Текст книги "Последний день туготронов"

– Усовершенствовать? – Хамиан-14 подставил автомату спину. – Рассказывай, рассказывай!

– Он удлинил своё туловище и поместил ноги в начале конвейера, а голову – в конце.

– И чего он этим добился?

Плевки автомата шипели на спине Хамиана-14, как масло на раскалённой сковородке.

– Во-первых, он сам стал конвейером, и по нему можно пропускать детали. Во-вторых, он ногами отбивает сигналы точного времени…

– А вам что, время понадобилось? – взревел Хамиан-14 и перешёл с речевой сигнализации на тревожные гудки.

В бешенстве он залился такой страшной сиреной, что все автоматы прекратили регулировку и начали громко тикать. Автомат для газированной смазки не растерялся и со смаком плюнул Хамиану-14 в ухо. Именно там и находился выключатель гудков. Хамиан-14 выключился. Наступила тишина.

«Надо притвориться, что я случайно загудел», – решил Хамиан-14, вспомнив о своём плане тайного и хитрого выведывания новых мыслей.

– Что-то застопорило у меня, – произнёс он громким и спокойным голосом. – Выключатель пошаливает. Нет ли у кого-нибудь новенького выключателя? – обратился он к тикающим туготронам, которые остановили прессы, контрольные пульты и ленты конвейеров.

Не дожидаясь ответа, Хамиан-14 прошёл мимо автоматов и направился к изобретателю, отбивавшему ногами точное время. Этого туготрона звали Шатун-младший. Он был выпущен в той же серии, что Дуракон-45, но оказался гораздо способнее.

– А ты, братец, не придумал ли чего нового? – обратился к нему Хамиан-14.

Железный умелец вынул свои новые программы.

– Есть кое-что, – сказал он доверчиво и, открыв крышку своей головы, вставил в неё карту с программой нового усовершенствования.

– Послушаем, послушаем, что ты там сообразил, – сказал Хамиан-14, поблёскивая медной контактной челюстью. – Остальным выключить память! – заорал он неожиданно.

Столпившиеся автоматы суетливо захлопали переключателями памяти и оставили включёнными только уши.

– Предлагаю перенести глаза в руки, а память оставить в голове, – произнёс изобретатель приглушённым голосом.

Тьфу ты, пакость какая, – сказал Хамиан-14 с нарочитой небрежностью. – А зачем это тебе, братец, понадобилось?

Беспамятные автоматы молчали и беспорядочно рыскали лучами.

– Это расширит наш кругозор, – ответил Шатунмладший. – До сих пор туготрон мог видеть только то, что находится впереди него. А если глаз поместить в руку, то можно будет бросить взгляд куда угодно.

Изобретатель повертел железной рукой во все стороны, показывая, как именно расширится кругозор туготронов.

– Ну ладно, ладно, – сказал Хамиан-14, включив свой проигрыватель смеха. – Ха-ха-ха! – раздалась пулемётная очередь смеха. – Отдай-ка мне эту программу! – приказал он изобретателю.

Шатун-младший отбил ногами двенадцать часов и вынул из головы карту с программой своего изобретения. Хамиан-14 схватил её щупальцем с отогнутым железным мизинцем и спрятал карту под болтающейся крышкой живота.

– Больше такими глупостями не занимайся! И следи за нафталином, – строго сказал он автомату.

В воздухе застыл звон от часов, управляемых ногами Шатуна-младшего.

– Память включить! – скомандовал Хамиан туготронам. – Смотри, как бы я не включил глушитель мыслей! – шутливо пригрозил он на прощание изобретателю и пошёл из ангара. У выхода он остановился. – Почему вентиляция не работает? – заорал он.

– Обмотка мотора перегорела, – ответил автоматгазировщик.

– И давно он у вас не работает?

– Восемьдесят девять часов сорок одна минута и двадцать две секунды, – отрапортовал Шатун-младший от лица службы точного времени.

– А ты что? Починить не можешь? – насмешливо спросил его Хамиан-14.

– У меня руки заняты сортировкой гаек, а ногами я отбиваю точное время, – напомнил изобретатель.

– Лучше бы не отбивал точное время, – сказал Хамиан-14 и вышел из ангара Нафталинового комбината. Потом он приоткрыл крышку своей головы и запихнул туда карту с идеей перенесения глаз из головы в руки. – Буду одним глазом подглядывать, а другим пугать. Сила! – весело воскликнул он и звякнул коленями. – Утро прошло неплохо. Мыслишек в общем нет. Жить можно!

