Текст книги "Звёздные Войны. Траун"

Илай вздрогнул. «Подарок?» Для чиссов из легенд это было бы смертельным оскорблением. Траун стоял у курсанта за спиной, а тот не смел даже оглянуться, но вполне отчетливо представлял выражение на горделивом лице инородца.

– Истинная правда, ваше величество, – низко поклонившись, ответил Парк. – Это воин из народа, известного в преданиях как чиссы.

– Надо же, – еще более сухо проговорил Палпатин. – И что, по-вашему, я должен c ним делать?

– Ваше величество, позвольте мне, – опередив капитана, сказал Траун. – Я не просто подношение. Я – потенциал, подобие которого вы никогда не видели и, вероятно, не увидите. Вам будет от меня польза.

– Вот как? – Императора это как будто позабавило. – Да, потенциал твоей безграничной наглости бросается в глаза. Что именно ты предлагаешь, чисс?

– Для начала я предлагаю информацию, – ответил Траун. Если он и оскорбился, то по голосу этого не было слышно. – В Неизведанных регионах затаились угрозы, которые однажды настигнут вашу Империю. Многие из них хорошо мне знакомы.

– Обо всех этих угрозах я узна`ю и без тебя, – благодушно проговорил Император. – Что еще ты можешь предложить?

– Возможно, вы узнаете о них вовремя, чтобы успеть защититься, – сказал инородец. – Возможно – нет. Что еще я предлагаю? Свои военные умения. Они сослужат вам службу, когда придется выслеживать и обезвреживать опасности извне.

– Как я понимаю, – уточнил Палпатин, – эти твои опасности угрожают не только моей Империи?

– Да, ваше величество. Они угрожают моему народу.

– И ты стремишься оградить свой народ от них?

– Да.

Желтые глаза Императора сверкнули.

– Ты надеешься на помощь моей Империи?

– Эта помощь была бы очень желательна.

– Ты хочешь, чтобы я помог народу, который тебя изгнал? – спросил Палпатин. – Или капитан Парк неправильно обрисовал ситуацию?

– Он все сказал правильно, – подтвердил чисс. – Меня действительно изгнали.

– И все же ты желаешь защитить их. Почему?

– Потому что это мой народ.

– А если они не рассыплются в благодарностях и откажутся принять тебя назад?

Повисла пауза, и у Илая появилось жутковатое чувство, что Траун усмехнулся Императору в лицо характерной неуловимой улыбкой.

– Ваше величество, мне не нужно их разрешение, чтобы защищать их. И тем более я не рассчитываю на благодарность.

– Я уже видел таких, как ты, благородных, – заметил Император. – Почти все оказались на обочине жизни, когда их наивный альтруизм столкнулся c реальностью.

– Я пережил несколько столкновений c реальностью, как вы это называете.

– И то правда, – проговорил Палпатин. – Чего же ты хочешь от Империи?

– Взаимовыгодного сотрудничества, – ответил Траун. – Я предлагаю вам свои знания и умения сейчас взамен на заботу о судьбе моего народа в будущем.

– А что будет, если я откажу им в такой заботе, когда придет время?

– Это будет означать, что я поставил все на кон и проиграл, – спокойно произнес чисс. – Но до того момента у меня будет время убедить вас, что наши цели совпадают.

– Интересно, – пробормотал Император. – Скажи, если бы ты, служа Империи, узнал, что что-то угрожает твоему народу, куда бы ты устремился? Какой стороне остался бы верен?

– Я не вижу противоречия в обмене информацией.

– Речь идет не об информации, – возразил Император. – А о присяге.

Снова возникла короткая пауза.

– Если я буду на службе Империи, то буду верен вам.

– Какие ты даешь гарантии?

– Мое слово и есть гарантия, – ответил Траун. – Возможно, ваш слуга подтвердит нерушимость подобной клятвы.

