Текст книги "Принцесса с горьким именем. Книга 1. Падение фамилии"

–Спасибо… Грей, – улыбнулась Мириам, стараясь скрыть волнение за маской дружелюбия.

Третий сын князя опешил.

–Разве Вам разрешают называть по имени других, как это делают простолюдины?

–Нет. Но добавлять к этому «господин» или «милорд», когда мы одни, – смешно. Ты не находишь?

–Возможно. А обращение к старшему на «Вы» – тоже смешно?

–Всего-то на пару лет. Разве братья говорят тебе «Вы»?

–Мы – родственники.

–Со своим отцом ты тоже в родстве, но (как выражается мой брат) держу пари, ему ты говоришь «Вы».

Грей молчал. Мириам вытерла руку и посмотрела на платок.

–Утром моя служанка вернет чистый.

–Не стоит так беспокоиться.

–Этикет диктует нам правила.

–Разве Вы не против этикета?

–Местами.

Они шли молча. Мириам витала в своих мыслях о Бате, о новой жизни. Ее ждал нелегкий разговор. Она было уже совсем отказалась от этой затеи, но слова Элианы вновь вернули ей уверенность. Ей следовало поговорить с отцом и поговорить немедленно. А Грей… Бог мой, о чем думал Грей? Никто не знает. По его суровому и красивому лицу невозможно было понять, что твориться внутри этого человека. Возможно, он думал о своей семье и о нарастающем конфликте. Или о том, что принцесса уже второй раз задела его гордость. Как бы то ни было, никто не знает, о чем думал молодой человек, едва только начинающий жить.

–Вы примете мое приглашение на танец?

–Да.

–На какой?

–На какой хотите.

–Вы не ангажированы?

–Нет.

–И не испытываете желания танцевать со мной?

–Я плохо танцую.

–Это не прямой ответ.

–Вы правы.

–Скажите мне прямо.

–Вам стоит пригласить Элиану, если хотите хорошо провести время.

–Я считаю, что хороший танец зависит не от того, хорошо ли танцует партнер, а от того, хочется ли танцевать с ним.

–Эли очень бы хотела потанцевать с тобой.

–А ты?

Мириам остановилась. Обращение к ней на «ты» постороннего человека словно вернули ее на землю.

О, Боже! Что же она наговорила ему! Сколько же грубостей она наговорила ему! Она совершенно забыла, что разговаривает не с близким человеком, не с простолюдином, а с сыном князя Эрдонии! И это все из-за бокала вина, выпитого ей накануне по настоянию Мартре. Что же теперь делать?

Лицо Мириам вспыхнуло. Девушке казалось, что даже темнота сада не могла скрыть ее пунцовые щеки и дрожащие руки. Она поднесла ладони к лицу. Действительно, они пылали как огонь. Вероятно, сейчас она была цвета своих волос.

–Вам плохо?

–Нет-нет, – едва вымолвила Мириам.

Что же теперь будет? Это обязательно дойдет до ушей ее матери, и тогда ее посадят под домашний арест или, еще хуже, изолируют ото всех. Она не сможет увидеть ни Рена, ни Элианы. Что же делать?

Мириам решила бежать. Она дернулась в сторону.

–Что с Вами? – Грей перехватил ее за руку.

–Нет, ничего, – сердце Миры готово было выпрыгнуть из груди. Господи, что же скажет мама! Девушка готова была разрыдаться от отчаяния.

–Я вижу, что Вам нехорошо. Мой долг…

–Отпустите.

Грей выпустил ее руку. Мира кинулась к балконным дверям, где ее поджидала встревоженная наперсница. Как только Мириам переступила порог зала, возвестили о прибытии еще одного гостя. При звуке его имени Мартре страшно побледнела.

–Мартре, что случилось?

–Князь Фракийский, – едва слышно прошептала Мартре.

–Ты знаешь его?

Но ответа она не получила.

