Текст книги "Хранители. Часть 2. Живая вода"

– Что может быть страшнее? – удивился Роберт.

– То, что и в земной коре тоже присутствуют алмазные залежи, которые, скорее всего, содержат внутри древние формы микробов.

– Так что же, это алмазодобывающие предприятия сделали такое открытие?

– Вы не поверите, – возразила Велиса, – но это открытие было сделано абсолютно случайно, – во время геологических исследований сейсмической активности различных горных пород через звуковые волны, были получены геологические карты алмазных залежей, расположенных на огромной глубине.

– В каких местах и насколько там много алмазов, подобных этим 24?

– Очень много, – Велиса смотрела печально и решительно, – по последним данным их около квадриллиона тонн и они повсюду.

– Вы хотите сказать, что алмазы не такой уж и редкий вид минералов, – спросил женщину Роберт.

– Как мы видим, вовсе, не редкий. Только первые, кто откроет их добычу, всё равно успеют нагреть руки, прежде чем выясниться их большая численность. Только мы с вами знаем угрозу, которую таят эти камушки. Самое же плохое – это таяние ледников по всей земле. И дело не в том, что нарушается эко-баланс всей планеты, а то, что глубоко в ледниках возможно нахождение ещё более губительных бактерий и микробов.

– Есть ли какой-то выход из сложившейся ситуации? – Роберт был по-настоящему озадачен.

– Вы же не просто так были посланы Советом МааЛааРааСаа обратно на Землю? – спросил Пьер своего гостя.

– Моё задание не связано с таянием ледников. Я должен восстановить экологию озера в штате Нью-Йорк на индейских территориях.

– Мы даже знаем, какое озеро! – Велиса торжествовала – речь ведь идёт об Онондага?

– Да, неужели всё это взаимосвязано? – Роберт начинал понимать значимость предстоящей операции.

– Ещё как связано, ещё как, – Пьер загадочно улыбнулся, – а самое главное, это в принципе не касается улучшения экологии планеты.

– Ты же сейчас сказал, что всё взаимосвязано. Значит – очистка озёр, рек, лесов, водоёмов могут остановить катастрофу.

– Дорогой друг, только очищение души. Только экология, восстановленная внутри каждого человека и внутри всего человечества, может помочь исправить зловещую ситуацию, нависшую над Землёй.

– Почему же моё задание касается именно озера Онондага?

– Потому что ты не можешь изменить человечество, как и каждый из нас. Зато, ты можешь способствовать спасению озера. Люди, которые увидят, что человек из другой страны готов жертвовать всем, ради их спасения, и сами очистятся.

– Мне нужна будет ваша помощь, – Роберт понимал, что зеркало Несси может дать шанс на успех его операции хотя бы на первоначальном этапе.

– Весь внимание, – Пьер приготовился записывать по-старинке, в блокнот.

Когда он озвучил те проблемы, которые были труднопреодолимы, Пьер обещал помощь, но попросил, чтобы Роберт, в свою очередь, не начинал операцию один, а нашёл трёх-четырёх преданных и верных людей.

– Сэр, есть у вас такие люди?

– Не знаю как вам и сказать. Ещё два года назад я чуть не убил этих людей, но сейчас именно на их помощь я рассчитываю.

– Ну что же, сэр, так бывает.

Роберт отвлёкся от воспоминаний, так как они приближались к развилке дороги, у которой их должен был ожидать другой фургон. Действительно, какая-то машина впереди три раза маякнула фарами. Роберт попросил водителя остановиться. После остановки он посмотрел парню в глаза и сказал несколько слов. Его всегда поражало, насколько действенен метод НЛП и как он поразительно сильно воздействует на обычных, не подготовленных людей. Парень бездумно смотрел в темноту, пока они с Эрлом переносили ящик в фургон. Фургон отъехал, оставив Роберта у тюремной машины. Подойдя к кабине и открыв её, он вновь произнёс несколько слов.