– Слуга? – переспросил Палпатин, бросив быстрый взгляд на Парка.

– Я говорю не о капитане Парке, – пояснил чисс, – а о другом. Возможно, я ошибся, когда подумал, что он ваш слуга. Однако он очень высоко отзывался о канцлере Палпатине.

Император чуть склонился вперед, снова сверкнув желтоватыми глазами.

– Его имя?

– Скайуокер, – сказал Траун. – Энакин Скайуокер.

Глава 3

Война – это в первую очередь столкновение компетенций. Это игра умов, тактических приемов и контрприемов.

Но в ней также присутствует элемент случайности, более присущий игре в карты или кости. Мудрый тактик уделяет внимание и этим играм, извлекая из них знания.

Первый урок карточной игры гласит, что карты нельзя разыгрывать как попало. Победа обеспечена, если раскрывать их в правильном порядке.

У меня были на руках три карты. Первую я разыграл в поселении и в итоге попал на борт «Быстрого удара». Вторую – уже на корабле. Благодаря этому мне было обещано путешествие на Корусант, а курсант Вэнто был назначен моим переводчиком. Третьей было имя: Энакин Скайуокер.

– Любопытно, – протянул Император. «Цепкие, немигающие глаза. Складки кожи на лице не двигаются». – А как твое имя?

– Вы его уже знаете.

– Я хочу, чтобы ты сам его назвал.

– Митт’рау’нуруодо.

– Значит, это был ты, – сказал Палпатин. «Откинулся на спинку трона. Уголки губ приподняты вверх. Глаза неподвижны». – Когда до нас дошло послание капитана Парка, я надеялся, что это ты.

– Выходит, джедай Скайуокер выжил в той войне?

– Увы, нет, – ответил Император.

– Я скорблю о его кончине, – проговорил Траун. – Он был самым искусным, и… могу я обратиться к своему переводчику?

– Можешь, – разрешил Палпатин. «Глаза слегка прищурились. Желтизна в них стала отчетливее».

– «Экува».

– Мужественным, – перевел Вэнто. «Щеки горят сильнее, чем обычно. Мускулы под тканью мундира напряжены. Губы исторгли слово и снова плотно сомкнулись».

– Он был самым искусным и мужественным воином, – продолжил чисс. – Я надеялся снова c ним повстречаться.

– Да, самым мужественным, – проговорил Палпатин. «Голова слегка повернута влево. Взгляд скользит по Вэнто. Пальцы незаметно стискивают подлокотники трона». – Но перед смертью он в деталях рассказал мне об обстоятельствах вашей встречи и очень высоко отзывался о тебе. Значит, ты хочешь стать моим советником по вопросам, связанным c Неизведанными регионами?

– Я так и сказал.

– А если я предложу тебе большее? – поинтересовался Император.

– Что же вы намерены предложить?

– Ты можешь увидеть созданное мною величие, – сказал повелитель Галактики. «Пристальный взгляд ничего не упускает из виду, губы слегка изогнуты». – Или можешь стать его частью.

– Родина для меня потеряна, – признал Траун. – Джедай Скайуокер потерян для вас. Я почту за честь, если вы пожелаете взять меня на службу вместо него.

– Любопытно, – повторил Император. «Взгляд на секунду задержался, потом метнулся к капитану Парку». – Капитан, вы правильно сделали, что привезли пленника сюда. Возвращайтесь вместе c подчиненными на корабль и продолжайте нести службу. Верховное командование выпишет вам поощрение, соответствующее вашим достижениям и инициативе.

– Слушаюсь, ваше величество, – кланяясь, ответил Парк. – Благодарю.

– Ваше величество, у меня просьба, – вклинился Траун.

– Говори, Митт’рау’нуруодо, – разрешил Император. «Глаза снова прищурены».

– Я все еще не до конца хорошо владею вашим языком. Прошу, чтобы моего переводчика оставили при мне.

