Текст книги "Империя смерти"

Похоже, он считал себя специалистом не только по слаш и черной сфере, а и по смерти вообще.

– Присаживайтесь, – сказал Нежданов и извлек откуда-то из-за стола два стула. Сам опустился в глубокое продавленное кресло, покрытое пыльной шкурой леопарда. – И рассказывайте. Ваш старший… э… Ярослав, кратко ввел меня в курс дела, но хотелось бы услышать подробности.

И он сверкнул плотоядной улыбкой из недр черной бороды.

– Началось все примерно с Нового года, – начал Аристарх Сергеевич, а Олег на мгновение включил магическое зрение, дабы определить, чего стоит специалист по слаш как колдун.

Хозяин квартиры не прятался, не закрывался от гостей. Аура, или иначе тело Силы Нежданова, была яркой, большой, но очень странной – как бы составленной из двух разновеликих частей: непомерно раздутой правой и жалкой, какой-то истощенной левой. Олег никогда ранее такого не видел и совершенно не представлял, что это означает.

Отставной капитан тем временем передал хозяину квартиры папку из черного пластика, и тот принялся перебирать спрятанные в ней фотографии и листы бумаги с записями.

– Чудесно, замечательно, – ворковал Нежданов с интонациями гурмана, дорвавшегося до редкостного блюда.

Олег разглядел, что на одной из фотографий запечатлен рухнувший надгробный памятник, а рядом с ним обгорелый искореженный труп, и у него мороз пошел по коже – не столько от увиденного, сколько от этих самых интонаций.

Они имели дело с законченным, полным безумцем.

Хотя какой нормальный будет заниматься черной сферой и ее жуткими уроженцами?

– Ну, вот и все, что мы знаем о ситуации, – сказал Аристарх Сергеевич в завершение.

– Этого вполне достаточно! – Глаза Нежданова гордо сверкнули, он залез в карман халата, вытащил оттуда зажигалку и пачку сигарет. – Картина представляется мне довольно ясной, – щелчок, язычок огня, и струйка сигаретного дыма поползла к желтому потолку. – Ведь вы, коллеги, знаете, что существа из черной сферы живут по сравнению с нами очень долго.

– Знаем, как же, – буркнул Олег.

О слаш, пришедших на Землю двенадцать тысяч лет назад вместе с остальными, известно было удивительно мало. Достоверными являлись сведения о том, что они почти поголовно обладают способностями к магии, имеют предрасположенность к некромантии, что их очень трудно убить. Причиной скудости знаний могло быть то, что «черные» отличались крайней необщительностью и даже от сородичей предпочитали держаться подальше. А представители других сфер чувствовали себя рядом с ними, мягко говоря, неуютно.

– Очень хорошо, – иронии Нежданов не заметил или сделал вид, что не заметил. – Но они, как и все живые существа, смертны и, следовательно, должны как-то продолжать свой род, должны размножаться. Размножение происходит волнами внутри каждой замкнутой популяции, причем одна волна отстоит от другой не менее чем на пятьдесят-сто лет.

– Удобно, – заметил Аристарх Сергеевич. – Сто лет не думаешь об отпрысках, а потом – трах-бабах…

– Вот именно – трах-бабах. – Нежданов затянулся в последний раз и раздавил окурок в пепельнице. – Слаш – гермафродиты, поэтому сородичи им для размножения не нужны. Но непонятно зачем и почему они внутри популяции начинают производить потомство почти одновременно. В этот период «черные» теряют возможность контролировать себя и свои магические способности в том числе, иногда частично, иногда полностью. Другими словами, их охватывает безумие.

– Вот в чем дело… – прошептал Олег, думая, что многое встает на место.

– Но это еще не все. – Нежданов покачал головой и посмотрел на гостей покровительственно. – У слаш имеется несколько способов вынашивания потомства, и один из них связан с использованием живых и разумных носителей, представителей других сфер, в том числе – и людей.