Звуки музыки стихли, толпа расступилась, и в залу легкой и уверенной походкой вошел мужчина. Мириам не могла хорошо разглядеть его лица, но нутром почувствовала, что настроение присутствующих резко изменилось. Легкими движениями обогнув несколько пар, Мира из любопытства взглянула в лицо незнакомцу. Но ничего ужасного или отталкивающего она не заметила. Наоборот. Этот мужчина был очень красив. Его лицо обрамляли золотые волосы, слегка кудрявые. Вырез глаз его больше походил на женский. Правильные черты лица. На поясе его висела золотая шпага – знак принадлежности к княжескому роду. Он был немного высок, статен и, судя по виду, ловок и силен. Таких рисуют на обложках книг о рыцарях или любовных романов.

Король первым подал ему руку. Он поприветствовал князя, которого сердечно был рад видеть на дне рождении своей дочери, принцессы Элианы. Королева точно также была рада видеть князя Фракийского и предложила ему сесть рядом с ней, как лучшему другу семьи.

Но князь, в самых изысканных манерах от всей души поблагодарив Королеву, попросил поздравить лично их дочь, после чего выбрать даму для танца, так как «такой пышный бал – редкая вещь у него в поместье». Он поцеловал руку Элиане, которая с своей обычной обворожительной улыбкой выслушала все, что он ей наговорил. После того, как все формальности были улажены, князь снова обратился к Королю.

–Ваше Величество, позвольте обратиться к Вам с просьбой оказать мне великую честь и позволить пригласить мне Вашу дочь на танец.

–С удовольствием, наш возлюбленный друг, – холодно отвечал Элизиам. – Только у меня две дочери. О ком же идет речь?

–Пусть мне простят Королева и принцесса, а также все дамы, что находятся сегодня здесь, но для меня существует только одна девушка, которую я жажду пригласить на танец.

Мириам нахмурилась. Искусственность всего диалога явно бросалась в глаза и была до неприличия смешной. Неужели нельзя было обойтись и без таких громких и пустых слов? У князя Фракийского была замечательная возможность пригласить Элиану на танец, когда он поздравлял ее с днем рождения, поэтому весь спектакль с «переговорами» можно было спокойно опустить, тем более что отец и так был не против.

–Что ж, если таково Ваше желание, то спешите использовать его. «Все мои дети здесь», – сказал Король и сел на место.

Князь поклонился и двинулся в сторону Мириам. Сначала принцесса не могла понять, что он делает, но когда ее рука оказала в его, она поняла, что речь шла вовсе не об Элиане.

–Принцесса Мириам, – обратился князь, глядя на нее сверху вниз. – Позвольте мне потанцевать с Вами?

По залу прокатился странный шепот.

–Почему я? – растерялась принцесса, но тут взгляд ее упал на мать. – То есть да, конечно! Я буду рада потанцевать с Вами, князь.

Эилерт, а если верить воспоминаниям Мириам князя Фракии звали именно так, повел ее в центр залы.

Вскоре к танцующей паре присоединились еще несколько. Напряжение понемногу стало рассеиваться, и танцы снова превращались в веселое развлечение.

–А все-таки, он хорош собой, этот Эилерт, – послышалось где-то сбоку.

Грей окинул присутствующих пренебрежительным взглядом.

–Вы правы, барон, – сказал мужчина средних лет в черном шелковом камзоле. – Ему же тридцать лет, не так ли?

–Думаю, около того, – ответил барон.

–Хорошо выглядит, – цокнул языком его собеседник. – Он кажется не старше моего сына, а ему, как Вы знаете, барон, еще нет и двадцати пяти.

–Тут дело не в возрасте, уважаемый, – ответил тот. – Он, может, и похож на молокососа, однако в военном деле ему нет равных.

–Так Вы все-таки полагаете?.. – испуганно спросил собеседник.

Но ни ужас в чужих глазах, ни щепетильность вопроса не смутили старого барона.

–Одно я могу сказать наверняка, дорогой друг, скоро мы будем либо праздновать свадьбу принцессы Мириам и князя Фракийского, либо устраивать бессрочный военный призыв.

Грей отвернулся от них и снова стал следить за танцами, но уже не видел ни изящных женщин, ни прекрасной принцессы Элианы, ни ее сестры, танцующей с князем Эилертом.

