Текст книги "Война «шляп». Очерк Русско-шведской войны 1741–1743 гг."

К.К. Бильдстен (С.С. Bildstein), 1672, возможно, Варсинайс-Суоми (Тавастгусский полк).

Э. Фрёберг (E. Fröberg), 1682, Йяреда, Кальмар (Нюландский полк).

Й.К. Рамзай (J.C. Ramsay), 1681, вероятно, Финляндия (Нюландские драгуны).

Г. Й. Лагерхьельм (G.J. Lagerhielm), 1677, Нерке (Саволакский полк).

О. Р. Ладау (O.R. Ladau), 1683, Лифляндия (Саволакский полк). ЕФ. Бранденбург (G.F. Brandenburg), 1666, Ингрия (карельские драгуны).

Э.Е Виллебранд (E.G. Willebrand), 1680, Лифляндия (комендант Вильманстранда, командовал наёмными шведскими солдатами из гарнизонного полка Мальмё, Абоский полк).

Р. Мюль (R. Muhl), 1683, возможно, Холлола (Лейб-драгунский полк).

Ф. Вреде (Е Wrede), 1694, Элимя (верховный военный комиссар).

Х.И. фон Викен (H.I. von Vicken), 1696, Ландскруна (наемный финский артиллерийский батальон).

Э.Й. фон Фабер (E.J. von Faber), 1672, Стокгольм (Кюменгордский батальон).

вице-адмиралы, адмиралы, экипажмейстеры и шаутбенахты на корабельном флоте и галерных флотилиях

Т. Раялин (T. Rajalin), 1673, возможно, Виттис.

П. Кронхавен (Р. Cronhawen), 1687, Карлскруна, Блекинге.

А. Шёшерна (A. Siöstierena), 1684, возможно, Карлскруна.

ЕВ. фон Герттен (G.W. von Gertten), 1679, Нарва.

А. Фалкенгрен (A. Falkengren), 1686, Бохуслен.

Основными источниками информации являются: Адам Левенгаупт. «Офицеры Карла XII» (Lewenhaupt, Adam: Karl XII: s officeare I–II) и Каарло Вириландер «Офицерский и прапорщицкий состав Финской армии 1718–1810» (Wirilander, Kaarlo: Suomen armeijan upseeristo ja aliupseerista 1718–1810)

Траурный марш в Сяккиярви

Левенгаупт отдавал распоряжения по текущим вопросам: оружейникам – почистить мушкеты и наточить сабли, а саволакским беглецам из Вильманстранда – вернуться из поселений в армию[162]162
  Концепции в командовании генерала Левенгаупта 1.9. и 2.9.1741 в лагере Кварнбю. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar, M1540, RA.


[Закрыть]. Наконец, сборы завершились. На смену погибшим прибыли новые силы даже из Швеции.

Пролетели погожие дни. Началась распутица.

Вечером 18 ноября лейб-гвардейский полк получил приказ: утром покинуть Фридрихсгам, взять паек на неделю. Что, куда, зачем? Всюду такая слякоть. Ну, скоро всё выяснится. Квартирмейстеры, младшие офицеры, полковые извозчики и прочий рабочий люд дружно взялись за дело.

Левенгаупт и 6500 шведов и финнов двинулись на восток по прибрежной дороге. Первый привал сделали в лесных чащобах Мянтлахти, в 12 км от Фридрихсгама. За день прошагали две с половиной мили. Погода была сносной, дождило, зимник был на подходе. Часть людей осталась, может, отстала от колонны. В Равийоки «удобства были минимальными». Абоский пехотный полк и тавастгусские драгуны все опустошили еще до прибытия лейб-гвардии.

Сопротивление было незначительным: либо Россия не предвидела вражеской атаки в ноябре, либо даже не обратила на нее внимания.

Тибуртиус вместе с солдатами подошел к границе, которая, согласно Ништадтскому договору, представляла собой расчищенную в лесу поляну с грудой камней вдоль дороги. Когда-то на этой куче возвышался четырехугольный сосновый столб, теперь же он был сломан и повален.

Крестьяне были на удивление добры. Они вышли на дорогу из лесной глуши, вставили окна, которые вынули из страха, что их разобьют, даже разожгли костер для участников марша. Тибуртиус спросил: «Разве вы не считаете нас врагами?» Человек, говорящий по-фински, ответил через переводчика: «Друзья, вы сможете освободить нас от невыносимого ига и тирании». Те, кто подвергался террору, имели свои причины говорить добрые слова солдатам.

