Текст книги "Повелитель Тьмы"

Незнакомая в тот момент школьница поджала ноги, и Уильямс расценил это как приглашение. Подсел рядом. Вместо возмущения раздалось лишь шмыганье носом. Уже хоть что-то.

− Привет, я Крис, − мальчик дружелюбно протянул руку однокласснице, как учил Джейсон.

Девочка взаимностью не ответила. Она испуганно уставилась на колдуна, чем вынудила покраснеть от стыда. Ладони неприятно вспотели.

− А тебя… как… зовут? – с последней нотой надежды спросил Крис, сжимая кулачки.

И каково же было его удивление, когда он таки услышал ответ:

− Хантер.

Так далеко он не планировал свои действия. Понятия не имел, что делать дальше. А ведь уходить совсем не хотелось. Однако он промедлил слишком долго, и одноклассница уставилась в окно.

Тут-то Кристофер и вспомнил о заветной коробочке с едой, которую мама упаковала со всей необъятной любовью. Как только он открыл ланч-бокс, оттуда повалил запах печёных фруктов. Услышав дико урчащий желудок Хантер, колдун протянул ей один кусочек. К счастью, от съестного зашуганная эфемерная не отказалась. В эту секунду ведьмак не смог сдержать улыбку.

− Ты грустная, − наивно протянул Уильямс, выбирая в коробке кусок послаще.

− Мой батя не умеет так варганить. Реально вкусно…. Спасибо, − ещё не прожевав поблагодарила девочка, вся измазанная во фруктах.

Поразительно, как это её не обжёг только что подогретый магией кусочек. Неужели можно быть настолько голодной?

− Хочешь увидеть что-то интересное? – предложил беззаботно колдун.

Крис ещё сомневался, демонстрировать ли способности обычной смертной, но как только та начала быстро кивать, дилемма решилась сама собой. Он смог завладеть вниманием одноклассницы, теперь отступать уже нельзя. Казалось, что даже веснушки на широких скулах ожидали представления.

Кристофер слегка подпрыгнул на месте от предвкушения. Он сложил одну ногу на другую, но всё продолжал суетиться. Ведь что будет, если об этом узнает мама? Пальцы нервно застучали по коленям, словно по клавишам пианино.

Но тут мальчик наконец собрался и начал медленно поднимать левую руку, направляя телекинез прямиком на бокс. И в то же мгновение коробка стала вздыматься вверх. Боль в висках запульсировала.

Уильямс внимательно следил за поражённой Хантер. Она протёрла глаза. Смесь радости и шока на её лице внушила ему ещё больше уверенности. Потому, как только ланч-бокс приземлился обратно на подоконник, юный маг решил сыграть по-крупному. Он поднял вверх саму девочку.

Одноклассница плыла по воздуху, звонко смеясь. В кой то веке и на её мордашке засияла улыбка. Вот, ради чего он жил все эти годы. Чтобы как можно чаще вынуждать грустную девчонку улыбаться. Хотя, опять же, ей сложно будет улыбаться, если тьма убьёт её. Нет. То, что случилось в Альвхейме, не может повториться.

Осознав правильность сделанного выбора, Крис вернулся к реальности. К грязной, смердящей тухлым мясом и серой реальности. К той, где одно лишь заклинание может очистить комнату от мёртвых врагов, где головной боли почему-то нет.

Глава

XIV

Очередное утро началось с чтения новенького учебника по сосудистой хирургии. Ординаторская была пуста. Конечно, кому же захочется сидеть на работе за два часа до смены. Никому. Кроме наказанного за доброту Джейсона.

Медсёстрам уже не требовалась помощь, а потому парень мог расслабиться, погрузившись в воспаления стенок артерий. Возможность помочь людям без использования магии казалась чересчур привлекательной. Ради этого Джейсон и пошёл в медицину. Если бы ещё зрение не падало в геометрической прогрессии от каждой прочитанной книги.

Предназначение, для которого он был избран, никогда не нравилось Уильямсу. Даже наоборот. Пугало. И хотя к ответственности медик уже давно привык, само исполнение, которое требовалось для поддержания гармонии в мире – хуже переполненной утки.