Война! Какое страшное слово! Даже не верится, что такое может произойти. Войны не устраивались в Андории со времен ее объединения, а это больше тысячи лет назад. Конечно, конфликтов нельзя избежать и некоторые из них были весьма серьезными. Но война…

Грей слышал о ссоре между князем Фракии и Королем Элизиамом, но считал ее лишенной серьезных опасений. Оппозиция государству всегда существовала, насколько бы законной власть не была. Такие распри возникали по всей Андории: между князем и его дворянами, между дворянами и помещиками, между крестьянами и помещиками. Не обошла эта печальная традиция и Королей Андории. Стычки случались несколько раз в пять-десять лет, были среди них и более серьезные, и почти незаметные в масштабах страны. Но каждое волнение обсуждалось в светских кругах как нечто грандиозное! Высшее общество, пресыщенное спокойной и сытой жизнью, спешила развлечь себя, раздувая любую историю до невероятных размеров.

И тем более удивительным казалось то, что ни единого слова о серьезности положения не было высказано ни в одном салоне, и даже в свободной газете «Северный союз», выписывавшейся дворянином тайно от своей семьи, не проскользнуло намека о войне.

Но если предположить, что князь Фракии готовится к битве против Короля, какова вероятность того, что он передумает из-за брака с его дочерью? Возможно ли, что в политику вмешались чувства?

Грей снова взглянул на Мириам. За все время общения с ней влюбленной она ему не показалась. Хотя, он мало знал ее. Возможно ли, что она уже встречала своего избранника? Но где и как, если принцессу не выпускают за порог двух Королевских резиденций: Серди и Сайраама? А самое главное – когда? Ведь противостояние длится далеко не первый год.

–Признаться, когда я вошел в этот восхитительный зал, то первая, кого я увидел, были Вы, – сказал князь Фракийский, делая широкий шаг, не обращая внимания на то, что партнерша не успевает за ним.

Мириам ничего не ответила. Она отмеряла свои движения и одновременно пыталась слушать, что ей говорят.

«Раз, два… Интересно, что он хочет этим сказать?.. Четыре. Раз, – думала молодая девушка. – Мартре грустит. Возможно, это из-за той странной женщины. Как ее имя? Забыла… Три. Четыре. Ох! Эти неудобные туфли! И как Эли в них может танцевать так легко?! Кстати, она и сейчас танцует… с эрдонцом… Как его имя? Ренат, точно. Четыре. Раз. Она улыбается. Это хороший знак».

И принцесса сама улыбнулась.

–Так Вы согласны? – внезапно спросил ее партнер.

–С чем? – растерялась Мириам.

–С тем, что Вы очень красивы.

–Я?! – удивилась девушка, останавливаясь на полушаге. – Да, наверное… Хотя, нет. – И немного подумав, твердо заявила: – Точно нет!

Теперь пришло время князю удивляться. Он посмотрел на нее снизу вверх и как-то тревожно поинтересовался.

–Вы не любите комплиментов?

–От чего же? – рассеянно пробормотала принцесса, не спешив возвращаться в круг танцующих. – Очень люблю. Только я люблю, чтобы их говорили те, кто меня хорошо знает. От посторонних людей комплимент звучит неискренне.

Спохватившись, Мириам тут же покраснела и извинилась за грубость.

–Скорее всего, Вы слышите мало комплиментов от мужчин, – смело предположил Эилерт, гладя на свою партнершу в упор.

–Огмий часто говорит мне комплименты.

–Огмий не мужчина.

Мириам озадаченно посмотрела на князя.

–В смысле, он уже старик. Я имел в виду мужчин, которые бы ухаживали за Вами, молодых людей.

–Ах, это… Да, Вы правы. Никто за мной не ухаживал…

Князя слегка сбивала с толку такая прямолинейность. Он начинал злиться. Прежде ему никогда не доводилось иметь дело с девицами. Он не знал, о чем с ними можно говорить, как нужно с ними держаться. Он полагал, что пара комплиментов тут же ускорят все действие, однако столкнувшись с такой странной реакцией, он уже сожалел, что согласился на всю эту авантюру. Ведь можно было послать доверенное лицо и не думать, как бы завоевать расположение своей будущей жены. Но дело осложнялось тем, что перед ним – принцесса. Довольно старый обычай – посылать доверенного за невестой – андорийской принцессой мог восприниматься как оскорбление, а лишние хлопоты ему ни к чему. Молодому князю хотелось понравиться при Королевском дворе.