Хамиан-14 отправился на аэродром, чтобы полетать в небольшой ракете вокруг Острова, населённого туготронами.

 
Регулируй, наблюдай,
Экономь микросекунду,
Зря сигнал не посылай,
Не запоминай ерунду, —
 

запел Хамиан-14 и затопал по земле, исхоженной многими поколениями автоматов.

Всё прошло опять легко и гладко, как в ванне, наполненной машинным маслом.

Серёжа сидел в тени дерева неподалёку от домика Парабуца. Температура воздуха 25 градусов давала себя знать. Серёжа привязал свою куртку к велосипеду и остался в майке. На голове у него была крыша от старого сарая Парабуца.

«Жарко и хочется есть, – думал Серёжа. – За целый день только зелёные яблоки и витаминный обед у Парабуца».

Нелида приготовила праздничный обед из цветов витаминов Э, А и У. Миг и Сластик наелись до отвала. Но Серёжа почувствовал, что после витаминов у него под ложечкой заныло ещё сильней.

– Пойду погуляю после обеда, – сказал он гостеприимным хозяевам и пошёл искать зелёные яблоки.

Над его головой часто пролетали вертолёты, делали несколько кругов и улетали. Один из них столкнулся с воробьём. Воробей резко чирикнул и спикировал на ближайший куст.

«Трудно минитакам среди обыкновенной природы», – подумал Серёжа, сорвал зелёное яблоко и откусил кусок. Зубы заныли.

Минитаки яблок не ели. «Это слишком тяжёлая пища, – объяснил Серёже Парабуц. – Наш народ с незапамятных времён питается только цветами, грибами и кузнечиками».

После ухода Серёжи на прогулку Парабуц отправился в редакцию газеты «Если присмотреться к крапиве». Миги Сластик пошли в зоопарк смотреть кошку, недавно привезённую из пустыни, а Нелида в большой тревоге занялась хозяйством.

«Что же будет дальше, если гигант останется в нашем доме? – думала она, перебирая букетики витаминных цветов. – Мы погибнем с голоду! Сегодня за обедом он съел пятнадцать порций котлет из витамина У. К тому же Парабуц так деликатен. Уходя из дому, он сказал: „Нелидочка, постарайся получше накормить гиганта. Может быть, он наш предок“.

Нелида грустно прошлась по палисаднику. Он был сильно опустошён. Витамина У почти не осталось. Витамин Э ещё только зеленел. На грибном огороде поднялось несколько шампиньонов. Их нельзя трогать. Это любимая пища дедушки.

«Будь что будет», – решила Нелида и пошла в кладовую за сушёными кузнечиками.

Тем временем Миг и Сластик протискивались через толпу любопытных, обступивших клетку с кошкой. Наконец они оказались у самой сетки, окружавшей вольер с редким животным. Кошка была рыжая с тёмным пятном на правом глазу. Она уныло смотрела на цветы, сложенные штабелями в углу клетки. Кошка была голодна и тосковала по воробьям.

– Слушайте! Слушайте! Слушайте! – закричали громкоговорители зоопарка. – Перед вами одно из древнейших животных, когда-либо населявших наш Остров. Учёные уже начали изучение зверя с хвоста. Обратите внимание на его длину!

Кошка подобрала под себя хвост и, усевшись на него, стала облизывать рыжую пушистую шерсть.

– Какой огромный язык! – прошептал Сластик.

– Какие страшные уши! – сказал Миг.

– Как ты думаешь, – спросил Сластик брата, – видел ли когда-нибудь наш гигант-непредок это животное?

– А если видел?

– Если видел, значит он и есть наш доисторический предок.

– А как же следы в Пустыне предков? Ведь они не совпали с его ногой?

Сластик задумался. В этот момент кошка зевнула. Толпа любопытных шарахнулась от клетки.

– Вот это пасть!

– Вот это зубы!

– Мяу! – мяукнула кошка. – Мяу! – тоскливо повторила она.

Миг и Сластик зажали уши. Мяуканье кошки их оглушило. Смотрители открыли дверцу клетки и бросили через неё воробья, подстреленного с вертолёта. Дверца захлопнулась, кошка встала и подошла к воробью.