Диван, на котором сидел хирург-резидент, оставлял желать лучшего. Твёрдый. Скрипящий. Колючий. Прямо как доктор Деви. Но после отработанной смены и такой сгодится для уставших ног.

И раз есть ещё минутка тишины, самое время размяться. Хотя Джейсон уже давно не занимался волейболом, он не желал, чтобы все мышцы с концами атрофировались. Надо же как-то убивать зейдов без магии.

Вот только стоило колдуну встать с дивана, в глазах тут же потемнело. Звон в ушах до боли. Сухость во рту. Нет, это явно не обморок. Тому подтверждение протяжный голос, стучащий в голове:

− Джейсон Хальфсен Уильямс, Совет ожидает Вашего немедленного присутствия в зале заседания.

Если доктор Деви не застанет парня на месте, из дополнительных смен Джейсон уже до конца своих дней не вылезет. Однако, если идти против богов и гигантов, избранности и предназначения, можно столкнуться с ещё более ужасными последствиями. На чаше весов оказались два долга. Медика и Избранного. Смертного и потомственного колдуна. Деваться некуда.

Просторный светлый зал не часто принимал у себя гостей, но Уильямсы всегда считались безрассудным исключением. Они являлись одними из тех, с кем Совет девяти миров не гнушался встречаться лично. Тысячелетняя история фамилии и избранность одного представителя записала колдунов в список особо важных персон. Будь они не ладны.

Стены палаты украшали редкие цветы, собранные со всех сообществ. Некоторые из них даже такой опытный ботаник, как Джейсон, не узнавал. Неудивительно. В конце-то концов, он посещал далеко не все биогеоценозы. Да и в саду на заднем дворе посадишь не так уж и много. Но вот молодую луговую дернину, покрывающую пол, парень приметил ещё в первое знакомство с Советом. Вместо потолка всё также царствовало голубое небо. Бесконечный день, вероятно, сводит с ума парламентёров. Оттого они и вечно серьёзные.

Обычно встречи со всемогущими существами начинались с просмотра памяти ораторов. Этим, как правило, занималась богиня Эйр. Несмотря на полнейшее вторжение в личную жизнь, парень симпатизировал представительнице Асгарда. И не мудрено, она ведь покровительствовала врачам. Но в этот раз всё было по-другому.

Изменения в протоколе – полбеды. Никто так и не начинал говорить – вот, что пугало. В предыдущие разы посланники семи миров не скупились на словах. Им только дай волю, обвинить в чём угодно Уильямсов. Хотя, конечно, небезосновательно.

Захотелось воды. В горле будто поселилась пустыня. Но боги никогда бы не снизошли до просьбы обычного мага. Даже Избранного. Слишком уж они эгоистичны и горделивы. Оставалось только смотреть на целительницу. Она, как и все остальные, восседала за мраморным полукруглым столом. Васильковые глаза устремились куда-то в сторону. Будто богиню что-то смущало.

Тут холщовая повязка на лбу Эйр загорелась светло-голубым сиянием. Вероятно, вторглась в лимбическую систему остальных парламентёров. Вот только зачем?

Тонкие и длинные руки врачевательницы взмыли вверх, звеня браслетами. Она установила телепатическую связь, как пить дать. Но разве это стоит присутствия Избранного?

Джейсон молчал. Не смел начать разговор раньше, чем Совет. Это было бы грубейшим нарушение правил приличия. А мать воспитывала его не таким. К сожалению, Криса воспитать так и не удалось.

Вдруг грубые очертания лица представительницы Асгарда стали более напряжёнными. Толстый нос сморщился от недовольства. Что бы ни обсуждали парламентёры, это явно не нравилось покровительнице врачей.

Затем дочь главного эльфа, восседающая за столом лишь из-за родственных связей, кашлянула. Джейсон словно вышел из комы. Наконец хоть какой-то звук! Он облизнул губы и расчесал пальцами волосы.

И, как гром среди ясного неба, альв Рэгнволд всё же начал диалог:

− Совет призвал тебя, Джейсон Хальфсен Уильямс, для того, чтобы ты оправдал возложенные на тебя при рождении надежды. Сейчас требуется твоя помощь не только Совету, но и мне лично. Будущее всего Альвхейма в опасности. Над нами навис дамоклов меч. И хочу напомнить тебе, что отчасти в этом виноваты вы с братом. Впрочем, вы далеко не первые маги, которые пожелали нарушить целостность общины эльфов.

