Текст книги "Голубки воркуют… Коршуны снова на охоте"

–Природа любит тебя… Одарила такими формами! – любовался он с восхищением. – Я, конечно, видел всё у тебя, но вот такую… Какая же ты соблазнительная, – заключил он её в объятия, поглощая жадным взглядом, а руки уже гладили её бедра и грудь. – Манящая… Так и хочу снова раздеть…

Не выдерживая подобной возбуждающей речи, Иона бросилась в его объятия, и они вновь предались поскорее утолить страсть. Так же поспешив после этого поправить одежду, от которой до этого старались почти не освобождаться, они снова одарили губы поцелуем…

–Пора, – прошептал Пётр милой и открыл дверь, встретившись со взглядом возмущения Линн:

–Вы издеваетесь надо мной?! Я помогаю вам всем, а Вы…

–Проходи уж, милая моя, – засмеялся Пётр, пропуская войти.

Линн тут же припала к его губам кратким, но сильным поцелуем и вошла в комнату.

–Что Вы делаете?! – поразилась встревоженная Иона, и та махнула рукой:

–Прости, голубушка, это я ему мщу… Пусть подумает…

–Ах, плутовка, – смеялся ещё громче Пётр, закрыв к ним дверь, и подошёл к её глазам ближе. – Тебе не удастся испортить этот день. Поговорим уже… Садись? – схватив стул от стола, поставил он его перед Линн.

Не дожидаясь, когда та сделает хоть шаг, он схватил её за руку и быстро заставил сесть, а сам, облокотившись на ручки стула, наклонился к глазам:

–Какого чёрта ты мешаешь расследованию?

–Что ты? – хотела та возразить, но Пётр перебил:

–Молчи пока, дорогуша… Ты зачем скрыла, что знакома с маркизом Элиассон?

–Я не скрыла, – сразу возразила Линн, но он прищурил хитро глаза, зная своё:

–Ты сказала, поспрашиваешь… Зачем мне, чтобы ты спрашивала? Мне твои сведения нужны! Твои… И?…

–Что я могу сказать о нём полезного? – усмехнулась она. – Добрый тип, ласковый… Что тебе до него?

–Не тебе решать, что полезно, и уж тем более не влезать в мои дела. Если я спрашиваю что-то, ты обязана ответить. Всё, – сдерживая гнев, высказал Пётр сразу кивающей в покорности своей допрашиваемой. – Он не знаком с графиней Нордин?

–Не знаю, – смотрела Линн с большей тревогой. – А вот с подругами её сестры Бенедикты, да,… любит проводить время. Они, кстати, у него сейчас.

–Где? – принял он тогда удивлённый вид. – В гостинице?

–Почему?… Зачем ему гостиница? Дома. Они там должны были выступить для него и гостей с театральной постановкой, но почему-то задержались на два дня, – рассказывала Линн, неудачно скрывая подступающий страх. – Я уж послала за девочками туда, а получила ответ, что скоро вернутся.

–Почему-то я не удивлён даже, – отступил Пётр от неё и принял руку любимой в свою. – Пора, милая… Время не ждёт, увы.

–Пётр, – поднялась встревоженная Линн, и тот с супругой, одевшей на голову такую же чёрную треуголку, как и у него, оглянулся. – Девочки ведь живы?

–Помолись Богу хоть раз, – молвил он.

Ничего больше не сказав, Пётр ушёл с Ионой, вскоре и вовсе уезжая в карете, которую им приготовили ожидающие за воротами друзья. Он рассказал любимой всё, что было, какие планы построил с товарищами, согласившимися помочь в деле, и с облегчением вздохнул.

Прижавшись в его нежные объятия, Иона поцеловала в щёку и погладила по груди:

–Всё будет хорошо… Без помощи не обойтись. Ты не можешь быть во всех местах одновременно.

–Да, знаю, – улыбнулся он. – Теперь бы тебя спрятать, чтобы никто не добрался, лишь бы мне помешать, а там и закончить с делом.

–Куда ты меня везёшь? – поинтересовалась любимая. – Я бы так хотела быть рядом.

–Здесь недалеко, – сладко поцеловал Пётр её губы. – Конечно же, у моих родителей в замке.

–Ой, хорошо, если твоим друзьям удастся отвлечь преследователей, если те решат выследить нас сейчас.

