Текст книги "Чужое проклятие"

– Попробуйте осенить крестным знамением, – усмехнулась та. – Говорят, помогает. Пить хотите? – невозмутимо продолжила она. – Ладно, сама вижу, что хотите. – Девушка взяла чашку.

– Что это? – Раненый подозрительно скосился на предмет в ее руках. – Яд?

– Травяной отвар, – обворожительно улыбнулась княжна. – Возможно, вам придется принимать его до конца жизни…

– Эрик говорил, что два-три месяца, – опротестовал больной.

– Я так и сказала! – Княжна многозначительно подмигнула. – В смысле – жизни у нас. А вы что подумали?

– Я не хочу и не буду пить… ваше бесовское зелье… – склочно поджал губы парень. – Я вам не верю!

– «Не хочу» и «не буду» – это разные вещи. – Девушка неодобрительно покачала головой. – Во-первых, это не бесовское зелье, а лекарство. Во-вторых, вы его уже пили, когда очнулись в первый раз, а в-третьих, мне ничего не стоит влить его в вас самостоятельно. Поэтому будьте паинькой. Ну? – Анна, поддерживая раненому голову, поднесла чашку к его губам. Хьюго не оставалось ничего другого, кроме как послушно сделать несколько глотков.

– Ведьма, – зло прошептал он, когда Анна отставила чашку.

– Благодарю за комплимент, – усмехнулась княжна. – А теперь, дабы не оскверняться общением с ведьмой, спите-ка лучше.

– Понимаю, вам удобнее убить меня во сне, – убежденно проговорил строптивый пациент.

– Дурак вы, Хьюго, – печально констатировала Анна. – Ну подумайте сами, какой резон нам возиться с вами, чтобы потом убить?

– Не знаю… – Веки парня смыкались сами собой, а голова тяжело проваливалась в мягкую пучину подушки. – Все равно я вас… всех… ненавижу… – прошептал Хьюго де Крайто, вновь погружаясь в беспамятство.

Глава 8

Домой Эрик вернулся ближе к вечеру. Открыл входную дверь и ругнулся: свет в доме не горел, пахло лекарствами, повсюду царили идеальная тишина и стерильная чистота.

«Лазарет какой-то, а не дом! – подумал целитель, взлетая по лестнице. – Как там заповедовал христианский Бог: протяни руку помощи врагу своему? А мне что – протяну, не переломлюсь… Лишь бы господин де Крайто эту руку не откусил…» Теперь чародей отчетливо осознавал всю подоплеку странной развязки семейной драмы рода де Крайто. Хьюго намеренно объявили мертвым, распространив ложные слухи о гибели всего дома целиком. Князь не сомневался – дело не обошлось без вмешательства кого-то могущественного, кто позаботился о безопасности последнего члена истребленного рода. И посему Эрика волновал только один вопрос: от кого спасали Хьюго де Крайто, объявив его скончавшимся?

Анна ужинала в столовой.

– А с тем-то кто находится? – поинтересовался брат, подразумевая своего неспокойного пациента.

– Тори. – Чародейка изящно орудовала вилкой и ножом. – Я попросила ее сменить меня ненадолго и решила воздать должное ужину. Никакой священник не стоит того, чтобы из-за него голодать. Присоединяйся.

Эрик занял место за столом и, вооружившись столовыми приборами, присоединился к трапезе.

– Просыпался? – коротко спросил он, педантично нарезая мясо на ровные, аккуратные ломтики.

– Да, – подтвердила Анна, – еще как просыпался. И я не заметила, чтобы мое общество вызвало у него особо позитивные чувства, – скептически добавила она.

– Думаешь, мне бы он обрадовался больше? – иронично поинтересовался князь, вытирая губы салфеткой.

– Думаю, он бы обрадовался больше, если бы увидел наши трупы, – саркастически откликнулась княжна.

– Твой мрачный юмор здесь неуместен.

– Это не юмор, а констатация факта, – скривилась Анна. – А что там в отделе?

– Всего понемногу. – Князь ди Таэ наколол на вилку кусочек мяса и отправил в рот. Задумчиво прожевал и продолжил: – Инквизиция все так же портит нервы.