«Император сидит неподвижно и безмолвно. Потом опирается на подлокотники и поднимается c трона».

– Давай пройдемся, Митт’рау’нуруодо.

Двое стражников у подножия расступились, сделав по метровому шагу в сторону. Спустившись со ступеней, Палпатин направился влево, где у стены виднелась оранжерея.

«Садик маленький, но растений множество. Большинство высажено в широкие горшки или длинные клумбы, которые тянутся вдоль изогнутых, вымощенных плиткой дорожек. Несколько ярких цветков растут прямо из декоративного камня. Небольшие деревья c мерцающей корой стоят, словно на страже личных разговоров. Расстояние от садика до трона позволяет сохранить приватность, даже когда у подножия кто-то толпится.

В обустройстве сада присутствует художественная идея. Сочетание прямых и изогнутых линий, слияние и контраст форм и цветов, неуловимая игра цвета и тени образуют определенный узор. В нем чувствуется мощь, уклончивость и глубокомыслие».

– Интересное место, – произнес Траун. – Вы сами его обустроили?

– Я его спроектировал, – ответил Император, остановившись на первом изгибе дорожки среди кустарника. – Что ты о нем думаешь?

«Уклончивость и глубокомыслие».

– Вы позвали меня сюда не для того, чтобы говорить о переводчике, – выдал чисс. – Но вы хотите, чтобы капитан Парк и остальные так думали.

– Хорошо, – одобрил Император. «Голос стал глуше. Уголки губ приподняты. Рот слегка приоткрыт, видны зубы». – Хорошо. Энакин рассказывал о твоей проницательности. Я рад, что он не ошибся. Меня очень интересуют Неизведанные регионы, Митт’рау’нуруодо. Я вижу в них немалый потенциал.

– Там также немало опасностей.

– Здесь их тоже хватает, – заметил Палпатин. «Уголки губ опустились вниз, глаза сужены».

– Здесь сосредоточена мощь, – сказал Траун. – И опасность грозит лишь вашим врагам.

– Ты считаешь, что твои соплеменники к ним не относятся?

– Вы упомянули о своем интересе к Неизведанным регионам. Я готов удовлетворить ваше любопытство.

– Я вижу, ты уклоняешься от ответа, – проронил Император. «Губы плотно сжаты». – Так скажи – твой народ считает Империю врагом?

– Я не могу ручаться за будущие действия или намерения моего народа, – ответил чисс. – Я готов говорить только за себя. И я уже сказал, что буду служить вам.

– Пока не подвернется возможность сбежать из-под моего крыла?

– Ваше величество, я воин, – проговорил Траун. – Воин может отступить, но не бежит. Он лежит в укрытии, но не прячется. Он может одержать победу или потерпеть поражение, но его служба на этом не закончится.

– Ловлю тебя на слове, – сказал Палпатин. – Почему ты настаиваешь, чтобы тебе оставили переводчика?

– Ему что-то известно о моем народе, – ответил Траун. – Я желаю знать, насколько глубоки его познания.

– Если он знает о Неизведанных регионах, пожалуй, я предпочту оставить его при себе.

– Это все на уровне сказаний и легенд, – возразил чисс. – Он не знает планет и их населения. И тем более – гипертрасс и убежищ.

– Получается, это знание доступно только тебе? – поинтересовался Император. «Понизил голос».

– В настоящее время – да, – ответил Траун. – В дальнейшем оно будет доступно и вам.

– Твое красноречие в очередной раз доказывает, что переводчик тебе не нужен, – сказал Палпатин. «Уголки губ вновь приподняты». – Но я оставлю его тебе. Идем к остальным.

Парк со свитой по-прежнему ожидали у трона в окружении гвардейцев.

– Это он? – Император указал на курсанта.

– Да, ваше величество, – подтвердил Траун. – Это курсант Илай Вэнто.

– Капитан Парк, сколько курсанту Вэнто осталось до выпуска?

