Текст книги "Мой сводный Дьявол"

5. День первый. Чревоугодие

Не успев открыть глаза я схватила телефон с тумбочки и набрала Бекки. Гудки тянулись так, будто та и не собиралась поднимать трубку.

«Может Сэм вчера остался у неё?» – успела я предположить, когда наконец услышала заспанный голос подруги.

– Ты ненормальная? Чего в такую рань звонишь? – протянула та.

– А сколько время? – спохватилась, и отняв телефон от уха посмотрела на циферблат на верху экрана.

Цифры вряд ли мне лгали, уверенно показывая «6:18».

– Ой… Прости. – поспешила я извиниться.

Бекки что-то невнятно проворчала в ответ. Будить её было сродни тому, как укротители тигров пихают голову в разинутую пасть полосатого зверя. Можно было только молиться, что подруга не откусит мне её по «самое не балуйся».

– Может я попозже? – с опаской предложила я.

– Да что уж там… Говори.

«А что говорить-то?».

То был хороший вопрос. Рассказать ей о моём вчерашнем уговоре с «братцем»? Но тогда придётся вдаваться в долгие объяснения о видео, и о том как я, по своей обыкновенной глупости, довела ситуацию до подобного финала. Может не стоило посвящать её в такие подробности? Во всяком случае не сейчас.

«Я расскажу всё, когда вылезу из этой переделки».

– Да я просто так. Думала у тебя есть какие-нибудь новости. – как можно убедительнее сказала, закатывая глаза.

– Новости? У меня? – удивилась подруга. – По сравнению с тобой, моя жизнь скучна и обыденна.

– Ах, ну тогда ничего. Спи дальше.

– Подожди, всё в порядке? Ты какая-то странная.

– Нет! То есть, да! То есть… не обращай внимания. Всё замечательно. Я позвоню тебе попозже, хорошо?

Молчание в трубке указывало на то, что я была не очень-то убедительна, но спустя несколько секунд Бекки всё-таки обречённо выдохнула:

– Ну ладно. Как знаешь. Пока.

– Пока. – отрешённо прошептала я и чмокнула трубку на последок.

Отложив телефон, я не могла не покривиться неприятному чувству. Солгать лучшей подруге не было чем-то обыденным. Ещё ни разу между нами не возникало секретов и недомолвок. Бекки была всегда в курсе всех моих похождений, и даже более того, она принимала в них немаловажную роль. Ответственная девушка прикрывала меня перед родителями и преподами, пока я валялась в постели университетского общежития в похмелье, ровно как и была начеку, когда я уезжала на очередное рандеву с малознакомым красавчиком. Бекки была незаменима. Она была моей скалой, моей поддержкой. И как я ей отплатила? Разбудила в шесть утра и солгала, вот как!

Но как бы я ни была расстроена своим поступком, мне ещё предстояло узнать, что за игру задумал сыграть со мной Йен. Любопытство до сих пор сжигало изнутри, оттого то, наверное, мне и не спалось. Присев на кровати, я провела рукой по сваляным волосам и зевнула. Взгляд сам собой заскользил по комнате и остановился на клочке бумаги, валяющейся у двери.

«Это не моё».

Поднявшись с кровати, я медленно подошла к таинственной записке, судя по всему просунутой под дверь, и остановилась на безопасном расстоянии, словно та была бомбой. Трудно было разобрать надпись, но что-то мне подсказывало, что та имела какое-то отношение к сегодняшней игре.

– Была ни была. – тихо прошептала и осторожно взяла послание в руки.

Только вот прочтение его, ввело меня в ступор.

«Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое.»

1Кор. 6,13

«И как это понимать?» – тряхнула я головой, и перечитала вновь.

Нет, слова были всё теми же, что и в первое прочтение. Аккуратно выведенными шариковой ручкой и абсолютно непонятные. Причём здесь тринадцатый стих к коринфянам? Йен что, в монахи решил податься? А может это какая-то странная шутка?

Поняв что ответы я получу только когда встречусь лицом к лицу с «экземпляром», я тяжело вздохнула и вернулась в кровать. Только вот спать не хотелось, а валяться бревном без дела, казалось невыносимым. Прихватив чистую одежду, и всё ещё сжимая записку в руке, я отправилась в душ. Но даже бодрящие капли воды не смогли отвлечь меня от загадочного письма. Прокляв в мыслях всех святых, что допустили «братца» в мою жизнь, я оделась в джинсовые шорты и свободный бежевый топ, и сунув записку в задний карман, покинула ванную.