Левенгаупт рассчитывал на какое-то содействие русских финнов, но с их стороны сотрудничество носило осторожный характер, потому что обязательно вызвало бы месть со стороны России.

Условия оставались суровыми. Курные избы были редкой роскошью. Солдаты разводили огонь в голом поле и кашеварили в бурю и мглу. В таких условиях еда казалась даже вкусной[163]163
  Tiburtius 18.—20.11.1741. Цитата Ryska Finnar см.: Action Lewenhauptista [Action о Левенгаупте]


[Закрыть].

Ни в одном из столетий Швеции не удавалось успешно вести войну зимой. Трудностей с обслуживанием становилось все больше. Большая береговая дорога функционировала, но запасы во Фидрихсгаме иссякали. Перно, Борго, Мёрском, Лапптраск, Мянтсяля, Сиббу и Тусби были вынуждены их пополнять. Мужчины из каждого дома, из разных приходов, сетерей[164]164
  Сетерь – свободная от повинностей вотчина. – Примеч. пер.


[Закрыть], молитвенных домов были вынуждены сообща возить грузы. Но никто не хотел браться за эту работу ни за какие деньги, тем более бесплатно[165]165
  Hornborg 1950, 172.


[Закрыть].

Левенгаупт беспрепятственно приближался к Выборгу, но природа не была его союзником. Разлившиеся ручьи затопили пожухлую траву, а илистые отмели словно нарочно не замерзали.

В слякотную погоду у костров не раздавались радостные песни. Квартиры становились все более неприглядными «не из-за тесноты, а из-за придирок и зависти капитана Эренкрокса». По мнению Тибуртиуса, Эренкрокс – «ничем не лучше других», выгонял из дома таких же, как он сам. Полковой квартирмейстер Бёрье Шекта был под стать Эренкроксу, он «внес немалую лепту в этот хаос». Рядовые солдаты мерзли под открытым небом. Офицеры и священник валялись на соломе, терзаемые паразитами.

В Ведерлаксе Тибуртиус крестил трехмесячного ребенка русского крестьянина-беженца. Крестными стали полковник Отто Рейнхольд Врангель и граф Ульрик Барк. Шведские офицеры сделали крестнику подарки[166]166
  Tiburtius 21,– 23.11.1741.


[Закрыть].

Еще был жив лучший из всех партизан, ставший легендой при жизни, Стаффан Лёвинг – бродяга, разбойник, самоотверженный боец-одиночка, который в годы Северной войны устраивал партизанские вылазки и диверсии, наносил ощутимый урон противнику, срывал его действия, был ловким бомбометателем.

В мирное время Лёвинг, имевший земельные наделы в Ниссасе в предместьях Гельсингфорса и в Хомманясе, предместье Борго, довольствовался скромными наградами короны. Знаком благодарности можно считать капитанское звание. Лёвинг не был выходцем из дворянского рода: он родился в семье артиллерийского офицера. Сохранившийся уникальный дневник Лёвинга не раскрывает ход его мыслей. Понятно, что он был патриотом, верным королю и долгу. Похоже на то, что риск был его второй натурой. Теперь, когда Лёвингу было за пятьдесят, он предложил Левенгаупту свою кандидатуру на должность командира разведотряда. Лёвинг владел финским, шведским, немецким и русским языками, всегда держал ухо востро (хотя одно ухо и потерял в бою). Его боевые навыки никуда не делись. Поначалу Лёвинг, как говорят, уничтожил арсенал русских и угнал вельбот из Выборга во Фридрихсгам[167]167
  О действиях на первых этапах Войны «шляп» см.: Шпилевская 1858, 97; Kaukiainen 2012, 300–302; Tiburtius 25.10.1741.


[Закрыть].

Лёвинг помогал Левенгаупту распространять также воззвания к русскому народу: «Мы не воюем против вас! Не оказывайте сопротивления! Мы освободим вас от ига немецких дворян! Как только вы получите справедливое правление, Швеция опустит оружие!» и т. д.[168]168
  Tiburtius 11.11.1741.


[Закрыть] Пропаганда войны и мира не играла никакой роли. Она смахивала на заклинание, которое при заточке косы повторял косарь, поплевывая на точильный камень.

У Левенгаупта было всего десять пушек. Истощенные лошади не могли их тащить. Основная армия остановилась в Сяккиярви, в паре дней пути от Выборга.

