Текст книги "Лучшие хвостатые сыщики (сборник)"

Словно угадав мои мысли, парень решительно произнес:

– Конечно, почему нет? С удовольствием!

А затем прошептал, склонившись к самому моему уху:

– Заодно и осмотримся. Паоло – не иголка в стоге сена, так просто не спрячешь.

* * *

– Уф, – откинувшись на спинку плетеного кресла, я погладила свой неожиданно округлившийся животик.

– Вкусно?! – лукаво подмигнув, поинтересовалась Лучиана.

– Божественно! – не скрывая восторга, проговорила я, оглядываясь по сторонам. Маленький, хотя и значительно больший, чем у Франчески, двор с трудом вмещал всех посетителей. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Да и какая может быть обида после такой трапезы?

Все больше и больше влюблялась я в Италию! Если здесь все такие, как Лучиана, то эта страна и впрямь вправе называться удивительной. Ведь сколько талантов оказалось у одной женщины! Она и хозяйка прекрасная, и знаток истории родного края превосходный – так раскрасить мастер-класс удивительными рассказами о городе и его традициях! К тому же выяснилось, что синьора Лучиана обожает животных. Даже зверинец на заднем дворе организовала. Поэтому Альфонсо, видимо, и решил, что она могла украсть Паоло, хотя, познакомившись с хозяйкой мини-зоопарка ближе, я очень удивилась, как такая мысль вообще могла прийти парню в голову?

Тем более что питомцы Лучианы – сплошь милые, пушистые и по большей части травоядные существа. Зубастый хищник в это царство не очень-то вписывается.

Оглядевшись по сторонам, я еще раз убедилась, что в расставленных по периметру двора клетках никаких следов Паоло не наблюдается. Не нашлось их, кстати, и в маленьком домике, который мы с моим спутником осмотрели вдоль и поперек, используя разные предлоги. Так что эта версия никуда нас не привела. Хотя я и не могу сказать, что жалею о потраченном времени. Наоборот! Кому вообще мог сдаться этот аллигатор? Какая разница, кто его похитил и зачем, если итальянское солнышко так приятно светит, тебя окружают замечательные люди, а живот полон вкусными яствами? Или это просто мне в голову вино ударило? Не хочу об этом думать, сейчас бы подремать.

Увы, как оказалось, покой нам только снился.

– Синьора Лучиана! – прыти Альфонсо, с которой он вскочил на ноги, позавидовал бы молодой Адриано Челентано. – А где аквариум, что я помогал вам выбрать для морских свинок? Большой такой, стеклянный дом на замке?

– Как где? – удивилась итальянка. – Я же его Орландо отдала.

– Орландо? – удивился парень. – А ему он зачем?

– А я не спрашивала, – женщина пожала плечами. – У Морчеллы случилась послеродовая депрессия, на фоне которой она сначала своих деток скушала, потом загрызла супруга, а там и сама скончалась. – Лучиана вздохнула.

– Да уж, трагедия! – икнув, на ломаном итальянском провозгласил грузный немецкий бюргер – один из участников кулинарного мастер-класса.

Метнув на него полный недоверия взгляд и убедившись, что мужчина не иронизирует, хозяйка расслабилась.

– Не готова я новых питомцев пока заводить, а аквариуму чего стоять без дела-то?

– И давно это было? – гнул свое Альфонсо.

– Так вчера еще! Вечером же Орландо примчался. Глаза во! – Лучиана свела указательные пальцы с большими в колечки и приложила к лицу, изображая то ли расширенные очи таинственного Орландо, то ли летчика времен Второй мировой войны.

* * *

– Слушай, может, нам стоит поискать тех, у кого есть мотивы, а не метаться от соседа к соседу? – поинтересовалась я, пробегая мимо живописных, увитых плющом домиков и бросая на них полные тоски взгляды – очень хотелось просто погулять, осмотреть местные красоты, безусловно заслуживающие самого пристального внимания, а не носиться по итальянской глубинке в поисках твари, которую к тому же ужасно боишься.

– Ты не понимаешь! – воскликнул Альфонсо. – У Орландо мотив как раз имеется! И еще какой!

