Текст книги "Угонщики"

– …ближе к электросети!

– Он просит электричества, – произнес Масклин.

– Нет-нет! Не хочу к нему прикасаться! – взвизгнул Торрит.

Масклина передернуло, но он взял себя в руки и древком копья подтолкнул Талисман к стене, по которой тянулись провода.

– А… а как он говорит? У него же нет рта! – недоумевала Гримма.

Кубик загудел. Цветные узоры на его поверхности сменяли друг друга с такой быстротой, что Масклин просто не мог за ними уследить. В основном в этих узорах преобладал красный цвет.

Торрит вдруг упал на колени.

– Талисман гневается, – простонал он. – Не надо было нам есть крыс, не надо было сюда приходить…

Масклин тоже опустился на колени, протянул руку и опасливо дотронулся до мерцающего кубика. На ощупь Талисман был такой же холодный, как всегда.

И опять его охватило странное чувство: казалось, в его голове ворочаются мысли, для которых нет правильных слов.

– Когда Талисман говорил с тобой раньше, – медленно начал он, – ты знал, как мы должны жить, и что такое праведность, и…

Лицо Торрита исказилось мукой.

– Нет. Не было этого ничего.

– Но ведь ты говорил…

– Так было когда-то, давным-давно. Очень давно. Когда старый Вузел передал мне Талисман, он сказал, что тот перестал разговаривать сотни лет назад…

– Что?! – воскликнула матушка Морки. – И все эти годы ты утверждал, будто Талисман сказал то, Талисман сказал се… Чего он только не говорил!

Торрит был похож на загнанную в угол и трясущуюся от страха мышь.

– Ну? – не отставала от него матушка. В голосе ее отчетливо слышалась угроза.

– Хм… – прошамкал папаша Торрит. – Э-э… старый Вузел объяснил: надо подумать, что бы такое сказал Талисман, а потом произнести это самому, вот. Главное – не давать номам сбиться с пути истинного, направлять их… Помочь им попасть на Небеса. Это очень важно, чтобы все попали на Небеса. И тут не обойтись без помощи Талисмана. «Талисман – самое главное, что для этого нужно», – сказал Вузел.

– Для чего – для этого? – не унималась Морки.

– Он мне больше ничего не сказал, – захныкал Торрит. – Но я ведь все делал правильно…

Масклин не обращал на эту перебранку никакого внимания. Как зачарованный следил он за загадочным мерцанием цветовых узоров на поверхности кубика. В нем все больше и больше крепла уверенность, что они что-то значат.

Иногда в погожие дни, теперь навсегда оставшиеся в прошлом, Масклин, если не надо было охотиться, шел на насыпь и просиживал там часами, глядя на стоянку грузовиков внизу.

Там еще высилась такая большая синяя доска с изображением каких-то фигурок. Или взять те же коробки и мятые бумажки, что попадались в мусорных контейнерах. Обычно на них были какие-то рисунки. Масклин вспомнил давний спор из-за коробок с цыплятами. На них был нарисован старый человек с огромными усами[2]2
  Этого человека звали полковник Сандерс. Он изобрел специальный способ приготовления цыплят и открыл сеть ресторанчиков, которые назвал «Кентукки файерплэйс чикен». На вывесках этих ресторанов всегда изображается его портрет.


[Закрыть], и номы утверждали, будто это и есть цыпленок. Однако Масклин твердо знал, что у людей не принято есть своих стариков. Зачем, когда у них и так много еды?! Может, у них старики делают цыплят?

Талисман заговорил вновь.

– Прошло пятнадцать тысяч лет, – объявил он.

Масклин поднял глаза и глянул на остальных.

– Говори с ним, – приказала Торриту матушка Морки.

Однако старик лишь боязливо попятился назад.

– Нет-нет, только не я! И вообще я не знаю, что говорить. – Голос его дрожал от страха.

– А кто? Не я же! Кроме того, это обязанность предводителя говорить с…

– Пятнадцать тысяч лет, – повторил Талисман.

Масклин пожал плечами. Видно, ему придется взять это на себя.

