Текст книги "Зов крови"

Глава 10

Подготовка барона к женитьбе и утро свадьбы

В это время ни миссис Вильямс, ни барон Штольмайер не теряли времени. Наоборот, они старались максимально полезно использовать неделю, которая оставалась до свадебной церемонии, после того как Хелен дала согласие.

Пятьсот фунтов в руках такого человека, как миссис Вильямс, могли помочь ей произвести больше эффекта на окружающих. До дня свадебной церемонии она постаралась сделать все, чтобы ее дочери выглядели максимально ослепительно и обворожительно. Увидев их великолепные наряды, она посчитала вполне вероятным, что какой-нибудь заслуженный человек влюбится в какую-нибудь из других ее дочерей и пожелает сразу жениться на ней в той же самой церкви.

– Я уверена, что в этом не будет ничего плохого, – сказала она, – если не будет ничего хорошего. А если в церкви ничего и не произойдет, барон найдет дорогим девочкам хороших мужей, особенно после того, как мы, я на это очень надеюсь, все вместе будем жить в андерберийском доме.

Миссис Вильямс считала это решенным вопросом, нравилось это барону или нет. Зная, как мягко и спокойно она распорядилась Хелен, миссис Вильямс надеялась так же управлять делами в доме. Все это очень нравилось такой леди, как миссис Вильямс. Больше всего в замужестве своей дочери ей нравилось, что она получит то, что ей, как она считала, положено от Бога.

Скоро мы увидим, осуществились ли ее надежды. Все остальные приготовления взял на себя барон. Когда он написал миссис Вильямс письмо, которое говорило, что он будет готов к десяти часам утра и пошлет один из своих экипажей за своей невестой, она была удовлетворена тем, что все было сделано правильно.

Не было необходимости заранее проведывать, все ли в порядке в андерберийском доме. Но если бы она пошла туда, то была бы поражена приготовлениями, которые делались ко дню, который был уже не за горами.

На них были потрачены достаточно большие деньги. Пышная манера, в которой он украсил самый большой зал в доме, предназначенный для танцев, заставляла задуматься о необдуманных расходах, для которых требовалось огромное состояние.

Стены этого зала были обвешаны малиновой драпировкой богатой текстуры, и такой красивой, что ими восхищались даже сами рабочие, которые работали в доме.

Для свадьбы он заказал много вина. Можно было рассчитывать, что люди будут говорить о его богатстве с преувеличением.

Он действительно сказал миссис Вильямс, что где-то в его владениях за границей есть серебряные прииски. Этого факта для нее было достаточно, чтобы понять, каким состоянием он владеет, потому что, насколько она владела геологией и минералогией, серебряная шахта для нее означала огромное количество этого драгоценного металла, уходящего на большую глубину.

Впрочем, имел ли барон эти прииски или нет, можно было сказать определенно, что он был очень богат.

В такой очень цивилизованной и евангелизованной стране, как Англия, не часто задают вопрос, как человек заработал свои деньги, в отличие от того, есть ли у него деньги вообще? Удивительно, как хорошо люди начинают относиться к человеку, у которого есть деньги, но, если он вдруг их теряет, к нему начинают относиться с презрением и пренебрежением.

День свадьбы был уже близок. Миссис Вильямс сильно волновалась и хотела, чтобы он скорее завершился, каждая минута нетерпения казалась ей часом.

Она постоянно надоедала барону своими замечаниями и сообщениями по разным вопросам. Он даже нашел вежливость ответить на два или три из них. Но вскоре ему это надоело и на полдюжины, минимум, других писем миссис Вильямс, к ее огорчению, ответа он не дал.

Некоторые из этих записок были чрезвычайно глупыми, а несколько из них намекало, что будет хорошо, если денег будет потрачено чуть побольше.

Барон не обращал внимания на такие намеки, но миссис Вильямс была убеждена, что должна сделать максимум возможного на презентованные ей пятьсот фунтов.

Когда наступил долгожданный день, в который должно было произойти это знаменательное событие, она вдруг огляделась и обнаружила, что окружена пышными нарядами и украшениями. Она даже испугалась, что все это иллюзия или сон, поскольку не могла поверить в реальность того, что такое великолепие и такая роскошь принадлежат ей.

Но факты – упрямая вещь и, хорошо это или плохо, с ними ничего нельзя поделать. Когда она выглянула в окно и увидела, что сияет яркое утреннее солнце, увидела движение жизни и суету начинающегося дня, миссис Вильямс сказала себе, что все это – реальность и что она почти достигла вершины своих желаний и ожиданий.

