Текст книги "Холодный огонь"

8

Проблемы, связанные с родственниками Гари, как-то сами собой отошли на задний план, когда Гейбриела заподозрила, что беременна. Задерживались месячные, грудь стала необыкновенно чувствительной, и уже несколько дней подряд по утрам она чувствовала легкое недомогание.

Мысль о том, что у нее будет ребенок, привела ее в паническое состояние. Брак с Гари еще как-то не устоялся. Муж все время отсутствовал, и она еще по-настоящему не ощутила себя замужней женщиной.

Гейби купила набор для определения беременности и, не откладывая, провела тест во вторник утром. Результат оказался положительным. И тут, несмотря на неуверенность в будущем, она почувствовала, как волна радости заполняет все ее существо, а голову – множество сентиментальных мыслей.

Ребенок. Ее ребенок. Ребенок Гари. Ребенок, зачатый ими.

Она все еще пребывала в состоянии абсолютного счастья, когда утром, как обычно, раздался звонок мужа. Она кинулась к телефону, трепеща от мысли, что сейчас скажет Гари о том, что он будет отцом.

– Гейби! – раздался его радостный голос.

– Да, – выдохнула она.

– Я сегодня возвращаюсь домой. Вероятно, приеду до твоего прихода с работы. Поэтому не бойся, если увидишь свет в окнах, хорошо?

От радости у Гейбриелы закружилась голова. Гари возвращается. Как раз в самый подходящий момент. Даже не дожидаясь уик-энда. Она решила не сообщать ему новость по телефону. Хотелось увидеть его лицо, когда он услышит о ребенке. Какая восхитительная ночь ждет их!

– Да, это отлично, дорогой! – воскликнула Гейби, едва сдерживая радость, охватившую ее. – Все в порядке?

Последовала пауза, а затем ев сдержанно произнес:

– Поговорим об этом вечером.

– Мне трудно будет дождаться вечера. Кажется, прошла вечность с тех вор, как мы с тобой расстались.

– Да, это верно.

– Только ради Бога, не предпринимай ничего такого, что могло бы повлиять на твои планы, – умоляюще добавила Гейби.

– Этого не будет, – пообещал Гари. Она издала вздох радости и облегчения.

– Я постараюсь приехать домой пораньше и приготовить тебе такой шикарный обед, который ты не ел за последние несколько недель.

– Я буду с нетерпением ждать встречи с тобой, моя птичка, – нежно произнес он. – Но не надо слишком беспокоиться.

Она засмеялась.

– Ты хочешь сказать, что не будешь обедать дома?

– Возможно, нет.

Ее пульс участился от нетерпения. Гейби так скучала по мужу. Интересно, как он поведет себя, когда узнает о ребенке. Она буквально таяла от одной только этой мысли.

– Гейби… – донеслось до нее с другого конца провода.

– Что? – блаженно улыбаясь, откликнулась она.

– Ничего, – поспешно ответил он. – Увидимся вечером. Пока.

Гейби витала в облаках, направляясь на работу в то утро. Каждый раз, останавливая машину на светофоре, она не могла бороться с желанием положить руку на живот. Может, это было и странно, но сейчас она чувствовала себя как никогда уверенной и защищенной. Просто чудо, как Гейби добралась до офиса, ни разу не нарушив правил движения, ведь она совершенно не думала о дороге.

– Вы сегодня просто сияете от счастья! – донесся до нее сухой возглас Джима Харриса.

– Спасибо, сэр, – ответила она и загадочно улыбнулась. Гейби не могла сказать ему, почему так хорошо выглядит. Пока не могла. Первым об этом должен узнать Гари.

– Брак идет вам на пользу, – заключил босс, изогнув губы так, что при желании это можно было бы назвать улыбкой. – Вы хороший человек, Гейби.

Неожиданный комплимент от такого сдержанного мужчины, как Харрис! Сегодня ей определенно везет.

