Текст книги "Война «шляп». Очерк Русско-шведской войны 1741–1743 гг."

Сюрприз

Издавна Россия нанимала военных специалистов на Западе. У многих русских вызывало возмущение то, что предпочтение отдавалось иностранцам, но делать было нечего. Только под командованием профессионалов армия смогла бы пролить шведскую и финскую кровь. Родным языком многих российских генералов был немецкий. Заслуженным уважением пользовались шотландец Джеймс (Яков) Кейт и уроженец Ирландии Питер (Петр) Ласси.

Джеймс Кейт родился в 1696 г. в замке неподалеку от Питерхеда. В 1710-х гг. он изучал право, историю и литературу в Эдинбургском университете. Его аристократическое семейство оказалось вовлеченным в неудавшееся якобитское восстание. Битва при Шерифмюре 1715 г. стала для Джеймса Кейта суровым испытанием. Он бежал из Шотландии на рыбацкой лодке. Французский корабль спас Кейта и других офицеров с острова Скай. Поселившись в Париже, Кейт задумался об академическом образовании, но в итоге избрал военную стезю. Его карьера началась в Испании.

Осада Гибралтара и попытки высадиться на Британские острова провалились, однако Кейт проявил себя с наилучшей стороны и получил хорошие рекомендации. При царе Петре II был нанят на службу в Россию. У неприкаянного «солдата удачи» были талант и энтузиазм, ему благоволила фортуна. Уже в сорок лет Кейт стал наместником Малороссии. Из нескольких претендентов на пост командующего армейским корпусом в войне против Швеции империя выбрала именно его.

В 1691 г. 13-летний дворянин Питер Ласси в чине лейтенанта оборонял свой родной Лимерик. Молодой изгнанник Ласси прошел через французскую, голландскую и австрийскую армии. Он пытался поступить на службу в Венгрии и даже в Польше. В 22 года Ласси завербовался в ряды российской армии, став, к своему несчастью, участником жуткой трагедии под Нарвой. Главным виновником поражения тогда был объявлен герцог Карл Евгений де Круа, который прибыл из Австрии вместе с Ласси и представил того царю. Тело Круа буквально истлело в шведском плену, никто так и не озаботился его похоронами[100]100
  Находясь в плену в Ревеле, герцог де Круа умер в 1702 г., оставив большие долги. В соответствии с местными законами его не стали хоронить, пока долги не будут выплачены. Тело герцога в еловом гробу оставалось непогребенным в церкви Нигулисте, где мумифицировалось естественным образом. Оно было похоронено лишь в 1897 г. по воле императора Александра II.


[Закрыть]. Петр I часто карал проигравших, в особенности иностранцев, но Ласси сохранил свое доброе имя. Удача сопутствует упорным. Его родственники – наемные солдаты – погибли во Франции и Италии. Сам он командовал армейской бригадой в Полтаве, получил серьезное ранение. Ласси обучал русских мушкетеров прицельной и согласованной стрельбе. Он участвовал в осаде Риги, охваченной страшной чумой, а затем – в Прутском походе, где турки почти сломили сопротивление войск Петра Е В 1713 г. в Тённинге российский вспомогательный корпус генерала Ласси вместе с саксонскими, польскими и датскими войсками добился капитуляции шведов под командованием Стенбока и подполковника Карла Эмиля Левенгаупта. Во время Северной войны Ласси разорил шведские города Умео и Сундсвалль. Он проявил себя в войне за польское наследство и в русско-турецких войнах. Россия пожаловала ему титул графа и звание маршала с выплатой максимального оклада. По положению с ним мог сравниться только Миних, который к тому времени уже выбыл из игры. За плечами 68-летнего Ласси было около шестидесяти кампаний, полевых сражений и осад. Таким солидным опытом не мог похвастаться ни один участник Войны «шляп»[101]101
  Подробнее о Питере Ласси и его семье см.: de Lacy-Bellingari 1928, особенно 212–216. О периоде жизни в России см. напр. Ordin 1889, 77–78.


[Закрыть].

Поскольку Россия получала из Стокгольма шпионские сведения, лето 1741 г. не принесло для нее никаких неожиданностей. Заключение мира[102]102
  Имеется в виду завершение Русско-турецкой войны 1735–1739 гг.


[Закрыть] позволило русским войскам покинуть Малороссию. На Карельском перешейке собралось примерно 10 тысяч пехотинцев и драгун. Бесспорно, Швеция была не единственной проблемой, однако генералиссимус Антон Ульрих, маршал Ласси и командующий армейским корпусом Кейт сохраняли бдительность. В Швеции всё шло вразнобой, в то время как в России подготовка разворачивалась полным ходом. Отправным пунктом для всех действий стал Выборг[103]103
  Записки о России 1997, 182–183; Plesterer 1902, 265. Уже весной 1741 г. Будденброк знал о сосредоточении российских войск в Выборге: Buddenbrock majesteetille [Будденброк Его Величеству] 10.3.1741. Action Buddenbrock, FC1.


