Текст книги "Джек Потрошитель. Расследование XXI века"

Коронер. Вы слышали какой-нибудь шум той ночью?

Миссис Ричардсон. Нет…

Коронер. Передние и задние двери всегда остаются открытыми?

Миссис Ричардсон. Да, вы можете открыть переднюю и заднюю дверь любого из близлежащих домов. Все двери ведут в номера. Люди постоянно заходят и выходят. Я могла услышать любого, кто шел по коридору. Но в субботу утром все было тихо.

Коронер. Вы не слышали криков?

Миссис Ричардсон. Нет.

Коронер. Предположим, человек прошел по коридору в 3:30, это привлекло бы ваше внимание?

Миссис Ричардсон. Да.

Коронер. Вы всегда слышите, как люди проходят на задний двор?

Миссис Ричардсон. Да, люди действительно часто там проходят.

Коронер. Могут ли люди, слоняющиеся без дела, пройти там?

Миссис Ричардсон. Да, смею предположить, что могут.

Коронер. Вы уверены, что в субботу утром никто не приходил?

Миссис Ричардсон. Да, иначе я бы услышала.

Коронер. Тогда человек специально должен был идти очень тихо?

Миссис Ричардсон. Да, иначе я обязательно услышала бы его…

Херриет Хардиман (проживает на Ханбери-стрит, 29, продавщица требухи и обрезок, снимает переднюю комнату на первом этаже). В пятницу я легла в половине одиннадцатого. Мой сын спит в одной комнате со мной. Ночью я не просыпалась. Около 6 часов утра меня разбудили тяжелые шаги в коридоре. Мой сын еще спал, я разбудила его и попросила сходить на задний двор, потому что подумала, что там мог быть пожар. Он вернулся и сказал, что во дворе лежит убитая женщина. Я осталась в комнате. Я часто слышала, как люди идут во двор через коридор, но никогда не выходила, чтобы посмотреть на них.

Джон Ричардсон (проживает на Джон-стрит, Спиталфилдс, грузчик на рынке). Я помогаю матери. В прошлую субботу я пришел на Ханбери-стрит, 29, между 4:45 и 4:50. Хотел проверить, все ли в порядке в погребе, так как некоторое время назад у нас украли оттуда инструменты. После того как подвал был взломан, я стал приходить на рынок ранним утром.

Коронер. Входная дверь была открыта?

Ричардсон. Нет, она была закрыта. Я поднял защелку и прошел через коридор, ведущий во двор.

Коронер. Вы ходили во двор?

Ричардсон. Нет, дверь во дворе была закрыта. Я открыл ее, присел на пороге и вырезал кусочек кожи с ботинка старым столовым ножом длиной около 13 см. Я хранил его в комнате на Джон-стрит. Я нарезал морковь, покормил ею кролика и убрал нож в карман. Обычно я не ношу его там. Срезав кусочек кожи с ботинка, я завязал шнурки и вышел из дома на рынок. Я не запирал заднюю дверь. Она захлопнулась сама. Я закрыл лишь входную дверь.

Коронер. Как долго вы там были?

Ричардсон. Не более двух минут.

Коронер. Было уже светло?

Ричардсон. Достаточно светло.

Коронер. Вы заметили во дворе что-нибудь необычное?

Ричардсон. Я обязательно заметил бы умершую, если бы она лежала там. Я увидел тело только за две или три минуты до прихода доктора. В то время я был в соседнем дворе. Томас Пиерман рассказывал мне об убийстве на рынке. Стоя на пороге, я заметил, что замок на двери подвала был на месте.

Коронер. Вы сидели на верхней ступеньке?

Ричардсон. Нет, на средней, мои ноги касались плитки во дворе.

Коронер. Должно быть, вы были совсем рядом с тем местом, где была найдена покойная?

Ричардсон. Да, я должен был увидеть ее.

Коронер. Вы провели там всю ночь?

Ричардсон. Да.

Коронер. Не заметили никого незнакомого?

Ричардсон. В разное время там было много людей – как мужчин, так и женщин. Я часто выгонял их. Они также попадаются нам на лестничной площадке второго этажа.