– Три месяца, ваше величество, – доложил офицер. – Мы должны были доставить его и группу остальных курсантов обратно на Майомар, но выбились из графика, когда нам пришлось выслеживать контрабандистов. Это и привело нас к планете, на которой пребывал в изгнании Траун.

– Остальных курсантов вы отправите на Майомар, как и планировалось, – повелел Император. – Курсант Вэнто останется на Корусанте и закончит обучение в Высшей имперской академии.

– Слушаюсь, ваше величество, – ответил Парк, бросив быстрый взгляд на курсанта, а следом – на инородца. – Я поставлю адмирала Фосса в известность об изменении планов.

«Лицо Вэнто пылает пуще прежнего, мускулы на горле напряжены. Рот приоткрывается, будто юноша хочет что-то сказать, но тут же без единого слова смыкает губы.

Он не понимает. И еще очень-очень долго не поймет».

В Военной академии на Майомаре, основанной в регионе экспансии, в основном преподавали и обучались выходцы c отдаленных планет. Здесь были все свои, и Илай чувствовал себя настолько комфортно и расслабленно, насколько это было возможно под изнуряющим давлением самой жесткой системы обучения в Империи.

В Высшей имперской академии, напротив, весь персонал набирался из высших слоев Империи, и курсанты были под стать преподавателям. Едва Илай сошел со своим спутником c трапа челнока, доставившего их из дворца, как почувствовал, что их обоих всюду преследуют чужие взгляды.

Взгляды, вне всякого сомнения, враждебные.

Инородец и деревенщина из глубинки. «Звучит как начало классического анекдота», – c досадой подумал Илай. Ректор Академии Динларк явно придерживался того же мнения.

– Итак, – процедил он, переводя взгляд c одного на другого. Новички стояли навытяжку перед его столом. – Это у адмирала Фосса развлечения такие?

Траун молчал, по всей видимости предоставив инициативу Илаю. Ну отлично!

– Сэр, нас направил сюда сам Император, – не придумав ничего лучше, брякнул курсант.

– Это был риторический вопрос, курсант, – прорычал Динларк, зыркнув из-под мохнатых бровей. – У вас в Диком космосе знают такие умные слова, как «риторический», а?

Илай стиснул зубы:

– Да, сэр.

– Прекрасно, – сказал офицер. – У нас тут умные слова на каждом шагу. Не хочется, чтобы вы о них спотыкались. – Он посмотрел на Трауна. – А тебя как угораздило, пришелец?

– О чем вы, сэр? – невозмутимо переспросил тот.

– Как тебя угораздило на свет появиться? – выплюнул ректор. – Ну?

Траун хранил молчание, и их взгляды на несколько секунд скрестились. Динларк дернул губой.

– Да, так я и думал, – кисло проговорил он. – Вам несказанно повезло, что вы понравились Императору. Хоть я ума не приложу чем.

Офицер помедлил, словно ожидая резкой отповеди от инородца. Но чисс снова промолчал.

– Что ж, – наконец произнес Динларк. – В сообщении Фосса говорится, что ты уже и так выдающийся солдат, и тебя нужно лишь ознакомить c имперскими порядками, экипировкой и терминологией. У обычного новобранца на это уходит шесть месяцев. А у курсанта из захолустья может и на два года затянуться, – добавил он, глядя на Илая.

Опыт подсказывал, что это именно тот случай, когда молчание – золото. Илай стоял, стиснув зубы, вздернув подбородок и упрямо смотря вперед.

– Значит, так, – произнес Динларк, снова обращаясь к Трауну. – Курсанту Вэнто до выпуска осталось три месяца. Вот за них вы и должны все наверстать. Не получится – вылетите со свистом.

– Император, возможно, другого мнения, – дружелюбно заметил чисс.

Динларк снова дернул губой.