– И какой же? – поинтересовалась я, еле-еле догнав парня и заглянув ему в глаза.

– Ну как же… – тот даже остановился в удивлении. – Ты что, не знаешь?

Я отрицательно помотала головой.

– Так ведь Орландо – бывший парень Франчески! Они вместе ныряли. И вместе же из Австралии притащили контрабандой Паоло.

– И что? – Я не сразу поняла, к чему клонит собеседник, а поняв, расхохоталась: – То есть банально не поделили домашнего питомца при расставании?

– Ну, да, – Альфонсо даже растерялся. – И что тебя так веселит?

– Ничего, – еще громче рассмеялась я. – Чудные люди – эти подводники. Право слово! Если бы у меня кто крокодила забрал, я бы ему на последние деньги бутылку коньяка купила и выслала, перевязав ее красной ленточкой.

Но Орландо оказался не из таких. Это стало очевидно сразу, как только я увидела черноволосого парня, чей квадратный подбородок и решительный взгляд колючих глаз, сверкавших из-под сросшихся бровей, выдавал личность волевую, жесткую и бескомпромиссную. Такой и впрямь вполне может не то что аллигатора, льва вместо котенка дома держать.

Интересно, и как это Альфонсо планирует выкручиваться? Как собирается «расколоть» этого парня?

Выяснилось, что мне об этом лучше было бы не знать вовсе, ибо придуманный «Шерлоком Холмсом» способ душу мою не согрел.

– Не полезу я в воду, говорю тебе! – Мои глаза сверкали от гнева. – Меня брат на это уговорить третий год не может даже. Я глубины боюсь, и вообще.

– Но только так можно заслужить доверие Орландо, – кипятился Альфонсо. – Ты же видишь, какой он! К тому же это единственный способ попасть к нему на яхту.

– Ну, ты и лезь тогда.

– Не могу, – парень опечалился. – Я же сам дайвер со стажем. Зачем бы мне помощь инструктора потребовалась? А так все сходится: ты туристка из России, решившая взять уроки подводного погружения у опытного инструктора. Чем плохо-то?

– А с чего ты вообще взял, что Орландо этот станет Паоло на яхте держать? – не желала сдаваться я.

– А где же еще? – удивился мой спутник. – Если он там живет?

– На воде?

– Ну да. – Альфонсо, кажется, больше удивляло мое недоумение, чем сам факт проживания кого-либо на плавательном средстве. Но что я знаю, в сущности, об итальянских традициях?

На самом деле, конечно, с необходимостью погрузиться на дно морское, вернее, озерное, я смирилась сразу. Юрка так красноречиво расписывал мне все прелести подобного времяпровождения, что в глубине души я давно хотела попробовать. И только упрямство, а также нежелание одалживаться у брата (в России погружение – удовольствие недешевое) останавливали меня от этого шага.

Теперь же, когда моя совесть успокоена необходимостью и отсутствием другого выхода, можно считать, что все препятствия устранены. Пусть и весьма условно – финансы по-прежнему поют романсы, но если я на ближайшую неделю откажусь от пищи, то вполне себе смогу «потянуть» уроки дайвинга. В конце концов, после Лучианиной лазаньи и поголодать не грех.

* * *

– А что, если его там нет? – задала я уже традиционный вопрос, с которого начинался едва ли не каждый наш с Альфонсо совместный ужин. Вот уже неделю проходила я обучение дайвингу на яхте сурового Орландо, а мы все еще ни на миллиметр не приблизились к разгадке тайны похищения Паоло. Альфонсо исследовал яхту вдоль и поперек, но так и не нашел рептилию. Подозреваю, он давно бы сдался, если бы не одна дверь, «золотой ключик» от которой не иначе следовало искать на дне озера у черепахи Тортиллы. Как ни пытались мы проникнуть в запертое помещение, все попытки оказывались тщетны.

Правда, по мнению Альфонсо, это являлось добрым знаком – дескать, зачем бы Орландо запирать комнату, если ему там нечего скрывать? Но я полагала иначе – мало ли какие у парня секреты? Может, он за закрытой дверью носки несвежие хранит, а мы ломимся.