Лёвинг предложил Левенгаупту: «С 2000 солдатами я захвачу Выборг». В начале XVIII в., он уже пускался в такую авантюры. Кажется, Лёвинг знал, о чем говорил. Интересно, в чем заключалась эта военная затея: обойти противника и ночью ударить по нему с востока? Однако Левенгаупт не поддался на обещания и не дал малограмотному храбрецу людей для столь опасной атаки[169]169
  Шпилевская 1858, 97; Kaukiainen 2012, 300–302.


[Закрыть].

Выборг напоминал скалу в море. Это был единственный финский город, окруженный серыми каменными стенами. Башни и «рогатые» бастионы, крепость, возведенная военачальником Тюргильсом Кнутсоном, Анненские укрепления, напоминавшая корону российской императрицы Анны Иоанновны, не одно столетие созерцали огонь и кровь. Твердыня устрашала лишь своим внешним видом. Долгое время Выборг не представлял интереса для Швеции, куда значимее была Прибалтика.

На недавно завоеванных территориях России было чем заняться. В 1720—1730-е гг. Выборг пришел в запустение, но все же он пал не до такого уровня, как крепости во Фридрихсгаме и в Вильманстранде, оказавшиеся теперь в игре. Для его захвата требовались недели и месяцы обстрелов и блокады.

Оборванные люди Левенгаупта не были способны на такое. Даже если бы им в руки и попались ключи от Выборга, то врата Петербурга ими не открыть. Впереди еще не один десяток миль по заснеженным дорогам Карельского перешейка.

Нет, зимой 1741–1742 гг. шведы и финны никак не смогли бы добраться до Петербурга даже при самых благоприятных обстоятельствах. К счастью для всех, политический климат смягчился и заносы растаяли. Под барабанный бой у штаба Левенгаупта русская военная посольская делегация сообщила благую весть.

Елизавета Петровна

Елизавета Петровна родилась в год Полтавской битвы – в 1709 г. Дочь величайшего царя тоже была выдающейся личностью. Она отлично владела французским языком и управляла конем, ценила архитектуру, церковь и армию. Она страстно увлекалась мужчинами и влюблялась до беспамятства. Елизавета Петровна стремилась к славе и власти[170]170
  Миних Б.К. Записки фельдмаршала графа Миниха. С. 125–126.


[Закрыть].

Иван VI правил всего год, во время которого отпраздновал свой первый день рождения. Кроме Швеции, у России было очень мало внешних врагов. Османскую империю по-прежнему не сбрасывали со счетов. Осенью 1741 г. в Петербурге продолжилась игра за престол. Елизавета Петровна завоевала популярность в гарнизонах, одаривая подарками гвардейцев, многих из них она знала в лицо и по имени. Симпатизирующий ей Преображенский полк готовился отправиться на Карельский перешеек. Приближенные подстрекали Елизавету действовать без промедления, пока ее влияние сильно в столице. Французский посланник в России Шетарди использовал подкуп и расписывал Елизавете выгоды участия в войне за Австрийское наследство.

Доброжелательной и благосклонной правительнице-регентше Анне Леопольдовне было чуть больше двадцати лет. Она не раскачивала, подобно колыбели, престол в пользу своего сына, младенца-царевича.

Французский лейб-медик Лесток предупредил Анну Леопольдовну, что Елизавета сговаривается о чем-то с Шетарди. Об этом ей говорили многие, в том числе австрийский посол. Анна сглупила, сказав Елизавете: «Мне донесли о заговоре, но я не верю, что это правда. Ты ведь не способна на такое?». Елизавете хватило наглости не выдать себя: «Как я могу?!» Женщины расплакались в знак примирения и дружбы. Анна так и не арестовала заговорщиков: «Елизавета – искренний человек».

Власти в Петербурге пришли в замешательство от военных действий Левенгаупта, однако сами по себе военные операции не стали причиной государственного переворота. Шетарди и Лесток боялись ужесточения политики Анны Леопольдовны. Ради собственной безопасности они торопили Елизавету начинать решительные действия. Тот, кто боится, не участвует в играх за престол. Ночью с 25 на 26 ноября 1741 г. Елизавета всего с 30 гренадерами пришла в Преображенские казармы. Офицеры были арестованы, около трехсот человек перешли на ее сторону. Елизавета Петровна спросила солдат: «Вы знаете, кто я? Хотите следовать за мною?»