– Тебе или Злате? – невинно поинтересовалась Анна, пряча шаловливую улыбку.

– Всем подряд, – раздраженно откликнулся Эрик. – Сеньору Саграде каким-то образом удалось отмазаться от прямого обвинения по делу о гиперборейском посольстве. И это несмотря на найденные тобой и Ридом доказательства. Более того, меня обвинили в членовредительстве по отношению к служителю инквизиции!

– Это тот стукнутый канделябром? – рассмеялась девушка.

– Да! А то, что второй служитель инквизиции проделал во мне дырку и едва не угробил мое гравикресло, никого не интересует! Удивительно, но никто даже не спросил, что забыли данные служители в кабинете Златы!

– М-да, кажется, сеньор Саграда всерьез вознамерился сплясать на нашей могиле, – мрачно протянула Анна. – Эй, что это пищит?!

– Мой браслет. – Маг пощелкал кнопками на своем наручном аналоге телефона, и в воздухе повисло мерцающее изображение Профессора. Сразу же стало заметно, что отец Криэ чем-то встревожен. В комнате, виднеющейся за его спиной, наблюдался изрядный кавардак.

– Здравствуйте, Профессор. Что-то случилось? – забеспокоился Эрик.

– Пани Злату забрала инквизиция… – на одном выдохе выдал отец Криэ.

Эрик побледнел и до боли сжал кулаки.

– Чтоб ему, заразе, пусто было! – сдавленно прорычал он. – Профессор, я сейчас прибуду! Анна, присмотри за нашим гостем! – И князь ди Таэ исчез в полыхнувшем зеленью окне телепорта.

На правом берегу Дуная, в более новой части города, носящей название Пешт, высится массивное здание бывшего парламента, ныне отведенное под главную резиденцию святой инквизиции. Когда-то в этих величественных стенах заседали ведущие политики эпохи реформ, такие как Иштван Сечени или Ференц Деак. По своему стилю, расположению на берегу реки и крестообразному плану здание парламента напоминает новый Вестминстерский дворец на набережной Темзы в Лондоне. Этот монументальный комплекс по праву считается красивейшим сооружением новой части Будапешта. В самом здании можно запросто заблудиться во множестве башен и контрфорсов, увенчанных гигантским куполом. Обильная позолота и цветной мрамор превратили здание парламента в некое подобие национального святилища. В зале заседаний сразу обращает на себя внимание историческое полотно кисти Михая Му́нкачи, изображающее переход венгерских племен через Карпаты под предводительством вождя Арпада. И каждому посетителю кажется, будто здесь дремлет сама история.

Но так было раньше, а ныне в замке парламента единолично хозяйничает Серый орден. Прекрасные залы переоборудованы в оружейные склады, тренировочные боксы и спальни воинов-инквизиторов. Подземелье и винные погреба превращены в тюремные казематы, по слухам, оснащенные даже собственными пыточными и тайным крематорием. Возможно, именно поэтому над трубами здания парламента ночами поднимается густой жирный дым, а доносящиеся из подвалов крики заставляют испуганно шарахаться в сторону немногочисленных прохожих, осмелившихся забрести на прилегающую к строению улицу. Когда-то тут говорили о законности и демократии, а теперь успешно борются с ересью и проповедуют тиранию. Ведь у каждого борца свои методы, а у зла и добра – разные ипостаси…

Госпожа Злата Пшертневская в окружении угрюмых конвоиров, облаченных в форму внутренней инквизиционной гвардии, вошла в кабинет досточтимого сеньора Христобаля Саграды. Главный инквизитор, сидя в кресле, окинул женщину тяжелым подавляющим взглядом и кивнул гвардейцам. Те молча удалились.

– Я хочу услышать, что все это значит, сеньор инквизитор! – раздраженно сказала госпожа Пшертневская. – Какое право имели ваши люди врываться в мой дом в такой поздний час и устраивать там погром?!

– Госпожа кардинал, – голос команданте прозвучал сухо и холодно, – вы официально арестованы по обвинению в преступлениях против Всеблагой и единой матери-церкви. А именно: в нарушении запретов, установленных святым синодом, и по причине сотрудничества с темными силами в лице богопротивного дома ди Таэ и демона, известного под именем отца Рида, по чистому недоразумению названного архангелом.