– Спасибо, сэр, за доверие. Мистер Винсент, никогда не забуду вашей доброты.

– Майкл, берегите себя. Тюремная газель пошла дальше, а Роберт прошёл сотню шагов и набрал номер Эрла.

– Заберите меня. Я волков боюсь.

Спустя минуту машина уносила их подальше от тюрьмы и тюремной газели, имеющей маячок слежения. Артём был за рулём. Эрл, который сидел рядом с открытым ящиком, в котором глубоко спал Джон Смит, спросил у Роберта:

– Боб, а ты уверен, что водитель не выдаст нас с потрохами?

– Фу, Эрл, где твои манеры? Потроха здесь абсолютно не причём. Как ты думаешь, с кем он сегодня ехал, и кто выплатил ему премию за успешную работу?

– Кто, если не секрет?

– Сам начальник тюрьмы для военных преступников штата Нью-Йорк – Винсент Осент.

– Вот это весело! Где же ты научился таким фокусам. Вряд ли в Оксфорде! Что? На МаЛааРааСее и этому учат?

– Нет, Эрл, это из другой оперы.

В памяти Роберта всплыл образ его шефа, к которому он явился сразу же после возвращения с МааЛааРааСаа и посещения замка Нью-Патрик.

– Роберт, я хотел бы увидеть ваш отчёт о том, где вы были в течение столь длительного времени и почему не вышли на связь ни через одну из наших интерактивных не отслеживаемых зон?

– Отчёт будет, сэр, но сейчас я не располагаю временем. Мне нужны нано-регуляторы биосферы человека для завершения миссии.

– Да. Я в курсе. Сегодня в 7 утра звонил министр. С ним ты, конечно, нашёл возможность связаться? – ревниво заметил шеф.

– Не было возможности использовать наши зоны, был открыт только дипломатический канал, – ответил Роберт.

– Ну что же, тогда получите в лаборатории регуляторы и в путь. Я жду от вас отчёта, всё же.

– Есть, сэр, – по-военному отчеканил Роберт.

– Ну, ну, мой друг. Выпейте со мной кофе. При этих словах Роберт застыл всем своим существом, ибо был предупреждён о ситуации по применению нано-оружия в отношении него непосредственно. Никогда ранее шеф не предлагал кофе.

– Простите, сэр, – Роберт собрал волю в кулак, чтобы его визомоторика не показала внутреннего трепета, – вы, вероятно, забыли, у меня аллергия на кофе и шоколад.

– Хорошо, – уголок губы у шефа слегка дёрнулся вниз, – как вы живёте со всеми своими аллергиями?

– Всегда под рукой антидот, – улыбнулся Роберт и, махнув головой, повернулся и вышел.

– Пусть пока радуется, – проворчал уже немолодой представитель британских спецслужб. Если бы не его деньги, давно бы уже кормил рыб на дне канала Регента.

Шеф гордился тем, как он в отсутствии Роберта провернул операцию по аресту и заключению его сына. Он и дочь практически очернил, но тут сыграл свою роль Роберт-младший, который, несмотря на свою беспринципность, решил спасать сестренку, а также вступили в игру эти научные букашки из Нью-Патрика. Проникновение в замок ничего не давало. Приборы практически сразу выходили из строя.

Роберт вздохнул полной грудью, как только вышел на улицу. Он прошёл мимо своего автомобиля и спустился в метро. Здесь он нашёл туалетную комнату и быстро переоделся, свернув одежду и запихав её в мусорный бак. Хотел было выйти, но быстро достал складные ножницы – бреккер и срезал кусочек у лацкана пиджака. После этого уже решительно закрыл бак и вышел на станцию метро.

Роберта отвлекла от мыслей остановка.

– Роберт, ты не будешь делать инъекцию? Надо бы вернуть парню жизнь, – это был Эрл.

– Пока нельзя. А почему мы, собственно, остановились?

– Дальше идут индейские территории. Насколько я помню, нужно дождаться разрешения их шерифа, – отреагировал на вопрос Артём, – так что с инъекцией? Почему нельзя его оживить, если можно так выразиться?