Танец закончился. Эилерт предложил принцессе руку. Провожаемые полной тишиной, они прошли к Королевской чете, где князь снова встал перед Королем, ожидая дальнейших действий.

Элизиам медлил. Он знал, что все кончено, и ему необходимо было объявить об этом всем присутствующим, включая свою родную дочь. Король бросил взгляд на свою жену, затем перевел глаза на Канцлера. Фридрих, белый, как мел, но преисполненный решимости едва заметно кивнул своему другу, словно поддерживая его в выбранном решении. Тогда Король, глубоко вздохнув, громогласно объявил:

–Уважаемые гости, князья и их семьи, графы, виконты, бароны и все достопочтимые дворяне. Сегодня в этот знаменательный день мы празднуем не только день рождения моей возлюбленной дочери – принцессы Элианы, но и обручение принцессы Мириам с Великим князем Фракии. Многоуважаемый мою князь, выказывавший свою любовь и верность Нам много лет, изъявил свои чувства моей дочери Мириам, и она приняла их. Сейчас, стоя перед вами, мои почтенные гости, они просят вас стать свидетелями зарождения их союза, способного укрепить наши добрососедские отношения на многие годы. – Элизиам выдержал небольшую паузу. Его заготовленная речь канула в бездне роющихся мыслей и того шока, который он испытал, когда увидел Эилерта – молодого красавца в белоснежном мундире. Честно говоря, он представлял его себе иначе. Своего врага Король видел всего один раз в жизни, но тогда Эилерт был мальчишкой, не способным даже носить шпагу, чтобы та не чертила по полу кривую линию. Но в этот вечер перед ним предстал истинно опасный и очень могущественный противник.

Эилерт, вопреки ожидаю Элизиама, пришел на бал в сопровождении только Канцлера. С ним не было даже элементарной охраны. Когда Королю доложили, что князь прибыл только в сопровождении Фридриха, двух лакеев и кучера, тот поначалу усомнился в правдивости этих слов. Однако стоило мятежному князю войти, как Элизиам понял, почему все так его бояться. Князь Фракии не боялся ничего. Его насмешливые глаза быстро пробежались по обстановке и остановились на Элизиаме. Несмотря на всеобщее гробовое молчание, Эилерт не стушевался. Он смелой, гибкой походкой подошел к Королю и почтительно поклонился ему.

Элизиам впервые увидел противника, достойного его самого, противника, которого он, полноправный Король, боялся. Князь не выказал и тени сомнения по поводу своего визита. Он не был сбит с толку помпезной обстановкой, присутствием охраны или даже всех князей Андории. С видом победителя он прошел мимо них, оставляя после себя едва уловимый терпкий запах своего парфюма.

Он говорил Королю: «Все кончено!», и Король верил ему.

–За Мириам Андорийскую и Эилерта Фракийского! – наконец хрипло выкрикнул Король.

–За Мириам Андорийскую и Эилерта Фракийского! – повторили гости.

Как и думал Элизиам, Мириам плохо осознавала, что происходит. Девушка пребывала в странном оцепенении. Она почти не слушала, что говорит ее отец. Ее больше заботил мозоль на ее ноге, который образовался во время танца с князем. Магический поток уже устремился в ноги, но, увы, тесные туфли мешали залечить рану. Принцесса, желая любым способом отделаться от неприятных ощущений, сделала попытку высвободить ногу из плена жуткой обуви, как внезапно оглушительных хор, проскандировавший ее имя, наполнил бальную залу. Мириам растерянно оглянулась на родителей. Но те стояли с каменными лицами и не смотрели на свою родную дочь, словно, речь шла не о ней вовсе. Удивленная Мира перевела взгляд на толпу.

