Текст книги "Преступления глубинного государства. От 11 сентября до Дональда Трампа"

В конце концов, пока Франция продолжала падать все ниже, ее лидерам не удавалось сформировать антиимпериалистический фронт, поскольку сперва надо было обеспечить экономический подъем. Лишь некоторые силы выступили против этой колониальной войны: «Национальный фронт» Марин Ле Пен и Флориана Филиппо, Партия христианских демократов Жана-Фредерика Пуассона, «Вставай, Франция» Николя Дюпон-Эньяна, «Народный союз республиканцев» Франсуа Асселино, часть республиканцев, близких к Франсуа Фийону, и «Непокорившаяся Франция» Жана-Люка Меланшона.

Лишившись правдивой информации с места событий после закрытия своего посольства, Франция, не в силах осознать истоки происходящего, но все еще пытаясь убедить, будто их инициировала именно она, явно не предвидела последовавших событий.

Вмешательство России

В сентябре 2015 года ошеломленное правительство Олланда узнало о военном развертывании русских. Оно даже вообразить не могло, что Россия и Сирия готовили его три года. Еще большее изумление вызвало у него в августе 2016 года открытие еще одной военной базы, на сей раз в Иране. Хотя это уже год как было согласовано.

У российской армии много вооружений, и она использовала поле боя для продвижения собственного военно-промышленного комплекса. За несколько месяцев она один за другим разрушила бункеры и оборонительные сооружения, построенные «Лафаржем». Однако Париж совершенно не понимал, что происходит, тем более что Вашингтон не торопился делиться с ним тем, что знает сам. В Латакии Россия установила аппаратуру, подавляющую натовские системы контроля и огневые точки. Альянс теперь ослеп и оглох на 300 километров вокруг. Кроме того, его самолеты, пролетая эту зону, не могли привести в действие свои вооружения. Чтобы международные участники не сомневались в эффективности этих средств нового поколения, Россия провела испытания, распространяя их действие на ливанское и кипрское пространства (включая крупную британскую военную базу), а затем и иракское.

Та же система размещена в Крыму и Калининграде. Россия, как признал и высший командующий силами НАТО, стала второй мощнейшей военной державой после Соединенных Штатов. Париж, будто не замечая этого, опять замкнулся на плане Жюппе – Давутоглу, примыкая к Международной [американской] коалиции против ИГИЛ. Она же опубликовала победоносные сводки о своих бомбовых ударах по джихадистам. Но многочисленные свидетельства местных жителей говорили о том, что она не воевала с ИГИЛ, а сбрасывала ей оружие и боеприпасы, в то время как Сирийская арабская республика, видя, как быстро восстанавливаются террористы, передавала в ООН списки разрушенных коалицией нефте – и газохранилищ.

Поскольку российская экономика сильно пострадала от европейских санкций из-за конфликта на Украине, Россия не могла бесконечно вести бомбардировки. Она должна была прекратить их 7 января (день православного Рождества), но продолжила до середины марта.

Совместная борьба Сирии и России за цивилизацию отмечалась 5 и 6 мая (дни сирийской армии и совместной победы над нацизмом) концертами в освобожденной Пальмире. На гигантском экране поздравляли друг друга президенты Владимир Путин и Башар аль-Асад, а симфонические оркестры играли среди античных руин. «Город в пустыне» воплотил древнее сопротивление народов Леванта римскому империализму. Но Пальмира и одна из самых важных стратегических точек в войне: она была оккупирована ИГИЛ.

Прежде чем отозвать свои бомбардировщики, Москва подписала соглашение с госдепартаментом. Соединенные Штаты обязались вести честную игру и уверили, будто не знали о том, что после ООН предпринял Джеффри Фельтман по отношению к ИГИЛ. Джон Керри и Сергей Лавров решили снова возглавить переговоры в Женеве. Они согласились, чтобы обе стороны прекратили огонь – это не распространялось на «террористов», договорились о поставке гуманитарной помощи осажденному населению и о том, что сами сформируют следующее сирийское правительство. Хорошие установки, но жить им было суждено недолго.

