Текст книги "Размышления. Изречения"

22

Р. Декарт был возвышенной души человек. Его стихией было мышление, всё другое представлялось ему менее важным, даже несущественным, иной раз просто низменным. Именно поэтому он в своем «Рассуждении о методе» утверждал, что отправным положением философии и всякого познания вообще должно быть положение: cogito ergo sum (я мыслю, следовательно, существую). Возражавшие ему философы, в особенности материалисты, утверждали, что чувственное восприятие, ходьба, еда и многое другое столь же неоспоримо доказывают существование человека, его Я. Эти философы не постигли смысла декартовского положения, не говоря уже о том, что они не видели в нем манифеста, провозглашающее человеческое самосознание (только его!) высшим судьей в решении всех вопросов. С точки зрения этих оппонентов Декарта, его основоположению можно было бы с не меньшим основанием противопоставить и такой тезис: coito ergo sum. Но тогда бы еще убедительнее, чем во всех других случаях, возникал вопрос: существует ли человеческое Я в то время, когда оно не совершает полового акта? Этот же вопрос можно сформулировать иначе: существует ли человеческое Я, когда человек не ходит, не ест, не воспринимает чувственным образом окружающее? Что же касается мышления, то оно, в отличие от сознания, совершается всегда (или почти всегда), даже тогда, когда человек, как ему представляется, не думает или когда он, например, спит. Мышление, как и сердце, работает без остановок, чего человек обычно не замечает.

23

Критика практики – одна из основных, непреходящих задач философии, что однако не дает ни малейших оснований для утверждения, что философия недооценивает практику, умаляет ее всеобщее и смысложизненное значение или пренебрегает ею.

24

Вопрос об отношении духовного к материальному, как и вопрос об отношении человеческого сознания к внешнему миру, относятся к основным вопросам философии, количество которых умножается в процессе развития философии; поэтому оно не может быть определено заранее. Наивно полагать, что существует один единственный философский вопрос, над решением которого бьются все без исключения философы. В действительности, каждой философской системе присущ свой собственный основной философский вопрос или, говоря другими словами, свой предмет исследования, как и понимание специфической проблематики философии вообще.

25

Отрицание философии, всякой философии вообще, с которым мы нередко встречаемся в истории философии, если оно теоретически и систематически аргументировано, является в конечном счете обоснованием новой философской теории, как это ни кажется парадоксальным на первый взгляд. Кант, несмотря на свою полемику с предшествующими философами, утверждал, что до него вообще не существовало философии. Суть дела здесь состоит в том, что Кант называл философией систему истинных философских положений, которую, как он был убежден, ему удалось создать. Великие философы, как видно на этом примере, преисполнены великих иллюзий. И если следовать логике рас-суждений Канта, то нельзя не прийти к заключению, что все еще не существует философии.

26

Энгельс утверждает, что диалектический к^/ материализм не есть уже философия в прежнем понимании, а «просто мировоззрение» (курсив мой. – Т. О.) Однако просто мировоззрения, конечно, не существует. Имеются различные типы мировоззрений: религиозное, естественнонаучное, социально-политическое, а также мировоззрение повседневного человеческого опыта. Философия, т. е. философское мировоззрение, существенно отличается от других типов мировоззрения. И диалектический материализм, и предшествующие ему философские мировоззрения, естественно, находится в определенном единстве, не исключающем противоречий, конфронтации, которые однако не могут разрушить это единство. Поэтому представление о том, что философия марксизма есть отрицание философии в старом смысле слова, носит глубоко ошибочный характер.

27

Чем более значительны успехи науки, тем больше обнаруживается неизвестного, непознанного, а также непознаваемого, по меньшей мере в данных условиях[2]2
  The greater the successes of science, the more the unknown and unknowable turn up.


[Закрыть].