– Император войдет в наше положение, – отрезал он, хотя уже и не так энергично. – Он лишь отбирает самых достойных, и на этом его кураторство в академиях ограничивается. Если они не потянут, пострадает весь флот, от офицеров до рядовых. Разумеется, если Император решит зачислить вас в приказном порядке, так и будет, – приподнял брови офицер. – Надеюсь, вы покажете себя c лучшей стороны и в этом не будет нужды.

– Поживем – увидим, – сказал Траун.

– Пожалуй. – Динларк пожевал губу. – Еще вот что: Фосс приказал, чтобы мы выпустили тебя в звании лейтенанта, а не мичмана, как обычно принято. Вроде тебя как можно скорее хотят продвинуть на командную должность. Я подумал – что время терять? – Выдвинув ящик, он достал ранговую планку лейтенанта и щелчком запустил ее на край стола, где она и осталась лежать после нескольких переворотов. – Получи и распишись. Поздравляю, лейтенант. Курсант Вэнто покажет, какой стороной цеплять.

– Благодарю, сэр, – вежливо произнес Траун, забирая планку. – Как я понимаю, надлежащая форма будет доставлена в казармы?

– Да, – нахмурившись, ответил Динларк. – Ты уверен, что тебе нужен переводчик? По мне, ты неплохо говоришь на общегале.

У Илая в душе зародилась надежда. Ректор ясно дал понять, что не рад новичкам. Он не смел избавиться от Трауна, но мог отыграться, лишив его переводчика. В таком случае у Илая появлялся шанс нагнать своих товарищей на пути на Майомар и закончить обучение в привычной обстановке.

– Мне все еще встречаются незнакомые фразы и технические термины, – разбил его надежды чисс. – Его помощь принесет неоценимые плоды.

– Ну да, – неохотно согласился Динларк. – Ладно, выметайтесь отсюда. Подразумевается: «Курсанты, вольно». Вам выделили двойное смежное помещение. Возьмите у секретаря в приемной дроида-мышь, который вас туда проводит. Расписание и правила распорядка найдете в своих компьютерах. При условии, что сможете их включить.

– Я знаком c имперскими компьютерными системами, сэр, – заметил Траун.

– А я говорил про Вэнто, – язвительно бросил офицер. – Свободны. Секретарь оказался таким же надутым, как и его начальник. Однако он был расторопным, и две минуты спустя новички шагали за дроидом-мышью, который катился по широкой дорожке к казарме номер два.

Итак, жизнь курсанта Вэнто перевернулась c ног на голову.

Его карьера во флоте, так тщательно рассчитанная и претворяемая в жизнь, пошла прахом. Тем более обидно – то, что Илай был на хорошем счету в Академии на Майомаре, не означает, что он выкарабкается в жестких условиях Имперской академии. Даже три месяца тут могут отбить охоту продолжать службу.

Особенно если учесть, что теперь он будет разрываться между учебой и словесными баталиями c Трауном. С инородцем, который был здесь еще большим чужаком, чем сам Илай.

С инородцем, которому здесь ничего не светит.

Илаю были известны порядки в имперских учебных заведениях. Шуточки про фаллиинов, умбаранцев, неймодианцев и прочих нелюдей повсеместно на слуху. А Имперская академия, жемчужина в центре Империи, задает тон всем остальным. У Трауна тут шансов не больше, чем у раненой птички в гнезде кровоязв.

Неужели Илай пойдет ко дну вместе со своим подопечным?

Наверняка неизвестно. Но скорее всего, так и будет.

– Что-то вы призадумались, – заметил Траун.

Илай скорчил гримасу. Чисс понятия не имел, во что добровольно влип.

– Просто гадаю о нашем житье-бытье тут.

– Да. – Траун помолчал. – Вы как-то упомянули планетную и социальную иерархию. Расскажите, как она… – Он запнулся. – «Бинесу».

Илай вздохнул:

– Воплощается.

– Спасибо. Как эта иерархия воплощается?

