Текст книги "Валерия"

Итак, он решил, что дождется окончания рабочего дня и поговорит с господином Ра. К удивлению секретаря, начальник встретил его на редкость дружелюбно.

– Ну что у тебя опять стряслось? – спросил он, улыбаясь, – по глазам вижу, что снова что-то произошло, так что рассказывай без предисловий.

– И где она сейчас? – строго проговорил Ра, после того, как Юстас торопливо изложил ему свои сомнения.

– Сидит в приемной.

Господин Ра встал из-за стола и принялся расхаживать по комнате.

– С тобой столько проблем, – сказал он, наконец, – если ты уверен, что у нее развитая зеленая чакра, то почему не отправишь ее к доктору Грину?

– Потому что вижу оранжевую, – упрямо ответил Юстас, – и могу объяснить почему.

– Объясняй.

– Потому что ее искусственно, на протяжении всей жизни, загоняли в другие условия, и ей пришлось подстраивать под других людей, – пытаясь говорить спокойно, принялся объяснять Юстас.

Он хотел сказать что-то еще, но господин Ра жестом остановил его, и Юстас так и остался стоять с открытым ртом.

– Ладно, – сердито проговорил Ра, – сейчас приведи ее ко мне, а завтра я поговорю с Травниковым и переправлю ее к нему в комитет. Ты доволен?

– Да, спасибо, – воскликнул Юстас, но я хотел просить вас еще об одной услуге.

Ра устало кивнул.

– Говори.

– Я хочу распутать эту историю, историю ее убийства. Можно мне сходить в бесконечную библиотеку и посмотреть, что делает ее бывший муж.

– Юстас, – медленно, словно обращаясь к тяжелобольному, проговорил господин Ра, – если ты будешь каждому посетителю уделять столько времени, то работа нашего департамента встанет. Этими разбирательствами занимаются другие люди, а по поводу убийств мы с тобой уже говорили.

– Но если эти другие люди плохо занимаются разбирательствами, значит, надо нам. Вы же говорили, что мы должны заботиться о красных и оранжевых. Вот я и решил…

– Хорошо, – Ра махнул рукой, – договорились. Зови ко мне эту женщину, а я попрошу Архипиуса прислать тебе все сведенья, которые могут понадобиться.

Юстас выскочил из кабинета, сияя от счастья. И, о чудо! То ли от его хорошего настроения, то ли от теплоты и уюта приемной комнаты их департамента, он увидел, как вокруг головы Марии появляется чуть заметная зеленоватая дымка, как она становиться все более насыщенной и постепенно закрывает собой слабеющее оранжевое свечение.

– Проходите в кабинет, – улыбнувшись Марии, проговорил он.

Глава 5. Семейные тайны

Начальную школу Валя Куприянова окончила с отличием. Учителя наперебой хвалили способную девочку, пророча ей огромные возможности, вплоть до получения золотой медали. И, действительно, она блестяще успевала по всем предметам, особенно хорошо ей давалась математика. Дальнейшая учеба, уже в средней школе, лишь подтвердила прогнозы преподавателей. Валя, мгновенно, практически в уме, решала сложные задачки по физике, алгебре и геометрии, пересказывала параграфы из учебников по истории и географии, лишь мельком взглянув на них, а также быстрее все в классе запоминала длинные стихи.

– Как тебе удается хорошо учиться? – спросил как-то Валю отец, – ведь ты никогда не готовишь домашние задания.

Двое младших детей не обладали и десятой долей тех способностей, которые достались Вале. Димка мог часами повторять какое-нибудь несложное четверостишье, а на следующий день получить за него тройку. Младшая дочка, Наденька, еще не ходила в школу, а в детском саду особых способностей не проявляла, воспитатели совершенно безуспешно пытались научить ее читать.

– Мне не интересно буковки складывать, – смеясь, говорила малышка, – я лучше со своим медвежонком поиграю.

