Текст книги "«Джоконда» – мистика или мистификация?"

Вряд ли возможно не согласиться с утверждением, что «Джоконда» кисти Леонардо да Винчи – это самый знаменитый и самый загадочный портрет в истории мировой живописи. Здесь всё окутано тайной и вызывает споры: история создания картины, живописная техника, личность изображённой женщины, необъяснимая «живость», изменчивость её облика, неуловимость выражения её лица. Замечено, что в зависимости от освещения, угла зрения, расстояния оно может выражать абсолютно разные настроения – от безмятежности и легчайшего намёка на улыбку до недоброй, презрительной усмешки. Зрители совершенно по-разному воспринимают чувства женщины на портрете, невозможно однозначно охарактеризовать её внутреннее состояние, её характер, её эмоции. Но, конечно, «визитной карточкой» этого шедевра является загадочная «ускользающая» улыбка – увидеть её удаётся далеко не каждому созерцателю портрета. Мнения и зрителей, и исследователей насчёт Джоконды и её таинственной улыбки кардинально расходятся: одни считают её возвышенным идеалом женственности и обаяния, другим она кажется неприятной, злой и даже некрасивой. Не до конца исследовано и то, что кроется за необыкновенной, уникальной техникой живописи, применяемой художником.

Леонардо да Винчи «Джоконда. Мона Лиза». 1503–1506. Лувр

Этой картине посвящены сотни книг, тысячи статей, научные исследования, фильмы, телепередачи. А загадок всё равно не становится меньше. А значит, возникает непреодолимый соблазн привлечь на помощь мистику, объяснить всё сверхъестественными причинами, воздействием тёмных сил. Мистический ореол вокруг картины в наше время духовной неразборчивости растёт небывалыми темпами. И в самом деле, считают сторонники мистических теорий, как же ещё можно понять, почему вот уже 500 лет загадочная красавица, как никто другой в истории мировой живописи, будоражит умы миллионов людей, завораживая, притягивая и отталкивая, заставляя восхищаться и ненавидеть, посвящать ей стихи и испытывать перед ней необъяснимый страх. И чем была вызвана странная привязанность самого Леонардо да Винчи именно к этому полотну? Он до самой смерти не расставался с портретом, постоянно продолжая вносить какие-то изменения в работу, казалось бы, доведённую до совершенства. «Мистики» утверждают, что женщина, с которой написан портрет, была энергетическим вампиром. Она настолько подчинила себе Леонардо, что художник не мог расстаться с её портретом и, постоянно совершенствуя своё творение, постепенно угасал, отдавая всю душу Джоконде (кстати, исследователи отмечают, что во время работы над портретом у художника резко пошатнулось здоровье). С воздействием потусторонних сил многие связывают и синдром Стендаля – когда люди внезапно падают в обморок перед гениальной картиной или подвергаются панической атаке. «Скоро уж четыре столетия, как Мона Лиза лишает здравого рассудка всех, кто, вдоволь насмотревшись, начинает толковать о ней», – отзывался об этом уникальном произведении в конце XIX века французский писатель Франсуа-Анатоль Грюэ. И весь XX век учёные, искусствоведы и просто дилетанты спорят, спорят, спорят. Ну просто мистика какая-то…

А действительно ли мистика?

Фантазёр ли Вазари?

      «Леонардо взялся написать для Франческо дель Джокондо портрет его жены, Моны Лизы, и, потрудившись над ним четыре года, так и оставил его незавершённым. Это произведение находится ныне у короля Франции Франциска, в Фонтенбло.

