Текст книги "Магический договор – 2"

– Ааа… – граф неожиданно продемонстрировал высокую сообразительность. – То есть если за этим предложением никаких экзекуций от договора не последует, то старшей точно является Беатрис? – и он лукаво подмигнул девушке.

– Ужасно, правда? – та поникла. – Я уже вовсе не хочу быть старшей. Я согласна быть и младшей, только чтоб меня не заставляли выходить замуж за того, кто мне вовсе не нравится.

– Полностью поддерживаю! – горячо присоединился к ней Криспиан. – Можно сказать, всей душой за!

Изабель решительно прервала эти глуповатые сантименты:

– Ну так что, кому из придворных кавалеров я нравлюсь? Предупреждать о том, что в ответ его может слегка шибануть молнией, вовсе не обязательно.

– Нужно подумать, – герцог-младший не спешил огласить список поклонников Изабель. – Дело в том, что за предложением о женитьбе обычно следует свадьба.

– И что? – не поняла его странных обиняков Изабель.

– Магический договор не обманешь. То есть если мужчина сделает вам предложение стать его женой, и вы ответите согласием, то, вполне возможно, придется идти до конца, особенно если вы младше Беатрис и магический договор будет не против, – несколько туманно пояснил Анрион. – Вы к этому готовы?

– Не вижу смысла выходить замуж только для того, чтоб выяснить, младше я или старше! – отрезала Изабель. – После испытания договора мы с моим несостоявшемся женихом просто мирно разойдемся!

– А если не получится? Ведь для того, чтобы договор проявил себя, мужчина должен испытывать к вам истинные чувства, а не притворяться. – Анрион пылко взглянул на зарумянившуюся под его взглядом Беатрис. – И ваше согласие расценивать как настоящее.

– Я потом своему поклоннику все объясню, – Изабель никак не могла уразуметь, в чем тут проблема. – Не думаю, чтоб он стал возмущаться.

– А вот я уверен, что бедолага будет крайне недоволен! – Криспиан озадачено потер затылок. – Если б я влюбился, сделал предложение, получил согласие, а потом внезапно от ворот поворот, я бы точно взбеленился. А если б еще и узнал, что меня просто использовали для своих не слишком благовидных целей, тогда вообще берегитесь все, кто в этом участвовал!

– Вот об этом я и говорю! – присоединился к нему Анрион. – Поэтому не знаю, что делать.

– Ладно, обойдемся и без вас! – Изабель недовольно дернула уголком рта. – Забудьте о том, что я вам говорила!

Подчиняясь этой команде, Криспиан тут же заговорил о маркизе Журском, строя планы по излечению того от дури, которой он почитал его стремление остаться простым лесорубом.

– Чем строить неосуществимые прожекты, вы бы лучше сходили и рассказали его матери о решении сына некоторое время поразмяться в лесу, – мягко посоветовала Беатрис. – Она ведь наверняка беспокоится!

– Беспокоится? – граф округлил глаза, с трудом борясь с желанием рассмеяться. – Не думаю. У маркизы столько любовников, что она в них постоянно путается, и даже не пытается запомнить имена, обращаясь ко всем «мой милый». И помнить, когда в последнее время она видела сыночка, у нее просто нет возможности. Она уверена, если б с ним случилось что-то плохое, ей бы непременно сообщили. А если не сообщают, то и оснований для волнения нет.

Сестры пораженно переглянулись.

– Какие у вас странные нравы! – воскликнули, одновременно подумав о своей большой и дружной семье. – Не хотели бы мы жить так, как жил маркиз!

– Моя мать заботилась обо мне с неистовством дикой тигрицы, – Криспиан припомнил матушку, страстно опекавшую единственного сына, и с недостойной радостью воскликнул: – какое счастье, что это кончилось! – и вынужденно добавил под осуждающими взглядами окружающих: – Надеюсь, в монастыре ей неплохо.

– Можешь ее навестить и убедиться в этом собственными глазами, – предложил Анрион. – Амулетов переноса вполне достаточно, бери любой.

