Текст книги "Как стать счастливой капибарой"

Жёлтая Пустыня. Вторая неделя путешествия

После нескольких часов блужданий по раскалённым пескам, Бренди, наконец, увидела оазис. Одинокая пальма возвышалась над крохотным ручьём с водой. Её почти засохшие листья давали мизерную тень, но уставшей капибаре этого оказалось достаточно. Она встала на четвереньки и начала жадно пить. Вода была тёплой и немного солёной. Бренди напилась и удовлетворённо заворчала. Теперь можно передохнуть и пополнить запасы воды.

Умяв порцию сельдерея с морковкой, Бренди легла на спину и стала смотреть на небо. Солнце уже садилось, небо украшали причудливые розовые и фиолетовые линии. Одна линия показалась Бренди похожей на гларуса22
  Гларусами в Болгарии называют чаек. Возможно, Рейвен когда-то бывал там, потому что предпочитал именовать себя именно так (прим. авт.)


[Закрыть]. Как жаль, что верного друга сейчас нет рядом и она не может показать ему его небесный портрет! Бренди улыбнулась.

Много лет назад, когда она была маленькой и неуклюжей капибарой, они с Рейвеном ходили в один детский садик. Однажды на прогулке Бренди замечталась и плюхнулась в большую грязную лужу. Зверята собрались вокруг и с подачи Ёси, тоже ходившей в их группу, начали смеяться над Бренди. Один только Рейвен молча помог капибаре выбраться из грязевой западни.

Вспомнив этот случай, Бренди захихикала. После того, как новый друг вытащил её из лужи, они зашли в нору, чтобы умыться. Но не успели: снаружи послышались чьи-то шаги. Перепуганный Рейвен схватил первую вещь, которая попалась ему под крыло, и стал быстро вытирать ею грязную Бренди. Закончив, они бросили тряпку и как ни в чём не бывало вернулись к группе. И всё было хорошо, пока одна из воспитательниц не вышла к ним, держа в лапах свой халат. Он был весь испачкан, как будто его старательно возили по грязи.

Конечно, Ёся быстро сообразила, что к чему, и с удовольствием рассказала взрослым, чья это работа. Бренди с гларусом тогда влетело по первое число.

Это первое совместное приключение сблизило их. Потом, и в детском саду, и в школе их часто дразнили женихом и невестой. А им было просто интересно друг с другом. Так родилась настоящая дружба.

Бренди перевернулась на бок и закрыла глаза. Воспоминания возникали в голове как диафильм. Только никакого проектора не было, ей просто хотелось, чтобы кадры сменяли друг друга ещё и ещё.

Когда закончилась школа, умерла бабушка Бренди. Ниату знали почти все взрослые и пожилые звери, поэтому весь Лес поддерживал Бренди как одна большая семья. В стороне тогда остались только обезьяны. Рейвен же с чемоданом приехал к Бренди домой и сказал, что будет жить здесь, пока Бренди не станет легче и не разрешатся все бытовые вопросы. Гларус сидел с ней рядом, когда она, словно парализованная, со слезами на глазах часами смотрела в потолок. Он собирал для неё ранними утрами спелые авокадо, зная, что ночью ей опять снились кошмары и она наверняка проснётся в угнетённом состоянии. Именно в это время Рейвен начал сочинять стихи и музыку. Свои первые песни он показывал только Бренди. Тогда же в доме поселилась старая афиша с Марком Боланом: Рейвен так и не забрал её, когда съехал к своей девушке, ежихе Рут.

На этой мысли Бренди громко засопела. В носу предательски щипало: капибара вдруг вспомнила, как Рейвен первый раз встретил Рут в Лесу. Она стояла у витрины магазина Патрикеевны и выбирала себе косуху. Гларус рассказывал, что у него аж дыхание перехватило от её красоты и того, что она носит косухи! Конечно, он тут же сообразил, что ежиха хорошо знает Марка Болана и слушает правильную музыку. Но в тот раз подойти к Рут он так и не решился. Застеснялся.

Зато прибежал домой к Бренди и весь вечер, словно зачарованный, рассказывал, какие у Рут изящные иголки, а как она, наверное, круто берёт баре. А косуха! Только девушка его мечты может носить косухи от Патрикеевны! Через два часа таких рассказов даже у терпеливой Бренди уши начали заворачиваться в трубочку. Капибара поняла: её друг детства крепко влюбился и его нужно спасать.