– Прошло – куда?

Казалось, кубик напряженно думал. Наконец он сказал:

– Вы все еще понимаете смысл слов «космонавигация» и «регистрирующий компьютер»?

– Нет, – честно признался Масклин.

Огоньки вздрогнули, и возник новый узор.

– Вы что-нибудь знаете о межзвездных полетах?

– Нет.

Насколько Масклин мог судить по мерцающим огонькам, Талисман был явно разочарован его ответом.

– Вы знаете, что прибыли сюда издалека?

– Да. Конечно, знаем.

– Место, откуда вы прибыли, гораздо дальше, чем Луна.

– Э-э… – Масклин заколебался. Хотя… Путешествие длилось так долго… За это время они вполне могли проехать мимо Луны. Он часто видел желтый диск, висящий над горизонтом, и грузовик точно двигался быстрее, чем эта штука. – Да, – кивнул он. – Очень может быть.

– Язык сильно изменился за прошедшие годы, – задумчиво произнес Талисман.

– Правда? – вежливо спросил Масклин.

– Как вы называете эту планету?

– А что такое «планета»? – не понял Масклин.

– Небесное тело.

Масклин озадаченно моргнул.

– Как называется это место? – спросил Талисман.

– Э-э… Магазин…

– Эмагазин.

Узор изменился, словно кубик размышлял над услышанным.

– Юноша, я не собираюсь стоять тут весь день и слушать эту глупую болтовню, – объявила матушка Морки. – По-моему, мы так и не решили, куда же нам идти и вообще как мы будем жить дальше.

– Ладно, ладно. Все в порядке, – вмешался Торрит. С его стороны это была неслыханная дерзость.

– Вам известно, что вы – жертвы кораблекрушения? – спросил Талисман.

– Э-э… Мы – номы. Я вот – Масклин. А никаких Жертвов Кораблекрушениев я не знаю.

Цветовой узор опять изменился. Потом, когда Масклин лучше узнал Талисман, он заподозрил, что данный конкретный рисунок огоньков заменяет тяжелый вздох.

– Мое предназначение – служить вам и помочь в выборе пути, – сказал он.

– Слышите! – воскликнул папаша Торрит, гордо расправляя плечи. – Значит, мы были правы насчет Талисмана!

Масклин потрогал кубик пальцем.

– Раньше ты молчал. Почему?

Черный ящичек зажужжал:

– Было необходимо беречь внутренние ресурсы. Теперь я могу подпитываться от окружающих электрополей.

– Как все красиво звучит! – пробормотала Гримма.

– Ты хочешь сказать: ты пьешь электричество из этих фонариков? – удивился Масклин.

– На данный момент это может служить вполне приемлемым объяснением.

– Тогда почему ты не заговорил сразу, как только мы здесь очутились?! – с обидой воскликнул Масклин.

– Моей задачей было слушать.

– О…

– Теперь я жду вводных данных.

– Водных – чего? – не поняла Гримма.

– Похоже, он хочет, чтобы мы сказали, что ему теперь делать, – пожал плечами Масклин.

Он присел на корточки и внимательно посмотрел на огоньки.

– А что ты можешь? – спросил он наконец.

– Я могу переводить, производить вычисления, тригонометрическую съемку, а также корреляцию, экстраполяцию и ассимиляцию…

– Думаю, нам бы сейчас пригодилось что-нибудь совсем другое, – пробормотал Масклин. – Ну, хотим мы что-нибудь такое? – спросил он остальных.

Матушка Морки на мгновение задумалась.

– Нет. Это все не то. Вот если бы он делал бананы…

– Н-да… Видишь ли, мы хотим попасть домой и чтобы нам ничего не грозило. Вот и все, что нам нужно.

– Попасть домой, – повторил Талисман.

– Ну да.

– И чтобы вам ничего не грозило.

– Да.

Потом эти восемь слов стали самой знаменитой фразой в истории номов. Ее заучивали наизусть в школе. Ее писали на памятниках. Но, как это ни грустно, в тот момент, когда Масклин произнес эти слова, никто не задумался о том, что он сказал, и не придал им ни малейшего значения.