В данном случае, по всем признакам, слаш вашего города принялись активно размножаться, причем как раз тем способом, что я описал. Отсюда и их безумие, и буйства на кладбищах, и эпидемия «гриппа», которая на самом деле к гриппу не имеет никакого отношения. Попавший в тело человека эмбрион начинает развиваться, одновременно истощая своего «хозяина» и физически, и энергетически. Через довольно непродолжительное время тот погибает, и на свет из трупа появляется молодой слаш. Рождение фактически происходит в могиле, в смраде и тьме, – хозяин квартиры смаковал подробности, обсасывая их, точно куриные косточки, – и новорожденному предстоит самостоятельно выбраться на поверхность, пробить себе дорогу через дерево и землю…

– Так что, все тысячи заболевших носят в себе зародыш «черного»? – недоверчиво спросил Олег. – Но этого не может быть. Не могли слаш за столь короткий срок, – его передернуло, – осеменить такую прорву народа. И что произойдет, когда они все родятся? «Черных» в Нижнем сейчас всего несколько десятков, а теперь станет в сто раз больше? И как они уживутся?

– Вопросы справедливые, – признал Нежданов. – На первый взгляд все выглядит противоестественно, но только на первый. Слаш – как рыбы или лягушки, они должны рассеивать тысячи икринок, чтобы из них получились десятки отпрысков. Бóльшая часть зародышей гибнет в теле носителей, отравляя их и часто убивая, но без всякого толка.

Кроме того, сами эмбрионы способны к размножению, а точнее – к делению, словно амебы. И передача их от человека к человеку может происходить, скажем, при поцелуе или ином тесном телесном контакте.

Олег представил, как может выглядеть этот процесс, и ему стало противно. Аристарх Сергеевич покачал головой и выразительно откашлялся.

– Но даже это не объясняет того, что происходит в Нижнем, – хозяин квартиры дернул себя за бороду. – Масштабы и длительность волны размножения в вашем городе превосходят разумные пределы, и чем это вызвано, я не знаю. Если бы вы смогли поймать и привести ко мне охваченного лихорадкой размножения «черного», – глаза его загорелись алчным блеском, – то я бы выяснил все.

Олег подумал, что где-нибудь в ящике стола или в шкафу у этого толстяка наверняка хранится набор скальпелей, пил и прочих штуковин, которыми пользуются вивисекторы и патологоанатомы, и что слаш, угодившему в руки Нежданова, не поможет вся их хваленая живучесть.

– Привезти… – протянул Аристарх Сергеевич. – Боюсь, что это крайне сложно.

– Ну, так и проблема перед вами стоит непростая, – развел руками Нежданов. – Или я не прав?

Тут он угодил в точку: или «Золотая роза» разберется в том, что творится в Нижнем, или вынуждена будет отвечать за бродящих по городу мертвецов.

– В общем, правы, – сказал Аристарх Сергеевич. – Мы постараемся сделать все возможное, но обещать я, сами понимаете, ничего не могу. Поймать слаш непросто, а довезти до Москвы – еще сложнее. Хотелось бы узнать, нет ли каких способов прекратить волну размножения.

– Мне такие неизвестны, и сомневаюсь, что они вообще существуют. Как можно остановить идущего на нерест лосося или начавших вить гнезда птиц? Этот процесс закончится только сам собой, и никак иначе. Пока у меня нет конкретного объекта для изучения – разговаривать нам больше не о чем, – тут толстяк кивнул, умильно сложил губы трубочкой и протянул раскрытую ладонь.

Намек выглядел более чем понятно.

– Сколько? – спросил Аристарх Сергеевич.

– За простую консультацию ставка стандартная: тысяча. – Специалист по слаш недешево ценил свои услуги.

Отставной капитан кивнул и полез в карман брюк. Вытащил перетянутую резинкой пачку стодолларовых купюр, и принялся одну за другой отсчитывать бледно-зеленые бумажки.

– Держите, – сказал он. – Спасибо за помощь. Пошли, Олег.

Покинув комнату с картинами на стенах и пианино в углу, Олег испытал настоящее облегчение, а когда они вышли на лестничную площадку и лязгнула закрывшаяся дверь, не удержался – радостно вздохнул.

– Неприятный тип, – пробормотал он. – Не соврал ни разу, даже не попытался, но толку от него оказалось не так много.