Сторонники Елизаветы арестовали Анну Леопольдовну и ее ближайшее окружение, при этом не пролилось ни капли крови. Охрана Зимнего дворца не оказала никакого сопротивления. Вот и всё. Елизавета сообщила о произошедшем маршалу Питеру Ласси. Утром гарнизон присягнул на верность новой правительнице[171]171
  Записки о России 1997, 199; Ordin 1889, 81.


[Закрыть]. В иной раз для изменения курса России требовалась полномасштабная гражданская война, но на этот раз обошлось.

Архивы не содержат никаких документов о том, поддерживали ли ранее приближенные Елизаветы связь со «шляпами»: нет ни купчих, ни договоров о намерениях. Маловероятно, что обе стороны подписывали какие-нибудь бумаги. Скорее всего, речь могла идти о неофициальном взаимном соглашении, которое неформально выражалось через посредников примерно так: «Ты добр ко мне, я добра к тебе».

Когда явившаяся в шведский лагерь делегация объявила о восшествии Елизаветы на престол и высказала пожелания дружбы, Левенгаупт пришел в восторг. В военно-полевых условиях он принял посланцев и даже вручил им дорогой подарок. В первое воскресенье адвента[172]172
  Адвент – в католической церкви время, предшествующее празднику Рождества Христова.


[Закрыть], 29 ноября 1741 г., Тибуртиус прочитал проповедь в штабе, «в маленькой избушке с окном и генеральской кроватью». Еда была «вкусной и обильной. Многим не хватило места за столом, поэтому они уселись на полу, повсюду, где только могли, лишь бы держать в руке хлеб и бутылку водки между колен, а то в суете останешься без ничего»[173]173
  Tiburtius 27.-29.11.1741.


[Закрыть].

Из Швеции Фредрик I советовал: «Не давайте времени этой неуравновешенной императрице, идите прямо на Петербург, минуя Выборг, и не останавливайтесь». Этот совет не дошел до Левенгаупта, да и он был непригоден с точки зрения снабжения[174]174
  Majesteetin kirjeet 7.12.1741 ja 18.1.1742 [Письма Его Величества]. Action Lewenhaupt, FC1.


[Закрыть]. Внешняя политика не сделала климат теплее, не обеспечила комфорт солдатского сна под открытым небом Сяккиярви. Армия, поджав хвост, вернулась на западную сторону границы. Неудачный поход, но что сделано, то сделано.

Вести о Петербурге дошли до Або в Рождество. Офицеры обсуждали возможное возвращение шведских городов и провинций[175]175
  Hauchin päiväkhja joulukuun lopulta 1741 [Дневник Гауха от конца декабря 1741 г.]


[Закрыть]. Специальная дипломатическая миссия прошла успешно, словно по маслу. Однако с точки зрения войны и мира тревожило то, что замыслы Елизаветы легко воплощались.

Сильные мира сего – Миних и Остерман – не могли ничего сделать против новой царицы. Прежним властителям угрожало четвертование или обычная смертная казнь, но все отделались ссылкой. Елизавета позволила тысячам врагов своих предшественников вернуться из Сибири. Она не стала доказывать свою абсолютную победу, творя кровавые деяния. Простолюдины какое-то время продолжали преследовать немцев, от власти которых их подстрекали избавиться. Но при этом в беспорядках не было разрушено ни одного района, ни одного квартала. Елизавета отблагодарила всех участников войны, повысив неграмотных солдат до офицеров. Некоторые фавориты незаслуженно возвысились, как обычно происходит во время переворотов.

Елизавета на удивление легко утвердилась на престоле. Она вовсе не нуждалась в дружелюбии врага из Швеции. С чего бы ей начинать свое правление с позора, отдавая земли, завоеванные ее великим отцом? Зачем после празднования победы в Вильманстранде ей соглашаться даже на символический пересмотр границ в пользу проигравших? Отныне российский двор презирал боеспособность Швеции, хотя история не давала для этого повода[176]176
  Записки о России 1997, 193–211.


[Закрыть].

Елизавета отправилась в Москву на коронационные торжества, но встретиться с ней было невозможно. Она передала в полуофициальной форме пожелание Левенгаупту: «Нам, наверное, не следует воевать». Для начала Россия предложила перемирие на три месяца. Левенгаупт попросил в залог Выборг и Кексгольм. Шетарди заметил, что гарантии и поручительства не окупают хлопот, так с чего бы Елизавете этим озабочиваться? Посланник обронил что-то обнадеживающее об «удаче и интересах» Швеции, но дал понять, мол, не стоит волноваться, Франция не будет финансировать большую войну[177]177
  Mickwitz 2005, 109–110.