– Да, – воскликнула она, – я буду тещей барона. И в моем доме будет, как минимум, двадцать слуг, которыми я буду постоянно командовать.

Более приятной мысли, пожалуй, в голову этой дамы и прийти не могло, поскольку самой восхитительной мыслью для нее была мысль о распоряжении большим домохозяйством.

Поднявшись утром этого полного событий дня, она уже не давала обитателям своего дома покоя, суетилась и волновалась.

В то время как она так энергично готовится, давайте посмотрим, чем в это время занимаются Баннерворты, которые прибыли в Андербери и которые были уже, вероятно, готовы к церемонии.

По просьбе Флоры между Джеком и адмиралом было заключено перемирие. И первый привел последнего в дом моряка, чтобы познакомить с Джеймсом Андерсоном. По дороге он в общих чертах ознакомил его с историей молодого человека, в то же время проинформировав его о желании Андерсона разрешить ему присоединиться к их группе.

– О, конечно, – сказал адмирал, – конечно. Пусть идет, хотя я должен сказать, что потом он должен будет сразу же отправиться в Лондон, чтобы передать устно информацию, содержащуюся в документах, которые он потерял. Поскольку сейчас я не на службе, я не могу для него ничего сделать, кроме как дать ему советы.

– О, он пойдет, – сказал Джек, – и, когда он увидит свою возлюбленную, он, возможно, даст пинка барону. Несмотря на то что он сказал, что не станет делать этого, я все-таки живу надеждой, что он будет достаточно огорчен, чтобы забыть о том, что он джентльмен.

Адмиралу Джеймс Андерсон понравился настолько, что он не только пообещал ему, что возьмет с собой на свадьбу, используя приглашение, которое он получил, но и сказал, что пригласит его к себе домой и познакомит с Баннервортами. Под домом он имел в виду гостиницу в Андербери, где они остановились.

Молодой человек выразил большую благодарность за такое приглашение и сразу принял его. Так что все они отправились в гостиницу и стали готовиться к появлению в андерберийском доме.

Флора и Баннерворты, а также Чарльз приняли молодого Андерсона очень радушно и выразили ему свое сочувствие в данной тяжелой ситуации, в которую его поставила свадьба барона.

Флора и Чарльз Голланд, как можно прекрасно предположить, оба отлично понимали чувства, которые испытывал бедный Джеймс Андерсон. Рассказ юноши заранее испортил впечатление от свадьбы, которая, как все им говорили, будет самой выдающейся свадьбой из всех, когда-либо имевших место в данной части страны.

– Давайте надеяться, – сказал Генри Баннерворт, – что вы найдете кого-нибудь еще, мистер Андерсон, кто будет больше заслуживать вашего уважения, чем та, которая так легко отнеслась к вашей любви и оказалась неверной.

– Я не знаю, – сказал Андерсон, – виновна она или нет. Возможно, она стала жертвой предательства, несмотря на веские доказательства, которые представила мне ее мать?

Семья Баннервортов и адмирал решили, что окажут честь тем, кто так любезно пригласил их. Соответственно то, что они приехали в Андербери в роскошном экипаже, придавало им значительности.

Достигнув входа в андерберийский дом, они нашли, что такой экипаж был только у них одних. Несмотря на то что гости въезжали через два входа, им пришлось подождать, пока проедут другие.

Сто пятьдесят гостей, шестьдесят или восемьдесят из которых имели экипажи, создавали ощущение некоторого смущения. Но когда семья Баннервортов вошла в дом, все было забыто благодаря восхищению изумительной обстановкой внутри.

На полах были выстланы самые дорогие ковры, которые только можно было купить за деньги. Слуги в вычурных ливрейных костюмах провожали гостей в большой зал, где должна была состояться свадебная церемония и который был украшен с такой пышностью, что казался королевским.

Прислуга бесшумно шныряла вокруг с различными блюдами и напитками на серебряных подносах, и дом стал быстро наполняться богатыми и сановитыми людьми, которые раньше, видимо, никогда не собирались в одном месте.

Но среди всей красоты, которая так привлекала внимание, нужно заметить, взгляды привлекала и наша старая знакомая Флора Белл, таково теперь было ее новое имя, чья внешность вызывала всеобщее восхищение, что было весьма лестно.

Церемония началась только через час. Баннерворты и их компаньон, молодой Андерсон, были в состоянии трепета. Они сидели и ждали появления жениха с невестой.