– Почему? – Аристарх Сергеевич нажал кнопку вызова лифта. – Теперь мы знаем, что творится на наших кладбищах и кто в этом виноват. Осталось найти способ прекратить это безобразие и…

– …и отыскать того, кто подставил меня, – перебил его Олег. – А до этого Федора, и тем самым – «Золотую розу». Ведь не свихнувшиеся «черные» это сделали. Им сейчас явно не до того.

– Да, верно, верно.

Они вошли в лифт и поехали вниз. У подъезда обнаружили слегка замерзшего, но все такого же бодрого Юрия.

– А, вы живы, – сказал он. – Жуткий Нежданов вас не слопал?

– И даже не попытался, – ответил Аристарх Сергеевич. – Понял, что столь серьезные мужчины ему не по зубам. Я полагаю, что ты свой долг выполнил, и можешь быть свободен. Поезд у нас вечером, более чем через двенадцать часов, и мы как-нибудь найдем, чем себя занять.

– А, ну ладно… – на мгновение проводник растерялся. – Но до метро нам все равно по дороге.

Они прошагали длинным двором и вышли к Ленинградскому шоссе. Через прореху в облаках выглянуло солнце. Блики побежали по крышам несущихся автомобилей, заиграли на окнах домов, под яркими лучами заискрился даже серый городской снег.

Олег попытался вспомнить, когда последний раз видел светило вот так, а не как блеклое пятно за тучами. Вышло, что еще в прошлом году, в конце или даже в середине декабря, а то и осенью.

– Ты езжай, – сказал Аристарх Сергеевич, когда они миновали сквер и оказались у входа на станцию метро «Речной вокзал», – а мы задержимся ненадолго. Нужно один звоночек сделать.

– Хорошо, – Юрий, похоже, сообразил, что от него хотят избавиться. – До встречи.

И он исчез за стеклянной дверью.

– Я не хотел, чтобы он слышал наш разговор с Ярославом, – объяснил Аристарх Сергеевич, доставая сотовый телефон. – Ладно, старшие маги московского отделения «Золотой розы», от них таиться смысла нет. А уж этому юнцу точно незачем знать, что у нас творится.

С этим Олег был согласен.

Но попытка связаться с Ярославом закончилась безрезультатно – тот просто не взял трубку.

– Странно это, – пробормотал Аристарх Сергеевич, с подозрением разглядывая аппарат в своей руке. – Он должен ждать моего звонка. Но ничего, перезвонит. Что делать будем?

– Поступим, как все гости столицы, – сказал Олег. – Отправимся гулять по Москве.

Отставной капитан кивнул, и они зашагали к дверям метро.

Но Ярослав не перезвонил ни через час, когда они очутились на Красной площади, ни через три, когда зашли пообедать в чешскую пивную, расположенную неподалеку от станции метро «Тверская». Аристарх Сергеевич еще раз набрал номер мага первого ряда, но тот вновь не ответил. Отставной капитан ничего не сказал, но помрачнел, а Олег ощутил тревогу.

Глава 3

Улица Бекетова находится недалеко от центра Нижнего Новгорода, но современных домов на ней практически нет. Стоят рядами желтые коробки «народной стройки», высятся пятиэтажные «хрущевки», серые панельные или красно-бурые кирпичные.

Небольшой магазин «Все для джипов» располагался в одной из таких «хрущевок». Принадлежал он фирме «Аргус», одним из учредителей которой числился Ярослав Шишкин, глава нижегородского отделения «Золотой розы».

В магазине работали двое продавцов, администратор и охранник, и жизнь у них была не то чтобы интересная, но зато спокойная и размеренная. Во «Все для джипов» за покупками приезжали большей частью люди солидные, основательные, знающие себе цену. Откровенное «бычье», разбогатевшее в лихие времена начала девяностых, попадалось реже и реже. Популяция любителей золотых цепей и малиновых пиджаков уменьшалась, одни перекочевывали за решетку, другие – на кладбище.