[Закрыть].

Ходили неясные слухи о мирных переговорах. Дипломат Эрик Маттиас фон Нолькен посетил Руслаген, где «приятно провел» одиннадцать дней у старика Арвида Горна, «поскольку не смог пересечь море и был вынужден обойти его с севера». Нолькен сел за стол переговоров тогда, когда другая сторона из-за него встала[178]178
  Tiburtius 10.2.1742. Слова Тибуртиуса о том, что Нолькен бездельничал, не подтвердились.


[Закрыть].

По другой версии, агент Елизаветы, находясь в приходе Векелакс, спросил Левенгаупта, имеет ли главнокомандующий полномочия на ведение переговоров о мире. «Нет, только на военные операции», – уточнил Левенгаупт. Этот ответ, документально не подтвержденный, шокировал шведов, которых мир в декабре 1741 г. избавил бы от боли, пота и кровопролития[179]179
  Action Lewenhaupt, FC1.


[Закрыть].

Незабываемый зимний лагерь

Йоган Людвиг Хорд, лейтенант из Даларны, рассказывает в своих воспоминаниях, что в распоряжение его отряда из 150 человек, четырех офицеров и шести сержантов было предоставлено всего десять убогих лачуг. Край был наискуднейший. Их окружали снежные заносы, под которыми люди буквально были похоронены заживо[180]180
  Hård 1789, 23–24.


[Закрыть]. А Хорд оказался еще не в самом жутком месте.

В окрестностях Фридрихсгама было вырыто несколько сотен землянок, в каждой из которых размещалось по 4–6 солдат. В подобных блиндажах было теплее, чем в палатках, потому что в них устраивали пусть маленькие и примитивные, но все-таки печи. Ямы для землянок рыли рядом с большим камнем, который служил своеобразным камином, накапливающим тепло[181]181
  Kauhanen 2011, 36–37.


[Закрыть].

«Почему не рубили изб?» – вопрошает высший разум. Войска вроде находились в условиях, позволявших совершать чудеса в плотницком деле. Инструментов было вдоволь, они принадлежали солдатам – значит, их не забудут и не потеряют. В армейском строю находилось больше столяров и плотников, чем прирожденных убийц[182]182
  О технических возможностях армий в начале XVIII в. см.: Korkiakangas 1974, 152, 232 и в других местах.


[Закрыть]. Что требуется: всего-то дюжина бревен, соединенных шпунтами, ставни и груда камней посередине. Если пожар уничтожал дом, то селянам не требовалось много времени, чтобы заново его построить. Зимой 1742 г. армия вырубила целый лес для предотвращения прорыва врага в Мянтлахти на пути к Фридрихсгаму. Просто никто не организовал работу по постройке изб.

Устройство укреплений замедлилось и свелось к бесполезному долбежу мерзлой земли. Землекопы переходили от рытья валов к братским могилам: либо в них, либо их.

Через участок, выбранный для лагеря, проходила дорога, грунт для разбивки лагеря тоже подходил. Рядом находились источник и русло реки, служившее канализацией. Мусорные свалки и отхожие места были расположены довольно разумно, чего нельзя было сказать о низинной местности, отведенной для гвардейского полка, которая была уже порядком загрязнена останками погибших моряков[183]183
  Kauhanen 2011, 38–40, 100 и в других местах.


[Закрыть].

Море и зимой не позволяло отдохнуть. Нужно было освобождать из ледяного плена опоздавшие и обледеневшие в открытом море корабли. Местные жители разбивали лед пешнями, ледорубами, баграми[184]184
  Концепция в командовании генерала Левенгаупта для фон Будденброка 2.12.1741 Фридрихсгам. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar [Переписка и документы главнокомандующего в Финляндии], М1540, RA.


[Закрыть]. Снег и мороз мешали наладить сообщение между Фридрихсгамом и Борго. Из 120 саней фуража, заказанных Буске, прибыло только 30, так как лошади устали, а их владельцы замерзли[185]185
  Kenraalimajuri Bousquet kenraali Lewenhauptille 5.12.1741 [Генерал-майор Буске генералу Левенгаупту], Фридрихсгам. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar [Переписка и документы главнокомандующего в Финляндии], М1573, RA.


[Закрыть].

