Текст книги "Восьмое правило волшебника, или Голая империя"

Наконец он повернул к мосту длиной в добрых триста шагов, перекинутому через пропасть, стены которой обрывались вниз на тысячи футов. Дно терялось в тумане. Несмотря на то что Зедд ходил здесь бессчетное количество раз, он все равно испытывал неприятные ощущения. Если у вас не было крыльев за спиной, этот путь в Башню был единственным для тех, кто не знал о тайной тропе, по которой старый волшебник ходил, когда был мальчишкой.

Зедд наставил достаточно ловушек и капканов на мосту и дороге к Башне так, что никто не выжил бы, пройдя по нему дальше нескольких шагов. Даже сестры Тьмы не могли здесь пройти. Они попытались совершить невозможное и поплатились своими жизнями.

Сестры Тьмы почувствовали сети, поставленные самим Первым волшебником, и отказывались двинуться по мосту. Но Джегань приказал им во что бы то ни стало достичь входа, и сестры принесли свои жизни в жертву во славу Ордена.

Однажды Верну на короткое время взял в плен сноходец, и она рассказала Зедду, что они могут найти проводника, того, кто носит в своем сердце верность лорду Ралу, и таким образом узнать о связи. Зедд не мог противостоять сноходцам с помощью магии. Во время Великой войны волшебники, более талантливые, чем он, обладающие двумя сторонами дара, тоже пытались создать защиту от них. Но нет защиты от сноходца, захватившего разум. Человек выполнит все его приказы, не взирая ни на что, даже ценой собственной жизни.

Зедд знал, что для некоторых смерть представлялась желанным избавлением от страдания, причиняемого сноходцем. Но Джегань блокировал любые попытки самоубийства; он нуждался в силе сестер и других людей, обладающих даром. Император не мог позволить им самоубийство, избавляющее от муки жизни в роли раба. Освободиться от пытки, в которую превращалась их жизнь, они могли, только когда он посылал их на верную смерть, вроде заколдованной дороги к Башне.

Громада Башни возвышалась впереди. Мрачные каменные стены в глазах большинства людей выглядели устрашающе, но они радовали Зедда, вея домашним теплом. Его взгляд блуждал. Он вспомнил, как много лет назад, целую вечность, бродил здесь с женой. С башен он часто любовался видом раскинувшегося внизу Эйдиндрила. Однажды он прошел мосты и перевалы для того, чтобы защитить Срединные Земли от вторжения сил Д'Хары, которой тогда правил отец Даркена Рала.

Все это тоже, казалось, было целую вечность назад. Его внук Ричард, лорд Рал, подчинил почти все Срединные Земли правлению Д'Харианской империи. Зедд покачал головой, удивляясь тому, как Ричард смог все изменить. Благодаря ему, теперь и Зедд, тоже – часть империи Д'Хары. И это впрямь удивительно.

Не доходя до конца моста, Зедд бросил взгляд в пропасть под собой. Какое-то движение привлекло его внимание. Вцепившись узловатыми пальцами в камень, Зедд осторожно перегнулся через массивные перила. Почти прямо под собой, но еще не в облаках, он заметил двух гигантских птиц, черных, словно безлунная ночь, скользящих вдоль горной расселины. Зедд никогда не встречался с такими существами и не знал, что и думать о них.

Возвращаясь, он увидел, как над Башней кружатся еще три такие же гигантские птицы. Зедд решил, что это, должно быть, вороны. Большие вороны. Старик просто неверно оценил расстояние, возможно, из-за долгого недоедания. Сделав вывод, что это вороны, Зедд попытался проверить вычисленное им расстояние, но птицы уже скрылись из виду. Он снова посмотрел вниз, но не нашел и тех двух, что встретились ему чуть раньше.

Проходя через ворота с поднятой железной решеткой и ощутив теплую атмосферу Башни, Зедд почувствовал себя одиноким. Он так тосковал по Эрилин, своей давно умершей жене, по своей дочери, матери Ричарда. И – добрые духи! – как сильно он тосковал по Ричарду… Старик улыбнулся, думая о том, что внук теперь женат и путешествует вместе с супругой. Иногда Зедд забывал, что Ричард уже давно мужчина. Он помнил чудесное время его детства. Это было время, когда Зедд жил в Вестландии, далеко от Срединных Земель, далеко от магии и ответственности. Полная радости, беззаботная жизнь рядом с любопытным мальчиком, которому он показывал чудеса этого мира, а тот не уставал удивляться. Какое это было сказочное время!