[Закрыть].

Только двое из семи членов малого генералитета Швеции были готовы к реальным боевым действиям[104]104
  Помимо Левенгаупта и Будденброка, в малый генералитет входили: Карл Спарре, Фукс, Розен, Адлерфельт и Диринг.


[Закрыть]. Когда Левенгаупт закрывал заседания риксдага в Стокгольме, Будденброк по-прежнему замещал его в финской армии. Он с трудом делил тяжелое бремя с генерал-майором Карлом Хенриком Врангелем. Этой парочке так и не удалось поймать птицу счастья.

Семейные корни Будденброка и Врангеля уходили в Прибалтику. И тот и другой лучше всего владели немецким языком, оба прошли через Полтаву. После той бойни Врангель на двенадцать лет оказался в плену, а Будденброк – за Днепром вместе с королем. Их жизнеописания противоречивы, мы лишь повторяем их в отсутствие объективных данных.

Будденброк работал эффективно и скрупулезно, а его послужной список был длинным. В начале XVIII в. он учился в Голландии. В Финляндию он прибыл в звании полкового командира. За ним последовали его сыновья: лейтенант лейб-гвардии и прапорщик Нерикско-Вермландского полка. Будденброк провел много времени на приграничных территориях. Биограф назвал его веселым, общительным и остроумным мужчиной[105]105
  Tisell 1937, 7–9, 23–25 и в других местах.


[Закрыть].

Врангель был тяжелым человеком: упрямым, серьезным и до крайности надменным. Известно, что отношения между Будденброком и Врангелем обострились до предела к лету 1741 г. Неприязнь усиливалась, вероятно, из-за совпадения карьерных интересов. Один был моложе и удачливее другого. Генеральская грызня существовала и в Пелопонесскую войну, никуда не исчезла и сейчас – в 2020-е гг.: «Да зачем делать так, когда мое предложение лучше и конструктивнее»; «Какого черта, тут я решаю, и командую!»

Высший разум распорядился бы устроить встречу генералов, адмиралов и «колпаков», чтобы они зарыли топор войны, но мелочные смертные не способны на такое великодушие.

К началу войны Врангель командовал Скараборгским полком, но за десять лет службы он хорошо изучил Финляндию. Сперва Врангель решил, что его заподозрили в связях с «колпаками». Поначалу он не торопился в дорогу, выяснял детали и требовал письменных указаний.

Впрочем, не ясно, чего ожидали Левенгаупт и Секретный комитет. Над морем и Стокгольмом словно висела дымовая завеса. Primus motor — перводвигатель механизма управления государством – это ведь не солдаты. Фронтовые офицеры не понимали сверхсекретного кода внешней политики Тессина и Юлленборга. В свою очередь, Будденброк зависел от барона Нолькена, единственного сведущего в российских политических интригах. Финской армии «следовало исходить из конъюнктуры», что бы это ни значило.

Будденброк торопил карельских драгун с разведкой. «Внимание, враг может разъяриться». В первые дни войны срочная почта во Фридрихсгам, Вильманстранд, Борго и Гельсингфорс доставлялась гонцами, которые имели первоочередное право на замену лошадей в пути. Будденброк и подполковник от кавалерии Бранденбург были начеку[106]106
  Buddenbrockin promemoria [Мемуары Будденброка] 7.8.1741. Action Buddenbrock, FC1. Будденброк и Врангель встретились 15.8 в Марттила, но вряд ли смогли договориться о чем-то особенном. Wrangelin Relatio, 266, FC1. Цитата о конъюнктуре: Tuomio Buddenbrockille [Приговор Будденброку], 334–335, FC1.


[Закрыть].

Ночью 16 августа началась стрельба по недоразумению. Шведский унтер-офицер кавалерист и барабанщик везли дипломатическую почту для Ласси и Кейта. В темноте «почтальоны» прибыли к границе. Русские караульные приняли барабанный бой с их стороны за сигнал к нападению и подняли тревогу. В перестрелке шведский унтер-офицер потерял коня, а барабанщик – барабан. Первым убитым стал русский, получивший от своего однополчанина пулю в затылок[107]107
  О пограничном столкновении см.: Wrangelin Relatio 266–267, FC1 и Talaskivi 1988, 35–37.


[Закрыть].

Не велика беда, тем не менее Левенгаупт разозлился, узнав о недоставленной депеше. Никто, похоже, не знал ее содержание, да и нужно ли это было? Ходили нелепые слухи о том, что русская «Принцесса» (Елизавета Петровна) собирается сбежать в Финляндию.

