Текст книги "Проект Смерти"

2.3. Сириус b

Война никогда не обходит стороной культурных деятелей, какими бы аполитичными они не были. Они часто становятся лидерами общественного мнения, им подражают, на их деятельности складывается образ жизни и мировоззрение их фанатов.

Каролина Лоран – одна из восходящих звезд Франции, которая из-за войны не смогла достичь высот в своей карьере. Словно Сириус b, она сияла и озаряла тьму вокруг, но затем угасла и охладела…

Каролина Лоран родилась в Марселе, на юге Франции. Ее родители были нищими и еле сводили концы с концами, часто ругались, а она сама оказалась нежеланным ребенком. В семье ее не любили, ее детство было весьма трудным. В школе над ней издевались, и у нее появилось уйма комплексов. Утешение она нашла в музыке. Она пела в тайне от всех, сбегая в тихие и безлюдные места, но все равно не осталась без внимания. Ее немногочисленные друзья заметили ее талант, призывали продолжать развиваться и не поддаваться вечной депрессии.

В подростковом возрасте Каролину часто преследовали суицидальные мысли, а попытки покончить с собой не увенчались успехом.

Время шло, девушка росла, и в один из дней она вдохновилась на образование и переезд из Марселя в столицу Франции.

Закрывая глаза на свою неблагополучную семью, девушка начала усердно учиться, ее главной целью стало – не стать подобной своим родителям, избежать судьбы нищей алкоголички, живущей одним днем.

К сожалению, не все шло гладко. Ее характер на фоне трудного детства сложился весьма токсичным и недружелюбным, найти друзей ей было очень трудно. Наконец, отучившись в школе с отличием, Каролина не глядя переехала в Париж, поступила на учебу в музыкальный университет, где стала развивать свои навыки вокала. Девушка становилась взрослее и особое внимание стала уделять своей внешности. Из бродячей девочки она превратилась в настоящую модель, тогда она стала популярной среди парней. Но толи из-за своего характера, толи из-за натуры тех парней ее постоянно использовали и бросали на произвол судьбы. До сих пор она не чувствовала ни любви, не заботы, что ещё больше вредило ее психике. После получения музыкального образования Каролина завела свой личный блог на видео – площадке «YouTube», который полностью посвятила музыке и вокалу. Она сочиняла песни и записывала обучающие ролики. Кроме вокала она также играла на гитаре и выступала в ресторанах, кафе, парках и многих других местах. Ее стали узнавать, популярность росла. Теперь парни пытались добиться ее внимания, но она отдала предпочтение девушкам и стала мужененавистницей.

Вскоре девушку позвали на местный лейбл, где она записала свой первый музыкальный альбом «Vitality», с которым планировала отправиться в тур по городам Франции, а затем и по всей Европе. Кроме музыкальной карьеры, у Каролины началась карьера модели. Ее внешность завоевала сердца тысячи французов. Идеальная талия, длинные ноги, ухоженное лицо, яркие и роскошные фиолетовые волосы. Белоснежная улыбка и блестящие голубые глаза.

Она стала амбассадором L’Oréal Paris, лицом косметической компании, а также фотомоделью нескольких французских журналов. Имя Каролины Лоран потихоньку стало разлетаться по всему миру, ее узнавали в Америке, России, Германии и Китае. Даже сам Карстен Майер, говорят, слушал песни Каролины Лоран, но подтверждения этому не имеется.

Казалось, у Каролины начинается новая и успешная жизнь, казалось, что ещё многое впереди, вдохновению не было предела, пока война не оборвала очередную судьбу.