Однако Талисман произнес:

– Приступаю к решению.

И погас. Остался только один маленький зеленый огонек, который равномерно мигал.

– Слава богу, – проворчала Гримма. – Ну и голосок у него! Так что же мы будем теперь делать?

– Если верить этому Ангало, то влачить жалкое существование, – вздохнула матушка Морки.

Глава 3

I. И сами не желая того, принесли они с собой Талисман, что пробудился в присутствии Электричества, и лишь ему одному было ведомо, кто они и откуда.

II. Ибо память номов – из плоти и крови, а память Талисмана – из Кремния Твердокаменного и не ведает тления, тогда как память номов будет развеяна по ветру, подобно праху.

III. И вложили они в нее Вводные Данные, но не ведали о том.

IV. Это, говорили они, кубик с забавным голосом.

V. Но Талисман приступил к решению Задачи: как уберечь номов от всякой опасности.

VI. А также приступил Талисман к решению Задачи: как вернуть всех номов домой.

VII. И был их путь Путем Домой.

Книга Номов, Антресоли, ст. I–VII

………………

Заблудиться под полом, в этом лабиринте стен, проводов и труб, было проще простого. Номы шли по бесконечно ветвящимся тропинкам, по обеим сторонам которых возвышались сугробы пыли. Путники даже не столько заблудились, сколько заплутали, как выразился папаша Торрит. Множество дорожек и тропок, проложенных между балками, стенами, арматурой, несомненно, куда-то вели, но куда? Номам не встретилось ни одного дорожного указателя. Порой навстречу попадался одинокий, спешащий по своим делам ном, но каждый раз он пробегал мимо, не обращая на них никакого внимания.

На ночлег они устроились в какой-то нише между двумя огромными деревянными балками и мигом заснули. Проснувшись, номы обнаружили, что все вокруг залито тем же тусклым светом. Казалось, в Магазине нет ни дня ни ночи. Но кое-какие изменения, пока они спали, произошли. Откуда-то издалека доносился низкий, несмолкающий гул.

Изменился и Талисман. На его поверхности выросла маленькая странная чашечка и зажглось еще несколько огоньков. Чашечка медленно поворачивалась.

– А не поискать ли нам дорогу в зал с едой? – спросил папаша Торрит с надеждой в голосе.

– Думаю, туда пускают только тех, кто принадлежит к отделам, – покачал головой Масклин. – Но здесь обязательно должна быть еда.

– Когда мы сюда пришли, тут не было так шумно! – объявила матушка Морки. – Что за гвалт!

Масклин огляделся по сторонам. Между деревянными балками оставался небольшой зазор, и оттуда бил яркий свет. Масклин подошел поближе и прильнул глазом к щели.

– Ого! – пробормотал он себе под нос.

– Что там, что там такое? – заинтересовалась Гримма.

– Люди. Ты в жизни их столько не видела.

Щель была в том самом месте, где перекрытие соединялось со стеной какого-то огромного зала. Размерами он почти не уступал гнездовью грузовиков и был битком набит людьми. Магазин открылся.

Номы всегда знали, что люди живут очень медленно. Во время охоты Масклину пару раз случалось наткнуться на людей, и он не сомневался, что успеет отскочить в сторону и спрятаться за какой-нибудь выступ, прежде чем они его заметят: слишком уж медленно двигались глаза на огромных глупых физиономиях этих существ.

Пространство внизу буквально кишело людьми. Масклина поразило, какая тяжелая, неуклюжая у них походка. И они все время что-то кричали друг другу глухими, низкими голосами. Номы как зачарованные уставились на эту картину.

– Что это у них в руках? – спросила Гримма. – Похоже на Талисман.

– Кто знает? – пожал плечами Масклин.

– Смотри, они выбирают эти штучки, потом дают что-то другому человеку, кладут их в сумки и уходят. Можно даже подумать, будто они знают, что делают.