– Хищник! – прошептали в толпе.

– Противно! – сказал Миг и потянул Сластика за руку.

Братья пробрались сквозь толпу и вышли из зоопарка. Вдруг Миг остановился и, подняв ногу, внимательно осмотрел свой ботинок, сделанный из тонкой плёнки.

– Я разгадал тайну Непредка! – закричал он. – Бежим скорей! Дома все расскажу!

И братья побежали по аллее, обсаженной лопухами.

Серёжа сидел с Парабуцем перед открытыми воротами завода, где делали начинку для голов туготронов.

– Все очень просто, – объяснял Парабуц Серёже. – Начинку для головы туготрона может приготовить каждый грамотный минитак. Сейчас вы сами все увидите, если просунете голову в дверь лаборатории.

Серёжа встал на корточки и пробрался под воротами на заводской двор. Из окон лаборатории выглядывали головы минитаков в белых колпачках. Парабуц снял с шеи крошечный громкоговоритель с усилителем и поднёс его ко рту. Серёжа вздрогнул от страшного рёва, наполнившего двор. Воздушные волны подняли смерч пыли. Листья с кустарников облетели, головы минитаков исчезли, окна захлопнулись. Серёжа заткнул пальцами уши. Вертолёт, круживший над заводом, шарахнулся в сторону леса.

– Сейчас, минуточку! – орал Парабуц. – Я немного ошибся. Сейчас отрегулирую.

Корреспондент газеты «Если приглядеться к крапиве» беспомощно крутил регулятор своего прибора. Он чуть не плакал. Усилитель, который он смастерил ночью, чтобы разговаривать с гостем-гигантом, оглушал всех, кто приближался к заводу.

– Перестарался, – горестно шептал Парабуц.

А из усилителя вырвалось шипение страшной силы. Шёпот Парабуца смял все цветы на заводской клумбе. Тогда Парабуц сорвал с себя прибор и бросил его на землю. Восстановилась тишина. Где-то слышалось гудение вентилятора. Заводские окна приотворились, и в них снова показались белые колпачки минитаков, трудившихся над изготовлением начинки для туготронов.

– Добро пожаловать! – кричали они. – Привет гиганту!

Распахнулись двери лабораторий. Серёжа осторожно придвинулся на корточках к одной из них и просунул в неё голову. Парабуц взобрался к нему на плечо и начал давать объяснения, как настоящий экскурсовод.

– Вот здесь смешиваются органические и неорганические вещества, – сказал он, показав на красный чан с плотно пригнанной крышкой. – А вон там измерительные приборы.

Серёжа повернул голову и вскрикнул. Какой-то минитак, вбежавший в лабораторию, дверью прищемил Серёже ухо.

– Ой, ой, ой! – кричал Серёжа, вытягивая свою голову обратно из двери лаборатории. – Ой, ой, ой!

– Извините, пожалуйста, – услышал он тоненький голос. – Я нечаянно. – Лаборант, прищемивший Серёже ухо, стоял у чана с расплавленной начинкой, держа что-то в руках. – Я очень торопился. Мне надо было добавить в начинку немного смекалистого вещества.

– Это ещё чего? – угрюмо спросил Серёжа. Ухо у него горело.

– Смекалистое вещество мы делаем из мелко нарубленных молекул, – объяснил лаборант. – Оно придаёт туготронам свойство, заменяющее сообразительность. – Скорей! Скорей! – закричал минитак своим помощникам, поднимавшим крышку чана.

Маленькие фигурки в белых колпачках засуетились.

– Теперь мы посмотрим, как из жидкой начинки получают кристаллы, – раздался голос Парабуца. – Перейдём вон к той двери с жёлтой ручкой.

Серёжа не увидел никакой жёлтой ручки, она была слишком мала, но передвинулся на корточках к следующей двери. Дверь отворилась. Серёжа осторожно заглянул в неё, и перед ним предстало удивительное зрелище.

В полутёмной комнате двигались гигантские светлячки. Это были минитаки, у которых на лбу сияли маленькие яркие лампочки. Держа в руках что-то невидимое для Серёжи, они подходили к маленьким столикам и, склонившись над ними, производили таинственные действия с невидимыми предметами. В углу комнаты темнел глубокий открытый шкаф, из которого медленно выползала лента, посыпанная каким-то порошком.

– Зачем у них на лбу лампочки? Что у них в руках? – шёпотом спросил Серёжа Парабуца.