А Валя продолжала поражать всех своими способностями. Ее постоянно посылали на олимпиады по разным предметам, где ей частенько удавалось занимать призовые места, ее ставили в пример другим ученикам, награждали благодарственным грамотами. Но чем ярче проявлялись ее способности, тем больше портился ее характер. К началу седьмого класса, Валя, из добродушной, веселой и ласковой девчушки, какой она была в начале школьных лет, превратилась в высокомерную, грубую и заносчивую особу. Она не воспринимала никаких замечаний в свой адрес, на просьбы матери помочь ей по дому или посидеть с младшей сестренкой, отвечала грубостью или не отвечала вовсе. Когда ей исполнилось тринадцать лет, родителям Вали позвонила учительница и попросила прийти в школу. Лишь тогда отец всерьез обеспокоился проблемами старшей дочери.

– С ваше девочкой нужно что-то делать, – чуть ли не со слезами на глазах говорила молоденькая учительница, – она очень умная и всегда блестяще отвечает по всем предметам, но вот ее поведение…, это просто ужас.

– Да, характер у нее не подарок, – согласился Сергей Николаевич, – но ведь у них сейчас возраст такой, переходный, с ними со всеми, наверное, нелегко?

– Да, конечно, вы правы, – учительница смутилась еще сильнее, и ее полудетское личико залилось румянцем, – но дело в том, что, Валя она совсем другая, не такая, как остальные дети. Она очень негативно реагирует на замечания, стала грубить учителям. У нее, безусловно, очень глубокие и обширные знания, но нельзя же унижать других, не таких способных детей. Я знаю, что вы очень занятой человек, но мне кажется, что если кто-то и может помочь Вале, то только вы. Вас она уважает и, похоже, побаивается. А вот о маме и о брате с сестрой отзывается очень негативно, без любви и уважения. Осуждает маму за то, что она не работает, а является домохозяйкой.

Высказав все, что накипело у нее на душе, учительница растерялась. Она испугалась, что этот серьезный взрослый мужчина разозлится на нее за то, что она позволила себе осуждать его дочь, да еще и передала ему случайно услышанные в коридоре слова Вали о своей семье.

Сергей Николаевич долго молчал.

– Даже так, – наконец, произнес он, тщательно обдумывая каждое слово, – я, признаться, не думал, что проблема настолько серьезна. Спасибо вам за заботу о Вале, похоже, что вам, действительно, не безразлична судьба ваших учеников.

– Да, это так, поэтому я и позволила себе попросить вас зайти ко мне, – молодая учительница смущенно улыбнулась, – у меня очень мало педагогического опыта, но мне кажется, что вашей девочке просто скучно ходить в школу. Она все знает и ей не надо ничего делать. Ей просто не интересно. И еще, я думаю, что раньше ей было приятно купаться в лучах славы, а сейчас дети взрослеют, и к ней в классе стали не очень хорошо относиться.

– Что же мне делать, посоветуйте? – Сергей Николаевич был растерян и не знал, как ему поступить.

– Ее надо чем-то увлечь, – немного подумав, сказала учительница, – чем-то таким, что будет для нее новым и неизвестным. У нее острый ум, и его надо развивать. Поговорите с ней, попытайтесь понять, что ей интересно. Это может быть спорт, танцы, рисование, тут уж я вам не могу советовать, вы лучше знаете свою дочь.

Сергей Николаевич долго думал после этого разговора. Он решил, что прежде чем разговаривать с дочкой, надо понаблюдать за ней и постараться понять, чем можно ей помочь. Поздним вечером, когда дети уже спали, он рассказал жене о разговоре с учительницей. Но Ольга на удивление спокойно отнеслась к словам мужа.

– Она хорошо учится, ее хвалят, мало ли что говорит какая-то молодая учительница, – безучастно ответила ему жена, – разве Валя хулиганит, прогуливает уроки или бьет кого-то?

– Леля, ну как ты не понимаешь, ей трудно, у нее проблемы, она не такая, как все. У нее нет подруг, нет взаимопонимания с одноклассниками.

– Сережа, о чем ты говоришь, – возмутилась жена, – какие у нее могут быть проблемы? Она лучше всех в классе одета, ты постоянно спонсируешь всякие школьные мероприятия, мы каждый год ездим отдыхать за границу. Ей просто завидуют.