Представив льющиеся ручьем слезы, горестные упреки в неблагодарности, и одновременно со всем этим наказы хорошо одеваться и вовремя кушать, которых будет гораздо больше, чем он сможет вынести, любящий сынок вежливо поблагодарил кузена:

– Спасибо, непременно проведаю матушку, как только выдастся подходящий момент. А теперь мне пора! – и он стремительно исчез, дабы не быть насильно перемещенным в монастырь вредными невестушками.

– Похоже, подходящий момент не наступит еще очень долго, скорее даже никогда, – Изабель вытянула губы скептической трубочкой, – но я его понимаю. Графиня Ванская – та еще штучка.

Анрион помрачнел.

– Да, тетя показала себя во всей красе, – он почувствовал горечь во рту при мысли о гибели матери. – Я знал, что она нас не любит, но не предполагал, что до такой степени.

К нему подошел лорд Крауфт, поклонился и произнес, умудряясь одновременно смотреть и на сестер, и на герцога:

– Ваша светлость, вас приглашает его светлость Эрнольд Второй для приватной беседы.

Анрион чуть заметно вздохнул. В смерти матери он винил отца не меньше тетки и видеть его не хотел, боясь сорваться и наговорить много неприятных вещей. Но отказаться было невозможно. Попрощавшись с леди Салливерн и пообещав найти их при первой же возможности, он удалился вместе с дворецким.

– Однако! – Беатрис насмешливо смотрела им вслед. – Как у этого господина глаза-то не косят? Это ж какая нужна практика – одновременно смотреть в разные стороны!

– Вот этого типа мне вовсе не жаль, – несколько невпопад заявила Изабель.

– Ты о проверке нашим магическим договором? – тут же догадалась сестра. – Но он о нем знает! И смотрел он на нас вовсе не с мужской точки зрения, а из праздного любопытства. Он уверен, что кому-то из нас придется-таки выйти замуж за графа Ванского.

– И это наверняка будешь ты! – с некоторым раздражением уточнила Изабель. – Если выяснится, что я младшая, у нас не останется другого выхода, как просить помощи у лорда Кариссо, хоть и жутко не хочется. Если б я была старшей, я бы спокойненько вышла за этого недотепу Криспиана, а потом избавилась бы от него. Но для тебя такой вариант не прокатит.

Беатрис, и без того угнетенная провалом объяснения с Анрионом, вспылила.

– Как бы ты избавилась от своего несчастного муженька, милая сестрица? Утопила бы, как ненужного котенка?

– Котята ненужными не бывают! – Изабель категорично рубанула рукой, как саблей. – А с графом Ванским можно было бы поступить проще – проделать с ним тоже, что и с герцогиней! После женитьбы договор за нами следить бы перестал, возможно, и исчез бы за ненадобностью. А я вовсе не против побыть соломенной вдовой. И Криспиану хорошо, жил бы где хотел в свое удовольствие, а уж как приятно было бы нам…

– Потише! Будь осторожнее! – предусмотрительная Беатрис оглянулась по сторонам. – Не хватало еще, чтоб кто-то заподозрил нас в помощи Генриетте и доложил об этом герцогам! Эрнольд непременно попытается ее вернуть!

Изабель понизила голос и сокрушенно продолжила:

– Но теперь все пропало. Если за Криспиана все-таки придется выходить тебе, как старшей дочери в роду, то твоим отношениям с Анрионом придет конец. Даже если брак с графом Ванским будет фиктивным.

– Анрион благородный, это так, – в голосе Беатрис вовсе не слышалось ни радости, ни гордости, – для него чужие жены под запретом. Мне кажется, стоит все-таки обратиться к Кариссо, ведь он нам должен.

Изабель постучала себя по носу.

– С одной стороны это так, а с другой не знаю. Что-то мне неспокойно становится, едва речь заходит о нем. Уж слишком он коварен. И то, что у него ничего не получилось с герцогами Помаррийскими, еще ни о чем не говорит, возможно он это и планировал. Помнишь, как мы с тобой стояли под колпаком его магии и ничего не могли сделать?

Нервно поежившись, Беатрис призналась:

– Ужасное было чувство. Я такого еще никогда не испытывала.