Коронер. Вы хотите сказать, они приходили туда с аморальными целями?

Ричардсон. Да, именно так…

Снова вызвали миссис Ричардсон. Она сказала, что никогда ничего не пропускала и была настолько уверена в соседях, что оставляла двери в некоторых комнатах открытыми.

Коронер. Приходила вам когда-нибудь в голову мысль, что часть дома или двора могли использовать в аморальных целях?

Миссис Ричардсон (решительно). Нет, сэр.

Коронер. Вы можете сказать что-нибудь о кожаном фартуке?

Миссис Ричардсон. Да, мой сын носит его, когда работает в подвале. В четверг, 6 сентября, я нашла кожаный фартук сына в погребе. Он был покрыт плесенью. Сын не пользовался им уже в течение месяца. Я промыла фартук под струей воды во дворе и оставила там. Полиция, конфисковавшая фартук, нашла его на том же месте в субботу утром. Он находился там с четверга по субботу.

Коронер. Этот кран использовался?

Миссис Ричардсон. Да, всеми, кто проживает в доме. Фартук лежал на камнях. Полиция забрала пустую коробку, которая использовалась для хранения гвоздей, и полоску стали с гетр моего мальчика. В субботу в 6 часов утра, когда я пошла во двор, рядом с краном стояла кастрюля с чистой водой. Именно там она была и в пятницу в 8 часов вечер. Похоже, ее никто не трогал.

Коронер. Вы знаете что-нибудь о неизвестных женщинах, которых нередко видели на лестничной площадке второго этажа?

Миссис Ричардсон. Нет.

Коронер. Ваш сын никогда не говорил с вами об этом?

Миссис Ричардсон. Нет.

Тогда снова вызвали Джона Пайзера.

Пайзер. Я сапожник, живу на Коммершиал-роуд Ист, Малберри-стрит, 22.

Коронер. Это вас прозвали Кожаный Фартук?

Пайзер. Да, сэр.

Коронер. Где вы были в пятницу вечером?

Пайзер. На Малберри-стрит, 22. В четверг, шестого числа текущего месяца, я переехал туда.

Коронер. Откуда?

Пайзер. Из Уэст-Энда.

Коронер. Боюсь, нам понадобится более точный адрес. В котором часу вы оказались на Малберри-стрит, 22?

Пайзер. Почти в 11 часов вечера.

Коронер. Кто живет на Малберри-стрит, 22?

Пайзер. Мой брат, сводная сестра и мачеха. Я не выходил из дома.

Коронер. В течение какого времени?

Пайзер. До понедельника, когда в 9 часов утра сержант Тик арестовал меня.

Коронер. Вы утверждаете, что ни разу не выходили из дома за это время?

Пайзер. Так и есть, ни разу.

Коронер. Почему вы не выходили на улицу?

Пайзер. Так посоветовал мне брат.

Коронер. Вы находились под подозрением?

Пайзер. Это были ложные обвинения.

Коронер. Вы остались по совету друзей?

Пайзер. Да, я же вам говорил.

Коронер. Это был не самый лучший совет, который вам могли дать. Вас освободили, так что в настоящее время не находитесь под стражей?

Пайзер. Да, не нахожусь. Я хочу восстановить справедливость.

Коронер. Я вызвал вас сюда в ваших же интересах и отчасти для того, чтобы дать вам возможность сделать это. Можете ли вы рассказать нам, где вы были в четверг 30 августа?

Пайзер (немного подумав). На Холлоуэй-роуд.

Коронер. Лучше скажите, где именно вы были. Нам важно установить, где вы находились с четверга до утра пятницы.

Пайзер. В какое время, позвольте спросить?

Коронер. Это было за неделю до вашего приезда на Малберри-стрит.

Пайзер. Я жил в ночлежном доме Раунд-хаус на Холлоуэй-роуд.

Коронер. Вы провели там ночь?

Пайзер. Да.

Коронер. В какое время вы пришли туда?

Пайзер. В ту ночь, когда случился пожар в Лондонском доке, я пришел туда где-то в 2 часа ночи или в 2:15.