…Несмотря на то что солнце в Жёлтой Пустыне почти совсем село, дышать легче не становилось. Воздух раскалился до тридцати восьми градусов, что для шерстяной капибары – далеко не самая комфортная температура. Бренди подвинулась поближе к воде и достала последний листок сельдерея. Для таких воспоминаний нужны были силы, а силы Бренди привыкла брать в еде.

И всё-таки воспоминания были тёплыми. Каким именно образом она подстроила знакомство влюблённого гларуса и Рут, Бренди уже позабыла, а вот то, что после этого Рейвен на две недели пропал из поля зрения большинства обитателей Леса, помнила очень хорошо. Ещё бы – почти каждый день к ней приходил кто-то из знакомых гларуса и спрашивал, где его найти. Впору было вешать на дверь табличку «Справочное бюро», выписывать бланки с печатями и стоимостью оказанной услуги! Конечно, ни одному зверю капибара не сказала, куда подевался гларус. Влюблённых беспокоить нельзя категорически, это закон природы. А сплетни по Лесу распускать любила только Ёся.

Потом он неожиданно вернулся. И не один. Часов в пять утра Бренди разбудил громкий стук в дверь. Пока она соображала, где находится, сколько сейчас времени и кому понадобилось выломать её дверь, в окне появилась встревоженная голова Рейвена.

– Ты чего – спишь, что ли? – проорал её лучший друг.

– Нет, готовлюсь к выступлению пернатых барабанщиков в местной психушке, – буркнула разбуженная и недовольная капибара.

– Плохо готовишься! – не уловил сарказма гларус. – Мы с Рут принесли тебе гору авокадо!

И в окно заглянула радостная физиономия ежихи Рут.

– Не надейтесь, что это вас спасёт, – хмыкнула Бренди и пошла открывать дверь.

Когда друзья ввалились в квартиру и начали одновременно рассказывать о том, что с ними происходило эти две недели, Бренди горько пожалела, что у неё нет свистка. А лучше сразу целой барабанной установки из лесного дома культуры. Потому что Рейвен и Рут говорили одновременно и каждый своё. И остановить их казалось невозможным.

Тем же вечером Рейвен собрал свои вещи и перевёз их к Рут. Её родители за заслуги перед Лесом получили большую нору, поэтому место хватало всем. Бренди, однако, искренне сочувствовала их соседям, потому что полный комплект инструментов для рок-композиций влюблённая парочка осваивала каждый вечер и очень активно.

Они спорили, ругались, орали до хрипоты, но концепция новой рок-группы была создана. Бренди, с тоской поглядывая на пустой диван, не сомневалась, что юные музыканты взорвут лес на первом же выступлении.

Большой Лес. За несколько лет до путешествия в Жёлтую Пустыню

Бренди, Рут и Рейвен, обнявшись, шли по лесной аллее. Последние несколько дней солнце, казалось, грело даже ночью. Пахло сухой землёй, полынью и вереском. Видно было, что растениям не хватает влаги: каждый кустик и каждый цветок старались по-своему закрыться от солнца – особенно в эти вечерние часы, когда жаркий день почти позади и сумерки дают надежду на прохладу. Всем хотелось пить.

Рут остановилась и стала собирать ягоды облепихи.

– Налетай, лесной народ! Самые рыжие ягоды этого сезона! Ай! И самые колючие!

– На себя посмотри – колючие они ей! – фыркнула Бренди.

Рейвен расхохотался:

– Рут, твоя маркетинговая стратегия устарела. Облепихе давно не нужен пиарщик, её и так все хотят!

– Ну вот, уже уволили! – пожала плечами ежиха, не переставая при этом уплетать терпкие ягоды.

– Пойдём, может, тебя авокадо возьмут в свою корпорацию, – примиряюще сказала Бренди.

Рут и Рейвен удивлённо вытаращились на неё.

– Бренди, авокадо давно взяли в свою корпорацию тебя! – хором воскликнули они. – Ты же на каждом углу твердишь, какие они вкусные!

– Какой из меня пиарщик? Я просто их люблю, – отмахнулась капибара.

– Это мы заметили, – хмыкнул гларус. – Слушай, а почему именно авокадо? Ниата тебя ничем другим не кормила, что ли?