– Да нет. Они ничем не отличаются от муравьев. Те ведь тоже кажутся разумными. А присмотришься поближе… Вот и с людьми так же, – вмешался папаша Торрит.

– Но… они строят дома… – с сомнением произнес Масклин.

– Ну, сынок, так ведь и птицы тоже строят гнезда, – возразил Торрит.

– Да, но…

– Я всегда говорил, люди – как сороки. Любят все блестящее…

– Хм… – Масклин решил не спорить со стариком.

Все равно это бесполезно. Если ты не матушка Морки, лучше в таких случаях помолчать. Идеи, помещавшиеся в голове у папаши Торрита, можно было пересчитать по пальцам. Но уж если какая мысль пустила корни в его сознании, не стоило даже пытаться вырвать ее оттуда. И все же Масклину очень хотелось сказать: если люди настолько глупы, почему мы прячемся от них, а не наоборот?

И тут его озарила идея. Он поднял с пола черный кубик.

– Талисман! – позвал Масклин.

Тишина.

Потом послышался тоненький голосок:

– Действия по решению основной задачи приостановлены. Каковы будут дальнейшие указания?

– Ты знаешь, кто такие люди? – спросил Масклин.

– Да. Возвращаюсь к решению основной задачи.

Растерянно моргая, Масклин взглянул на остальных.

– Талисман! – снова окликнул он.

– Действия по решению основной задачи приостановлены. Каковы будут дальнейшие указания? – повторил кубик.

– Я просил рассказать мне о людях, – напомнил Масклин.

– Задача была сформулирована иначе. Ты сказал: «Ты знаешь, кто такие люди?» Мой ответ был абсолютно точен.

– Ну так скажи мне, кто же они!

– Люди – это туземные обитатели мира, который вы называете теперь Эмагазин. Возвращаюсь к решению основной задачи.

– Вот-вот! – воскликнул Торрит, глубокомысленно кивая. – А я вам что говорил? Они – туземные. Разумные – да, но, в общем-то, туземные. Даже слишком туземные. – Он поколебался. – То есть тусямные, хотел я сказать.

– А мы – туземные? – спросил Масклин.

– Действия по решению основной задачи приостановлены. Нет. Возвращаюсь к решению основной задачи.

– Конечно нет! – сказал Торрит, презрительно передернув плечами. – Нам есть чем гордиться.

Масклин уже открыл рот, чтобы спросить, что такое «туземные». Он знал, что не знает этого, и был абсолютно уверен, что Торрит тоже лишь делает вид, будто все понял. На языке вертелось множество вопросов, но сперва следовало подумать о словах, которыми он пользуется.

«Я знаю слишком мало слов, – понял Масклин. – А есть вещи, о которых нельзя думать, пока у тебя нет нужных слов».

Но он так и не успел со всем этим разобраться, потому что сзади послышался незнакомый голос:

– Потрясающе! В последнее время их становится все больше и больше. Хотел бы я знать, откуда только они берутся?

Голос принадлежал пожилому, но еще весьма крепкому ному, одетому довольно неряшливо – а ведь местные номы очень внимательно следили за своей одеждой. Костюм незнакомца состоял главным образом из необъятных размеров фартука, карманы которого загадочно оттопыривались.

– Ты что, шпионил за нами, а? – возмутилась матушка Морки.

Незнакомец рассеянно пожал плечами.

– Обычно я прихожу сюда наблюдать за людьми. Тут такое удобное место, никто не мешает. А вы из какого отдела?

– У нас пока что нет отдела, – ответил Масклин.

– Мы сами по себе, – вмешалась матушка Морки.

– Мы не какие-нибудь туземные, мы сами по себе! – подтвердил Торрит.

Губы незнакомца растянулись в добродушной усмешке. В следующий момент он соскользнул с деревянной балки, на которой сидел.

– Подумать только! – воскликнул он. – Вы ведь те новенькие, о которых я столько слышал? Из Снаружного мира, да? – И он радостно протянул Масклину руку.

Масклин ответил ему недоверчивым взглядом.

– Простите? – вежливо произнес он.