Гости смотрели на нее с толикой жалости. Многие отводили глаза, когда взгляд принцессы заскользил по их лицам. Что же происходит, в конце концов?! Мириам снова взглянула на отца, который, не желая более медлить, взял руку дочери и силой вложил в руку Эилерта.

–Теперь, возлюбленные мои дети, я могу дать вам свое благословение, – произнес он. – Прошу вас преклонить колени.

Князь в белоснежном костюме незамедлительно встал на колени, увлекая за собой девушку. Мира, подчиненная властной руке, едва не упала. У самого пола она все же смогла выровнять равновесие, но на колени пасть перед отцом не спешила.

–Я… я ничего не понимаю, – тихо произнесла она. Ее рассеянные слова разнеслись по тихой зале.

Элизиам взглянул на дочь, и в его глазах сверкнули негодование и раздражение, которые готовы были вырваться наружу и обрушиться на голову несчастной девушки.

–Встань на колени, Мириам, – холодно проговорил он, снимая перчатки.

–Зачем? – Вопрос вырвался сам по себе. Все еще не понимая, что происходит, принцесса цеплялась за обрывки, сказанной всего несколько секунд назад Королем, речи, так легкомысленно прослушанной его дочерью.

–Ты приняла предложение князя Фракии, – стараясь унять свое раздражение, проговорил Король. – Теперь ты должна преклонить колени, чтобы я благословил вас.

–Но я… не принимала… – в растерянности проговорила она.

–Преклони колени, Мириам, – приказал Король.

Принцесса Мириам, послушная своим родителям до сих пор, внезапно выдернула руку, распрямилась и тонким упрямым голосом воскликнула:

–Нет!

По залу прошелся первый шепот.

–Мириам, я приказываю тебе преклонить колени. – Первый раз в жизни Король приказывал ей. Он рассчитывал таким образом сломить хрупкую волю принцессы, над которой, как он считал, имел неограниченную власть.

Принцесса медленно обратила свое испуганное личико к матери, ища поддержки.

–Вы, должно быть, шутите?

–Уверяю тебя, Мириам, намерение князя вполне серьезно, – отвечал отец.

–А мое мнение?

Зал снова замер. Король кинулся к дочери и схватил ее за локоть, намереваясь силой принудить ее сделать то, что ему так отчаянно хотелось. Он со злостью зашептал ей что-то на ухо, но Мира, собрав последние усилия в кулак, оттолкнула отца. Глаза на мгновение угрожающе полыхнули синим светом, но это не заметил никто, кроме Короля, который опешил от такого яростного сопротивления.

Скандал набирал обороты. Гости затаили дыхание. Никто не посмел даже пошевелиться. Из окна внезапно подул сильный ветер, заставляя пустые бокалы жалостливо звенеть. Из глубины гор, окружавших Серди, прозвучали первые раскаты грома. Но никто даже не обратил на это внимание. Почтенные милорды и леди с замиранием сердца наблюдали за противостоянием двух особ Королевской семьи.

Конфликт попыталась решить Королева. Она подлетела к дочери и едва ли не силой оттолкнула ее в сторону князя Эилерта, который, казалось, единственный смотрел на происходящее как на занятное представление. Продолжая стоять на коленях, он с улыбкой наблюдал, как Королевская чета не может справиться со своей малолетней дочерью.

–Мириам, если ты не выполнишь волю отца, то понесешь наказание согласно андорийским законам, – строго зашипела Королева, больше похожая на змею, чем на родную и обожаемую мать.

Однако ее слова возымели совершенно обратный эффект. Впервые использовав магию против человека, да еще и своего собственного отца, в Мире будто что-то сломалось. Страх ушел, уступая место оцепенелой решимости. Полный смысл происходящего наконец дошел до принцессы. Она взглянула на мать строго и почти безучастно, отошла от князя и громко (хотя в этом и не было необходимости) заявила:

–Я никогда не выйду замуж за князя Фракии.

Народ выдохнул. Князь повел бровями и устало поднялся с колен. Элизиам и его прекрасная жена, до конца не осознавая свой провал, как изваяния оставались на своих местах. А Мириам повернулась к гостям.