Бренди задумалась. Чем кормила её Ниата? Бабушка считала, что продуктов много не бывает. В холодильнике всегда должно быть столько еды, чтобы её хватило на несколько дней вперёд. Обед, ужин и даже завтрак частенько становились для Бренди праздником сами по себе, потому что растущему организму капибары постоянно хотелось есть.

Иногда маленькая Бренди пыталась таскать из съестных запасов разные мелочи – корешки сельдерея или веточки укропа. Но если Ниата замечала её за этим – всё, считай, половина дня уничтожена. Внучке приходилось выслушивать длинную лекцию о необходимости планирования провианта и основах правильного питания, под которым бабушка обычно имела в виду почти аскетические самоограничения.

Всё это было особенно обидно ещё и потому, что запасы продуктов в доме не переводились! Детский разум капибары никак не мог понять, зачем экономить, если еды вокруг много (а часто даже очень много)?! Еда лежала на полках, в холодильнике, в погребе, росла в огороде, но почти всегда была недоступна…

Вдруг Бренди заметила, что друзья с двух сторон тормошат её:

– Эй, Бренди, ты с нами?

– Я вспомнила! – Бренди смешно наморщила нос.

– Про нашествие инопланетян прошлой осенью? – ехидно уточнила Рут.

– Каких ещё инопланетян? – удивилась капибара. – Нет, я вспомнила про авокадо!

Лесная аллея наконец вывела друзей на опушку Большого Леса. Звери это место часто называли садом – столько тут было цветов и разнотравья весной, летом и даже осенью! Рут аккуратно расправила иголки и плюхнулась на спину. Пахло сразу и пыльцой, и ромашками, и сеном, и розмарином. С каждым новым вдохом можно было услышать новое растение или пряность. За такую ароматерапию многие лесные жители любили бродить здесь или валяться в тени высокой травы.

Пчёлы сонно жужжали над последними раскрытыми бутонами цветов. Казалось, что по земле был разлит сияющий тягучий мёд – так хитро и красиво закатное солнце подсвечивало растения у самой земли. Бренди, Рут и Рейвен разбрелись кто куда.

Гларус искал последнюю в этом сезоне землянику, помогая себе клювом и крыльями. Когда он находил съедобную ягоду, то каждый раз издавал громкий победный клич. Рут собирала полезные травки, чтобы высушить их и весь год заваривать чай со вкусом летнего вечера. А Бренди не было видно. Друзья нашли её в дальнем краю сада, среди незабудок, васильков и ромашек. Несколько белых цветков без лепестков уже валялись рядом.

– Ты безответно влюбилась? – пошутила Рут.

Бренди отмахнулась:

– Вот вы ржёте, а я, когда была маленькая, первый раз пришла сюда именно с бабушкой. Тут было гораздо меньше всего, потому что половину сада звери тупо сожрали во время голода, но даже то, что осталось, впечатляло. Когда я сюда попала, голода уже год как не было, и сад активно восстанавливали бобры и местные жители. Бабушка принесла им для посева семена можжевельника – тогда они были на вес золота. Представляете, как я обалдела, когда увидела, сколько тут всего?

– А что ты вспомнила про авокадо, Бренди? – Рейвен сел рядом на траву и протянул подруге свежую ромашку.

– После того как мы отдали семена можжевельника, Ниата повела меня куда-то далеко в лес. Я ещё ныла по дороге, что уже устала и хочу на лапки. Но когда мы дошли, я именно там впервые увидела дерево авокадо.

Бренди замолчала, взяла из крыла гларуса ромашку и задумчиво оборвала с неё лепестки. Потом снова продолжила:

– Вы видели когда-нибудь дерево авокадо? А пять деревьев? А со спелыми авокадо среди листьев? Это же грандиозно! Помню, от восторга я тогда подбежала и обняла одно такое дерево. Как будто встретила самого любимого зверя…

– На месте дерева я бы обняла тебя в ответ, – выдохнула Рут.

– Может быть, любовь к авокадо у тебя в крови? – философски заметил Рейвен. – Передалась с молоком матери?

Бренди встала и отряхнулась.

– А может, всё гораздо проще? – сказала она, пожимая плечами. – В условиях постоянной полуголодовки авокадо гораздо калорийнее и сытнее остальных фруктов и овощей. Значит, и желаннее для маленькой капибары! Вот вам и любовь безо всякой мистики.

– Тоже вариант, – отозвалась Рут.