Изображение это давало возможность всякому, кто хотел постичь, насколько искусство способно подражать природе, легко в этом убедиться на примере головы, так как здесь Леонардо воспроизвёл все мельчайшие подробности, какие только доступны тонкостям живописи. Действительно, в этом лице глаза обладали тем блеском и той влажностью, какие мы видим в живом человеке, а вокруг них были сизовато-красноватые отблески и те волоски ресниц, передать которые невозможно без владения величайшими тонкостями живописи. Брови же благодаря тому, что было показано, как волоски вырастают где гуще, а где реже, в соответствии с порами кожи, и как они закругляются книзу, не могли быть изображены более натурально. Нос, со всей красотой своих розоватых и нежных отверстий, имел вид живого. Рот, с его особым разрезом и уголками, где алость губ переходит в естественный живой цвет лица, воистину, казался не красками, а живой плотью. А всякий, кто внимательнейшим образом вглядывался в дужку шеи, видел в ней биение пульса. И поистине можно сказать, что это произведение написано так, что повергает в смятение и страх любого самонадеянного художника, кто бы он ни был.

Между прочим, Леонардо прибег к следующему приёму: так как Мона Лиза была очень красива, то во время писания портрета он держал людей, которые играли на лире или пели, и тут постоянно были шуты, поддерживавшие в ней весёлость и удалявшие меланхолию, которую обычно сообщает живопись выполняемым портретам. У Леонардо же в этом произведении улыбка дана столь приятной, что кажется, будто бы созерцаешь скорее божественное, нежели человеческое существо; сам же портрет почитается произведением необычайным, ибо и сама жизнь не могла бы быть иной».

Это единственное свидетельство о том, как создавалась картина, принадлежит современнику да Винчи, итальянскому художнику, архитектору и писателю Джорджио Вазари, составившему жизнеописания многих великих художников и скульпторов Возрождения. На основании его слов вот уже несколько веков женский портрет кисти Леонардо да Винчи, хранящийся в Лувре, над которым мастер трудился, как свидетельствует Вазари, в 1503–1506 годах, считается изображением 25-летней Лизы Герардини, жены флорентийского торговца шёлком Франческо дель Джокондо. Полное название картины – «Портрет госпожи Лизы дель Джокондо», итал. Ritratto di Monna Lisa del Giocondo; во многих альбомах и справочниках портрет имеет двойное название – «Джоконда. Мона Лиза» (мона по-итальянски значит «госпожа»). Впервые название «La Joconda» упоминается в 1525 году в списке наследства ближайшего ученика да Винчи – художника Джиана Джакомо Капротти (Салаи). Картина описывается как портрет дамы по имени Ла Джоконда.

Архивные материалы, собранные профессором Флорентийского университета историком Джузеппе Палланти, свидетельствуют, что Лиза Герардини родилась в 1479 году во Флоренции на Виа Маджио, в семье знатного, но обедневшего вельможи Антонмария ди Нолдо Герардини и его третьей жены Лукреции дель Кация, у неё было три младших брата и три младших сестры. В 16 лет она вышла замуж за богатого торговца шёлком Франческо ди Бартоломео дель Джокондо, занимавшего должность одного из старейшин республики, который был старше неё на 19 лет, родила мужу пятерых детей и воспитала ребёнка от его первой жены. Её семья проживала во Флоренции на улице Гибеллина, почти напротив дома сэра Пьеро, отца Леонардо да Винчи. Скорее всего, соседи были хорошо знакомы друг с другом. Умерла эта женщина 15 июля 1542 года в возрасте 63 лет, после тяжёлой болезни, похоронена при монастыре святой Урсулы, рядом с базиликой Сан-Лоренцо. В этой обители она провела последние 4 года своей жизни – после смерти мужа, – рядом со своей младшей дочерью Мариеттой, ставшей монахиней Людовикой (другая её дочь, тоже монахиня, умерла в 18 лет). В её погребении участвовал весь приход, что свидетельствует о всеобщей любви и уважении к ней. Известно также, что портрет Лизы Герардини был заказан для нового дома молодой семьи и в ознаменование рождения в 1502 году второго сына, Андреа.