Великое существо, издревле заведующее Советом, вдруг осеклось. Представитель того, что осталось от Альвхейма, сглотнул слюну. И даже остальные члены Совета опустили головы. Наступила минута молчания. Неудивительно, геноцид светлых эльфов незадолго после войны поверг в шок всё магическое сообщество всего лишь пять лет назад.

Резидент потупил взгляд. Кровь оперативно прилила к щекам. Горький стыд ни с чем ни спутаешь. Позор. Вина за весь колдовской вид. Парень выглядел, словно нашкодивший щенок. Впрочем именно так он себя и чувствовал.

А затем тонкая фигура в зелёном плаще посмотрела на Джейсона сверху вниз, одним взглядом выражая столько презрения, что маг счёл себя низким и недостойным. Все хорошие поступки внезапно испарились. Остался лишь провал во всех ипостасях.

− Что было, то было, − неожиданно сказала богиня Хель невероятно низким голосом. Она сутулилась, как всегда. – Мы здесь не ради умерших. Им уже не вернуться из Хельхейма. Сейчас куда важнее будущее.

Ледяной и огненный гиганты, сидящие по бокам стола, одновременно сплюнули. Кристаллики и языки пламени посыпались с обеих сторон. Уильямс не знал, радоваться этому или нет.

− Не нужно спешить, − по-старчески протянула богиня Фрейя, заплетая медные волосы в бесчисленные косички. – Я всё же призываю Совет ещё раз всё обдумать. Даже передумать! Мы столько усилий приложили и ради чего? Чтобы позволить магу вновь участвовать в судьбе альвов?! Сначала люди своими кострами добились того, чтобы парламентёра Мидгарда исключили из Совета, затем доккальвы устроили войну с альвами, и мы потеряли ещё одного посланника…. Неужели вы не видите закономерности, уважаемые послы? Раз маги устроили тотальное истребление альвов, они должны завершить свой путь….

− Путь ненависти? – решила принять участие в консилиуме богиня Йорд. От её слов даже трава на земле слегка почахла. – Против природы идти не позволено никому, но не стоит же ускорять дорогу в Хельхейм. Я согласна с тем, что будущее Альвхейма следует уберечь, но не этому юноше. Обратите внимание на порывы Избранного пойти против самой природы. Самой природы! Он вновь и вновь пытается отказаться от своего предназначения, своей судьбы, своей сущности…. Немыслимо. Немыслимо. Немыслимо. Непозволительное безрассудство! Безрассудство! Избранность – это то, с чем рождаются, точно так же, как с сердцем и другими органами. Нельзя отказаться от этого. Нельзя!

Повелительница земли не на шутку взбесилась. Ещё чуть-чуть и давление подскочит, как пить дать. Никакие лекарство потом не помогут успокоить саму природу. Её нефритовые длинные волосы разлетались в разные стороны, словно живые лианы по джунглям, ищущие жертву.

В груди Уильямса возникла неожиданная боль. Мышцы или всё же сердце? Тяжело одновременно знать строение собственного тела и в тот же момент не ведать вовсе. Неужели это так подействовали слова посланницы Йотунхейма.

− Мы вызвали его сюда не для того, чтобы судить, − вступила Фрейя.

Её худощавое лицо выглядело устрашающе. Однако от впалых щёк оторваться оказалось сложно. И это несмотря на то, что под багряной тальмой не наблюдалось никакой другой одежды, кроме золотого ожерелья. Страх приковывал к богине любви. Сострадание, которым славилась представительница Ванахейма, ни с того ни с сего проявилось самым невообразимым образом.

− Мы уже лишили его способности оживлять мысли. Он понёс достойное наказание былым ошибкам, − в очередной раз прорезался голос у Рэгнволда. – Отбросьте все предрассудки. Я лично выбрал его. При всём уважении, это напрямую касается лишь меня.

Гиганты вновь сплюнули. Их политики Джейсон никогда не понимал.

− Джейсон Хальфсен Уильямс, − продолжал светлый эльф. − Ты назначаешься личным берсерком для моей дочери – Анники.