Разведывательный отряд драгун заметил крупный русский военный лагерь на узком участке перешейка Кананоя недалеко от Вильманстранда. Будденброк сохранял спокойствие. Вероятно, по какой-то мистической причине он не испугался внезапного нападения.

Для удобства снабжения Швеция разделила армию на две части – «во благо страны», как говорил Будденброк. «Первый» и «второй» отряды находились в 5–6 милях (50–60 км) от друг друга, или в нескольких днях пути. Под командованием Будденброка в Мюллюкюля недалеко от Фридрихсгама находилось 4–5 тысяч человек, а у Врангеля в Марттила – чуть меньше. Военные гарнизоны Вильманстранда и Фридрихсгама вместе с экипажами близко стоявших галер насчитывали более 10 тысяч финнов и шведов.

Будденброк обдумывал намерения русских. Что означало их выдвижение к северо-западу от Выборга? Швеция первой должна была перейти границу. Будденброк встретился с Врангелем в Мартилла, а также побывал в Вильманстранде. Решили, что, вероятно, данное направление не основное.

Фридрихсгам был портом снабжения Швеции. Прибрежная дорога шла с запада на восток и с востока на запад. Не сюда ли собрались русские? Разведчики и пленные говорили иное. Однако им не всегда можно доверять. Глупо ждать противника на севере, в Кананоя![108]108
  Размышления Будденброка и цитата: “till landets lisa”: Libellus, 82–83. Action Buddenbrock, FC1. О значимости Фридрихсгама, например: Budden-brockin Exceptio, 124–125.


[Закрыть]

Маршал Ласси не сделал самого очевидного хода в этой интеллектуальной игре: он не атаковал Фридрихсгам, удивив тем Будденброка да и самого себя. На момент начала войны у Ласси не было четких планов, однако разведданные об уязвимости шведов и инициатива генерал-майора Икскуля натолкнули на мысль о Вильманстранде.

На театре военных действий этот «город-крепость» находился в удручающем состоянии. Стенами служили ненадежные земляные валы, палки, шаткие бревенчатые ограждения и неглубокий высохший ров. От гарнизона и орудий осталось одно название. Комендант, полковник Эрнст Густав фон Виллебранд сказал, что «мы продержимся только пять часов». Суеверное пессимистическое ожидание сбылось – 61-летний Виллебранд был взят в плен в Стуркюро.

Шведы построили дорогу из Фридрихсгама в Вильманстранд, чтобы избежать именно таких неожиданностей. Не было ли здесь подвоха, не намеревались ли русские повернуть на юг? Нет. Их основной отряд появился в Армиле, на окраине Вильманстранда[109]109
  Buddenbrockin Vastine 13. Action Buddenbrock, FC1. См. также: Шпилевская 1858, 51–53; Зимин 1900, 203. О слабости укреплений крепостей в Вильманстранде см., например: Syijö 1986, 312. История о Принцессе заимствована у Тибуртиуса.


[Закрыть].

Виллебранд и Бранденбург отправили срочное сообщение, самое важное в шведском военном ведомстве за последние 20 лет. Естественно, оно опоздало: сменные лошади куда-то запропастились, а шведский дозор задерживался в пути. Посыльный встретился с Врангелем в Марттила и тотчас помчался к Будденброку в Мюллюкюля[110]110
  Brandenburg Buddenbrockille [Бранденбург Будденброку] 21.8.1741. Action Buddenbrock, FC1. См. также: Tisell 1937, 32–35.


[Закрыть].

Поздним вечером 21 августа Врангель прочитал депешу из Вильманстранда с просьбой о помощи. Но бросаться на выручку он не собирался. Инструкции и имеющиеся полномочия категорически запрещали вести крупные боевые действия. Кроме того, шведские генералы не моделировали и не обсуждали подобную ситуацию. Врангель принял нестандартное решение. Он прислушивался и к тревожным сигналам из Вильманстранда, и к собственному чутью. Бездействие в ожидании вестей от Будденброка могло плохо закончиться. Город был на грани капитуляции, и если бы она состоялась, тогда Виллебранд обвинил бы десятки тысяч солдат Врангеля в том, что они остались в стороне.

До полуночи Врангель, подобно Иакову, боролся со своими сомнениями. Действовать вместе или врозь? Смелость взяла верх! В два часа ночи Врангель отдал приказ войску о полной боевой готовности, хотя собирать особо было нечего: каждому бойцу дали по 36 патронов и еды на несколько дней. В суматохе забыли об обозах и лошадях на пастбищах. Солдаты взяли с собой только самое необходимое, даже сбросили камзолы, чтобы идти налегке.