Нервы успели расшататься в конец, когда я наконец прошла на кухню и увидела Йена, преспокойно попивающего кофе в одиночестве за столом.

– Доброе утро. Хорошо спала? – осведомился он как ни в чём ни бывало.

– Ты лучше вот это объясни. – проворчала я, пихая ему под нос клочок бумаги. – Что это?

– Это, Лилли, называется записка. Ну знаешь, когда один человек хочет сказать что-то другому, но считает что проще будет это сделать в письменном формате…

– Не паясничай! – зашипела как змея и уселась на стул рядом. – Это как понимать? Это шарада какая-то? Ребус? Чёртово… судоку? Или может ты решил в маньяки из фильмов ужасов податься?

– Ой-ой-ой… – неодобрительно покачал он головой и указал на распятье висящее над шкафом с посудой. – Не поминай чёрта, Бог всё видит.

– Ты совсем больной?! Как это всё понимать? – сотрясаясь от раздражения, продолжала шипеть я.

Вот она, та самая самодовольная улыбка, что выводит меня из себя и, в то же время, преследует в самых грязных фантазиях. Карие глаза, внимательно смотрящие в мои, коварны и полны тайны. Длинные пальцы, покручивающие кружку, кричат о наслаждениях и ласках, которых так жаждет моё тело. Как бы зла я ни была, отмахнуться от этих мыслей казалось невозможным. «Братец» наклонился ближе и сделав очередной глоток кофе, лениво произнёс:

– Это намёк на нашу сегодняшнюю игру. Правила до неприличия просты, «сестричка». На протяжении дня ты ешь и пьёшь только то, что я тебе предложу, и так, как я тебе предложу это. Никаких протестов, никакого нытья, никаких увиливаний. Попробуешь умыкнуть что-то без моего ведома – проигрыш. Решишь не подчиниться – проигрыш. Но я, так и быть, оставляю за тобой право быть язвительной занозой, какой ты была с первого дня нашего знакомства.

– Даже так? С чего это ты так добр? – не преминула воспользоваться возможностью я.

– Без твоих колкостей это потеряет всякий шарм. – хмыкнул Йен и отстранился. – Теперь тебе стало понятней?

– Ещё бы! Я в конец убедилась что ты псих.

– Ой, какое неприятное слово. – усмехнулся он. – Кофе будешь?

– Да.

– Не судьба. Сегодня утром ты пьёшь молоко, или сок. Твой выбор.

Зубы проскрипели от того, как сильно сжалась моя челюсть. Осознание того, во что я вляпалась, стало медленно оседать в мозгу. Но я не пойду на попятную. Только не так и только не перед ним.

«Подумаешь, это всего лишь один день» – успокоила себя и пропела нежным голоском:

– Тогда сок, «братец».

У странной игры были свои плюсы. Наблюдать за тем как мужчина хлопочет на кухне, оказалось отрадой для глаз. Уверенные движения и расслабленная поза, что могло быть привлекательнее?

– Омлет? Помнится ты съела тот, что я приготовил вчера.

А вот это неожиданно. Я и понятия не имела, что он был тем, кто оставил мне завтрак на сковороде. Недоверчиво кивнув, я принялась искать минусы нашей сегодняшней игры. Пока что всё казалось идеальным. Я могла преспокойно сидеть на стуле поджав ноги под себя и следить за «экземпляром». Так где же подвох? Вряд ли он предложил подобную игру, потому что обожает прислуживать мне.

Однако ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Как только завтрак был готов, Йен вернулся на своё место, но вместо того, чтобы подать мне тарелку с едой, он поставил её перед собой и начал орудовать ножом, разрезая воздушный омлет, от которого исходил аппетитный запах. Насадив кусочек на вилку, он протянул ту к моим губам.

– Прошу. – произнёс он, сверля меня любопытным взглядом.

– Ты хочешь, чтобы я ела так? – удивилась я.

– Да.

Короткий и исчерпывающий ответ. Вот и всё чего я удостоилась.