– Я не думаю, мистер Андерсон, – сказал Генри, – что ваш приход сюда – это разумно. Но поскольку вы здесь, вы должны собрать всю свою решительность, чтобы не выдать никаких чувств.

– Я не выдам их, хотя они у меня, конечно, есть, – сказал Андерсон. – Положитесь на меня. Я буду выглядеть гораздо более спокойным, чем та, на которую я желаю посмотреть. Но я сейчас в неопределенности, и это – самое худшее.

– Я бы хотела, – вмешалась Флора, – чтобы вы повидали свою возлюбленную до церемонии. Хотя это и может вызвать боль, если вы узнаете, что она отдала себя другому добровольно, вы все же будете знать это из ее уст.

– О как я хочу повидать ее! Но я не знаю, как устроить такую встречу, после того как мне показали ее расписку, написанную почерком, который я знаю слишком хорошо, в которой она соглашается выйти замуж за другого. Я просто боюсь просить повидаться с ней. После раздумий я решил увидеть ее лицо, до того как расстанусь с ней навсегда.

– Что, – сказал Джек Прингл, внезапно появившись, – он пудрит вам мозги своими чувствами?

– О! И ты пришел? – сказал адмирал.

– Да, я пришел, а что? Конечно, пришел, разве меня не приглашали? Мне кажется, что вы, адмирал, с каждым днем становитесь все тупее и тупее. Со времением вы совершенно перестанете соображать, что делаете. Я не удивлюсь, если для того, чтобы высморкаться, вы поднесете носовой платок не к носу, а к глазу.

Обычно Джек, после произнесения таких речей, всегда быстро уходил, оставляя адмирала испарять свой гнев в пространство, так ему удавалось избегать ответов на оскорбления, которые он получал бы, не делая этого.

Глава 11

Несколько странное событие на свадьбе барона

Наконец настал час, которого так долго ждали все гости барона Штольмайера, и огромные часы, находящиеся в одной из башенок андерберийского дома, дали знать, что настала минута, когда все должно было быть готово для начала церемонии.

Все глаза были направлены на большой стол, расположенный в одном из концов зала, покрытый алым бархатом, на котором должна была проходить церемония.

Баннерворты были достаточно близко к столу, поэтому они могли все хорошо видеть. А Джеймс Андерсон был полностью скрыт от обнаружения грузным телом адмирала. Вот открылась маленькая дверь, и архидьякон, похожий на какую-то знаменитость из театральной постановки, появился из нее в сопровождении леди и джентльменов, которых он привел с собой.

Через несколько мгновений из другой двери вышла невеста в сопровождении шести подружек, но она с головы до ног была покрыта такой массивной кружевной вуалью, что нельзя было увидеть черт ее лица.

Флоре показалось, что, когда невеста вышла, из-под вуали послышалось глубокое и мучительное рыдание. Она указала на это Чарльзу, который согласился с ее наблюдением и сказал:

– Я тоже это услышал, маловероятно, что мы оба ослышались.

Когда невеста заняла свое место за столом, послышались восхваления и восхищения собравшихся гостей. Несмотря на то что многие из собравшихся никогда не видели ее лица, много здесь было и тех, кто ее хорошо знал. Хотя даже те, кто никогда ранее не видел девушки, по ее грациозным движениям и утонченным очертаниям ее фигуры, могли понять, что смотрят на существо редкой красоты.

Было удивительно, что жених задерживался. По залу пробежало возмущение этим фактом, люди стали шептаться, и их слова могли бы весьма не понравиться барону. Послушай он этот шепот, он нашел бы, что его быстро приобретенный вес в обществе стал так же быстро пропадать.

Проходила минута за минутой, и миссис Вильямс, которая была облачена в дорогое шелковое платье с цветами, стала суетиться.

– Где же барон, Господи! Где барон? – было слышно в зале.

А кто-то даже сказал:

– Проклятый барон!

Но вот так же внезапно опять отворилась дверь, из которой ранее появилась невеста, из нее вышли двое слуг в дорогих ливреях и встали по бокам. Послышался звук приближающихся медленных и размеренных шагов. И вот, одетый в роскошный костюм из дорогого бархата, появился барон Штольмайер из Зальцбурга.

Он пошел к столу и только хотел поклониться собравшимся гостям, как адмирал Белл закричал голосом, который громко прозвучал на весь зал:

– Да это же Варни! Проклятый вампир, это точно, на сто процентов!