– Архонтом, – язвительно поправила госпожа Злата. – Рид – архонт.

– Его демонической сущности это не меняет, – заявил сеньор Саграда. – Он – падшее существо, выступившее против Господа и погрязшее в грехах. Я с превеликим удовольствием отправлю его на костер.

– Но вы же понимаете, что подобные обвинения – бред! – возмутилась госпожа кардинал. – И то, что вам удалось запугать Дэпле и заставить его подписать ордер, еще ничего не значит. Дипломатический корпус работает на церковь, но при этом не является ее частью. Мы вам неподотчетны.

– Деятельность инквизиции не ограничена пределами церкви, госпожа кардинал, – глумливо возвестил команданте. – Мы смотрим за всеми людьми, аки пастыри за стадом, дабы направлять овец заблудших на путь истинный. Наша власть – от Господа, а наши полномочия – неогранченны.

– Н-да, как у вас амбиции-то зашкаливают! – обличающе протянула госпожа Злата. – Знаете, я уже жалею о том, что князь ди Таэ не убил вас тогда в моем кабинете. Мы бы избежали множества проблем.

Сеньора инквизитора едва не перекосило от упоминания имени ненавистного Высокого дома.

– Сейчас вас проведут в камеру, пока в обычную, – мстительно прошипел он. – А князем ди Таэ я займусь позже. Но обещаю, вы оба еще очень сильно пожалеете о том, что осмелились выступить против меня!..

Эрик ди Таэ материализовался в доме Златы Пшертневской спустя несколько секунд после звонка Профессора и изумленно осмотрелся по сторонам. В гостиной царил кавардак. Виктор сидел на перевернутом пуфе и прижимал к рассеченной брови пакет со льдом, на правом предплечье байкера белела свежая марлевая повязка. Вилдар Криэ стоял посреди разбросанных на ковре книг и сосредоточенно дымил трубкой, пытаясь сконцентрироваться. Князь окинул беглым взглядом разгромленную комнату и вопросительно уставился на Профессора. Тот, выпустив в потолок пару колечек дыма, произнес:

– Хроника событий такова. В одиннадцатом часу мне позвонил Виктор. Кхм… Поскольку наш уважаемый коллега ругался в трубку, словно храмовник, то я пришел к выводу – произошло что-то чрезвычайное. А когда все же уловил суть возмущенной тирады, сразу же поспешил сюда. – Отец Криэ снова пыхнул трубкой. – И застал здесь… – Желтым от табака пальцем он невозмутимо указал на Виктора.

Эрик перевел взгляд на байкера, ожидая продолжения.

– Это все они, сучьи дети, – негодующе поморщился тот. – Инквизиция, чтоб ее перевернуло и припечатало! Не успели мы зайти, как они тут как тут, с подписанным приказом… Арестовать именем церкви и так далее. – Виктор зло сплюнул в кадку с растением, напоминавшим развесистый фикус.

– Судя по всему, вы активно высказались против? – понимающе вздохнул Эрик, еле разобравшись в этих путаных пояснениях.

– Не то слово, князь, – довольно осклабился байкер. – Если бы не госпожа кардинал, здесь было бы куда более… мусорно. И какого ляда я ее послушался?!

– Ладно, – Эрик успокаивающе похлопал коллегу по плечу, – не вините себя. Я так понимаю, Злата ушла с ними по своей воле?..

Виктор сердито кивнул.

– Крови не захотела или решила, что сможет поиграть с инквизицией в дипломатические игры, – исчерпывающе пояснил он. – Только не думаю, что Саграда на это поведется.

– Ей предъявили обвинение в преступлениях против церкви, – весомо проговорил Профессор. – И меньшее, что ее ждет, – это смертная казнь через сожжение на костре.

Эрик застонал, схватившись за голову.

– Но неужели нельзя обратиться к главе Дипломатического корпуса? – спросил он. – Все же наш отдел находится в его компетенции.