В опустевшем лагере за несобранными палатками, разбросанной амуницией остался надзирать больной полковник Лагерхьельм. Он направил Будденброку депешу о предпринятом марш-броске, потому что сам Врангель не успел об этом сообщить. В Мюллюкюля депеша дошла утром 22 августа. Пока Будденброк готовил ответ на предыдущее письмо Врангеля – вместе или врозь, – посыльный Лагерхъельма доложил, что войска уже вышли.

Будденброк добавил в записку Врангелю постскриптум с сомнительным обещанием помощи. От Мюллюкюля до Вильманстранда было восемь верст, из Марттила еще больше. Из-за недостатка фуража Будденброк выпускал лошадей пастись в лес, и их поимка заняла, по меньшей мере, несколько часов.

Инициатива Врангеля выступить в одиночку не объяснялась одним только противостоянием генералов. До войны некоторые офицеры допускали возможность сдачи Вильманстранда, и это не особо удручало. Было рискованно делить армию надвое – этого всегда боялись главнокомандующие и при удобном случае сами дробили силы противника. Военные ошибки и заговоры подробно описывались еще в античной литературе, которую в XVIII в. читали даже малообразованные люди.

Почему Швеция повторяла все ошибки прошлого? Врангель, скорее всего, имел реальное представление о возможностях своих солдат. А вот предположения о силе и мощи противника были весьма приблизительными. Разведка не могла добыть сколько-нибудь точных данных. Вероятно, Будденброк поручил Врангелю защищать рубеж – а не город и крепость – т. е. линию фронта на склоне Тойккала. Трудно интерпретировать действия каждой из сторон. Нечеткие слова и нечеткие формулировки стали причиной нечетких действий[111]111
  Wrangel Buddenbrockille 21.8.1741 Marttilassa [Врангель Будденброку 21.8.1741 в Марттиле]; Buddenbrock Wrangellille 22.8.1741 Myllykylässä [Врангель Будденброку 22.8.1741 в Мюллюкюля]; Libellus 86–87; Exeptio, 16 и Budden-brockin Vastine 13–17. Action Buddenbrock, FC1. См. также: Talaskivi 1988, 37–45; Шпилевская 1858, 55–57. Об одежде: Libellus, 87. Action Buddenbrock, FC1. О нехватке разведывательной информации: Wrangelin Relatio [Донесение Врангеля] 268–270, FC1.


[Закрыть].

Бойня

Будденброк решил, что лошадей необходимо пригнать в Мюллюкюля хотя бы для перевозки боеприпасов. Он направился в Курвилу, позволил сделать привал, провести молебен. Будденброк и не думал о том, что скорость его передвижения – это вопрос жизни и смерти. Похоже, пожилые полковники уже не могли ничего требовать ни от себя, ни от армии. Будденброк выяснял, где можно поселить военных. Сообщения Бранденбурга и Виллебранда о русской армии казались ему недостоверными[112]112
  Buddenbrock Wrangellille 22.8.1741 [Будденброк Врангелю]; Libellus 86–87 и Kapteeni Carl Ehrensvärdin journaali 23.8.1741 [Дневник капитана Карла Эренсверда]. Action Buddenbrock, FC1. Небольшие отрады русских двигались также по прибрежной дороге Тервайоки, как сообщал Будденброку А.Ю. Орбински из Сякки-ярви 22.8.1741 г. Будденброк получил эту информацию в тот момент, когда из Вильманстранда поступали просьбы о помощи. Action Buddenbrock, FC1.


[Закрыть].

Известно, что после двух часов марша необходим час привала, а лучше – полноценный дневной отдых через каждые два дня пути. На максимальной скорости, налегке, второй отряд мог пройти две мили за шесть часов, после привала – еще две и так далее, однако «позднее все бы просто выбились из сил», отмечал Будденброк[113]113
  Exceptio, 130–136. Action Buddenbrock, FC1. Следует отметить, что по навигатору путь от Курвилы до Лаппеенранты (ист. Вильманстранд) длиной в 49 км по современным прямым благоустроенным дорогам можно пройти примерно за десять часов.


[Закрыть].

Еще до восхода солнца передовой отряд Врангеля был в пути и обливался потом. В расчет не брался ни возраст солдат, ни обувь, ни портянки, ни мозоли, ни суставы, ни мышцы, ни легкие. Некоторым приходилось особенно тяжко: жалование не хранилось в банках и сейфах, поэтому вопреки запрету солдаты тащили в своих ранцах тяжелые медные талеры.

Александр Магнус Дальберг был одним из самых стойких шведских воинов. Он родился в 1685 г. в семье капрала; его старшие братья служили офицерами[114]114
  Antonin esipuhe Dahlbergin omaelämäkerrassa [Предисловие Антона к автобиографии Дальберга], 8–9.