–Я верю, удастся, – снова стал он её целовать…

Глава 28

Прибыв в замок к родителям, Пётр отпустил кучера возвращаться, а сам сразу отправился с Ионой за вышедшим дворецким:

–Господа будут безумно рады Вашему визиту! – воскликнул тот радостно и по-русски, что заставило Иону улыбаться. – Так редко бываете здесь! Хорошо, что женились, теперь чаще навещаете!

–Затараторил опять, – улыбнулся Пётр, пояснив любимой. – Он всегда такой! Тебе здесь будет хорошо. Здесь все говорят по-русски.

–Я так рада, но ты, – с жалостью улыбнулась Иона, следуя с ним по роскошному коридору замка через холл в не менее роскошный зал…

Там у ваз с цветами, расставленными по бокам у камина, стояла матушка Петра: миловидная дама в прекрасном, в меру скромном платье, в белокуром парике. Она улыбалась им столь добродушно, что становилось легко.

Сидевший за столиком с чаем у книжных шкафов отец Петра сразу отложил книгу и поднялся, приняв удивлённый вид, но долго сдерживать себя в рамках строгости не мог:

–Неужели женитьба сделала тебя более внимательным к нам? – улыбнулся он, а сын стал виновато смотреть исподлобья:

–Мне жаль разочаровать… Я приехал просить о помощи.

–Ну хоть так, – засмеялся отец, приняв его в объятия и после поцеловав ручку Ионы. – Никогда о помощи не просил, так наконец-то вынудили обстоятельства!

–Нам всё в радость, лишь бы видеть вас чаще, – добавила счастливая встрече мать…

Когда Пётр за чаем всё рассказал родителям о происходящем, то сразу попросил позаботиться об Ионе, пока сам занят будет:

–Возвращаться домой нам тоже пока опасно. Родители Ионы в безопасности, но это до тех пор, пока мы туда не приедем. Поэтому я их предупредил из дома не выходить, хоть и сложно будет.

–Вы им сообщаете о себе? Ведь волнуются, поди, – заволновалась мать, и сын кивнул:

–Да, я слал полицейского с сообщением. Там всё хорошо.

–Слава Богу, – переглянулась мать с его супругой с улыбкой. – В замке тихо и безопасно. Надо было давно к нам приехать. Скоро у короля будет бал, можем там развлечься. Здесь будет чудесно!

–Я верю, – смутилась Иона, снова бросив милому печальный взгляд, что заметил каждый.

–Так на ночь-то останешься здесь, верно? – вопросил отец. – Уж темнеет. Не уедешь же сейчас? Ужин скоро.

–Конечно останусь, – ласково молвил он, глядя на возлюбленную, желая и сам побыть с нею подольше.

–Так, – поднялась тогда матушка из-за стола и позвала Иону. – Идём, пора сменить эту ужасную мужскую одежду на достойное платье! Жуть, во что тебя переодели!

–Могло случиться всё, что угодно, а бегать в платье, – начал пояснять Пётр, но матушка махала руками, не желая ничего слушать, и уводила его супругу за собой…

–А тебе имя маркиза Элиассона ни о чём не говорит? – спросил тогда он сразу у отца.

–Ох, я столько имён слышу каждый день, что каша в голове, – усмехнулся тот, но сел с большим вниманием. – Расскажи подробнее, я подумаю, может вспомню, может где видел или слышал…

Только, что бы Пётр ни рассказывал, отец ничего не смог вспомнить, поскольку общается в свете в основном с одними и теми же людьми, а новые имена, которые порой всплывают вокруг, быстро забывает. С сожалением пришлось Петру распрощаться пока с ним, отлучившись в спальню, чтобы переодеться.

Оставаясь там ждать, когда придёт Иона, передав через слугу, о том, где находится, он лёг в раздумьях на постель. Закрыв глаза, он стал снова расставлять все события и людей, имеющих к ним дело, по порядку…

Снова что-то не складывалось. Снова вопросы, на которые пока не было ответов, мешали закончить мозаику произошедшего. Только прикосновение чьей-то тёплой и ласковой руки заставило вернуться в реальность.

–Голубка моя, – открыл Пётр глаза, встретившись с нежным взглядом любимой.

Она сидела рядом, гладя его, лаская любовью, а в глазах блестели слёзы грусти.

–Я скоро вернусь за тобой, не печалься, – сел он перед нею, а руки её принялись снимать с него рубаху:

–Ты рану перевязал?