Внутри Башни лампы на стенах послушно вспыхивали при приближении Первого волшебника Зеддикуса З'ула Зорандера, когда тот шел сквозь залы в глубь бесконечной горной крепости. Зедд проверял расставленные им сети, оценивая плотность магии; если бы кто-нибудь прошел здесь, она была бы нарушена. Он вздохнул с облегчением. Старый волшебник не думал, что кто-то будет настолько безрассуден, что попытается войти в Башню, но мир любит дураков. Зедду не хотелось расставлять столь опасные сети по всей Башне вдобавок к грозным щитам снаружи, но он пока не решался их снять.

Зедд миновал длинный боковой стол в общей зале и, как в те времена, когда он был ребенком, пробежал пальцами по ровному желобку шоколадно-коричневой мраморной столешницы. Он замер, разглядывая стол, и вдруг понял, какой именно предмет бессознательно пытались нащупать его пальцы. Это был клубок тонкого черного шнура, которым во время праздника урожая привязывали ленты и другие украшения к настенным светильникам.

Ни секунды не колеблясь, Зедд открыл главный ящик стола и обнаружил там клубок. Он вытащил его и положил в карман, успевший опустеть по дороге к дому. Зедд вынул из настенной подставки рядом со столом палочку с шестью маленькими колокольчиками. Палочка была одной из сотен, если не тысяч в Башне, и в былые времена такие палочки использовали для вызова слуг. Зедд глубоко вздохнул. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, когда в Башне Волшебников жили слуги со своими семьями. Он припомнил, как в залах носились и играли дети. Вспомнил веселый смех, эхом разносившийся по Башне.

Зедд поклялся себе, что однажды в залах снова будут играть и смеяться дети. Дети Ричарда и Кэлен. Широкая улыбка избороздила его щеки.

В камне стен были вырублены окна и отверстия, через которые в многочисленные комнаты и залы лился свет, но оставались и слабо освещенные места. Зедд нашел первое такое место, вполне удовлетворяющее его своей затемненностью. Он размотал шнур и закрепил на нем колокольчик, протянув его между грубыми камнями напротив прохода. Идя дальше через лабиринт залов и коридоров, он останавливался и натягивал струной шнур в тех местах, где можно было остаться незамеченным. Ему пришлось снять со стен еще несколько палочек.

Хотя повсюду были поставлены магические щиты, не стоило недооценивать возможности сестер Тьмы. Они будут искать магию, а не колокольчики. Лишние меры предосторожности не помешают.

Зедд мысленно отметил, где он натянул шнур, – надо будет дать знать Эди. Хотя волшебник и сомневался, нуждается ли она в предупреждении, обладая даром внутреннего зрения. Зедд был уверен, что слепыми глазами Эди видит так зорко, как никто из зрячих.

Следуя за восхитительным ароматом тушеного мяса, старик добрался до уютного помещения, вдоль стен которого на полках расположились самые необходимые им книги. Эди подвесила травы сушиться к балке под потолком. Напротив очага стояла обтянутая кожей кушетка, рядом с украшенным серебром столом – удобные стулья. Через окно открывался перехватывающий дыхание вид на Эйдиндрил.

Город купался в теплых лучах заходящего солнца. Все выглядело так же, как и всегда, только над крышами не вились дымки, говорящие о присутствии в них хозяев.

Зедд поставил нагруженный мешок рядом со стопками книг на круглый столик красного дерева. Он прошаркал ближе к очагу, втягивая носом чудный запах жаркого.

– Эди, пахнет великолепно! – позвал Зедд. – Ты сегодня выходила? Я видел очень странных птиц.

Его лицо расплылось в улыбке. Он снова вдохнул запах.