– Наверное, как и в любом другом военном училище, – начал курсант. – На вершине пирамиды – ректор Академии, под ним инструкторы, а под ними – курсанты. В общем-то, все просто.

– И между всеми уровнями хорошие отношения?

– Не знаю, – признал Илай. – Все должны работать слаженно, так что думаю – да, они в хороших отношениях.

– Но курсанты негласно конкурируют друг c другом?

– Само собой.

– И при этом до самого выпуска им не присваивают военного звания?

– Это просто неписаные социальные правила, – нахмурившись, ответил Илай. – Звания здесь ни при чем. А почему вы спрашиваете?

– Поэтому. – Траун раскрыл ладонь, на которой покоилась планка лейтенанта. – Хочу понять, зачем мне ее вручили.

– Ну, не по доброте душевной, это точно, – фыркнул курсант. – И не ради экономии времени.

– Объясните.

Илай шумно выдохнул:

– Вот представьте: как только вы начнете щеголять этой нашивкой, у окружающих сложится одно из трех мнений. Первое: некоторые инструкторы и курсанты будут считать вас протеже Динларка.

– Что такое «протеже»?

– В данном контексте – незаслуженно поощряемый учащийся, – объяснил Илай. – На вас будут злиться за ваши мнимые привилегии.

– Я не просил никаких привилегий.

– Ну и что? Они все равно будут думать, что вы ими пользуетесь. Второй вариант: вы разжалованный офицер, направленный на повторный курс. Эти будут презирать вас всей душой.

– Значит, это не просто подачка, а орудие?

– Ага, орудие против вас, – подтвердил Илай. – Есть еще и третий вариант: вас будут рассматривать как курьезный случай. Или, если подумать, как некий вызов.

– Какой вызов?

– Весьма заковыристый. Например, мы обязаны уважать старших по званию. Полагаю, в военных кругах чиссов тоже так принято, да?

– В большинстве случаев, – сухо обронил Траун.

Илай поморщился. У него совсем вылетело из головы, каким образом его подопечный очутился в Империи.

– Ну так вот, помимо этого, мы официально обязаны уважать инородцев, – торопливо продолжил курсант. – Я говорю «официально», потому что так нам предписывает устав. Но на самом деле мы не всегда его соблюдаем.

– Вы не любите инородцев?

Илай заколебался. Вот как отвечать на такой вопрос?

– В свое время к движению сепаратистов примкнуло очень много негуманоидных группировок, – тщательно подбирая слова, выдавил он. – Войны клонов унесли много жизней и разорили много планет. Горечь утраты еще не прошла, особенно у людей.

– Но ведь многие негуманоидные фракции, наоборот, поддерживали Республику.

– Конечно, – согласился Илай. – И большинство из них достойно себя показали. Но людям пришлось тяжелее всех. – Он призадумался. – По крайней мере, таково общественное мнение. Не знаю, правдиво ли оно.

Траун кивнул, то ли соглашаясь, то ли просто осмысливая услышанное.

– Но все равно, разве не логичнее ненавидеть только тех инородцев, которые воевали против вас?

– Может быть, – протянул Илай. – Ну хорошо… конечно логичнее. Скорее всего, вначале так и было. Но со временем всех начали стричь под одну гребенку. – Он помедлил. – В довершение на Центральных планетах презирают выходцев отовсюду, что дальше Среднего кольца, будь ты хоть человек, хоть инородец. А поскольку я из Дикого космоса, а вы из Неизведанных регионов, глумиться над нами будут всю дорогу.

– Вот как, – проговорил Траун. – Если я правильно понимаю, формально я неприкасаем по трем причинам: я офицер, инородец и уроженец презираемой окраины Империи. Значит, вызов состоит в том, насколько изобретательно курсанты смогут выказать свое неуважение ко мне?

– В основном, – подтвердил Илай. – И в том, насколько виртуозно они приблизятся к черте, не заступая за нее.