Коронер. Когда вы покинули ночлежный дом?

Пайзер. В 11 часов утра в тот же день. Я видел на плакатах надпись «Очередное ужасное убийство».

Коронер. Где вы были до двух часов ночи в пятницу?

Пайзер. В одиннадцать вечера в четверг я ужинал в ночлежке.

Коронер. Вы выходили?

Пайзер. Да, дошел до Севен-Систерс-роуд, а затем вернулся на Хайгейт-уэй, вниз по Холлоуэй-роуд. Подойдя к церкви, я заметил двух констеблей и экономку ночлежного дома, они разговаривали друг с другом. Возможно, там был один констебль, а не два. Я не могу сказать точно. Я спросил констебля, где пожар, и он ответил, что это далеко. Я спросил у него, как он думает, где это случилось, и он сказал: «Внизу, у доков Альберта». Насколько я помню, это было примерно в половине второго. Я дошел до железнодорожной станции Хайбери на той же стороне дороги, развернулся и отправился обратно в ночлежный дом.

Коронер. Никто не говорил с вами о том, что вы пришли так поздно?

Пайзер. Нет. Я заплатил ночному сторожу. Я спросил его, свободна ли моя кровать, и он сказал: «Места освободятся к одиннадцати часам. Вы же не думаете, что в этот час кровати будут пустовать?» Я заплатил ему 4 пенса за другую кровать. Я покурил на кухне, стоя справа от камина, а затем лег спать.

Коронер. Вы встали в 11 часов?

Пайзер. Да. Пришел дневной служащий и попросил нас встать, так как он хотел заправить кровати. Я встал, оделся и спустился вниз, на кухню.

Коронер. Есть ли что-нибудь еще, о чем вы хотели бы сказать?

Пайзер. Ничего.

Коронер. Когда вы говорили о Уэст-Энде, то имели в виду Холлоуэй?

Пайзер. Нет, другой ночлежный дом на Питер-стрит, в Вестминстере.

Коронер. Стоит заметить, что показания свидетеля подтвердились.

[Детектив-сержант] Уильям Тик. Зная, что Кожаный Фартук подозревается в совершении убийства, в понедельник утром я арестовал Пайзера на Малберри-стрит, 22. Я его не первый год знаю.

Коронер. Когда люди в этом районе говорят о Кожаном Фартуке, они имеют в виду Пайзера?

Тик. Определенно.

Коронер. Он был освобожден из-под стражи?

Тик. Да, вчера в 21:30.

Джон Ричардсон (вызванный снова) предоставил нож, больше похожий на десертный, которым отрезал кусок кожи от ботинка. Он добавил, что, поскольку нож был недостаточно острым, пришлось позаимствовать другой на рынке…

День третий: четверг, 13 сентября 1888 года

Инспектор Джозеф Чендлер (отдел «Н»). В субботу утром, в 6:10, я был на дежурстве на Коммершиал-стрит. Я увидел, как на угол Ханбери-стрит выбежали несколько человек. Я подозвал их. Кто-то из них сказал: «Еще одна женщина убита». Я сразу же пошел с ним на Ханбери-стрит, 29, и через коридор попал во двор. Там никого не было. Я увидел тело женщины, лежавшее на спине прямо на земле. Голова располагалась в полуметре от задней стены дома на расстоянии 20 см от нижних ступеней. Левая рука лежала на левой стороне груди, а лицо было повернуто вправо.

Правая рука лежала на правой стороне. Ноги умершей были согнуты, а одежда задрана выше колен. Часть кишечника, не отрезанная полностью от тела, лежала над правым плечом. Кроме того, несколько кусков кожи находились на левом плече. Тело лежало параллельно забору, разделявшему два двора. Я остался там и послал за полицейским врачом, мистером Филлипсом, а также отправил человека в участок за каретой «Скорой помощи» и дополнительными людьми. Когда прибыли полицейские, я очистил коридор от толпы и отметил, что тело никто не трогал. Я добыл несколько мешковин, чтобы прикрыть труп до прихода врача, который пришел приблизительно в половине седьмого и, осмотрев потерпевшую, сказал, что ее следует унести в морг. После того как тело забрали, я осмотрел двор и нашел кусок грубого муслина, маленький частый гребень и небольшую расческу. Они лежали у ног женщины. А рядом с ее головой я нашел часть конверта, в котором были две таблетки.