– Увы, нет, – разочарованно взмахнул трубкой отец Криэ. – Эрик, вы не так давно здесь работаете, вам простительно не знать… Мы принадлежим корпусу лишь де-юре. А в реальности все мы проходим по документам как обычные архивные сотрудники. Бумагомаратели, так сказать. – Он горько усмехнулся. – Официально отдела не существует, и если с кем-то из нас что-то случается, то выпутываться приходится своими силами, не привлекая к этому корпус. – Отец Криэ вынул изо рта давно погасшую трубку и поискал глазами, куда бы выбить пепел. – Обычная судьба всех спецагентов. Поэтому корпус нам не поможет, даже не надейтесь. Они скорее предпочтут распустить отдел, чем связываться с инквизицией.

Князь ди Таэ нервно побарабанил пальцами по подлокотнику гравикресла. На лоб мага набежали задумчивые морщинки. Нет, он это так не оставит! Это все неправильно и несправедливо! Ну должен же найтись какой-то иной путь решения возникшей проблемы. В голове навязчиво пульсировала язвительная мысль о том, что даже если вас съели, то у вас все равно останется два выхода. А уж если вас съел сеньор Саграда, то можно попробовать встать ему поперек горла…

– Да разнести эту инквизицию, к такой-то матери! И все пучком, всем спасибо, все свободны! – не выдержал Виктор, воинственно размахивая крепко сжатыми кулаками.

– Не выйдет, – с сожалением вздохнул Профессор. – Я, конечно, понимаю, ломать – не строить. Нет, идея – классная, ну а что дальше? Пока со Златы не снято официальное обвинение, наши усилия заранее можно считать сизифовым трудом. Ибо мы очутимся в роли партизан, вынужденных уйти в подполье и действовать противозаконно.

– Имеется у меня одна оригинальная мыслишка, – задумчиво проговорил Эрик. – Мы можем предложить сеньору Саграде равноценный обмен. Так сказать, баш на баш.

– Что? – не понял Виктор.

– Как это? – навострил уши Профессор.

– Я имею в виду – поменять меня на госпожу Пшертневскую. Великий инквизитор давно жаждет заполучить мою скромную персону в свою пыточную, – лукаво усмехнулся князь.

– Князь, ты рехнулся! – ошеломленно приоткрыл рот байкер. – Тебе жить надоело? Он же тебя…

– Гм, а знаете, ведь в этом что-то есть… – Профессор вновь набил трубку и раскурил ее. – В пыточную – не стоит, а вот попытка – не пытка…

Каждый из нас хочет стать счастливым. Вот только понятие «счастье» имеет настолько бесконечное количество оттенков, что их перечисление займет слишком много времени. Посему достаточно упомянуть самые общепринятые: богатство, положение в обществе, слава. Увы, но команданте Саграда тоже не сумел избегнуть этих земных искушений – он мечтал обрести счастье. А точнее, его вышеперечисленные атрибуты. И, говоря честно, у верховного инквизитора имелись вполне весомые основания надеяться на успех в достижении столь сладостной цели. Нет, а в чем проблемы? Ведь команданте, первое: являлся хоть и весьма далеким, но все же потомком знаменитого Энрике, графа Трастамара, который в XIV веке основал династию кастильских и арагонских королей. Следовательно, команданте нес в себе толику благородной крови. Второе: он изрядно кичился своей громкой фамилией, происходящей от испанского слова «sagrado» – святой. Ну и третье: разве может оставаться в тени человек, чье имя созвучно имени Христа? О нет, такой человек рожден для того, чтобы творить историю! Вот то-то и оно!.. А что касается путей, призванных привести к уготованному тебе величию, так они у каждого свои…

Сеньор Христобаль Саграда привык считать себя человеком в высшей степени ответственным, а потому, в силу занимаемой им высокой должности, частенько засиживался на рабочем месте допоздна, целиком и полностью посвящая себя служению церкви. Вот и сегодняшний вечер не стал исключением из правила…