– Без лампочек не видны молекулы…

– Молекулы?

– А то что же! – захихикал Парабуц. – Молекулу без яркой лампочки не разглядишь.

– Это же ходячие микроскопы! – восхитился Серёжа.

В глаза ему ударил яркий луч. Минитак с лампочкой на лбу протянул ему что-то на своей крошечной ладони.

– Десять молекул. На память, – сказал он и засмеялся.

Все остальные минитаки тоже захохотали.

– Бросьте эти шутки, – строго сказал Парабуц.

– Он же у себя под носом ничего разглядеть не может. А ещё предок! – сказал минитак, предлагавший Серёже десять молекул.

Серёжа действительно не мог разглядеть ни одной молекулы на ладони маленького человечка.

– А я и не хочу быть вашим предком, – сказал он. – Очень вы мне нужны! Я сам по себе. А вы сами по себе.

– А из чего у вас сделана голова? – ехидно спросил чей-то голосок.

– Стыдно! – закричал Парабуц. – Уйдём отсюда, – попросил он Серёжу. – Шутки минитаков бывают опасными.

«И как они меня не боятся? – подумал Серёжа. – Храбрые ребята. А я бы, наверное, струсил».

– У меня голова настоящая, – ответил он минитакам на прощание. – Она ни из чего не сделана. Привет! – Он выбрался из лаборатории и выпрямился во весь рост.

Крыша завода оказалась на уровне его глаз. На крыше сидел какой-то минитак и загорал. Увидев Серёжу, он испуганно вскочил. Это был редактор «Кругозорчика».

– Что вы делаете на крыше? – удивился Серёжа.

– Пишу статью, – смущённо ответил минитак. – Называется «Гигант и начинка для головы».

– Но ведь вас же не было на заводе? – удивился Серёжа.

– Я всегда пишу только фантастические статьи, – объяснил редактор «Кругозорчика». – О том, что могло бы быть, но не случилось. А пока дышу свежим воздухом.

– Пошли домой! – крикнул снизу Парабуц.

– На крыше редактор «Кругозорчика» пишет статью, – сообщил ему Серёжа.

– Так, так! – раздражённо сказал Парабуц. – Обычные методы «Кругозорчика». Пошли домой.

– А ужин будет? – тихо спросил Серёжа.

– Конечно, будет! – весело закричал Парабуц.

– Подождите минуточку! Всего несколько вопросов, – умолял Серёжу редактор «Кругозорчика».

Но Серёжа уже опустился на корточки и выполз из ворот завода. Парабуц сел в кабину вертолёта. Солнце на закате разливалось, как яичница-глазунья. Где-то очень далеко загудела сирена.

– Это выключаются на ночь туготроны, – пояснил Серёже Парабуц.

Вертолёт зажужжал и оторвался от земли. Серёжа пошёл за летящим впереди зелёным огоньком. Вскоре показался дом Парабуца. Вертолёт приземлился у крыльца, подняв вихрь сухих листьев.

«А есть как хочется», – подумал Серёжа.

– Вот мы и дома! – весело крикнул Парабуц, вылезая из вертолёта. – Добрый вечер, Нелидочка, – сказал он, подходя к калитке. – Мы голодны, как воробьи! Давай скорее ужинать.

– Сейчас, – грустно отозвалась Нелида и пошла в дом.

– А сегодня на ужин жареный кузнечик! – закричали Миг и Сластик, выглянувшие из окна.

– Вот это да! Но не слишком ли тяжёлая пища на ночь, Нелидочка? – спросил хозяин дома.

Но ответа не последовало, а Серёже показалось, что из дому донеслись приглушённые всхлипывания.

«Почему она плачет? – встревожился Серёжа. – Неужели ей кузнечика жалко? Я и не собираюсь его есть.

Противно! Интересно, каков он на вкус? Как сушёные грибы? Или как жареная вобла?»

Серёжа проглотил слюну.

– Сластик, постели чистую скатерть! – раздался голос Нелиды.

Сластик скрылся в доме. На Сережину ногу вскочил Миг и стал плясать на ней бешеный танец.

– Ужинать! Ужинать! Ужинать! – орал он, больно ударяя его в щиколотку.

– Брось лягаться, а то сброшу, – пригрозил Серёжа.

– Не беспокой гостя, Миг, – сказала Нелида, выходя из дому с большим подносом.