– Я вполне могу управиться с этим сама.

– Уже сдаёшься? Так быстро? Я рассчитывал что ты продержишься хотя бы до обеда.

«Ни черта я не сдаюсь!».

Приоткрыв губы я наклонилась к вилке и мужчина положил мне в рот кусочек омлета. Неудобство от такого способа приёма пищи и в сравнение не шло с неудобством от того, как внимательно «братец» следил за моими действиями.

– Вот видишь? Не так ужасно, не правда ли? – улыбнулся он, протягивая мне следующий кусочек.

– Отвечу, когда буду уверена что ты не отравил меня. – проворчала в ответ и повторила манёвр.

– Тебе обязательно всегда быть такой язвой?

– А тебе обязательно проживать со мной под одной крышей?

– Нет, не обязательно. Но как я могу отказаться от этого теперь, когда мне наконец стало весело?

Проигнорировав его слова, я продолжала есть с его рук, до тех пор, пока не услышала шаги на лестнице. Кто-то спускался и вскоре должен был зайти на кухню. Что же за картину этот человек застанет? Я в панике посмотрела на «братца», но он только ухмыльнулся моему перепуганному виду и протянул очередной кусочек омлета.

– Кто-то идёт. – зашептала, уклоняясь от кушанья.

– Я знаю. – вторил моему шёпоту, Йен.

В его глазах заплясали черти. Он вёл себя так, будто ситуация была забавной, хотя на самом деле, та становилась опасной. Как мы объясним подобное? Новоявленные братья не кормят своих девятнадцатилетних сестёр с вилки!

– Это не смешно. – возмутилась я.

– А кто смеётся?

– Йен, не дури. Если нас так увидят, то…

– Так ты сдаёшься?

– Нет! Ни за что!

– Тогда ешь.

Шаги достигли основания лестницы, и я знала что не пройдёт и пятнадцати секунд, как некто войдёт на кухню.

«Он блефует. Должен блефовать. Ему это не выгодно, так же как и мне».

Упорно отказываясь принимать поражение, я решила принять его блеф. Наклонившись поближе к вилке, я приоткрыла губы и коснулась ими оголённого острия, в ожидании, когда Йен пошевелится. Полные решимости глаза смотрели в его, в то время как внутри всё затряслось от адреналина, что забурлил в моей крови. То было схоже с мексиканской дуэлью, где участники следили за тем, кто первым вытянет пистолет. Только вот вместо пистолета, между нами был столовый прибор.

Шаг, ещё шаг. Короткая остановка у зеркала в прихожей, и снова шаг. Оставались пара секунд, но «братец» не двигался. Внутренности свернулись от страха, а сердце бешеного колотилось в груди.

И только в самый последний момент, Йен наконец-то положил вилку мне в рот и резко толкнул тарелку с оставшимся омлетом на меня.

– Доброе утро. – послышался голос матери.

– Доброе. – ответила я, вытаскивая вилку изо рта и выдыхая с облегчением.

– Доброе утро, Амелия. – так же поприветствовал её «экземпляр», на лице которого играла озорная улыбка, предназначенная мне.

То что ему это доставило такое веселье, натолкнуло на мысль:

«А ведь это было только начало первого дня. Что же будет дальше?».

Несмотря на мои опасения, дальнейшие события развивались как обычно, ну за исключением того, что всякий раз как что-то съесть или выпить, мне приходилось украдкой коситься в сторону своего мучителя, дабы получить на это его немое одобрение. Чувство уязвления, что это вызывало, было в новинку. Казалось, что могло быть проще и естественнее, чем принятие пищи? Никогда бы не подумала, что это можно превратить в подобное испытание.

Единственный раз, когда Йен тайком покачал головой, был тогда, когда мать принесла от соседки домашние мини-эклеры. И видимо мне не следовало так сильно радоваться своему любимому кушанью, ведь карий взгляд следил за мной через комнату. Невозможно было передать то огорчение, что я испытала, когда вежливо отказалась от угощения. Для матери это тоже было в новинку, и она даже попыталась уговорить меня взять хотя бы один кусочек, но я твёрдо отстояла своё решение не сдаваться.