Ни на один концерт за пределами Парижа Каролина так и не успела. Ее тур со свежим музыкальным альбомом сорвало наступление Альянса на Францию. Было объявлено военное положение, концерты отменили. Это стало очередным ударом по хрупкой девушке, карьера стала рушиться у нее на глазах. Оставшись с горой денег в квартире в центре столицы, девушка ушла в глубокую депрессию. Ей не были интересны деньги, всю жизнь она мечтала о любви и признании, но этому не суждено было сбыться. Пока шло наступление на Париж, Каролина изучала историю начала операции «Сердце Европы», пыталась понять суть происходящего и из-за чего начался военный конфликт. Даже смертоносная пандемия Hindi-42 не могла помешать музыкальной деятельности девушки, но вот политика…

Каролина смотрела выступления Карстена Майера, слушала его интервью со времен работы на посту министра культуры, сравнивала политику Евросоюза и Альянса. Так она и стала противником всех. Она не поддержала ни Альянс, ни США. Она была согласна с некоторыми идеями Майера, с тем, что нужно бороться с мировым кризисом, была согласна с первыми двумя законами его Проекта.

В законе семьи упоминалось, что для рождения ребенка родители должны были быть благополучными и обеспеченными, а для предотвращения нежелательной беременности правительство обеспечивало граждан всеми нужными средствами. Если бы такой закон действовал во Франции, у Каролины не было бы такого трудного детства, а она сама была бы счастлива. Также ей понравилось, что проект предлагал абсолютно бесплатное обучение, ведь во время обучения в Париже ей пришлось немало трудиться чтобы оплатить свое образование.

Но в остальном она была противником фашистских амбиций проекта, выраженных в жёстком контроле населения, милитаризме и гомофобии.

Также Каролина стала и американофобом, обвиняя США в развязывании никому не нужной войны, из-за которой сейчас страдает Франция и вся Европа. А страны Альянса посчитала фашистами, которые после ядерного удара их безответственного правительства пожелали истребить все французское население. Она была против всех.

После 24 октября из Парижа вместе с правительством президента Марка Жюльена начали сбегать все, кто только мог. В основном это были лишь богачи и крупные корпорации. Обнищавшему народу было некуда бежать, и именно он принял на себя весь удар немецкой мести. У Каролины была возможность сбежать из столицы, сотрудники L’Oréal Paris звали ее уехать вместе с компанией в Америку, но она отказалась. Она возненавидела США и не могла бы стерпеть жизнь в чужой стране. Она ушла в глубокую депрессию и пожелала остаться дома. Это был ее выбор, и никто не стал ее уговаривать. Все работодатели Каролины уехали, а она вновь осталась брошенной в полном одиночестве…

Центр Парижа. 24 февраля, 13:00

Квартира Каролины находилась на одной из центральных улиц Парижа, на набережной, где протекала река Сена. Именно здесь бывшая певица и фотомодель провела последние три месяца в компании сотен литров алкоголя. Запасов еды хватало до недавнего времени, они закончились лишь неделю назад. Но вот вина хватало ещё на несколько дней, из пустых бутылок, оставленных певицей, можно было бы соорудить копию Эйфелевой Башни в натуральную величину. Каролину больше ничего не интересовало, все последние три месяца она только и делала, что выпивала, а на все попытки эвакуировать ее в Париж-2 она отвечала отказом. Ей не хотелось покидать свой дом и идти в темные подземелья.

Алкоголизм не остался без следа. Каролина утратила свою божественную внешность, волосы стали сухими и неопрятными, отросли темные корни. На лице появились морщины и синяки под глазами, глаза покраснели и заплыли, кожа и губы побледнели и приняли синеватый оттенок. Местами стали проглядываться вены, а ее тело полностью исхудало, девушка потеряла вес. В вечном запое она потеряла счет времени, она больше не следила за новостями, не выходила на связь с друзьями и фанатами. Она ушла в небытие.

После очередного спиртного завтрака, опьянев до потери сознания, Каролина уснула на кухне своей квартиры, ее не могли разбудить даже раскаты ракет и грохот падающих домов. По ее дому за несколько часов попало несколько ракет, и по счастливой случайности обрушилась лишь дальняя сторона здания, а квартира Каролины оставалась невредима, вплоть до самого конца обстрела. Одна из последних ракет попала в самый центр здания, дом покосился, но не разрушился. Вся мебель в квартире певицы разбилась, стена одной из комнат осыпалась, открылся вид на солнечный пылающий город.