Предварительный итог

Говорить о французской политике по отношению к «арабским веснам» ошибочно в принципе. Прежде всего потому, что Париж не понял, ни кто породил все эти события, ни зачем это было сделано, и еще потому, что сменявшие друг друга французские правительства ни разу не подумали о защите интересов собственной страны. В довершение можно констатировать, что Франция меняла поведение в ожидании удобных случаев, которые принесли бы ее властям легкие деньги.

И по этой, и теперь уже и по многим другим причинам противопоставление правых-левых теряет всякий смысл. Николя Саркози, Ален Жюппе, Франсуа Олланд и Лоран Фабиус проводили одну и ту же политику «приватизации» Сирии. Даже если учесть, что Саркози оказался мягче и прекратил атаки на Сирию, когда понял, что победа невозможна. Зато внутри почти каждой политической формации существует раскол по линии «колониалист-антиимпериалист», и есть несколько политиков, пытавшихся спасти честь страны.

Вся мера непоследовательности во французской политике была выражена бывшим президентом Валери Жискар д’Эстеном в интервью газете «Паризьен» от 27 сентября 2015 года. Выражая поддержку левому президенту, этот правый политик заявил: «Я задаюсь вопросом, можно ли ввести в Сирии мандат ООН на пятилетний срок»; изящная формулировка, чтобы опять ввести мандат, данный Франции Лигой Наций с 1920 по 1946 год. Мандат был политически корректным закреплением колонизации Сирии, как и запланировали в ходе Первой мировой войны сэр Марк Сайкс, Франсуа-Жорж Пико и Сергей Сазонов, представлявшие Великобританию, Францию и царскую Россию («соглашения Сайкса – Пико»). Да ведь это и не случайно – ведь Жискар д’Эстен двоюродный племянник Франсуа-Жоржа Пико.

Будь для них всех устроен Нюрнбергский процесс, перед трибуналом членам кабинета Саркози пришлось бы отвечать за приватизацию национальной политики и за 160 000 убитых за время операции в Ливии (цифра, названная Международным Красным Крестом). Конечно, эту ответственность они разделили бы с другими, главным образом Соединенными Штатами, британцами, катарцами и турками. Зато смягчающим обстоятельством послужило бы отсутствие состава преступления в Сирии, из которой они ушли в феврале 2012 года, и их согласие заключить мир с Сирийской арабской республикой. Что до кабинета Олланда и его приспешников, тем предстояло бы ответить за 300 000 мертвых сирийцев (цифра, произнесенная генеральным секретарем ООН) и от 200 000 до 300 000 убитых джихадистов (по оценкам Сирийской арабской армии).

Рискуя спровоцировать революцию, французские власти и их союзники должны были бы возместить ущерб за разрушение двух третей Сирии (по оценкам Всемирного банка, это минимум 300 миллиардов долларов), включая как множество объектов нефтяной и газовой инфраструктуры, так и несметное количество античных памятников.

Часть вторая. «Арабские весны» «братьев-мусульман»

В 1951 году англосаксонские спецслужбы учредили тайное политическое сообщество – «Братья-мусульмане» на основе старой организации с тем же названием. Они использовали его и для убийств неугодных, а затем начиная с 1979 года как наемников в борьбе в Советами. В начале 1990-х годов они включили их в НАТО, а в 2010-е попытались привести к власти в арабских странах. «Братья-мусульмане» и Суфийский орден последователей Накшбанди получают финансирование в размере до 80 миллиардов долларов ежегодно от царствующей семьи Саудовской Аравии, и это и вправду одна из сильнейших армий в мире. К этой военной организации принадлежит абсолютное большинство джихадистских лидеров.