Учёный выяснил и то, что Джорджио Вазари был хорошо знаком с Франческо дель Джокондо, который в 1525–1526 году построил фамильный склеп в капелле Сантиссима Аннунциата, где в это время работал над фресками наставник Вазари художник Андреа дель Сарто. Так что историю создания портрета Моны Лизы Дж.Вазари мог знать от непосредственных участников этого процесса, и потому его слова заслуживают полного доверия.

Но всё же версия знаменитого биографа оставляет неразрешёнными множество вопросов. И самое главное – трудно представить себе, что его описание относится именно к луврскому портрету. Не видим мы на знаменитой картине ни тщательно прописанных бровей и ресниц, ни иллюзии пульсации на шее, да и загадочную, исчезающую улыбку Джоконды вряд ли возможно назвать «столь приятной, будто бы созерцаешь божественное существо». И почему-то он называет портрет незаконченным.

Остаётся непонятным, почему Леонардо не отдал работу заказчику. Известно, что художник держал «Джоконду» у себя, а в 1516 году, покидая Италию, увёз её во Францию. Есть свидетельства, что французский король Франциск I в 1517 году купил портрет за 4000 золотых флоринов – фантастические деньги по тем временам. Но с другой стороны, мы знаем, что художник не расставался с «Моной Лизой» до самой своей смерти в 1519 году. По некоторым сведениям, он оставил картину в наследство своему ученику и помощнику Джиану, прозванному Салаи («дьяволёнок»), находившемуся рядом с ним в течение 26 лет, а после гибели того в драке в 1524 году она досталась его сёстрам в Милане (в описи наследства, оставшегося после Салаи, есть портрет дамы по имени Ла Джоконда, правда, доподлинно не известно, не была ли это копия знаменитой картины).

И ещё один камень преткновения для исследователей – колонны. Знаменитый современник Леонардо Рафаэль Санти, не раз бывавший в мастерской художника, в 1504 г. сделал набросок с ещё не завершённой работы, и на эскизе оказалась девушка, по обеим сторонам от которой расположились греческие колонны. И таких копий с колоннами, выполненных разными художниками, известно немало. К тому же, по свидетельствам современников, портрет, написанный по заказу мужа Лизы Герардини и оставшийся незавершённым, был больше. Однако на выставленной в Лувре картине от колонн остались одни основания (версия о том, что они были обрезаны, опровергнута исследованиями международного коллектива из 39 специалистов в 2004–2005 гг.), она небольшая по размеру – всего 76,8 × 53 см – и выглядит вполне законченной.

Ужель та самая Джоконда?

Примирить эти многочисленные противоречия может только распространенная среди искусствоведов версия о том, что картина на самом деле была не одна. В инвентарных листах, оставшихся от великого мастера, сохранились указания о двух «Джокондах». Паоло Ломаццо, художник и писатель XVI в., в своём трёхтомном трактате о живописи, скульптуре и архитектуре (1584 г.) утверждает, что Леонардо да Винчи сделал два различных портрета Моны Лизы и написал её в образе Флоры: «Таковы общие и частные указания о создании портретов… Среди них следует обратить внимание на портреты Леонардо: украшенный в виде Весны, как портрет Джоконды, и Моны Лизы, в которых он замечательно изобразил, между прочим, улыбающийся рот». Ломаццо считает портрет Моны Лизы совершенным образцом этого рода искусства и говорит, что он «служит доказательством превосходства человеческого искусства над творчеством природы». На достоверность слов этого историка искусства указывает то, что сведения он получил от Франческо Мельци, любимого ученика и наследника Леонардо, которому по завещанию достались книги и рисунки мастера.

Биограф Леонардо Джорджио Вазари тоже встречался с Франческо Мельци – в 1566 году, перед вторым изданием своей книги «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих». Среди прочих сведений о жизни великого художника он узнал от Мельци, что портрет, с которым мастер никогда не расставался и который всю жизнь возил с собой, он называл «Джиокондо», что значит «весёлая, играющая», так же стали называть его и ученики. Благодаря Франческо Мельци Вазари внёс во второе издание своего труда изменения, касающиеся последних дней жизни Леонардо, а вот история создания портрета Моны Лизы затронута не была, что говорит о её правдивости.