На лестничной площадке дома начался пожар, едкий дым окутал квартиру Каролины, она могла легко задохнуться от угарного газа, но внезапно очнулась. Дикий кашель с кровью разбудил ее, от каждого вздоха бурлило в лёгких, а голова просто раскалывалась. Все тело ломило и чесалось, чувствовалось жжение в носу и глазах. Она лежала под обломками мебели, вся в пыли. Из последних сил Каролина выбралась из завалов и, осмотрев туманную квартиру, подсознательно направилась в комнату, из которой бил луч света. Солнце слепило ее, яркий свет ей давно стал отчуждением. Певица продолжала идти, смотря прямо на солнце, пока вдруг не провалилась вниз. Пролетев пару метров, она без серьезных травм свалилась на каменные руины и затем покатилась с горы высотой в пару этажей вниз, прямо на набережную улицу. Через пару мгновений сверху послышался скрип, и вторая половина здания с грохотом сошла на нет. Дом был полностью уничтожен.

Каролина продолжала лежать на руинах, не осознавая происходящего. Руки и лицо теперь были в крови, болела шея, её охватила жажда.

Не стерпев холодной земли, через несколько минут певица додумалась подняться. Ее руки были разбиты в кровь, поднимаясь, она упёрлась ладонями прямо в пыль и стекло. Грязь просочилась через раны, без срочной обработки ей угрожает смертельная опасность.

Теперь она уселась на колени и, заметив кровь на руках, решила вытереть ее об свой розовый шерстяной джемпер. Кровь и грязь размазались по дорогой ткани, а руки чище не стали.

Приступ кашля снова охватил ее, от боли ее тело скрючило, у нее не было никакого понимания о состоянии своего здоровья. Сейчас она вообще ничего не понимала, разум давно покинул ее, а все возможные чувства давно угасли. Она просто существовала без цели.

Спустя некоторое время она смогла встать на ноги и, хромая, направиться, куда глаза глядят. Она совсем не узнавала город, и до конца не понимала, где именно находится.

Спустя получаса блужданий Каролина забрела в улочку меж руин. Кругом был раскидан мусор и хлам, веяло смрадом. Кругом летали мухи.

Привести её в легкое чувство смог громкий шум в небе. Стук лопастей вертолета эхом раздался над головой певицы, и она с ужасом упала рядом с мусорным баком, прикрыв голову руками. Первое чувство, которое к ней вернулось – это страх. Вертолет до смерти напугал девушку, обрывками вернулись воспоминания о происходящих событиях в стране. Она не смотрела в небо, она лишь закрыла глаза и завыла.

Над руинами пролетел черный вертолет с единственным опознавательным знаком – гербом ФРГ белого цвета в ровном круге. Вертолет стремительно пролетел высоко над Каролиной и завис в нескольких десятках метров, над набережной, откуда недавно пришла горе-певица. Вертолет открыл огонь по улице из крупнокалиберных пулеметов, грохот от выстрелов разрывал слух Каролины. Стрельба закончилась за считанные секунды, затем вертолет улетел вдаль, в сторону не тронутого обстрелом собора «Нотр-Дам».

Когда вновь наступила тишина, певица осмелилась подняться и поспешила посмотреть на место происшествия. Теперь к ней вернулись любопытство и интерес.

Скрепя зубами от боли в ногах, Каролина ускорилась и неуклюже побежала, пока не вышла на улицу. На ней было жарко, руины подгорели, но запах гари ей почти не ощущался. Она стала терять обоняние. Осмотревшись, девушка вскрикнула от ужаса. Кругом валялись изуродованные трупы солдат в серой форме, которые приняли темно-красные оттенки. Кругом была кровь, девушка была на грани потери сознания.

Она упёрлась спиной об стену и стала тяжело дышать, прямо у ее ног лежал солдат без лица, его голова была расколота, а вокруг – мясо.

Вдруг Каролина услышала американские крики у стен дома напротив:

– Эй, сюда! Не стой, подойти!