Дочь главного альва недовольно съёжилась. Демонстративно отвернулась. Фыркнула.

А в этом время плечи парня вдруг заметно потяжелели. Ещё одна ответственность. Ещё один долг. И при всём этом поручительстве колдун чувствовал себя абсолютно беспомощным.

− Это… это большая честь, − начал заикаться хирург-резидент. – Извините… извините меня…. Простите…. Но…. Просто…. Могу… могу я узнать… пожалуйста…. При… при всём уважении…. Зачем?

− Разумный вопрос, − вмешалась в разговор богиня Хель. – Поистине твоя матушка наделила тебя выдающимся умом.

По надменному и монотонному голосу повелительницы туманного царства сложно было определить, издевается она или действительно делает комплимент. И её наполовину мёртвое лицо не упрощало задачу.

Все мышцы медика напряглись. Лучше бы придерживаться тактики согласия, лишь бы поддержать мир с парламентёрами. Однако бездумно соглашаться на что бы то ни было у Джейсона не входило в привычку.

− Я разъясню, − устало выдохнул Рэгнволд. – Неужели ты не следишь за новостями всех девяти миров? Это твоя прямая обязанность, Джейсон Хальфсен Уильямс. Обязанность Избранного!

Ну вот. Опять это слово. Обязанность. А где обязанность, там и избранность. Будто от них кому-то станет легче. В горле пересохло уже настолько, что резало горло. Требовалось что-то, содержащее этиловый спирт. Желательно градусов сорок.

− Моя дочь – единственная наследница трона всего Альвхейма, − продолжал тем временем эльф. – И доккальвы объявили на неё охоту. Если они преуспеют, после моей смерти в Альвхейме наступит смута и анархия. Не позволю! Аннику следует уберечь любой ценой. Даже если для этого придётся довериться колдуну!

И вновь минута молчания.

− С этого мгновения, − не унимался альв. − Я передаю под твою защиту мою единственную дочь. Твоя задача не только уберечь Аннику от доккальвов, но и уничтожить всех, кто осмелится тронуть хоть волос с её головы. Тебе ясно, Джейсон Хальфсен Уильямс?!

− Да, уничтожать эльфов колдуны мастера! – вдруг выпалил огненный великан Сурт.

Смех разразился на весь зал, оглушив ведьмака.

Глава

XV

Готовка никогда не удавалась Хантер. Она не понимала, как сделать, чтобы не подгорало то, пропеклось это, как не пересолить или же наоборот засахарить. Всё это не для неё. Удачно смешение всего подряд получалось лишь у Криса. Вот кто уж точно мог стать великим шеф-поваром. Будь он проклят!

Желудок могильно заурчал. К счастью или сожалению, но сейчас от неё требовалось приготовить далеко не ужин. А зелье, блокирующее силы колдунов. Отец сказал, что оно должно выглядеть оранжевым. Но у девушки в кастрюле кипело что-то очень близкое к свежему дерьмецу.

Блэк в сотый раз тыкала измазанными в грибах пальцами в тетрадку с рецептом. Ну, подумаешь, пересыпала того, не добавила этого. Какая разница? Зелье должно быть зельем, оружием смертных против всемогущих магов.

− Сенный ты навозник! – выругалась горе-повариха.

Холодильная камера всё тарахтела, будто бы дико ржала над баландой и самой кухаркой. Если не лишить сил, так убить ведьм уж точно удастся. Хотя бы это старый пердун обязан оценить.

Чего уж говорить о запахе. Выпотрошенные трупы и то приятнее пахнут. Выходит, не все грибы можно нюхать.

Порез от попытки покромсать ингредиенты защипал.

− Грёбанная какашкина лысина!

Но разве можно винить девушку в неспособности приготовить что-то при отсутствии плиты? Конечно, Крис бы справился и с этим. Грёбанный ведьмак. Чтоб ему иглы под ногти воткнулись!

Рядом на обшарпанной табуретке расположись шприцы. Закруглённые. Металлические. Словно из средних веков. Того и гляди, придут чумные доктора. Хотя именно этим, по словам отца, пользуются охотники.