Но не скажу, что мы проводили все дни в жарких спорах по этому поводу. Отнюдь! Если честно, меня судьба крокодила вообще не очень-то волновала, и, если бы не Франческа, которую мне приходилось ежедневно обманывать, рассказывая о том, как резвится ее милый питомец, скача на заднем дворе и помахивая хвостиком, уже давно бы бросила его поиски.

Только чувство вины перед гостеприимной хозяйкой не позволяло мне забыть о нашей с Альфонсо миссии, имеющей, к слову сказать, немало приятных «побочных эффектов». Таких, например, как осмотр глубин озера Гарда, с которых теперь начинался каждый мой день. Я все больше и больше влюблялась в это занятие, пожалуй, впервые в жизни начиная понимать своего брата.

Пока мы с Орландо ныряли, Альфонсо предпринимал попытки проникнуть в запертое помещение, используя всевозможные ключи и отмычки. Видимо, взломщик из него оказался так себе, раз он до сих пор не смог этого сделать.

Правда, сам парень оправдывался нехваткой времени – как новичку, мне были положены только короткие погружения, поэтому наши уроки с Орландо и впрямь длились недолго. Зато потом меня ждали очень интересные и увлекательные дела, хоть и никак не связанные с поиском аллигатора. Например, экскурсии по городу в сопровождении синьоры Лучианы, любезно согласившейся ознакомить меня с местными достопримечательностями совершенно бесплатно. Добрая женщина и слышать ничего не хотела о деньгах, поясняя, что ей эти прогулки доставляют огромное удовольствие. Мне же оставалось смириться и поверить ей на слово, тем более что, чего уж греха таить, лишних денег у меня все равно не было.

Мы уже осмотрели с синьорой Лучианой Гроты Катулла – самое большое археологическое наследие, оставленное Северной Италии древними римлянами; посетили средневековый замок Скалигеров; изучили церкви и памятники архитектуры.

А вот вечера принадлежали Альфонсо! Предоставленные сами себе, мы, взявшись с ним за руки, бесцельно бродили по узким улочкам, заполненным праздношатающимися туристами и местными бездельниками, после чего вытягивали свои усталые ноги в какой-нибудь небольшой таверне, хозяин которой почему-то всегда оказывался приятелем или родственником моего спутника и потому отказывался брать с нас плату за ужин.

Выяснилось, что итальянцы – удивительно щедрый народ. Я целую неделю прожила в этой стране, сохранив целыми практически все свои скудные сбережения – даже Орландо не брал с меня денег за свои уроки, мотивируя это тем, что хорошо знает моего брата. А раз так, то я для него фактически своя. А выставлять счет своим – дурной знак. Парень что-то там плел про гнев морского бога, но я не особенно вникала.

И вот сегодня, на восьмой день моего пребывания в Италии, мы с Альфонсо, вопреки традиции, никуда не пошли, решив поужинать дома. Вместе приготовили лазанью (уроки синьоры Лучианы не прошли даром), открыли бутылочку хорошего, хоть и не очень дорогого вина и даже зажгли свечи, случайно найденные мною в шкафчике Франчески. Надеюсь, девушка на меня не обидится, тем более что я планирую обязательно компенсировать ей эту потерю.

Стоит ли удивляться, что в тот момент меня очень мало заботила судьба Паоло? Конечно, узнай об этом защитники животных, они были бы возмущены. Но только мужская их половина. Женщины бы меня обязательно поняли. Уверена, даже самые ярые «зеленые» забыли бы о своей миссии, стоило им только взглянуть в бездонные глаза Альфонсо. Я тонула в них без всякой надежды на спасение.

Хмельное вино и любовь ударили мне в голову, сметая старательно возведенные правильным воспитанием преграды. Наверное, моралисты меня осудят – в конце концов, с парнем мы знакомы всего неделю, но, возможно, и их сердца смягчатся, узнай они, на вершину какого блаженства привел меня парень. Поверьте, это стоило того, чтобы попрать все условности!