– Эди, думаю, пора начинать, – крикнул Зедд в сторону кладовой. – Мы должны попробовать мясо, в конце-то концов. Ты же знаешь, я не могу ждать. – Волшебник оглянулся через плечо и снова позвал: – Эди? Ты меня слышишь?

Затем он подошел к двери и заглянул в кладовую. Странно, но она была пуста.

– Эди? – Зедд подошел к лестнице рядом с кладовой. – Ты там?

Зедд недовольно покривился, когда она не ответила.

– Эди! – снова позвал он. – Женщина, где ты?

Он вернулся назад, его взгляд приковало кипящее в котелке над огнем мясо.

Зедд нашел в буфете деревянную ложку и крепко ухватил ее.

С ложкой в руках он остановился и развернулся к лестнице.

– Подожди, Эди. Я только здесь это… попробую.

Старый волшебник ухмыльнулся и бросился к котелку.

13

Ричард быстро поднялся на ноги, увидев, как по ущелью к лагерю идет Кара, толкая перед собой человека, который ему смутно кого-то напоминал. В слабом свете Ричард не мог разглядеть лица подгоняемого Карой. Ричард осмотрел окружающие каменистые холмы и крутые откосы, но никого больше не заметил.

Фридрих был послан к югу, а Том пошел разведывать на запад. Все хотели быть уверены в том, что выбрали безопасное место для стоянки. Идя по пересеченной местности, они все были измотаны и нуждались в хорошем отдыхе. Кара была на севере, там, куда лежал путь их отряда. Это направление Ричард считал наиболее опасным. Дженнсен отвлеклась от животных, засмотревшись, кого это Кара тащит с собой.

Ричард пожалел, что вскочил с земли столь поспешно; сделав так, он проявил беззаботность. И еще – он не мог отбросить странное чувство, как будто наблюдает за кем-то еще, кто реагирует, говорит, двигается. Сосредоточившись, он заставил себя стать более внимательным, чувство почти ушло, и Ричард подивился, не было ли оно только плодом его воображения.

Кэлен держала его под руку, сжав ее так, словно боялась, что он упадет.

– Ты в порядке? – прошептала она.

Он кивнул, продолжая смотреть на Кару и человека рядом с ней. Кэлен начала волноваться за него давно, еще перед обсуждением книги. Они оба были обеспокоены тем, что открылось ему в прочитанном, но сейчас больше всего Кэлен тревожилась о его здоровье.

Ричард подозревал, что, возможно, он слегка простужен. Именно поэтому он чувствовал холод, тогда как остальные томились от жары. Время от времени Кэлен проверяла лоб или прикладывала ладонь к щеке Ричарда. Ее прикосновения грели его сердце. Она подумала, что мужа слегка лихорадит. Кэлен попросила Дженнсен потрогать его лоб и сказать, думает ли она, что он горячее, чем обычно. Дженнсен тоже считала, что брат недомогает, но жар если и есть, то незначительный. Кара осталась удовлетворена осмотром Кэлен, и сама не проверяла.

Жар был последним, что сейчас волновало Ричарда. Было что-то важное… Он никак не мог вспомнить. Ричард сосредоточился, пытаясь вспомнить имя молодого человека или хотя бы припомнить, где он его видел.

Последние лучи заходящего солнца играли розовыми бликами на восточных горах. Ближние холмы одевались легкими тенями сгущающихся сумерек. Небольшой костерок раскрашивал все вокруг теплым желто-оранжевым светом. Ричард поддерживал костер слабым, чтобы не обнаруживать своего присутствия.

– Лорд Рал, – с почтением произнес незнакомец. Он неуверенно склонил голову, не зная, должно ли ему кланяться. – Большая честь для меня – снова видеть вас.

Он был на пару лет моложе Ричарда, и вьющиеся черные волосы падали на широкие плечи, обтянутые туникой из оленьей шкуры. На поясе мужчины висел длинный нож, но меча не было. Его уши оттопыривались так, словно он боялся пропустить малейший звук. Ричард подумал, что, наверно, когда он был мальчиком, ему пришлось выслушать немало насмешек по поводу своих ушей, но теперь, как это ни удивительно, они придавали ему значительность. Мужчина выглядел сильным, и Ричард не сомневался в том, что сейчас ему не приходится выносить насмешки.