– Вот именно, я тоже. – Изабель потянула сестру в парк. – А представь, появимся мы перед ним, он расторгнет этот мерзкий договор, и что дальше?

– Он вполне может посчитать долг уплаченным и делать с нами все, что его душенька захочет.

Изабель кивнула.

– Этого-то я и боюсь. Я предпочту никогда к нему не обращаться ни по какому поводу и жить спокойно.

– Я тоже. Но что-то мне говорит, что мы его еще увидим. И, вполне возможно, очень скоро. Гораздо быстрее, чем хочется, – Беатрис помрачнела, опасливо поглядывая по сторонам.

Глава четвертая

У фонтана, устроенного ровно посередине дворцовой площади, неторопливо прогуливались разодетые придворные. И, хотя фонтан по зимнему времени не работал, мраморные фигуры, украшающие чашу, были прекрасны. Три русалки, кокетливо поглядывающие на прохожих, были настолько правдоподобны, что хотелось с ними заговорить.

– Они как живые! – Беатрис с восхищением рассматривала скульптурную композицию. – Вот бы их и впрямь оживить?

– Что ты с ними будешь делать? – лениво заинтересовалась Изабель, выбирая среди прогуливающихся кавалеров безропотную жертву, способную с должным пылом признаться ей в любви. – Пожаришь? Это же вроде как рыбы.

Беатрис сердито закусила губу.

– Тебе бы все насмешничать.

– Нет, серьезно? – не отставала сестра.

– Просто выпустила бы в море, только и всего.

– А они мечтают плавать в холодном, или пусть даже в теплом море без себе подобных?

Беатрис вздохнула. В словах Изабель была суровая правда.

– Но существуют же настоящие русалки?

– Ты их встречала? – сестра широко ухмылялась, наперед зная ответ, ведь они с Беатрис практически нигде не разлучались.

– Нет. И ты это прекрасно знаешь, – Беатрис независимо пошла дальше, не желая слышать дразнилки.

Изабель сказала уже серьезно:

– Уверена, никаких русалок в мире нет. Мы всю жизнь прожили у моря и никогда ничего подобного не встречали.

Беатрис не хотелось расставаться со своими мечтаниями:

– Просто у нас холодно. Возможно, они живут в теплых водах.

– Может быть, может быть… – рассеяно ответила Изабель и, кого-то вдруг увидев, сделала стойку, как охотничья собака на дичь.

– Что такое? – Беатрис посмотрела в сторону, куда смотрела сестра.

Неподалеку стоял немолодой, но симпатичный мужчина в коричневом бархатном кафтане с небрежно накинутом на одно плечо черным шерстяным плащом.

– Вот оно! – Изабель едва не потерла ладони в предвкушении очередной каверзы. – Это же наш замечательный поклонник из Калирии! Подозреваю, что это наследный принц, хотя об этом никто мне не говорил.

Беатрис с неосознанным кокетством поправила выбившийся из прически локон.

– Да уж, никуда от этих поклонничков не скрыться! Везде одно и то же, где бы мы ни появились. Но ты права, это лорд Таурино! Но откуда он узнал, что мы здесь? Может быть, он вовсе не к нам?

– Ты забыла про принца Лессандра, его младшего братца? Думаешь, он не доложил старшему о том, кого здесь встретил? – Изабель сотворила бело-розовый с коричневыми вставками шелковый веер и принялась им томно обмахиваться, что при весьма прохладной погоде выглядело на редкость нелепо.

– Зачем тебе веер? – наивно спросила Беатрис.

Прикрывшись веером, Изабель недовольно прошипела:

– Это же язык знаков, леди Кларисса нас ему учила, вспоминай! А теперь быстро шуруй отсель и не мешайся под ногами! – велела она сестре в стиле их доблестной камеристки.

– Ты что, лорда Таурино охмурять будешь? – пользуясь тем, что их никто не слышит, Беатрис тоже использовала простонародный жаргон.