– Нет, я не голодна. – покачала я головой, наблюдая как целлофан накрыл щедро политые шоколадом пирожные и едва скрывая горечь в своём голосе добавила. – Может завтра попробую.

Даже вечером, лёжа в постели, я продолжала думать о том, как хороши они должны были быть на вкус. Лёгкие, словно пух, с нежным кремом, отдающим ноткой ванили. Маленькие, ровно на один укус, они были тем, за что я готова была бороться не на жизнь, а на смерть. Но нет. Получить хоть один символ пароля, было куда важнее, чем поддаться искушению и рискнуть победой.

Бросив взгляд на часы, я нервно покрутила крестик на шее. Оставался всего час до полуночи.

«Ещё какой-то час, и я смогу спуститься вниз и съесть хоть всё блюдо» – улыбнулась я, как в дверь тихо постучали.

Зная что родители уже давно пошли спать, не составило труда догадаться, кто именно стоял в коридоре.

«Может он пришёл, чтобы назвать мне первый символ?» – промелькнула догадка и я в припрыжку бросилась к двери.

Как и следовало ожидать, Йен был по другую сторону, и как только я отворила замок, он прошагал в мою комнату, держа руки за спиной.

– Не думала, что ты почтишь меня своим присутствием.

– Ну как же я мог разочаровать тебя и оставить игру на половине? – усмехнулся он, оглядывая обстановку.

– Игру? Разве ты не достаточно повеселился?

– Достаточно, но потом мне пришла в голову гениальная идея.

Хитро прищурившись, он достал из-за спины тарелку полную мини-эклер. МОИХ мини-эклер!

– Что, собираешься демонстративно есть их в моём присутствии? – насупилась я и скрестила руки на груди.

– Вообще-то я хотел предложить их тебе.

«Так, это западня, и ты это знаешь, Лилли! Не будь дурой!» – прокричал рассудок.

Но как только я взглянула на румяные лакомства, то закусила губу и шагнула навстречу протянутой тарелки. Мои пальчики уже почти коснулись пирожного, когда Йен отступил и присел на край кровати.

– Так и знала что будет подвох. Ну, говори, не тяни. Предупреждаю, что я не утка и не буду подбирать их с пола ртом. – закатила я глаза.

– Твои мысли не перестают меня удивлять. – рассмеялся мужчина. – Мне следует их записывать, на будущее. Но нет, всё куда проще. Сядь рядом.

– Ах, поняла. Снова решил кормить меня с рук? Не боишься что я тебе палец откушу?

Поколебавшись, я всё-таки приняла его приглашение и опустилась на матрац подле него. Йен взял один эклер и покрутив его между пальцев, задумчиво произнёс:

– Думаю пальцы мне ещё пригодятся. Придвинься ближе.

«Что же он задумал?» – скользнула я к нему по одеялу.

Пирожное начало медленно приближаться к его лицу. «Это МОЁ!» – так и подмывало меня выкрикнуть, когда он приоткрыл рот и установил лакомство между своих губ. Повернувшись ко мне он наклонился ближе. По телу тут же пробежал ток. Глаза говорили мне да и я сглотнула от волнения. Мысль о том, что сейчас две самые желанные вещи находятся на расстоянии кивка, не могла оставить меня равнодушной. Набрав полную грудь воздуха, я потянула губами за сдобренный шоколадом эклер, и Йен отпустил его, даже не пытаясь бороться.

За одним последовал другой, и ещё, и снова. Вскоре я начала хихикать, всякий раз как он поворачивался ко мне с новой порцией. Тарелка опустела в считанные минуты, и я довольно потянулась, чувствуя что пресытилась этим сладким угощением.

– Довольна? – спросил «братец», отставляя пустую посуду на прикроватный столик.

– Да. – промурлыкала в ответ и откинулась спиной на матрац. – Только по-моему я объелась.

– А если я принесу снизу ещё? – улыбнулся он, возвращая своё внимание на меня, и облокачиваясь вытянулся рядом.

– Ой, нет. Больше не влезет.

Я прикрыла глаза, нежась от сладости во рту, но мой покой был прерван. Йен коснулся большим пальцем уголка моих губ.

– Ты измазалась. – пояснил он, легонько водя пальцем, отчего мои губы приоткрылись.