– Я… прости, но я не могу вспомнить…

– О, вы и не должны помнить меня, лорд Рал. Я был только…

– Сабар, – медленно произнес Ричард. – Сабар. Ты загружал топки в литейной Ириски, в Алтур-Ранге.

– Верно, – просиял мужчина. – Не думал, что вы вспомните меня.

Сабар был одним из тех литейщиков, кто мог работать, благодаря ресурсам, которые Ричард доставлял Ириске, когда никто больше не был на это способен. Сабар понимал, как тяжело работает Ириска, чтобы держать литейную, постоянно получающую жестокие, бесконечные и противоречивые приказы Ордена. Он был в цеху в день, когда открыли созданную Ричардом статую; и Сабар видел ее, прежде чем ее уничтожили. Он был у истоков восстания в Алтур-Ранге, боролся плечом к плечу с Виктором, Ириской и теми, кто воспользовался моментом, чтобы сбросить власть Ордена. Сабар боролся за свободу для себя, своих друзей и своего города.

В тот день многое изменилось.

Пусть даже этот человек, как и многие другие, был частью Имперского Ордена – одним из врагов. Но он хотел жить собственной жизнью, по справедливым законам, а не под гнетом деспотов, которые лишали людей любой надежды на изменение их жизни, обременяя жестокой иллюзией «великого добра».

Ричард заметил, что все вокруг стоят в напряжении, как будто ожидая чего-то плохого.

– Все в порядке, – он успокаивающе улыбнулся Каре. – Я знаю его.

– Так он сказал мне, – Кара положила ладонь на плечо Сабару и надавила. – Садись.

– Да, – Ричард был рад, что Кара дружелюбно настроена. – Садись и расскажи нам, как ты здесь оказался.

– Меня послала Никки.

Ричард вскочил, Кэлен подбежала к нему.

– Никки? Мы как раз едем на встречу с ней.

Сабар кивнул, привставая и не зная, подняться ли ему во весь рост и встать, как Кэлен и Ричард, или остаться сидеть. Кара не присела, а продолжала молча возвышаться над Сабаром с видом палача. Морд-сит была в Алтур-Ранге, когда началось восстание, и могла помнить Сабара, но это не имело значения. Если жизни Ричарда или Кэлен грозила опасность, Кара не верила никому.

Ричард жестом дал понять Сабару, что он может остаться сидеть.

– Где она? – спросил Ричард, присаживаясь вместе с Кэлен. – Она скоро будет?

– Никки просила передать, что ждала так долго, как могла, но в результате важных событий она больше не может ждать.

– И с нами произошли непредвиденные события, – разочарованно выдохнул Ричард. Кэлен похитили и забрали в Столпы Творения, надеясь использовать ее как приманку и заманить его в ловушку. Но рассказ об этом мог быть долгим. Так что, проглотив всю середину, Ричард поведал Сабару его окончание. – Мы старались сразу добраться до Никки, но нам пришлось идти в другое место. Это было неизбежно.

– Я беспокоился, когда она вернулась и сказала, что ты не пришел на место встречи, но Никки сказала, что сейчас у тебя гораздо более важные дела и потому ты не пришел, – понимающе кивнул Сабар. – Виктор Касселла, кузнец, тоже очень волновался. Он-то надеялся, что ты вернешься с Никки. Виктор сказал, что и в других местах люди готовы восстать. Они слышали о том, как Имперский Орден был свергнут в Алтур-Ранге и что люди стали жить по-иному. Кузнец просил передать тебе, что знает свободных людей там, которые борются, чтобы выжить под гнетом Ордена, так же, как когда-то боролись мы, и они так же жаждут свободы. Им нужна помощь Виктора. – Сабар перевел дыхание, стараясь изложить много новостей кратко и сжато, и при этом ничего не забыть. – Те из братьев Ордена, кому удалось сбежать в Алтур-Ранге, отправились в эти места, дабы удостовериться, что восстание не распространиться. Жестокость, с которой они наказывали любого, подозреваемого в измене, стоила жизни многим: и тем, кто был невиновен, и тем, кто намеревался свергнуть Имперский Орден. – Он горестно помолчал. – Для того чтобы усилить контроль власти Ордена и не допустить возникновения новых беспорядков, братья Ордена отправились во все крупные города. Конечно же, некоторые из них поспешили доложить Джеганю о падении Алтур-Ранга, потери многих чиновников и о смерти брата Нарева и его ближайших сторонников.