[Закрыть]. До 14 лет он обучался в школе в Гётеборге, затем был отдан на воспитание в дворянскую семью, где помогал вести счета и писать письма, выполняя обязанности камердинера. Служебные обязанности включали уход за одеждой и бельем, чистку столового серебра. Но свое призвание он нашел на Северной войне. Юноша возомнил о себе невесть что. «Я считал себя большим человеком, к несчастью, офицеры отмечали мою неумелость: значит, из меня получится незаменимый солдат».

Позднее Дальберг понял, что солдат «не должен полагаться только на мнимую храбрость и сообразительность», что вредно заранее сокрушаться о неизбежном поражении и терять надежду. «Господь помогает и большому войску, и маленькому отряду» – так истинный каролинер боролся со своей собственной слабостью. «Мы уповали на нашего милосердного Бога, который в своей добродетели покарал бы неверующего врага, даже если тот отстаивал свои права». О победе в сражении при Фрауштадте в 1706 г. Дальберг писал: «Не пощадили никого из 6000 русских, помогавших саксонцам; всем была уготована кровавая расправа».

Дальберг вспоминал о постоянных трудностях с размещением. «Когда в одной избе собирались 40 человек, то можно представить, как тяжело было ужиться. Среди них были верующие и безбожники, христиане и варвары. В этой компании можно уцелеть, если живешь мечтой о доме и хочешь выжить». В чужой стране из своего собственного дома шведские дикари выгнали даже рожавшую женщину, потому что не могли переносить ее стоны[115]115
  Dahlberg 2003, 11–15. По имеющейся информации, число русских пленных, казненных во Фрауштадте, преувеличено.


[Закрыть].

Дальберг прошел путь от унтер-офицера до капитана, в Полтаве попал в русский плен, несколько раз убегал из него, прошел через наказания и наконец сбежал в Швецию, где тут же угодил на войну с Норвегией. Под конец Эры свобод Дальберг попал в риксдаг. Всё же его уделом была не политика, а подчинение приказам. В 1739 г. он прибыл в Финляндию в первом воинском эшелоне. Когда начался военный поход в Вильманстранд, ему было уже 56 лет. Вместе с ним в полку служили его сыновья в званиях фельдфебеля и сержанта.

В одном отряде вместе оказались братья, отцы и сыновья, соседи; их объединяли не только усталость и страх. Дальберг отмечал сплоченность гражданского населения. В Тойккале 22 августа 1741 года было «приятно видеть жизнелюбивых людей, которые с воодушевлением и энергией готовились встретить врага». Солдаты чистили оружие. Когда каждый «подкрепил силы и освежился вкуснейшей проточной водой из ручья», поход продолжился.

Он длился больше суток с небольшими привалами. В Вильманстранде развевались флаги. Войска «стояли на склонах гор и холмов и приветствовали друг друга, размахивая шапками». Вечером 22 августа Врангель увидел вражеских генералов в 500 шагах от себя. Речь явно шла не о разрозненных отрядах противника[116]116
  Dahlberg 2003, 89–90. О темпе движения см. также: Wrangelin Relatio 268–272, FC1.


[Закрыть].

Для Ласси и Кейта столкновения с главной армией Швеции в Вильманстранде, как и в других местах, стали неприятной помехой. Ни форы дать, ни боя начать! Даже при равных силах нельзя рисковать. Профессионалы не любили случайностей. Россия опережающим ударом должна была как минимум разрушить укрепления на приграничной территории. Маршал и генералы держали совет. Сможем ли выстоять в Вильманстранде, если две соединившиеся армии пойдут в контратаку? Всё возможно. Разведчики и перебежчики дали более точный ответ. Шведов не наберется и десятка тысяч. Не больше, хотя они так рвались в бой. Военный совет русских пришел к единодушному решению. К бою!

Разные источники неодинаково оценивают численные составы армий. Шведов и финнов в Вильманстранде было менее 5 тысяч, русских – как минимум вдвое больше. К слову, вместе Врангель и Будденброк могли бы победить (чему ни Ласси, ни Кейт не смогли бы помешать).

Плоский рельеф Вильманстранда больше подходил для ярмарки, чем для поля боя. Трухлявые лафеты пушек стояли в низине и не давали хорошей возможности для обстрела местности. Противник, напротив, на склонах холмов мог удачно разместить батареи – сверху легче бомбардировать. Теория и практика фортификационного искусства требовали избегать таких перепадов высот[117]117
  Кроме документов Action Buddenbrockin asiakirjat, см. также: Talaskivi 1988, 24 и в других местах; Mickwitz 2005, 106–108.


[Закрыть].

Даже у самой плохой крепости были свои преимущества: здесь подпорки для мушкетов стояли более устойчиво, чем на кочках. Уставшие солдаты восстановили бы силы, немного поспав и подкрепившись. Врангелю это и на ум не пришло. В ночь с 22 на 23 августа он вывел войска на открытую местность перед городом и растянул их в линию между бухтами озера Сайма.