Ноги уже тряслись от напряжения. Хантер провела за этим занятием почти двенадцать часов. Такова учесть семейного дела. Вторую и последнюю табуретку в доме забрал батя. Ему удобно ставить на неё ящики с пивными бутылками. А садиться на дряхлый и скрипящий, словно стая жуков, стол не хотелось. Ещё развалится. Тогда-то огребёшь от старика так, что мало не покажется.

− Навозник дятловый!

Когда всё варево не очень-то аккуратно расплескалось по стальным цилиндрам, настал час суда. Девушка и не догадывалась, как именно отец будет определять готовность грибовницы.

Начинающая охотница отправилась в комнату, которую в приличных семьях принято называть гостиной. Конечно, в полуразваленной халупе любая каморка считалась гостиной, если там можно было споткнуться об пустую банку из-под пива.

Полицейский в отставке восседал на прожжённом сигаретами диване. Если так можно назвать автомобильные кресла, связанные вместе изолентой.

– Задание выполнено, – отчиталась Блэк младшая, отсалютовав.

Вместо ответа она получила лишь протяжную и смачную отрыжку.

Сквозь огромную дырень в полотке, там, где раньше располагалась комната Хантер, светило садящееся солнце. Одинокий луч освещал электрогенератор, который взорвался ещё неделю назад. В тот проклятый момент девушка как раз заливала в старенький агрегат бензин. Порыв разогреть консервированный суп в микроволновке дорого обошёлся. Чудо, что от огня пострадала лишь разорванная по бокам рубашка да штаны. Хотя теперь вещи выглядят прямо чертовски модно.

Хорошо, что пять лет назад Джейсон перестроил микроволновку так, чтобы та работала на аккумуляторе от ноутбука. И даже без магии!

− Теперь мне можно передохнуть? – спросила охотница.

Усталость – это слишком мелкое слово, чтобы описать то, как ужасно ныли все конечности. Горели. Отёк давил на мясо так, будто пытался сделать из девушки отбивную. А про еду и заикаться не стоит. Не есть хотя бы час – уже пытка, чего говорить о двенадцати. Блэк попросту валилась с ног.

− А твои дружки уже высрали последнюю каплю крови? − огрызнулся отец. – Протестируем зелье.

− Сейчас?! – огорчённо переспросила полицейская.

− Сейчас!

Кто ж знал, что сейчас означает не «после плотного ужина». Живот зарычал. Крис мог бы придумать для этого какое-нибудь дурацкое сравнение из мифологии. Но по факту это было лишь рычание голодного желудка. Тошнота встала в горле.

Всё больше думая о сочных рёбрышках, Хантер и не заметила, как уже ехала на пассажирском кресле отцовского пикапа.

− Я всё равно не вкуриваю, почему это не может подождать? – уныло протянула девушка. – Один хер до утра все ведьмы мира не исчезнут.

− Что на небе? – ответил старик, как обычно, вопросом на вопрос.

− Небо? – молодая охотница поморщилась и прищурилась.

− Полнолуние, − бывший коп не сбавлял скорости даже на поворотах.

− И нам на него не насрать потому….

− В полнолуния всегда шабаш. Мы точно знаем, где. Не нужно искать.

− Так, я, конечно, новенькая во всём этом дерьме, но разве это не означает, что у них будет сил хер да маленько?

− А зачем, по-твоему, ты наварила столько растворов?

На мгновение отец повернулся к дочери. Лишь на секунду, но в стеклянных бесцветных глазах промелькнул азарт. Дело пахнет керосином.

Пикап остановился возле автомобильной свалки. Не самое волшебное место. Вряд ли здесь вообще кто-нибудь собирается, не говоря уж о ведьмах. Хантер частенько бывала на тусовках магических созданий. Сборище железа и мусора – совсем не то, что предпочитали сверхъестественные существа. Даже при всех иллюзиях и заклинаниях, скрывающих вечеринки колдунов, друзьях Уильямсов никогда бы не выбрали свалку. Чересчур напыщенные эти индюки-чародеи.

− Иди и разберись с грязными отродьями, − приказал охотник.

− Батя, даже если здесь где-то бродит шабаш, в чём я сильно сомневаюсь…. Ты спятил, если думаешь, что я пойду к ним. В одиночку. С одним пистолетом.

− Убей ведьм. Или не возвращайся домой, − мужчина потянулся и открыл пассажирскую дверь.