* * *

Восхитительный аромат кофе возродил меня к жизни, вырвав из цепких лап Морфея. Потянувшись, я с трудом разлепила глаза и тут же их зажмурила, опасаясь за свое зрение – Альфонсо, ничуть не смущаясь, предстал передо мной во всей своей первозданной красе, держа в руках поднос с бодрящим напитком и какими-то яствами, разглядеть которые я не успела.

– Я тебя смущаю? – рассмеялся парень, не испытывая, судя по всему, никакого стеснения.

– Скорее, отвлекаешь, – честно призналась я и потянулась за чашкой, стараясь не смотреть на новоиспеченного любовника. Но тот понял мои слова как призыв к действию и, мягко забрав из рук посуду, поставил ее на тумбочку.

– Пожалуй, позавтракаем мы позже. Я сварю еще кофе, – промурлыкал он, зарываясь в мои растрепанные с утра волосы.

И знаете что? Я ничего против этого не имела!

* * *

– Сегодня, Сони, – я уже смирилась с тем, что мое имя произносится столь причудливо, – тебя ждет самое главное и ответственное погружение, после которого… – Орландо выдержал соответствующую случаю торжественную паузу, – ты по праву будешь носить гордое имя дайвера!

Я едва не прослезилась, столь проникновенной казалась речь решительного итальянского парня. Облачившись в гидрокостюм, смешно шлепая ластами, я подошла к краю яхты и уселась на него, свесив вниз ноги, терпеливо ожидая, пока мне на спину повесят кислородный баллон и сунут в рот трубку. Проверив по инструкции все системы безопасности, Орландо легонько толкнул меня в воду, приветливо манящую игривыми солнечными бликами, танцующими на зеркальной поверхности.

Только здесь, на глубине, среди пучеглазых, крайне любопытных и даже не очень боязливых рыб, любуясь причудливо окрашенными колыхающимися в воде щупальцами водорослей, ощущала я настоящую свободу! Свободу от чужих долгов, серых однообразных будней, безрадостных, как мне когда-то казалось, перспектив.

Лишь тут я впервые в жизни осознала бесконечность этого мира, существовавшего миллионы лет до нашего появления на свет и который будет существовать еще столько же после.

Глядя через прозрачное стекло маски на красивые пейзажи озерного дна, я думала о том, насколько мелочны мои переживания. И что только эта вечная красота и любовь имеют истинную ценность, в то время как все остальное – пустое! Жаль только, что даже тогда я понимала: эти размышления – лишь миг в моей жизни, промелькнут, оставив в лучшем случае след в сознании, которое уже очень скоро заполнится суетными мыслями о том, что и является главной составляющей существования большинства из нас, хотя и не оказывает на жизнь никакого положительного влияния.

Но так было, есть и, по всей видимости, будет. Итальянские каникулы подходят к концу, а значит, впереди меня ждет все та же жизнь, все с теми же заботами…

Как ни старалась я отвлечься от мрачных мыслей, они все равно меня преследовали. И счастливый вид улыбающегося Альфонсо лишь усилил грусть – я едва сдержала слезы, осознав неизбежность нашего расставания. В конце концов, вся эта история – не более чем забавное приключение, о котором я буду вспоминать холодными зимними вечерами, глядя из окна на заснеженный двор и рисуя на замерзшем окне заветный вензель А да Э.

Тряхнув головой, я отогнала грустное видение, вспомнив недавно данное себе обещание радоваться каждому прожитому дню, находясь здесь и сейчас. И вот здесь и сейчас мне хорошо и покойно, радостно и счастливо, а что там ждет меня впереди – поживем, увидим.

– Я открыл дверь! – торжественным шепотом провозгласил Альфонсо, нежно целуя меня в мокрую макушку.

– И что там? – Я постаралась изобразить энтузиазм, но судьба Паоло уже давно перестала меня волновать.

– Сама увидишь, – загадочно проговорил парень, подталкивая к лестнице, ведущей в кубрик. Я оглянулась на Орландо, но тот, занятый то ли завязыванием, то ли развязыванием каких-то веревок на палубе, в нашу сторону даже не смотрел.

Легкое любопытство на секунду шевельнулось в груди – в конце концов, мы столько дней пытались проникнуть в запертую комнату, что теперь грех будет упустить возможность не заглянуть в нее. Не так ли?