Тяжелая артиллерия осталась на валах. Шестидесятилетний капитан Оберг перетащил шесть пушек на холм Кварнбакен (сегодня его уже невозможно распознать из-за изменения ландшафта). Сёдерманландский, Далекарлийский, Вестгетский, Тавастгусский и Саволакский пехотные полки расположились по обе стороны Кварнбакена. Невзирая на возражения, Врангель выставил на поле боя войска Виллебранда. На флангах семидесятилетний подполковник Бранденбург командовал карельскими драгунами. Даже десятки конников шведской разведки не смогли выяснить точного соотношения сил. Адъютант Врангеля пограничный комиссар Аминофф прекрасно знал местность. Он подвел Врангеля к лагерю в Ар миле, на что тот произнес: «Сегодня начнут»[118]118
  Wrangelin Relatio, 270–273, FC1.


[Закрыть].

По словам Дальберга, «мы каждую минуту ожидали неприятеля с нарастающей серьезностью, каждый из нас готовился к схватке, ничем не пренебрегая. Наш небольшой взвод оставался на месте и ждал решения судьбы и натиск противника. Утром были проведены небольшие рекогносцировки, каждый занял свою позицию»[119]119
  Dahlberg 2003, 91–92.


[Закрыть].

Воскресенье 23 августа 1741 г. выдалось жарким. Врангель метался меж двух огней: сейчас или никогда. То в жар, то в холод. Столкновения великих армий происходили нечасто. После разгрома при Стуркюро в Северной войне шведы не вели полевых сражений в течение семи лет.

В Вильманстранде слабый должен был тянуть время, чтобы отсрочить неизбежное. Врангель был на взводе и неудержим. Он не скрывал своих намерений и не стал ждать Будденброка, который находился в нескольких милях от него. Наконец, он произнес сакральную фразу Med Guds hjälp («Бог в помощь!»). Русские вежливо ответили тремя пушечными выстрелами: «Мы идем».

Рассуждать и думать в строю бесполезно, но как отключить мозг? Выбор профессии приводил именно на поле битвы, пусть и по наущению дьявола. Бывалые вояки хлопали по плечу новобранцев. Хотя многие из ротовых солдат были уже в зрелом возрасте, для большинства Вильманстранд стал боевым крещением. Скоро увидите, сколько крови нашей прольется в жесточайшем бою. Пуля поразит человека только по воле Божьей. Вот бы прекратились муки и страдания! Во вражьем стане нам дадут пищу и воду. Хватит ли отваги и выдержки, или голова с ногами в разладе будет? Что хуже – бой или прогон сквозь строй?

В два часа пополудни высшее командование русских подъехало к обзорной точке. В этот момент крепостные пушки и артиллерия ударили картечью с холма Кварнбакен. Стоявшие на первой линии получили ранения. Ласси скрыл вывих своего плеча, чтобы сохранить славу неуязвимого воина. Он выполнял обязанности главнокомандующего, но передал оперативное руководство более молодому: «Кейт командовал войском под моим началом»[120]120
  Воспоминания Ласси о битве опубликованы на шведском языке: Hjelt 1886. О сакральной фразе и проч, см.: Wrangelin Relatio, 274–275, FC1.


[Закрыть].

Ровного поля для битвы не было, одна ложбина сменяла другую, края дороги обрамляли скалы. Русские всадники с трудом пробирались сквозь лесную чащу. Шведская артиллерия не смолкала ни на минуту. Огонь велся также ядрами калибра в 3–6 фунтов. Батарея Оберга представляла серьезную угрозу. К ней отправили гренадеров, которые даже близко не смогли к ней подобраться. Врангель был уже на Кварнбакене.

Шведская контратака была решительной. Живые щиты блокировали огонь из собственных пушек. Штыки крепились к стволам мушкетов. Пули свистели. Тавастландцы и сёдерманландцы убивали ингерманландцев и астраханцев (хотя названия русских полков не обозначали национальности солдат).

Люди орали что было силы, кони дико ржали. Нервозность приближалась к психозу. Стоять на месте было так же жутко, как и двигаться вперед. Офицеры ждали приказа или команды «в атаку». Кто-то ткнул мушкетом в зад подполковника Васаборга из Сёдерманландского полка: «Ты боишься, старик?» Васаборг был незаконным правнуком Густава II Адольфа. На поле он действовал бездумно. Небольшая атака увлекла за собой людей, но так и не развернулась. Мощный отпор русских породил волновое движение. Врангель на скаку прокричал Васаборгу: «Не надо вперед, держи оборону!»[121]121
  юз Ibid, и Talaskivi 1988, 49–51.


[Закрыть]

Еще не всё было поставлено на карту. Время от времени стрельба стихала. Обе стороны выравнивали ряды и сверяли дислокацию. Русские расступились, чтобы освободить место для кавалерии. В ответ шведы выставили лишь несколько драгун.