Незнакомец вздохнул.

– Пожмем друг другу руки, – объяснил он.

– Зачем?

– Ну, такая традиция. Мое имя – Доркас Дель Икатес. – Незнакомец хитро улыбнулся. – А вы свое имя знаете?

Масклин пропустил его вопрос мимо ушей.

– Вы говорите, что наблюдаете за людьми?

– О да. Наблюдаю за ними. Изучаю их. Это моя специальность. Наблюдая за людьми, можно, знаете ли, многое узнать о будущем.

– Это как с наблюдением за погодой, да?

– Погодой? Ах, ну да. Конечно, конечно! – Ном ухмыльнулся во весь рот. – Потрясающая штука эта самая погода! Вы, должно быть, все про нее знаете…

– А вы что-то слышали о погоде? – удивился Масклин.

– Только старинные легенды. Хм… Однако! – И Доркас окинул Масклина изучающим взглядом. – Я-то считал, что существа Снаружи должны иметь… э-э… несколько иное… э-э… телосложение. Другая форма жизни, понимаете ли. А вы точь-в-точь схожи с нами… Удивительно! Потом покажу вам, что я имел в виду…

Масклин в отчаянии огляделся по сторонам. Повсюду пыль. Одна пыль. Здесь все пропахло затхлостью. Хватит, он уже сыт этим по горло. Здесь слишком тепло, слишком сухо, и каждый считает его за дурака. А теперь еще выясняется, что у него телосложение какое-то не такое.

– Ну, знаете ли… – начал он.

И тут Талисман, который Масклин все еще сжимал в руке, произнес:

– Этот ном нам нужен!

– Ух ты! – воскликнул Доркас. – Первый раз вижу такой маленький радиоприемник! Эти игрушки становятся все меньше и меньше. Просто потрясающе!

Доркас привел их к какой-то дыре в полу. Большой квадратной черной дыре. В глубь этого бездонного провала уходило несколько кабелей. Самый тонкий из них был немного толще хорошо упитанного нома.

– Как, неужели вы там живете? – испуганно спросила Гримма.

Вместо ответа Доркас пошарил рукой в черной пасти дыры. Раздался щелчок. Потом наверху что-то заскрежетало. Послышалось отдаленное гудение.

– Там? Нет-нет. Ни в коем случае, – пробормотал Доркас. – Я потратил многие годы, занимаясь исследованием этого феномена. Оказалось, что мы имеем дело с полом, подвешенным на веревке. Он может подниматься и опускаться. Вместе с людьми. Тут мне пришла в голову мысль. Я ведь не молодею, а все эти лестницы, они уже не для моих старых ног. Ну я и стал присматриваться, как эта штука работает. Оказалось – очень просто. Да иначе и быть не могло. В противном случае люди ни за что бы не догадались, как ею пользоваться. Пожалуйста, посторонитесь немножко…

Из шахты вынырнуло что-то огромное и черное и замерло в нескольких дюймах над их головами. Оно было наполнено лязгом, топотом людских шагов и гулом голосов.

Внизу под этой штукой болталась подвешенная на струне корзинка, сплетенная из тонких проводков.

– И ты хочешь, чтобы я, как куропатка на яйцах, сидела в этом проволочном гнезде?.. Ну уж нет, поищи-ка другого кого-нибудь, – возмутилась матушка Морки.

– А это… безопасно? – осторожно поинтересовался Масклин.

– Более или менее, более или менее, – нараспев произнес Доркас, занятый тем, что пытался найти очередной выключатель. – Не задерживайтесь… Пожалуйста, сюда, мадам…

– Э-э… Постойте, постойте… Это насколько же более, чем менее? – напрягся Масклин, видя, что матушка Морки, польщенная обращением «мадам», шагнула вперед.

– За сделанное мной я как-нибудь отвечаю, тут с безопасностью все в порядке. Но что касается этой штуки наверху… Она собрана людьми, и, сами понимаете, про нее с уверенностью ничего нельзя сказать… Потесней, потесней, пожалуйста. Поехали!