– К какой черте?

– Той, что отделяет глумление от наказуемого проступка, – сказал курсант, раздумывая, как получше объяснить. – Ладно, вот вам пример: любой встречный может столкнуть вас c дорожки, а потом заявить, что это вы в него врезались. Но никто не полезет к вам в казарму и не будет копаться в компьютере. Улавливаете разницу? Во втором случае уже не получится заявить, что вы сами виноваты.

– Если только они не скажут, что я храню у себя на компьютере украденные сведения, а они пытаются вывести меня на чистую воду.

Илай вздрогнул.

– Об этом я не подумал, – признал он. – Но верно – это бы сработало идеально. Хотя в таком случае пришлось бы доказывать, что вы украли информацию.

– Ее можно записать на мой компьютер во время мнимого рейда.

– Наверное, – согласился Илай. Час от часу не легче. – Похоже, нам предстоит три месяца ходить по лезвию бритвы.

Несколько шагов они проделали в молчании.

– Как я понимаю, это очередная поговорка, – наконец вымолвил Траун. – Возможно, будет лучше, если вы не будете ходить по лезвию бритвы вместе со мной.

– Ага, только об этом надо было думать до того, как вы попросили Императора отдать меня к вам в переводчики, – раздраженно бросил Илай. – Не хотите позвонить во дворец и сказать, что все отменяется?

– Мне все еще нужна ваша помощь, – ответил чисс. – Но вы можете, как и остальные, выразить мне свое полное презрение.

Илай нахмурился:

– Что-то я не догоняю.

– Прошу прощения?

Курсант закатил глаза. Иногда Траун схватывал фразеологизмы на лету. Но бывало, давал и сбои.

– Это значит, что я не до конца уловил суть вашей последней фразы.

– Я неясно выразился? Извольте. Вы можете дать понять остальным, что я для вас настоящая обуза. Которую вы невзлюбили и рады бы отказаться.

– Вы не обуза, – возразил Илай. Вежливая ложь сама сорвалась c языка. – И зря думаете, что я вас невзлюбил.

– Разве? – спросил Траун. – Из-за меня вас сняли c корабля и запихнули в эту Академию, где вас все пугает.

У Илая в душе что-то кольнуло.

– С чего вы взяли, что я напуган? – воскликнул он. – Я не боюсь, просто мне не улыбается доучиваться в компании столичных снобов.

– Рад это слышать, – серьезно сказал Траун. – Вместе мы все преодолеем.

– Да уж, – обронил Илай, уставившись на чисса из-под нахмуренных бровей. Что же получается – в противостоянии со всей Имперской академией он принимает сторону инородца? И ведь сам позволил загнать себя в угол словесными увертками.

Впрочем, в любой момент можно пойти на попятный. А такой момент рано или поздно наступит.

– Жду не дождусь, – вздохнул он. – Но сменим тему: вы и вправду встречали генерала Скайуокера?

– Встречал, – отстраненно произнес Траун. – Интересные были времена.

– И все? Вы ничего мне не расскажете? Только то, что времена были интересные?

– Пока остановимся на этом, – сказал чисс. – Возможно, мы вернемся к этой теме позже. – Он уставился на новую офицерскую планку у себя на ладони. – С тем, что я не человек и уроженец презираемой окраины, ничего не поделаешь. А вот ее, пожалуй, лучше не афишировать. – С этими словами он убрал планку в карман.

Илай кивнул:

– Поддерживаю.

Дроид-мышь подкатился к трехэтажному зданию и остановился, поджидая, пока кто-нибудь не откроет дверь.

– Кажется, мы пришли, – сказал курсант. – Посмотрим, что Адмиралтейство нам тут припасло.

– А сразу же после этого выучим расписание и обязанности, – добавил Траун. – И как можно лучше подготовимся к травле.

Илай вздохнул:

– Ну да, и это тоже.