Коронер. Что было на конверте?

Инспектор Чендлер. На задней стороне – синяя печать с тисненой надписью Полк Суссекса. Другая часть была оторвана. На лицевой стороне конверта написана буква М.

Коронер. Почерк был мужской?

Инспектор Чендлер. Мне так показалось.

Коронер. Была на конверте какая-нибудь почтовая марка?

Инспектор Чендлер. Нет. Но имелся почтовый штемпель красного цвета: Лондон, 3 августа 1888 года. Кроме того, был еще один черный штемпель с неразборчивой надписью.

Коронер. На конверте имелись другие знаки?

Инспектор Чендлер. Ниже стояли буквы Сп, как если бы кто-то написал Спиталфилдс. Другая часть была оторвана. Больше никаких отметок.

Коронер. Нашли что-нибудь еще во дворе?

Инспектор Чендлер. Мы обнаружили мокрый кожаный фартук. Он находился на расстоянии около 2 футов от водопроводного крана.

Коронер. Вы показали его доктору?

Инспектор Чендлер. Да. Кроме того, там была такая коробка, которую обычно используют производители ящиков для хранения гвоздей. Она была пуста. Также была найдена плоская полоска стали; по словам миссис Ричардсон, это была пружина с гетр ее сына.

Коронер. Где это нашли?

Инспектор Чендлер. Рядом с тем местом, где лежало тело. Двор в некоторых местах выложен камнями, в других – голая земля.

Коронер. Вы обнаружили следы борьбы?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Мог ли забор, разделявший дворы, выдержать вес человека, если бы тот перелезал через него?

Инспектор Чендлер. Без сомнения, мог бы.

Коронер. Есть ли какие-либо доказательства того, что кто-то пытался перебраться через него?

Инспектор Чендлер. Нет. Несколько досок со стороны соседнего двора были впоследствии повреждены. Но тогда они не были сломаны.

Коронер. Вы изучили соседний двор?

Инспектор Чендлер. Да.

Коронер. Нашли на заборе следы крови?

Инспектор Чендлер. Да, рядом с телом.

Коронер. Была ли кровь в других дворах?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Вы обнаружили еще какие-нибудь следы?

Инспектор Чендлер. Да, следы крови на стене дома № 25. Их заметил доктор Филлипс во вторник днем.

Коронер. А за пределами двора дома № 29 кровь нашли?

Инспектор Чендлер. Нет, мы проверили все, что могли, но не нашли больше никаких следов. Пятна крови в доме № 29 были в непосредственной близости от тела. Также мы заметили несколько пятен на стене рядом с головой женщины, в 2 футах от земли. Самое большое из них размером с шестипенсовик. Пятна располагались близко друг к другу.

Коронер. Вы осмотрели тело?

Инспектор Чендлер. Я исследовал одежду в морге. На воротнике длинного черного жакета, который спускался до колен, были пятна крови – как внутри, так и снаружи; еще я обнаружил пару пятен на левом рукаве. Жакет был застегнут на все пуговицы и даже на верхний крючок. По внешнему виду одежды можно предположить, что борьбы не было. Под юбкой мы обнаружили привязанный шнурками большой карман, который я представляю вашему вниманию. Он был сорван спереди и сбоку, в нем ничего не было. На внешней стороне черной юбки потерпевшей крови почти нет. Две нижние юбки были слегка испачканы кровью, а два лифа были залиты кровью из раны на шее. При этом одежда жертвы осталась совершенно целой. На чулках я не обнаружил никаких следов крови.

Коронер. Вы видели Джона Ричардсона?

Инспектор Чендлер. Я видел его приблизительно в 6:45. Он сказал, что был в доме этим утром около 4:45. Потом Ричардсон добавил, что подходил к задней двери и заглянул в подвал, чтобы убедиться, все ли в порядке, а затем ушел на работу.