Его прикосновение очертило контур, едва надавливая, и скользнуло на подбородок. Я трепетно втянула воздух, в мучительном ожидании. Было не понять что он думал, а сумятица, поднявшаяся в моей голове, не оставила места даже для предположений на этот счёт.

Приоткрыв глаза, я встретилась с потемневшим взглядом и протянула руку к его лицу. Накрыв ладонью щёку, я, подобно ему, очертила контур его губ, но как только мой пальчик сделал полный круг, Йен приоткрыл рот, и обхватил его губами. Язык легонько коснулся кончика и по телу пробежали мурашки. Как же ему удавалось так легко управлять мной? Ведь я не новичок в подобных играх. Так почему я реагирую на подобные мелочи, словно невинная школьница?

Его ладонь соскользнула с моего подбородка к шее, и аккуратно сжала хрупкое горло.

– Чертовка. – прошептал он ласково.

Я только выгнулась ему навстречу и откинула голову назад, подтверждая свою уязвимость и готовность отдать ему контроль над ситуацией.

Лицо приблизилось, и губы поравнялись с моими. Я ощущала горячее неровное дыхание на своих щеках. Запах этого мужчины сводил меня с ума. Я замерла в ожидании поцелуя.

– Тебе же этого хочется, не так ли? – спросил он, едва касаясь губами моих губ, словно крыльями бабочки.

Я кивнула, и его рука на горле сжалась чуть сильнее.

– Тогда скажи это. – прозвучал нежный приказ.

– Я хочу… – невнятно отозвалась.

– Чего именно?

– Хочу тебя.

Похотливая фраза, под стать своей хозяйке, беззастенчиво слетела с губ. Тело ещё больше выгнулась навстречу широкой груди, но тут рука резко отпустила моё горло.

– Спокойной ночи, «сестрёнка». – с усмешкой на губах, сказал Йен и быстро поднялся с кровати.

Я едва успела осознать что именно произошло, как дверь комнаты уже закрылась за его спиной, и через пару секунд послышался хлопок в его спальню. Ошарашенная и возбуждённая, я продолжала смотреть на дверь затуманенным взглядом, будто мужчина вот-вот вернётся и всё окажется какой-то больной шуткой, но к моему разочарованию этого не произошло.

«Вот ведь… сволочь!» – раздражённо подскочила я на ноги и запустила расчёску с тумбочки в смежную стену наших спален, прекрасно сознавая, что Йен услышит удар по другую сторону.

6. День второй. Лень

После ухода «экземпляра» я ещё долго не могла успокоиться. Обида, злость и возбуждение преобладали в моём теле, не давая уснуть. В какой-то момент я даже хотела запустить руку в шорты пижамы и закончить начатое им, но настырно решила вытерпеть своё неудобство.

«Интересно, а ему сейчас так же плохо как и мне?» – задалась вопросом, но побыстрее выкинула, закравшиеся в разум, грязные мыслишки из головы. Ведь от них мне не становилось легче.

Кое как уснув, я провела пол ночи в метаниях по подушке, и на утро чувствовала себя измождённой. По мне словно трамвай переехал, но несмотря на это, моей первой мыслью после открытия глаз – взглянуть на пол перед дверью. Новая записка была подброшена в комнату, и я гневно прорычала.

«Ну что сегодня? Какое унижение он мне приготовил?».

Подняв листок, я пробежалась взглядом по словам.

«Душа ленивого желает, но тщетно; а душа прилежных насытится.

Притч. 13,4.

P.S.: Поздравляю со вчерашней победой. Первая буква D. Удачи!»

«Удачи? Себе пожелай!».

Итак. Сегодняшнее испытание будет иметь какое-то отношение к лени. Осталось только найти Йена и узнать правила. Только вот желания это делать, поубавилось после вчерашнего. Не то чтобы я испугалась или разуверилась в своих силах, но было странно ощущать отсутствие какого-либо контроля над ситуацией. «Братец» командовал парадом, а я только и могла, что кусать локти от бессилия. Да и его явное пристрастие к риску вызывало смешанные чувства. Мне не в новинку подобные переживания, но как далеко готов зайти он?

«Я же ровным счётом ничего о нём не знаю!» – пронеслось в голове, будто то было неким откровением, и от этого я ещё больше напряглась.