– Причем тут то, как она одета, – Сергей редко повышал голос, но тут он возмутился, – неужели ты не видишь, что девчонке трудно. Думаешь, она грубит нам оттого, что очень счастлива. Ей нужна наша помощь.

– Конечно, она счастлива, – невозмутимо ответила жена, – у нее есть все, о чем другие могут только мечтать. Поэтому не говори ерунды, лучше вспомни, что ты обещал купить мне к зиме новую шубу. А то я мерзну, когда гуляю с Надей.

– Мы с тобой говорим на разных языках, – холодно проговорил Сергей, – впрочем, так было всегда. Тебя никогда не волновали никакие проблемы, кроме материальных.

– А ты хотел бы, чтоб меня волновали какие проблемы? Любая женщина хочет, чтобы у нее в семье был достаток, чтобы дети росли в благоприятной обстановке, что же в этом плохого?

– Ничего, – резко сказал Сергей, давая понять, что разговор окончен.

Ольга пожала плечами, отвернулась от мужа и выключила бра.

– Спокойной ночи, – вежливо сказала она, но Сергей ничего ей не ответил.

Валина учительница оказалась права, единственным человеком, которого уважала девочка, был ее отец. Он редко бывал дома, потому что проводил на работе почти все вечера и выходные. Валя не очень хорошо представляла себе, чем именно занимается ее отец, но знала, что он очень умный и уважаемый человек, к тому же Сергей Николаевич зарабатывал очень хорошие деньги исключительно благодаря своим способностям и огромным трудозатратам.

Дети мало общались с отцом, но, когда им удавалось куда-то съездить вместе, эти поездки превращались в праздники и запоминались надолго. Свои редкие отпуска Сергей всегда проводил с семьей. Он не уставал плавать с детьми в бассейне, играть в волейбол и дурачиться вместе с ними. Во время этих отпусков он, казалось, становился ровесником своих детей, словно окунался в далекое и беззаботное детство. Ольга же на отдыхе проводила время одна и не хотела участвовать в забавах, которые считала глупостью. Сергей объяснял это тем, что она и так все время проводит с детьми и не обижался на жену. А Ольга не понимала мужа. Она всегда считала, что задача мужчины в семье – это зарабатывание денег, и Сергей, на ее взгляд, прекрасно справлялся с этой задачей.

«И зачем ему нужно самому развлекать детей, если всегда можно нанять няню или тренера по плаванью», – думала она.

Несмотря на большую семью, жизнь Ольги Куприяновой мало изменилась. Трое подрастающих детей, требующих постоянного внимания и заботы, в действительности, мало занимали ее. Дети, с точки зрения матери, хорошо учились, редко болели, были дисциплинированны и послушны. Димка, конечно, был более непоседливым и не аккуратным, но Ольга не считала это недостатком.

– Мальчишки все такие, – говорила она.

Он учился не очень прилежно и поэтому частенько получал тройки, но был мальчиком смышленым и талантливым. Дима неплохо рисовал, но заставить его посещать художественную школу было невозможно. Также и с музыкой. Он прекрасно пел. Природа дала ему тонкий музыкальный слух и задорный звонкий голос. Но о музыкальной школе он и слышать не хотел. Любую систематизированную систему знаний он воспринимал как насилие. И что самое ужасное – в нежелании учиться сына поддерживал отец.

– Пусть развивается свободно, – говорил Сергей, – не надо на него давить.

– Как же так, – возмущалась Ольга, – у мальчика способности, а мы их не развиваем.

И Сергей снова и снова пытался донести до жены, что любые занятия, связанные с тем, что нужно долго сидеть и что-то делать наводили на Димку ужасную скуку.

– Его надо увлечь чем-то быстрым, динамичным, – продолжал рассуждать Сергей.

– Раз у него способности к музыке, надо развивать их, – не унималась Ольга, – даже через силу.

– Мы с тобой разговариваем, словно два глухих, не слыша друг друга, – с горечью констатировал Сергей.