–Нет, ты что? Когда? – удивлялся Пётр, послушно обнажаясь. – И потом, я не хочу, чтобы родители узнали. Мать переживать будет, я устаю от таких бесед. Не говори им, что я ранен. Они же и из-за царапины переживать будут.

Иона тут же строго взглянула на грязную перевязку и увидела свежую кровь:

–Не скажу я им ничего… А ты хочешь оставить меня молодой вдовой? Пусть слуга принесёт чистую ткань. Вода здесь есть.

–Ну, ткань… можно, – согласился он, и Иона схватила с ночного столика колокольчик, в который сразу позвонила…

Глава 29

Нежеланное утро, когда расставание должно произойти, приблизилось незаметно. Пробивающиеся сквозь шторы лучи поднимающегося на ясном небосводе солнца заставляли просыпаться и крепче прижиматься друг к другу в нежелании разлучаться.

Только время не ждало… Долг и честь звали в путь…

Собравшись без слов, Пётр повернулся к такой же одетой к новому дню любимой. Она смотрела полными грусти глазами, в которых уже дрожали подступающие слёзы, и души обоих сжались от невыносимости терпеть эти минуты прощания…

–Сколько мучиться ещё предстоит? – прошептала Иона.

–Я постараюсь скорее разоблачить негодяев и отдать их в руки правосудия, – обещал ей любимый. – Это всё, что от меня требуют. Это всё, что я требую от себя. После этого я уйду в долгий отпуск.

–Долгий, – вторила эхом Иона, на что Пётр прижал её к себе в нежные объятия, вдыхая сладкий аромат:

–Ни на что не променяю счастье быть с тобой дольше… Я отстранюсь от дел, пока не придёт время помочь в чём-то, действительно, стоящем, в чём-то, где без меня, действительно, не обойдутся.

–Могут заставить, – шепнула опять милая, но Пётр помотал головой:

–Обещаю,… не смогут… У меня есть и свои ходы в этой игре.

–Лучше пообещай, что вернёшься живым, – взглянула Иона в глаза, а губы их уже сближались, плавно соединившись в ласке долгого поцелуя, остановить который не смели, пока в дверь не постучали.

Соприкоснувшись лбами, они ещё мгновение молчали, после чего Пётр прошептал:

–Обещаю…

Взяв любимую за руку, он потянул к двери и открыл ту. Стоящие в коридоре его родители сочувственно улыбались, уже чувствуя, как им трудно друг без друга…

–Всё будет с Ионой чудесно, – обещала матушка. – Развлечёмся на балу во дворце.

–На бал повезём под иным именем, – кивнул в поддержку отец, и Пётр улыбнулся:

–Благодарю… Я бы хотел ещё попросить… Коня.

–Господи, – ответил улыбкой отец. – Бери, конечно. Смотри, чтоб не убили.

–Коня? – будто не понял Пётр, на что отец широко раскрыл глаза, поражаясь вопросу:

–Тебя, дурень!

Посмеявшись вместе, Пётр попал в крепкие объятия любящего родителя, с которым и вышел в коридор, оставив Иону в компании матери. Та сразу прошла в комнату, погладив её, печально смотревшую в пол, по плечам:

–Он вернётся, и будет дома. Он мне обещал, что станет уделять время и внимание семье, а не службе, которой жил до этого. Кроме того, отец дал ему идею стать учителем, обучать будущих сыщиков, будущих полицейских. Уже планируют создать подобных образованных кавалеров. В наш век, когда преступность лишь растёт, как и безнаказанность, это становится просто необходимым.

–Я понимаю, – кивнула Иона. – Но каждый раз, когда уезжает, я боюсь, что никогда его больше не увижу.

–Милая, – обняла её свекровь и поцеловала в лоб. – Как же ему повезло с тобой.

–Мне повезло, – кивнул стоящий всё это время у порога Пётр.

Он забрал лежащую в кресле треуголку, надел её и, долго поцеловав любимую в губы, прошептал на ухо:

–Мы скоро будем вместе.

С этими словами он поспешил уйти, выбежав на двор, где уже ждал конь в руках слуги, держащего того за уздцы. Вскочив верхом и взглянув на окно спальни, откуда Иона уже смотрела, стойко пытаясь сдержать слёзы расставания, он пришпорил коня.