– Да, кстати, о Барте… – продолжал босс. – Он всегда выполняет то, что обещает. А как он блестяще справляется с из ряда вон выходящими ситуациями! Взять хотя бы инцидент в Торонто… Поэтому мы решили дать ему подряды на осуществление проектов и Джексона и Гордона. Об этом будет объявлено во всеуслышание в следующем месяце, но уже завтра я позвоню ему, так сказать, неофициально. Мне бы хотелось, чтобы он занялся этими работами. Уговорите его отказаться от других вариантов, если таковые имеются. Для нашей общей пользы.

– Уверена, что Гари Барт высоко оценит ваше предложение, мистер Харрис, – почти спокойно ответила Гейби, удерживая себя от криков радости, но посылая боссу ослепительную улыбку. Уж она-то знала, какое большое значение этот заказ имел для Гари. И если эта новость добавится к сообщению о ребенке, он будет счастлив несказанно.

Стальные глаза Джима Харриса озорно взглянули на нее.

– Этот человек отличается безупречным вкусом. Впрочем, как и я. Ведь мы оба выбрали вас, Гейби, – пошутил Джим и, прищелкнув языком, вышел из комнаты.

Она тяжко вздохнула. Несмотря на высокую оценку ее профессиональной деятельности боссом, совершенно ясно, что беременность означает конец ее работы здесь.

Гари, вероятно, будет настаивать, чтобы она вообще прекратила где бы то ни было работать. Он не захочет рисковать своим ребенком.

Гейбриела не имела ни малейшего представления, чем станет заниматься до тех пор, пока не родится ребенок. И решила при случае подумать об этом более серьезно. Для нее будет необычно не ходить на работу по утрам. Но в то же время появятся другие, не менее важные обязанности.

Свет горел в доме, когда она возвращалась с работы. Но Гари не вышел на крыльцо, чтобы встретить ее. Вероятно, он принимает душ. Гейби быстро прошла через прихожую на кухню и бросила на стол пакеты с продуктами, купленными для предполагаемого праздничного обеда. Затем направилась было к лестнице, ведущей на второй этаж в их спальню, когда увидела, как Гари поднимается ей навстречу с одного из кожаных диванов в гостиной.

– Ты здесь? – удивленно воскликнула Гейби, чувствуя, как в ней закипает желание.

– Да, здесь. – Он устало посмотрел на нее, ничем не выказывая свою радость.

Гари выглядел каким-то опустошенным. Под глазами залегли темные круги. В руках у него был стакан с виски. Он подошел к ней неуверенной походкой, заставившей Гейби предположить, что это не первый стакан за сегодняшний день. Удивлению ее не было предела. Что-то не так. Что-то произошло.

– У тебя был тяжелый день? – спросил он.

– Нет, – ответила она, уверенная, что Гари ее не слышит. Он задал этот вопрос, чтобы скрыть свои мысли. У него был совершенно отсутствующий взгляд.

– Я принесу тебе выпить. – Гари направился мимо нее к бару.

Он даже не остановился, чтобы поцеловать ее! Она уставилась ему вслед не в силах поверить в то, что произошло. Неужели так должен вести себя муж, который три недели не видел свою жену?! Необъяснимое поведение Гари привело ее мысли в хаос. Она тихо последовала за ним.

С ним, наверное, произошло что-то страшное. Ведь человек устроен так, что в самых критических ситуациях он старается изолировать себя от окружающих. И сейчас Гари никто не был нужен рядом с ним. Если он скатывался вниз, то его гордость не позволяла тащить за собой Гейби.

Она наблюдала за тем, как он бросил два кубика льда в стакан с виски, и холод сковал ее тело. Можно ли сейчас спрашивать Гари о его проблемах? Ведь только он определял, что следует сказать ей, а что —нет. Железный, решительный Гарет Барт. Для которого существует только черное и белое. Если корабль будет тонуть, он первый бросится вытаскивать на берег женщин, не обращая внимания на то, что те хотят остаться со своими мужьями, которых любят. Потому что Гари никогда не любил и никогда не мог понять такое чувство, как любовь.