Бренди потянула подругу обратно в Лес и зачем-то продолжила рассказывать:

– Каждую весну – и даже иногда осенью – мы с Ниатой сажали около дома кучу разных растений, кустов и трав. Это было так интересно! Вместо долгих проповедей на тему, почему сейчас нельзя поесть, меня ждали увлекательные истории про разные семена, законы природы, правила растениеводства, ухода за брокколи или топинамбуром. Сказки про бруснику и клюкву… Роман о смородине… Поэма о вереске! В моей бабушке была целая пропасть этой информации. Мне кажется, она могла бы вырастить розы в пустыне.

Рут сочувственно вздохнула:

– Ты скучаешь по ней?

– Трудно сказать, Рут. Конечно, я скучаю. Но и нет тоже. Я скучаю по времени, когда мы понимали друг друга. Я скучаю по старенькой капибаре, которая вложила в меня всю себя. Без остатка. Но эта же самая капибара наломала много дров, с которыми я сейчас разбираюсь. Я не скучаю по Ниате, которая морила меня голодом, пусть и не специально. У каждой монеты есть две стороны. Рейвену наверняка иногда хочется тебя убить и наоборот.

– Да, когда она не подметает за собой иголки! – вмешался гларус и тут же получил от Рут затрещину.

– Знаете, по стенам нашего дома всегда рос плющ. Это был какой-то особенный сорт, я до сих пор не в курсе, откуда Ниата его достала. Очень красивые листья, которые почему-то всегда пахли чем-то кисло-сладким. Он обвивал всю нашу крышу, обрамлял окна и стелился по подоконникам. Он в прямом смысле был частью нашего фасада. Но как только бабушка умерла, плющ как-то быстро свернулся и почти весь ушёл в землю. Я трижды рынок обошла, спрашивала, вдруг кто что про этот плющ знает? Но нет, никто и ничего. Все только плечами пожимают, даже старые бобры. А так иногда хочется, чтобы плющ на двери, а в доме Ниата пьёт чай с пирогом из ревеня…

Большой Лес. За много лет до путешествия в Жёлтую Пустыню

Утром Бренди досталось совсем немного тыквы. Бабушка строго сказала, что на дне рождении зеброчки Рохеисы Бренди ждёт именинный пирог и много других сладостей, так что нечего объедаться с утра. По правде говоря, маленькая капибара совсем не понимала, с какого момента должно начаться это самое утреннее объедение, если в животе после завтрака урчит так же, как и до него. Но с бабушкой не поспоришь.

Пара километров по Большому Лесу с подарком подмышкой – и живот стал урчать ещё громче. Когда Бренди наконец добралась до дома зеброчки, зверята уже вовсю пускали салют. Все хлопали в ладоши, кричали «Ура!» и поздравляли именинницу. Ёся, конечно, тоже скакала среди гостей, и нельзя сказать, что Бренди была ей очень рада.

Капибара решила сначала положить подарок в общую кучу, чтобы больше не отвлекаться на него и спокойно праздновать. Для этого надо было пробраться в дом. Звери так увлеклись салютом, что не обратили на капибару никакого внимания. Бренди тихонько зашла внутрь: ага, вот и гора подарков. Она оставила коробку и уже собралась возвращаться к салюту, как заметила на соседнем столе именинный пирог. Огромный именинный пирог с фруктами и воздушным кремом, украшенный восемью праздничными свечками.

Желудок Бренди заворчал с удвоенной силой, а с морды ручьём потекли слюнки. Она глубоко вздохнула и попыталась уйти из комнаты, не глядя больше в сторону пирога. Не получилось.

«Если я попробую кусочек – никто же не заметит?»

Но кусочком обойтись не удалось: спустя пять минут капибара обнаружила себя перед пустым блюдом. Пирог теперь стал неотъемлемой частью самой Бренди.

Только это было ещё не самое страшное. Запихнув в пасть последние крошки, Бренди вдруг услышала странный звук и поняла, что в доме, похоже, есть кто-то кроме неё. Она рывком обернулась – и тут же захотела провалиться под землю: в двух метрах от стола стояла Ёся и громко хихикала в кулак.

– Что, Бренди, вкусно тебе? С чем хоть пирог-то был, расскажешь нам?

– Что ты тут делаешь? – попыталась отбиться бедная капибара. – Следила за мной?