Около полуночи в дверь кабинета великого инквизитора Нейтральной зоны деликатно постучали. Команданте поднял голову от бумаг, взглянул на часы и недоуменно потер кончик носа. Он был скорее раздосадован, чем удивлен. Честно говоря, он никого не ждал, да и время, отведенное для визитов, давно уже миновало. Сеньор Саграда колебался, размышляя, стоит ли откликаться, но, похоже, его неурочный посетитель устал дожидаться ответа, потому что дверь внезапно распахнулась… Главный инквизитор издал вопль негодования, ведь в следующий же миг в кабинет влетел его светлость враг номер один, а точнее, князь Высокого дома Эрик ди Таэ собственной персоной. Если сеньор инквизитор и удивился, увидев целителя, то лишь совсем чуть-чуть: ибо всегда считал этого типа способным на нечто подобное, заведомо проигрышное и сумасбродное. Правда, сеньора Христобаля слегка насторожил тот факт, что князь явился один, без спутников. Откровенно говоря, инквизитор вполне объективно оценивал уровень оскорбления, нанесенного им спецотделу, а посему ждал более многочисленную и шумную делегацию.

– Добрый вечер, сеньор Саграда, – учтиво поздоровался Эрик, подлетая к столу. – Я прибыл обсудить условия нашего примирения, а вернее процесс снятия обвинений с небезызвестной вам госпожи Златы Пшертневской и последующего освобождения ее из-под ареста.

– А с чего вы взяли, будто я соизволю это с вами обсуждать? – желчно поинтересовался сеньор Христобаль, поудобнее разваливаясь в кресле. Он с первого взгляда правильно расшифровал жалобно-умоляющее выражение лица князя и понял – тот пришел сдаваться.

– С того, уважаемый сеньор инквизитор, что у вас нет иного выхода, – вдруг нахально заявил целитель, заговорщицки подмигивая главному инквизитору.

Команданте тут же рассвирепел, осознав, что едва не попался на уловку хитрого мага. Но тем не менее он ничуть не утратил былого самообладания и даже ощутил прилив спонтанно нахлынувшего азарта. Видит Господь, этот бесовский чародей оказался весьма достойным противником. Тем хуже для него!

– Угрожаете? – криво ухмыльнулся команданте.

– Ни в коем разе. Мне ли не знать, что в данном здании моя магия бессильна. – Эрик ди Таэ скептично склонил голову набок. – А посему я уповаю лишь на ваше любопытство.

– Хм… – Инквизитор оценивающе потер подбородок. – Справедливо уповаете. И каковы же ваши условия?

– Вы немедленно освободите госпожу Пшертневскую и при мне уничтожите все бумаги, касающиеся этого прискорбного недоразумения. А взамен я добровольно останусь здесь вместо главы спецотдела.

– Скажите князь, а что мешает мне просто арестовать вас? – Сеньор Саграда меланхолично потарабанил пальцами по столу. – Отправитесь в подвал, составите компанию госпоже Пшертневской… У нас, конечно, не пятизвездочный отель, но в своем роде неплохо: прохладно, тихо, с диетической овсянкой на завтрак…

– Спасибо за заманчивое предложение, но думаю, – прервал его Эрик, извлекая из-за пазухи флакон и с размаху швыряя его на пол, – вам помешает вот это.

Соприкоснувшись с мраморным полом, флакон разлетелся вдребезги. На полу среди осколков растеклась серебристая лужица. Инквизитор инстинктивно вжался в спинку кресла.

– Это лискария, – спокойно пояснил Эрик. – Плотоядная плесень. На редкость гадкая, прожорливая и ядовитая штука. Она реагирует на энергетические возмущения воздуха при движении. Стоит вам хоть немного пошевелить ногами, и она немедленно ими поживится. Через десять минут лискария заполнит весь пол вашего кабинета и начнет подниматься по ножкам мебели. – Князь выразительно потряс пальцами, изображая карабканье чего-то вязкого и бесформенного. Сеньора Саграду передернуло от омерзения.

– Мне ничто не угрожает – я пола не касаюсь, а вас может спасти лишь кислота. – Эрик продемонстрировал еще один флакон. – Прикажите отпустить госпожу Злату – внизу ждут мои спутники, – и я уберу лискарию, а затем сдамся на милость инквизиции.

Сеньор Саграда, поскрежетав зубами, нехотя потянулся к аппарату внутренней связи и отдал короткий приказ…

Через пять минут на руке у мага запищал коммуникационный браслет. Князь щелкнул кнопкой, и в воздухе возникло полупрозрачное изображение Профессора.