Не желал долго расставаться. Не желал долго оставаться и ждать, когда время разлуки всё равно заставить взять своё… Пётр гнал коня в путь, чтобы поскорее закончить с расследованием…

Он прямиком направился к особняку Линн. Там, оставив лошадь на привязи у входа, он прошёл в зал, но хозяйки не было видно среди девушек и гостей. Пройдя на второй этаж, Пётр остановился у комнаты номер один, где, как верил, мог её застать.

Услышав шорох за дверью, он прислушался. Только больше слышно ничего не было. Осторожно приоткрывая дверь, Пётр стал сразу подглядывать в появившуюся щель, а рука уже достала шпагу…

–Не будешь трепать языком опять, – угрожал Линн яростный кавалер среднего возраста…

Полный гнева он держал её за шею, прижав к стене, а испуганные глаза Линн уставились в его сморщенное от ярости лицо. Он видно сжимал руку всё крепче, от чего ей становилось всё труднее дышать. Почувствовав же острый конец шпаги, упёршейся в его шею, он медленно опустил руки…

–Молодец, – молвил Пётр. – Осторожно… Руки поднял… Вот так,… а теперь поворачивайся, – указывал он ему, что делать, и тот повернулся, встретившись с его улыбкой. – Теперь ты спокойно покинешь особняк и больше сюда не явишься. Ясно?

Однако тот имел иной выход из ситуации. Вытащив из ножен резким движением свою шпагу, он сразу накинулся с жаждой пронзить противника. Завязавшаяся битва постепенно превращала всё вокруг в комнате в свалку.

Напуганная Линн вовремя успела выбежать в коридор, убегая в панике в зал и крича на ходу, чтобы хоть кто-то помог остановить негодяев, громивших всё наверху.

С холодным остервенением пытались пронзить друг друга оружием и Пётр, и соперник. Оступившись несколько раз о валяющиеся вещи и стулья, оба продолжали ловко маневрировать, нанося лёгкие раны, но так и не одерживая победу.

Примчавшиеся из зала не менее вооружённые кавалеры тут же вступили в бой, заставляя их оторваться друг от друга и защищаться от нападения иных. Прибежавшая же следом Линн ещё некоторое время орала среди шум битвы, чтобы виновников сражения немедленно выставили из особняка, чтобы не рушили всё дальше… Будто кто стал руководить происходящим, но её зов был услышан…

Петра, быстро смекнувшего, что битву заставляют прекратить, с его соперником растащили по разным углам, после чего одного за другим вытолкнули на двор…

Глава 30

Сразу, как только оказался за воротами особняка, Пётр, принимая пока всё, что Линн устроила, ринулся было бежать следом за неприятелем, с которым только бился, но тот, заскочив в ближайшую проезжающую карету, скоро исчез из вида.

Пётр переждал, когда станет темно, в соседнем трактире, где тем временем отужинал. Прокравшись среди ночи на задний двор особняка Линн, чтобы проникнуть по деревьям как раз к балконам спален, он влез на один из них.

В комнате за открытыми дверями балкона казалось тихо. Пётр осторожно вошёл, чуть прикрыв дверь, и стал прокрадываться мимо спящей в постели в обнажённых объятиях друг друга пары. Так же аккуратно, чтобы никого не разбудить, он вышел в коридор…

Света там хватало от горящих на стенах свечей, и Пётр с глубоким вздохом подошёл к комнате, где несколько часов назад всё с неприятелем разгромил в свирепой схватке. Услышав голос Линн, доносившийся из соседней спальни, он тут же туда вошёл.

–Господи! – воскликнула она с испугом, застыв в объятиях пьяного, целующего её кавалера, и тут же толкнула его в сторону, молвив на шведском. – Иди-ка, милый, в зал, я к тебе сейчас вернусь.

Тот послушно, словно собачонка, поплёлся прочь, и Линн, поправив платье, кивнула улыбающемся Петру:

–Ну, заходи… Я не ждала тебя, если честно.

–А зря, – засмеялся он.

Пётр прошёл в комнату, сев на стул у зеркала, и взглянул на отражение Линн:

–Мне кажется, или ты думаешь мешать расследованию?

Выдержав паузу, но отвечая спокойным взглядом на его отражение, она вздохнула:

–Я просто устала… Все чего-то хотят, требуют.