Фридрихсгам не встретил новый 1742 год праздничными фейерверками. Из Карелии донесся слух о смерти новой императрицы[186]186
  Tiburtius 2.1. и 17.1. и 21.1.1742.


[Закрыть]. Зима перевалила за половину, но в лагере легче не стало. Мороз сковывал и тела, и мысли.

На водку денег не хватало, только – на лекарство заболевшим[187]187
  Kenraali Lewenhaupt kuninkaalliselle selvityskomissiolle 22.3.1742 [Генерал Левенгаупт королевской комиссии по расследованию] Фридрихсгам. С.Е. Lewenhaupts konsepter 1741–1742. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar [Концепт Левенгаупта 1741–1742 гг. Переписка и документы главнокомандующего в Финляндии], М1541, RA.


[Закрыть]. Армия не умела хранить и консервировать продукты. Салака «слишком залежалась», т. е. стухла. В пекарнях не хватало клейковины: хлеб рассыпался в крошку и годился только для пива. В непогоду склады в Гельсингфорсе были открыты снегам и дождям[188]188
  Selvityskomissio Lewenhauptille [Комиссия по расследованию Левенгаупту]. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar [Концепт Левенгаупта 1741–1742 гг. Переписка и документы главнокомандующего в Финляндии], М1571, RA.
  * То есть «Мельничное» по-русски. – Примеч. пер.


[Закрыть].

Армия нуждалась в хлебе, но питалась зерном, поскольку катастрофически не хватало печей. Мельниц не было даже в Мюллюкюля, несмотря на говорящее название деревни*. Даже у кустарей не было ручных жерновов. Солдаты питались месивом из жита и соленой рыбы. Ингредиенты, которые имели хоть какую-то питательную ценность, не переваривались в желудке и вызывали рвоту[189]189
  Oikeuskanslerin [Канцлер юстиции] Libellus 15.11.1742. Action Lewenhaupt, FC1.


[Закрыть].

Сухари стали отличным изобретением со времен предыдущей войны, но без жиров руки начинали дрожать. Мясо и сало в войсках закончились. «Такая ужасная ситуация вызвала страшное недовольство в армии, так что система все глубже погружалась в полный хаос»[190]190
  Tiburtius 18.1.1742.


[Закрыть].

Осенью 1741 г. высший разум отправил бы всех собирать бруснику, но о ягодах никто даже не подумал. К Фридрихсгаму подкралась цинга. От нехватки витамина С на море погибли миллионы моряков, а на суше – толпы нищих солдат.

Современники, в целом, понимали, что причина беды кроется в плохом питании, но не могли с этим ничего поделать[191]191
  Vuorinen 2001, 83–84.


[Закрыть]. Судя по данным раскопок, зимой 1742 г. во Фридрихсгаме был картофель, возможно, из Померании. Но тысячам солдат этого витаминного овоща не доставалось, они даже не знали о его пользе для здоровья.

Цинга забирала свои жертвы, в рационе которых несколько месяцев отсутствовала свежая пища. Под кожей и надкостницей возникали кровоизлияния, лопались мелкие сосуды. Расшатывались зубы. Резко снижался иммунитет. Чаще всего причиной смерти становилась пневмония.

Из Стокгольма примчался курьер с мешком магических, но бесполезных снадобий. Врачеватель Нильс Рюй разработал лечение хреном. Вероятно, выздороветь помогли весна и переезд одной группы заболевших в Лапптраск[192]192
  Tiburtius 3.2.1742; Nordenstreng – Halila 1974, 267–268.


[Закрыть]. Буске благодарил в том числе и Рюйя за исцеление нескольких десятков больных цингой в середине зимы[193]193
  Bousquetin selvitys 19.1.1742 [Отчет Буске] Öfverbefällhafvarens… M1573, RA.


[Закрыть].

Микробы облюбовали места скопления людей – трюмы, хлевы и битком набитые избы. Дизентерия, сыпной тиф и постоянные простуды не способствовали выработке общего иммунитета, скорее наоборот. Захворавший ослаблял и подвергал опасности всех, кто был рядом. В отношении недоедания и обморожения коллективный иммунитет не формировался.

Иногда в рацион вносилось разнообразие: каждому солдату давался ломтик мяса, полфунта муки, масло и крупы. Но «лакомые кусочки» и «дары судьбы» не распределялись поровну. «То, как велось хозяйство в полках, стало причиной многих смертей», отмечал Тибуртиус. Однако было и исключение – лейтенант Эрик Гильднер отлично заботился о питании.