– Джегань уже знает о смерти брата Нарева, – произнесла Дженнсен, протягивая ему кружку с водой.

Сабар улыбнулся, услышав новость. Он поблагодарил Дженнсен за воду и придвинулся чуть ближе к Кэлен и Ричарду, продолжая рассказ.

– Приска думает, что Орден сделает все возможное, чтобы скрыть все следы нашего успеха в Алтур-Ранге, – так просто они это не оставят. Он говорит, что вместо того, чтобы беспокоиться о распространении восстания, мы должны приготовиться к защите. Мы все, то есть каждый человек, потому что Орден не замедлит себя ждать и вернется вырезать всех в Алтур-Ранге, всех жителей, до последнего младенца. – Сабар запнулся, взволнованный предупреждением Приски. – Виктор считает, что надо ковать железо, пока горячо, и творить справедливое и спокойное будущее для себя, а не ждать, когда Орден соберет силы и лишит нас этого будущего. Он говорит, что, если восстание развернется повсюду, Ордену будет ох как непросто его подавить.

– Виктор прав. – Ричард устало провел рукой по лицу. – Если в Алтур-Ранге будут отсиживаться, как в единственном оазисе свободы в сердце враждебной земли, Орден задавит город и вырежет его сердце. Орден не выживет без своих идей, и они это знают, поэтому веру постоянно подкрепляют силой. Без грубой силы Орден развалится. Джегань двадцать лет потратил на то, чтобы создать сеть дорог, связывающих весь Древний мир. Это одна из тех причин, благодаря которой он забрал столько власти. Многие отвергали его напыщенных жрецов. По дорогам ответ быстро достигал ушей сноходца, и он мгновенно реагировал, казня и уничтожая тех, кто осмеливался противостоять Ордену. – Ричард задумался. – Что важнее, после того, как он устранил противников учения Ордена, Джегань вторгся в сознание детей и наполнил его слепой верой в свое учение, превратив их в рабов, готовых умереть за идею, принести себя в жертву во имя всепожирающего «великого добра». Эти молодые люди, чье сознание извращено учением Ордена, сейчас на севере завоевывают Новый мир, безжалостно убивая всех, кто не принимает их альтруистических принципов. Но пока Джегань и его бесчисленная армия на севере, Орден здесь ослаблен. Эта слабость дает нам шанс, и мы должны им воспользоваться. Дороги, созданные Джеганем, станут нашим оружием, и по ним быстро распространится огонь борьбы за свободу. – Голос Ричарда стал более торжественным. – Факел борьбы будет зажжен волей таких, как ты, волей выбравших свободу в Алтур-Ранге. Языки пламени разгорятся, и многие заметят его. А если его спрятать в одном городе и отделить от остального мира, Орден быстро его потушит. Возможно, ни у нас, ни у наших детей больше не будет шанса вернуть власть над собственными жизнями. И огонь этот надо разжечь и в других городах.

Сабар улыбался, испытывая гордость за то, что и он – часть этой борьбы.

– Я знаю, Виктор, как и Приска, помнят об этом и не забыли ни одно слово, сказанное лордом Ралом. Виктор хочет поговорить с тобой перед тем, как «подогреть вопли», это он сам так сказал. Кузнец ждет твоего слова и хочет знать, как сделать так, чтобы получше «приложить раскаленное железо». Это снова его слова.

– Значит, Никки послала тебя ко мне?

– Да. Я был счастлив, что она выбрала именно меня. И Виктор тоже. Не только потому, что ты жив, но и в ожидании твоего решения.