Египетские «братья-мусульмане»

После Первой мировой войны с карты мира исчезли четыре империи: Германский рейх, Австро-Венгерская империя, царская Святая Русь и Оттоманская Порта. Победители не знали меры, диктуя свои условия побежденным. Например, в Европе Версальский договор предписывал неприемлемые условия Германии, называя ее главной виновницей конфликта. На Востоке разделение Оттоманской империи прошло неудачно: на конференции в Сан-Ремо (1920), по тайным договоренностям Сайкса – Пико (1916), Соединенное Королевство получало полномочия основать еврейское поселение в Палестине, тогда как Франции разрешалось колонизировать Сирию (в то время включавшую и территорию современного Ливана). Но на территориях, оставшихся от Оттоманской империи, восстал Мустафа Кемаль – как против султана, проигравшего войну, так и против захватывающих его страну западных стран. По Севрскому мирному договору (1920) империю разрезали на мелкие кусочки, чтобы образовать разного рода новые государства, и среди них – Курдистан. Тюрко-монгольское население Фракии и Анатолии подняло восстание и привело Кемаля к власти. Наконец, Лозаннская конференция (1923) наметила сегодняшние границы, отказала Курдистану и организовало великие переселения народов, после которых осталось более полумиллиона умерших.

Но в те же годы, когда судьбу Германии определял Адольф Гитлер, на Ближнем Востоке появился человек, выступивший против нового раздела региона. Египетский учитель основал движение за восстановление халифата, побежденного западными странами. Этого человека звали Хасан эль-Банна, а организация получила имя «Братьев-мусульман» (1928).

Халиф – в принципе считается наместником Пророка, и все обязаны повиноваться ему; титул и вправду весьма завидный. Много династий халифов сменили друг друга: Омейяды, Аббасиды, Фатимиды и Оттоманы. Следующим же халифом должен стать тот, кто сумеет заслужить титул – по-видимому, в этом случае «Главный вождь» «Братства», который прекрасно подошел бы на роль предводителя мусульманского мира.

Тайное сообщество развивалось очень быстро. Оно хотело проникнуть внутрь системы, чтобы возродить исламские институции. Желающим в него вступить необходимо было принести клятву верности основателю общества на Коране и сабле или револьвере. Цели у «Братства» были исключительно политические, но излагались они в религиозных терминах. Никогда Хасан аль-Банна и никто из его последователей не станут упоминать ислам как религию, никогда не будут следовать мусульманской духовной практике. Для них ислам – только догма, покорность Богу и стремление к власти. По-видимому, поддержавшие «Братство» египтяне воспринимали его иначе. Они стали его последователями, ибо оно призывало следовать заповедям Бога.

По Хасану эль-Банна, легитимность правительства определяется не его профессиональной представительностью, как в западных странах, а его способностью защитить «жизнь по канонам ислама», то есть как было в оттоманском Египте XIX века. «Братьям» даже и в голову не придет, что ислам имеет свою историю, и «жизнь по исламским канонам» значительным образом меняется в зависимости от эпох и регионов. Им останется невдомек и то, что Пророк коренным образом изменил общество бедуинов, и описанные в Коране «правила жизни» не более чем этап в истории этих кочевников. Для них уголовное право Корана – законы шариата – вовсе не порождение какой-то конкретной ситуации: нет, это запись незыблемых законов, на которую может опереться власть.

То, что мусульманская религия зачастую распространялась с помощью меча, служило для «Братства» подтверждением права применять силу. Братья так и не поймут, что ислам может передаваться также и с помощью примера. Это не помешает Аль-Банне и «Братьям» выставить свои кандидатуры на выборах – и проиграть. Деятельность политических партий они осуждают вовсе не от неприятия многопартийности – просто, по их мнению, отделение религии от политики ввергает в коррупцию. Доктрина «Братьев-мусульман» – это идеология «политического ислама», по-французски «исламизм»; слово, которое будет вскоре вызывать ярость.