Франческо Мельци «Флора (Коломбина)». 1510–1515. Эрмитаж

Мельци в переписке, описывая одну из картин своего учителя, говорит о юной, невероятно красивой девушке с цветком коломбины (водосбора) в руках, при этом называет её Джокондой. Подходящая под это описание работа кисти самого Франческо Мельци «Флора (Коломбина). 1510–1515 гг.» выставлена сейчас в Эрмитаже. Хотя картина пострадала при перенесении красочного слоя с доски на полотно, обаяние её необыкновенно и наводит на мысль о более маститом авторе.

В начале 60-х годов известный советский искусствовед М.А. Гуковский высказал предположение, что подлинный портрет Моны Лизы – это как раз-таки «Коломбина», которую приписывают Франческо Мельци. Конечно, эта версия неправдоподобна хотя бы только потому, что грудь модели обнажена, в то время на заказных портретах не могло быть такой детали, да и писали их по строго определённым стандартам. Однако очень вероятно, что Леонардо использовал облик Лизы Герардини для создания картины на весьма популярный в то время сюжет о богине весны и юности. До нас дошло ещё два варианта этой «Флоры» (находятся в частных коллекциях в Англии), но полотно Франческо Мельци самое мастерское. В нём явно чувствуется рука его великого учителя.

В 1651 году французский исследователь дю Френ в предисловии к леонардовскому «Трактату о живописи» писал: «Не следует опускать и Флору, написанную с удивительной прелестью и имеющую действительно божественный облик, которая хранится в Париже и находится в руках частного лица». Эрмитажная «Флора» была приобретена в 1850 году при распродаже собрания нидерландского короля Вильгельма II, в каталоге значилось: «Винчи (Леонардо да), высота 75, длина 58. Дерево… Эта драгоценная картина… отличается большой красотой». Никаких сомнений относительно автора «Коломбины» у смотрителя картинной галереи Эрмитажа Ф. Бруни и других специалистов не было, они возникли позднее под влиянием заключения немецкого эксперта. В итоге «Флору» стали относить к кисти Франческо Мельци.

Современная искусствоведческая экспертиза не подтвердила полного авторства Леонардо да Винчи, но присутствие здесь его руки доказано научно. Скорее всего, ученик помогал мастеру и заканчивал картину, ведь известно, что в последние годы жизни Леонардо, когда самому ему уже трудно было подолгу рисовать, Ф. Мельци дописывал многие его работы. Этому есть убедительное свидетельство. В 1517 году кардинал Луиджи д̕ Арагона посетил Леонардо в его французской мастерской. Описание этого визита было сделано секретарём кардинала Антонио де Беатисом: «10 октября 1517 года монсиньор и иже с ним посетили мессира Леонардо да Винчи – самого превосходного художника нашего времени. Он показал его превосходительству три картины, …все в высшей степени прекрасные. От самого мастера, в связи с тем, что у него в то время была парализована правая рука, уже нельзя было ожидать новых хороших работ. Его миланский ученик писал под руководством Леонардо так хорошо, что его работу нельзя было отличить от кисти великого учителя». Леонардо гордился мастерством своего ученика и вместе с ним создал несколько полотен. Так что можно быть вполне уверенными, что Паоло Ломаццо, говоря в своём трактате о Джоконде, написанной да Винчи в образе Весны, имел в виду именно «Коломбину» из Эрмитажа.

Стоит также обратить внимание на сведения из документов инвентаризации сокровищ Лувра: в реестре 1700 года присутствовала картина Леонардо да Винчи «Вторая Мона Лиза Джоконда, ценностью не уступающая первой», а в реестре 1806 года этой работы не стало. За период между двумя инвентаризациями она таинственно исчезла из Лувра вместе с другими полотнами знаменитых мастеров. Что это было за произведение, мы не знаем, но это можно считать убедительным доказательством существования нескольких портретов Лизы дель Джокондо.