– Вот– вот, – соглашалась жена, – ты никогда меня не слушаешь.

Так и не дождавшись понимания от жены, Сергей решил сам заняться проблемой сына. После консультации с несколькими подростковыми психологами, он устроил сына в футбольную секцию. Уже через пару занятий стало понятно, это то, что нужно. Димка был в восторге. Наконец-то его неукротимая энергия нашла положительное применение. Вечерами, вернувшись домой, набегавшийся и уставший, он с удовольствием делал уроки, рисовал и даже начал учиться играть на гитаре.

Младшая дочка никому не доставляла проблем. Веселая, всегда улыбающаяся и доброжелательная, она мгновенно располагала к себе любого человека. Наденька не отличалась особенными талантами, но была усидчивой и старательной. Она любила заниматься домашним хозяйством, с удовольствием накрывала на стол, аккуратно раскладывая вилочки и салфетки. Сергею Надя очень напоминала его маму, которая была домашней хозяйкой. У него остались теплые воспоминания о детстве, когда, прибегая из школы, он мог разбросать по квартире вещи и сразу же сесть за стол, где его ждала тарелка горячего ароматного супа.

Мама, всегда спокойная, с улыбкой расспрашивала его о том, как прошел его день и что было интересного в школе. К огромному сожалению, Сергей так и не смог реализовать эти приятные для него воспоминания в своей собственной семейной жизни. Он создал все условия для того, чтобы жена не работала, также, он настоял на том, чтобы в семье было трое детей. Он хотел бы, чтобы их было больше, но Ольга, после рождения Наденьки, категорически отказалась даже обсуждать эту тему.

– Каждой женщине вполне достаточно троих детей, – жестко сказала она тогда мужу.

– Мне кажется, что эта фраза из какого-то известного романа, – Сергей попытался перевести разговор в шутку, чтобы не показать, как сильно он обижен, – если напрягусь, то, возможно, даже вспомню, из какого.

– Не напрягайся. «Унесенные ветром» Маргарет Митчел, – со злобой ответила Ольга и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

Больше Сергей не заводил подобных разговоров.

Теперь, когда его бизнес был налажен, он мог позволить себе иногда отдохнуть и расслабиться. А в те времена, когда он начинал свое дело, ему частенько приходилось работать ночами. Но он сознательно шел на это, потому что хотел иметь большую семью. Он помнил, как будучи ребенком, с сожалением и завистью смотрел на своих друзей, у которых были младшие братики или сестрички. Он не уставал изводить родителей просьбами о братике и не понимал, почему вдруг сразу тускнеют глаза у мамы, а в уголках губ отца закладываются тяжелые мрачные складки. Лишь когда он стал взрослым, тетя, сестра его мамы, рассказала Сергею, что после его рождения у его матери было подряд три неудачные беременности, которые закончились одинаково – преждевременными родами на сроке примерно шесть месяцев, и младенцы – все мальчики – не выжили. Только тогда Сергей в полной мере сумел оценить такт и понимание родителей, которые решили пережить свое горе и не грузить мальчишку такими проблемами. И, наверное, именно тогда он решил, что если у него когда-нибудь будет семья, – то она обязательно будет многодетной. И как же он был рад видеть счастливые лица родителей, которые обожали возиться с внуками. Да, он хотел бы, чтобы у них было пятеро детей, а может быть и больше. Вот только Ольга, как казалось Сергею, была совершенно равнодушна к детям. Ей не доставляло удовольствия заниматься домашними делами, да и в проблемы детей она не вникала. Вот и теперь, она то ли действительно не понимает, то ли просто не хочет понимать, что Вале сейчас очень трудно и ей нужна помощь и поддержка родителей. А может быть жена права, и он зря переживает, ведь ничего плохого не происходит, наоборот, учится Валя хорошо, со здоровьем у нее тоже все в порядке. А переходный возраст он всегда бывает сложным.