Но сидение в комнате и переживание обо всём этом было неразумно. Чем быстрее я начну нашу сегодняшнюю игру, тем быстрее та закончится и я смогу поздравить себя с победой. Пора навести марафет и предстать перед «братцем» во всей красе, не растеряв при этом решимость по дороге.

Почему-то мне безумно хотелось подразнить его сегодня, а потому я выбрала самое «развратное» платье из всех что было дозволено носить в этом доме, и лукаво улыбнулась своему отражению. Наряд был не очень коротким и простым, однако я как никто лучше знала, что стоило мне наклониться и декольте открывало грудь, выставляя соблазнительную ложбинку на показ тому, кто был напротив.

«Посмотрим, как ему понравится такая картина перед своим носом» – ухмыльнулась я, и убрав волосы в низкий пучок, поспешила на кухню. Родители ещё не проснулись, несмотря на поздний час, а Йен, как и в прошлое утро, попивал кофе за столом, смотря на что-то в новеньком телефоне, что получил сегодня по почте. Коробка лежала перед ним, и я чуть не присвистнула, когда прочла название последней модели на той.

«А он не беден».

Довольствуясь тем, что сегодня я имею полнейшее право есть и пить что хочу, я налила себе горячее кофе из кофеварки и поставив кружку на стол, облокотилась, делая вид что рассматриваю листовку приложенную к Айфону. Как того и следовало ожидать, карий взгляд скользнул по моей груди. Он задержался там на какое-то время, пока я не пропела:

– Доброе утро, «братец».

– Доброе. – отозвался он, и вернул внимание на экран в своих руках.

Решив что пока с него хватит, я уселась на стул и сделала глоток из кружки.

– Ну так что? Каковы правила на сегодня? Я вся во внимании.

Наверное вчерашняя победа придавала мне нахальства и самоуверенности. Мои глаза блеснули искренним любопытством и, можно было даже сказать, азартом.

– Просты как и вчера. Начиная с этой минуты, ты будешь выполнять любые поручения что услышишь. Неважно чьи. Матери, отчима, мои, соседки… Одним словом все. Плюс, ты будешь делать даже то, что от тебя не просили. Например, если Амелия возьмёт в руки пылесос, ты, как хорошая девочка, подбежишь и предложишь свою помощь. Её отказ от помощи не значит что ты сдашься. Ты будешь настаивать и, если надо, умолять пропылесосить. Ясно? Так продлится до восьми вечера.

– А после восьми?

– Ты не будешь делать ничего. Абсолютно. Ты не будешь ни ходить, ни убираться, ни готовить, ни сидеть в телефоне. Ты удалишься в свою комнату и будешь просто… ну не знаю… дышать, наверное. – усмехнулся мужчина. – Так и быть, я заберу твой телефон на какое-то время, чтобы избавить тебя от соблазна. Ах, да, чуть не забыл. Как и вчера, ты не ноешь, не перечишь. Можешь быть язвой и нахалкой, но не забывайся. От работы ты так не увильнёшь. – сделав глоток, и допивая кружку, он добавил. – А теперь, не будешь ли ты так добра, налить мне новое? И завтрак был бы как нельзя кстати. Родители будут в восторге, когда проснутся.

Гневно выхватив кружку из его рук, я с вызовом посмотрела на него и неторопливо поднялась из-за стола.

– Разумеется «братишка», как скажешь. – театрально присела в реверансе и принялась выполнять его указания.

Вернувшись со свежим кофе, я наклонилась, чтобы поставить то перед ним, напрочь позабыв о неразумно подобранном наряде.

– Шикарное платье. – усмехнулся он, и склонив голову на бок, вновь скользнул взглядом по моей груди.

Только вот на этот раз, это не вызвало во мне ликования. Совсем наоборот. То было раздражение высшей степени. Неизвестно только на кого. На себя и свою оплошность, или на него и его дьявольски пронзительные глаза.

«Ничего. Я найду способ поквитаться. Обязательно!» – поджала я губы и резко отвернулась, приступая к готовке завтрака.

Родители вскоре присоединились к нам на кухне. И как на то рассчитывал Йен, мать то и дело пыталась что-то сделать. Однако я следила за той словно коршун и опережала её на каждом шагу. Достать из шкафа сахар? Не проблема. Помыть посуду? Разумеется. Натереть до блеска плиту? Что может быть проще.