Каролина хорошо понимала английский, но вдруг ее охватило чувство злости. Она вспомнила свою обиду на американцев, вспомнила, что эта форма принадлежит именно им. Вспомнила все про войну. В голове начал складываться пазл, но теперь было ясно, что у Каролины частичная потеря памяти.

Медленно, с холодным взглядом она проследовала на звук. У стен разрушенного дома сидел раненый американец. Он остался без ног, ниже пояса осталось лишь мясо и кости, сам он был по уши в крови.

– Возьми пистолет, замочи меня, я уже мертвец… – сказал американец, указывая девушке на лежащий у нее под ногами пистолет. Она никогда не имела дела с оружием и видела его только в кино. Все что она знает, это только куда нажать, чтобы выстрелить, больше никаких деталей ей не было известно. Увидев пистолет, девушка стала вспоминать моменты, когда она смотрела кино со своими подругами. Каролина все больше стала приходить в себя. Не став спорить с недругом, она подобрала пистолет и навела в его сторону, приложив палец к спусковому крючку. Ее небрежный и облетевший маникюр царапал металл, а американец продолжал мучиться и мычать, смотря в ясное небо. Каролина надавила на крючок, но пистолет лишь увело в сторону, а выстрела не произошло. Крючок не сдвинулся с места.

– Ну же, стреляй! – нервно повторял американец, стискивая зубы.

Каролина давила усерднее, но не получалось. Американца охватил гнев:

– Предохранитель!

Певицу охватила паника, руки задрожали. Она не понимала, что идёт не так, а солдат начал кричать на нее.

– Флажок сбоку, опусти его вниз! – подсказывал из последних сил солдат, задыхаясь и морщась от невыносимой боли.

Каролина судорожно искала флажок, и увидев на пистолете какой-то язычок, потянула его вверх.

– Да вниз, сука! – выкрикнул солдат и от гнева схватился за голову.

Каролина опустила флажок вниз и с гневом начала нажимать на спусковой крючок. Пистолет выстрелил, огненный всплеск ослепил девушку, пистолет стремительно увело в сторону, а рядом с солдатом поднялась дымка. Промах.

Каролина не стала сдаваться и продолжила беспорядочно стрелять, приближаясь к своей цели.

Кругом отлетали камни, хлопки один за другим эхом раздавались по всей набережной. Когда певица расстреляла все патроны, американец уже не двигался и не издавал никаких звуков. Кисть заболела от отдачи пистолета, повезло что не случилось вывиха. В конце она кинула пустой пистолет на тело мертвого солдата, и ее снова охватил страх. Память и чувства возвращались, но она ещё не осознавала, что собственноручно убила человека.

Вдали послышались звуки автомобилей, Каролина поняла, что здесь находится небезопасно. Она быстро сориентировалась и схватила валяющийся на дороге автомат и солдатский рюкзак. Вдали показались черные бронеавтомобили и грузовики, но на улице от угасающей звезды уже не осталось и следа…

2.4. Во имя спасения

Артиллерия Альянса на протяжении пяти часов без перерыва наносила удары по центру города. Как и в случае с Реймсом, самые значимые достопримечательности Парижа остались нетронутыми. Эйфелева Башня, Дворец Шайо, Триумфальная Арка, Лувр, Нотр-Дам, монумент Бастилия – все это осталось полностью невредимым. Об этой особенности знал Адрен Лефевр, но не считал данные места безопасными, даже напротив – именно к этим объектам у Альянса имеется особый интерес, и вероятно, туда будут отправлены немецкие солдаты.

Лагерь Миссии Жизни. 24 февраля, 13:00

Взрывы прекратились, бойцы застыли в ожидании главаря. Они наблюдали за дверью его кабинета, прислушивались к каждому шороху. Были слышны переговоры, видимо, мэр давал интервью американским журналистам. Наконец, ручка двери повернулась, прозвучал скрип. Седой главарь вышел в центр, сложив руки, все вокруг поднялись с холодного пола.