– Я наблюдала, как одна очень голодная капибара слопала целиком чужой именинный пирог. Как думаешь, интересно мне было? – саркастически ответила наглая обезьяна.

– Почему тогда ты не остановила меня?

Вопрос был скорее риторическим, но вырвался у Бренди сам собой. Зато реакция Ёси оказалась вполне предсказуемой.

– Почему? – истерично захохотала она. – Да потому что я не могла оторваться от такого зрелища! И, будь спокойна, обязательно поделюсь своей радостью с гостями!

Следующие полдня Бренди вспоминать не любит. Зеброчка Рохеиса, узнав, что её пирог съеден подчистую, тут же громко заплакала, а остальные гости сначала растерянно молчали, а потом стали перешёптываться и хихикать, глядя на Бренди. Ёся старательно и в красках описывала, как именно капибара лопала пирог, как тщательно она обдумывала и готовилась к этому коварному поступку (что, конечно, было неправдой). Доказывать что-либо было бесполезно, поэтому Бренди не нашла ничего лучше, как поскорее убежать домой. Вслед ей раздавалось Ёсино улюлюканье и могучий рёв обиженной Рохеисы.

Большой Лес. За несколько лет до путешествия в Жёлтую Пустыню

Бренди неторопливо брела по лесу и размахивала во все стороны лапами, пытаясь отогнать от себя комаров. В этом году вредные насекомые проснулись очень рано и с явным желанием доконать всех тех, у кого найдётся хоть немного тёплой крови. Хорошо, что сегодня на аллее пахло можжевельником – это сдерживало носатых кровососов.

Можжевеловый запах Бренди любила с детства. Каждый год, под уходящую зиму, Ниата раскладывала по дому цветущие ветки можжевельника, чтобы его тягучий и терпкий запах поторопил весну, а за ней и наступление зелёных летних деньков. Маленькая капибара несколько недель просыпалась и засыпала в пряном, смолистом и горьковатом запахе наступающей весны. Ниата говорила, что такие ароматные ванны полезны для здоровья.

На их маленьком участке специально росло несколько можжевеловых кустов. Ниата строго следила, чтобы им было хорошо, чтобы они становились гуще, цвели и ветвились. Бренди любила пропалывать можжевельник – в том числе и потому, что у корней запах был ещё сильнее и терпче. Бабушка часто поручала ей эту работу – за много лет Бренди постепенно выучилась у неё тому, как ухаживать за всеми растениями в саду.

Потом, когда Ниаты не стало, работа в саду приносила Бренди утешение. Ей казалось, что бабушка где-то рядом, поливает за домом грядку с топинамбуром и напевает любимую песню.

Увлёкшись воспоминаниями, навеянными можжевеловым запахом, Бренди не заметила, как почти налетела на зайца по имени Аскен. Он сидел на сосновом бревне, качал головой и зачем-то дёргал себя за уши. Внезапное появление Бренди не произвело на него никакого впечатления.

Капибара осторожно обошла Аскена по кругу и заглянула ему в глаза. Заяц не шевелился. Похоже, он был чем-то расстроен и поглощён мыслями настолько, что не замечал никого вокруг.

Бренди села с ним рядом на сосновое бревно, но тут же вскочила обратно: мохнатому зайцу было всё равно, а вот чувствительную пятую точку капибары больно уколола сосновая кора и маленькие сучки. Бренди почесалась и вполголоса выругалась. Аскен по-прежнему что-то бормотал, словно спорил сам с собою. Одно слово он говорил вопросительно, а следующие два – утвердительно и безапелляционно. Вопросительная интонация со временем становилась всё более отчаянной.

Капибаре стало интересно, что же его так расстроило. Она сорвала два толстых лопуха, положила их на бревно и, наконец, уселась рядом с Аскеном. Но заяц по-прежнему не реагировал на неё.

«Интересно, – подумала Бренди, – а если я сяду также, как он, и тоже начну теребить свои уши, мне станет понятнее, что он чувствует?»

Она наклонила голову и попыталась схватить свои уши лапами. Но беда была в том, что у капибар от природы уши очень маленькие – во всяком случае гораздо меньше, чем у зайцев. Длины лап Бренди категорически не хватало, чтобы скопировать положение Аскена. Капибара пожала плечами и набрала в лёгкие воздуха, чтобы начать разговор, но Аскен неожиданно заговорил первым.