Сколько тайн у Моны Лизы?

К сожалению, даже и столь разумное объяснение имеющихся противоречий, как существование нескольких портретов, отвечает далеко не на все вопросы по поводу луврского шедевра. А вопросы эти, разгадки и новые гипотезы буквально посыпались с начала XX века…

В 1914 году французский исследователь Андре Шарль Копнье впервые высказал сомнения в том, что на картине из Лувра изображена Мона Лиза. В 1925 году итальянец Адольфо Вентура назвал свидетельство Вазари «плетеньем фантазий способного новеллиста». В это время появилось предположение, что художнику позировала Констанция д’Авалос. Затем на роль леонардовской модели стали выдвигать самых разных женщин – Изабеллу Гуаландо, Изабеллу д’Эсте, Пачифику Брандано, Катерину Сфорца и других.

      Большую популярность приобрела версия, что на картине изображён сам Леонардо. В 1986 году американская художница Лилиан Шварц, использовав перевёрнутое изображение его известного автопортрета, сделанного красным карандашом, с помощью компьютера привела картины к единому масштабу, в результате получилось зеркальное отражение одного и того же лица, они идеально совпадают геометрически, да и глаза их удивительно похожи.

Однако в 2008 году этим спорам был положен конец. Немецкие учёные из Гейдельбергского университета с уверенностью провозгласили, что на всемирно известном шедевре изображена всё же Лиза Герардини. Исследователи опирались на записи, сделанные в октябре 1503 года на полях старинной книги, хранящейся сейчас в университетской библиотеке, которая принадлежала знакомому да Винчи – флорентийскому чиновнику Агостино Веспуччи. В этих комментариях чиновник сравнивает да Винчи с Апеллесом, одним из самых известных живописцев Древней Греции, и говорит, что «сейчас да Винчи пишет три портрета, на одном из них – супруга купца Франческо дель Джокондо, который живет по соседству, 24-летняя Лиза Герардини».

Но многочисленные загадки касаются не только личности изображённой на картине женщины.

В 1986 году интересное открытие сделал американский исследователь Джон Асмус. Применив собственный компьютерный метод «усиления живописного изображения», он получил копию картины такой, какой она была сразу после создания. Оказалось, что на ней видно закрашенное художником ожерелье на шее красавицы, а на заднем плане – контуры гор с ледником на вершине. А знаменитая улыбка Моны Лизы была не раз подрисована.

В 2006 г. группа канадских и французских исследователей изучала «Джоконду» с помощью новой методики лазерного и инфракрасного трёхмерного сканирования. Учёные выяснили много интересных деталей. Изначально волосы Моны Лизы собраны в пучок, что неудивительно, – с распущенными волосами в Италии XVI века ходили только женщины лёгкого поведения. Первоначальное положение тела на картине было иным, чем сейчас. Под слоями потемневшего реставрационного лака учёным удалось разглядеть тончайшую газовую вуаль, покрывающую платье Моны Лизы. Платья из такой материи были типичны для Италии начала XVI века. Их носили либо беременные женщины, либо молодые матери.