–Это кто же? – улыбался Пётр, а Линн подошла ближе и стала задирать подол, тут же усаживаясь к нему на колени:

–Вот ты, например,… используешь меня, допрашиваешь вечно, а я тоже ласки хочу… Я же вижу, что тебе нравится, и уже давно.

–Я просто люблю наблюдать за такими, как ты, а потом их дразнить и оставлять ни с чем. А тебя не останавливает то, что я женат? – принял удивлённый вид он, позволяя Линн начинать его раздевать:

–Твоя жена никогда об этом не узнает… Отдохнуть и тебе полезно… А я тем самым отблагодарю тебя за спасение… сегодняшнее.

–Ты выдворила меня вместе с ним, – игриво улыбался Пётр.

–Но ты же вернулся, – начала улыбаться и она, бросая страстные взгляды, а руками гладила его плоть.

Остановив её движения, он взял её руки в свои и прижал их к груди:

–Милая ты моя,… ты меня не услышала… Я уже давно не тот мальчик, который начинал когда-то свою службу… А ты всё так же меня не понимаешь.

Заставив её подняться с себя, Пётр застегнулся и встал:

–Мне нужна одна из твоих девиц для дела.

–Ещё чего, – усмехнулась сразу та. – Ещё те не вернулись от твоего маркиза. Куда он их дел и как они там, живы ли, – не известно. Тебя, конечно, волнует только Иона. Но это всего лишь первые годы после замужества. Наскучит она тебе, поверь. Это у всех так.

–У всех вокруг тебя, да, – улыбнулся он и стал более серьёзным. – Не смей менять тему разговора, препятствовать или что утаивать. Тебя пытался заткнуть человек, связанный с этим обществом.

Пётр достал из кармана рисунок знака, показав его ей и видел по лицу напряжение… Видел, как Линн уставилась на знак, словно узнала его и в то же время испугалась…

–У него на запястье тоже был выжжен сей рисунок, не так ли? – снова вопросил Пётр.

–Как ты это увидел за его манжетами? – широко раскрылись от удивления глаза Линн, и он засмеялся:

–А я и не видел. Я решил, попробую поймать тебя, вот ты и поймалась.

–Я не могу сказать тебе большего, – сглотнула она. – Я всё сказала. Ты всё помнишь, уверена… Может сможешь вернуть моих девочек живыми. А этот знак… Дам тебе совет. Забудь об этом знаке, забудь о статуэтках, умоляю.

–Интересно, почему? – стал смотреть Пётр исподлобья, и Линн обвила его вокруг шеи нежными руками.

Она стала гладить его волосы, щёки, а глаза блестели грустью:

–Ради твоей же жизни, твоей же супруги… Ты ведь не планируешь лишиться всего из-за каких-то гипсовых кукол или чтоб угодить любовнице брата?

–Тебе угрожают, ты испугалась, – усмехнулся он, всё понимая. – Тебя не успокаивает даже то, что ты и твоё дело находятся под защитой полиции?

–А где полиция? – сделала она удивлённый вид и кивнула на окно. – Эти мужики, которые бродят вокруг и делают вид, что стерегут покой? Я пока только тебя и знаю, кто способен обнажить шпагу, не задумавшись даже о том, что в считанные секунды сам может оказаться трупом.

–Мы уже договаривались однажды работать вместе, не так ли? – обнял он её за талию, чуть встряхнув. – Ну же, Линн,… ты нужна нам.

–Тебе? – посмотрела она в его глаза, и он кивнул:

–И мне… Попрошу лишь не надеяться на более близкое сотрудничество.

От его последних слов, прозвучавших строго и холодно, она отстранилась с глубоким вздохом:

–Всё, что угодно, но девочек не пущу на опасные дела. Иди, расследуй. Я всё сказала. Ты всё знаешь. Дай Бог, не убьют меня, помогать буду и дальше… Ради своей шкуры, а не ради каких-то полицейских, большинство которых и читать не умеет.

–Всё меняется, Линн, – отступил к выходу Пётр. – Полиция будет однажды более образованной, к чему и стремимся, что и докажем в скором будущем.

–Удачи, – улыбнулась с вернувшимся добродушием в глазах она, и вскоре смотрела из окна, как Пётр удалялся от особняка.