Восьмого февраля, во вторник, магазин открылся в десять часов, а в десять тридцать охранник, сотрудник агентства «Аргус», вышел покурить. Помня о вчерашнем приказе перейти на «режим усиленного несения службы», он сначала внимательно огляделся и только затем полез за сигаретами.

Но, сунув руку в карман, замер – осознал, что взгляд зацепился за приткнувшийся у обочины черный «БМВ» с тонированными стеклами.

– Что за черт? – буркнул охранник, являвшийся магом пятого ряда «Золотой розы». – А ну-ка…

Он пригляделся к машине внимательнее и с помощью несложного заклинания попытался определить, кто в ней находится. Тонировка стекол будто выцвела, и охранник увидел четверых крепких лохматых молодых людей с острыми волчьими ушами, если говорить точно – то не людей, а оборотней.

– Вот черт… – повторно помянув рогатую нечисть, он торопливо вернулся в магазин и без стука заглянул в крохотный закуток, считавшийся кабинетом администратора. – Тревога, Петрович, звони, вызывай подмогу. Боюсь прослыть параноиком, но, похоже, по нашу душу явились. Если стрельба начнется – немедленно уходите через служебный.

Петрович был мужчиной тертым и начинал торговать автозапчастями еще в те времена, когда слово «стрелка» входило в бизнес-лексикон наравне с «биржей» и «приватизацией». О том, кому на самом деле принадлежит магазин, он не знал, но был в курсе, что у хозяев имеются враги, склонные к тому, чтобы решать противоречия силовыми методами.

Поэтому администратор не стал задавать лишних вопросов, а просто потянулся к трубке телефона.

А охранник поспешил обратно, на улицу, чтобы не упустить «БМВ» из виду.

Машина обнаружилась на том же месте, но вот только дверцы ее были открыты, и маах’керу выбирались наружу.

– Выходит, я не ошибся, – проворчал охранник, чувствуя возбуждение и азарт. Он расстегнул кобуру и вытащил из нее «ПМ», торопливо навернул на ствол глушитель. – Ну, сейчас им врежем!

Оружия у оборотней он не заметил – маах’керу презирают любые технические устройства. Но зато глянул на них магическим зрением и определил, что двое из четверых – маги, и, судя по тому, что тел Силы увидеть не смог, не самые слабые.

Шансы задержать противника до прибытия подкрепления были, хотя и не очень большие…

Оборотни заметили охранника, и на их лицах появились одинаковые зубастые ухмылки. И не думая таить собственные намерения, двое магов зашагали к магазину, а двое оставшихся у «БМВ» принялись стаскивать с себя одежду. Маах’керу собрались перекидываться в людном месте посреди бела дня, и это означало, что дело пошло всерьез.

– Вот черт! – охранник поднял пистолет. – Эй, мохнатые, еще шаг, и я буду стрелять!

Ответом стали две презрительные ухмылки.

Охранник нажал на спусковой крючок, пистолет в его руках дернулся, но пуля пошла выше, пролетела над головой одного из оборотней-колдунов. Тот пригнулся, выставил перед собой руку. С когтистых пальцев устремился поток голубоватого свечения, замерцали в нем белые звездочки.

Охранник почувствовал холодное дуновение, поспешно отскочил в сторону. Поток миновал то место, где он только что стоял, разбился о дверь магазина, расплескался бирюзовыми искрами. Дверь, а также стена вокруг нее покрылись белесыми разводами инея.

«Заморозка» – заклинание простое, но эффективное, и защиты против него нет.

Единственный вариант – уйти из полосы его действия. Если не успеешь этого сделать, то в течение нескольких секунд окоченеешь, потеряешь способность двигаться, а затем и сознание.

– Суки… – охранник выстрелил еще и на этот раз попал в плечо второму колдуну.

Тот остановился, скосил глаза на появившееся на куртке багровое пятно, но затем пошел дальше как ни в чем не бывало.

Чтобы убить оборотня стальной пулей, надо попасть ему в сердце или в голову, и желательно не один раз…

Двое оставшихся у машины разделись полностью, и тела их начали покрываться шерстью, у одного – черной, у другого – рыжей с серыми полосами. Черепа сплющились, коленки вывернулись назад, встопорщились усы, блеснули в пастях острые клыки, и два оскаленных леопарда, хлеща себя по бокам длинными хвостами, мягко побежали к человеку с пистолетом.