– Его можно будет оживить ещё только через двое суток. А до этого времени нужно бы поставить капельницу с глюкозой. Как думаете, в этом индейском поселении, куда мы едем, есть такие?

– Я думаю, что есть, – уверенно высказался Эрл. Многие люди недооценивают индейцев, ожидая, что они по старинке пользуются для выздоровления ядовитыми грибами и травами.

– Предлагаю развести огонь и по очереди поспать в ожидании шерифа. До утра ещё 3 часа, – высказался Роберт.

– А почему ты думаешь, он сюда приедет. Ведь никто не знает, что мы здесь.

– Не знаешь ты индейцев. Да про нас уже всё всем рассказали. Но до утра они не появятся однозначно.

Друзья так и решили поступить, потому что даже для Роберта, привыкшего к самодисциплине в условиях крайнего физического истощения, необходим был хотя бы получасовой отдых. Вокруг было удивительно тихо. Ни одного ночного зверька или птицы не было слышно рядом с обочиной дороги, где стоял неприметный фургон.

X

Мукту встала пораньше, чтобы переделать все дела по дому и пораньше побежать к Мараи-апа. Учительница обещала подарить ей маленький томик французской поэзии – предмет зависти Мукту с того самого момента, как она стала посещать преподавателя в возрасте 6 лет.

В этот раз Мария Ивановна выглядела ещё более усталой и бледной. Увидев Мукту, она заулыбалась и предложила вынуть и посмотреть рождественские игрушки, которые скоро нужно будет вешать на ёлочку. Дело в том, что уже лет 50 вся детвора селения Хунза каждое 31 декабря собиралась в небольшом домике Марии Ивановны, где в кадушке стояла небольшая, украшенная разноцветными игрушками ёлочка. Каждый ребёнок читал стихи на французском или английском языке. Все вместе водили хоровод (так иностранка называла танец с песней вокруг ёлки). Пели песню на родном языке Мараи-апа – на русском. В песне ёлочка была живой и очень радовалась, что пришла в дом поздравить детей. У Марии Ивановны тоже все оставались довольны, получая, невесть откуда, берущиеся гостинцы. В кулёчке, который она вручала каждому мальчику и каждой девочке обязательно были орехи, изюм и любимые, сушёные хунзакутские абрикосы.

– Мараи-апа, папа сказал, что ты больше не пьёшь живую воду. Почему?

– Потому что я устала, дитя моё.

– Ты не можешь вот так вот всё бросить.

– Я не брошу вас никогда. Вот эти игрушки, подарочки и хоровод вокруг ёлки каждый декабрь, будет моим приветом тебе и тем из хунзакутов, кто меня любит.

– А кто же будет собирать подарки, и наряжать ёлочку.

– Конечно ты, кто же ещё! Только маленькой Жемчужине я доверю столь важное дело. Ну, что ты загрустила?

– Ты собралась уходить. Вокруг все хмурые. Никогда хунзакуты не были такими невесёлыми. Я не понимаю в чём дело.

– Ледник тает, – сказала пожилая Мараи.

– Он всегда таял, – отозвалась Мукту

– Да, но не так стремительно. Пойми, ледник тает не только здесь, высоко в горах, где ему уже много тысячелетий ничего не угрожало, но и на всей большой Земле.

– Ты многое знаешь, Мараи-апа, – начала говорить девочка, – вот и объясни мне, почему неожиданно ледники начали таять?

– Всё дело в том, что человеческая природа до конца не изучена, да и вряд ли когда-то будет изучена полностью.

– Причём здесь природа человека? – перебила Мукту, – я спрашивала тебя о природе ледников, а вернее, даже, о причине их постепенной гибели.

– Ты не терпелива, дитя моё, – улыбнулась ей учительница, – на самом деле, ответь сама себе на вопрос: как ты думаешь, почему на этой прекрасной голубой планете существует единственный разумный вид – человек, который смог уже пробраться в космос, совершить столь сложные открытия и обеспечить себя всем необходимым?