Он не стал отмерять количество джина, а просто плеснул на глаз в стакан поверх льда большую порцию.

– Что случилось, дорогой? – спросила Гейби спокойным тоном.

Он насмешливо улыбнулся, разбавляя джин тоником.

– Да всего помаленьку. У нее появилось такое чувство, словно железные пальцы сжимают ее сердце.

– Почему ты вернулся домой?

– Мне надо было поговорить с тобой, но я не мог это сделать по телефону.

Рука Гейби скользнула по ее животу, когда она подумала о том, что хотела сказать мужу лицом к лицу. Сейчас определенно это не ко времени.

Он протянул ей стакан.

Гейби взяла его, изо всех сил стараясь, чтобы дрожащие пальцы не выдали ее смятения. Она попыталась заглянуть ему в глаза. Но у нее ничего не получилось.

– О чем ты хотел поговорить со мной, Гари? Сейчас, когда ты здесь? – произнесла она как можно спокойнее.

– Мне необходимо знать о решении по проекту Джексона, Гейби, – произнес он хриплым и дрожащим от нетерпения голосом. – Мне необходимо это знать. Причем знать как можно скорее.

Гари вернулся домой не ради нее, не чтобы побыть с ней. Он приехал только потому, что оказался в щекотливой ситуации. И ему нужно получить от нее служебную информацию.

Волна тошноты подкатила к горлу Гейби. Он не заключил ее в свои объятия, не поцеловал ее, не занялся с ней любовью. Потому что она для него вторична, а на первом месте было дело, которое нужно решить немедленно.

Глупо расстраиваться по такому поводу. Ведь Гари предупреждал ее об этом, когда просил выйти за него замуж. Он говорил ей, что главным для него всегда будет бизнес. Все так, но ее сердце истекало кровью. Женщина подняла на него затуманенные слезами глаза.

– Именно поэтому ты женился на мне,! Гари? Для того чтобы получать от меня деловую информацию, когда она тебе будет нужна?

Она подозревала это, когда он делал ей предложение, но отбросила сомнения в сторону, потому что не хотела верить в худшее. О том же самом говорил ей босс. Для Харриса брак Гарета Барта с секретаршей крупной корпорации, распределяющей серьезные заказы, был просто деловой комбинацией. Но Гейби надеялась на то, что ее мужу чужда философия Джима Харриса. Что она сама значит для него неизмеримо больше.

Гейби напряженно наблюдала за реакцией Гари на свой вопрос. Он весь напрягся, а затем гнев блеснул в его глазах.

– Ради Бога, – задыхаясь, произнес он, – даже ради нас, не говори так! Я женился на тебе, потому что хотел, чтобы ты была моей женой. Но разве жене в трудной ситуации не следует принять сторону мужа и оказать помощь, которую только сможет. Неужели я слишком многого хочу?

Она понимала, что ему очень тяжело просить ее. Это ранило его гордость, и он бы никогда такого не сделал, если бы не желание выстоять в трудной ситуации. Но, конечно же, женившись на ней, он отныне знал, что в руках у него есть нечто ценное, чем бизнесмен Барт мог воспользоваться в любую секунду. Один день, подумала она, только один день, и Джим Харрис позвонил бы ему, и я бы никогда не узнала, что Гари женился на мне только ради этого.

– Я помню свою клятву перед алтарем, – холодно сказала Гейби, —быть с тобой в горе и радости, в богатстве и бедности. Для меня абсолютно безразлично, имеет твой бизнес успех или нет. Кроме того, я дала слово Джиму Харрису, что ничего не скажу тебе, – добавила она безучастно.