Его солдаты дважды в день садились за накрытый стол и получали на завтрак хлеб и водку. В лазарете пациентам готовили овсяную похлебку, лекари присматривали за ними. В этой привилегированной роте погибло лишь несколько человек. Добродушный расторопный лейтенант Гильднер выполнял свою работу без взяток. Он и его слуга, помимо бесплатного проживания, получали от короны только компенсацию расходов, «сложенные в стопочку сто дукатов, положенных в карман».

Попытки, настойчивость и желание что-то делать угасали, потому что люди были физически истощены. Неприятные обязанности не выполнялись. Атмосфера накалялась. Тибуртиус возненавидел квартирмейстера Бёрье Шекту за неисполнение им служебного долга.

Лагерь напоминал убогий приют для умирающих. Мест на погосте не хватало. Несчастные обретали вечный покой в мерзлой земле и ледяном песке. Блиндажи и землянки теряли своих обитателей и превращались в массовые могилы. «Эти землянки стали заменять могилы: их заполняли трупами, сбрасывали с них крыши и засыпали землей». Все шло своим чередом. Не стоило тратить силы на одного. Уже вошло в привычку «накапливать в течение нескольких дней от 14 до 20 трупов и класть в сараи без дверей, где ночью их нередко пожирали собаки». Майор Пер Пфайф не по-христиански приказал: «как только наберется двадцать умерших, зарывайте, без всяких воинских почестей и церковных обрядов». Мертвых лишали даже последних крупиц уважения человеческого достоинства.

К зимним кошмарам добавился грабеж массовых захоронений, произведенных осенью. Из-за небрежности первых команд могильщиков повсюду виднелись гниющие человеческие останки. С наступлением оттепели продукты гниения могли отравить местность. Кюмменьгардский батальон вырыл «могилу длиной в 100 локтей, шириной в 6 локтей и глубиной в 4»[194]194
  Tiburtius 9.—20.1 ja 11.2.1742; Kaukiainen 2012, 302.


[Закрыть].

На льду маленького озера Тибуртиус «мучался» от жуткого холода и размышлял о «невероятных потерях». Его полк в 1500 человек растаял, не приняв участия ни в одном сражении. В середине января 1742 г. в нем еще насчитывалось 700 боеспособных солдат, а через две недели – лишь только 400[195]195
  ¹⁷³ Hård 1789, 23–24.


[Закрыть].

В «незабываемом зимнем лагере» во Фридрихсгаме был уничтожен и Упландский полк.

Не очень успешно прошла зимовка на военных кораблях в Куорсало, где были проблемы с обогревом, питанием и выживанием[196]196
  Tiburtius 15.1.—18.1.1742; Nordenstreng – Halila 1974, 272–273. Об этапах Упландского полка также: Holm 1958, в разных местах.


[Закрыть].

Но катастрофа сломила не всю армию. Финны в строю держались стойко, словно на туристическом слете. Большая часть военных подкреплений из Швеции не очутилась в братской могиле, потому что рассредоточилась в Нюланде и Тавастланде. Условия там были опасными, но не смертельными.

В числе прочих напастей русская армия во время «Великого лихолетья» занесла в Финляндию новое насекомое. Его название – шведский таракан – вводило в заблуждение. От конкурирующих с ним представителей он отличался более крупными размерами – примерно полпальца в длину, он был темно-коричневого или черного цвета. Мрак, духота, нечистоты и домашний скот, который держали в курных избах для тепла, способствовали его размножению. Русский оккупант ушел, а шведский таракан вошел в финский образ жизни. Он стал национальной особенностью, потому что, например, в Швеции практически не распространился, как отмечал Карл Линней[197]197
  Huldén 2008, 31–34.


[Закрыть].

Когда солдат брал в руки котелок с похлебкой, в ней наверняка присутствовала приличная доза белка из насекомых[198]198
  Suolahti 1912, 208–210.


[Закрыть]. Тараканы отрыгивали полупереваренную пищу, которая вместе с их фекалиями попадала в человеческую еду. Продукты скверно пахли и портились, однако в 1740-х гг. «у людей были луженые желудки».

Все шестиногие существа играли определенную роль в передаче возбудителей заболеваний. В мирное время этот процесс удавалось немного сдерживать, потому что крестьяне строили две избы, по очереди вымораживая то одну, то другую, что убивало мелких обитателей. У армии не было даже крыши над головой. Без сауны и стирки сражение с насекомыми было заранее проигранным[199]199
  Huldén 2008, 31–34, 42–50.