До конца не оправившись после длительного погружения, я аккуратно спустилась по лестнице и, немного пройдя по коридору, толкнула дверь. На этот раз она легко поддалась, открыв моему взору чудную и совершенно неожиданную картину…

Довольно внушительное помещение (снаружи яхта не выглядела большой, и я даже не подозревала о ее способности вместить в своих недрах столь солидную по площади комнату) оказалось битком набито знакомыми мне людьми.

– Сюрприз! – закричали они радостно. Хорошо еще, что я не успела гидрокостюм снять – иначе не миновать конфуза.

– С днем рождения, сеструха! – воскликнул Юрка, выскакивая как черт из табакерки из-за спины синьоры Лучианы. Присмотревшись, я увидела среди присутствующих всех тех, кто последнюю неделю делал мой досуг приятным и полезным: владельцев таверен, в которых мы с Альфонсо ужинали, хозяина мясной лавки, не раз снабжавшего нас деликатесами, Франческу, любезно предоставившую свой кров, и даже… Вы не поверите… Паоло! Спокойно сидел он в стеклянном аквариуме, взирая на меня ничего не выражающим взглядом.

– Так это значит… – я запнулась не в силах подобрать слова. – Выходит… Ну, Юрка… Ну… – красноречие иссякло, и я просто ткнула брата кулаком в предплечье.

– Больно же! – завопил он, потирая ушибленное место.

– Ты и не такого заслуживаешь, – рассмеялась я, глотая счастливые слезы.

– Представляешь, а я думала, что ты забыл, – утомленная многочисленными поздравлениями и сконфуженная неожиданными подарками, я отозвала брата в сторону, предоставив публике возможность веселиться самостоятельно. Нужно отметить – гости шанс не упустили.

Синьора Лучиана лихо отплясывала рок-н-ролл с хозяином мясной лавки, а Франческа, наплевав на условности, медленно покачивалась под зажигательную музыку в медленном танце, склонив голову на плечо Орландо. Подозреваю, эта парочка и не собиралась расставаться. Ну, Юрка! Ай да сукин сын.

Сукин сын, не подозревая о моих мыслях, радостно смотрел на меня, явно очень собой гордясь. Не ругать же брата в такой день? Да и, по правде сказать, не так уж я и обиделась.

– Обычно ты меня с утра поздравляешь, – усмехнулась я, продолжая начатый разговор, – а тут никакой от тебя весточки. Вот я и решила, что тебе там в Австралии совсем не до меня. А ты, выходит… – я ткнула брата пальцем в грудь и нахмурила брови. – Никогда тебе этого не прощу! Так меня развести!

– Ну а что мне еще оставалось, если ты у нас гордая и отказываешься от любой помощи? – рассмеялся брат. – Но, согласись, круто ведь получилось, да? Это все Альфонсо придумал. Это он у нас главный массовик-затейник. Такой квест разыграть…

– Альфонсо! – Я неожиданно вспомнила все, что между нами произошло. – Так он, получается… Так ты… Он что же… Тоже часть подарка? – меня словно током ударило.

– Ты о чем? – удивился Юрка. – Какого подарка? – И добавил, внимательно посмотрев мне в глаза: – Вон оно что… – брат усмехнулся, – я так понимаю, мне теперь предстоит с другом серьезный разговор, да? Как там принято у братьев: обидишь ее – убью, так, что ли?

– Сама справлюсь, – буркнула я. – Но ты точно ни при чем? – Я внимательно всмотрелась в лицо ближайшего родственника.

– Зуб даю! – поклялся Юрка, но озорные черти, плясавшие в его глазах, только усилили мои подозрения. Но я-то своего брата знаю – если и приложил он руку к устройству моей личной жизни, все равно ни за что не признается.

* * *

– Эй, соня, вставай. – Я решительно подняла вверх жалюзи, надежно защищающие маленькое бунгало от стремящихся попасть в него солнечных лучей. Те тут же этим воспользовались, ворвавшись в комнату и моментально заполнив ее всю.

– М-м-м, – промычал Юрка. – Научил же на свою голову, – проворчал он.