Глаза их горели жаждой крови.

Первый колдун атаковал повторно, используя обыкновенный «молот». Охранник легко отбил этот выпад и сам пустил в ход магию. Жест, пара слов, и с руки его сорвалось нечто похожее на призрачную летучую мышь. Спикировало на одного из леопардов, и тот покатился по асфальту, царапая морду, точно пытаясь соскрести с нее нечто невидимое.

«Муравьиный чих» – незаменимая вещь в том случае, если хочешь без особой затраты энергии вывести из строя противника.

Снять его легко, но только в том случае, если у тебя руки, а не лапы…

Но порадоваться успеху охранник не успел – колдуны-оборотни атаковали одновременно. Первое заклинание – нацеленный в голову «ветер перемен» – он отбил и испытал лишь легкое головокружение, а на второе отреагировать попросту не успел. «ПМ» вывернуло из руки, нечто тяжелое и горячее ударило в грудь, и его отбросило назад, прямо на кирпичную стену.

Преодолевая звон в башке и слабость, он сумел приподняться и увидел рядом оскаленную морду хищника. Черный леопард зарычал, прыгнул, раздался хруст и протяжное бульканье.

– Стоек оказался, – сказал тот из колдунов, что был ранен в плечо, и хищник ответил согласным рыком.

– Доблесть врага – не наша забота, – отрезал первый колдун. – У нас есть дело. Вперед.

Он толкнул дверь и вошел в магазин. За ним порог переступили второй колдун и черный маах’керу. Полосатый леопард перестал кататься по земле и последовал за сородичами.

Некоторое время изнутри раздавался лязг и грохот, затем потянуло дымом.

С Бекетова к магазину «Все для джипов» повернула серебристая «Витара», за ней показался зеленый микроавтобус «Фольксваген». Машины резко затормозили, захлопали дверцы, и наружу полезли люди.

Из «Витары» выскочил среднего роста крепыш с волосами ежиком и сутулый очкарик интеллигентного вида. Из «Фольксвагена», точно горошины из стручка, посыпались парни в камуфляже, тяжелых армейских ботинках, черных шапочках и бронежилетах.

– К штурму – готовься! – скомандовал подтянутый сероглазый мужчина лет сорока, вылезший из кабины микроавтобуса. – Служебный выход перекрыть, чтобы никто не ушел.

Но оборотни не стали ждать, когда их запрут в ловушке.

Лязгнула распахнувшаяся дверь, и черный леопард выскочил наружу. Прыгнул на ближайшего парня в камуфляже, повалил и начал трепать, словно тряпичную куклу. Раздался треск рвущейся ткани, кровь потекла на асфальт. Хлопнуло несколько пистолетных выстрелов, и зверь выгнулся в агонии, его отшвырнуло в сторону, задергались мощные лапы.

Но из магазина уже вылетел второй, а за ним – два мага.

Полыхнуло, грохнуло, раздалось длинное шипение, какое издает спущенный велосипедный баллон. Рассеялось облако дыма, и стало видно, что все маах’керу лежат на земле, тот, что был в обличье полосатого леопарда – еще жив, но покрыт десятками мелких ран, а вот лица двоих, что остались в человеческом облике, представляют собой кровавое месиво.

– Так-так, очень хорошо, – одобрительно сказал крепыш. – Отличная работа, Антон Григорьевич. Заклинание исполнено мастерски. Как говорится – одним махом троих побивахом.

Сутулый интеллигент поправил очки и криво улыбнулся.

– Артур, – обратился крепыш к подтянутому. – Внутри все осмотрите, пожарку вызывайте. Тела немедленно забрать, Николая отдельно, – он указал на мертвого охранника. – Раненого связать и одурманить. Он нам может пригодиться. И еще нужно немедленно…

Договорить крепыш, откликавшийся на имя Ярослав и возглавлявший нижегородское отделение «Золотой розы», не успел. Во внутреннем кармане его дорогого пиджака зазвонил мобильный.