– Джиму Харрису! – Гари передразнил ее. – Неужели ты хоть на секунду можешь поверить в то, что твое слово что-нибудь значит для него? Это игра на выживание. Харрис знает это, и я знаю это, и каждый,

кто занимается бизнесом, тоже знает это. И ты знаешь так же хорошо, как и я, что он играет тобой, как картой в колоде, – заключил он хриплым голосом.

Затем Гари истерически рассмеялся, повернулся к ней спиной и сделал внушительный глоток виски.

– Ты дала ему слово, – ухмыльнулся он, и в его черных глазах вспыхнула горькая насмешка. – Держу пари, он получает от этого большое наслаждение. Ему нравится иметь власть над такими людьми, как я. А ты знаешь почему, Гейби?

Это был риторический вопрос. Гари ответ не требовался.

Он снова сделал большой глоток виски и взглянул прямо в лицо жене. В его глазах сверкало бешенство.

– Потому что он завидует мне. У него есть власть, но у него нет прибыли, что и подтачивает его изнутри. Он не хочет рисковать своей шеей, но стремится как можно больше насолить тем, кто это делает и делает успешно, потому что успех и означает прибыль. А она больше, чем его жалованье, несмотря на высокое положение Харриса.

То, что говорил Гари, возможно, и было правдой, но для Гейбриелы это уже не имело никакого значения. Ее совершенно не интересовали мужские игры во власть, и теперь ее заботил лишь собственный брак. Голос Гари понизился почти до шепота.

– Неужели ты хочешь проявить больше лояльности к нему, чем ко мне, Гейби? Я сейчас действительно рискую своей шеей, равно как и нашим будущим, а он – нет.

Не нашим будущим, мысленно возражала она ему, ты рискуешь лишь своим драгоценным бизнесом. Если бы ты любил меня, то наше будущее никогда не было бы под угрозой. Мы бы все преодолели, хорошее и плохое. Вместе.

Вслух она произнесла другое – бесцветным и безнадежным тоном:

– Я многого добилась в жизни честностью и трудолюбием.

Красные пятна запылали на щеках Гари. А его черные глаза заблестели еще больше.

– При чем тут твои трудолюбие и честность, – грубо оборвал он ее. – Я не собираюсь использовать информацию для того, чтобы нанести вред корпорации. Я хочу знать, для того чтобы иметь возможность действовать. Если проект Джексона не будет отдан мне, то придется принимать срочные и решительные меры, чтобы спасти фирму. А если он будет мой, я стану действовать совсем по-другому.

Когда Гари не дождался ответа, то поставил стакан на стол и протянул обе руки к ней, как бы в немом призыве.

Да, у него была веская причина, чтобы жениться на мне, печально думала Гейби. Холодная, рассудочная причина.

– Гейби, я знаю, что решение должно быть принято. Лишь вопрос времени, когда корпорация объявит, с кем она заключит контракт. Но этого времени у меня нет!

Спокойная, ясная логика, прокладывавшая себе путь через все аргументы о трудолюбии, честности и лояльности и убивающая последнюю надежду на то, что он любит ее.

Гари начал медленно приближаться к ней. Его руки были вытянуты вперед. Она заметила, как он намеренно пытался расслабить мышцы лица и придать ему нежное выражение.

– Мне распускать своих рабочих или держать их? – мягко спросил он. – Я могу их всех оставить, если получу этот проект. А с другой стороны, вынужден буду всех уволить, если не получу его. Мне нужно знать об этом сегодня.

Она все еще держала в руке стакан, который он дал ей. Гари взял его и поставил на ближайший стол. Похоже, он собирался добиться своего по-другому.

Когда он повернулся к ней, в ее глазах застыло твердое непреклонное выражение.

– Не смей, Гари! – гневно воскликнула она.

Он нахмурился.

– Не сметь, что?

Но Гари знал ответ. Его взгляд упрямо не покидал ее лица.