Он помахал ей треуголкой со двора на прощание и поспешил скорее продолжить путь…

Глава 31

С раннего утра Пётр уже сидел в трактире, дождавшись прихода Тико. Договорившись встретиться здесь ещё до того, как расстались, чтобы увезти Иону к родителям, он с нетерпением ждал вестей. Тико сел к нему за стол, так же заказав завтрак, и, когда половой ушёл, сразу наклонился ближе:

–Преследователя отвлекли и даже выследили. Пришлось разделиться, поскольку он был не один, но… Хочу подтвердить твои подозрения. Он, действительно, связан с маркизом Элиассон. Посетил он его дом сразу, как только потерял твой след.

–Прекрасно, – был доволен Пётр, наслаждаясь завтраком. – Значит, посещу сегодня маркиза.

–С каким поводом? – интересовался друг. – Может стоит отправиться вместе?

–Там находятся девушки Линн. И потом, – пояснял он тихо. – Они были подругами погибшей Бенедикты. Вот и использую смерть её, как наживку. Я уже и документ, подтверждающий убийство, захватил у Генерал-губернатора для своей пьесы. А теперь отвечу про отправиться вместе… Ты должен оставаться в тени, как договаривались. Ради твоей жены и сына.

–Я не смогу постоянно сидеть в засаде, – улыбнулся Тико, но Пётр сменил тему:

–Надо позаботиться об охране Линн.

–Я это уже сделал. Наши товарищи там. Они не позволят случиться беде.

–Отлично, – приятно удивился Пётр. – Ты думаешь вперёд меня.

–Стараюсь, – засмеялся Тико.

–Тогда мне нужна твоя помощь ещё в одном деликатном вопросе, – стал Пётр будто более робким и еле сдерживал улыбку. – Нужно найти особняк… Пустой,… может заброшенный… Хочу выкупить его и обустроить… Где-нибудь вне Стокгольма, может на берегу.

–Понимаю, – стал догадываться друг, и они вместе засмеялись…

Через час Пётр уже приехал к тому самому дому, в котором проживал в Стокгольме маркиз Элиассон. Поселившийся в роскошном здании, где когда-то жил недавно разорившийся старый граф, тот явно торжествовал свои победы во всех делах.

Это чувствовалось и в бесконечно играющей из окон, выходящих на улицу, музыке, и что у дверей встречало двое парадно одетых дворецких, в иллюминации и в свежих цветах, расставленных у входа и сада вокруг в высоких вазах. Везде чувствовался праздник, и Пётр, удивлённый подобному, сразу понял, что хозяин дома обожает каждый день проводить в стиле торжества.

Его не стали держать ни в гостиной, ни в холле, дожидаясь ответа маркиза, примет ли он. Сразу, словно долгожданного гостя, проводили наверх, в зал, откуда слышалась музыка, а некая молодая особа начала красиво петь пафосную арию.

Тихонько приглашённый слугою к дивану, где сидел довольный маркиз, Пётр сел рядом, и тот улыбнулся в приветствие. Маркиз будто не удивился его приходу, будто знал, кто он и зачем здесь. Он был полон спокойствия и продолжал пить кофе, чашку которого держал в руках. Улыбнувшись в ответ, Пётр сделал вид, что внимательно и с нескрываемым восхищением стал слушать исполнительницу…

Когда выступление закончилось, Пётр и сидевший рядом маркиз аплодировали, вновь обмениваясь улыбками.

–Что ж, – вздохнул маркиз, поднявшись вместе с ним друг перед другом. – Позвольте теперь узнать, кем является столь неожиданный да добрый гость?

–Польщён, – кивнул Пётр и представился. – Граф Роос.

–Прекрасно! Граф! – восхитился тот. – Чем обязан буду? Мы, полагаю, не знакомы.

Подобная реакция и взгляд маркиза дали понять, что тот вовсе не догадался ни о чём, что было как раз на руку.

–Прибыл по поручению от Генерал-губернатора. Увы, – поклонился Пётр в сторону выступающей девушки. – С недобрыми вестями для некоторых из барышень, которые, по моим сведениям, находятся ещё здесь.

–Что Вы?! – смотрел с появившейся тревогой маркиз. – Дурные вести мы не любим. Этот дом наполнен праздником, счастьем, чем и надо наслаждаться всю жизнь!

–Боюсь огорчать, но дурные события имеют склонность нарушать торжества любого рода, – с сожалением смотрел он в его глаза, и маркиз вздохнул:

–Кого Вы хотите огорчить?