Сластик шёл за ней, держа перед собой что-то белое и воздушное. Это был скатерть. Нелида и её сын поставили блюдо на стол неподалёку от общипанного куста с витамином У. Миг спрыгнул с ноги Серёжи и подошёл к праздничному столу.

– Как вкусно пахнет! – сказал он.

Серёжа втянул в себя воздух.

– А правда вкусно пахнет! Чем это? – прошептал он, перебирая в памяти кухонные запахи. «Не котлетами ли?

Нет, пожалуй, запеканкой. А может, жареными пончиками?»

С желудке Серёжи сладко заныло. Тёплый воздух снова донёс к нему волну одуряющих ароматов. Здесь было и дуновение сладкого хвороста, кипящего в подсолнечном масле, и запах мясных котлет, и подтаявшего сливочного масла на горячей гренке.

– К столу! – объявила Нелида.

«Может, попробовать кусочек?» – подумал Серёжа и пристально посмотрел на блюдо. Гигантский кузнечик был украшен розовым гарниром.

Из дому вышел Парабуц с маленькой скамеечкой. Наконец все уселись. Серёжа сел на траве, скрестив ноги.

«Как поделить кузнечика? – горестно думала Нелида, взяв со стола нож и прицеливаясь к жаркому. – Отдать половину гиганту?.. Но ведь это мог быть обед на два дня для всей семьи. Теперь кузнечики так редки… А что готовить завтра? От витамина У остались одни кочерыжки».

– Дай мне нож, Нелидочка, – сказал Парабуц. – Я помогу тебе. Жаркое немного жестковато.

– Ничего не жестковато, – сказала Нелида и отодвинула руку с ножом.

«Будь что будет, отдам половину гиганту. У него, наверно, и голод огромнее, чем у нас», – подумала она.

– Ешьте, пожалуйста. – И Нелида протянула Серёже половину кузнечика.

Миг и Сластик получили по лапке, хозяину дома подали внутренности в соусе из шампиньонов, а сама Нелида стала обгладывать крылышко, изящно изогнув мизинчик.

Серёжа взял двумя пальцами полученную порцию. Жареный кузнечик продолжал источать благоухание. Серёжа лизнул языком жаркое, но потом не выдержал и проглотил его целиком. Парабуц в ужасе вздрогнул, а Нелида опустила голову.

«Для них это, наверное, почти как жареный поросёнок», – подумал Серёжа, глядя, как Миг и Сластик старательно обгладывают ножки кузнечика. Но тут он с тоской почувствовал, что ему так хочется есть, как никогда ещё в жизни не хотелось. Он отвёл глаза от еды.

– Спасибо большое, – сказал он.

– А варенье? – робко спросил Парабуц. – А варенье из земляники?

– Я не люблю его, – ответил Серёжа и покраснел.

«Если я только прикоснусь к банке с вареньем, то уже не смогу выпустить её из рук», – с отчаянием подумал он.

– Пойду спать, – громко сказал он и зевнул. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи! – хором ответили Миг и Сластик.

Парабуц встал и зажёг карманный фонарик величиной со спичечную головку.

Серёжа осторожно перешагнул через забор и вышел на лужайку. Был тёплый безлунный вечер. Сквозь низкие кусты просвечивали огоньки в соседних домах минитаков. Велосипед по-прежнему стоял у дерева, повернув руль к стране туготронов. Временами оттуда доносился какой-то пронзительный и протяжный звук. Он затихал на полминуты, а потом снова возобновлялся. Казалось, это туготроны, выключенные на ночь, храпят во сне тонким и унылым свистом.

Серёжа лёг на землю около велосипеда и свернулся калачиком. Что-то твёрдое надавило ему на бок. Он сунул руку в карман и нащупал нагревшееся яблоко.

– Как только я его не заметил? – обрадовался он и откусил кусок вместе с сердцевиной. Потом быстро доел яблоко и уснул.

Ночь промчалась с бешеной скоростью, не оставив после себя никаких снов. На следующее утро, за полчаса до пробуждения Серёжи, Миг и Сластик сидели около постели мохнатого старичка с большими мозолистыми ступнями, торчавшими из-под одеяла. Старик приходился дедушкой Мигу и Сластику и вёл с ними разговор большой важности.