28

Непознаваемое всегда существует. Что люди могли знать о микроорганизмах до изобретения микроскопа? Что они могли знать о строении клетки живого организма до изобретения электронного микроскопа? Подобные вопросы можно продолжать без конца. Преодоление исторически (и технически) обусловленной непознаваемости явлений нисколько не исключает существования непознаваемого. Отрицание неизбежности постоянного присутствия непознаваемого – близорукость или высокомерие философов, естествоиспытателей, обществоведов или даже просто обывательское невежественное зазнайство, свойственное, к сожалению, и некоторым образованным людям. Даже более чем зазнайство – чванство.

29

Ревизия – необходимая деятельность, например, аудиторская проверка хозяйственной, предпринимательской и иной деятельности. Столь же необходима ревизия научных теорий. В естествознании, да и во многих социальных науках, необходимость ревизии считается условием последующих научных достижений. Один лишь марксизм заклеймил ревизию его основоположений как «ревизионизм», идейное предательство, которое следует пресекать всеми средствами.

30

Тезис – истина всегда желанна, необходима – требует разумного ограничения. В науках истина всегда желанна, даже если она разочаровывает, удручает, вынуждает пересмотреть свои прежние воззрения, признать свои заблуждения. Но совсем другое – личная и общественная жизнь. Здесь мы сплошь и рядом избегаем правды, истины, иной раз страшимся ее, считая, что надо соблюдать условности.

31

Идеализм потерпел окончательное поражение, когда естествознание XX века теоретически и практически доказало, что материя, вопреки основному убеждению идеалистов, не инертная, аморфная масса, приводимая в движение извне; она таит в себе колоссальную энергию, мощь которой превосходит любые, высказывавшиеся в прошлом представления о силах, приводящих материю в движение. Атомная энергия, которую никак нельзя отделить от материи, ниспровергает любые идеалистические основоположения.

32

Материализм несомненно одержал победу над идеализмом, но это вовсе не означает, что он не подлежит критике. Материалистическое основоположение – духовное есть не что иное, как свойство высокоорганизованной материи, функция головного мозга, оправдано лишь с физиологической точки зрения, но совершенно недостаточно, даже неудовлетворительно, если иметь в виду многообразие и богатство духовного: язык, научное познание, поэзия, живопись, музыка, искусство в целом. И это многообразие и богатство, которое умножается с каждым днем, имеет своим источником, конечно, не мозг, а общество, общественные отношения, общественное развитие. Это обстоятельство постоянно игнорировалось философским материализмом, который не шел дальше утверждений, правомерных лишь в рамках физиологии животных и, в частности, человека.

33

Поскольку материализм не признает, кроме JL 7 психики, сознания, ничего иного, духовного, он, в сущности, представляет собой умозрительное решение психофизической проблемы, которой непосредственно занимается определенная научная дисциплина. Заслуга материалистов в том, что они предвосхитили выводы этой науки. Но считать материализм более всеобъемлющей мировоззренческой концепцией, по-видимому, неверно. Даже материалистическая теория познания есть не что иное, как теоретическое обобщение и осмысление когнитивных наук, что позволяет описывать в качестве субъекта познания не индивида, а человечество (как сообщество познающих субъектов) и тем самым рассматривать познание в исторической перспективе (и ретроспективе).

34

Материалистическое понимание истории правильнее, глубже понимает природу духовного, чем вся предшествующая материалистическая философия. Духовное с точки зрения исторического материализма есть продукт общественного бытия, т. е. общественной жизни. Но совершенно неприемлемо его положение, согласно которому общественное бытие, т. е. реальный процесс общественной жизни, существует вне и независимо от общественного сознания, духовного вообще. На самом деле духовная жизнь людей образует в высшей степени важное содержание общественного бытия, которое определяет ее как свою собственную деятельность. Положение исторического материализма – экономические отношения в основном определяют духовную жизнь общества – также нуждается в пересмотре, так как никакой, даже самый глубокий анализ экономики не может объяснить таких духовных феноменов, как музыкальное творчество Бетховена, драматургия Шекспира, поэзия Гёте или проза Достоевского. Это значит, что исторический материализм лишь нащупывает правильные подходы к объяснению общественной жизни и, следовательно, также нуждается в основательной переработке.