Коронер. Он ничего не говорил о том, что он резал свой ботинок?

Инспектор Чендлер. Нет.

Коронер. Он говорил, что был уверен в том, что женщины в это время там не было?

Инспектор Чендлер. Да…

Старшина присяжных. Ранее упоминали полк Суссекса и отставного солдата. Будет ли представлен суду человек по имени Стэнли?

Инспектор Чендлер. Мы до сих пор не можем найти его. Мы попросили связаться с полицией в случае, если он вернется. В каждое отделение был послан запрос, но никто ничего о нем не знает.

Коронер. Думаю, если этот пенсионер не замешан в преступлении, он и сам скоро отзовется.

Сержант Бэдэм (отдел «31 Н»), заявил, что привез тело покойной в морг на карете «Скорой помощи».

Коронер. Вы уверены, что привезли с собой все тело целиком?

Сержант Бэдэм. Да.

Коронер. Где вы оставили тело?

Сержант Бэдэм. В карете «Скорой помощи» под навесом. Я оставался там, пока не прибыл инспектор Чендлер. Детектив-сержант Тик осматривал тело, а я записывал его слова. Там были еще две женщины с Дорсет-стрит, 35, которые пришли для установления личности потерпевшей.

Коронер. Одежду потерпевшей кто-нибудь трогал?

Сержант Бэдэм. Только сержант Тик. Я не видел, чтобы женщины прикасались к одежде или телу. Я также не заметил, чтобы сержант Тик дотрагивался до тела.

Вновь вызванный инспектор Чендлер сказал, что прибыл в морг чуть позже 7 часов утра. Он не остался до прибытия врача. Полицейский констебль из отдела «376 Н» был там вместе со сторожем морга. Роберт Марн, сторож морга и житель работного дома союза[6]6
  Согласно Закону о бедных (действовал с 1834 по 1948 г.) были учреждены союзы, в подчинении которых находились работные дома для бедняков.


[Закрыть] Уайтчепела сказал, что принял тело в субботу в 7 часов утра. Он оставался в морге, пока не пришел доктор Филлипс. Дверь была постоянно заперта, за исключением того времени, когда пришли две медсестры из лечебницы и раздели тело. Больше никто к нему не прикасался. Сторож передал ключ полицейским…

Тимоти Донован, управляющий ночлежного дома на Дорсет-стрит, 35, был вызван снова.

Коронер. Вам знаком этот платок?

Донован. Его носила погибшая. Она купила платок у одного жильца и была в нем, когда покинула ночлежный дом. Она обматывала его вокруг шеи, а под ним носила черный шерстяной шарф. Платок был завязан спереди на один узел.

Старшина присяжных. Вы бы узнали Теда Стэнли, пенсионера?

Присяжный заседатель. Стэнли не пенсионер.

Коронер (обращаясь к Доновану). Вам известно имя Стэнли?

Донован. Нет.

Старшина присяжных. О нем уже упоминалось, а также он известен как Гарри-разносчик.

Донован. Я знаю Гарри-разносчика.

Коронер (сверившись с показаниями). Это может быть только предположением, у нас нет фактов, указывающих на то, что пенсионера звали Тед Стэнли.

Старшина присяжных сказал, что имел в виду человека, который регулярно приходил к потерпевшей.

Коронер (обращаясь к Доновану). Вы бы смогли опознать пенсионера?

Донован. Да.

Коронер. Когда вы видели его в последний раз?

Донован. В субботу.

Коронер. Почему вы тогда не отправили его в полицию?

Донован. Потому что он не остановился бы.

Старшина присяжных. Как он выглядел?

Донован. Он напоминал солдата. Но порой он одевался по-другому: например, иногда он выглядел как джентльмен.

Присяжный заседатель. Это не Тед Стэнли.