– А я тебя предупреждала, – рассмеялась я. – Сам виноват! Не нужно было будить лихо, пока оно тихо.

– Угу, – брат отвернулся к стене, укутавшись с головой в покрывало.

– Вставай, скоро погружение! Туристы уже приехали.

Покинув бунгало брата, я медленно направилась к мужу.

– Ну что, сегодня много клиентов? – поинтересовалась, окидывая придирчивым взглядом группу людей, толпящихся на палубе и с интересом рассматривающих амуницию для погружения.

Альфонсо заключил меня в объятия и, притянув к себе, поцеловал в макушку, совершив неизменный утренний ритуал.

– Не особенно. Кризис, сама понимаешь… Но не волнуйся – на жизнь нам хватит. На кусок хлеба я всегда заработаю, любимая. В конце концов, я же мужик!

Я рассмеялась:

– Да я и не волнуюсь. Accade quello che Dio vuole, amore mio. Accade quello che Dio vuole[1]1
  Происходит то, что бог хочет, любовь моя. Происходит то, что хочет бог.


[Закрыть].

Анна Велес
Предмет коллекционирования

Впервые Вика попала в Прагу три года назад. Обычная турпоездка. Вернулась она несколько разочарованной. Конечно, город старинный и красивый, но слишком похож на яркую открытку. Создавалось впечатление, что все сделано для туристов, а потому неестественно, будто декорации.

Но через полгода Вика поняла, что скучает по Праге. То и дело вспоминает тихие улочки Малой стороны с аккуратными домиками и вечной брусчаткой, дворцы и храмы Вышеграда, а главное, серую мраморную красоту резиденции Мальтийского ордена.

Так родилась мечта. Вике хотелось пожить в Праге. Пусть недолго, хотя бы месяц, но пожить. Посмотреть город еще раз, самой, без гидов и толпы туристов, спокойно, обстоятельно. За три года ей удалось скопить достаточно, чтобы хватило на проживание в недорогой трехзвездочной гостинице и на беспечное существование в городе. Должна же она себя побаловать.

Поселилась Вика недалеко от Старого города, почти в сердце Праги. По легенде, именно отсюда началось расселение чехов по близлежащим землям. Вечером стена вокруг Старого города подсвечивалась прожекторами, и из окна номера открывался чудесный вид, таинственный, волшебный, будто бы она оказалась в прошлом, перенеслась на несколько веков назад.

В первый же вечер Вика отправилась изучать район, где поселилась, и нашла маленький неказистый с виду пресс-бар. Здесь собиралась местная молодежь, в основном студенты. Когда Вике зашла в этот бар впервые, долго выбирала, какое пиво ей заказать. Она любила этот напиток, но в Праге, одной из пивных столиц, выбор был настолько большим, что Вика просто терялась, не зная, какому сорту отдать предпочтение. Ей на помощь пришла бойкая и веселая девушка, которая отлично знала русский язык. Ее звали Софья, и они с Викой быстро подружились. Софья оказалась журналисткой, работала в местной газете и, казалось, знала все и обо всем. Девушки договорились встретиться и на следующий день, и уже неделю проводили вечера вместе. Иногда Софья выбиралась с работы днем, и они встречались за обедом в каком-нибудь кафе. У журналистки всегда была масса забавных или, наоборот, пугающих историй, и она «скармливала» их новой приятельнице в огромных количествах.

Ради таких дневных встреч Вика даже приобрела местный номер сотового телефона, чтобы Софья всегда могла ее найти. Вот и сегодня приятельница позвонила и, как всегда, тараторя, сообщила, что будет ждать Вику через час у статуи льва на Малостранской.

Вика пребывала в отличном расположении духа. Перед встречей она собиралась прогуляться и выпить кофе. Она сидела на веранде летнего кафе на одной из многочисленных улочек, что лучами идут из центра от Староместской площади. Вике нравилось наблюдать за туристами, снующими по площади, за проезжающими мимо редкими автомобилями и даже за прогулочными каретами. А кругом маняще сверкали витрины модных бутиков. Вику забавляло, что фирменные магазины с брендовыми товарами в Чехии называются «музеи». Она как раз лениво рассматривала витрину магазина богемского стекла, когда прямо возле входа в этот «музей» остановился красивый черный мотоцикл.