В 2007 г. французский инженер Паскаль Котт сделал в Лувре серию снимков «Джоконды» с использованием специального 240-мегапиксельного сканера собственной конструкции и 13 разных светофильтров, а также инфракрасного и ультрафиолетового излучений. Тут-то и выяснилось, что мы видим Мону Лизу совсем не такой, какой она была во времена Леонардо. Тогда Джоконда обладала тёплой розовой кожей, а не желтоватой, как сейчас. Небо на картине было ярко-голубым, а не серо-зелёным. Да и вообще картина была выполнена в лучезарных голубовато-розовых тонах, а не в теперешних жёлто-зелёных. Леонардо не раз перерисовывал глаза женщины, а также изменил первоначальное положение двух пальцев левой руки. Да и вообще этой самой рукой она поддерживала лёгкое покрывало, которое потом исчезло, поскольку краски поблекли. Волосы были скрыты под густой вуалью, из-под которой выбивались лишь несколько прядей. «Лицо сначала было несколько другим, – утверждает Паскаль Котт, – оно было чуть более широким, глаза были больше, пронзительнее, а улыбка – более чёткой и выразительной». Рассмотрев глаза красавицы на своих детальных снимках, исследователь заметил, что крошечные трещины в краске несколько меньше окружающих. Он предположил, что некий реставратор во время своей работы, возможно, стёр частицы краски, показывавшие брови и ресницы.

«Джоконда» во времена Леонардо да Винчи, реконструкция Паскаля Котте

Пейзаж оказался гораздо более реалистичным, чем нам видится сейчас: синее безоблачное небо, ярко-зелёные деревья, чётко прорисованные горы. Коте удалось также выяснить, что да Винчи нарисовал сначала пейзаж, а уже потом вуаль, наброшенную на женщину. А ещё с платья Моны Лизы исчезли кружева, но можно увидеть их подготовительный набросок. Исследователь заявляет, что его аппаратура может изучить полотно гораздо глубже: «Сегодня мы можем проанализировать все слои краски и буквально разделить их, как снимают кожицу с лука. Мы можем реконструировать всю хронологию создания этого полотна».

Реконструкция Паскаля Котте внешности женщины по первоначальному наброску портрета

С помощью инфракрасного просвечивания инженеру также удалось, как он утверждает, увидеть предварительные наброски, которые делал на доске Леонардо. Он уверяет, что рассмотрел «под Моной Лизой» ещё два контура с чертами лица: неотчётливые очертания портрета большего размера, с более крупными головой, носом и руками, но менее крупными губами, а поверх него ещё один – напоминающий Мадонну – портрет женщины в головном уборе с жемчугом и заколками. Реконструировав самое раннее изображение, Паскаль Котт заявил: «Она была абсолютно не похожа на сегодняшнюю Мону Лизу. Это не та же самая женщина». Но конечно, реконструкцию внешности Лизы Герардини по наброску, произведённую Котте, нельзя счесть бесспорной, его выводы не были признаны искусствоведами. Так что сенсации не случилось.

К разгадке уникальной техники живописи Леонардо да Винчи вплотную приблизился французский исследователь и консультант Центра по изучению Леонардо да Винчи в Лос-Анжелесе Жан Франк. Исследуя в течение нескольких лет портрет Джоконды, он узнал и даже смог повторить ту технику, благодаря которой Джоконда кажется живой. «С точки зрения техники исполнения “Мона Лиза” всегда считалась чем-то необъяснимым. Теперь, думаю, я могу ответить на эту загадку», – говорит Франк. По его словам, Леонардо использовал разработанную им технику «сфумато» (итальянское «sfumato», буквально – «исчезнувший, как дым»). Приём состоит в том, что предметы на картинах не должны иметь чётких границ, всё должно быть плавно переходящим одно в другое, очертания предметов смягчены с помощью окружающей их свето-воздушной дымки.

Основная сложность этой техники заключается в мельчайших мазках (около четверти миллиметра), не доступных для распознавания ни под микроскопом, ни с помощью рентгена. То есть картина представляет собой несчётное число точек, нанесённых раздельными крошечными мазками. Изображение Джоконды состоит приблизительно из тридцати (!) тончайших слоёв жидкой, почти прозрачной масляной краски. Для такой ювелирной работы художнику, по-видимому, приходилось использовать лупу. А глаза и улыбка на картине Леонардо, по мнению Франка, содержат по 30–40 мазков на один квадратный миллиметр. «Он писал чуть ли не по одному миллиметру в день, – считает Франк. – Это означает, что, скорее всего, Леонардо создал свою “Мону Лизу” за десять лет». От себя добавим, что именно с помощью «сфумато» художнику удалось создать поразительные оптические эффекты этого уникального произведения.