– Всё зависит от силы воли, – изрёк он и пошевелил пальцами ног. – Если не должен я умирать, значит так оно и будет. Поживу ещё.

– Какой может быть разговор! – сказал Сластик.

– Главное – сила воли! – согласился Миг.

– Вот только тайну я начинаю забывать, – пожаловался старик. – Ещё каких-нибудь пятнадцать лет, и все перепутаю.

– Тайну? – прошептал Миг.

– В том-то и дело! – раздражённо ответил дедушка и закашлялся. – Надоела она мне, эта тайна, за девяносто лет! Каждый день учу её наизусть, чтобы не забыть.

– А кому же вы её откроете? – с величайшим изумлением спросил Миг.

– Э-хе-хе! – вздохнул дедушка и сдвинул брови. – Внуку своему…

– Кому? – воскликнули Миг и Сластик.

– Старшему внуку, – скучно ответил старик и зевнул. – Когда ему исполнится двадцать пять лет.

– Значит, мне? – воскликнул Сластик.

– Ясно, что тебе, – подтвердил дедушка. – Вот только ждать придётся ещё двенадцать лет шесть месяцев и четыре дня.

Старик вынул из-под подушки еле различимые ленточки с цифровыми записями и углубился в их изучение. Внуки безмолвствовали.

– Да, – сказал он наконец, – двенадцать лет шесть месяцев четыре дня и шесть часов. А теперь идите домой. Мне надо зубрить тайну.

– А у нас тоже есть тайна, – объявил Миг.

– Чепуха какая-нибудь, – рассеянно проговорил дедушка и начал бормотать какую-то скороговорку, глядя на ленты с цифровыми записями.

Тоща Миг встал и, подойдя к постели, громко крикнул:

– Нога у Непредка будет расти!

– Что? – спросил старик, выронив ленты с цифрами.

– Мы думаем, – сказал Сластик, – что гигант, который прилетел к нам на ракете…

– И который съел все у нас в доме… – добавил Миг.

– Наш предок! – твёрдо докончил Сластик.

– Предок? – вскричал дедушка и сел на постели.

Одеяло слетело, и внуки увидели яркую татуировку на груди деда, выписанную цифровым шифром, общепринятым на Острове.

«1 00 1111» – было написано синей краской; «000 11» – было выведено зелёными чернилами на волосатой груди мужественного минитака. Это означало: «Храню верность науке и силу воли».

– А как же следы в Пустыре предков? – задыхаясь, спросил старик, и девиз на его груди затрепетал.

– Следы придутся ему впору, когда нога вырастет, – уверенно ответил Миг. – Гигант ещё не взрослый.

– Какая блестящая догадка! – произнёс дедушка с невыразимым восхищением. – Какая научная мысль! Потрясающе! Неслыханно! Великолепно! – закричал он и бросился обнимать Мига и Сластика.

Старый минитак был вне себя от радости.

– Неужели это правда? – спрашивал он Мига и утирал слёзы лентами с цифровыми записями. – И я не должен больше зубрить свою тайну? – радовался старик, бегая по комнате и стуча мозолистыми подошвами. – Значит, нашёлся наш предок? Нашёлся?! – переспрашивал он. – Ура! – заорал он вдруг так громко, что где-то далеко в ответ загудел туготрон. – Ура! – заорал он ещё громче и вытащил из-под подушки какой-то предмет. – Немедленно! Сейчас же! Зовите сюда гиганта! Сию минуту!

– Но что же ему сказать? – спросили внуки, оробевшие перед неистовством своего дедушки.

– Скажите, что он узнает самую величайшую, самую необыкновенную тайну, которая когда-либо существовала на нашем Острове, – ответил дедушка и, задыхаясь, снова забрался под одеяло. – А пока я сделаю небольшое усилие воли и секундочку подремлю, – и он закрыл глаза.

Миг и Сластик выбрались на цыпочках из комнаты деда и, не сговариваясь, пустились бегом к лужайке, где спал Серёжа. Они бежали ровной рысью, не останавливаясь, но дорога в то утро как будто все удлинялась и удлинялась. Наконец они увидели стоящего на лужайке гиганта.

– Проснулся! – обрадовался Миг.

– Пойдём шагом, – взмолился Сластик. – Теперь уже близко.

Братья направились к гиганту. Серёжа стоял перед ними, как высотное здание. Наконец Миг и Сластик приблизились настолько, что Серёжа их заметил.