Наверху послышался лязг, корзина дрогнула и начала подниматься.

– Согласитесь, очень удобно, – рассказывал Доркас. – У меня ушло несколько лет, чтобы провести все эти выключатели… И думаете, люди что-нибудь заметили? Представьте: они нажимают кнопку вниз, но я хочу вверх – и мы едем вверх. Вначале я страшно боялся, что они переполошатся, с чего бы это лифт ездит вверх-вниз сам по себе, но они страшно глупы. Ну вот мы и приехали!

Лифт с лязгом остановился. Корзина номов оказалась на одном уровне с щелью, ведущей под плиты пола.

– Электроприборы и Бытовая Техника, – объявил Доркас. – Я мог бы назвать это место своими владениями. Тут я сам себе хозяин, никто меня не беспокоит. Даже аббат. Все побаиваются электричества. Ну а я давно разобрался, что к чему, – этим и пользуюсь.

Вокруг были сплошные провода. Они тянулись во всех направлениях, сплетались в разноцветные пучки и снова разбегались. Несколько молодых номов деятельно разбирали на части какой-то непонятный предмет.

– Радио, – объяснил Доркас. – Очень забавная вещица. Мы вот пытаемся выяснить, как эта штука говорит.

Порывшись в куче бумаги, наваленной в углу, Доркас вытащил какой-то рисунок и, смущенно улыбаясь, протянул его Масклину.

На рисунке был изображен маленький розовый конус, увенчанный реденьким пучком волос.

Номы никогда не видели моллюска-блюдечника. Иначе они знали бы, на кого похоже странное существо на этом наброске. Разве что у моллюска нет волос.

– Очень мило, – неуверенно пробормотал Масклин. – А что это такое?

– М-м… Понимаете ли, это мое представление о том, как должны выглядеть Снаружные жители, – признался Доркас.

– Что?! Почему это у них остроконечные головы?

– А дождь? В старинных легендах о времени создания Магазина говорится о дожде. Там сказано, что с неба все время льется вода. Эта вода должна как-то стекать. И еще – ветер. Он дует все время, поэтому у живых существ не должно быть резких углов. Я ведь не знал ничего, кроме старинных легенд…

– Но почему у них даже глаз нет?

– Глаза есть. Маленькие щелочки, вот здесь, под волосами, – показал Доркас. – Они спрятаны, чтобы их не слепило солнце… Ну, этот большой яркий прожектор в небе, – пояснил он.

– Уж солнце-то мы видели, – проворчал Масклин.

– Что он там говорит? – поинтересовался Торрит.

– Он говорит, что ты должен выглядеть вот так, – ядовито заметила матушка Морки. – Что ты розовый и голова у тебя остроконечная!

– Ну уж, знаете ли! Голова у меня все-таки тупая!

– Что верно, то верно, – съязвила матушка.

– Знаете, мне кажется, вы допустили несколько ошибок, – осторожно начал Масклин. – На самом деле все по-другому. Неужели никто из вас даже краешком глаза не выглядывал наружу?

– Я видел однажды, как открылась большая дверь в гараже. Но за ней был только белый слепящий свет, и больше я ничего не смог различить…

– Н-да… Наверное, если все время сидеть в такой темноте, то это неудивительно, – пробормотал Масклин.

Доркас выкатил откуда-то катушку из-под ниток.

– Вы должны мне все рассказать. Все, что вы можете вспомнить о Снаружном мире.

На поверхности Талисмана, лежавшего в ногах у Торрита, вспыхнул еще один зеленый огонек.

Немного погодя какой-то молодой ном принес им еду. И они ели, и говорили, и спорили, перебивая друг друга, а Доркас слушал и задавал вопросы.