В 1936 году Хасан эль-Банна написал премьер-министру Мустафе эль-Наххасу Паше. Он потребовал:

«– реформы законодательства и объединения всех судов на основе шариатских законов;

– призыва в армию на добровольных началах под знаменем джихада;

– воссоединения с мусульманскими странами и подготовку восстановления халифата, то есть осуществления союза, требуемого исламом».

Во время Второй мировой войны «Братство» заявило о нейтралитете. В действительности оно стало секретной разведкой рейха. Но вот в войну вступили Соединенные Штаты, и ход ее поменялся – тогда оно начало двойную игру и получило финансирование от британцев, сообщив им информацию о своем первом работодателе. Что служило бесспорным доказательством полнейшей беспринципности и чистейшего политического оппортунизма «Братства».

24 февраля 1945 года «Братья» действовали наудачу и прямо на парламентской сессии убили египетского премьер-министра. За этим следовала эскалация насилия: репрессии против них и ряд политических убийств, включая убийство нового премьер-министра 28 декабря 1948 года и в ответ – убийство самого Хасана аль-Банны 12 февраля 1949 года. Еще немного спустя трибунал по законам военного времени приговорил большинство «братьев-мусульман» к тюремному заключению и распустил их сообщество.

По своей глубинной сути эта тайная организация была обычной бандой убийц, вынашивавших планы овладения страной, маскируя свои устремления ссылками на Коран. И история такой организации могла бы на этом закончиться. Как бы не так.

«Братство», заново основанное англосаксами, и сепаратный мир с Израилем

Способность Братства мобилизовать людей и превратить их в убийц не могла не заинтересовать верховные власти разных государств.

Два с половиной года спустя после роспуска «Братьев-мусульман» англосаксы основали новую организацию под тем же названием. Прежние главари отбывали наказание в тюрьме – и, воспользовавшись этим, главным вождем избрался бывший судья Хасан аль-Хобейди. Никакой преемственности – хотя обычно думают иначе – между старым и новым братством нет. Речь об объединении бывшего тайного общества «Секретный аппарат», созданного Хасаном эль-Банна для совершения террористических атак, за которые он никогда не брал на себя ответственность. Эта «организация в организации» была столь секретной, что ее не затронул роспуск «Братства», и она держалась на расположении его преемника. Вождь решил осудить ее и заявил, что хочет добиться своих целей только мирными средствами. Трудно точно восстановить, что в этот момент произошло между англосаксами, желавшими возродить Братство каким оно было, и вождем, и вправду поверившим в возвращение своего былого авторитета в массах. Как бы там ни было, «Секретный аппарат» прожил долго, и влияние вождя снижалось, а вес других руководителей Братства, развязавших настоящую внутреннюю войну, возрастал. Среди них по мановению ЦРУ оказался и Сейид Кутб, теоретик джихада, которого вождь осудил до того как заключил соглашение с МИ-6.

Точного описания субординации теперь дать невозможно: с одной стороны, потому, что каждое иностранное ответвление обладало собственной автономией, а с другой – поскольку тайные объединения в лоне организации больше не зависели ни исключительно от главного вождя, ни от Вождя местного, а только иногда напрямую от ЦРУ или МИ-6.

В период, последовавший за Второй мировой войной, британцы всячески старались построить мир так, чтобы держать его вне зоны досягаемости Советов. В сентябре 1946 года в Цюрихе Уинстон Черчилль вбросил идею Соединенных Штатов Европы. На тех же принципах он предложил построить и Лигу арабских государств. В обоих случаях речь шла об объединении региона без России. Американцы, в свою очередь, с самого начала холодной войны создали институции, призванные способствовать тому же, но к их собственной выгоде: «Американский комитет за единую Европу» и «Американские друзья Ближнего Востока». ЦРУ устроило в арабском мире два государственных переворота: сперва в Дамаске (март 1949 года), приведя к власти генерала Хусни Займа, а затем со «Свободными офицерами» в Каире (июль 1952 года). Речь шла о поддержке националистов с целью потом стравить их с коммунистами. Для этого Вашингтон направил в Египет генерала СС Отто Скорцени, а в Иран – нацистского генерала Фазуллу Захеди в сопровождении сотен бывших чинов гестапо – для борьбы с коммунизмом.