35

Традиционное понимание марксизма, которое в основном разделяли и его основоположники, сводилось к утверждениям о необходимости упразднить частную собственность на средства производства, для чего необходима социалистическая революция и диктатура пролетариата. Правда, начиная с 70-х гг. Маркс и Энгельс утверждали, что в демократически развитых буржуазных странах переход от капитализма к социализму возможен посредством мирных реформ. Изменилось и их представление о диктатуре пролетариата, о чем свидетельствовало заявление Маркса, что в период Парижской Коммуны диктатура рабочего класса была установлена путем всеобщего, равного и тайного голосования. Всё это говорит о том, что содержание марксизма существенно изменилось, поскольку изменились представления о путях социалистического переустройства общества. Да и представление об упразднении частной собственности на средства производства также подверглось изменению, поскольку Маркс в «Капитале» доказывал, что акционерные компании, и в особенности кооперативные предприятия могут стать упразднением частной собственности на средства производства в рамках капиталистического строя. В таком случае общественная собственность не исключает частной собственности; экономика становится многоукладной.

Однако правильное понимание содержания марксизма все же не может быть сведено к тем изменениям, которые произошли с учением Маркса и Энгельса. Научный анализ марксизма, освобожденный от его идеологических интенций, с несомненностью доказывает, что главным в этом учении, как бы это ни показалось невероятным на первый взгляд, является не обоснование необходимости упразднения частной собственности на средства производства, а обоснование возможности и необходимости разностороннего развития человеческих способностей и потребностей, путем радикального изменения общественных отношений независимо от того, произойдет ли это изменение революционным или эволюционным путем. Маркс, возражая против буржуазного убеждения (отражавшего практику капиталистического строя), согласно которому производство составляет цель человека, а умножение богатства – цель производства, утверждал: «На самом же деле, если отбросить ограниченную буржуазную форму, чем же иным является богатство, как не универсальностью потребностей, способностей, средств потребления, производительных сил и т. д. индивидов, созданной универсальным обменом? Чем иным является богатство человека, как не полным развитием господства человека над природой, как над силами так называемой «природы», так и силами его собственной природы? Чем иным является богатство, как не абсолютным выявлением творческих дарований человека, без каких-либо других предпосылок, кроме предшествующего исторического развития, делающего самоцелью эту целостность развития, т. е. развития всех человеческих сил как таковых, безотносительно к какому бы то ни было заранее установленному масштабу»[3]3
  Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 1. С. 476.


[Закрыть].

Гуманизм – реальный гуманизм марксизма – это не идеология, а исторически развивающееся сознание сущностной общности всех без исключения народов, населяющих нашу планету Это совестливое, нравственное сознание, независимое от каких бы то ни было предпочтений, сознание того, что человечность, несмотря на многочисленные противодействия, постоянно ставящие ее под вопрос, постепенно становится и со временем, несомненно, станет атрибутом человечества и каждого человека. И научное содержание марксизма, независимое от заблуждений, в которые не могли не впадать его основоположники, является теоретическим обоснованием подлинно гуманистического мировоззрения, без которого лишены смысла социально-экономический, научно-технический и всякий иной общественный прогресс.

36

Материалистическое понимание истории должно стать культурно-историческим, всемерно учитывающим многообразие культуры. Правильно утверждает В. С. Степин: «Духовная жизнь общества, взятая во всем многообразии ее проявлений и понятая весьма широко, как состояние и развитие культуры, пронизывает все без исключения сферы человеческого бытия. Она определяет воспроизводство и изменения многочисленных структур социальной жизни аналогично тому, как генетический код и его мутации определяют структуру живого и изменения его организации» (Степин В. С. Маркс и тенденции современного цивилизационного развития // Сб. Карл Маркс и современная философия. М., 1999. С. 37).

38

Утверждение марксизма, что экономические отношения (иногда утверждается: производительные силы общества, материальное производство, что вовсе не тождественно с экономическими отношениями) определяют всю политическую, идеологическую, духовную жизнь общества, нуждается в основательном исправлении, ибо оно совершенно игнорирует то обстоятельство, что экономические отношения (или производительные силы) могут действительно определять все другие общественные отношения лишь при наличии определенной культуры, господствующего нравственного сознания и ряда других факторов. Таким образом, «монистическое понимание истории» (так Г. В. Плеханов именовал исторический материализм) должно быть дополнено теорией факторов, которую оно отвергает как якобы эклектическую. Но эклектичность традиционной теории факторов может и должна быть диалектически преодолена без ее отрицания.