По его словам, он был исследователем. Особенно интересовало его все связанное с электричеством. В давние времена, когда номы только-только начали пользоваться электричеством, наугад подключаясь к проводам, в Магазине было много смертельных случаев. Теперь-то уже научились делать это без риска для жизни, но само электричество все равно оставалось загадкой, и большинство предпочитало держаться подальше от приборов и проводов. Вот почему вся местная аристократия и даже сам аббат Канцелярских Принадлежностей предоставили Доркасу полную свободу действий. Исследователь был страшно рад, что когда-то ему пришла в голову мысль заняться тем, чего другие боялись и избегали. Теперь он мог позволить себе любые причуды, мог даже рассуждать о жизни Снаружи. Единственное, что от него требовали, чтобы он не рассуждал об этом слишком громко.

– Я что-то забыл, – сказал Доркас, – как называется у вас второй прожектор, который горит после Закрытия?

Масклин не сразу понял, что имеет в виду его собеседник.

– А, ну конечно… Когда наступают сумерки, да… Тогда на небе появляется луна, – сообразил он наконец.

– Луна… – мечтательно повторил Доркас, будто пробуя слово на вкус. – Но ведь луна не такая яркая, как солнце? Очень, очень странно. Зачем яркий свет днем, когда и так все видно? Ночью он был бы куда нужнее. Вы, наверное, никогда не задумывались, почему все так происходит?

– Просто так было всегда, – пожал плечами Масклин.

– Знаете, нельзя сказать, что я ничего не предпринимал, чтобы увидеть все это своими глазами. В юности я часто ходил смотреть на грузовики, но у меня не хватило смелости забраться в кузов и уехать… – И Доркас слегка ссутулился. – Я верю, – продолжал он после паузы, – что Арнольд Лимитед (осн. 1905) дал нам Универсальный Магазин, чтобы мы познали все, что есть в нем. Изучили его. Для того мы и созданы разумными. Как по-вашему?

Масклин был весьма польщен этим вопросом. Он уже открыл рот, чтобы ответить, но его перебила Гримма:

– Тут у вас только и слышишь разговоры об Арнольде Лимитеде. Но ни одна живая душа не говорит, кто же он такой.

Доркас уселся поудобнее.

– О, он сотворил Магазин. В 1905 году, сами понимаете. Цокольный Этаж, Бухгалтерию и все между ними. И я вовсе не отрицаю его существования. Ведь должна быть первопричина, не само же все возникло? Но я всегда говорил и повторяю…

Зеленый огонек на поверхности Талисмана погас. Вращающаяся чаша исчезла. Раздался дребезжащий звук – будто машина прочищала горло.

– Я проанализировал телефонные переговоры, – объявил Талисман.

Номы переглянулись.

– Как красиво! – прошептала Гримма. – Правда, Масклин, наш Талисман очень красиво говорит?

– Я располагаю срочной информацией, которую необходимо довести до лидеров этого сообщества. Вы абсолютно уверены, что живете в искусственно созданной среде с ограниченными возможностями для существования жизни?

– Потрясающе! – прошептал Доркас. – Все эти слова… Кажется, можно даже разобрать, о чем оно говорит. Там, – он показал пальцем на потолок, – тоже есть такие штуковины. «Радио» называются. И другие, которые показывают картинки. Очень забавные игрушки.

– Жизненно важно. Я располагаю информацией первостепенной важности. Данная информация должна быть немедленно доведена до сведения лидеров вашего сообщества. Информация касается предстоящего разрушения данного артефакта, – бубнил Талисман.

– Прошу прощения, – осторожно произнес Масклин. – Можно повторить еще раз?

– Вы не поняли суть сказанного?

– Я не знаю, что такое «суть».

– Очевидно, язык изменился совершенно непостижимым для меня образом.

Масклин попытался скрыть свою растерянность.

– Я попытаюсь сделать свое сообщение более ясным, – объявил Талисман. Вспыхнуло еще несколько огоньков. – Все, хана. Лавочка закрывается. Хрясь – и зданию крышка, – с надеждой произнес Талисман.

Номы недоуменно переглянулись. Они ничего не поняли из этой тарабарщины.

Талисман неуверенно кашлянул.

– Вы знаете значение слова «разрушать»?

– Да, конечно, – кивнул Доркас.

– Именно это скоро произойдет с Магазином. Через двадцать один день он будет разрушен.