– Конечно, для всех вас я выгляжу смешно, – простонал он.

– Нет, что ты! Я просто хотела тебя понять! – заверила его Бренди.

Аскен удивлённо взглянул на неё:

– Как это?

– Ну, мне показалось, что если я приму такую же позу, как у тебя, мне станет понятнее, как ты себя чувствуешь, – пробормотала капибара.

– И как же я себя чувствую?

– Я точно не знаю, – медленно ответила Бренди, – но, кажется, ты расстроен, а ещё немного напуган.

– Надо же… – опустил уши Аскен. – И правда, понятнее…

И он удивлённо покачал головой. Бренди тоже покачала головой, а потом заинтересованно навострила уши:

– А что у тебя стряслось-то?

– Ты будешь смеяться надо мной, – отмахнулся Аскен.

– С чего это я буду смеяться?!

– Они тоже так говорили! – запальчиво крикнул заяц. – А потом надо мной смеялась вся поляна. Пришлось целый вечер ото всех прятаться!

– Они – это кто? – уточнила Бренди.

– Да Валька со своими дружками, – прошипел Аскен и стал нервно оглядываться.

– А, ну тогда всё понятно! – всплеснула лапами капибара. – От Ёсиного братца и его дружков ничего хорошего ждать не приходится… Но разве я похожа на них?

– Почём я знаю! – отмахнулся заяц. – Все вы одинаковые…

– Если бы я так думала, мне бы тоже было страшно и грустно, – задумчиво протянула Бренди. – Потому что Ёся при каждой встрече норовит меня подразнить. Капибара Бренди – её любимая тема для издевательств.

Аскен вдруг удивлённо повернулся к ней:

– Так ты Бренди? Та самая Бренди?

– В смысле – «та самая»?

– Я учился в шестом классе, когда всей школе стало известно, как Рохеиса отпраздновала свой день рождения! И Ёся тогда старалась больше всех, рассказывая подробности…

– А, ты об этом, – вздохнула Бренди и почувствовала, как начал дрожать её голос. – Ну да, я сожрала чужой именинный пирог. Давай, смейся!

Но заяц внимательно и даже немного обиженно посмотрел на неё:

– Разве я похож на Вальку?..

Бренди громко всхлипнула и вдруг вспомнила, что это она только что собиралась утешать зайца, а не он её. А ведь она всё ещё так и не выяснила, что у него случилось. Но сейчас выходило, что именно заяц невольно помог ей самой, показав непохожесть на тех, кто когда-то обижал Бренди. Ёся, конечно, всегда была очень жестокой. Однако даже Аскен понял: это совсем не значит, что доверять нельзя никому. Капибара почувствовала, что внутри неё поселился маленький тёплый комочек добра и благодарности. Ей нужно было немедленно совершить что-то хорошее.

Но заяц опередил её: Бренди подняла глаза и увидела, что Аскен где-то раздобыл букет из морковок и протягивает их ей. От трогательности момента у Бренди защипало в глазах, лапы сами собой разъехались, и она плюхнулась с бревна на землю. В этот момент на дороге появилась Рут.

– О, какая компания! – воскликнула она. – Бренди, Аскен, привет! Вы завтракаете морковкой?

– Не совсем, – вдруг разоткровенничался Аскен. – Мне приснился вещий сон, что в эти выходные у меня почернеют и отвалятся уши.

– Какой ужас!

– Бренди удалось меня убедить, что снам верить не обязательно, – смущённо пробормотал заяц, – и не только снам…

– Я… я ничего не делала. Я только пришла, – тихо-тихо прошептала капибара.

Но Аскен вдруг соскочил с сосны и уселся на землю рядом с ней.

– Знаешь, иногда больше всего на свете нужно, чтобы кто-нибудь пришёл и сел рядом, – сказал он также тихо.

Рут внимательно посмотрела на них, а потом тоже плюхнулась на землю.

– Ну, если у вас уже всё хорошо и уши в безопасности, тогда срочно отдайте мне морковку! – сказала она и отняла у зайца большой рыжий корнеплод.

…Если бы кто-нибудь в это время шёл мимо, он бы увидел, как прямо посреди дороги, можно сказать, на проезжей части, заяц, ёж и капибара с большим аппетитом лопают морковку, рассказывают друг другу разные истории и хохочут. И никакие силы, ей-ей, не в состоянии были сейчас сдвинуть их с места.