Скорцени, к несчастью, создал египетскую полицию в традициях насилия. В 1963 году он сделал выбор в пользу ЦРУ и МОССАДА против Насера. Что до Захеди, тот создал САВАК – самую жестокую политическую полицию своего времени.

Если Хасан аль-Банни поставил задачу захватить власть, манипулируя религиозными чувствами, то Кутб так определил средство ее достижения: джихад. Как только завербованные признали верховенство Корана, – на него можно опираться, ставя их под ружье и посылая в бой. Кутб развивает манихейскую теорию, различающую исламиста и «недовольного». ЦРУ и МИ-6 эта лживая обработка сознания позволяла использовать завербованных для контроля за арабскими исламистскими правительствами, а затем – для дестабилизации мусульманских регионов Советского Союза. «Братство» превратилось в неисчерпаемый источник террористов под слоганом: «Аллах – наша цель. Пророк – наш вождь. Коран – наш закон. Джихад – наш путь. Мученичество – наш обет».

Мысль Кутба рациональна, но неразумна. Его риторика неизменна: «Аллах/Пророк/Коран/Джихад/Мученичество», и она не оставляет ни малейшей возможности для споров. Собственную логику он поставил превыше человеческого разума.

ЦРУ организовал коллоквиум в Принстонском университете о «Положении мусульман в Советском Союзе». Для Соединенных Штатов это был повод принять у себя группу «Братьев-мусульман» под предводительством шефа одного из ответвлений, Саида Рамадана. Приставленный к нему офицер ЦРУ в последовавшем рапорте напишет, что Рамадан не религиозный экстремист, а скорее фашист; таким способом подчеркивался исключительно политический характер «Братьев-мусульман». Коллоквиум закончился 23 сентября 1953 года приемом в Белом доме, устроенном президентом Эйзенхауэром. Союз между Вашингтоном и джихадизмом был заключен.

ЦРУ, воссоздавшее «Братство» против коммунистов, сперва использовало его для поддержки националистов. В то время оно было представлено на Ближнем Востоке антисионистами, выходцами из средних классов. Но их быстро вытеснили, назначив на смену высокие чины англосаксонского происхождения с пуританским воспитанием, – они окончили крупные университеты и благоволили Израилю. Вашингтон вступил в конфликт с националистами, и ЦРУ повернуло «Братство» против них.

Саид Рамадан командовал несколькими бойцами «Братства» во время войны с Израилем 1948 года, затем помогал Саиду Абулю Ала Модиди создать в Пакистане военизированную организацию «Исламский джамаат». Речь тогда шла о воспитании исламской идентичности у индийских мусульман, которым предстояло создать новое государство – Пакистан. «Исламский джамаат» между делом написал и пакистанскую конституцию. Рамадан женился на дочери Хасана Аль-Банны и стал руководителем военного ответвления новых «Братьев-мусульман».

Когда в Египте «Братья-мусульмане» приняли участие в государственном перевороте «Свободных офицеров» генерала Мохамеда Нагиба – Саид Кутб был его связным агентом, – им поручили устранить одного из их лидеров, Гамаля Абделя Насера, конфликтовавшего с Нагибом. 26 октября 1954 года они не просто потерпели крах – вдобавок Насер пришел к власти, обуздал «Братство» и заключил Нагиба под домашний арест. Саид Кутб спустя несколько лет будет повешен.