– Отряд! – начал Лефевр. – Внимание!

Старик слегка нахмурился:

«Наступил решающий час. Только что Альянс разбил последнюю линию обороны НАТО, солдатам было приказано отступить к метро. Их осталось единицы, надежда остаётся только на нас. Вот – вот в центр зайдет особый немецкий полк, совсем не похожий на обычный Бундесвер. Настоящие звери, которые готовы убивать всех на своем пути. Известна их цель – уничтожить население Парижа подчистую. Никаких переговоров быть не может, отступать больше некуда…

Бойцы начали переглядываться, они не верили в то, что этот день настал. Они привыкли, что все три месяца их лишь обстреливали, а бои происходили только на окраинах между солдатами. Они не могли представить, что их ждет по словам Лефевра. Он продолжал:

– Мы должны подготовиться к защите метро, от наших действий зависит будущее Франции и всего ее народа…

Старик почесал бороду и начал раздавать команды:

– Отряд, разделиться на три группы. Матрос!

Моряк уставился на Адрена, а тот осмотрел молодых парней:

– Бери пацанов, вы назначаетесь первой группой.

Парни с недоверием посмотрели на Давида, но возразить они не смели, Лефевр был для них авторитетом.

– Ваша задача самая простая – осмотреть окрестности на наличие раненых граждан. Особое внимание уделите подвалам, в них могли укрыться жители. Эвакуируйте в метро всех, кого сможете. Как поняли?

Парни промолчали, а Давид кивнул и четко ответил: «Все поняли.»

Далее Адрен обратил внимание на Рашель:

– Вторая группа назначается вокруг Валькирии. Вы вместе с женщинами отправитесь в Нотр-Дам. Немецкая артиллерия не должна была уничтожить собор, в нем остались священники и возможно, гражданские. Ваша задача аналогична, эвакуируйте в метро всех, кто там находится. Обратите внимание на окрестности по дороге к метро, возможно, вам попадутся раненые.

В Миссии Жизни у каждого был свой позывной, а Рашель здесь называли Валькирией. Давида называли Матросом, а огромного двухметрового качка в берете так и называли – Берет.

– Теперь Берет. Твоя группа третья. Перед вами будет стоять самая трудная и опасная задача. Бери всех остальных, хватайте все оружие, что у нас есть, и отправляйтесь в засады на конвои Альянса. Пока они будут заезжать в город, постарайтесь достать у них боеприпасы и медикаменты. Мы должны быть максимально готовыми к обороне, должны раздобыть все необходимое. Думаю, специальный полк имеет отличные ресурсы которые будут нам полезны.

– Так точно! – резво ответил Берет и начал разминать свои крепкие кулаки.

Адрен подвёл итог: «Я вместе с журналистами и медперсоналом отправляюсь в метро, там с вами и встретимся. И еще, никто не возвращается в винный магазин, мы также эвакуируемся в метро! Удачи вам, желаю добраться до метро живыми и невредимыми.

Миссия Жизни разделилась на три группы, у каждого появилась своя задача. Лефевр вместе с медиками собрал все необходимые лекарства и выдвинулся к бомбоубежищу. В арсенале отряда имелись инструменты спасателей и легкое вооружение.

Боевой отряд Берета взял себе имеющиеся пистолеты и ружья, гранаты и горючие смеси, ножи и дубинки. На себя они надели полицейские бронежилеты и каски: спасателя, строителя или спецназа. Полностью снарядившись, отряд Берета вышел на задание.

Следом за ними к вылазке подготовились и женщины. Они собрали себе весь имеющийся спасательный инвентарь: топоры, ломы, кусачки, тросы, лопаты и прочее. Они все были одеты в форму спасателей, на голове их защищали каски пожарных. Валькирия вместе с отрядом покинула подвал, остались только парни Матроса. Им не осталось совсем ничего: ни оружия, не снаряжения, никакой защиты.