– Эрик, вы в порядке? Госпожа кардинал уже с нами.

Возле отца Криэ появилась Злата Пшертневская.

– Отлично! – Князь ди Таэ кивнул, отключил браслет и вновь обратился к инквизитору, придерживаясь все того же ультимативного тона. – А теперь, будьте добры, отдайте мне документы. Все, которые касаются госпожи Пшертневской.

– В сейфе, – озлобленно буркнул команданте.

– Прекрасно. – Князь переместился в угол кабинета и прикоснулся к дверце, почти незаметной на фоне стенных панелей. – Код?

Сеньор Саграда обреченно продиктовал несколько цифр… Через минуту Эрик вскрыл сейф и с треском расколол тонкий информационный диск.

– Ну что ж, сеньор инквизитор, вы выполнили свою часть уговора, теперь моя очередь… – Князь мило улыбнулся.

Грохот ломаемой рамы и звон битого стекла заглушили слова чародея. В оконном проеме возникла долговязая фигура байкера.

– Кончайте базар, князь! Госпожа кардинал устала и хочет баиньки, не заставляйте женщину ждать! – пафосно провозгласил он, наслаждаясь видом перекошенного от негодования лица команданте.

– Виктор?! – Князь ди Таэ уставился на товарища так, словно к ним явилось привидение. Эту сцену его план не предусматривал. Из коридора послышались тяжелые шаги стражи, вызванной инквизитором. – Черт бы вас побрал, идиота такого! – возмущенно заорал князь, швыряя второй флакон на пол. Комнату мгновенно заволокло желтым удушливым дымом. Эрик рванулся к разбитому окну и вместе с байкером вывалился наружу…

От земли их отделяло метров десять. Ветер ударил в лицо, отказываясь выполнять насильно навязанную ему роль парашюта. Ругаясь на чем свет стоит, князь ухватился за байкера и успел раскрыть телепорт в двадцати сантиметрах над брусчаткой… Секунду спустя их спутанным клубком вышвырнуло в гостиную госпожи Златы.

– Виктор, я вас убью! – прорычал князь ди Таэ, интимно уткнувшись лицом ему в грудь. Кресло валялось рядом на полу.

– Для начала свалите с меня куда-нибудь! – простонал байкер, потирая ушибленное плечо. – Вы так часто попадаете в мои объятия, что я начинаю всерьез сомневаться в вашей сексуальной ориентации…

Раздался дверной щелчок, и в гостиной появились госпожа Злата и Профессор.

– Я же говорил, что все пройдет нормально! – обрадованно воскликнул отец Криэ. – Они нас даже опередили. Вот, полюбуйтесь, как своеобразно наши герои убивают излишки свободного времени!

– Злата, это не то, о чем вы подумали! – виновато вскрикнул Эрик, неуклюже скатываясь с Виктора.

– Вы в порядке, князь? – участливо спросила госпожа кардинал, помогая чародею сесть.

– Мм… – Князь ди Таэ, не ожидавший такой снисходительной реакции, не сразу нашел что ответить. – Не стоит беспокойства. – Он чопорно одернул помятое кимоно и грациозно пролевитировал себя в гравикресло, услужливо подвинутое Профессором.

– А меня никто не хочет спросить о самочувствии? – жалобно осведомился байкер, поднимаясь. – Уфф… может, у меня там жуткие раны и переломы вкупе с сотрясением мозга!

– Не ломайте комедию! – раздраженно откликнулся Эрик. – Все с вами в порядке, а сотрясение мозга у вас хроническое. Виктор, я же просил не устраивать шоу! Вы хоть понимаете, чем это могло закончиться?

– Эрик, наш друг ни в чем не виноват, это я его попросила, – осадила князя госпожа кардинал.

– В самом деле? – Князь ди Таэ воззрился на нее круглыми глазами. – И когда это вы успели?

– В момент своего ареста, – обворожительно улыбнулась госпожа Злата. – Я уже достаточно хорошо вас изучила и предполагала, что вы не упустите шанс поиграть в благородство. Но извините, я не могла допустить, чтобы вы пострадали из-за меня. Кстати, а где вы взяли лискарию? Она же под запретом!