Ты собираешься с помощью ласк разговорить меня. Но только сегодня этот номер не пройдет, дорогой муженек, пообещала она сама себе.

– Зачем тебе понадобилось возвращаться домой? – насмешливо спросила Гейби. – Почему ты не спросил меня сегодня утром по телефону? Было бы намного практичнее и экономнее.

Он горько усмехнулся.

– Тебе бы ведь это не понравилось, дорогая.

– Мне не нравится, что я не вижу мужа в течение трех недель. Но ведь не это заставило тебя заехать домой на ночь. Как я поняла, завтра утром ты снова должен будешь вернуться в Торонто.

– Да. Но если бы я не приехал сегодня, то не смог бы объяснить тебе всю ситуацию.

Она кивнула.

– Дело на первом месте, и так будет всегда. И никогда ничего не изменится, правда, Гари? Ты приехал домой только ради своего бизнеса.

– Нашего бизнеса, – раздраженно поправил он Гейбриелу.

Его рука потянулась к ее лицу. Она сделала шаг назад.

– Не прикасайся ко мне. Ты приехал домой не для того, чтобы заняться со мной любовью. И не смей этого делать сейчас, иначе между нами все будет кончено. Я думаю, что в любом случае это конец. Но если ты хочешь иметь шанс спасти наш брак, не упусти его, потому что сейчас этот шанс у тебя такой .же единственный, как и в твоем драгоценном бизнесе.

Его лицо напряглось. В глазах сверкнула ярость.

– Какого черта? Что это значит? Я попросил тебя помочь мне, а ты заявляешь о конце нашего брака?

– Но ведь ты не хотел просить меня, не правда ли? Тебе претила сама мысль о просьбе, – с горечью обвиняла она Гари.

– Да, – признался он.

– Но в браке делятся друг с другом как хорошим, так и плохим.

– А разве это не то, что я делаю сейчас? – рассудительно спросил Гари.

– Только по необходимости, чтобы спасти свой бизнес.

Он с размаху ударил кулаком по столу.

– Наш бизнес, черт побери! – заорал Гари, но затем усилием воли взял эмоции под контроль. В его голосе звучало нетерпение, когда он заговорил снова: – Сколько раз мне нужно повторять? Ты понимаешь, что все это отразится на нашем будущем? Неужели оно не беспокоит тебя так же, как и меня?

– Да, беспокоит. И очень беспокоит. – Слезы навернулись у нее на глаза. – Я дала слово Джиму Харрису точно так же, как дала слово тебе, когда мы венчались. Если я не сдержу первое, много ли будет стоить мое второе? Что означает доверие, если оно не абсолютно? Я думала, что что-то значу для тебя. Я думала, ты мог доверять мне в…

Слова застряли у нее в горле.

– Прошу тебя, – взмолился Гари. Затем тряхнул головой, словно пытаясь отогнать назойливую мысль. – Мне нужно знать…

Он узнает завтра, подумала она мрачно. Это будет достаточно скоро, чтобы его фирма не пострадала.

– Возвращайся в Торонто, Гари. Ты еще успеешь на вечерний самолет.

Она не могла больше находиться с ним рядом ни минуты. Все ее существо возмущалось при мысли о том, что придется провести с ним ночь. Гейби резко повернулась и направилась к лестнице, прилагая огромные усилия, чтобы ноги не дрожали, а слушались ее.

– Дорогая…

Она не обратила ни малейшего внимания на умоляющие нотки в его голосе. Ей больше не нужны никакие слова. Гейби не хотела их слушать. Все ясно и так. И понимание этого заставило ее чувствовать себя такой несчастной, как никогда в своей жизни.

– Гейби! – снова воскликнул он, на этот раз более настойчиво.