39

Диалектика Гегеля чревата глубочайшими заблуждениями не только вследствие ее идеалистического характера, но также и потому, что сформулированные Гегелем законы диалектики вовсе не являются законами, поскольку они трактуются как абсолютно всеобщие, всеохватывающие, определяющие как мышление, так и все природные и социальные процессы. Таким образом, Гегель утверждает, что существуют верховные законы, возвышающиеся над теми законами, которые открываются физикой, химией, биологией, политической экономией и множеством других наук.

Но такого особого, по существу надприродного класса законов, конечно, нет и не может быть. Однако диалектический материализм воспринял эту гегелевскую концепцию. Между тем то, что Гегель именует законами диалектики, есть лишь несовершенная попытка обобщить некоторые общие черты, в большей или меньшей мере присущие существенно различным законам природы, общества и мышления. Несовершенство этой попытки наглядно проявляется, например, в тезисе Гегеля о тождестве противоположностей, так же как и в его положении о всеобщей связи всех явлений (все де связано со всем), в то время как естествознание уже во времена Гегеля доказало, что, к примеру, молекулы газов вовсе не связаны друг с другом. Независимость определенных явлений друг от друга – фундаментальный феномен природы и общества, что нисколько не ставит под вопрос тот факт, что связь явлений друг с другом, там, где она имеет место, связь не только внешняя, но и внутренняя, также носит фундаментальный характер. Диалектические процессы действительно существуют, но они имеют место не везде и не всегда. То же относится и к понятию развития, абсолютизация которого научно неоправданна. Следовательно, диалектика должна быть понята по-новому, а это предполагает весьма значительную переработку всего диалектического материализма.

Одним из глубочайших заблуждений, в которое нередко впадают обществоведы, является убеждение в возможности предвидения (правда, весьма приблизительного) отдаленного будущего человечества. В действительности такое предвидение принципиально невозможно, так как самые сознательные, целесообразные действия людей (коллективов, классов и даже общества в целом) неизбежно влекут за собой непредвиденные, неожиданные, стихийные и также нежелательные последствия, а эти последствия в свою очередь порождают еще более непредвиденные, неожиданные, нежелательные последствия. Конечно, сознательная, целесообразная деятельность людей может в той или иной мере нейтрализовать, ограничить или даже уничтожить определенные нежелательные последствия человеческой деятельности, но и эта благотворная человеческая деятельность (например, по ограничению или даже устранению определенных экологических бедствий) также порождает непредвиденные, нежелательные последствия.

Прогрессивное развитие общества все более и более определяется развитием фундаментальных наук и основанными на них прикладными исследованиями. Но и те и другие не могут быть предметом предвидения, ибо мы не можем сегодня обладать нашим завтрашним знанием. Будущее знание, от которого решающим образом зависит не только материальное, но и духовное производство, принципиально непознаваемо. Как же можно в таком случае говорить о предвидении отдаленного будущего человечества? Даже прогнозы самого ближайшего будущего (например, того, что произойдет завтра, послезавтра, через неделю) фактически невозможны, если иметь в виду все социальные и природные процессы, из которых складывается жизнь данного общества (не говоря уже о всем человечестве). Пожалуй, возможны лишь различные сценарии ближайшего или не столь уж отдаленного будущего. Какой из этих сценариев претворится в жизнь, невозможно, конечно, сказать заранее. Однако все эти, казалось бы удручающие обстоятельства, нисколько не исключают возможности целесообразной деятельности отдельных людей и даже общества в целом.

Часть II
Изречения

Человек, человечество, человечность

40

Человек – это звучит гордо? Однако без вопросительного знака это изречение оказывается некритическим заверением.

41

Дон Кихот воевал с ветряными мельницами. Одни оценивают это как глупость, другие – как безумие, третьи – как трагедию. И все они, конечно, правы. Донкихотство неискоренимо. Оно внутренне присуще человеческой натуре. Оно человечно!