Джордж Бегстер Филлипс (полицейский врач, отдел «Н»). В прошлую субботу меня вызвали на Ханбери-стрит, 29, в 6:20; я прибыл в половине седьмого. Я увидел, что тело лежит на спине во дворе, слева от ступенек, которые ведут к коридору. Голова находилась на расстоянии около 12 см от нижней ступеньки, и ноги были вытянуты в сторону сарая в конце двора. Левая рука лежала на левой стороне груди, ноги были вытянуты, ступни прижаты к земле, а колени раздвинуты. Опухшее лицо было повернуто на правую сторону, язык торчал между передними зубами, но не за губами, и был довольно распухшим. Тонкий кишечник и некоторые другие внутренности лежали на земле над правым плечом, но они не были полностью отделены. Выше левого плеча, где находилась часть желудка, было много крови. Я обыскал двор и нашел маленький кусочек грубого муслина, небольшой частый гребень и карманную расческу в бумажной обертке около перил. Видимо, они были аккуратно сложены там. Я также обнаружил ряд других предметов, которые передал полиции. Тело было холодным, за исключением области под внутренними органами. Трупное окоченение еще только начиналось. Я отметил, что края глубокой раны, которая проходила через всю шею, были неровными. На задней стене дома, между ступенями и перилами, на левой стороне, на расстоянии около 45 см от земли, были обнаружены шесть пятен крови разного размера, самое большое примерно с шестипенсовик. Следы крови также нашли на деревянном заборе. Они соответствовали положению головы покойной и находились чуть выше того места, где из шеи в основном вытекала кровь, которая к этому времени уже свернулась. В субботу около двух часов дня я получил указание отправиться в работный двор союза Уайтчепела для дальнейшего изучения трупа и проведения посмертной экспертизы. Я был удивлен, обнаружив, что тело уже раздето и лежит на столе, готовое к осмотру. Несмотря на это, я обследовал его. Я не раз сталкивался с подобными трудностями. И снова, как и раньше, выражаю свое недовольство тем, что мне приходится исполнять свои обязанности в таких условиях…

Кто-то успел позаботиться о теле после того, как его привезли в морг. Не исключено, что убитую даже частично вымыли. Я заметил синяк на правом виске. Еще один синяк был под ключицей. Кроме того, на передней части груди были два явных кровоподтека, каждый размером с большой палец человека. Окоченение конечностей было уже хорошо заметно. Пальцы опухли. Слева от лобной кости я обнаружил старый шрам. Ригидность с левой стороны тела была более заметной, особенно в полусогнутых пальцах. На изгибе первого сустава безымянного пальца имелась ссадина, а также там был четкий след от кольца или нескольких колец (последнее более вероятно). На пальцах небольшие ранки. Вскрытие черепа показало, что оболочки мозга были непрозрачными, а вены наполнены кровью темного цвета. Между мозговым веществом и оболочками имелось большое количество жидкости. Сам мозг был необыкновенно твердым, а в его полостях скопилось много жидкости. Горло было разорвано. Основываясь на характере разреза, можно утверждать, что он начинался с левой стороны шеи от угла челюсти, проходил по передней части шеи и заканчивался справа примерно посередине между челюстью и грудиной. Были еще два хорошо заметных параллельных ровных надреза на левой стороне позвоночника. Они находились на расстоянии примерно 1 см друг от друга. Мышечные структуры между позвонками имели такой вид, будто преступник пытался отделить их от шеи. На теле обнаружились и другие увечья, но, по моему мнению, они были нанесены уже после гибели женщины. [Филлипс сделал паузу.] Все зависит от вас, сэр, но разве необходимо, чтобы я описывал прочие повреждения? Я могу констатировать причину смерти на основании уже сказанного.

Коронер. Объектом расследования является определение не только причины убийства, но и то, как оно совершалось. По любому увечью, которое было нанесено после смерти, можно сделать предположения о характере человека, который это сделал.

Доктор Филлипс. И все-таки я считаю, что подробности здесь будут лишними. Причина смерти ясна из описанных мною травм.

Коронер. Вы сохранили запись о них?

Доктор Филлипс. Да, она у меня есть.

Коронер. Предположим, что кого-то обвинят в совершении данного преступления и эти записи нужно будет предъявить в суде. Тогда придется разбираться, почему те же самые показания не были предоставлены во время следствия.