– Его и охмурять не надо, он явно желает улучшить свой генофонд за наш счет, чем он хуже недотепистого королька из Мумирии? – Изабель широко улыбнулась решительно направившемуся к ним мужчине. – Давай уходи пошустрее! – уже сердито приказала она.

Тихо засмеявшись, Беатрис быстро удалилась, и подошедший к Изабель лорд удивленно посмотрел ей вслед.

– Приветствую вас, красавица! А куда это ушла ваша сестра?

Изабель отметила, что имен он не называл, боясь их перепутать. Все понятно! Она была права, когда говорила, что ему нужна лишь кобыла-производитель для рождения сильных наследников. Эх, сколько таких женишков делали им с сестрой предложения, даже не различая, кто из них кто, Изабель или Беатрис. Да что говорить, некоторые из них и в лицо-то невест не видали, отправляя для сватовства своих посланников.

Вот и этот тоже ценит в ней лишь возможность улучшить свою породу.

– У нее полно дел, – в ее голосе звучала явственная досада, и лорд приписал это банальной ревности. – Здравствуйте, лорд Таурино! Или, вернее, наследный принц Калирии?

Лорд изящно поклонился.

– Отдаю дань вашей проницательности. Все верно, я его высочество кронпринц Ристард. Поскольку мой отец очень стар и давно отошел от дел, то я, по сути, являюсь правителем всей Калирии, – произнес он с напором, дабы собеседница прониклась его значимостью.

– И что вы от меня хотите, ваше высочество? – Изабель знала наперед все, что он хотел ей сказать, но выслушать его было необходимо, ведь другого способа выяснить, кто из них с сестрой родился первой, не существовало. – Я ни за что не поверю, что вы появились здесь случайно, особенно если вспомнить, что на вчерашнем балу был ваш младший брат!

– Вы не любите ходить вокруг да около? – тонко усмехнулся кронпринц. – Что же, это даже к лучшему, времени у меня очень мало, государственные дела отнимают гораздо больше сил и времени, чем бы хотелось.

Он взял руку Изабель и поднес к губам. Девушка внимательно следила за ним, надеясь, что во время объяснения договор проявит себя самым недвусмысленным образом.

– Мне нужна принцесса, которая скоро станет королевой. Не буду говорить, что очарован вашей красотой, хотя вы очень хороши, – он не считал нужным лгать, ведь какая дурочка откажется от столь лестного предложения, и откровенно признался, для чего она ему нужна: – Наш род нуждается в свежей крови. Когда-то в королевском семействе рождались сильные маги, но ныне, увы, таких не было уже лет сто. Даже у меня имеются лишь небольшие магические искры.

– То есть вы предлагаете мне стать улучшателем вашей породы? – Изабель неодобрительно поджала губы, но руку отнимать не стала, оставляя кронпринцу надежду на благоприятный исход переговоров. – И это все?

– Ну почему же? – он крепче сжал ее руку. – Обещаю быть вам верным, но этого же ожидаю и от вас.

Изабель чуть не рассмеялась в голос. Верным! Да в его возрасте ему вполне будет достаточно для жарких ночей и молодой жены. Вот только она становится ею вовсе не желает. Но почему медлит магический договор? Решилась на провокацию:

– Если я соглашусь, то что мне нужно будет делать в вашем королевстве? Какие обязанности у принцессы, а потом и королевы?

Он с оценивающим прищуром глянул на нее.

– Поскольку моя мать давно скончалась, вам придется управлять всеми делами королевы. Я понимаю, что это очень сложно, и вы не привыкли к такой напряженной работе, но у вас будет много фрейлин, чтоб научить и помочь.

Однако он принимает ее за бездельницу! Изабель сердито сверкнула глазами. Но говорить, что она трудится куда больше, чем приходилось его матери, не стала. Ведь по сравнению с пренебрежением короля Мэксимиэно предложение Ристарда – высокая оценка ее как личности. По крайней мере он считает ее способной справиться с обязанностями королевы, пусть и не сразу.

Внезапно принц привлек ее к себе и пылко поцеловал. От удивления Изабель растерялась и не противилась. Отпустив ее, мужчина нехотя извинился, глядя в ее изумленные глаза:

– Простите, не удержался. Вы так хороши, что мне очень трудно держать себя в руках.