Ольга все же прислушалась к словам мужа и на следующее утро, к удивлению Сергея, сказала ему, что он во многом прав, и старшей дочери действительно требуется больше внимания. К тому же она накормила его вкусным завтраком, поцеловала на прощание и пообещала поговорить с Валей и выяснить, чем бы ей хотелось заниматься. Сергей, обрадованный тем, что в семье наметилось пусть небольшое, но взаимопонимание, ушел на работу спокойным и на время выбросил из головы проблемы Вали. Ольга, тоже довольная, перепоручив заботы по уборке и готовке домработнице, занялась своими делами. Она, за пятнадцать прожитых вместе лет прекрасно изучив характер мужа, научилась умело им манипулировать. Она знала, что главным в жизни Сергея является работа и постоянно поощряла его. Она говорила, что лишь благодаря его труду семья может жить в достатке и ни в чем себе не отказывать, рассказывала ужасные истории о знакомых женщинах, которые вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь, становясь в результате нервными, затюканными и срывающими зло на детях.

– Разве может женщина, работая, полноценно заниматься воспитанием детей? – говорила она пришедшему с работы мужу, – нет, конечно. А вот наши дети, благодаря тебе, растут умными и развитыми.

Такие разговоры велись постоянно, и Сергей считал себя обязанным поддерживать достаток семьи на высоком уровне. Действительно, не мог же он допустить, чтобы его жена мерзла во время прогулок с детьми. Конечно, ей нужна новая шуба. То, что гулять гораздо удобнее и практичнее в пуховике, ему и в голову не приходило. Он был далек от бытовых проблем. От него требовались только деньги, и он прекрасно выполнял свою функцию. Но иногда он, по мнению Ольги, пытался лезть не в свое дело. И зачем он пошел в школу, если уж это было необходимо, то могла бы сходить она. И вот теперь он будет переживать из-за Вали! Конечно, вчера Ольга разозлилась. Но ночью, обдумав все хорошенько, решила, что надо успокоить мужа, сказать, что она тоже прониклась Валиной проблемой и попробует ее решить. Он успокоится, а потом и забудет. Тем более, что ничего страшного не произошло. Но поучаствовать в Валиной жизни придется.

Однако откровенного разговора со старшей дочерью у Ольги не получилось. На вопрос матери о том, не нужно ей чем-то помочь, Валя посмотрела на Ольгу странным взглядом и сказала, что ей нужно очень срочно купить какую-то редкую книгу.

– Мне реферат по обществознанию надо писать, – объяснила Валя, – съезди, пожалуйста, завтра на книжную толкучку, там можно найти практически все.

И Ольге ничего не оставалось делать, как, сжав зубы, тащиться в дом культуры имени Крупской, в это убогое, с ее точки зрения, место. Мысли о предстоящей поездке представлялись ей настолько ужасными, что она даже плохо спала ночью. Она знала, что ее начинает тошнить, лишь только она представляла, как спускается в метро. Она ненавидела грубую разношерстую толпу, подвыпивших мужчин, плотно прижимавшихся к ее дорогой одежде, теток с кошелками, пропихивающихся к выходу через весь вагон. Но, к счастью, в тот день, да еще и в дневное время, народу в метро было немного, и она благополучно добралась до станции метро «Елизаровская». Медленно, наслаждаясь безлюдным местом и хорошей погодой, она прошла пешком мимо уютных двориков с аккуратными двухэтажными домиками и оказалась прямо перед входом на книжную ярмарку. И снова была приятно удивлена. Первый же продавец, к которому она обратилась, вежливо объяснил, куда ей нужно пройти, чтобы найти нужную книгу. Еще больше примирили ее с неприятной поначалу поездкой слова продавца, произнесенные ей вслед.

– Посмотри, какая потрясающе красивая женщина, – с восхищением произнес чуть хрипловатый голос, обращаясь к какому-то невидимому Ольге человеку.

Она с огромным трудом подавила в себе желание обернуться на эти живительные для нее слова, и, гордо расправив плечи, медленно пошла дальше, провожаемая восхищенными взглядами немногочисленных покупателей. Внезапно она ощутила сильный толчок, в нее буквально врезался молодой мужчина, выскочивший из боковой двери. Буркнув что-то нечленораздельное, он попытался обойти Ольгу и в следующий момент они оказались лицом к лицу.