–Достопочтимые гости, – обратилась она к удивленной толпе. – Я понимаю, что своим поведением я испортила вам праздник и прошу меня простить за это. Однако, – Мириам снова повернулась к родителям и бросила на них высокомерный взгляд, которого еще никто и никогда не видел у нее. – О планах Короля и Королевы Андории мне было неизвестно. Если бы я знала, то этого казуса не произошло бы. За это я так же прошу прощения у князя Фракии. – И Мира почтительно поклонилась Эилерту, который тут же вернул ей этот поклон, не сдержав надменную ухмылку. – В связи с тем, что мой отказ может быть воспринят как предательство Андории, я намерена покинуть пределы земель, где распространяется власть Короля Элизиама. А еще, – Мириам сделала остановку. Ей необходимо было сделать передышку, чтобы произнести то, о чем она боялась даже подумать: – А еще я… низлагаю с себя статус принцессы Андории. Счастливо оставаться!

Мириам приподняла юбку и с высоко поднятой головой вышла из зала.

В голове Королевы принеслось, что Мириам – истинная дочь своего отца, неоспоримая и единственная. Но это была мгновенная мысль, которая моментально потухла в океане негодования.

Добравшись до своей комнаты, принцесса заперлась и кинулась на кровать. Рыдания сдавили ей горло, но слез не было. Был шок, удивление и ступор, в котором она просидела на полу около часа.

Из этого состояния ее вывел настойчивый тихий стук в дверь. Послышался голос верной Мартре, которая просила впустить ее. Наперсница была одна. Оказавшись комнате принцессы, она первым делом оценила обстановку. Женщина готова была найти плачущую навзрыд девушку, испуганную и отчаянную, но вместо нее нашла мага, собранного и готового отстаивать свои права.

–Что ты хочешь делать? – спросила наперсница, наблюдая, как Мириам собственноручно упаковывает свои вещи в небольшой саквояж.

–Я уезжаю в Бат, – отвечала принцесса. – Мне больше нечего терять.

–И как ты доберешься до него?

Вопрос был крайне простым, но именно он заставил принцессу опомниться. Мириам, продолжая сжимать в руках просторную сорочку, в растерянности села на кровать. Смысл произошедшего в бальной зале стал постепенно доходить до ее человеческого существа. Слезы наконец вырвались наружу. С криком и болью в сердце девушка прижала к себе тонкий шелк и зарыдала. Мартре кинулась утешать свою протеже.

Еще через какое-то время, когда рыдания постепенно сменило тупое оцепенение, в комнату принцессы снова постучались. Это оказался маг. Он нырнул в узкий проход и тут же предложил Мириам успокоительную настойку.

–Хочешь ехать в Бат, да? – спросил он, едва завидев разбросанные вещи. – Так вот слушай, тебя там не ждут.

Новость была оглушительной. Теперь ходы к отступлению Мириам были отрезаны. Принцесса отложила сорочку и безвольно скользнула на пол. Слезы продолжали течь из ее опухших глаз.

–Но, ничего, малышка, ничего. – Маг ободряюще положил свою сморщенную руку на ее плечо. – У нас есть другой выход.

Мира взглянула на Королевского мага, потом на Мартре и уловила странную, почти осязаемую атмосферу сговора. Но принцесса готова была полностью отдаться во власть этих людей.

Так, мечты, разбитые о планы родителей, превращаются в ожесточенную борьбу против них.

Глава IV. Благородство князя Фракии

Элизиам сидел в кресле вот уже больше часа, стараясь придумать выход из сложившейся ситуации.

Его дочь Мириам сбежала вместе со своей наперсницей Мартре. Учитывая данный факт, не было никаких сомнений в направлении их бегства, но от этой мысли в душе у Короля холодело. История Мартре была слишком хорошо ему знакома, чтобы усомниться в словах Фридриха о том, что королевские солдаты быстро найдут беглянок.

Нет, Элизиам опасался, что их не найдут никогда. Да и письмо Мириам ясно давало понять, что все их поиски будут тщетными.