– Я смотрю, ты сегодня полна сил и энергии, деточка! – улыбалась мама, наблюдая за моими старательными действиями. – Неужели ты уже успела отдохнуть? Обычно у тебя уходит чуть ни месяц каникул, чтобы начать так активничать.

– Уверен, что у неё просто хорошее настроение. – вклинился Джозеф, спасая меня от лжи.

– Всем бы нам такое настроение. – усмехнулся «братец». – Может это свежий воздух так действует? Кстати, не переместиться ли нам на улицу? Ты же хотел сегодня закончить посадку новых яблонь.

«Каких ещё яблонь?!» – чуть не заорала я, уже ощущая некую усталость.

Бросив беглый взгляд на Йена, я заметила как ехидно тот улыбался. Неужели он и вправду рассчитывал, что я буду копаться в земле и орудовать лопатой? Я что, каторжница? А ведь день только начинался. Часы показывали «10:12». И как он думает я выдержу это до восьми?

«Он точно псих. А я ему ещё и потакаю!».

Мысль о том чтобы сдаться промелькнула в разуме, но была нагло отпихнута гордостью.

«Нет. Я справлюсь. Я должна!».

Выйдя за семейством на задний двор, я боязливо посмотрела в сторону молодых яблонь, приставленных к сараю, корни которых скрывали плотные мешки наполненные землёй. Мужчины взяли лопаты и неторопливо прошагали в сторону маленького садика, разбитого матерью ещё годы назад.

– А я могу помочь? – выкрикнула я, следуя правилу игры.

– Даже не знаю. – рассмеялся Джозеф, скептично оглядывая мою фигурку, неловко стоящую у сарая.

– Ну хочет девчонка лопатой помахать, подумаешь. Пусть развлекается. Я даже могу одолжить ей свою. – предложил «братец» отцу.

– Ну хорошо. – покачал тот головой. – Только перчатки не забудь надеть, не то руки в кровь сотрёшь, да и лопата полегче есть в сарае.

Как же нелепо я наверное выглядела. Безразмерные перчатки, то и дело падающие с рук, лопата на перевес, босоножки перепачканные землей, а после и удобрением, и потная, словно загнанная лошадь. Йена однако это всё забавляло. Он встал так, чтобы не пропустить ни одного раза, когда я наклонялась и подбадривал меня в моих неумелых копаниях. Желание придушить кого-то ещё никогда не было так сильно. До чего же приятно было бы ударить инструментом, сжатым в моих руках, по его самодовольной физиономии.

Спустя несколько часов под палящим солнцем я вконец вымоталась. Руки тряслись, да и ноги подгибались. Ну не привыкла я к тяжёлому физическому труду, и всё тут! Но невзирая на это, я упрямо выдвинула подбородок и только сильнее вонзила конец лопаты в землю.

– Думаю что на сегодня хватит. – одобрительно кивнул Джозеф, осматривая проделанную работу.

– Да что уж там? Давай закончим. Остались всего каких-то пара деревьев. – возразила я, стреляя испепеляющим взглядом в сторону ухмыляющегося «братца».

Он так же как и я вспотел, а волосы растрепались и прилипли к взмокшему лбу. Только вот вместо отвращения, я ощутила тяжесть внизу живота. Неужели было возможно испытывать к одному и тому же человеку такие смешанные чувства? Ненависть и желание бродили в крови, бурля и щёлкая, словно масло на сковороде.

– Лилли права. Но ты иди. Мы придём как закончим. – кивнул Йен отцу, отправляя того обратно в дом. – Готова сдаться? – спросил он, как только дверь веранды закрылась за спиной Джозефа.

– Пошёл ты. – процедила я сквозь зубы, вызывая приступ хохота «экземпляра».

– Похвально. Так держать. Осталось совсем чуть-чуть.

И он был прав. Когда мы вернулись в дом, ужин был накрыт, и только теперь я осознала, что провела на улице целых семь часов. Как же быстро пробежало время! Не удивительно, что мама успела проверить наши успехи дважды и даже вынести бутерброды и лимонад. Желудок протяжно заурчал от одной мысли о еде, но к сожалению, правила этого дома не позволили бы мне усесться за стол в подобном виде.