Оставшись с голыми руками, парни ожидали указаний от Матроса. Они не до конца осознавали происходящее, сейчас они казались смелыми, что весьма радовало Давида. Перед выходом он решил постоять в тишине и последний раз осмотреть уже ставший ему родным винный подвал. Факелы догорали, становилось все темнее. За столом больше никто не сидел, а карты валялись на холодном полу. Кругом разбросаны матрасы и тряпки, больше на них никто не отдыхает, а медицинский пункт больше не принимает раненых.

– Идем! – Матрос нарушил тишину и направился к лестнице.

Миссия Жизни покинула свой привычный лагерь. Он стал последним пристанищем организации, в которую раньше входило около трех тысяч добровольцев. Все они погибли, исполняя свой долг, а те, кто выжил, ушли в винный магазин, где остался нетронутым единственный невредимый отряд. Теперь Миссия Жизни – единственный шанс Парижа на спасение от массового кровопролития.

Отряд Матроса двигался по одной из центральных улиц города. По пути они ещё не встретили ни одной живой души, лишь каменные горы и грязь, от человека не осталось и следа. В подвалах также никого найти не удалось.

Наконец, двигаясь по широкой дороге, миссионеры заметили тело у стен разрушенного здания. Перевязанный парень с крестом неуверенно заявил:

– Смотрите, там человек?

Матрос сразу же поспешил к раненому. Парни бросились за ним вслед. Перед ними оказался лысый мужчина с изуродованными конечностями, а все лицо было залито кровью. На ноге остался один кроссовок, а второй валялся вдалеке. Вокруг него было много камней, но они не зажимали раненого.

Мужчина не двигался и не разговаривал, не подавал никаких признаков жизни.

Не успел Давид проверить пульс, как вдруг с вершины руин осыпались камни. На развалины залез неизвестный мужчина, совсем потерявший человеческий вид. Он был горбатый, полуголый, в разорванной одежде, босой, волосы были вырваны клочками, взгляд был безумен, а в руках он держал топор.

Не чувствуя угрозы, Матрос выпрямился и, подняв свой взор, обратился к неизвестному:

– Вы ранены? Здесь небезопасно, мы проводим вас в бомбоубежище!

Ответ оказался весьма неожиданным. Безумец замахнулся топором и запустил орудие прямо в раненого. Топор острием впился в череп мужчины и расколол его пополам, орудие осталось в голове бедолаги. Из трещины медленно стала вытекать густая жидкость, а отряд разом отскочил в сторону.

С вершины развалин раздался жуткий хриплый голос:

– Это моя добыча…

Парни в панике не знали, куда деться, безумец начал спускаться к раненому, но его остановил Давид. Он тут же схватил камень и запустил под грубые ноги безумца.

– Пошел вон! Давай! Прочь! – громко кричал Матрос, и ему все же удалось согнать неизвестного. Он скрючился и уполз обратно, скрывшись на противоположной стороне.

Опасность миновала, отряд вновь подошел к раненому. Теперь определено точно это был труп.

– Вот же срань! – выразился парень из отряда, увидев, что стало с головой мужчины. Другой добавил: «Я такое только в интернете видел.»

Кто-то не мог на это смотреть и отворачивал взгляд, а Матрос крепко схватился за топор и выдернул его из черепа, стряхнув прилипшее мясо в сторону.

– Забирайте его в метро, – скомандовал Матрос и пустым взглядом осмотрел кровавое лезвие.

Уходя из подвала, парни взяли с собой несколько одеял, которые сгодились как носилки. Подростки постелили два одеяла, и самые стойкие погрузили на них тело мужчины. Одеяла быстро пропитались кровью. Труп оказался тяжелым, и Матрос поручил нести его вчетвером. Он выдал топор Робину, которого утром ударил бутылкой, и отправил парней к метро. В случае опасности, они смогут защититься топором, по крайне мере, лучше чем с пустыми руками. Подростки ушли, а с Матросом остался последний парень. Они с ним продолжили исследовать подвалы и развалины по дороге к метро.