Вытащив сотовый, Ярослав приложил его к уху и сказал: «Да?» Круглое лицо его стало мрачным, в голубых глазах появилась тревога, а левая рука непроизвольно сжалась в кулак. Разговор оказался недолгим, через несколько секунд глава «Золотой розы» убрал телефон на место.

– Что там? – спросил Антон Григорьевич.

– Атакован наш источник около ТЮЗа, и среди нападавших были волки. А это значит, что войну нам объявил не только клан Милиновича, но и сам Симентьев. Нужно немедленно поднимать всех, в том числе вассалов.

Командовавший бойцами в камуфляже Артур недовольно хмыкнул, а Антон Григорьевич дернул шеей.

Ночь в поезде «Москва – Нижний Новгород» Олег проспал без задних ног и не увидел никаких снов. Даже не заметил того момента, как вернулся контакт с источниками и исчезло гадостное ощущение, что внутри тела образовалась холодная пустота.

Спал крепко, несмотря на состоявшийся вечером, когда они с Аристархом Сергеевичем были уже на вокзале, разговор с Ярославом. Глава нижегородской «Золотой розы» сообщил, что оборотни из клана Милиновича, раздраженные случаем на Бугровском кладбище, начали-таки боевые действия, и что пролилась кровь.

Куда хуже оказалась новость, что на стороне врага очутился Бранко Ратов Жестокий, известный среди людей как Андрей Симентьев, один из крупнейших бизнесменов Нижнего и фактический глава племени Белозубов, одного из сильнейших в городах по Верхней Волге.

Тысячелетиями у оборотней правили женщины, и только такая сильная личность, как Бранко Жестокий, смогла пойти против освященного традициями порядка. Формально он стал лишь мужем хранительницы закона племени, а на самом деле подчинил себе общины Белозубов от Ярославля до Казани. Для этого ему пришлось одолеть яростное противодействие, ликвидировать кое-кого из недовольных и уцелеть после доброй полудюжины покушений.

Но Симентьев выжил, утвердил свою власть и стал непререкаемым авторитетом для маах’керу не только своего племени. Неудивительно, что посчитавший себя оскорбленным клан Милиновича обратился к нему за помощью.

Так что конфликт обещал стать куда более масштабным, чем хотелось бы.

Поезд прибыл с небольшим опозданием. Когда вышли на платформу, Олегу показалось, что он вновь очутился на кладбище – густой сладкий запах разложения ударил в нос с такой силой, что на мгновение перехватило дыхание. Пришлось едва ли не силой запихивать в себя мерзкий на вкус воздух, и только через несколько вдохов Турнов более-менее притерпелся.

– Плохи наши дела, – сказал побледневший Аристарх Сергеевич. – Мы в этом смраде живем, им дышим и его не чувствуем. Надо было вырваться в столицу, чтобы это заметить.

– Но чем это пахнет? – спросил Олег.

– Смертью. Наш город стал ее владением, ее царством…

Они прошли через вокзал и выбрались на площадь Революции, к ожидающим пассажиров таксистам. Один из них, невысокий, глазастый и ушастый, точно Чебурашка, чуть ли не загородил дорогу:

– Куда надо ехать, мужики? Дешево отвезу.

– На Сормовское кладбище, – ответил Аристарх Сергеевич, и лицо таксиста, представителя многочисленного народа Часовщиков, уроженцев желтой сферы, отразило изумление.

Нечасто люди прямо с вокзала отправляются на кладбище.

– Поехали, никаких проблем, – сказал Часовщик, наверняка разобравшийся, что перед ним не просто люди, а маги, способные видеть его скрытый за Пеленой истинный облик.

Пелена, воздействующая на каждого человека, искажала восприятие, мешала простым обывателям увидеть то, что рядом с ними обитают чужаки. И тем самым она позволяла уроженцам гостевых сфер жить более-менее спокойно, предупреждала ксенофобию среди «коричневого» большинства.

– Сколько возьмешь? – поинтересовался Олег, и Часовщик назвал цену, в самом деле оказавшуюся не очень высокой.