– Привет, ребята! – И Серёжа сел на траву. Так было удобней разговаривать.

– Здравствуйте, – ответил Сластик. – Я…

– У нас срочное дело, – перебил Миг.

– Я очень устал, – жалобно сказал Сластик.

– Дед согласен открыть вам свою тайну, – продолжал Миг.

– Какую тайну? – спросил Серёжа. Ему по-прежнему очень хотелось есть.

– Мы не знаем какую, – протянул Сластик. Он сразу же становился нытиком, когда уставал.

Миг молча посмотрел на него и выступил вперёд.

– Это самая великая, самая необыкновенная тайна, которая когда-либо существовала на нашем Острове!

– Самая необыкновенная? – спросил Серёжа.

– Самая великая! – подтвердил Миг.

– Лезьте ко мне в карман и показывайте дорогу! – скомандовал Серёжа.

Миг и Сластик быстро полезли наверх. Они заняли наблюдательные позиции в карманах Серёжи, высунувшись из них по пояс.

– Вперёд! – закричал Миг.

Серёжа пустился бежать, а Мигу и Сластику казалось, что они мчатся в сверхскоростном автомобиле. В ушах у них свистел ветер. Сначала Миг и Сластик увидели крышу своего дома, потом чердачное окно. Вскоре они очутились в саду, и Серёжа осторожно опустил их около самого крыльца.

– Гигант прибыл! – провозгласил Миг.

Раздалось шлёпанье босых ног, и дедушка подошёл к окну.

– Как будем разговаривать? – спросил он пронзительным старческим голосом, высунув голову из окна и глядя вверх.

– Может быть, через окошко? – смущённо предложил Серёжа.

– Придётся! Я опасаюсь простуды, а в мою комнату вы не влезете.

Старик быстро отошёл от окна и исчез в темноте. Наступила тишина. Серёжа сел под окном и стал ждать. Лопухи, окружавшие дом, слегка покачивались от утреннего ветерка. Два муравья медленно переползли через белую соломинку. Солнечный зайчик дрожал на занавеске, бившейся над окном. Тишину нарушало только мерное жужжание мухи, попавшей в западню на крыше дома. Мухоловка была установлена рядом с антенной. И каждый раз, когда в неё попадала муха, радиопередача прекращалась, и жители дома узнавали о поимке вредителя. Потом муха скатывалась в мухопровод и исчезала под землёй.

«Муха для минитаков всё равно, что для нас огромный орёл-стервятник», – подумал Серёжа.

– Ну-с, займёмся тайной, – сказал старик, появляясь в окне.

В оконной раме была видна только его голова. Она казалась большой, как на портрете.

– Придвиньтесь ближе! – приказал старик.

Серёжа придвинулся вплотную к окну. Глаза минитака впились в его лицо.

– Тайна? – спросил минитак.

– Тайна! – робко подтвердил Серёжа.

– Она будет раскрыта не по правилам! – закричал старик, и его голос зазвенел в Сереженом ухе, как комар. – Вот то-то и обидно, – добавил он более спокойно. – Тайна, которую все деды передавали только внукам, и то только совершеннолетним, попадает в руки… – старик замолчал и стал внимательно разглядывать Серёжу. – Неужели предок? – еле слышно прошептал он и смахнул слезу.

Серёжа промолчал.

– Ну, к делу, – прервал себя старик и скрылся в комнате.

Через минуту он вернулся с большим стеклянным колпаком, который поставил на подоконник.

– Это случилось в далёкое и смутное время, – начал он. – Минитак из нашего рода сделал когда-то величайшее научное открытие. – Старик показал на стеклянный колпак, стоявший на подоконнике. – Он нашёл в Пустыне предков вот это.

Под колпаком лежало что-то белое, свёрнутое в трубочку. Серёжа приблизил голову, чтобы получше разглядеть находку, но получил щелчок по носу.

– Назад! – закричал горячий старик. – История не кончена!

– А вы полегче! – сказал Серёжа. – Я вам ничего плохого не сделал.

И он отодвинулся от окна.

«Предок или не предок? – гадал в это время старик на ромашке, растущей в горшке на окне. – Предок – не предок. Предок – не предок».

Получился предок, и старик решил продолжать рассказ.