Хотя Виктор и ждал его слова, Ричард знал, что, не будь его, Виктор все равно бы действовал. Восстание не замыкалось на лорде Рале, его огонь охватывал людей, жаждущих вернуть власть над своими жизнями. Ричард был нужен, чтобы согласовывать действия многих людей. Так важно было быть уверенными в осмысленности восстания и в том, что оно подорвет власть Ордена в Древнем мире. Если борющихся ждет успех и они опрокинут правление Ордена в Древнем мире, Джегань и его люди откажутся от завоевания Нового мира.

Сноходец намеревался завоевать Новый мир, разделив его. Ричард должен воспользоваться такой же тактикой, чтобы победить. Только разделение сил Ордена сможет сокрушить его.

Лорд Рал знал, что после осады Эйдиндрила Имперский Орден направил свои мечи на Д'Хару. И несмотря на то что армия Д'Хары сильна, ее ряды сомнут бесчисленные войска, которые Джегань бросит на них. Д'Хара падет под силой Ордена, если только его внимание не отвлечет что-нибудь другое. Созданная лордом Ралом Д'Харианская империя, объединившая Новый мир против тирании, закончит свое существование прежде, чем оно началось.

Ричарду необходимо вернуться к Никки и Виктору, чтобы закончить начатое дело – разработку наилучшего плана по сокрушению Имперского Ордена.

Но сейчас они теряют время, решая другие проблемы, – проблемы, которых пока еще сами не понимают.

– Я рад, что ты нашел нас, Сабар. Можешь передать Никки и Виктору, что нам непременно нужно кое-что завершить. Но как только мы закончим свои дела, мы сможем им помочь.

Сабар казался успокоенным.

– Любой был бы рад услышать эти слова. – Сабар помедлил, потом поднял голову и указал на север. – Лорд Рал, когда я шел к вам, следуя указаниям Никки, я миновал то место, где вы должны были встретиться с ней, и пошел дальше на юг. – В его лице промелькнуло беспокойство. – Несколько дней назад я был в месте, протянувшемся на мили в ширину. И оно было мертвым.

Ричард посмотрел на него. Его головная боль исчезла.

– Что значит «мертвым»?

Сабар взмахнул рукой в вечернем свете.

– Местность, по которой я шел, похожа на эту: деревья, кустарники, трава. – Его голос стал тише. – Но потом я вышел к месту, где совсем ничего не растет. Там нет ничего, кроме голого камня. Никки не говорила мне, что я окажусь в таком месте. Признаюсь, я здорово испугался.

– И как далеко протянулось это мертвое место? – Ричард бросил взгляд через плечо на восток, туда, где лежали горы.

– Я шел, оставив позади жизнь, и думал, что спускаюсь прямо в подземный мир. – Сабар избегал смотреть в глаза собеседнику. – Или прямо в пасть нового оружия Ордена, созданного, чтобы уничтожить всех нас. Я очень испугался и даже было повернул назад. Но потом подумал, что Орден запугивал меня всю мою жизнь, и мне это не нравится. Еще я подумал, как буду объяснять свою трусость Никки, и устыдился, вернулся в это место и двинулся вперед. Через несколько миль я вышел к местам, где росли растения. – Он перевел дыхание. – Тогда я успокоился и почувствовал себя дураком, что боялся.

Две. Значит, две загадочных границы.

– Я был в похожем месте, Сабар. И мне тоже было страшно, – сообщил Ричард.

– Не так глупо было бояться? – ухмыльнулся литейщик.

– Нисколько. Можешь сказать, большая это земля? Кроме камня, там еще что-нибудь есть? Может, оно похоже на полосу, которая куда-нибудь ведет?

– Да, точно как ты говоришь, полоса, – Сабар вытянул руку к востоку. – Она спускается с дальних гор к северу от этой низины. – Ладонь мужчины, словно большой нож, разрезала горизонт. – Она идет на юго-запад к пустоши.

К Столпам Творения.

– Она параллельна той границе, что мы пересекли на юге, – глубоко дыша, заговорила Кэлен. – Зачем создавать две границы так близко? В этом нет смысла.

– Не знаю, – шепнул ей Ричард. – Но от чего бы ни защищала граница, эта вещь была настолько опасна, что тот или те, кто создали границу, явно сочли – одной будет мало.

Кэлен зябко поежилась и промолчала. По ее лицу Ричард мог догадываться, о чем она думает, особенно если учесть, что обе границы не действуют.