Они прошли к серой потрепанной «Волге», закинули вещи в багажник, а сами забрались в салон. Таксист включил радио «Шансон», доказав, что водители всех рас и национальностей одинаково чужды прекрасному; машина развернулась и покатила в объезд вокзала.

По дороге к Сормовскому кладбищу они дважды застревали в пробках – на виадуке к Московскому шоссе и в центре Сормово. Выглядело это странно, в утренние часы проблема обычно состояла в том, чтобы доехать из «нижней» части города в «верхнюю», а не наоборот.

«Волга» прокатила через небольшой мостик, и показался силуэт церкви, вонзающейся крестами в серое отвислое брюхо неба. Олегу вспомнилась та летняя ночь, когда он приехал сюда, чтобы первый раз в жизни увидеть слаш, и пережитый тогда страх.

– Прибыли, – сказал таксист, останавливая машину перед воротами кладбища. – Время платить, мужики.

– Держи деньги, – Аристарх Сергеевич полез в карман за бумажником. – Но если подождешь нас здесь, то получишь столько же за ожидание и несколько больше за обратную дорогу.

На Сормовское кладбище они поехали по приказу Ярослава, надеявшегося, что обитающий здесь «черный» пойдет на контакт.

– Хорошо, подожду, – Часовщик заулыбался. – Только вы не очень долго.

– Постараемся, – сказал Олег, и они выбрались из машины.

Поселившийся около Сормовского кладбища слаш работал церковным сторожем и обитал в небольшой пристройке за храмом Всех Святых.

В прошлый визит Олег испытал тревогу еще до того, как увидел само жилище «черного». В этот – не ощутил ничего, кроме легкого беспокойства, вплоть до того момента, как они добрались до деревянной, выкрашенной в коричневый цвет двери и постучали в нее.

Ответом была тишина.

– Похоже, хозяина нет дома, – с разочарованием заметил Аристарх Сергеевич. – Или спит?

Олег постучал еще раз, громче, но вновь никто не откликнулся.

– Попробуем поискать. – Отставной капитан глубоко вздохнул, аура вокруг его тела засветилась ярче, по ней побежали волны. Несколько жестов, пара слов, и излишек энергии, имеющийся у любого мага, принялся трансформироваться, пошло в ход то, что по традиции именуют заклинанием. – Самый простой вариант – зацепимся за его следы, их тут должно быть много.

Аристарха Сергеевича окутала зеленоватая дымка, сгустилась в светящийся шар размером с кулак, и тот устремился к двери. Через замочную скважину просочился в жилище слаш, но почти тут же вернулся, припал к земле и раскатился в мерцающую узкую дорожку.

Та вела мимо ворот кладбища и тянулась на юг по утоптанной тропке, идущей вдоль забора.

– Интересненько, – Аристарх Сергеевич потер подбородок. – Похоже, наш приятель бродит среди могил. Пойдем, Рыцарь.

Они шли по светящейся «дорожке», и та гасла под ногами, а оставшаяся часть становилась все более тусклой. Под подошвами поскрипывал снег, по сторонам от тропы возвышались настоящие сугробы.

Километра через полтора тропка свернула к ограде, и выяснилось, что там имеется на редкость аккуратный «пролом». Словно кусок металлического забора шириной метр вырезали автогеном и положили наземь. Тут мерцающая «дорожка»-указатель погасла окончательно, исчезла в снегу, и Аристарху Сергеевичу пришлось повторить заклинание.

Когда вступили на кладбище, по коже Олега пробежал мороз, и он почувствовал, что ему в спину кто-то смотрит, враждебно и пристально.

– Вот и слаш дает о себе знать, – сказал Аристарх Сергеевич, – значит, в правильном направлении идем.

Натоптанная тропа пропетляла немного среди кустов и вывела их на прямую аллею, по одну сторону которой находились захоронения, а по другую простиралась нетронутая пока территория. Вспорхнувшая с дерева ворона заставила Олега вздрогнуть. Посыпался с ветки снег, гнусавое карканье покатилось над кладбищем, и словно в ответ прозвучал донесшийся из-под земли скрип.

– Вот рыба ерш… – сказал Олег. – Я такое слышал, и совсем недавно.