Изабель тут же досадливо сказала себе: «врет!» Но постаралась изобразить смущение, застенчиво опустив взгляд долу.

– Хорошо, я подумаю, – и замерла, ожидая реакции магического договора.

Ее не последовало, и она огорченно вздохнула. Итак, следует признать, что она-таки младшая!

Принц самоуверенно решил, что смог без особых усилий покорить ее сердце. Целовать ее ему не очень-то и хотелось, но он знал, что с юными девицами некоторая проявленная кавалером пылкость творит чудеса. И решил добавить толику полезной ревности:

– Но только не слишком долго, ведь претенденток на мое сердце и престол Калирии весьма и весьма много! – и тут же по ее закаменевшему лицу понял, что произнес это напрасно.

«А вот теперь он говорит правду» – несмотря на то, что она не собиралась становиться в очередь из претенденток, Изабель стало очень неприятно. Возможно, из-за хвастливых ноток, явственно прозвучавших в его словах.

Она сделала шаг назад, выпрямилась и холодно произнесла:

– Я очень ценю ваше предложение, ваше высочество, но принять его не могу. Видите ли, мне в самом деле будет очень сложно выполнять обязанности королевы, ведь этому надо учиться с детства. Так что прошу меня простить, я вынуждена вам отказать. Но не думаю, что вам стоит переживать из-за подобной ерунды, ведь утешительниц у вас вполне достаточно. Единственное, что от вас требуется – выбрать из них достойнейшую. А я в очередях за женихами не стою, и начинать не собираюсь! Прощайте!

Она стремительно исчезла, оставив принца сетовать то на ее чрезмерное самомнение, то на собственную непредусмотрительность, ведь всем известно, что сильные магини нарасхват во всех странах.

Оказавшись в отведенных им покоях, Изабель застала сестру, аккуратно сортирующую заготовленный для продажи жемчуг.

– Ну, как все прошло? – с интересом спросила та, откладывая в сторону проверенные жемчужины.

Успокаиваясь, Изабель прошлась туда-сюда по комнате, прежде чем ответить:

– Плохо, очень плохо! Принц не скрывал, что я интересую его лишь как производительница здорового потомства, наделенного магией. В отличие от королька Мумирии даже признался, что я не настолько хороша, чтобы привлечь его как женщина.

– Что, прямо так и сказал? – возмущенно ахнула Беатрис.

– Не так, но смысл такой. Но самое противное – я действительно младшая, потому что даже после его вынужденного поцелуя ничего не случилось! – трагически заявила Изабель.

Беатрис безнадежно прижала руки к щекам.

– Как это несправедливо! – воскликнула, с трудом сдерживая слезы. – Мне никогда не стать женой того, кого люблю!

– Не каркай! – Изабель шлепнулась на диван и задумчиво уставилась в потолок. – Должен же быть выход!

Беатрис присела рядом и печально выдохнула:

– Интересно, а сколько у нас времени на поиски этого самого выхода? Я не помню, есть ли какие-то временные рамки у договора?

– В тексте нет, я точно знаю. Но, возможно, они по умолчанию были у всех договоров, составляемых в то время, просто мы об этом не знаем? – Изабель, встревожившись, села прямо. – Нужно узнать общие положения, которые использовались двести лет назад. Вдруг там и про расторжение что-то сказано? Возможно, это делалось по соглашению сторон?

– Вот будет кошмар, если договор, решив, что им пренебрегают, просто поставит меня с графом у алтаря и заставит-таки пожениться! – с ужасом сказала Беатрис. – Не знаю, может ли он провернуть такое без нашего согласия, но вдруг? Судя по его молниям, наш договорчик не только решительно настроен, но еще и вполне достаточно для этого силен.

– Интересно, а можно ли с ним столковаться? – задумалась Изабель. – Вдруг он понимает, о чем его просят?

Беатрис положила локоть на подлокотник, задумчиво оперев подбородок о ладонь.