При других обстоятельствах Вика обрадовалась бы. Она всегда симпатизировала байкерам и считала, что они пользуются огромным успехом у девушек не только из-за своего оригинального стиля, а во многом из-за выбора средства передвижения. В мотоциклах крылась особая романтика, романтика дороги. В их форме, легкости, блеске. Вике нравились мотоциклы. Но появление именно этого байка вызвало у нее тревогу и раздражение.

Впервые она заметила этого черного железного коня на второй день своего приезда, когда точно так же сидела в летнем кафе с чашечкой кофе и десертом. Компанию ей тогда составлял большой рыжий кот. В Чехии, как ни странно, очень мало котов. Тем более уличных. А этот зверь, едва увидев Вику, кажется, сразу проникся к ней симпатией, подошел, позволил себя погладить, и запрыгнул на соседний стул. Вике кот тоже понравился, и она была не против с ним дружить. Она пила кофе, кот сидел рядом, загадочно взирал на нее. Потом вдруг дернулся, потянулся и уставился в сторону. Вика тоже оглянулась, желая узнать, что привлекло внимание ее необычного спутника. И увидела этот самый черный мотоцикл.

Она пришла в восхищение от вида машины. И ничуть не меньше впечатлил ее и владелец мотоцикла. Как и большинство чехов, мужчина был стройный, высокий, черноволосый. С правильными и очень привлекательными чертами лица. Вика с удовольствием бы с ним познакомилась, но еще с первой своей поездки в Прагу запомнила, что местные мужчины не склонны к флирту и вообще очень надменны, даже резки в общении. Некая надменность была заметна на лице и этого незнакомца. По-видимому, почувствовав на себе Викин взгляд, он резко обернулся и тоже уставился на нее. Он смотрел в глаза так пристально, что девушке было трудно отвести взгляд. Незнакомец не улыбался, не выглядел враждебно, он просто смотрел на нее, как будто Вика была неодушевленным предметом. Так рассматривают картины на выставке. Она смутилась и быстро отвела взгляд. Оставила деньги на столе и спешно покинула кафе. Ее приятель-кот сбежал еще раньше.

А еще через день она вновь заметила тот же мотоцикл. И вновь его владелец взглядом нашел Вику в толпе. Эта встреча произошла в другом месте, и случайность казалась сомнительной. Потом еще дважды девушка замечала этого же незнакомца. Казалось, он патрулирует все туристические маршруты и при этом явно кого-то ищет. Вике не хотелось, чтобы предметом поиска оказалась она.

Но если до этого Вике удавалось вовремя спрятаться от странного преследователя, то сейчас она точно не могла избежать встречи. Незнакомец слез с мотоцикла, снял шлем, оставил его на сиденье и направился прямо к Вике. Что удивительно, рыжий кот, который с первого дня находил Вику в самых разных местах и по-прежнему составлял ей компанию в пражских кафе, как и в тот первый раз, заволновался при виде незнакомца, зло сузил глаза, а потом соскочил со стула и направился прочь. Незнакомец зверю явно не нравился.

Русские девушки – не самые пугливые. В родной стране Вике не единожды приходилось отшивать нежелательных кавалеров. И сейчас, когда ее преследователь подходил все ближе, прежний испуг сменился гневом и стойким желанием поставить наглеца на место. А мужчина между тем не торопясь подошел к ее столику, отодвинул стул и присел напротив. Движения у него были плавные и раскованные, как у всех уверенных в себе людей.

– Чему обязана таким вниманием? – холодно поинтересовалась Вика.

– У вас удивительные глаза, – сказал он. Его тон оставался совершенно ровным, без намека на лесть или флирт.

– Я в курсе, – резко отозвалась девушка.

У Вики на самом деле были удивительные глаза. Красивой миндалевидной формы и редкого глубокого синего оттенка. Мама всегда называла их цвет фиалковым. Обычно Вике льстило, что в ее внешности есть нечто необычное, но комплемент незнакомца совершенно не порадовал.