Но как она могла?! Она же знала, что последует в случае, если их найдут! Неужели отцу придется казнить собственную дочь?! И все из-за этой взбалмошной и ужасной женщины! Мартре никогда не вызывала у него доверия, однако он поддался уговорам своей жены, заверившей его, что все будет в порядке. Зачем он только поверил ей тогда?

За такими ужасными мыслями и застал своего Короля Канцлер Фридрих.

Он нашел Элизиама как будто постаревшим на несколько лет, хотя с момента исчезновения Мириам прошло меньше двух суток. Туча, нависшая над Серди, словно нависла и над самим Королем. И в воздухе уже витал запах войны и смерти.

–Никогда не прощу себе этого, – заговорил Элизиам. – Теперь все кончено. Все…

Фридрих опустил голову. Он глубоко сочувствовал своему другу. Быть опозоренным собственной дочерью… Как это ужасно!

–Если бы можно было вернуться в прошлое… – мечтал Король. – Я бы все исправил. Клянусь, все бы исправил! Ради своей жены, детей… всей страны… А сейчас я вынужден пожинать плоды своей слабости и недальновидности.

–В этом нет Вашей вины, государь, – попытался успокоить его Канцлер.

Король обрушил на него свой тяжелый взгляд. Фридрих внезапно понял, что Элизиам что-то недоговаривает. И это что-то очень важное, значительное, фатальное.

–Только я один виноват, и только я должен понести наказание за свои поступки, – продолжал Король. – Мне невыносима мысль, что от моей глупости пострадает вся моя семья. Я думал… думал… что обману судьбу. Как же я жестоко ошибся! Илана была права. – И он склонился, опустив голову на руки.

Канцлер ждал продолжения, он видел терзания своего правителя и готов был поклясться, что наступил тот момент, когда Элизиам полностью доверится ему, своему лучшему другу. Однако торжественный момент прервал стук в дверь. Вошел камергер Его Величества и доложил, что князь Фракии просит аудиенции.

Король Андорийский, храбрый и великодушный Элизиам взглянул на своего камергера больными, уставшими глазами. Он уже понимал, зачем князь пришел к нему. Где-то в уголках его разума мелькнула мысль арестовать и казнить предателя. Но в этом случае он, Король, отступит от закона, сам станет преступником. Казнить одного из девяти князей Андории – не мыслимо! Смерть такого человека могла повлечь недовольство остальных князей. Король, будучи единственным правителем своей страны, полностью зависел от тех полноправных князей, которые, по факту, разделяли земли Андории на девять частей. Несомненно, они подчинялись королевской власти, однако закон был строг не только в отношении простых людей, но и самого Короля. Зажатый между другими князьями и законом с одной стороны и грозящей междоусобной войной – с другой, Король не мог решить, в какую сторону ему идти. Ведь фактически предъявить Эилерту было нечего.

Да, он не признавал власть, да, он пытался несколько раз ее свергнуть (жалкие попытки!), но за это он был наказан: сослан в свои владения без права покидать их. Его приезд в Серди, на нейтральные земли, – личное распоряжение Короля. И Элизиам никогда не поднял бы руку на своего гостя, опасаясь осуждения света.

О, нет! Король лучше потеряет тысячи своих подданных, но не потеряет свою честь!

Элизиам нашел в себе силы. Он встал, оправил мундир и велел камергеру пригласить князя Фракии.

Фридрих понял, что ему необходимо уйти. Он почтительно поклонился и вышел, едва не столкнувшись в дверях с Эилертом.

Князь Фракии с хищной улыбкой скользнул в кабинет Короля. Он уже почти выиграл еще не начавшуюся войну, и оба противника это понимали. Элизиам постарался сдерживать свои эмоции, но страх перед дворянином сковал его сильную натуру. Он боялся этого странного человека, этого элегантного и благородного деспота, который уже почти занял место Короля.

Элизиам пригласил князя Фракии присесть.

–Чем я могу служить Вам, милорд? – первым заговорил Король, стараясь придать своему голосу больше твердости.

Князь Фракии взглянул на Элизиам с легкой улыбкой и вместо ответа положил перед ним лист пергамента. Король оцепенел. Что это? Прямое объявление войны? Он боялся взглянуть в строчки и все смотрел на спокойное лицо своего врага.