Запрещенные в Египте, «братья» отступили в ваххабитские государства (Саудовская Аравия, Катар и эмират Шарджа) и в Европу (Германия, Франция и Соединенное Королевство плюс нейтральная Швейцария). Везде их воспринимали как агентов Запада, борющихся против нарождающегося союза арабских националистов с Советским Союзом. Саид Рамадан получил иорданский дипломатический паспорт и поселился в 1958 году в Женеве, откуда руководил дестабилизацией Кавказа и Средней Азии (и заодно Пакистана/Афганистана и советской Ферганской долины). Он взял под контроль Комиссию по строительству мечети в Мюнхене, что позволило ему контролировать почти всех западноевропейских мусульман. С помощью Американского комитета по освобождению народов России (AmCombLib), то есть ЦРУ, он использовал радио «Свобода-Свободная Европа» – радиостанцию, напрямую финансируемую американским конгрессом, – для распространения идей «Братства».

После кризиса на Суэцком канале и демонстративного поворота Насера к Советскому Союзу Вашингтон решился безоговорочно поддержать «Братьев-мусульман» против арабских националистов. Высокопоставленному сотруднику ЦРУ Майлсу Коупленду было поручено – тщетная попытка – подыскать в «Братстве» личность, способную сыграть в арабском мире роль, эквивалентную значению пастора Билли Грэма в Соединенных Штатах. Но пришлось ждать 1980-х годов, чтобы проповедник такого масштаба отыскался – им стал египтянин Юсуф Аль-Кардави.

В 1961 году «Братство» вступило в связь с другим тайным сообществом – «Орденом последователей Накшбанди». Речь идет о виде мусульманского франкмасонства, соединяющего суфийскую инициацию с политической. Один из ее индийских теоретиков, Абу Аль-Хасан Али Аль-Надви, объяснил это в статье, напечатанной им в журнале «Братьев». Орден древний, и его представители есть во многих странах. В Ираке великий магистр – не кто иной как будущий вице-президент Эззат Ибрахим Аль-Дури. Он поддержал попытку захвата власти «Братьями-мусульманами» в Сирии в 1982 году, затем «кампанию по возврату к вере», организованную президентом Саддамом Хусейном, чтобы возвратить идентичность своей стране после того как западные страны установили там бесполетную зону. В Турции роль, сыгранная орденом, была сложнее. Он признал верховенство как Фетхуллы Гюллена (основателя «Хизмета»), так и турецкого президента Тургута Озала (1989–1993) и премьер-министра Ниджметтина Эрбакана (1996–1997), одного из глав Партии справедливости (1961) и идеологии «Национальное видение» (1969). В Афганистане бывший президент Сибхатулла Моджаддеди (1992) был великим магистром ордена. В России с помощью Оттоманской империи орден в XIX веке поднимал на борьбу с царизмом Крым, Узбекистан, Чечню и Дагестан. В этой сфере приложения никаких новостей не было вплоть до крушения СССР; как и в случае с китайским Синьцзяном. Сближение «братьев» с последователями Накшбанди очень мало изучено, особенно в свете того, что исламисты в принципе были противниками мистики и суфийских установок.

В 1962 году США поощрили Саудовскую Аравию на создание Всемирной исламской лиги, которую «Братство» и орден будут финансировать для борьбы с националистами и коммунистами. Сперва эта организация финансировалась Aramco (Арабско-американской нефтяной компанией). Трое из двадцати ее отцов-основателей – теоретики-исламисты, уже известные нам: это египтянин Саид Рамадан, пакистанец Саид Абуль Ала Модиди и индус Абу Аль-Хасан Али Аль-Надви.