[Закрыть].

Питьевую воду можно очистить холодом, но микробы активно размножались также в грязной пище, одежде и воздухе помещений. Что делать? Основные принципы гуморальной медицины предупреждали о нарушениях баланса желтой желчи, черной желчи, крови и слизи. Отчасти было известно, что человек заболевает от «нашествия мелких животных». Известный врач Карл Линней установил шесть правил здоровья: чистый воздух, физическая активность, сон, правильное питание, нормальное функционирование естественных выделений и стабильное психическое состояние. Армия не обеспечивала ни одно из этих требований.

Лекарства были разные, как самодельные, так и приготовленные аптекарями. Порошкообразный препарат “Pulvis contra Dysanterium” содержал челюсть щуки, пенис и обожженный рог оленя, армянскую глину, кору гранитного дерева и семена водного щавеля[200]200
  Partanen 2011, 100.


[Закрыть]. Во время Войны «шляп» разработка лекарств превзошла предыдущие достижения. Список медицинских заказов включал в себя три вида смесей из опийного мака. От беспокойства и физических недомоганий, вероятно, также помогали коралловые капли, спермацет (затвердевший жир головы кашалота) и смола какого-то фруктового дерева, известная как «драконова кровь»[201]201
  Henkirakuunarykmentin välskäri H.I. Geitelin luettelo 7.10.1741 [Список лекарств военного фельдшера лейб-драгунского полка Х.И. Гейтеля], Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar, M1575, RA, а также уточнения медицинского советника Тапани Сипиля.


[Закрыть].

Свертывание «незабываемого зимнего лагеря» во Фридрихсгаме было отложено до весны из-за нехватки рабочей силы. В самых вонючих местах для очищения воздуха сжигали еловые ветки и бычьи рога[202]202
  Hauch 15.4.1742.


[Закрыть].

Высокопоставленные офицеры уходили из жизни как подобает людям. Иногда главнокомандующий мог даже написать письмо с соболезнованиями вдове.

«Ваша Светлость госпожа Баронесса, вынужден сообщить горькую весть о том, что Ваш любимый супруг, барон подполковник Густаф Адольф Стакельберг, умер 21-го числа этого месяца в месте расквартирования. Смею выразить слова глубокого соболезнования о той утрате, которую Вы несете. Мне надлежит только надеяться, что Господь защитит Вашу Светлость, пока Вы, госпожа Баронесса, переживаете время тяжелой скорби. С большим почтением спешу уведомить о том, что имущество господина подполковника было описано сразу после его кончины и помещено под охрану. В дополнение имею честь приложить к письму протокол с описанным имуществом и завещание, по форме составленное, что обнаружено среди его документов. Почтительно ожидаю решения Вашей Светлости о том, как поступить с наследством, продать здесь на аукционе или отправить в Швецию»[203]203
  Kenraali Lewenhaupt vapaaherratar Stackeibergille 29.4.1742 [Генерал Левенгаупт баронессе Штакельберг] Фридрихсгам. Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar, M1541, RA.


[Закрыть].

Что касается тяжелого положения финского тыла, я процитирую просьбу вдовы майора Йохана Хенрика Фиандта, которую Левенгаупт передал королю.

«Ваше Королевское Величество, Вашему Королевскому Величеству представляется свидетельство окружного суда о том, в какой крайней бедности и нужде пребывает несчастная вдова майора Королевского Саволакского полка Йохана Хенриха Фиандта Элизабет Тавастстерна. Капитан-лейтенант Шмидефельт, ее предыдущий супруг, погиб в битве при Стуркюро года 1714. У вдовы нет никакой возможности обеспечить пропитание себе и своим трем малолетним детям. Других средств, кроме ростгалта на пустыре, у нее нет. Я осмелюсь прибегнуть к Вашему великодушию, Государь, и смиренно доношу просьбу Элизабет Тавастстерна о назначении ей пенсии. Покорнейше прошу принять во внимание верную службу ее супруга Вашему Величеству»[204]204
  Kenraali Lewenhaupt kuninkaalle 11.2.1742 Hamina. [Генерал Левенгаупт королю 11.2.1742. Фридрихсгам] Öfverbefällhafvarens i Finland brevväxling och handlingar. M1542, RA. Семья Фиандтов была посвящена в дворяне с добавлением префикса фон.


[Закрыть].