Он не шутил. Как всегда. Лёгкий холодок потянулся по ляжкам. Желудок вновь попытался вывернуться наизнанку, пожирая самого себя. Девушка помяла в руках рюкзак со шприцами.

Даже со всей полицейской подготовкой идти маленькой смертной на целый шабаш – самоубийство. Маги обладали исключительным мастерством взрывать всё, что движется. А уж во время полнолуния их силы и того больше!

Джейсон как-то рассказывал Хантер о том, как они с Крисом еле управились с ковеном тринадцати ведьм. Хорошо, что в те времена Джея ещё не лишили силы исполнения желаний. Если уж Уильямсам пришлось потрудиться, что же ждёт простую эфемерную? И ведь тогда не было полнолуния. А сейчас….

Сейчас Блэк пришлось вывалиться из пикапа. Как только обе тоненькие ножки ступили на твёрдую землю, автомобиль сорвался с места. Отец уехал, оставляя дочь в одиночестве разгребать свалившееся на неё дерьмо.

Вот только помимо голода и сомнений в багаже охотницы звенела злость. Как бы ей хотелось всадить одну иглу в Криса. Чтобы он хоть на пару минут почувствовал, какого это быть смертным. Чтобы больше не пришлось думать об этом грёбанном колдуне.

Что более важно, что за чертовщина произошла в Диком фикусе с этим сукиным сыном? Она так и не успела спросить, что же значит «использовать тьму». Что это за тьма такая?

Ещё бы мысли перестали освобождать постоянно место для Уильямса. Он смог выбросить Хантер, как сломанную игрушку. Почему же ей не сделать того же?

Полицейская засеменила, почёсывая руки. На плече стучал рюкзак с припасами и брелоком, подаренным Крисом для защиты. Жаль, что в нём не найдётся тёплой кофты, как ни ищи. Одной рубашки с кожаной курткой оказалось недостаточно этой ночью. Сучий холод. И это в середине лета!

Но хотя бы девушка приняла одно верной решение – надела митенки. И мозолей от перезарядки не натрёшь, и в ледяную ночь не замёрзнешь. Удивительно, правда, как это они до сих пор живы. Их связала ещё лет десять назад мать Криса и Джейсона – Линда. Но женщина давно умерла, а перчатки без пальцев всё так же верно служат хозяйке.

Пиная по пути куски бамперов и фар, Блэк всё проверяла пистолет. Он не может дать осечки. Только не тогда, когда придётся воевать с целым шабашом. Хотя зачем ей воевать?

У Уильямсов есть кредо – убивать тех, кто убивает других. Они никогда первыми не нападали на сородичей. А если делали это, то только с неопровержимыми доказательствами. И разве ведьмы, мирно совершающие обряды в полнолуние, могут оказаться кровожадными похитителями детей? К сожалению, отца такие вещи не волновали.

Горы раздолбанных машин скрывали за собой коридоры из мусора. Настоящий лабиринт ржавчины и гнили. И никакой вечеринки. Но тут девушка услышала голоса:

– Þér er ætlað að deyja í þágu ísasáttmálans!

– Lit dro an undan vid tik!

Полицейская не знала этого языка. Но он чем-то напоминал то, что вечно гундели Уильямсы. Голоса неизвестных звучали мужеподобно. Как слесари на шиномонтажке.

А затем прозвучал отчётливый женский крик:

– Пожалуйста, не надо!

Дилемма разрешилась сама собой. Хантер сорвалась с места. Спотыкалась об пивные бутылки. К счастью, балансировать на них она научилась ещё лет с пяти. Охотница мчалась туда, откуда доносились голоса.

Как только Блэк добежала до нужного места, она поняла, что оказалась в самом центре лабиринта. Расставленные по кругу тачки огородили поляну, усыпанную горящими бочками, от остального мира. А среди всего этого три женщины. Такой себе шабаш.

Чёрные платья в пол – отличительный признак ведьм-самоучек. Так говорит Крис. И вот опять. Снова он в голове. А ведь дело сейчас не в нём. Он тут вообще ни при чём!

Вокруг был разбросан пепел. Лишь бы не человеческий. Магический знак, как пить дать. Жаль полицейская в этом ничего не смыслила.

– Помогите! – закричал кто-то справа.