Известно, что для создания этого портрета Леонардо разработал совершенно особый рецепт красок. Последние исследования показали, что химические реакции ингредиентов происходят на полотне до сих пор. Мало того, краски «перемещаются» по картине, слегка изменяя её вид.

В 1991 году французский скульптор Ален Рош решил воплотить творение Леонардо в мраморе. Но его затея провалилась. Не сумев передать черты Моны Лизы в трёхмерном измерении, он понял, что это происходит из-за того, что они асимметричны. Он поведал о своей неудаче приятелям-врачам. Один из них, известный специалист по болезням верхних конечностей Жан-Жак Котэ, решил, что у женщины, изображённой на картине, паралич конечностей, а также бездействует правая часть лица. Такой же диагноз – паралич лицевого нерва – поставили ей крупнейший специалист-отоларинголог Кристофер Адур из Окленда и датский врач Финн Беккер-Христиан. Медики утверждали даже, что женщина страдала болезнью Дауна, так как, развернув с помощью компьютера её лицо, они увидели, что её зрачки «выпадают из орбит».

Это далеко не полный список догадок, гипотез и версий, связанных со знаменитым луврским шедевром. Их великое множество, но никакие из них, даже мистические, не дают исчерпывающих ответов на загадки гениального полотна.

Фотошоп эпохи Возрождения

Так что же, может быть, и на самом деле не обошлось без мистики?

Сейчас стало очень модным говорить о Леонардо да Винчи как о колдуне, алхимике, чёрном маге и именно его «оккультным связям» приписывать его научные прозрения, на века опередившие своё время. Так что соблазн объяснить все загадки сверхъестественными причинами весьма велик. Но думается, что мысль о том, что Леонардо писал свои научные труды «под диктовку» тёмных сил, слишком примитивна. Неоспоримо, что Леонардо да Винчи – великий учёный, инженер и архитектор, многие изобретения которого удалось воплотить в жизнь только незадолго до наших дней. Конечно же, не мог он обойтись без гениальных, единственных в своём роде экспериментов и в области живописи. И именно таким уникальным экспериментом, скорее всего, и была его картина «Джоконда», с которой он никогда не расставался, до конца жизни добавляя в неё новые штрихи.

Описанный Вазари портрет Моны Лизы наверняка действительно был таким, как он рассказывает – потрясающе реалистичным, живым, одухотворённым, прекрасным. И именно это лицо Леонардо взял за основу для своей экспериментальной картины, над которой работал всю оставшуюся жизнь. А дивный портрет красавицы флорентийки, скорее всего, получил её заказчик. Об этом говорят и современные потомки Лизы Герардини – члены семьи Строцци, одной из самых именитых флорентийских фамилий, соперничавших когда-то с кланом Медичи. Они утверждают, что Леонардо написал два портрета, второй был в списке фамильной художественной галереи семьи Строцци, а потом исчез. В семейном архиве князя Джироламо Строцци из Тосканы есть документы, свидетельствующие, что в XVII веке его далёкий предок породнился с семьёй дель Джокондо и взял вместе с приданым портрет Моны Лизы кисти Леонардо да Винчи. И есть даже сведения, что сохранилась расписка художника в получении платы за эту работу. Если всё это так, то Джорджио Вазари вполне мог видеть столь восторженно описанный им портрет в доме Франческо дель Джокондо (с которым он был знаком, как мы помним).