Перед последней атакой отряды рассредоточились и зарядили свои ружья. Стрельба из огнестрельного оружия давно пришла на смену рыцарским схваткам. Уже в Северной войне штык вытеснил громоздкую пику. Всадники стреляли из коротких карабинов, офицеры – из нарезных штуцеров. Шведская армия была оснащена кремневыми ружьями образца 1731 г. Они быстро заряжались. На учениях ружье производило изрядное количество выстрелов за минуту, однако в боевой суматохе пехотинцы толкали друг друга, и перезарядка ружья шла медленнее обычного.

Кремневый замок работал исправно, хотя была задержка между искрой и выстрелом. Даже со ста шагов было трудно попасть точно в цель. Успех гарантировало непрерывное «ведение огня» с максимально близкого расстояния[122]122
  О вооружении cp.: Talaskivi 1988, 17; Partanen 2010, 138–140; Santavuori 1941, 192.


[Закрыть]. Подобная тактика окупилась бы только при наличии бесконечного запаса зарядов. В одной из битв войны за Австрийское наследство всего 5 тысяч австрийцев победили 30 тысяч пруссаков, произведя 650 тысяч выстрелов[123]123
  Wolke 2020, 35–37. В этой главе также были представлены результаты артиллерийской стрельбы и штыковых атак.


[Закрыть].

В положении лежа и сидя заряжать ружье труднее, чем стоя. Для того чтобы давать слаженные залпы, эшелоны огневой поддержки должны были организованно и беспрекословно подчиняться приказам. Муштра выбивала из людей способность думать. На моих глазах убивают приятелей, а я знай себе ружье заряжаю. Мушкет на плечо и не выпускать до конца. Не целясь, не прикладывая к щеке. Вот бы первым выстрелить и попасть по врагу. Повезет, так и одного выстрела хватит. При выстреле с короткой дистанции пуля разрывала плоть, дробила кость и сама разлеталась на мелкие осколки[124]124
  Talaskivi 1988, 12; Partanen 2011, 101–102.


[Закрыть].

Время после полудня в Вильманстранде не фиксировалось, мало у кого были часы, но суматоха первого часа отслеживалась по крайней мере одной из сторон. Затем частота событий превысила скорость реакции. Сражение вышло из-под контроля. Хаос неподвластен людям. Фигурки батальонов и рот выходили из игры. Военные историки обычно сравнивают крупные сражения с игрой в шахматы. Но, как правило, в источниках роль размышлений преувеличена.

Многое решал случай. Конечно, военачальник влиял на выбор времени, места и исходной позиции, на снабжение и настроения, но, когда завязывалась настоящая потасовка, никто не понимал, где свои, а где чужие. Так случилось с Врангелем, который остался без адъютантов и личных посыльных.

Шведский фронт растянулся на версту, и в его самом плотном месте стояло пять шеренг солдат. О численном превосходстве русских говорили облака порохового дыма и клубы пыли. Холмы закрывали обзор. В более поздних схемах выделяются фланги и центр. Вероятно, с точки зрения тактики они существовали. Врангель объехал левый фланг с криком: «Мушкеты на плечо, ждать команды».

Удобнее всего было перемещаться трусцой. В лихорадочном напряжении пехотинцы Саволакского, Вестгетского полков и наемные солдаты Виллебранда бегали трусцой. Никогда ни у кого ничего не идет по плану. В тот раз получилось именно так.

Первый залп русских с расстояния в 150 шагов был преждевременным. Он был произведен с высоты флагштока и не причинил ущерба. Второй сразил несколько человек. Часть шведских рядов начала стрелять без приказа, другие ждали команду «к бою». Ритм сбился. Русские чаще стреляли вместе, чем по одному. Описания расходятся. Возможно, финны и шведы прекратили стрельбу и взялись за холодное оружие.

Секунды отставания и опережения стоили жизни. На близком расстоянии нет права на ошибку. Если рука шведа дрогнет, то в решающий момент русская пуля попадет в цель.

Возможно, что три неполных шведских полка действовали с умом: из-за своей малочисленности стреляли вдвое реже, чем противник, который выставил дополнительные ряды. Массовой рукопашной схватки не последовало, поскольку незадолго до этого боевой порядок шведов был сломлен. Всё пошло наперекосяк. Был убит майор Йохан Хенрик Фиандт из Саволакса, героический защитник замка Каянеборг времен «Великого лихолетья».

Лишь на миг в атаке различались два людских потока, затем они слились в неудержимую лавину. Солдаты из Даларны, Тавастланда и Сёдерманланда бросились наутек из центра и правого фланга. Повернувшись к противнику спиной, становишься беззащитным[125]125
  Wrangelin Relatio, 275–279, FC1.