– Нигде, – пожал плечами Эрик, еще не решивший, печалиться ли ему или радоваться. Его честная репутация испорчена, но зато он убедился в том, что весьма небезразличен госпоже Пшертневской. – Как всем известно, у страха глаза велики… Я налил в бутылку самую обычную флуоресцентную краску, – проказливо улыбнулся князь.

За две недели своего пребывания в доме ди Таэ Хьюго как-то незаметно привык к тому, что, открывая глаза, он постоянно видит возле себя либо Анну, либо Эрика. Но если чародеи пытались с ним заговорить, раненый молча отворачивался. Княжна отпускала по этому поводу множество язвительных комментариев, а князь лишь молча качал головой и принимался за лечение: медленно, миллиметр за миллиметром заращивая раны, полученные мечником. Сделать это быстрее Эрик не мог: слишком много энергии шло на подавление убийственного влияния негативной ауры пациента.

Хьюго отчетливо помнил, как, очнувшись в третий раз и не увидев никого рядом, он попытался встать и покинуть ненавистный оплот врагов. Парень опустил ноги с кровати, с трудом поднялся, прикусив губу от боли, и неуверенно сделал несколько шагов. А потом стены поплыли перед его глазами… Да, вредная чародейка оказалась права: его сил хватило только на то, чтобы добраться до дверей комнаты. В себя он пришел уже на кровати. Стоило лишь открыть веки, как разъяренная княжна ди Таэ отвесила ему хлесткую пощечину.

– Идиот! – обвиняюще прошипела она, более всего напоминая взбесившуюся фурию. – Сказано же вам, лежать и не рыпаться!

От второй оплеухи обреченного на экзекуцию пациента спас Эрик, перехватив уже взметнувшуюся руку сестры.

– Анна, не нужно… – Князь был бледен сверх меры, на лбу поблескивали капельки пота.

– Не нужно?! Ты же чуть не надорвался, спасая эту сволочь! Пусть бы подыхал!

– Анна, я целитель, и для меня нет разницы, кому помогать, – слабым шепотом сообщил князь, хватаясь за спинку кровати.

– Я уже жалею, что забрала эту падаль с пустыря, – гневно прорычала девушка. – Думаешь, я не замечаю, как он методично высасывает твои жизненные силы? Действует успешнее любого вампира…

Князь укоризненно посмотрел на нее, призывая к молчанию.

– Лучше бы я умер там, – проговорил вдруг Хьюго, – чем принял помощь от мага наперекор своим принципам и желанию.

– Неблагодарный дурак! – Глаза княжны угрожающе сузились, но брат, положив ей руку на плечо, тяжело вздохнул и признал:

– В чем-то ты, наверное, права. Похоже, он действительно всего лишь эгоистичный дурак. Молодой человек, мне очень жаль, но придется выполнить свою угрозу. Как только я сочту вас способным держать меч, то немедленно вызову на дуэль, – тихо закончил Эрик.

– Я не дерусь с калеками, – хрипло откликнулся Хьюго, взирая на своего спасителя с ненавистью и презрением. – Ведь это не дуэль, а избиение.

– М-да… – разочарованно протянул князь. – Похоже, вы и в самом деле дурак!

Дни пролетали, как вспугнутые птицы, складываясь в недели. За немалый срок своего пребывания в доме ди Таэ молодой священник получил достаточно времени для того, чтобы всесторонне обдумать и оценить сложившуюся ситуацию. Правда, и так и эдак приглядываясь к своим недругам, Хьюго все равно не сумел прийти к какому-то определенному выводу. Уж очень не вписывались Анна и Эрик ди Таэ в тот стереотипный портрет рядового чародея, оперировать которым он привык. Хьюго не чурался светской литературы, а к тому же обладал немалым личным жизненным опытом. Ему неоднократно приходилось сталкиваться с представителями различных Высоких домов. Мечник долго изучал и анализировал поведение чародеев, дабы составить некую градацию, полностью охватывающую их высокомерие, заносчивость и нетерпимость к рядовым смертным. Мечник уяснил: обычно маги никогда не помогают священникам. Это раз. Они вообще плевать хотели на церковь с высокой горки. Это два. Они вообще плюют на всех людей. Это три.