– Вы русская, – как ни в чем не бывало продолжил мужчина.

Вика промолчала, чтобы не нагрубить.

– Одна в чужой стране… – продолжал он задумчиво, будто размышлял вслух. – Вам нужно быть очень осторожной. Столько неприятных случается с туристами.

– Это угроза? – поинтересовалась Вика с вызовом.

– Нет, – он никак не отреагировал на ее тон. – Я Алекс.

Ее смутила такая смена темы.

– У вас странная манера знакомиться. Я тоже обязана представиться?

– Простите. – Казалось, незнакомец вдруг спохватился, его лицо озарила улыбка.

Улыбался Алекс открыто, озорной мальчишеской улыбкой, и его надменное строгое лицо при этом совершенно менялось.

– Я был невежлив. – И тон стал теплым, дружелюбным. – Наверное, испугал вас. Я же был так навязчив. Просто ваши глаза… – Он слегка смутился и развел руками. – Удивительный цвет. Я заметил еще с первой встречи. Но постеснялся подойти…

Алекс умел быть обаятельным. Страх и раздражении отступили. Девушка даже забыла о странном поведении своего приятеля кота.

– Вика, – представилась она. – Спасибо за комплемент.

– Еще кофе? – Ее новый знакомец, не дожидаясь ответа, поднял руку, подзывая официанта. – Как вам наша страна?

Разговор наладился. Они обсудили достопримечательности Праги, историю города, легенду о знаменитых привидениях. Алекс шутливо назвал чешскую столицу городом великих магов, мошенников и убийц. Почему-то Вике от этой шутки стало не по себе. Потом ее новый знакомый рассказал, что часто путешествует, но больше всего любит Египет. И хорошо его знает. Эта далекая африканская страна зачаровала его своей культурой и мифологией. Алекс показал девушке странный брелок для ключей от мотоцикла, глаз Уджат, – знаменитый символ египетского бога Гора.

Вике было приятно общаться с новым знакомым, но она не поддалась его очарованию. Прежний страх и смутное беспокойство не покидали ее. А потому, заметив, что ей пора идти на встречу с Софьей, девушка вежливо попрощалась. Алекс настаивал на новой встрече. И Вика, опасаясь опоздать к приятельнице, не стала спорить и согласилась увидеться с ним на следующий день утром в этом же кафе. После чего поспешила в сторону площади, где так легко было затеряться в толпе.

Софья уже ждала ее на условленном месте. Вика, как всегда обрадовалась, увидев ее улыбчивое лицо.

– Надо же! – воскликнула журналистка. – Сегодня я тебя жду. Приятно! А то почему-то я всегда опаздываю.

– Извини. – Вика чуть запыхалась от быстрой ходьбы. – Пойдем в парк. Или ты голодна?

Софья выбрала кофейню, что располагалась прямо на площади. Здесь подавали очень вкусный кофе и забавные маленькие фирменные пирожные.

– Что у тебя нового? – спросила Вика.

– Вот! – Софья выложила на стол свежий выпуск своей газеты. – Очень неприятное дело!

По ее тону можно было подумать иначе. Но Вика знала, что Софья мечтает стать репортером криминальной хроники, поэтому любое новое происшествие в Праге она готова обсуждать с большим энтузиазмом.

Вика взяла газету и начала читать материал на первой полосе. Пусть говорить по-чешски у нее пока получалось не очень хорошо, но читала она легко. Статья рассказывала о таинственном исчезновении фотомодели. Девушка пропала из собственной квартиры. Полиция полагала, что это похищение, потому что в комнатах обнаружили следы борьбы.

– Мне она всегда так нравилась, – поделилась Софья. – Она красивая. По-настоящему. Такая классическая красота. Роскошные волосы и необычные яркие глаза…

Вика непроизвольно вздрогнула. Слова приятельницы напомнили ей об Алексе и о том, как он восхищался цветом ее глаз. Девушка взяла газету в руки и посмотрела на фото пропавшей модели. Да, интересные глаза – ярко-зеленые с мелкими серыми крапинками. Даже при плохом качестве газетных фотографий их можно было легко рассмотреть.