Что-то внутри нее дрогнуло. Она чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Ей

нужно быстрее добраться до спальни. Гордость требовала, чтобы Гари не увидел ее слабости. Она услышала звук его шагов по лестнице вслед за ней. Он снова назвал ее имя. Гейби влетела в ванную комнату и с силой захлопнула дверь, закрыв ее на задвижку. Затем она наклонилась над раковиной и так стояла несколько минут, пока в желудке ничего не осталось.

Гейбриела слышала, как Гари стучит в дверь и что-то кричит, но смысл его слов не доходил до нее. Кожа покрылась мурашками. Казалось, еще немного и она лишится чувств. Гейби, тяжело дыша, села на край ванны.

Послышался страшный треск – это замок поддался натиску мужского плеча. Дверь распахнулась, на пороге стоял Гари с лицом, черным как туча. Выражение его глаз полностью соответствовало чувствам, которые он сейчас испытывал.

– Если ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался, то неужели ты думаешь, что я буду это делать?! – заорал ее муж. – Нет никакой необходимости закрывать дверь перед моим носом. И никогда в нашей семье не возникнет такой необходимости – в закрытых дверях, черт побери. Неужели ты думаешь…

Он неожиданно осекся, увидев ее лицо, белое как полотно, ее дрожащее тело. Гари судорожно глотнул воздух и сразу снизил тон.

– Гейби, ты выглядишь… Почему ты не сказала мне, что плохо себя чувствуешь?

Она взглянула на него пустыми, ничего не выражающими глазами и тихо прошептала:

– Это произошло неожиданно. Гари не понимал ее слов и раздражался от этого непонимания.

– О чем ты говоришь?

Надо ли ему что-то объяснять? Теперь в этом нет никакой радости, никакого семейного праздника. Просто так, констатация факта.

– Я беременна.

По исказившемуся лицу мужа Гейби поняла, что он испытал приступ угрызений совести.

Может быть, возможность иметь ребенка, своего ребенка, для Гари важнее его проклятого бизнеса, подумала она.

Он подошел и сел рядом с ней на край ванны. Его темные глаза наполнились мольбой и горечью.

– Извини, Гейби, – нежно сказал он осевшим голосом. – Я все испортил, не правда ли? Скажи, как я могу загладить свою вину?

Эти слова лишили ее последней капли мужества. Она почувствовала себя безнадежно слабой, и слезы ручьем хлынули из глаз. Гейби не могла говорить. Все ее тело горело в ожидании любви, которую она мечтала получить от него.

Гари не стал дожидаться ответа. Он заключил ее в свои объятия и нежно, словно ребенка, уткнувшись губами в ее мягкие волосы, понес в спальню. Бережно опустил ее на подушки. Достал полотенце и вытер пот с ее лба. Затем принес чашку восхитительного горячего чая и буквально силой заставил выпить. После этого приготовил воздушный омлет и доставил в спальню на подносе. Когда Гейби ела, он не спускал с нее глаз, наблюдая за тем, чтобы она ничего не оставила на тарелке.

Пока Гари ухаживал за ней, она вдруг подумала об Уолтере Вилсоне, который, наверное, вот так же обращался с Дайаной. Но ведь не о ней же, любимой жене, так печется ее муж. Он заботится о ребенке, своем ребенке. А она просто женщина, призванная волею судеб родить этого ребенка. Вот Гари и приходится обихаживать ее.

Но он был таким настойчивым и целеустремленным, а Гейби так изголодалась по заботе о себе, что покорно подчинялась ему. Даже когда Гари скользнул к ней в постель и крепко обнял ее, покачивая, как маленького ребенка, которого необходимо успокоить.

– Ты права, Гейби. Мне не следовало просить тебя предавать своего босса. Пожалуйста, не подумай, что я не ценю твоих чисто человеческих качеств. Именно этим я всегда восхищался в тебе. Пожалуйста, поверь мне.

Горячая волна обдала ее душу. Гейби не могла сказать ни слова, зато почувствовала невыразимое облегчение. Хотя он и не любит ее, но, по крайней мере, Гейби заслужила его уважение и доверие.