Тем временем отряд Валькирии уже подходил к собору Парижской Богоматери. Ее отряд состоял из женщин-спасателей, которые также как Рашель, работали в пожарной охране. За их плечами уже был огромный опыт по спасению людей, а за время блокады они смогли вытащить из-под завалов сотни человек.

Они шли по набережной улице, среди руин на одиноком острове стоял великий собор. Нотр-Дам несколько раз за свою историю находился на грани уничтожения, в 2019 году потерпел великий пожар, но даже тогда он смог устоять. Его реконструировали, а сейчас он стоит как ни в чем не бывало. Нет ни единого отголоска войны. Это могло быть хорошим щитом для техники НАТО, но американцы не стали рисковать, ведь в собор часто приходили мирные граждане.

Перейдя через мост, ведущий на небольшой остров на реке, отряд подошел к подножию собора. Готические мотивы архитектуры терялись при свете яркого дневного солнца. Не теряя времени, отряд поспешил внутрь. Стоило им только отворить двери, как на них сразу навели автоматы.

– На месте! Руки! – прозвучали команды на французском языке, и отряд Валькирии тут же подчинился, побросав свои топоры и лопаты. Спасатели подняли руки, и Валькирия тут же ответила:

– Свои! Миссия Жизни!

У входа в собор выжившие французские солдаты организовали баррикаду из скамей и стульев. Перед женщинами в укрытии сидели около десяти солдат французской армии, вооруженные немецкими автоматами HK-416. Со времен участия Германии в НАТО их автоматами пользовалось множество европейских стран, а качество их оружия не уступало американцам.

Осмотрев спасателей, солдаты опустили оружие, и капитан армии вышел из укрытия:

– Какая удача. Вы те, кто нам нужен.

Женщины опустили руки и подняли свои инструменты вновь. Внутри все было на своих местах, не хватало лишь пары рядов скамеек, на которых жители слушали молебны. Стандартные мозаики на окнах и величественные колонны. Вдали виднелся алтарь, но никого, кроме солдат, вокруг не было.

– Здесь есть гражданские? – спросила тихо Рашель, подойдя к капитану поближе.

– Они укрылись в одной из комнат. Нам необходимо отступить к метро, но у нас нет ни карты, ни навигатора.

Это были не местные солдаты. Бойцы со всей Франции: из Реймса, Бреста, Марселя, Прованса и многих других городов и деревень.

– Мы эвакуируем всех вас.

– Замечательно, – ответил солдат с заметной улыбкой, а Рашель добавила:

– Нам тоже повезло, у нас совсем нет огневого прикрытия. В городе небезопасно ходить с одним лишь топором.

– Не беспокойтесь, прикроем, – уверил капитан, и только он собрался идти за мирными жителями, как вдруг послышался шум вертолета. Все насторожились.

– Где люди? – в спешке спросила Валькирия, а солдаты вновь укрылись за баррикадой.

– За алтарем! – ответил капитан и решил проверить обстановку снаружи.

Спасатели побежали через пустой величественный зал. Их топот отдавался эхом по рядам скамей. Выглянув на улицу, капитан армии обомлел. К собору подлетает черный вертолет, а через мосты с двух сторон подъезжают черные бронемашины с пулеметным гнездами. Четыре машины.

Капитан закрыл громоздкие двери и скомандовал: «Враг на подходе!»

Подбегая к алтарю, Валькирия остановилась и обернулась к входу.

– Забирайте гражданских и уходите через черный ход! Альянс с нашей стороны! – кричал с другого конца собора солдат, спасатели не стали медлить.

Зайдя за алтарь, отряд нашел комнату и, открыв ее, обнаружил пятерых гражданских, одного священника и двух раненых перевязанных солдат.

– Миссия Жизни, мы эвакуируем вас в метро! – заявила Валькирия и сразу же бросилась к раненым. Ее подруги поднимали людей с пола и начинали выводить их из комнаты. Священник вызвался показать спасателям, где находится один из выходов.

– Идти можете? – судорожно спросила Рашель у безоружных солдат. В ответ те лишь с болью помотали головой, и та взяла обоих под бока.