Хантер обернулась. Возле одной из железных бочек сидела девочка. Подросток со синяками под глазами. Ноги и руки связаны каким-то оранжевым свечением. Дело дрянь.

Инстинкт стража правопорядка вынудил подбежать к заложнице. Вот только она так и не добежала. Её ветром унесло. Позвоночник чутко ощутил удар. Треск. Скрежет. Холод.

Багряная пелена застелила глаза. Стопы замёрзли даже в армейских ботинках. Ноги покрылись льдом. А местонахождение пистолета и вовсе неизвестно. Чёртовы ведьмы!

Отдышавшись, Блэк широко раскрыла глаза. Лысая и толстая колдунья направлялась к истощённой заложнице. Другая, курящая две сигареты за раз, закидывала в бочку окровавленные куски рук и ног. Расчленёнка как она есть.

Но самой страшной оказалась третья – она приближалась к Хантер. Зефирно-белые волосы, бледное лицо, тощая фигура. Будто смерть во плоти. В руке ведьма держала посох из чистого льда. Смертная сглотнула слюну.

Тут же мысль в голове: позвать Уильямсов. Но она тут же была выброшена куда подальше. Вторая мысль: шприцы. Девушка мгновенно потянулась к рюкзаку. Жужжание молнии. Хорошо, что железные. Не разбились.

Охотница вытащила один. Такое себе оружие против снежной королевы. Но лучше, чем ничего.

– Нет! – крикнула заложница.

Хантер перевела взгляд на то, что творилось позади ведьмы. Девочк перерезали горло. Толстуха умывалась в молодой крови. А смерть расхохоталась и облизнулась. Явный сигнал действовать. Блэк подскочила на ноги.

– Veiðimaður! Blót-veizla! – зашипела тощая и страшная.

Блэк покрепче сжала шприц. И как только ледяной посох ударил по земле, девушка отскочила в сторону. Тактика, хреновее не придумаешь, зато сработало. Лишь бы добраться до тела.

И тогда на охотницу повалил целый град. Острые льдины впивались в кожу, вынуждая закрывать голову руками. Выход оставался один – девушка побежала. Она ловко маневрировала между ведьмами, надеясь не умереть. Но тут полицейская поскользнулась, словно на катке без коньков. Грохнулась на землю. Чуть не вколола в саму себя иглу. Вот был бы фортель!

Кто-то схватил за хвост. Волосы то и дела рвались прочь из головы. Враг сзади. Холодное дыхание ощущалось над шеей. Пульс бешено забил в виски. Страх. Ах, как хотелось бы продолжить бежать.

– Ambótt, – зашипело возле уха, точно спускающая шина.

Хантер закричала. А затем шприц оказался полностью вставлен в ногу ведьме. Нажатие на поршень. Дерьмовый раствор введён.

Колдунья замешкалась. Самое время, чтобы сбежать. Блэк оттолкнула от себя снежную королеву. Свобода. К чёрту этот шабаш! Жизнь дороже, чем батино одобрение!

Вот только в это же самое время к ней приближались остальные члены ковена. Ураган поднял девушку в воздух. Страх высоты задубасил в уши. Все конечности тряслись. Лучше уж умереть, чем провести так высоко над землёй ещё секунду.

Тут полицейская вспомнила о складном ноже в ботинке. Мышцы все напряглись. Даже слишком. Плечо защемило. Хотя девушка-таки смогла дотянуться до обуви. И холодное оружие тут же полетело в курягу, повелевающую ветром.

Зад почувствовал падение. Могло быть и хуже. Хотя уж куда уже! Ляжки тряслись, как припадочные. Как же страшно!

Воспользовавшись промедлением ошарашенных колдуний, Хантер побежала к рюкзаку. Ещё двоих осталось лишить сил. Знать бы ещё, где пистолет. Тогда бы жизнь наладилась!

Прыжок. Ещё один. И все замёрзшие лужи оказались позади. Нужно бежать зигзагом. Только так они не попадут. Наверное. Уильямсы бы попали. Чёрт, а могут ли ведьмы?

Запорошила снежная буря. Сугробы вырастали прямо перед носом. Маневрировать становилось всё сложнее. И вот охотница впечаталась в один из них. Хотя, благодаря адреналину, холода девушка уже не чувствовала.