42

У человека нет «природы человека», т. е. изначально наличествующей сущности, неизменно пребывающей в человеческих индивидах на всем протяжении истории человечества. Все, что отличает человека от других существ, – результат становления, развития, истории человеческого рода.

43

Сверхприродное существует. Одна из его реальностей – общество, существование которого отрицать невозможно[4]4
  The supernatural exists. One of its manifestations is human society, the existence of which is undeniable.


[Закрыть].

44

Старая, в свое время мудрая пословица – жизнь прожить, не поле перейти – в наше время, конечно, устарела, ибо речь должна идти, выражаясь фигурально, о заминированном поле.

45

Известная латинская пословица гласит: я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Эту пословицу произносят обычно с чувством гордости, хотя она (если вдуматься в содержание) указывает на то, что не только хорошее, но и всё плохое, наличествующее в жизни человека, нисколько ему не чуждо.

46

Необратимость событий в каждой человеческой жизни – и плюс, и минус. Тот, кто не осознает этой судьбоносной истины, страдает вследствие собственного неразумия.

47

Время течет весьма медленно, если оно всецело заполнено разными делами. Если же ты чем-то одним увлечен, работаешь не зная устали, время проходит слишком быстро, и остается лишь удивляться, как быстро пронеслась целая неделя.

48

Некоторые люди хотят сохранить свое здоровье не обычным немудреным путем (утренняя гимнастика, умеренное питание и т. п.), а, так сказать, по дешевке, забывая о том, что жизнь очень дорого стоит.

49

Жизнь не проиграешь сызнова, как переигрывают, например, сыгранную шахматную партию, чтобы выяснить, не было ли других, более правильных, выигрышных ходов, вариантов. Партия жизни завершается всем известным концом, сколько бы ни было побед в отдельных партиях.

50

Все люди самоубийцы. Это следует понимать, конечно, не буквально и даже не метафорически, а в глубинно-психологическом смысле.

51

У двух деревьев не может быть разной сущности. Но два человеческих индивида сущностно отличаются друг от друга, ибо индивидуальное, т. е. отличие одного человека от другого человека, личностное – самое существенное в нем.

52

Деревья являются в некотором смысле самыми совершенными живыми существами: они питаются воздухом и, более того, очищают его от окиси углерода.

53

Дети вправе гордиться своими родителями, но им не следует вести себя так, как будто они сами их выбрали.

54

Комплекс неполноценности никогда не осознается человеком адекватным образом, вследствие чего он может выступать даже как mania grandiosa.

55

Единичное человеческое существование несомненно находится во власти случайного. В этом его судьба, возможная удача или столь же возможное поражение.

56

Существенное не было бы существенным, не будь несущественного, которое также оказывается существенным, но лишь в некотором ограниченном отношении, которое, разумеется, далеко не исчерпывает сущности.

57

Недостатки, человеческие недостатки в первую очередь, не есть нечто отсутствующее, недостающее, но, напротив, нечто наличествующее, которое может быть определено как качество, свойство, способность и т. д.

58

Незаурядных людей характеризует привычка поступать непривычным образом, неожиданно, порой даже для самих себя.

59

Отсутствие обнадеживающей перспективы не следует рассматривать как безвыходную ситуацию: из двух зол выбирают меньшее.

60

Справедливость есть то, что может случиться[5]5
  Justice is something that might happen.


[Закрыть].

61

Порок пунктуальности, обязательности, которая сама по себе является большим человеческим достоинством, состоит в том, что она ко всякой ерунде подходит пунктуально, принимает ее всерьез.

62

Единичное, индивидуальное, уникальное безусловно относятся к человеческой сущности, и в этом противоречивость того общего, которое несомненно присуще всем людям как их родовая, общечеловеческая сущность. Следовательно, то, что присуще всем людям, есть вместе с тем и то, что отличает одну человеческую личность от любой другой.