– Да кто вас спрашивает… – ответила она на свой вопрос и тяжело потащила их к выходу. На солдатах были увесистые бронежилеты, тащить их было ещё тяжелее.

Солдаты готовились к наступлению врага. Французы застыли в ожидании, их прицелы смотрели четко на вход в собор. Каждая секунда тишины нагоняла адреналин в их кровь, пока вдруг одна из громоздких дверей не начала медленно отворяться.

В дверном проёме показались два противника в черных комбинезонах. Один открывал дверь, держа автомат в одной руке, второй упёрся своим автоматом в плечо первого и прикрывал его.

– Огонь! – прозвучала французская команда, и все десять автоматов в момент положили первого немца на пол. Второй, получив несколько пуль, зашел внутрь и упёрся об стену, открыв ответный огонь по баррикадам.

Французы добили и его, не жалея патронов, и тот скатился под стену собора.

С улицы послышались немецкие голоса, в дверном проёме мелькнул небольшой предмет и упал прямо под баррикады.

– Ложись!

Прогремел взрыв, хилое укрытие французов в момент разлетелось в щепки. Солдат оглушило и засыпало осколками. Не дав шанса оклематься, немцы толпой ворвались внутрь и стали расстреливать контуженных солдат французской армии. Живым уйти не удалось никому. Альянс подходил в упор и стрелял каждому в шею – туда, где не защищали шлем и бронежилет.

В суете расстрела один из немецких солдат заметил убегающих спасателей вдали, и скомандовал по-немецки громким голосом:

– За алтарь! Быстро!

Священник уже указал дорогу, спасатели стремительно выводили людей на улицу. Последней выходила Валькирия, и священник закрыл за ней дверь, добавив: «Уходите! Я их остановлю!»

Валькирия лишь кивнула головой, посмотрев в его невинные глаза, и, собрав все силы в кулак, продолжила уводить раненых. Женщины заметили это и подбежали помочь своему командиру.

– Да поможет нам Бог! – проговорил священник и навалился всем телом на потайную дверь, чтобы ее не смогли открыть.

Спасатели вышли по тропам к дороге, но поняли свое бедственное положение. Собор находится на острове, а все мосты, ведущие в город, сейчас контролирует Альянс. Над головами пролетел вертолет и спустился поближе к земле, прямо под носом у отряда миссии. Ветер, что разгоняли лопасти вертолета, ударил в лица французов, пыль полетела в глаза, но спасателям помогли сферы на их шлеме. Обзор сохранялся, но лучше бы они этого не видели. Пилот вертолета нажал на кнопку, смертоносные пулеметы издали душераздирающий звук. Спасателей и граждан в момент разорвало на части. В небо всколыхнулась кровь, погибающие французы как домино сложили свои головы к земле. От пожарных касок и мокрого места не осталось, тела солдат расчленило на части, мирные жители превратились в кашу.

Закончив свое дело, вертолет вновь поднялся в небо, а пилот объявил по рации сочувствующим тоном:

– К востоку от собора уничтожено несколько целей. Продолжаю патрулирование, приём…

На глазах у священника только что погибла толпа невинных людей. Прикрывать ему уже было некого. Дверь попытались открыть, и после пары неудачных попыток за дверью раздалась автоматная очередь. Пули без труда пробили не только деревянную дверь, но и тело богослужителя. Перед глазами священника взмыло облако крови, и тот с тихим хрипом упал лицом на пыльную тропу тайного хода.

Дверь открылась, и один из солдат, увидев десятки бездыханных тел, снял шлем. Это был голубоглазый блондин в звании гауптмана. Он уставился на спину священника и дал команду остальным: «Осмотрите собор…»

Пулеметный залп раздался по округе, звук донёсся до переулка, в котором находился Матрос и его напарник. Они вышли из очередного подвала, но никого, кроме крыс, там не встретили. Паренек дёрнулся от эха пулемета, но Матрос его подбадривал: «Он далеко.»