Темные вихри поднялись из-под снега, точно выросшие с невероятной скоростью грибы, и оказалось их куда больше, чем позавчера. Выгибаясь и раскачиваясь, словно пьяные танцоры, они заплясали между деревьев, забегали туда-сюда, наливаясь злым ярким багрянцем.

– Быстрее! – Аристарх Сергеевич ускорил шаг. – Надо попробовать остановить его!

Они побежали, а кладбище забурлило, будто оказавшийся на огне котелок с густым варевом. Закачались надгробия, зашелестел потревоженный снег, хруст и чавканье возвестили, что ожившие мертвецы начали раздирать утробу земли, чтобы выбраться на поверхность.

Заходило ходуном надгробие из гранита и раскололось на куски. Расшвыривая их в стороны, выбрался на поверхность труп – недавний, еще не истлевший до конца: черное, гнилое мясо обрывками свисает с костей, во тьме за ребрами что-то шевелится, и с осмысленной злобой глядят заполненные алым огнем зенки.

Увидев живых, труп распахнул пасть, полную острых зубов, и попер к ним через глубокий сугроб.

– Этого еще не хватало! – Аристарх Сергеевич вскинул руку, и Олег мог только позавидовать, как быстро и ловко его более старший и опытный соратник бросил заклинание.

Покойник зашатался, его охватило блескучее сиреневое пламя, пряди обвились вокруг ног, залезли внутрь черепа, взвихрились над заросшей сивыми волосами макушкой. Еще несколько мгновений труп двигался, а затем осыпался наземь грудой бурого праха.

Одним ударом Аристарх Сергеевич разорвал связь между мертвым телом и тем, что давало ему подобие жизни, заставляло двигаться. Сделал то, на что сам Олег оказался неспособен позавчера. Но и далось это ему нелегко: отставной капитан побледнел, споткнулся на бегу и вынужден был остановиться, чтобы отдышаться и прийти в себя.

Олег тоже остановился и использовал этот момент, чтобы оглядеться.

Уже пять трупов, выбравшихся из-под земли, бродили между могил, и движения их были куда более уверенными, чем у мертвецов, поднявшихся на Бугровском кладбище. Двое оказавшихся поближе целеустремленно шагали к магам «Золотой розы», и им оставалось пройти не более полусотни метров.

Над снегом волнами плыл тяжелый запах тления, разрытой земли, сырых, заброшенных катакомб.

– Замучаемся всех укладывать, – сказал Олег. – Может быть, отвести им глаза?

– Это можно. Только помни, они не люди и видят по-иному… – Аристарх Сергеевич покачал головой. – Я не знаю, подействует ли на них обычный морок. Но попробуй, чего мы теряем?

Олег закрыл глаза, сосредоточился, заставил себя забыть о том, где он находится и что за опасность ему грозит. Приложил ладони ко рту и выдохнул в них, представляя, что изо рта струится опаловая дымка. Пальцы защекотало, и он раскинул руки, растягивая дымку подобно куску ткани. Несколько раз обернулся вокруг себя, словно закутываясь в покрывало, и поднял веки.

Два трупа так же шагали к людям, но теперь их взгляды были сосредоточены на Аристархе Сергеевиче.

– Надо же, сработало… – проговорил отставной капитан. – Теперь моя очередь.

Он повторил действия Олега, и тот увидел, как соратника с головы до пят окутала полупрозрачная кисея. Мертвецы, находившиеся в дюжине шагов, остановились и завертели головами. Один, закутанный в саван, разочарованно щелкнул челюстями и зашагал обратно. Второй, такой голый костяк, словно его обклевали вороны, развернулся и побрел в сторону ограды.

– Так куда лучше, – сказал Аристарх Сергеевич, и они пошли дальше.

Выбрались на пересечение двух аллей и увидели сцепившихся в драке мертвяков. Прошли мимо еще одного, маленького и скрюченного, баюкавшего на руках собственный череп, и от этого зрелища Олега передернуло.

Свернули на узкую дорожку, тянувшуюся в сумрак под кронами деревьев, и увидели впереди живых.