–Крайне расстроен, что являюсь вестником бед, но хотелось бы переговорить с барышнями госпожи Линн, – смотрел с намёком Пётр, наблюдая за реакцией и чуть вздрогнувшего от удивления маркиза, и артистки.

Та казалась всё ещё довольной всем. Она продолжала беспечно улыбаться, наивным взглядом одаривая и аккомпаниатора, и маркиза, словно тот был её духовным отцом…

–Вот же,… одна из них, – указал рукою на артистку тот.

Достав из кармана сложенный в несколько раз документ, Пётр подошёл к ней и вручил. Она сразу прочитала всё и с непониманием происходящего засмеялась:

–Какие шутки нынче яркие!

–Яркие, – улыбнулся Пётр, замечая в её глазах странную игру взгляда, пока не ясного.

–Разве могла наша милая Бенедикта быть убитой?! – улыбалась девушка. – Она жива, уверяю Вас!

–Мне жаль, это официальное подтверждение.

–Кто же мог совершить такое зверство?! – вдруг удивился маркиз, перебив его, и встретился с проникающим в душу изучающим взглядом:

–Это ещё предстоит выяснить. Но мы обязательно отыщем виновников.

–Вы уверены? Разве такое возможно? – вопрошал маркиз, и Пётр заметил краем глаза, как аккомпаниатор тихонько убрал листы с нотами подальше, засунув их под стопку других бумаг, лежащих на подоконнике рядом.

–Уверяю Вас, – улыбнулся он, пронзая взглядом исподлобья. – Есть множество способов это сделать.

–Вы будете допрашивать? – удивился маркиз, будто сдерживая подступившее волнение. – Вы хотите допросить подруг погибшей? Вы будете применять и жестокие меры?

–Постараюсь обойтись без жестоких, – засмеялся Пётр. – Думаю, никому не нравится биться за жизнь и смерть. Суд вершить не мне. Я лишь вопросы задаю. И задавать их буду и барышням, и Вам, маркиз.

–Мне?! А я разве имею дело к убийству?! – ещё больше удивился тот, и услышал следующий вопрос:

–Вы ведь были знакомы с графиней Бенедиктой Нордин?

–Разумеется, – чуть подумав, не стал отрицать маркиз, и девушка, всё слушающая, читающая вновь и вновь полученное известие, не выдержала и упала в обморок…

Глава 32

Пока молодую артистку прибежавшая служанка приводила в чувство, маркиз продолжал пить кофе, устроившись снова сидеть на диване. Пётр сел рядом, обменявшись с ним улыбками, и тот поинтересовался:

–Вам, может, тоже кофе приказать подать? Он у нас отменный. Я замечаю, у Вас усталый вид. Вы давно служите Генерал-губернатору?

За всеми вопросами и нотками в голосе Пётр был рад уловить его волнение. Не скрывая улыбки, истину которой считать было трудно, он ответил:

–От кофе я пока откажусь, поскольку спешу вернуть барышень домой… Они ведь живут у госпожи Линн, где их и допрошу.

–Но мы репетировали пьесы… Через два дня будет выступление. Вы, кстати, приглашены, – сообщил его собеседник. – Я буду рад видеть Вас, граф Роос, среди гостей. Оцените наши старания… Девушки обладают удивительными голосами и полны вожделения показать все свои прекрасные стороны… Кстати, и десерт будет незабываемым, коль останетесь до конца.

–Буду счастлив, – отозвался он.

–А про службу… Вы можете допросить всех здесь, – предложил маркиз, отставив кофе на столик рядом, и поднялся вместе с ним, обратив внимание на пришедшую в сознание артистку.

–Где я? – стала она оглядываться будто в забытьи, и Пётр поклонился маркизу:

–С вопросами к Вам я пока не спешу… Обязан вернуть девушек к Линн и узнать всё об их подруге. Это дело деликатное.

–Понимаю,… может любовные интриги, – сверкнул своими догадками в глазах маркиз, заставив Петра невольно усмехнуться, но он чуть кашлянул, став более серьёзным:

–Я жду барышень на улице у кареты. С Вашего позволения.

Он поспешил покинуть дом маркиза. Достав шпагу, чтобы не мешала на боку, он остался ждать у экипажа с открытой дверцей, когда девушки Линн выйдут следом. Те не заставили себя ждать и скоро появились, покорно и молча устроившись в карете.