– Можно попробовать, но я мало верю в его разумность. Вот если б был жив составивший его маг, была бы надежда на успех, а так…

– Слушай, а где наша великолепная Мариула? – внезапно спохватилась Изабель. – Что-то она нас давненько не воспитывала и к порядку не призывала.

– Я видела ее утром. Она прибирала в комнате и ничего мне не сказала.

– Ничего не сказала? Это очень странно, ты не находишь? – Изабель соскочила с дивана, открыла дверь в коридор и громко позвала: – Мариула! Ты где?

Из спальни Беатрис показалась горничная. Она поправила сползший набок чепчик и скованно спросила:

– Вы меня звали?

– Звали-звали, как не звать? – Изабель медленно обошла её, оглядывая. Побледнев, повернулась к сестре: – Ты это видишь?

Беатрис испуганно вскочила.

– Это не наша служанка! Более того – это морок! Достоверный, с аурой, но морок! – и, сердито надвинувшись на псевдо-Мариулу, требовательно вопросила: – Где наша горничная, отвечай немедленно!

Морок немного помедлил, а потом ответил голосом лорда Кариссо:

– Ну наконец-то! Я уж думал, вы никогда не заметите подмены. Ваша служанка у меня. Соглядатайка из нее не получилась. Приходите, если она вам дорога, мы вас ждем. Как меня найти, вы знаете.

Сказав это, морок исчез. Сестры молча взялись за руки и последовали в королевский дворец Аджии.

Лорд Кариссо сидел в своем кабинете в удобном кресле с ледяной примочкой на голове. Заклинания исцеления, во множестве перепробованные им, не помогали. И он даже знал, почему. Этот дурень граф Ванский был надежно защищен от неприятностей разного рода им же самим, главным магом Аджии! Получить по голове от этого придурка было то же самое, что стукнуть себя самому! Если б не портал, перенесший его в безопасное место, неизвестно, чем бы все кончилось. Еще одного такого удара ему было не пережить.

Но в оправдание должно сказать: как он мог предвидеть, что Ванский предпочтет герцогскому трону дружбу с младшим герцогом! В жизни королевского мага такого еще не бывало. Среди простолюдинов любовь и дружба ценились, это так, но среди аристократов он не знал никого, кто бы отдал богатство и власть за эфемерные отношения, которые, как известно, в любой момент могут исчезнуть. К тому же мать графа уверяла, что сын отчаянно рад возможности воцариться в Помаррии.

Это ему впредь наука – никогда не верить на слово недалеким бабенкам.

А ведь как хорошо все было продумано! Он со своими магами, которые, будучи ставленниками короля, следили за ним, при этом ни в грош его не ставя, вошел во дворец, пропустив их вперед. Как им и было задумано, все они получили по заслугам от сестер Салливерн. Теперь недалекие подчиненные оказались там, где нет магии и где они бессильны даже позвать на помощь.

Кстати, надо будет проверить, как им живется в подземелье, и что сталось с магами из Зефринии, попавшими в ту же камеру немногим ранее. Он непременно туда спустится, но не сейчас. Голова ныла зверски, Кариссо и не помнил, когда еще испытывал такую мерзкую боль.

А все его самоуверенность! Надо было изолировать этого недоумка Ванского еще в начале бала, соответствующе обработав, чтоб не трепыхался и млел от ожидающего его счастья. Тогда ему, главному магу Аджии, не пришлось бы сейчас сидеть с идиотскими нашлепками на голове, пытаясь утишить боль.

В комнату осторожно постучали. Не в силах открыть глаза, лорд прошипел:

– Кто там?

– Это я, Санит, ваш маг. – Голос звучал глуховато.

Немного поколебавшись, Кариссо велел ему заходить. Тот вошел, держа кого-то невидимого за руку.

– Что такое? – главный королевский маг с трудом приоткрыл левый глаз.

– Я выполнил ваше поручение и поймал служанку леди Салливерн, – торжествующе заявил маг. – Это было непросто, но я справился!

Это звучало как откровенная похвальба, но Кариссо было не до подобных мелочей. Он снова закрыл глаз и спросил:

– Почему ты думаешь, что это она?