– Ой, – удивленно воскликнул мужчина, – Оленька, неужели это ты?

Она внимательно взглянула на него. Нет, она определенно не знает этого человека. Небрежно, скорее бедно одетый, в коротенькой курточке и грязных заношенных джинсах с ободранной сумкой через плечо, он производил впечатление пьющего водопроводчика, работавшего одно время в системе облуживания их дома. Только вот голос был хорошо знакомым, ласковым и немного насмешливым. Звуки этого голоса уносили ее в далекое время ее молодости, счастья и беззаботности. И еще глаза. Внимательные и живые, они смотрели на нее с радостью и восхищением. Видя ее недоумение, мужчина отступил на шаг.

– Неужели я так сильно изменился, – проговорил он своим удивительным, завораживающим голосом, – А ты совсем не изменилась. Только еще красивее стала.

И тут она узнала его. Конечно, как она могла забыть! Они вместе учились в институте, и он даже ухаживал за ней. Все, что было тогда, в ранней молодости, теперь казалось Ольге далеким, будто произошедшим не с ней.

– Вот так встреча, – она улыбнулась.

Ольга не могла вспомнить, как зовут парня, а спросить было неудобно. Он же, увидев ее вспыхнувший взгляд и неподдельную радость, крепко взял ее за локоть и не терпящим возражения тоном произнес:

– Пойдем отсюда, посидим где-нибудь, поболтаем.

Стояла поздняя весна. Листья, только что появившиеся на деревьях, отливали свежим, удивительно ярким зеленым цветом. Душный дурманящий запах отцветающей черемухи наполнял собой улицы, оповещая людей о том, что наконец-то наступает долгожданное теплое лето. Юрий всегда ходил от работы к метро одной и той же дорогой, через небольшой микрорайончик, застроенный пятиэтажными домами – хрущевками и утопающий в только что распустившихся кронах деревьях. В новостройках зелени было мало, а здесь каким-то чудом сохранились огромные, выше домов, каштаны и дикие яблони с белыми, уже начавшими облетать лепестками.

Он медленно шел вдоль небольшого забора, над которым нависали кусты сирени, когда заметил стайку молоденьких девчонок. Они стояли очень тихо и внимательно разглядывали только что распустившиеся ветви крупных, белых и лиловых цветков, надеясь найти волшебный пятилистник. Они, как и все в ранней юности, верили, что если съесть такой цветочек, то это принесет необыкновенное счастье. Юра не выдержал, тоже подошел поближе к кустам и стал разглядывать цветы. За забором бегали маленькие детишки в коротких штанишках и с совочками в руках.

«Здесь, оказывается, детский садик, – подумал он, – надо же, сколько хожу мимо, никогда его не замечал».

И вдруг он увидел очень крупный, бледно сиреневый цветочек с пятью лепестками. Цветочек смотрел прямо на него, и Юре показалось, что он улыбается и корчит смешные рожицы.

– Съешь меня, – говорил ему этот цветок, – съешь, и я выполню твое заветное желание.

Юра, оглянувшись по сторонам и убедившись, что девчонки увлечены своими поисками и не обращают на него внимания, осторожно сорвал цветочек и быстро сунул его в рот.

– Он обязательно принесет вам счастье, – услышал он рядом с собой тоненький голосок.

От удивления Юра чуть не подавился волшебным цветком, но в тот же миг увидел стоявшую по другую сторону забора тоненькую светловолосую девушку.

– Вы уверены? – от смущения он не нашелся, что ответить, и ляпнул первое, что пришло ему в голову.

– Конечно, – она улыбнулась, – главное, что вы в это верите.

С этими словами она повернулась и пошла по направлению к небольшому двухэтажному зданию, а за ней, как цыплята за наседкой, ровной линеечкой потянулись малыши. Один, краснощекий карапуз, ненадолго задержался, собирая в песочнице игрушки, и потом побежал, догоняя остальных, прижав к груди, как главное сокровище своей жизни, огромный красный грузовик.