* * *

Да, это был Варни, отважный, беспечный и нахальный Варни, который теперь принял новый облик и, благодаря огромным денежным ресурсам, приобретенным одним Небесам известно каким образом, решил сочетаться с такой молодой и такой прекрасной Хелен Вильямс.

Мы даже не знаем, как правильно описать нашему читателю последовавшие события.

Дамы стали пронзительно кричать, невеста упала в обморок, миссис Вильямс впала в истерику и стала бить всех ногами. Джек Прингл кричал, пока не охрип. А Варни бросился бежать в дверь, через которую он только что вошел.

Джеймс Андерсон, однако, перепрыгнув через стол, сумел схватить его сзади за воротник. Но Варни повернулся, поднял его как ребенка и бросил на подносы с кондитерскими изделиями и вином, откуда тот скатился на колени миссис Вильямс.

Однако близко от Андерсона за Варни гнался и Генри Баннерворт. Но ему не удалось ничего, поскольку он сильно ударился головой о дверь, через которую убежал Варни, – ею он хлопнул преследователя по лицу и скрылся за ней.

– Он вампир! – кричал адмирал. – Я говорю вам всем, он самый настоящий натуральный вампир. Вампир по имени Варни. Он такой же барон, как я палубная швабра. Да скажите же этой проклятой леди, чтобы она так не шумела.

– Это мать невесты, – сказал кто-то.

– Что мне до этого? – заорал адмирал. – Это не делает ее менее надоедливой. Я предлагаю за поимку вампира Варни вознаграждение в сто фунтов. Думаю, здесь есть люди, которые знакомы с этим местом достаточно хорошо, чтобы поймать его.

– Вы имеете в виду сто фунтов за… хозяина, сэр? – спросил крупный ливрейный лакей в желтых плисовых штанах.

– Да, это я и имею в виду, ты, свинья в позументах, – сказал адмирал.

Через мгновение лакей бросился в другую дверь, после этого Джек Прингл запрыгнул на стул и стал, размахивая шляпой, кричать:

– Ура, ура, ура! Три ура за старого Варни! Я скажу вам такую вещь, товарищи по кают-компании: он – самый гнусный тип из всех, кого вы когда-либо видели. А что касается вас, леди, столь разочарованной этой свадьбой, я подойду и через минуту перецелую вас всех. Мы будем пить вино старого Варни и слопаем все, что приготовлено на обед. Отлично! Как же мы позабавимся! Я иду…

В этот момент адмирал ударил по одной из задней ножек стула с такой силой, что Джек упал так быстро, как будто провалился в дыру.

– Не шуми, – сказал адмирал, – ты, большое шумное животное!

– Я успокою его, – сказала миссис Вильямс, которая внезапно пришла в себя.

Если бы Джек поспешно не убежал, было бы очень вероятно, что она сделала бы его козлом отпущения, ведь оставался только он, поскольку Андерсон уже убежал от нее, поняв последствия, которые могут иметь место в силу ее разочарования.

Замешательство гостей усилилось, поскольку многие из них, кто сначала был ошеломлен и парализован происходящим, теперь пришли в себя и стали галдеть.

Некоторые стали покидать это место, другие разбрелись по комнатам. Некоторые, кто был достаточно наслышан об известном вампире Варни и был чрезвычайно изумлен, узнав, что он и барон – одно и то же лицо, присоединились к погоне в надежде поймать такого опасного персонажа.

Некоторое время никто не знал, что случилось со священником, пока Джек Прингл не увидел человеческую ногу, высовывающуюся из-под стола; он схватил ее и потянул, вытащив оттуда архидьякона, к великому ужасу некоторых пожилых религиозных дам, которые до сей поры полагали, что архидьякон самим своим видом должен источать величие.

– Эй! Мистер священник, – сказал Джек, – мне было показалось, что ваш старый друг, дьявол, пришел за вами раньше времени, но успокойтесь, я его знаю, он всего лишь кровосос вроде такого здорового двуногого комара – и ничего больше.

Джек совершенно не считал для себя необходимым помогать ловить Варни и, вероятно, ему было все равно, будет он пойман или нет, поэтому он подошел к одному из столов, который был густо заставлен напитками, открыл бутылку шампанского, кивнул миссис Вильямс и сказал:

– Подойдите сюда, старая дева, выпейте что-нибудь. Ваш красный нос говорит, что вы разбираетесь в содержимом этих бутылок. Это всего лишь я, Джек, поэтому вам не нужно меня стесняться. Эге, а ведь это чертовски хорошее винцо. Нужно отдать старому проходимцу должное за то, что он все так хорошо организовал.