– Ребятки, давайте быстренько в душ и за стол. – крикнула мать из кухни.

«Так, это же было указание, не так ли?» – немного растерялась я, не зная как поступить.

– Ну пошли. – кивнул Йен, заприметив моё замешательство, и вытянул ладонь, пропуская меня вперёд.

Несмотря на трясущиеся ноги я пулей взбежала по лестнице, прихватила сменную одежду из спальни и скрылась в ванной. Когда я, чистая и взбодрившаяся, вернулась в гостиную, на мне больше не было открытого платья. Широкая футболка и спортивные штаны были куда более подходящим вариантом, после неудобного наряда. Йен, что принял душ на первом этаже, рядом со спальней родителей, уже сидел за столом и что-то увлечённо обсуждал с Джозефом.

– Ой, присаживайся. Устала наверняка, деточка. – посетовала мама и подтолкнула меня к столу. – Я щас только салатик принесу.

Услышав это «братец» моментально перевёл внимание на моё лицо.

– Я помогу! – выкрикнула я вслед и поспешила на кухню.

Сказать что я устала, было бы преуменьшением. Когда я наконец уселась за стол, то уже даже не была уверена что голодна. Всё чего хотелось, так это залезть на кровать, раскинуть ноги-руки звёздочкой и стонать от боли, что сковывала моё тело. На счастье, подношение салата к столу, было последним из моих деяний. Ну, почти. Ужин затянулся, и взглянув на время, я прикрыла глаза в благодарности.

«Ещё пятнадцать минут, и я свободна от этого кошмара. Главное чтобы никто не решил что-либо делать или о чём-то меня просить».

– Поможешь отнести посуду на кухню? – спросил Йен.

«Вот гад!».

Обречённо кивнув, я молча собрала пустые тарелки и вяло протащила ноги к раковине. Даже если бы и хотела, я была не в силах спорить, или даже думать, а потому, когда «братец» подошёл ко мне сзади и перегнулся через моё плечо, дабы поставить тарелки в раковину, я никак не отреагировала.

«Докатились! Я стала Зомби! Осталось только вытянуть руки и стонать: „Мозги! Мозги!“».

– Думаю ты можешь удалится. – прошептал он мне на ухо, прижимаясь грудью к моей спине. – Не забудь оставить телефон за дверями.

Всё что я смогла осилить, это кивок, дождавшись которого, Йен добавил:

– Не закрывай дверь на замок.

А вот тут я не смогла смолчать:

– Это ещё почему?

– Я должен быть уверен что ты следуешь условиям игры, не так ли?

– Думаешь, у меня хватит сил для плясок? Я даже ноги волочу с трудом. – возмутилась на его слова.

– Ты не представляешь, сколько в тебе ещё осталось сил. – ответил он многозначительным тоном.

– Ладно. Твоя взяла, не закрою. Но только потому, что мне уже наплевать, что ты будешь вытворять до полуночи.

***

Глаза распахнулись и уставились на дверь, что только открылась. Даже в кромешной темноте, я поняла, что Йен вошел в комнату и медленно подошёл к кровати. А я? Я только тихо застонала и поморщилась от боли. Тело ныло, руки болели, ноги выкручивало и дёргало. Да, и по-моему я умудрилась слегка обгореть. Плечи щипало от избытка, полученного за день, солнца.

«Лилли, ты развалина» – поглумилось самолюбие.

– Который час? – спросила я тихо.

– Одиннадцать. – последовал ответ.

«Снова одиннадцать? А он любит это время, не так ли? Даже в баре мы познакомились примерно в тот же час».

– Принёс тебе телефон. – пояснил мужчина и положил тот на тумбочку у моей головы. – Как ты?

– А как ты думаешь?

Йен хмыкнул и присел на край кровати, отчего наши бёдра соприкоснулись. Я не двинулась с места.

После того как я покинула кухню, то прямиком направилась в свою комнату и рухнула на постель. У меня едва хватило сил, чтобы стянуть мешковатые треники, но всё же я сделала ещё одно усилие и вынесла телефон за двери. А дальше…? Дальше я заползла под одеяло и даже не уснула, а вырубилась, словно на мне весь день поля пахали. Ну, отчасти так оно и было.