Гари не сделал никакой попытки заняться любовью с ней. Она сама положила его руку к себе на грудь, повернула голову так, чтобы их лица соприкасались. Потом ее губы скользнули по его щеке, и она прижалась к мужу всем телом, испытывая страстное желание быть к нему ближе. Она хотела его, он был ей просто необходим.

Гейби уложила его голову к себе на грудь. Он принялся покрывать ее тело нежными волнующими поцелуями. Его губы с любовью коснулись ее живота. Этот ребенок такой же мой, как и его, подумала женщина. Правильно или нет, но он принадлежит им обоим. Слишком поздно что-либо менять. И сейчас не стоит думать о том, любит ли ее Гари или нет.

В ту ночь он доставил ей восхитительное наслаждение. Наверное, на свете не существует более совершенного любовника, пронеслось в ее затуманенном мозгу. Волны неземного наслаждения одна за другой пробегали по ее телу. И сейчас Гари легко мог заставить ее забыть обо всем на свете. И когда в конце концов он проник внутрь нее, она поняла, что больше ничто не имеет значения. О Господи! Это было начало и конец жизни… Гари…

Он нежно обнимал ее, когда они лежали рядом после только что испытанной страсти, словно в сладком сне. Она была его женщиной, его женой. И этого отобрать

у нее было нельзя.

Почему она так любила его, Гейби не знала. Интересно, понимает ли Дайана, отчего она так любит своего брата?

«Я должна защитить Гари»…

Эти слова Дайаны вдруг возникли в мозгу Гейбриелы, не давая ей уснуть. И, словно вспышка, ее озарило понимание, что любовь не оставляет выбора, вычеркивая или делая неважным многое, казавшееся ранее первостепенным. Единственное чувство, которое остается, – это любовь, заставляющая отдавать все снова и снова любимому человеку.

Дайана никогда бы не осталась со своей матерью и отчимом, если бы думала только о себе. То была не слабость, нет! Гейби теперь отчетливо осознала в Дайане внутреннюю силу, силу, порожденную любовью и заставившую ее жертвовать собой ради, брата.

Гари тоже готов был на все ради сестры, даже в ущерб собственному будущему. Дайана решила скорее принести себя в жертву, чем допустить такое. Это сломало ее. И она потеряла брата, которого любила, потому что он не смог понять ее жертвы. Но Гари никогда бы не принял этого трагического дара любви от своей сестры, если бы смог осознать суть ее поступка.

Вероятно, только женщина, которая любит, может оценить происшедшее. Женщина, которая инстинктивно ставит любовь надо всем. И понимает, что любить – значит давать.

Вот именно поэтому Дайана думала, что любящая ее брата Гейби поймет ее.

– Гари?

–Мм?

– Джим Харрис сказал мне, что собирается позвонить завтра утром в твою фирму. Поэтому тебе лучше вылететь первым самолетом, чтобы быть на месте пораньше и ждать его звонка. Это… это очень важно для тебя.

Раздался вздох облегчения.

– Ты хочешь сказать, что я теперь буду знать, как распорядиться моими людьми?

– Да. Но тебе лучше не показывать виду, что ты ждал этого звонка.

Он сжал ее в своих объятиях так крепко, как только, наверное, мог.

– Гейби, моя птичка, поверь мне, я никогда больше не причиню тебе боль… Во всяком случае, намеренно.

Его слова прозвучали искренне, и Гейби верила ему. Она знала, что Гари никогда не изменит своему слову. Гейби была его женой, а это очень много значило для него. Просто он не понимает иногда некоторых вещей, как в случае с Дайаной…

Но она не позволит Гари вычеркнуть сестру из их будущего. Дайана заслужила свое место в их жизни.

Справедливость, думала Гейби. Во всем должна быть справедливость. Гари не знает, что такое любовь, но он высоко ценит справедливость.