Только Пётр собрался сесть к ним, как услышал, будто кто-то стучал в окно, словно звал. Он оглянулся туда, но штора на окне резко закрылась. Заподозрив неладное, Пётр призадумался, но всё же сел в карету…

Она увозила его с девушками к особняку Линн, а предчувствие, что во всём деле кроется ещё много тайного, только росло. Однако действовать пока было невозможно из-за нехватки и помощи, и доказательств…

Линн, встретившая его и вернувшихся своих девочек, была безмерно рада. Каждого крепко обняв, она схватила Петра за руки и прижала их к груди:

–Милый ты мой, ты так помог! Я тебя отблагодарю, как хочешь! А вы, – тут же обратилась она к виновницам своих тревог. – Скорее, мыться, есть и отдыхать! Завтра пообщаемся.

–Мне бы тоже где укрыться, – улыбнулся устало Пётр.

–Да, – заметила Линн. – Идём, тебя покормят, а там я сама тебе сделаю массаж. Наш Линг даже книгу издал по массажу и гимнастике. Расслабишься, успокоишься, идём, – уводила она его за собой…

Плотно наевшись на кухне, Пётр молчал. Он был рад, что его оставили там одного на это время, и тому, что будет, где уединиться для отдыха и размышлений, к которым в данный момент стремился.

Он чувствовал, как изрядно устал… Линн привела его в одну из дальних спален, где, по её словам, она часто сама отдыхает ото всех, и Пётр сразу лёг на постель…

–Господи, да у тебя потеря всех сил, – жалостливо молвила она, принявшись снимать с него и сапоги, и одежду.

–Но я в состоянии думать… Осторожнее с руками…

–Не волнуйся, я знаю, что ты опасаешься соблазна, – улыбнулась она, продолжая его обнажать, но оставляя лежать в нижнем белье. – Ты лучше скажи, мои девочки больны? Что там с ними было?

–Ты их ещё не расспросила? – усмехнулся он, закрыв глаза. – Одна от вестей о гибели Бенедикты потеряла сознание.

–Им вдруг стало худо… Словно отравление какое. Чем их там кормили? – задумчиво молвила Линн и перевернула Петра на живот, сама усевшись на его бёдра и начав руками мять его плечи. – Странно всё.

–И это говоришь мне ты, – устало произносил Пётр, расслабляясь от массажа. – Имя моё кому называла?

–Только что ты Пётр, вернее говорила Петтер, большего не называла никому, – искренне призналась та, продолжая усиленно растирать и мять руками его спину. – Я же понимаю, что иначе подставлю.

–Неужели? – снова усмехнулся он, вдруг заметив. – У тебя сильные руки… Массаж действует.

–У меня и девочки учатся владеть этим стилем, – похвасталась Линн. – Я тебе завтра пришлю одну из них. Она с тобой может гимнастикой заняться. Будешь свеж и полон сил, как никогда!

–Поглядим, – вздохнул расслабленно Пётр. – Только не пойму, почему ты скрываешь что-то о деле статуэток? Что ты знаешь, что я не должен знать?

–Петруша, – с жалостью молвила она. – Они ведь влиятельны. Люди их приходят сюда, мне кажется. Я в каждом начала подозревать одного из них. Мне страшно. Меня и так чуть уже не убили. Ты бы занялся другим делом. Сдались тебе статуэтки.

–Это нужно не мне, – цыкнул недовольно Пётр. – Лотта Нордин шлёт повсюду жалобы, до короля грозится дойти, чтобы уничтожить Генерал-губернатора, с которым я, как ты знаешь, в дружбе. Я ему должен помочь, как помочь и развитию полиции. Если мы выйдем из этого дела победителями, в чём я уверен, то и тебе будет лучше. Будет выделено больше денег на образование полицейских, а там… верных и умелых защитников будет больше.

–То есть,… таких, как ты, станет больше? – звучал голос Линн с воодушевлением, от чего Пётр засмеялся и стал поворачиваться, желая лечь на спину.

Линн поднялась с него и постели. Она смотрела с вопросом, а он сказал:

–Разумеется.

–Вот смотрю на тебя, и понимаю, что начинаю ревновать к твоей голубке, – не скрывала она начинающегося игривого настроения, но Пётр лишь качал головой. – Да, да… Но помни, когда устанешь, знаешь, где отдохнуть.

–Я за этим сюда и пришёл на денёк! – кинул он в неё подушкой и засмеялся. – Иди уже к своим девочкам да гостям!