De facto Аравия, в одночасье баснословно разбогатевшая на продаже нефти, стала крестным отцом «братьев» во всем мире. У себя монархия доверила им системы школьного и университетского образования – и это в стране, где почти никто не умеет ни читать, ни писать. «Братьям» приходится приспосабливаться к своим хозяевам. На самом деле лояльность королю мешает их преданности верховному вождю. И все-таки они объедились вокруг фигуры Мохамеда Кутба – брата Саида, разделившись на две фракции: «Братья-саудиты» с одной стороны, а «суруристы» – с другой. Эти последние, саудиты, пытаются синтезировать политическую идеологию «Братства» и ваххабитское вероучение. Этой секте, в которой состоит и королевская семья, свойственно понимание ислама как наследие мысли бедуинов, варварское и антиисторичное. До тех пор, пока Рияд располагает нефтедолларами, она предает анафеме традиционные мусульманские школы, а те, в свою очередь, клеймят их как еретиков.

Политика «братьев» и ваххабитское вероучение не имеют ничего общего, но они действительно совместимы. За исключением одного – договор, связавший саудовскую королевскую династию с проповедниками-ваххабитами, не может сосуществовать с «Братством»: идея монархии по божественному праву резко контрастирует с властными аппетитами «братьев». Потому и было принято решение, что Саудовская династия поддержит «Братьев» во всем мире, но те не будут принимать никакого участия во внутренней политике Аравии.

Поддержка «братьев» саудитскими ваххабитами привело к дополнительному соперничеству Аравии с двумя другими ваххабитскими государствами – Катаром и эмиратом Шарджа.

С 1962 по 1970 год «Братья-мусульмане» участвовали в гражданской войне в Северном Йемене и пытались снова установить монархию при поддержке Саудовской Аравии и Соединенного Королевства – против арабских националистов, Египта и СССР. Этот конфликт предвосхитил все, что случится в последующие полвека.

В 1970 году Гамалю Абделю Насеру удалось примирить палестинские мятежные группы с иорданским королем Хусейном, прекратившим деятельность организации «Черный сентябрь». В тот вечер, когда саммит арабской Лиги должен был утвердить соглашение, он умер – по официальным данным, от сердечного приступа (гораздо вероятнее, убийство). У Насера было три вице-президента: один из левых – чрезвычайно популярный; центрист – хорошо известный, – и консерватор, выбранный по рекомендации Соединенных Штатов и Саудовской Аравии: Анвар эль-Садат. Поддавшись давлению, левый вице-президент объявил себя недостойным должности. Центристский вице-президент предпочел и вовсе уйти из политики. Садата считали кандидатом-насерианцем. Многие страны уже переживали подобную драму: президент назначал вице-президентом своего соперника в надежде увеличить собственную электоральную базу, но после его смерти тот, придя ему на смену, сводил на нет все им сделанное.

Садат, до Второй мировой войны служивший Рейху и публично восхищавшийся фюрером, был военным ультраконсерватором. Он – alter ego Сайида Кутба, связной агент между «Братством» и «Свободными офицерами». Сразу после своего восхождения к власти он освободил заключенных Насером в тюрьму «Братьев-мусульман». «Верующий президент» – союзник «Братства» во всем, что касается исламизации общества («революция очищения»), однако его же соперник, если речь идет о его политической выгоде. Эти двойственные отношения хорошо иллюстрирует создание трех военизированных групп, подчиненных ему лично и без расколов в «Братстве»: Партия исламского освобождения, Исламский джихад (шейха Омара Абдула Рахмана) и «Отлучение и иммиграция» («Такфир»). Все заявляют о следовании инструкциям Саида Кутба. Вооружаемый спецслужбами Исламский джихад начал нападки на христиан-коптов. Отнюдь не склонный к замирению, «верующий президент» обвинил коптов в мятеже и бросил в тюрьму их папу и восемь епископов. В конце концов Садат вмешался в деятельность «Братства» и выступил за Исламский джихад против верховного вождя, которого приказал арестовать.