– Этот вопрос из области создания человека.

– Правильно, дитя моё. Господь создал Человека по образу и подобию своему. Он создал не просто существо, которых сотни тысяч видов и подвидов на нашей планете. Он создал творца такого же, как и сам Господь. Что же должен был сотворить человек.

– Жизнь? – шёпотом спросила девочка.

– Верно – жизнь. И здесь, я имею в виду, не только то, что человек должен продолжать себя в своём потомстве и заселять землю, но и облагораживать мир вокруг.

– Да, хунзакуты так и живут.

– Правильно, девочка, твой народ творит жизнь, поэтому ему дано такое долгое время пребывания на планете. Однако, творец, в первую очередь, должен творить Счастье. Ведь, например, рождение нового человека это счастье? – пожилая женщина посмотрела на Мукту.

– Конечно счастье! – отозвалась девочка.

– Люди забыли, что они в первую очередь должны быть счастливыми, ведь только так они смогут творить добро и для себя, и для планеты. Рождение ребёнка, рождение красивой книги, замечательного архитектурного проекта, доброго дела и так далее. Вот что хочет планета получить. К сожалению, в последнее время люди всё чаще изменяют той миссии, которую на них возложил Бог. Планета начала подавать сигналы бедствия. По всей земле происходят экологические катастрофы. Гибнут люди, дома, целые города. Однако, по какой-то причине те, кто стоит у власти в разных странах мира не видят или не хотят видеть этих сигналов. Продолжая разорять планету, они и других, более слабых, добрых и порядочных людей делают несчастными.

– Как же так, – удивилась девочка, – что же, они все становятся похожими на Изгоя и Ника Немо, которые в прошлом году хотели присвоить наш источник себе.

– Да, дитя моё, к сожалению это так.

– А почему добрые и честные граждане не потребуют, чтобы злые люди перестали разорять планету и делать их несчастными.

– Дело не в том, чтобы требовать, а в том, чтобы делать добро. Этим летом у нас здесь были с миссией необыкновенные люди. Может быть, только благодаря таким как они, мир пока ещё и существует, и как-то выживает. Они не стали ждать и жаловаться на несправедливость, а совершили прорыв в лечение самой страшной болезни человечества.

– А как вы думаете, Мараи-апа, что может сделать такая маленькая песчинка, как я, чтобы предотвратить катастрофу на планете?

– Ну, во-первых, перестать себя считать песчинкой. Ты – Жемчужина. Человек, который своим даром уже одаряет. Нужно донести до людей всей планеты важную весть. Она им, правда, покажется странной и даже смешной, детской и нелепой, но попробовать стоит.

– Я готова! А что это за весть?

– Послушай одну притчу, которую рассказал мне мой отец в детстве, когда я сказала ему, что считаю несчастными людей, у которых нет достаточного количества денег.

Однажды, ученик спросил Мастера: насколько верны слова, что не в деньгах счастье? Тот ответил, что они верны полностью. И доказать это просто. Ибо за деньги можно купить постель, но не сон; еду, но не аппетит; лекарства, но не здоровье; слуг, но не друзей; женщин, но не любовь; жилище, но не домашний очаг; развлечения, но не радость; образование, но не ум. И то, что названо, не исчерпывает список.

– Почему так важно передать людям эту прописную истину? – удивилась девочка.

– Да просто потому, что сейчас самые влиятельные люди мира пытаются всех убедить в обратном. Стараются в головы нормальных людей вселить то, во что уверовали сами давно. Для них сверхприбыли это главное. Но, убивая планету, они рубят сук, на котором сидят.

– Мараи-апа, планета может погибнуть? – девочка была не на шутку напугана.

– Может быть, не в ближайшее время, но всё к этому идёт.