– Просто потому, что я ее не вижу и не слышу! А это мог сделать только маг сильнее меня. А сильнее меня в Помаррии только сестры Салливерн. Мне повезло, я наткнулся на служанку в коридоре, когда обыскивал дворец, разыскивая ее по вашему приказанию. Удалось схватить ее за руку и повесить на нее заклинание неподвижности. И вот я привел ее сюда.

– Посади ее в то кресло, – Кариссо медленно кивнул в угол. – И оставь нас.

– Вы сообщите его величеству о моем усердии? – обеспокоенно осведомился маг, явно желающий выделиться.

– А вы в самом деле этого хотите? – с обидным намеком уточнил лорд. – Покушение провалилось, король страшно зол. Не думаю, что в такую минуту ему стоит о чем-либо говорить. Тем более о столь незначительном эпизоде. Неизвестно, на ком наш блистательный Арустин сорвет свою злость.

Господин Санит тут же передумал светиться перед его величеством и удалился, мрачный и недоумевающий, с единственной мыслью, куда бы подальше ему скрыться от негодующего короля. Ведь всем известно, что тот не разбирает, кто прав, кто виноват, а карает всех опрометчиво подвернувшихся под горячую руку.

Силой усаженная в кресло Мариула ругала себя последними словами. Она попалась магу по собственной глупости. Ходила по дворцу, заглядывая в каждую щелку, и поняла, что готовится переворот – уж очень много ей попадалось неизвестных мужчин в герцогских ливреях. А за то время, что она провела во дворце, она запомнила всю местную прислугу в лицо, и лакеев в том числе.

Говорить сестрам Салливерн об этом не было нужды, те и сами знали о крамоле, и горничная следила за одним из подозрительных типов, что бегал по всему дворцу, вынюхивая и выглядывая. Она ходила за ним хвостом, пока ей это не надоело, и она не вздумала его обезвредить, надеясь на свою невидимость. Вытащила из стены служивший украшением увесистый шандал, и хотела было ударить им лазутчика по затылку, но не сообразила, что предметы сами по себе не летают и что этим она запросто выдаст себя.

Так и получилось. Тип повернулся, что-то почувствовав, выхватил у нее шандал и обездвижил, оказавшись сильным магом. И вот она здесь, в плену, снова принеся неприятности бедным девочкам!

Мариула внимательно посмотрела на лорда Кариссо. Он сидел бледный, с болезненной синевой под глазами, и придерживал рукой странную повязку на затылке. На нее он не смотрел, но это ничего не значило – пошевелиться она все равно не могла.

Что с ним случилось? Такое чувство, будто его кто-то здорово огрел по кумполу. Но разве такое возможно? Ведь есть же у него магическая защита. Кто же смог ее пробить? Не ее ли хозяйки? При этой мысли Мариула немного воспрянула духом. Но все равно ей было страшно.

Не за себя, – до того, как сестры нашли ее погибающей в каталажке от горячки, в своей бурной жизни ей приходилось бывать и не в таких переделках, – а за своих спасительниц, столько для нее сделавших.

И вот как она их отблагодарила!

– Хватит! – раздался внезапный приказ мага и в нее полетел сгусток черного огня. Обжег кожу и снял заклятье невидимости и неслышимости. – Терпеть не могу страдальцев! Думай о чем-нибудь другом! Мне твои нравственные муки вовсе не нужны! – от головной боли у Кариссо обострились эмпатические способности, и чужие страдания раздражали почище королевских нотаций.

Мариула в ужасе прикусила губу. Так он ко всему прочему еще и эмпат! Интересно, он читает мысли или просто ощущает чувства? Постаралась выкинуть из головы все мысли, напевая глупую детскую песенку про непослушных поросят.

– Еще того не лучше! – Кариссо от возмущения даже приоткрыл один глаз. – Не надо мне навязчивых мелодий! Замолчи! И без тебя голова раскалывается!

В пику ему Мариула принялась мысленно петь заунывную песню про одинокую покинутую девушку, от которой ушел возлюбленный.

