он стал замечать, что супруга проявляет больше самостоятельности в своих суждениях, чаще огрызается и сопротивляется. Куда исчезла покладистая и удобная Ира?

Когда Ира приняла решение о разводе, был громкий скандал. Причина – абсолютное безволие мужа: «Он во всем слушается родителей». Причем оправдываться и обосновывать свою позицию девушке пришлось перед свекровью, а не мужем.

Горечь обиды захлестнула старшее поколение: «Мы ее взрастили! Столько в нее вложили! А она, неблагодарная, ушла. Еще и дочь с собой забрала. Нет, так не пойдет. Мы ей покажем кузькину мать!»

И грянул иск о месте жительства ребенка.

Формально Максим – истец, Ира – ответчик.

Когда девочка у папы, то игрушки и конфеты сыплются рекой. Отец с ней спит, кормит с ложки, водит за ручку. Цель – замедлить развитие самостоятельности и субъектности. Процесс привязывания происходит со страшной силой. И, конечно, во всей красе цветет отчуждение от мамы.

Малышка говорит: «Я хочу жить с папой и бабушкой. Мне нравятся там игрушки. И мультики можно смотреть». Я задаю

вопрос: «Только в этом дело?» Девочка: «Нет, не только. Я забыла, в чем еще».

Ира сетует: «Когда Максим у родителей, он разговаривает со мной матом, унижает и оскорбляет. Когда отдельно от них – общение абсолютно спокойное. Мы давно бы с ним договорились. Но его родителям очень больно. И он пляшет под их дудку».

Причина 5. Ощущение собственной ничтожности и бесполезности. Стремление к превосходству

Причина формирования синдрома отчуждения родителя в данном случае происходит от базового ощущения несостоятельности. У такого взрослого доминирует мысль: «Моя бывшая жена – дура, аморальная женщина, неадекватная истеричка, неприспособленная к жизни и пр. Я спасу ребенка от ее пагубного влияния. Ведь единственный достойный родитель – это Я», или: «Муж – исчадие ада. Он не имеет права называться отцом».

За счет унижения партнера происходит возвышение себя в собственных глазах.

Желание почувствовать себя значимым, полезным мы позаимствовали у природы. И не у высших животных, а у растений и простейших! Фундаментальное свойство всего живого – распространить себя, заполнить и преобразовать пространство по своему образу и подобию.

Рождение сына / дочки – самый естественный способ утвердить себя в этом мире. И чем больше ребенок скопирует от родителя, тем вероятнее исполнится его задача проявления себя среди людей. Если у взрослого человека несколько источников реализации, и он может утвердить свою личность различными способами (через хобби, увлечения, карьеру, благотворительность), то никакого смысла цепляться за ребенка у него нет.

Последствия нереализованности – человек не удовлетворен собой, ощущает себя маленьким и никчемным. Чем меньше источников вопло-

щения себя, тем больше хочется единолично захватить ребенка и продолжить самоутверждение через него.

В данном случае родитель зависит от степени эмоциональной привязанности ребенка, его обожания. В раннем возрасте это норма: малыш идеализирует маму и папу. Данный механизм решает две задачи – взять пример со значимого взрослого, привязаться к нему. Дальше ради психологического благополучия сына / дочери обязательно должна произойти сепарация (отделение). Но некоторые мамы / папы привыкают к благоговению малыша и сопротивляются этому. Почему же так происходит?

Опять все дело в эмоциональной незрелости взрослого. Если родитель получает восхищение только от сына / дочери и больше нигде его не находит (а главное, сам не видит своей ценности и значимости в социуме), то начинает зависеть от детского обожания. Мама (реже папа) бывает полностью поглощена своим ребенком, живет им в ущерб своим интересам, спит с ним рядом в одной кровати и не может психологически оторваться.

Подобная зависимость родителя от обожания ребенка – механизм, который сильно осложняет супружеские отношения. И зачастую приводит к конфликтному разводу и его тяжким последствиям.