Юра стоял и смотрел вслед уходящей девушке, не понимая, почему его сердце колотится так сильно, словно хочет выскочить из груди и побежать за этой тоненькой белой фигуркой, уже скрывшейся за поворотом дома. Он долго не мог уснуть в ту ночь, все думал о светловолосой девушке и никак не мог понять, почему она одним словом так задела его душу. Неужели он влюбился, вот так, неожиданно, с первого взгляда. Но это смешно. Ему уже тридцать четыре года, он серьезный ученый, кандидат наук, его уважают друзья и коллеги по работе. Хотя как раз друзья-то постоянно твердили ему о том, что он должен жениться, на что он всегда отшучивался, что, мол, молодой еще, не нагулялся.

И никто из его знакомых не знал, что в его душе так и не зажила рана, оставшаяся от его первой, несчастной любви, что не было у него с тех пор в жизни женщины, к которой он почувствовал бы хоть какой-то интерес. И хотя, в ту давнюю пору, когда он расстался со своей возлюбленной, ему было всего лишь девятнадцать лет, горечь первой утраты не стала от этого меньше, а скорее наоборот. В последнее время он редко вспоминал ту историю и свою первую любовь. Он, действительно, никогда не задумывался о том, что ему надо создать семью и, возможно, завести детей, и вдруг, сегодня, из-за одной мимолетной встречи с ним произошло что-то странное. Он знал, что должен найти эту девушку и познакомиться с ней, чувствовал, что иначе не у него, не у нее не будет в жизни счастья. Ведь не просто так судьба свела их вместе. И он решил действовать.

На следующий день у него был выходной. Он подошел к детскому саду, когда малыши только-только выходили на прогулку и расположился за забором на том самом месте, что и вчера. Тоненькую девушку он увидел, лишь только она вышла из здания. Он стоял и любовался ею, ее длинными светлыми волосами, завязанными сзади в хвост, осиной талией, перехваченной белым пояском, длинными ресницами над небесно-голубыми глазами. Девушка тоже увидела его и смущенно опустила голову, а ее нежное личико покраснело.

«Сколько ей может быть лет? – думал Юра, – на вид не больше шестнадцати, но раз она работает, то, наверное, восемнадцать уже есть».

Она немного постояла поодаль, затем, чуть поколебавшись, все же подошла к Юрию.

– Здравствуйте, – сказала она очень тихо, – мне кажется, я вас видела здесь вчера.

– Здравствуйте, – как можно любезнее ответил Юра, – вы не ошиблись, я действительно был здесь вчера и сегодня пришел снова. Меня зовут Анисимов Юрий Валерьевич, я работаю неподалеку отсюда, читаю студентам лекции в педагогическом колледже.

Он замолчал и вопросительно посмотрел на девушку.

– А меня зовут Даша, – она смутилась, – Белоусова Дарья Андреевна, работаю в детском саду.

Юра не понимал, что с ним происходит. Он наконец-то нашел ее, свою единственную, свою половинку, познакомился с ней, вот она стоит перед ним, нежная, стройная, словно прозрачная, а он растерялся, и не знает, что сделать и что сказать.

– Даша, очень красивое имя, – наконец произнес он и улыбнулся доброй и немного смущенной улыбкой.

Она радостно улыбнулась ему в ответ. И в эту минуту он вдруг не столько понял, сколько почувствовал, что эта незнакомая ему девушка точно такая же, как он сам, что она тоже искренне любит весь окружающий ее мир, что радуется солнцу и ветерку, распускающимся листочкам и полевым цветам, что она любит жизнь и любит окружающих людей. Она простая воспитательница в детском саду, у нее нет ни высшего образования, ни кандидатской степени. Она не знает философии и не пришла к пониманию этого мира через изучение психологии и паранормальных явлений, она просто такая от рождения. Если его знания являются приобретенными, то у нее они были всегда, а значит, она, несмотря на внешнюю простоту, понимает этот мир возможно глубже и правильнее, чем он. И как только он понял это, их общение стало простым и легким, как крылья бабочки, порхающей рядом с ними на небольшой полянке.