– Я могу поехать вместе с дядей в Дели и там, в университете, обратиться к научному сообществу Индии с призывом обратить внимание на наши ледники и на всю планету, друг на друга, в конце концов!

– Сделай так, как решила. Постарайся связаться с европейцами, которые были здесь летом. Они могут знать что-то новое по проблеме экологии. У них большие связи и в научном сообществе, и в деловом мире. Они с радостью помогут тебе.

– Почему вы думаете, что они знают о проблеме экологии планеты что-то новое? – девочка заинтересованно смотрела на любимую учительницу.

– Потому что они решали локальную проблему. А сейчас уже, вероятно, столкнулись с проблемой глобальной.

– Они узнали, что ледник тает слишком быстро и скоро для живой воды не останется воды? – предположила Мукту.

– В некоторых местах мира её, такой живой воды, в принципе нет либо она загрязнена. Ты ведь не думала, дитя моё, что все сотни тысяч больных раком головного мозга могут вылечить с помощью живой воды реки Хунза?

– Они говорили что-то о том, что эликсир можно сделать из любой воды после её специального очищения. Как-то это по-научному называется.

– Улучшение органолептических свойств воды, – подсказала Мараи-апа своей ученице, – однако, всё-таки не всякая вода подходит для этих операций. Пообщайся с этими людьми. Вместе вы сможете найти ответы на многие свои вопросы, а теперь, давай протрём стеклянные игрушки, и ты мне почитаешь сказки Редьярда Киплинга. Дело в том, что некоторые звуки в произношении тебе так и не удалось исправить. А у нас остаётся мало времени.

XI

Анабель не узнавала себя. Она стала лучше ладить с людьми, Свою семью узнавала будто заново. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как кузина Анна, её муж, Артём Старцев, а также их друзья Эрлен и Нюша Маферсон спасли ей жизнь. Сначала, они, узнав о её страшном диагнозе – онкологии головного мозга в последней стадии, переправили Анабель в самое необычное и волшебное место на Земле – глубоководную обитель хранителей озера Лох-Несс. Там она увидела дядю и тётю и поняла, что под толщей воды, она может жить с этим заболеванием сколь угодно долго. Однако, ей дали только полгода, за которые её родные и друзья, оставшиеся в Нью-Патрике, должны были найти выход – препарат, в буквальном смысле слова – эликсир жизни! Она не верила в возможность такого чуда, но оно свершилось. Из долины Хунза Эрл и Нюша Маферсон привезли уникальную живую воду. Разработанный на её основе препарат спас им с дядей жизнь, и они смогли вернуться домой. Отец, как она узнала из рассказов кузины, находился по собственной вине, в другом мире, как будто бы – параллельном пространстве, где мог остаться навсегда. Однако, складывающаяся катастрофическая экологическая обстановка повлияла на то, что Роберта Стаффорда отправили с важной миссией на Землю. Анабель встретила отца и почувствовала, что, присущая ему ранее скрытность и недоверчивость, уступили место мудрости. Он попросил прощения за свои действия у Анабель и своей племянницы, Анны. Семья примирилась. Жаль, что отец пробыл в замке буквально три дня, а затем, взяв с неё слово – ничего не сообщать матери, уехал вместе с другими мужчинами в Америку. Анабель долго думала, чем заняться и решила, что международной лаборатории и просто её друзьям, её родным, да даже её брату и отцу всё время нужна помощь хороших юристов. Она знала от сестры, насколько сложно юридически решить вопрос о введение нового медицинского препарата даже для клинических исследований на экспериментальных группах, хотя каждый день просрочки может стоить сотням людей их жизни.

Разработанный международной лабораторией препарат для борьбы с раком головного мозга, требовал масштабных клинических исследований. Проблемы, которые возникли с одним из важных ингредиентов препарата в Америке и Европе, остановили утверждение плана клинических исследований в Комиссии по этике, которая была ранее сформирована.