63

Человек есть животное, создающее орудия труда? Согласимся с этим определением. Но животные орудий труда не создают. Значит, человек не есть животное? Нет, он особенное, единственное в своем роде животное, исключение.

64

Разоблачать чужие грехи и недостатки – обычный способ скрывать собственные грехи и недостатки.

65

С годами мы теряем не только свои достоинства, но и свои недостатки.

66

Умеренность реже ведет к успеху, чем крайние меры.

67

Те, кто по-настоящему умны, скрывают свое преимущество от окружающих.

68

Принадлежность человеческого индивида к тому или другому полу, его сексуальность (выражаясь по Э. Фрейду, его либидо) образует вторую, другую личность (его alter Ego), которая более или менее независима от его сознательных устремлений, продуманных поступков, нравственных убеждений и т. п. Эта другая, но вместе с тем сознаваемая человеком как его собственная, личность, нередко становится господствующей над всем его поведением.

69

Одно дело утверждать, что в эволюционном ряду антропоиды – непосредственные предшественники человека. И совсем другое – утверждение, что отличие человека от гориллы значительно меньше, чем его отличие, скажем, от лошади или утконоса. В таком случае выпускается из виду постоянно возрастающее отличие человека от его животных предков – закономерный результат тысячелетий социально-экономического, технического, культурного развития.

70

Возраст человека исчисляется не столько количеством прожитых лет, сколько суммой пережитых испытаний и тем, в какой мере он их одолел.

71

Человеческая жизнь подобна серии проблем, которым каждый из нас стремится найти правильное решение, сознавая, что если он не впадает каждый раз в заблуждение, то это ему даже в лучшем случае не вполне удается.

72

То, что не ошибаться невозможно, знают все. Но многие тешат себя иллюзией, что повторения прежних ошибок можно всегда избежать. В этом словечке «всегда» заключается глубочайшее заблуждение.

73

Иллюзии безусловно необходимы, жизненно необходимы. Жизнь без иллюзий, в особенности относительно самых дорогих тебе людей, была бы невыносимой. И все же мы стремимся избавиться от иллюзий как ложного сознания. И это тоже жизненно необходимо. Однако не исключено, что одной из основных причин самоубийства является утрата если не всех, то по меньшей мере самых дорогих иллюзий.

74

Только существо, обладающее разумом, может быть неразумным существом[6]6
  Only a being with intellect and reason can be unreasonable.


[Закрыть]. Животные, поскольку у них нет разума, не совершают неразумных действий. Только человек может быть бесчеловечным существом: отчуждение человечности предполагает ее наличие. Поэтому определение человека как Homo sapiens следует считать нормативным определением, а не констатацией наличного человеческого бытия.

75

Сделать человека человеком – такова главная гуманистическая задача воспитания.

76

Человек, каждый отдельный человеческий индивид может и должен становиться выше самого себя, выше своей неизбежно ограниченной единичности и субъективности. В этом подлинный корень нравственности и ее категорический императив.

77

Человечность есть прежде всего сознание своей ответственности перед другими людьми, начиная от самых близких и кончая всеми другими, совершенно незнакомыми.

78

Быть нравственным, значит прежде всего оценивать себя со стороны, т. е. примерно так, как оцениваешь другого, в особенности совсем незнакомого тебе человека.

79

Что такое добрый пример для дурных людей? Всего лишь дурно пахнущий случай или надувательство.

80

То, что делает человека человеком, и то, что делает его человечным, – совсем не одно и то же. Человечность в моральном, т. е. единственно значимом смысле, не заложена в генофонде человека.

81

Если человек осознает, что его Я (Я с большой буквы) выше, справедливее, требовательнее, чем его повседневное, будничное Я, он должно быть станет стараться быть достойным своего всечеловеческого Я. Так ли это? В этом я не уверен.

82

Бесчеловечность присуща лишь человеку; ее источник – свойственная человеческому индивиду, обычно не всегда сознаваемая, отчужденность, неприязнь, иногда даже переходящая во враждебность по отношению к другому человеческому индивиду, потому что он другой, совершенно другой.