[Закрыть]. Сталь и железо пронзали бегущих. Русским стало легче стрелять, когда ответный огонь ослаб.

Врангель требовал сомкнуть передние ряды. Полковник Грипенгельм потерял сознание, и его заместитель майор Грёнхаген кинулся к пушкам. «Почему вы удираете?» – спросил Врангель солдат. Те ответили: офицеров нет в строю, мы действуем на свой страх и риск.

И тогда случилось самое ужасное для Швеции. Пусть и немногочисленные, драгуны дрогнули и обратились в бегство. Русские начали штурм Кварнбакена, развернули шведские орудия и своей кавалерией перекрыли пути отступления.

Сохранилась легенда о том, как бойцы из Вестерботтена «с невероятной храбростью подбирали брошенные флаги разбитых полков», а генерал Кейт в порыве сострадания прекратил погоню, пощадив их. Тяжелая заплечная ноша не позволила многим скрыться бегством. Эти смельчаки тащили на спинах заветные ранцы с талерами, которые замедляли бег. В этот момент крепостные пушки задержали русских. Национальность и родной язык не имели значения. Кто мог, тот спасся, кто нет – погиб. Эстерботнийцы безусловно оказались в списке лучших, другие, судя по документам, не заслужили никакой похвалы.

Врангель поскакал прочь от русских отрядов. Он был ранен в правую руку и больше не мог ни лошадью управлять, ни саблей рубить. Добрые люди догадались увести его в крепость. Ворота были открыты. Немногие хотели там оказаться. Они инстинктивно – и вполне оправданно – понимали, что Вильманстранд станет ловушкой. Несколько сотен человек бежали в сторону берега и леса, чтобы спрятаться.

Шестидесяти– и семидесятилетние шведские офицеры не отличались хорошей физической формой. Гордость не позволяла им спасаться бегством. Это было гораздо унизительнее, чем подать меч рукоятью вперед. Русские благосклонно относились к пленникам в чинах.

Перед Врангелем всё сражение – от первого пушечного выстрела до закрытия ворот – пронеслось за миг, но по более точным подсчетам Ласси и Кейта, прошло примерно три часа.

Черед крепости настал в 17 часов. Русская артиллерия разрушила ветхие фортификации. Пехота спустилась в крепостной ров и с помощью топоров и пил пробивала проходы в стене для штурма.

Оборонительная огневая мощь снизилась из-за потери мушкетов и пушек на Кварнбакене. Вырваться из крепости было невозможно, а захват ее русскими – неизбежен. Виллебранд получил предложение о капитуляции. Он попросил у Врангеля полномочий. Ответ был: «Нет, еще не время, только в крайнем случае». Общее настроение было подавленным. Виллебранд или кто-то из нижестоящих чинов замахал белым флагом. Теплилась надежда на справедливые условия капитуляции и сохранение свободы сдающихся.

Русский барабанщик подал ответный сигнал. На вал вышли генерал-майор русской армии Икскуль и полковник Ломан. Род каждого из них происходил из Шведской империи, они оба владели шведским языком. Но хватило бы даже жестов, чтобы убедить шведов в бессмысленности сопротивления. Однако что-то пошло не так. Вдруг, без предупреждения шведы открыли огонь. В результате погибли Икскуль и Ломан, а также шведы – полковник Бальмен и барабанщик.

Вот так всё и произошло. Четвертым падением Вавилона это не стало. Сойни Таласкиви, исследователь битвы при Вильманстранде, пишет: «Это событие можно объяснить только тем, что один глупый каролинер решил, что настал подходящий момент для казни предателей»[126]126
  Talaskivi 1988, 54–56. Об этапах истории полка Виллебранда также: Hirn 1962, в разных местах.


[Закрыть]. Недоразумение можно объяснить и более очевидными причинами. Чьи-то трясущиеся руки возле орудий и дрожащие пальцы на курках могли неверно истолковать чей-то жест. Возможно, какой-то шведский офицер отдал команду на залп из мертвой зоны. Остзейская немецкая знать всегда служила в войсках разных стран. Маловероятно, что смена кем-то из них присяги десятилетней давности именно в этот момент вывела из себя кого-то из бывших соотечественников – боявшихся смерти шведов и финнов. Скорее история о предательстве была выгодна для репутации Ласси, потому что она оправдывала следующую безумную бойню[127]127
  Врангель – ненадежный источник – не упоминает никаких предложений о переговорах, по его мнению, русские атаковали, не обращая внимания на белый флаг. Relatio, 277–279, FC1. В истории семьи Ласси о Вильманстранде говорится, что из-за предательства русские убили 5 тыс. шведов: de Lacy-Bellingari 1928, 217. Здесь источником является рапорт Ласси.


[Закрыть].