Только начав обучение в Эдинбургском университете, она обратилась к лучшим профессорам юридического права, привлекла супругов Линдсей для того, чтобы создать прецедент абсолютно другого, инновационного подхода к внедрению в область практической медицины экспериментальных препаратов. Этому способствовала и одна из самых успешных программ Университета, на которую сразу же записалась Анабель – Confident Futures. Дело в том, что вместе с классическим юридическим образованием, здесь уделялось особое внимание, развитию практических навыков студентов, начиная с первого курса. Именно поэтому, профессура факультета юриспруденции и права в Эдинбурге только порадовалась рвению своей новой студентки. Они немного знали историю Анабель и сразу же лояльно отнеслись к тому, что эта учащаяся попросила себе индивидуальный график. Однако, они не ждали того объяснения, которое получили. Во-первых, Анабель Стаффорд запросила большее количество курсов, включив ещё и делопроизводство в сфере медицины и фармакологии, а также – курс Future Med по изучению информационных технологий в медицине.

В одном из самых комфортабельных залов Библиотеки Эдинбургского университета, по случаю выходного дня, пустующем и светлом, собралась группа юристов и медиков. Анабель обратилась к новым коллегам со своей проблемой.

– Друзья, всем вам известно из новостей телевидения и интернета, что на базе замка моей сестры и её мужа расположилась самая новая и продвинутая международная лаборатория по поиску, апробации и внедрению в медицинскую сферу новейших препаратов от самых тяжёлых заболеваний человечества.

– Да, – отозвался один из профессоров, мы благодарны леди Старцевой-Кавенгем за то, что сейчас Великобритания, и, в первую очередь Шотландия, во всём мире воспринимается как передовая страна, изучающая столь важную тему и ставшая домом для специалистов самой высшей категории со всего мира.

– Однако, – Анабель вновь взяла слово, – если позволите, я хотела бы озвучить ту проблему, для решения которой я и хотела бы привлечь лучшие умы Великобритании, то есть – вас.

– Мы все во внимании, – отреагировала специалист по медицинской дипломатии.

– Дело в том, что препарат от онкологии головного мозга сейчас находится в стадии завершения эксперимента на животных. Он однозначно, несёт позитивную динамику борьбы с раковыми опухолями. Я и сама являюсь примером чудодейственной силы лекарства. Не буду скрывать, мы встретились и с проблемой недостаточной эффективности данного вида препарата на территории США, но сейчас эта проблема решается членами моей семьи и ведущими специалистами лаборатории. То есть, мы можем констатировать факт, что при отсутствии противопоказаний, имеем сверхновый препарат, способный на последних стадиях рака спасать пациентов по всему миру.

– Пока что не понятно в чём проблема, – отреагировал Мэтт Стокхерн, профессор международного права.

– Дело в том, – стала пояснять Анабель, что если и далее идти обычным путём, мы рискуем получить доступ к клиническим исследованиям лет через пять, в лучшем случае. Анабель смотрела на этих выдающихся людей с чувством доверия и с мольбой в глазах.

– Поймите, продолжила она, – меня спасли благодаря этому препарату, но ещё миллионы умрут преждевременно, если мы не добьёмся разрешения на более быстрое его внедрение в экспериментальную медицину.

– Действительно, – откликнулся профессор по научной фармакологии Мишель Уоккер, – В настоящее время, переход на уровень клинических испытаний для препарата напоминает квест-игру. Разработчики похожи на русских борзых, которые не просто должны загнать зайца, а сначала – выстоять пять очередей, загрызть парочку саблезубых тигров, попросить прощения у зайца на четырёх языках и только тогда погнаться за ним. А заяц, что?

– Что? – практически хором переспросили слушатели.

– Заяц уже убежал, – со вздохом ответил Мишель, – и всё это было бы смешно, если бы не миллионы жизней, поставленных на кон этой длинной чиновничьей волоките.

– Именно поэтому мы и собрались здесь обсудить, как можно изменить существующее положение дел, – подхватила Анабель.