Они встретились после окончания Дашиной работы и долго гуляли по вечернему городу, разговаривая обо всем на свете.

– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он Дашу, проводив ее поздним вечером до дома.

Она, нисколько не смущаясь и не кокетничая, ответила сразу, не раздумывая:

– Да, конечно, выйду.

Он хотел ее поцеловать, но в последний момент почему-то смутился, лишь легонько пожал ей на прощанье худенькую, тонкую руку и ушел.

Через неделю Даша пригласила Юру домой, чтобы познакомить с мамой. Он шел к ней, уже понимая, что все идет не так, как надо, но почему это происходит, он не знал. Он очень надеялся, что разговор с мамой его любимой поможет понять те странные моменты в их с Дашей отношениях, которые он никак не мог объяснить. Они, безусловно, были созданы друг для друга, они понимали друг друга с полуслова. Лишь взглянув на Дашу, Юра знал, что она чувствует и о чем думает. Он испытывал к этой девочке удивительно нежные трепетные чувства, ему хотелось взять ее на руки, прижать к себе и не отпускать ни на минуту. Он был взрослым мужчиной и, конечно, понимал, что это та самая, большая, необыкновенная, настоящая любовь, которая наконец-то пришла к нему, что это тоненькая Дашенька и есть его потерянная половинка, которую он давно искал и вот, наконец-то, нашел. Но была в их отношениях одна странность, которую он никак не мог понять. Как только он пытался поцеловать ее, то чувствовал барьер. Огромный непреодолимый барьер. Поразмышляв и проанализировав их отношения, он решил, что барьер этот встает между ними лишь в те моменты, когда у него возникает сексуальное чувство к ней. Словно какой-то невидимый ангел – хранитель ставит между ними толстую стену. Сначала Юра думал, что возможно, они должны сначала обвенчаться, а затем регистрировать брак. Но потом понял, что дело не в этом. Ведь из-за этого барьера он даже поцеловать не может свою невесту. Не может, и все тут.

Мама Даши очень понравилась Юре. Простая, скромная женщина, внешне привлекательна, но рано состарившаяся и давно махнувшая рукой и на свою внешность и на личную жизнь. Он долго разговаривал с ней, много расспрашивал о Даше, о ее детстве. Любовь Андреевна с удовольствием рассказывала о дочери, показывала ее детские фотографии, Дашенька в это время суетилась на кухне, заваривала чай и накрывала на стол. Юра внимательно слушал, долго перебирал фотографии, вглядываясь в лица, все искал хоть какую-нибудь зацепку, благодаря которой он мог бы потянуть за ниточку и распутать странный клубок своих непонятных чувств.

– А вы знаете, Любовь Андреевна, мне кажется, что вот на этих фотографиях Даша совсем не похожа на себя, у нее какой-то злой, колючий взгляд, и выражение лица совсем другое. А ведь она здесь уже большая, ей лет десять или двенадцать, – спрашивал Юра, рассматривая очередной снимок.

Любовь Андреевна смущалась и ничего не отвечала. Юра понял, что ей неприятна эта тема, но решил, что возможно, именно здесь и таится разгадка.

– Вы меня поймите правильно, – как можно деликатнее сказал Юра, – я ведь не из праздного любопытства вас расспрашиваю. Я очень люблю Дашу, но у меня возникает чувство, что какие-то непонятные обстоятельства мешают нашим отношениям. Я много лет занимался, да и сейчас занимаюсь исследованиями, посвященными человеческой психике, различным отклонениям от общепринятых норм, а также явлениями, которые принято считать паранормальными, такими, как передача мыслей на расстоянии, гипноз, полтергейст. Мне кажется, что с ней с что-то произошло. Странно, например, что она никогда не рассказывает о своем детстве, говорит, что не помнит, а все ее воспоминания начинаются примерно лет с пятнадцати. И восприятие мира у нее, как у маленького ребенка, чистое и наивное.