Когда человек ощущает себя ничтожным, ему не на что опереться внутри себя, он хочет переделать всех вокруг (не только ребенка – беззащитное существо) или подмять под себя. В том числе своего партнера. Супруг должен думать, переживать то же самое, что и он, подстроиться и трансформировать себя в угоду нереализованному партнеру и никак не проявлять в социуме свою уникальность.

Но если человек сформирован как зрелая личность, осознает свою аутентичность, то у него нет нужды самоутверждаться за счет самых близких, тем более за счет ребенка.

Здесь снова уместно привести аналогию с природой: розой и сорняком. У розы, как у цветка, нет стремления заполонять собой все пространство. Она прекрасна сама по себе: и в единичном экземпляре, и целой клумбой. А вот никчемный и неказистый сорняк желает поглотить как можно больше земли, потому что иначе он невидим.

Приведем пример:

Молодой мужчина, 35 лет. Спустя десять лет интенсивной работы уволился. Засел дома, сказал супруге: «Я поработал, теперь давай ты». Все бы ничего, но жена трудилась под прессом оскорблений: «А что так мало денег?», «Уборщица больше тебя зарабатывает», «Ты плохая мать, с детьми совсем времени не проводишь», «Готовить не умеешь, совсем безрукая» и пр.

Женщина, действительно, стала меньше видеть дочерей. Времени на домашнее хозяйство перестало хватать. А зарплата позволяла покупать только самое необходимое. Неуверенность в себе с каждым днем стала зашкаливать.

Мнение о себе как о матери тоже сильно изменилось.

Папа относился к девочкам как к принцессам – во всем потакал, нежничал. Начал открыто заявлять супруге: «Мои чувства к тебе остыли. Я живу с тобой только ради детей».

Обстановка в доме накалялась. Произошла серьезная ссора. Слова, унижающие достоинство, произнесенные многократно супругом, привели к драке. Семейная жизнь потерпела крах.

После развода папа заявил: «Дочери будут проживать со мной. Они обязаны усвоить уважение к мужчине».

Дочери с визгом и криком виснут на папе, чуть ли не кричат: «Папочка, мы тебя обожаем!» Их поведение и отношение к отцу наполнено сильными эмоциями с агрессивными проявлениями. Они душат его словами: «Мы не отпустим тебя никогда!», царапают «как котята», любовь выражают демонстративно.

Когда смотришь на них со стороны, возникает ощущение: «Что-то здесь не так». А «не так» вот что. Мужчина стремится к превосходству, при этом сам не ощущает себя достойным. Унижает партнера тот, кто сам в глубине души чувствует собственную никчемность. Отсюда и вечные нападки в сторону супруги: «Ты – никто».

Глубинное понимание «я – сорняк» заставляет человека заполонять собой все пространство. Дети – благодатная почва. Отсюда возникает стремление вырастить их такими же, по своему образу и подобию.

#И здесь зарождается агрессивный компонент детско-родительских отношений, потому что заполонять – значит подавлять.

Итак, я перечислила пять причин отчуждающего поведения. В этой главе я не выделяю отдельным пунктом «меркантильные интересы». Почему? Ведь это очень частая причина отчуждения! А как же имущественные споры, где инструментом давления оказывается ребенок. А алименты?! Все так. И от детей нередко можно услышать: «Я хочу, чтобы мой папа был нормальным». Спрашиваю: «Нормальный – это какой?». Девочка: «Это тот, кто дает больше денег и оплачивает мой горнолыжный спорт».

Или: «Мама всегда придет на помощь. А папе нет дела до меня. Он своровал у нас все деньги».

Или: «Маме я не нужен. Она хочет жить со мной, чтобы от отца поступали алименты».