– У нас с Майком был один процесс, в котором потребовался медицинский представитель из Китая, так как проблема касалась использования запрещённых во всём мире, но не запрещенных в Китае таблеток аспирина для лечения детей, больных гриппом в одном из колледжей Великобритании. Врач – китаец по национальности использовал этот препарат, – начала говорить Элен Линдсей, друг семьи Кавенгем и юрист-международник.

– Неужели его судили за то, что он хотел понизить температуру аспирином, – удивилась Анабель.

– Нет, конечно. Он забыл просмотреть противопоказания по пациентам. У одного из мальчиков началось внутреннее кровотечение, и только вмешательство врачей скорой помощи и их профессиональные действия спасли жизнь ребёнку. Так вот, участие международных экспертов, позволило снять напряжение и прийти к справедливому решению суда. Нам, как адвокатам врача, было крайне полезно участие медицинского представителя из Китая в этом процессе.

– Как всё закончилось для врача? – поинтересовался профессор по научной фармакологии.

– Условный срок и выплаты семье мальчика по медицинской страховке плюс выплаты за моральный ущерб. Однако, речь сейчас о другом.

– Кажется, я начинаю вас понимать, – отозвался Уоккер, – всё дело в том, кто будет принимать решения в этом медицинском квесте по запуску экспериментальной апробации нового лекарства. Ведь, как я понимаю, в настоящее время мы столкнулись с проблемой противостояния этической комиссии?

– Да, всё верно, – подтвердила Анабель, – специалисты лаборатории в режиме нон-стоп работали по подготовке всей возможной документации по изучению, описанию фармакодинамики препарата и его составного анализа. Все юридические бумаги выверены и утверждены на уровне международных юридических институтов. В это же время, комиссия по этике работает на территории Великобритании, как и на территории всего мира достаточно долго.

– Предлагаю, привлечь международных экспертов и разработать новые международные инструкции по работе подобных институтов.

– Я предлагаю разработать дорожную карту по внедрению новых требований к работе международных комиссий по этике в фармакологии, – предложила Ирэн МакКвайер, специалист по медицинской дипломатии, – я могла бы заняться этим на своей кафедре.

– А в какие сроки вы могли бы разработать подобную дорожную карту? – спросила Анабель, – дело в том, что у нас каждый день на счету.

– Мы постараемся успеть до конца месяца.

– Это было бы прекрасно, – улыбнулась Анабель, – Как думают остальные члены собрания, что мы ещё можем сделать, чтобы обратить внимание на данную проблему? Ведь это касается всего человечества.

– Я хотел бы предложить свою помощь по вынесению этого вопроса на самый высокий уровень возможного обсуждения, – впервые вступил в разговор один из самых титулованных профессоров университета, доктор Тимоти Фаер, – Дело в том, что, как вам известно, я вхожу в Независимую комиссию ВОЗ по неинфекционным заболеваниям, в просторечии – по НИЗам. То есть, и по онкологии тоже. Через месяц комиссия собирается в Москве для проведения конференции, где работает министром здравоохранения один из сопредседателей данной комиссии. Там я и предложу обратить внимание на нашу дорожную карту и принять важное решение по скорейшему внедрению препарата хотя бы в зону клинических исследований.

– Вы нас просто вдохновили! – Воскликнула Анабель, – Честно говоря, я многого ждала от нашей сегодняшней встречи, но на такую поддержку даже не могла рассчитывать. То, что независимая конференция, организованная комиссией по НИЗам будет проходить в Москве, порадует Анну Кавенгем. Ведь это историческая Родина её матери. А также, это Родина для Анны Маферсон, нашего микробиолога, которая, конечно же, присоединится к нам. Ведь в ведущем исследовательском институте там работает её отец, который, скорее всего, также будет присутствовать на конференции и сможет помочь продвижению нашего вопроса.

– Естественно, мы, юристы, также не останемся в стороне, – заметил доктор юридических наук, профессор Дуглас Макс, я отправлю с вами троих лучших выпускников моего курса. Эти люди уже многое могут в сфере юриспруденции. Кроме того, мы попросим супругов Линдсей, о которых идёт молва по всей стране, как о лучших юристах столетия, также присоединиться к делегации.