– Как бы то ни было, я рад, что не повернул назад, – Сабар неуверенно пожал плечами. – Мне пришлось бы увидеть Никки, а она просила меня помочь лорду Ралу – моему другу Ричарду.

– Я тоже рад, Сабар, – улыбнулся Ричард. – Не думаю, что место, через которое ты прошел, сейчас опасно так же, как когда-то.

– Кто эта Никки? – изведясь от любопытства, спросила Дженнсен.

– Никки-то? Ведьма, – ответил Ричард. – Она была сестрой Тьмы.

– Была? – брови Дженнсен взлетели вверх.

Ричард кивнул.

– Сначала она была с Джеганем, но потом осознала, что этот путь порочен, и присоединилась к нам. – Ричард не хотел вдаваться в подробности. – Сейчас Никки с нами, и ее помощь совершенно бесценна.

Дженнсен наклонилась вперед, ответ брата только подогрел ее любопытство.

– Но как ты можешь доверять той, кто служил Джеганю? И к тому же сестре Тьмы? Ричард, я видела таких женщин и знаю, насколько они беспощадны. Они сделают то, что им прикажет Джегань, они посвятили свою жизнь Владетелю подземного мира. Ты можешь поклясться своей жизнью, что она не предаст тебя?

– Я доверяю тебе и ложусь спать с ножом под подушкой, – сказал Ричард, смотря прямо в глаза Дженнсен.

Девушка откинулась назад.

– Кажется, я поняла, – в замешательстве улыбнулась она.

– Что еще сказала Никки? – с нетерпением спросила Кэлен.

– Только то, что я должен прийти на ее место и встретить вас, – ответил Сабар.

Ричард знал, что Никки осторожна. Она не хотела говорить юноше слишком многого на случай, если его поймают.

– Как она узнала, где я?

– Она сказала, что может знать, где ты, с помощью магии. Никки так же хорошо знает магию, как прекрасно ее лицо.

Сабар произнес эти слова с благоговением. Он не знал и половины правды. Никки была одной из самых сильных ведьм, когда-либо рожденных на свет. Сабар не знал, что, когда Никки служила Ордену, ее называли госпожой Смерть.

Ричард догадался, что каким-то образом Никки использовала связь д'харианцев с ним, правителем и лордом Ралом. Эта связь запечатывалась клятвой верности в сердце, и тот, кто давал клятву, был защищен от сноходцев. Истинные д'харианцы, такие как Кара, благодаря связи могли знать, где находится лорд Рал. Кэлен как-то призналась Ричарду, что ее беспокоит то, что Кара всегда знает, где он. Никки – не д'харианка, но она ведьма и связана с Ричардом, а потому тоже способна на это.

– Сабар, Никки не послала бы тебя просто так, только для того, чтобы сказать, что она больше не может ждать нас в условленном месте, – произнес Ричард.

– Да, конечно, – закивал головой Сабар, как бы досадуя на то, что забыл. – Когда я спросил, что мне передать вам, она сказала, что все напишет в письме. – Сабар развязал кожаный мешочек на поясе. – Никки сказала, что когда поняла, как ты далеко, то была в отчаянии, поскольку не успевала до тебя добраться. Она была уверена, это очень важно и для меня – найти тебя и передать письмо. Еще она сказала, что в письме объясняется, почему она не может ждать.

Двумя пальцами Сабар вытащил письмо с таким видом, будто это смертельно ядовитая гадюка, а не всего лишь маленький свиток, запечатанный красным воском.

– Никки предупредила меня, что оно опасно, – сказал Сабар, глядя в глаза Ричарду. – Она сказала, что если кто-нибудь, кроме тебя, откроет его, то мне следует держаться подальше, а то я умру заодно с этим человеком.

Сабар осторожно положил свиток на ладонь Ричарда. Он затеплился в его руке. Красный воск засиял, как будто освещенный солнцем, хотя давно уже было темно. Сияние перекинулось на весь свиток. Воск потрескался, словно осенний лед на пруду под тяжестью шагов. Вдруг печать раскололась и осыпалась.