83

История человечества начинается со времени возникновения homo sapiens. Всемирная история возникает в эпоху преодоления обособленного существования народов, их возрастающего сближения, результатом которого, по-видимому, станет единое во всем многообразии национальных культур человечество.

84

Не только каждому человеческому индивиду, но и каждому народу надо дорасти до сознания того, что личная свобода, гражданская свобода, свобода совести, равенство всех без исключения перед законом – единственно адекватное выражение развитой сущности человека как личности.

85

Редкий человек способен нелицеприятно судить о самом себе, осуждать свое поведение, если оно способствует достижению поставленной им цели. Успех обычно заглушает любые угрызения совести.

86

Признательность, увы, не однозначна, не всегда согласуется с совестливым сознанием, поскольку она понуждает нас мириться с недостатками, пороками, а иной раз даже с преступлениями тех, кому мы признательны.

87

Не следует возлагать слишком большие надежды на будущее, ведь и оно преходяще, а значит станет когда-нибудь прошлым.

88

То, что человеку не дано знать час своей смерти, – свидетельство того, что незнание может быть благом. Это, конечно, не единственное благое незнание. Таких много, их не перечислишь.

89

Не существует единственно возможной альтернативы[7]7
  There is no such thing as the only possible alternative.


[Закрыть].

90

Черное и белое лишены оттенков.

91

Консерватор готов считать всякое новообразование раковой опухолью.

92

Ожидать неожиданное – значит предвидеть будущее[8]8
  To expect the unexpected is to foresee the future.


[Закрыть].

93

Смысл жизни – жить для других и именно в этом постигать смысл собственной жизни. Абсолютно необходимо творить добрые дела, как бы ни была велика вероятность того, что лишь немногие из них окажутся безнаказанными.

94

Совесть – нравственный судья, решения которого не подлежат обжалованию.

95

Самоубийство нередко оказывается единственной реальной возможностью избавиться от того, что невозможно переносить.

96

И верховный суд может ошибаться. И совесть человеческая – всего лишь человеческая совесть. И она может впасть в ошибку.

97

Грех, т. е. то, что противоречит человечности, есть нечто такое, чего никак нельзя не совершить. Приходится поэтому признать, что чистая нравственность, которую Кант, заблуждаясь, считал единственно возможной, соответствующей своему понятию, есть просто нравственность еще не бывшая в употреблении и, следовательно, еще не ставшая действительным нравственным сознанием и поведением, которые складываются благодаря сопротивлению злу, победе над ним, возможной лишь после более или менее частых, но неизбежных поражений. Чистую нравственность можно уподобить младенцу, который нравственно невменяем. Подлинная нравственность может быть сознанием и делом лишь взрослеющего человека, способного оценивать свои поступки.

98

Пути случайного неисповедимы. Его величество случай не считается с необходимостью. Не видеть господства случайности (счастливой, несчастливой, нейтральной) значит ничего не понимать в человеческой жизни.

99

Одно из глубочайших противоречий истории человечества состоит в том, что люди сами делают свою историю, хотя ни внешняя природа, ни их собственная, человеческая природа от них в основном независимы.

100

Самоудовлетворенность, самообольщение преходящи, ибо человек, соответственно своей сущности, никогда не может быть вполне удовлетворен.

101

Идеал управления – дирижерская палочка, если она, конечно, не превращается в дубину[9]9
  The perfect tool of management is conductor’s baton, as long as it doesn’t turn into a club (big stick).


[Закрыть].

102

Неразумные решения обладают инерциальной силой.

103

Самоуверенность сплошь и рядом оказывается бравадой, маскирующей неуверенность в своих силах, мнительность и даже страх. Однако именно самоуверенность, как бы ни была она поверхностна, питает мужество, которое всегда и везде является высочайшим достоинством личности.

104

Любовь к своему делу, самозабвенный труд – единственное, что никогда не изменит человеку.

105

Все, что происходит в мире, может быть прекрасным, отвратительным, радостным, горестным лишь для человека. Как многого бы не хватало миру не будь человека, человечества.

106

Наше русское слово «авось» непереводимо на другие языки.

107

Общество всегда нуждается в добрых советах, но пророки ему уже не нужны.