– Минитак из нашего рода не смог разгадать эти знаки. Он передал находку своему внуку, когда ему исполнилось двадцать пять лет. Внука звали Мининог. Но он тоже ничего не понял из того, что было написано на белом материале. Тогда он положил его под стеклянный колпак и передал своему внуку Плюксу, когда тот достиг совершеннолетия. Это было очень трудно сделать, потому что в семье Мининога всё время рождались только девочки, и ему пришлось очень долго ждать, пока появится внук и ему исполнится двадцать пять лет.

К тому же Мининог на девяносто седьмом году своей жизни тяжело заболел корью и выздоровел только благодаря большой силе воли. Он твёрдо помнил, что не имеет права умереть, пока не достигнет совершеннолетия его внук Плюкс.

Плюкс, получивший в наследство драгоценную находку, трудился всю жизнь над её разгадкой. Но он тоже не сумел её разгадать. Тогда он откачал воздух из-под колпака и стал хранить находку под вакуумом – для лучшей сохранности. В таком виде он передал её своему внуку Стирофлексу, который тоже ничего не понял, но приделал новую подставку к стеклянному колпаку…

Тут голова старого минитака стала клониться книзу, и он задремал.

– Вперёд! – закричал он во сне и проснулся. – Так продолжалось очень долго, – продолжал, встрепенувшись старик. – Наконец очередь дошла и до меня. Я получил колпак с находкой от своего деда…

«Канительная эстафета», – подумал Серёжа, с нетерпением поглядывая на колпак.

– Боюсь, не упустил ли я какие-нибудь подробности?

– Нет! Нет!

– Ясно было всегда лишь одно, – торжественно произнёс минитак. – Эта находка может объяснить, кто был предком народа минитаков. Теперь смотрите, – старик движением фокусника снял колпак и развернул что-то, свёрнутое в трубочку.

Серёжа прильнул к окну. Это «что-то» было пожелтевшей бумагой. На ней были написаны настоящие человеческие буквы. Буквы стояли вверх ногами.

– «Я последний человек на Острове»… – прочитал Серёжа, склонив голову набок. – Переверните скорей письмо! – закричал он.

Старик зашатался, внуки его поддержали.

– Нашёлся предок, – прошептал он и дрожащими руками перевернул бумагу.

– «У меня мало сил, и я должен торопиться», – залпом прочитал Серёжа и запнулся. – Здесь неразборчиво. «Улетаю с Острова»… – медленно разбирал он запись. – «Бедняги минитаки»… Снова неразборчиво.

– Что? Что вы прочли? – спросил старик.

– Бедняги минитаки… – повторил Серёжа. – Да, там так написано. – И он на всякий случай отодвинулся от окна.

– Значит, бедняги?

– Да, – с недоумением ответил Серёжа.

– Значит, минитаки?

– Да, – снова подтвердил Серёжа. – Так написано.

– Ах, ты! – вскричал старик и вдруг стал запихивать письмо снова под колпак. – Ничего вы не получите! – бормотал он. – Руки коротки! Подождите! Вот будет Сластику двадцать пять… Как вам не стыдно? А ещё гигант!

– Почему мне должно быть стыдно? – недоумевал Серёжа.

– Да потому, что вы не наш предок! Сами же прочли, что минитаки были уже тогда, когда писал письмо тот, следы которого нашли в Пустыне предков…

– Но это был человек…

– А вы то сами кто?

– Тоже человек. И вовсе не ваш предок. И не напрашивался я разгадывать ваши тайны! Ну, я пошёл!

– Погодите! – старик высунулся по пояс и чуть не выпал из окна. – Прочтите, что там ещё написано. Может быть, там есть что-нибудь о наших предках.

– Ладно уж, – сказал Серёжа.

Письмо снова было вынуто из-под колпака. Миг и Сластик подняли его над головой.

– «Бедняги минитаки…» – прочитал Серёжа. – «Не успел наладить…» Опять неразборчиво. «Спрятал старые программы туготронов…» Дырка в бумаге… «Осторожно, там…» Угол письма оборван. Дайте мне письмо.

Старик важно кивнул внукам, и они подали письмо в окно. Серёжа поднёс его к глазам.

– «Старые программы туготронов под дверью Главного ангара. Осторожно…» – прочитал Серёжа.

Наступило молчание.

– Ну что? – нетерпеливо спросил старый минитак.

Серёжа молчал. «Вот это настоящая тайна», – подумал он.

– «Осторожно», – повторил Серёжа и запнулся.