Современные научные исследования картины, на наш взгляд, в полной мере подтверждают версию экспериментальной картины. Становится понятным, почему это изображение меньше, чем заказной портрет, куда делись колонны и откуда взялись два предварительных наброска, увиденных Паскалем Котте, – очевидно, для своих экспериментов художник не готовил доску специально, а взял уже использованную. И названный Жаном Франком срок работы над картиной – около десяти лет – выглядит убедительно, и привязанность художника к этому портрету не кажется необычной, да и все диагнозы рассыпаются и странности перестают быть таковыми, если принять версию, что это вовсе не заказной портрет, написанный за четыре года, а результат опытов, которые прекратила лишь смерть.

Визуальным подтверждением этой версии может служить гравюра 1651 года, которая очень мало напоминает «Джоконду» из Лувра, но зато весьма подходит под описание Вазари и имеет явное сходство с копией Рафаэля, сделанной с незавершённого портрета Лизы Герардини (обратим пристальное внимание на «рот с его особым разрезом»). Очень вероятно, что она была сделана именно с заказного портрета, который в XVII веке сменил владельцев, а не с экспериментальной картины (иначе откуда взялись бы на гравюре такие губы?).

Рафаэль Санти. Копия, сделанная с незаконченного заказного портрета Моны Лизы

Гравюра 1651 года, возможно, сделанная с заказного портрета

«Джоконда» переводится с итальянского как «играющая». Это название как нельзя лучше отражает идею великого художника – с помощью уникальных технических приёмов изобразить изменчивое, «оживающее» лицо, которое меняет свой вид и выражение, эмоциональную окраску в зависимости от расположения, расстояния, ракурса, освещения, продолжительности разглядывания и тому подобных внешних факторов. Видимо, именно для достижения этого эффекта ему понадобилась немыслимо трудоёмкая техника «сфумато», которая позволила соединить в единое целое написанные с разных ракурсов, асимметричные «куски» лица и добиться некоторых поразительных визуальных иллюзий.

Удивительно, но для того чтобы понять многие приёмы Леонардо, достаточно просто внимательно рассмотреть лицо Джоконды. В первую очередь мы заметим, что оно «растянуто» по вертикали: лоб слишком высок, а нос удлинён, как будто чуть ниже переносицы в лицо «врезана» дополнительная полоса. Именно это делает лицо Моны Лизы похожим на мужское и порождает сходство с автопортретом Леонардо. Правая часть лица женщины искусственно «заужена», левая, наоборот, вытянута вширь и вверх. Скорее всего, именно для этого художник выпустил локоны, создав с их помощью нужные тени. Если посмотреть на Джоконду сбоку, с левой, «широкой» стороны её лица, то мы увидим женщину с жёстким, неприятным, высокомерным и злым выражением. Справа же, с «узкой» стороны, на нас ласково смотрит красивая, приветливая дама. Кстати, похожего эффекта можно добиться, «вытянув» или «сплющив» лицо на экране компьютера.

«Вытянутое» с помощью компьютера лицо Моны Лизы

Будучи гениальным учёным, Леонардо разобрался в природе того, как человек видит: правый и левый глаза передают изображение предметов с двух разных сторон, а целостную «картинку» формирует мозг. Эти знания и помогли ему добиться своеобразного стереоэффекта.

Но дело не только в том, что лицо узкое или широкое. Глаза Джоконды выражают разные эмоции, различно и выражение каждой половины лица: правая её часть серьёзна, левая – улыбается приподнятыми уголками губ и глаза. При этом мимику никак нельзя назвать естественной. Попробуйте улыбнуться перед зеркалом. Вы увидите, что скулы приподнимутся, возле носа и глаз появятся складки. А если приподнять только левый уголок губ, как Джоконда, то вообще получится странная гримаса. На лице же Моны Лизы мы не видим ни одной мимической морщинки или складочки. Так что портретом в собственном смысле слова это произведение назвать нельзя. Её лицо составлено из разных «кусков», глаза, нос, губы асимметричны, находятся не на своих местах, сдвинуты, повёрнуты по отношению друг к другу, получить трёхмерное изображение лица, как известно, невозможно. Но нам это не бросается в глаза – всё сглаживает уникальная техника сфумато.