– Понятно, – зловеще протянул маг, – ты вся в своих своевольных хозяек! Что ж, придется принять меры, – и он отправил ее в домик для привилегированных заключенных, хотя мог закинуть и в подземелье. Но раздражать Изабель, плохо обращаясь с ее доверенной служанкой, ему вовсе не хотелось. Во всяком случае, пока.

В небольшом уютном домике было очень неплохо, и Мариула бы даже порадовалась, если б на окнах не стояли решетки, дверь не была заперта на замок и возле входа не стояла стража. К тому же ей была видна магическая ограда, окружающая домик. Побег был невозможен, оставалось лишь ждать освобождения.

Избавившись от поющей служанки, Кариссо со вздохом снял с головы повязку со льдом. Стоило бы обратиться за помощью к целителю, но позориться ужасно не хотелось. Это ж надо – дважды получить удар по затылку от простого человечка! Для главного королевского мага это просто срам! Его засмеют и правильно сделают!

Загорелся сигнал вызова к королю. Оттягивать визит к Арустину не стоило, с того хватило бы наглости прийти сюда самому или даже прислать своего камердинера. Вспомнив про Максимиля, Кариссо неприязненно усмехнулся.

Морок королевского камердинера держался вполне пристойно. Выполняя приказ своего создателя, говорил мало, на глаза магам во избежание разоблачения старался не показываться. Хотя выяснить, что это только морок, могли лишь те, кто сильнее самого лорда Кариссо, то есть те двое магов из Зефринии, что управляли королем и остались неизвестными. Как же их найти и обезвредить?

От тягостных раздумий его отвлек непрерывно полыхавший камень вызова. Их величество король Аджии изволит гневаться? Это даже хорошо. Лорд Кариссо чувствовал в себе достаточно сил и злости, чтоб разобраться и с капризным королем, и с его приспешниками.

Перенесся к покоям короля и без стука вошел в малый кабинет, где его ждали с явным нетерпением.

– Вызывали, ваше величество? – он не слишком низко поклонился сидевшему в мягком кресле Арустину.

Тот вскочил и мелкими шагами, стараясь не помять пышные складки камзола, приблизился к нему.

– Давным-давно! – завопил, подпрыгивая от негодования и угрожающе размахивая руками. – Почему ты не идешь, когда я тебя зову, гаденыш?

У Кариссо вне его воли по рукам заструились черные искры магии, сплетаясь в зловещие ленты. Но король, полностью уверенный в силе висевших на себе защитных амулетов, и тем более в своем господстве над скованным путами подчинения магом, продолжал:

– Я тебе что приказал? Совсем забылся? Кто твой господин, быстро говори! – и, сорвав со стены плеть с вплетенными в нее кусочками свинца, которой он любил охаживать провинившихся слуг, замахнулся ею на мага.

Тот немедля вырвал плеть из слабых рук короля и с размаха опустил её на спину Арустина, располосовав надвое бархатных камзол и оставив кровавую полосу на коже.

Король взвыл, путаясь в спадающем с плеч камзоле.

– Как ты смеешь! Ничтожество! Я тебя казню! – и тут же замолчал под оглушающим заклятьем.

С удовольствием еще раз пройдясь по голой королевской спине, Кариссо отбросил плеть. Толкнул короля так, что тот упал с выпученными от боли и изумления глазами на дорогой золототканый ковер под ногами. Сев в кресло, маг поставил ногу на спину Арустина, и принялся размышлять вслух:

– И что же мне с тобой делать, недоумок? Ты что, впрямь решил, что я превращен тобой в куклу? Кстати, кто это делал? Говори правду! – и в короля полетело заклятье правды.

Арустин принялся дергаться, силясь подняться и показать, кто здесь главный, но четырехугольный каблук мага сильнее впился в его пораненную спину, причинив немалую боль.

– По моему приказу это сделал главный маг Зефринии! – проскрежетал король, мысленно клянясь убить Кариссо так быстро, как сможет.

– Ты уверен, что это сделано в самом деле по твоему желанию и что ты не марионетка? – скептически поинтересовался маг. – Я вот думаю, что тебя опутали путами подчинения куда раньше, чем ты попытался навестить их на меня.