А теперь де Крайто упорно не желал понимать, почему чародейка не добила его еще там, на пустыре, а притащила к себе домой. Он искренне недоумевал, почему князь Высокого дома взялся за его, Хьюго, лечение, судя по всему едва не стоившее жизни самому целителю… Парадоксы множились с каждым днем, грозя взорвать его мозг. Но больше всего мечнику не нравилась собственная интуиция, без устали кричащая: «Ты ошибся насчет сестры и брата ди Таэ. Они не такие, как все, они милосердные и благородные». И раз за разом Хьюго сердито отмахивался от своего внутреннего голоса, нещадно ломающего его привычную систему ценностей. Нет, к такому исходу событий он еще не готов.

Хьюго де Крайто неоднократно задавался вопросом: а как бы поступил он сам, очутившись на месте княжны? Ну, в смысле, если бы все произошедшее с ним случилось с Анной. И каждый раз непременно приходил к мысли, что просто добил бы раненую ведьму, сказав над ее телом что-нибудь циничное вроде «покойся с миром». Так что же помешало Анне ди Таэ сделать то же самое с ним?

Возможно, он смог бы получить искомый ответ, согласившись пообщаться с чародеями. Но священник предпочел бы скорее удавиться, нежели снизойти до подобного унижения. Впрочем, судя по вежливой, но холодной отчужденности, проявляемой по отношению к пациенту, князь и княжна ди Таэ сами не особо горели желанием с ним контактировать. Эрик, тот вообще все делал молча, а Анна обычно ехидничала на грани оскорбления и отпускала двусмысленные фразы в его, Хьюго, адрес. Что, однако, ничуть не мешало ей активно помогать брату в лечении.

А еще за время пребывания в доме ди Таэ священник отметил для себя одну немаловажную вещь: ему перестали сниться кошмары, которые являлись неотъемлемой частью его жизни на протяжении вот уже многих лет. Последний кошмар накрыл его аккурат после неудачной попытки самовольного ухода. Несмотря на то что Эрик ди Таэ вытащил его фактически с того света, Хьюго два дня провалялся в горячке, вновь и вновь переживая ту жуткую ночь, когда погибла вся его семья. Юношу кружило в водовороте боли пополам с горячечным бредом, а потом вдруг все закончилось… Он очнулся среди ночи, категорически не понимая, бредит он еще или уже нет. На краю кровати сидела девушка, удивительно похожая на Анну ди Таэ. А может, это действительно была княжна? Хьюго не мог поручиться за то, что она не оказалась очередным порождением его бреда.

– Твоя боль убьет тебя, – услышал он. Вне всякого сомнения, этот шепот исходил именно из уст прекрасного видения. – Твоя боль убивает всех, кто хочет тебе помочь. Это слишком высокая цена… Пойми, в этих стенах достаточно своей боли, чтобы еще добавлять сюда чужую. – Прохладные губы девушки коснулась его лба. – Научись любить, ибо лишь тогда твоя душа освободится от боли и исцелится. Спи, радость моя!.. Пока ты здесь, боль будет обходить тебя стороной…

Что случилось дальше, Хьюго не помнил, но преследующие его кошмары внезапно исчезли и больше не возвращались.

Дверь в комнату священника распахнулась, и на пороге без предупреждения возникла Анна ди Таэ. Княжна вообще тяготела к небрежной фамильярности. Она не утруждала себя предварительным стуком и всегда вваливалась к отцу де Крайто без каких-либо извинений или сантиментов. Вчера священник в первый раз самостоятельно встал с постели, и Эрик пришел к выводу, что терпение его исчерпалось. Да, определенно пора заканчивать эту затянувшуюся возню с лечением. Князь как раз собирался наведаться к Хьюго и сообщить ему эту трогательную новость, а заодно и снять повязки, но Анна уговорила брата одуматься и предоставить сомнительную честь последнего посещения именно ей. Так они и поступили.

– Ну и дела, – красноречиво протянула княжна, увидев полуодетого парня, сидящего на кровати. Хьюго как раз натягивал рубашку. – Опять самовольничаем?