– Тогда я займусь оформлением документов, получением виз и заказом гостиничных номеров для нашей группы, – заметила Анабель.

После этого замечательного консилиума, всей большой группой участники спустились вниз и, выйдя на улицу, решили посетить соседнее кафе. По настоянию женщин, выбор был сделан в пользу маленькой кондитерской, где им был предложен ирландский кофе и свежайшие круассаны с шоколадом.

– Позвольте спросить, – заговорил с Анабель доктор Тимоти Фаер, – это правда, что ваше лекарство, прежде чем испытывать на морских свинках и кроликах, испытали на вас и вашем дяде, лорде Кавенгеме.

– Дело в том, что когда мне в конце зимы поставили диагноз – рак головного мозга последней, неоперабельной стации, то только поддержка семьи и их, в буквальном смысле слова, подвиг, спасли мне жизнь. Кстати, Майк и Элен Линдсей участвовали в экспедиции, благодаря которой, препарат обрёл свою окончательную формулу.

– Что же потребовало подвига от ваших родных и друзей.

– Секрет воды, которая после всех стадий очистки входит в основу препарата.

– Элен, – переключился Фаер на юриста, – куда же была экспедиции, если не секрет.

– Не секрет. На границе Пакистана и Индии существует такой народ, живущий высоко в горах, как хунзакуты. Именно они нас познакомили с особенностями эликсира жизни, который добывается в этой долине. Оказалось, что некоторые источники по всему миру могут быть основой для создания такого эликсира.

– Сейчас перед нами как раз стоит вопрос изучения тех источников по всему миру, которые могли бы придать такую же эффективность, которую даёт хунзакутский источник, – добавила со своей стороны Анабель.

– Ещё раз, подтверждаю свою решимость помогать вам во всём, леди, и передайте моё почтение семье Кавенгемов, которые столько сделали добра для людей во всём мире.

– Я благодарю вас от всей души, – ответила Анабель.

Так, небольшая группа людей начала действовать в интересах инновационных разработок самой современной международной лаборатории.

XII

Вокруг было удивительно тихо. Ни одного ночного зверька или птицы не было слышно рядом с обочиной дороги, где стоял неприметный грузовичок. Чёрный Орёл смотрел на машину и размышлял о том, что едва успел отправить семью в Канаду, как сразу же на их земли пожаловали чужаки. Сведения о Вэра поступали самые неутешительные. Два человека, которые могли передать информацию, были уволены из военной тюрьмы, где содержался вождь, без объяснения причин. Чёрный Орёл решил действовать. Тихо, как умеют только индейцы, он подобрался к задней дверце и уверенными движениями, вскрыв её, с помощью лассо и кляпа взял человека, который сидел возле спящего мужчины. Оттащив свою добычу подальше, он на английском предупредил о том, что кричать бесполезно и опасно для жизни и вынул кляп изо рта, захваченного им в плен мужчины.

– Простите мистер, кем бы вы ни были, но сейчас на этих землях разворачивается война против моего народа, даже больше скажу – против всего человечества. Итак, мистер, как вас зовут? Кто вы? С кем путешествуете? Рекомендую не лгать. Белые почему-то думают, что, если мы, индейцы, не заканчиваем в массовом порядке ваши университеты, то и ложь распознавать не умеем. Так вот, хотел бы вас предупредить. Ложь воняет, и я её чую за милю.

– Вы не развяжете мне руки?

– Отвечайте! – Чёрный Орёл смотрел в упор на белого человека, явно страдающего от боли в руке и, как-то непривычно для белого, старающегося этого не показывать.

– Меня зовут Роберт Стаффорд. Я приехал с друзьями из Англии. Мы ищем возможность узнать, как обстоят дела с озером Онондага. Правда, по моим сведениям оно ещё имеет и ваше, индейское название.