Она вскарабкалась по снежной куче. И тут же кубарем слетела вниз. Быстро и эффективно. Ладонь ощутила шероховатую ткань рюкзака. На ресницах таяли белые хлопья. Теперь Хантер стала предусмотрительнее. Она взяла шприцы в обе руки. Спряталась за разбитой машиной. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. По щекам побежали слёзы, или, быть может, растаявший снег.

Вдруг заметила под автомобилем родной Смит-Вессон. И это тут же придало сил. Последний заход. Всё или ничего. Жизнь или смерть.

– Dauði! – раздавалось позади.

Тогда Блэк взяла один шприц в зубы, а другой в левую руку. В правой же законное место занял пистолет.

Заглянув в ненатурально изогнутое зеркало заднего вида, Хантер удалось выцепить взглядом снежную королеву. Не долго осталось стерве. Одна секунда на прицеливание. Снятие с предохранителя. Выстрел. В яблочко. Дырка в башке. Мертва.

Осталось две. Но затем укрытие поднялось вверх. Блэк оказалась, как на ладони. Плохо дело. Зелья-то не работают. Девушка вновь пустилась в бега. Дыхание перехватило. В боку заболело. Не к таким марафонам готовилась девушка в академии. Благо охотница бежала достаточно быстро, что успела толкнуть горящую бочку на повелительницу ветра. Куряга тут же загорелась. Добивающий выстрел. Чтоб уж наверняка.

Осталась одна. Самая неповоротливая. Самая загадочная. До сих пор не проявляющая никаких сил.

Хантер остановилась, не в силах больше бежать. Оглянулась. Толстуха стояла на месте, с ног до головы покрытая молодой кровью. И тут с ней начали происходить какие-то метаморфозы. Тело усыхало. Весь жир таял на глазах. Она худела и молодела, оставляя под собой лишь бежевую лужу.

Досматривать представление до конца охотнице не хотелось. Выстрел. Ещё одна лежит. Молодая и худая. Можно выдохнуть.

Спасти заложницу не удалось. Лишь собственную шкуру. Что, собственно, тоже не плохо. Но не идеально. Победа и поражение одновременно.

Выйдя туда, откуда пришла, Хантер увидела отца, лениво облокотившегося на пикап. Он вернулся. Чёрт побери, вернулся!

– Я знал, что ты справишься, девочка, – громче, чем обычно, произнёс старик, открывая дверцу машины.

Девушка улыбнулась. Сама не зная отчего. Он вернулся.

Блэк подскочила к бывшему полицейскому. Она прижалась к нему, словно малютка. Стало тепло. Слёзы потекли по щекам.

– Я понимаю, почему мы делаем то, что делаем, – вдруг сказала Хантер, отстраняясь от отца. – Только одно условие: прежде чем опять отправишь меня уничтожать кого-либо, расскажи мне об их преступлениях. Я коп, в конце-то концов.

Глава

XVI

В семейном склепе стояла умиротворяющая тишина, нарушаемая лишь воем волка Фенрира с небес. Ни фантомов, ни смотрителя. Только старые добрые демоны в голове. Крис уставился на две соседние плиты. Линда Сигрун Уильямс. Себастьян Колльбейн Ландау.

− Привет, − мягко начал парень. – Я не знаю, с кем ещё поговорить. Джей бы поднял панику, расскажи я ему. Зря вы воспитали его таким дотошным. А с Хантс мы… больше не друзья. Да, знаю, папа, ты этому только рад. Но…. Короче: я использовал тьму. Да, именно то, что вы просили меня никогда не делать. И самое страшное, что… это не в первый раз. Ну, вы и сами знаете. Короче: у меня появились… новые силы. Я смог взорвать зейдов одной лишь мыслью. И чёрт, это было так классно, что… теперь мне страшно. Зейд не зря ж называют запрещённой магией. Не хочу, чтобы то, что случилось в Альвхейме, повторилось. Хорошо, что вы не дожили до того момента. Жаль, что дед….

Кристофер отвёл взгляд в сторону. Ещё одно имя. Теодор Вальгард Уильямс. Ещё один Уильямс, который так и не увидел, как Джейсон и Крис закончили школу.