–Я так понимаю, что Вы решили отказаться от своего предложения? – мягко уточнил князь.

Король подозрительно смотрел на него, не решаясь ни подтвердить, ни опровергнуть это предположение. Он ждал, что будет дальше.

Эилерт, не получив долгожданного ответа, улыбнулся еще шире.

–Я так и думал, – заключил он. – Что ж, дело Ваше, Ваше Величество. Однако я пришел с тем, чтобы переубедить Вас.

–Хочешь, чтобы место твоей жены заняла Элиана? – напряженно спросил Король.

–Нет, что Вы! – внезапно ответил князь. – Я уже отдал свое сердце принцессе Мириам и смею надеется, что Вы сдержите свое обещание в отношении нее.

Король был так удивлен, что не смог скрыть этого за маской безразличия. Он не мог поверить своим ушам: Эилерт добровольно отказывается от такой блестящей возможности взойти на Трон?! С бегством Мириам у Элизиама образовалась еще одна проблема: публичное унижение одного из князей. Князь Фракии мог без зазрения совести потребовать, чтобы за него выдали другую дочь, а в случае отказа – взбунтоваться. Ведь это сам Король обещал ему руку своей дочки, его никто не принуждал. Закон всецело на стороне Эилерта. И неужели он не воспользуется этой ситуацией?!

–Это брачный контракт, – пояснил князь, указывая на бумагу. – Если Вы подпишете его, я буду считать, что наши с Вами недоразумения решаться. В противном случае, я буду вынужден требовать своего права другими, менее приятными для Вас способами.

Король медленно взял бумагу и прошелся по ней глазами.

–Вы, князь, продолжаете настаивать на браке с принцессой Мириам? Даже после того, как она… покинула нас? – уточнил Король, вновь и вновь пробегая глазами договор.

–Вы недооцениваете силу любви, Ваше Величество, – хмыкнул Эилерт, от чего у Короля возникло стойкое ощущение, что как раз о любви-то тут речи не идет. – Я намерен продолжать ее поиски. Однако я хочу удостовериться, что в случае успеха, Мириам по-прежнему будет моей невестой.

–В этом договоре прописано другое условие, – нахмурился Король. – Если судить о его формулировке, Вы пытаетесь добиться полной передачи прав на принцессу. Еще до замужества.

–Но в нем прописано также, что я обязуюсь жениться на ней не более чем через полгода после ее обнаружения, – парировал князь. – А еще в нем оговорено, что в случае неудачи, я освобождаю Вас от того опрометчивого обещания, данного Вами ранее.

–Это связывает Вас по рукам и ногам, дорогой князь.

–Что делать, Ваше Величество? – развел руками тот. – Я – честный человек. Если я даю слово, то никогда его не нарушу.

Это было прямым оскорблением для Короля, ведь тот всего несколько минут назад раздумывал, как бы избежать последствий своих слов. Но Король не спешил дать волю гневу. Для него это стало бы опрометчивым поступком.

–Кроме того, – снова заговорил Эилерт. – Я прошу Вас подписать еще один документ.

Он преподнес еще один пергамент. Король пробежался по нему глазами.

–Это помилование, – уточнил князь. – Принцесса Мириам, ее наперсница и все, кто будет причастен к поискам будут освобождены от наказаний. Принцессе Мириам возвращается ее статус и положение в Андории. Здесь также прописано условия моего участия. Пока ведутся поиски, я хотел бы иметь возможность беспрепятственно перемещаться по стране.

Элизиам едва не заскрипел зубами от досады и злости. Выходит, не одному Королю известно, где пропадает Мириам и Мартре. Эилерт наверняка знает, что злосчастная наперсница утащила бедняжку в Другой мир, а это значило бы для обеих – смертную казнь, вздумай они вернуться в Андорию. Как-то Мартре избежала этого наказания, но только лишь потому, что ее толком никто и не искал. Правда была известна только Королю, Королеве, которая поспешила вступиться за подругу, и Королевскому магу. Но вот принцессу-то будут искать по всему королевству! И вскоре проверят все порталы. Тогда и выясниться позорное обстоятельство.