Следуя инструкциям ЦРУ, он убедил Сирию присоединиться к Египту и напасть на Израиль, чтобы восстановить права палестинцев. 6 октября 1973 года обе армии взяли Израиль «в тиски» во время празднования Йом-Кипура. Египетская армия перешла Суэцкий канал, пока сирийская атаковала с Голанских высот. Однако Садат лишь частично развернул свое противовоздушное прикрытие и остановил армию в 15 километрах к востоку от канала, когда израильтяне уже бросились на приступ сирийцев, а те, оказавшись в ловушке, закричали о заговоре. Это единственный раз, когда, при том что мобилизованные израильские резервисты окружили сирийскую армию, Садат отдал армии приказ продвинуться, а затем остановил ее, чтобы договориться о прекращении огня. Поняв предательство египтян, Советы, уже потерявшие союзника в лице покойного Насера, пригрозили Соединенным Штатам и потребовали немедленно прекратить боевые действия.

Через четыре года – следуя плану ЦРУ – президент Садат поехал с визитом в Иерусалим и решился подписать сепаратный мир с Израилем в ущерб палестинцам. Так был скреплен союз «братьев» и Израиля. Все арабские страны освистали такое предательство, и Египет был исключен из Лиги арабских государств, а его место занял Алжир.

В 1981 году Вашингтон решил, что страницу пора перевернуть. Исламскому джихаду было поручено ликвидировать Садата, ставшего теперь бесполезным. Его убили во время военного парада, на котором парламент собирался провозгласить его «Шестым халифом». На правительственной трибуне 7 убитых и 28 раненых. Но сидевший рядом с Садатом его вице-президент генерал Мубарак остался цел и невредим. Он был единственным на правительственной трибуне, кто носил пуленепробиваемый жилет. Он сменил «верующего президента», и Лига арабских государств теперь могла вернуться в Каир.

Братство на службе стратегии Картера/Бжезинского

В 1972–1973 годы ответственный работник Форин-офиса – и, возможно, МИ-6 – Джеймс Крейг и посол Британии в Египте сэр Ричард Бомонт начали интенсивное лоббирование того, чтобы в борьбе с марксистами и националистами их страна и Соединенные Штаты опирались на «Братьев-мусульман» не только в Египте, но и во всем мусульманском мире. Сэр Крейг вскоре был назначен послом Ее Величества в Сирии, затем в Аравии и обрел заинтересованного слушателя в ЦРУ. Много позже он стал разработчиком «Арабской весны».

В 1977 году президентом Соединенных Штатов был избран Джимми Картер. Советником по национальной безопасности он назначил Збигнева Бжезинского. И тот решил использовать исламизм в борьбе с Советами. Он дал зеленый свет саудитам, чтобы увеличить их вливания в Всемирную исламскую лигу, организовал смену режима в Пакистане, Иране и Сирии, дестабилизировал Афганистан и превратил доступ американцев к нефти «большого Ближнего Востока» в важную задачу национальной безопасности. Наконец, он доверил «Братству» и вооружения.

Такая стратегия предельно ясно была объяснена Бернардом Льюисом на совещании Группы Бильдерберга, организованном НАТО в апреле 1979 года в Австрии. Англо-американо-израильский исламовед там утверждал, что «Братья-мусульмане» не только могут сыграть важную роль в противостоянии с Советами, в том числе и вызывая внутренние волнения в Средней Азии, но и «балканизировать» Ближний Восток в интересах Израиля.

Однако озвученная идея не для «Братьев» – им мало просто следовать плану Бжезинского: они видели дальше и получили содействие Вашингтона и Эр-Рияда для учреждения новых ответвлений «Братства» в других странах; ответвлений, которые в дальнейшем ждал быстрый взлет. Король Аравии предоставил средства в размере 5 миллиардов долларов ежегодно Всемирной исламской лиге; сегодня та активно действует уже в 120 странах и финансирует войны. Для сравнения: 5 миллиардов долларов – цифра, сопоставимая с военным бюджетом Северной Кореи. Лига получила статус консультанта при Экономическом и Общественном Совете ООН и статус наблюдателя в ЮНИСЕФ.