– Кто видел мою дочь? Где моя дочь? – закричала миссис Вильямс, начав тщетно искать Хелен.

– Вам не нужно беспокоиться, мэм, – сказал адмирал, – она вышла с молодым человеком по имени Андерсон, который, несмотря на то, что не был ровней вампиру Варни, будет, я думаю, хорошим женихом для вашей дочери.

Миссис Вильямс словно ударило молнией, она села в кресло и стала ломать руки, причитая при этом:

– О, Боже, и я дожила, чтобы увидеть этот день. О, я жила, чтобы быть так, так…

– Веселей, одураченная мэм, – сказал Джек Прингл, – подумаешь, делов-то – приняла вампира за барона. Никто в здравом уме, мэм, не принял бы старого Варни за барона. Он – самый обычный кровопийца, и у вас бы была преотличная семья. Но, скажу откровенно, если он вам так нравится, можете выйти замуж за него сами. Он согласится, можете быть уверены, потому что лучше ему уже все равно не найти.

– Так, так, – сказала миссис Вильямс, – думаю теперь, я узнала ваш голос. Разве вы не адмирал Грин?

– Стоп, машина, колесам задний ход – сказал Джек, – я им никогда не был. Меня зовут полковник Блюботтл морских лошадей.

– Чего?

– Морских лошадей, разве вы о них никогда не слышали, мэм?

– Я о таких никогда не слышала. Но не пытайтесь обмануть меня, сэр. Вы – адмирал Грин. И я прошу вас, дорогой сэр, уделить мне несколько минут, я объясню вам все…

– Что? – сказал Джек.

– Вы не поверите, но это так, адмирал Грин, моя дочь Джулия одна из лучших девушек в округе.

– О, я в этом не сомневаюсь, мэм. Но я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

– Простите, адмирал Грин, но это имеет отношение к вам, и вы должны знать, конечно же это только между нами, что она видела вас, когда вы заходили ко мне.

– В самом деле?

– Да, мой дорогой адмирал. И знаете, с того времени она бредит вами. Барон не мог ей понравиться так, как вы, позвольте порекомендовать вам Джулию.

– О, это так, это так! Знаете, мэм, я не должен говорить «нет», – сказал Джек, – но вы недостаточно поинтересовались мною.

– Недостаточно? О, Господи.

– Да, мэм. Вы чуть не выдали свою дочь за вампира, а откуда вы знаете, что за странную рыбу пытаетесь ввести в семью сейчас.

– Но, мой адмирал…

– О! Чепуха. Я скажу вам, что я сделаю. Я не удивлюсь, если вы сами выйдете за старого Варни.

– Что? За барона, который оказался вампиром? Я? О, это, конечно, интересная мысль, дорогой мой. Почему вы так думаете, адмирал?

– Почему? Потому что знаю это! – заявил Джек. – Женщина может выйти за самого дьявола, если ей представится такая возможность. А теперь, мамаша Вильямс, я скажу вам всю правду. На самом деле мне понравились лично вы сами собственной персоной, и я пришел сюда только для того, чтобы сделать предложение вам. И если бы вы сказали, что не выйдете за барона-вампира ни за какие деньги, пропади я пропадом, я бы сам женился на вас и обязался бы выплачивать вам пятнадцать тысяч фунтов в год.

– О, Великое Провидение! Что я слышу?

– То, что я говорю. Я человек слова, мэм, и сдержал бы его.

Миссис Вильямс была так тронута упущенным шансом, что забыла о поисках Хелен и выпила стакан или два чего-то крепкого, что было, как она сказала, вишневым ликером, но другие сказали бы, что это чистое шерри-бренди. Выпила она его, чтобы избавиться от слабости, которая вдруг овладела ею.

После этого Джек решил, что он отомстил миссис Вильямс самым суровым образом, и был прав. Старый адмирал, который расслышал некоторые части этого разговора, был очарован. Он снова сказал себе, что Джек был умным парнем и прекрасной личностью.

– О! – сказал он. – Нужно проделать множество плаваний, чтобы найти кого-то, кто может сравниться с Джеком. Провались я сквозь землю, если не прощу в следующий раз его мятежное поведение – ведь он так хорошо наказал старую мамашу Вильямс. Клянусь, за всю свою жизнь я не встречал другой такой женщины, которую бы так не любил. Стоп. Что я говорю? Разве я забыл миссис Чиллингворт, жену доктора? Ой, до чего же противная баба…