– Даже думать боюсь, что было бы, открой это кто-нибудь другой, – проговорил Сабар, нервно сглатывая слюну.

Дженнсен придвинулась к брату.

– Это была магия?

– Должно быть, – сказал ей Ричард, разворачивая письмо.

– Я видела, как она развалилась, – доверительно сообщила Дженнсен.

– Что-нибудь еще заметила?

– Нет. Она вдруг просто раскололась, – сказала девушка.

Ричард коснулся кончиками пальцев кусочков воска на ладони.

– Наверно, Никки наложила магическую сеть на письмо, а снять ее могло только мое прикосновение. Ты видела следствие магии – разломанную печать, – но не саму магию.

– Ой, подождите! – Сабар хлопнул себя ладонью по лбу. – И о чем я только думаю? Я должен отдать еще и вот это.

Он сбросил с плеч лямки мешка и опустил его на землю. Быстро развязал кожаные ремешки и аккуратно вытащил нечто, завернутое в черную стеганую ткань. Это нечто высотой было примерно в фут и не слишком большое. По тому, как Сабар держал сверток, казалось, он был тяжелым.

Сабар положил сверток на землю напротив костра.

– Никки сказала, чтобы я отдал это тебе, в письме есть объяснение.

Дженнсен чуть подвинулась, очарованная тайной свертка.

– Что это?

– Никки мне не сказала, – пожал плечами Сабар. По его лицу скользнуло недовольство тем, как мало он знает о своем поручении. – Когда Никки смотрит на тебя и говорит, что делать, у тебя из головы вылетают все вопросы.

Ричард улыбнулся, продолжая разворачивать письмо. Он слишком хорошо знал, что это значит.

– Сказала ли Никки, кто может открыть эту штуку?

– Нет, лорд Рал. Она только велела отдать ее тебе и добавила, что в письме все написано.

– Если бы здесь тоже была наложена сеть, она бы предупредила тебя. – Ричард поднял глаза. – Кара, почему бы тебе не развернуть его, пока мы с Кэлен читаем письмо? – он небрежно махнул рукой в сторону свертка.

Пока Кара, сев на землю и скрестив ноги, принялась развязывать узлы на кожаных ремешках, Ричард и Кэлен молча читали письмо.

Дорогие Ричард и Кэлен!

Простите, что не могу сказать вам всего сейчас, но есть важное дело, и я не смею ждать. Джегань собирается сделать то, что я считала невозможным. Благодаря своей способности сноходца, он подчинил сестер Тьмы и хочет с их помощью создать оружие из людей, как во времена Великой войны. Это опасно само по себе, а кроме того, у Джеганя нет дара и знания его об этом поверхностны. Он действует наобум. Он и его люди используют волшебников для своих опытов. Я пока не знаю точно, чего они добились, и, честно говоря, даже боюсь узнать.

Теперь о том, что я вам посылаю. Я нашла этот предмет, когда напала на след и шла к тому месту, где мы должны были с вами встретиться. Надеюсь, вы уже видели однажды то, что привезет вам мой посланец, потому что этого предмета касался тот, кто связан с вами.

Это – сигнальный маяк. Он работал не только потому, что к нему прикасались, но еще и в результате определенных событий. Скажу сразу, что эта вещь достаточно непроста, и я не преувеличиваю ее опасность.

Такие маяки способны были сотворить только волшебники прошлого; их создание требует обеих сторон дара – Ущерба и Приращения. Именно поэтому они так редки, и раньше я никогда их не видела.

Прежде я читала о них во Дворце Пророков. Такие сигнальные маяки продолжают работать благодаря связи с умершим волшебником, который их создал…

Ричард выпрямил спину и глубоко вздохнул.

– Как может существовать такая связь? – спросила Кэлен.

Лорд Рал понял скрытый смысл того, о чем хотела сказать Никки.

– Каким-то образом связь сохраняется в подземном мире, – шепотом ответил он жене.

В ее зеленых глазах танцевали крошечные блики костра.

Кэлен взглянула на Кару. Морд-сит разворачивала вещь, связанную незримой связью с мертвым волшебником в подземном мире. Кэлен уцепилась за краешек письма и углубилась в текст.