Если копнуть глубже, то финансовый мотив – это то, что лежит на поверхности. А за ним все те же базовые причины разрушенных отношений:

– ощущение беспомощности и позиция жертвы (как правило, у женщин), что порождает стремление «вытащить» из бывшего супруга как можно больше материальных благ;

– боль отвержения и желание отомстить (потребность в отмщении иногда воплощается через имущественный спор);

– созависимые отношения с партнером, которые проявляются в надежде «захватить» его частичку (например, квартиру);

– стремление к превосходству, демонстрация силы и потребность ее распространить через овладение большего количества материи.

В данной главе я также не выделяю отдельным пунктом случаи психопатологии. Объясню почему.

Я преподаю в вузе. Среди дисциплин, которые я читаю, есть курс под названием «Методологические основы психологии». Там мы со студентами обсуждаем, чем отличается научное, профессиональное знание от обыденного, житейского. Первое – про обобщение и поиск закономерностей. Второе опирается на единичный случай и личный опыт.

Когда я говорю про родителя-индуктора, или отчуждающего родителя, (того, кто отстраняет второго родителя от воспитания ребенка

после развода), в моей голове – собирательный образ. Практика и насмотренность типичных ситуаций развода исчисляется сотнями семей.

Я встречала самых разных отчуждающих родителей, были среди них и больные шизофренией, и страдающие биполярным расстройством, и убийцы, и алкоголики, и педофилы, и нарциссы и пр. Все эти перечисленные категории составляют малый процент.

А большинство родителей-индукторов – более-менее адекватные люди, имеющие эмоциональные травмы и проблемы (у кого их нет!). Просто не все из них оказываются готовы посмотреть правде в лицо и заняться своими «демонами» – на благо себе и своим детям. Поэтому, когда пишут: «Все отчуждающие родители – психопаты», я точно могу сказать: «Нет, далеко не все». И знаю при этом, как и кому можно помочь. Скорее всего, такие комментаторы сконцентрированы на своем частном опыте и экстраполируют (распространяют) его на всех.

Когда-то у меня в работе была семья, где папа – классический отчуждающий родитель. И это просто обиженный уходом жены мужчина, который боится остаться один. И все. Там нет никакого расстройства. Огромное число родителей-индукторов, встреченных мной на разбирательствах в суде – женщины, которые оскорблены изменой супруга, его нежеланием жениться, уязвлены неоправданными ожиданиями и пр.

Я знаю, как хочется наградить бывшего супруга психопатологией, выгораживая себя, отворачиваясь от правды и собственных чувств, идущих из самого детства. Но чаще всего это не так. Важно понимать, что не единичный, а суммированный, синтезированный взгляд = объективный взгляд на проблему.

Если подытожить сказанное, окажется, что общее у всех индукторов – либо актуальное переживание покинутости, либо страх отвержения и одиночества. Все это корневые, природные страхи. Глубокие, граничащие с выживанием – и поэтому такие болезненные. Кроме того, обсуждение психопатологии требует специалиста другого профиля – психиатра. Поэтому разговор об отчуждающих родителей, имеющих серьезные медицинские диагнозы – вне моей компетенции.

Давайте подведем итоги второй главы:

1. У каждого родителя-индуктора есть болезненная часть личности, которую он не может принять. Супруг невольно подсвечивает ее, как будто ставит перед зеркалом. И отражение боли настолько невыносимо, что проще отторгнуть партнера вместе с его проблемами, усилив свою позиция через ребенка.

2. Отторгаемая, непринятая боль родителя-индуктора имеет следующие корни:

– реконструкция прошлого опыта и/или травма отчуждения в детстве;

– опыт отвержения в супружеских отношениях;

– страх одиночества и чувство беспомощности;

– слияние отчуждающего родителя со старшим поколением;

– ощущение собственной ничтожности и бесполезности, стремление к превосходству.

3. Понимание боли партнера помогает снять эмоциональный накал между супругами, решившими развестись. Только в этом случае возникает желание понять мотивы и поведение второй стороны. А это большой шаг к общему взаимопониманию и психологическому благополучию ребенка в ситуации развода.