Доктор Филлипс. Я полностью в вашей власти.

Коронер. Временно отложим этот вопрос. Вы можете поделиться своим мнением относительно того, что привело к летальному исходу?

Доктор Филлипс. Принимая во внимание все признаки, полагаю, что смерть наступила в результате удушья или остановки сердца из-за большой потери крови, вызванной повреждением горла.

Коронер. Надрезы на горле и животе были сделаны с помощью одного и того же орудия?

Доктор Филлипс. Вполне вероятно. Должно быть, это очень острый нож, вероятно, с тонким и узким лезвием длиной не менее 15 см (или больше).

Коронер. Возможно ли, что орудием убийства был такой предмет, который используют военные, например штык?

Доктор Филлипс. Нет, это определенно не штык.

Коронер. Тогда, возможно, это был инструмент, который медики используют для вскрытия?

Доктор Филлипс. В наборе для обычной посмертной экспертизы, скорее всего, такого инструмента нет.

Коронер. Возможно ли, что травмы были нанесены инструментом, используемым мясниками?

Доктор Филлипс. Да, вполне возможно.

Коронер. А мог бы это быть нож сапожника либо другого человека, работающего в этой сфере?

Доктор Филлипс. Я думаю, у используемых ими ножей недостаточно длинное лезвие.

Коронер. Указывает ли что-либо на наличие у убийцы анатомических познаний?

Доктор Филлипс. Я думаю, да. У нас есть определенные основания для таких выводов. Признаки того, что преступник обладает познаниями в анатомии, были слабо выражены из-за спешки. Этот человек явно торопился, и это помешало ему провести более тщательное вскрытие.

Коронер. На месте преступления было обнаружено все тело?

Доктор Филлипс. Нет, часть брюшной полости отсутствовала.

Коронер. Для удаления пропавших органов требуется знание анатомии?

Доктор Филлипс. То, как они были извлечены, доказывает наличие у убийцы некоторых познаний в области анатомии.

Коронер. Вы не думаете, что эти части могли быть случайно потеряны при транспортировке тела в морг?

Доктор Филлипс. Я не присутствовал при перевозке тела в морг. Я аккуратно застегнул одежду женщины. Некоторые органы были отсечены.

Коронер. Как долго потерпевшая была мертва на момент осмотра?

Доктор Филлипс. Я думаю, часа два, может быть, чуть больше. Но следует заметить, что утро было довольно холодным. Кроме того, из-за большой кровопотери тело остывает быстрее.

Коронер. Были обнаружены какие-либо свидетельства борьбы?

Доктор Филлипс. Нет, на теле женщине таких следов не было. Но не следует забывать про кровь на заборе.

Коронер. Вы думаете, женщина сама вошла во двор?

Доктор Филлипс. Я уверен в этом. Я тщательно исследовал коридор и не заметил следов крови, которые должны были остаться, если ее по нему тащили.

Коронер. Вам показали фартук?

Доктор Филлипс. Я сам видел его. Крови на нем не было. Мне показалось, что в последнее время его не разворачивали.

Коронер. Вам показали пятна на стене дома № 25 на Ханбери-стрит?

Доктор Филлипс. Да, это было вчера утром. Несомненно, неспециалист может подумать, что это кровь. К сожалению, я не успел толком исследовать эти пятна. Но я почти уверен, что никакой крови там не было.

Коронер. У нас нет результатов вашего исследования внутренних органов. Была ли пострадавшая чем-то больна?

Доктор Филлипс. Да. Но к причине смерти это не имеет никакого отношения. У нее было застарелое заболевание легких, еще я нашел заболевание оболочек мозга. В желудке было обнаружено небольшое количество пищи.

Коронер. Есть ли признаки того, что накануне потерпевшая употребляла много алкоголя?

Доктор Филлипс. Нет. Но могу с уверенностью утверждать, что питалась она мало и нерегулярно. Я убежден, что она не употребляла каких-либо крепких алкогольных напитков в течение нескольких часов до смерти.

Коронер. Могла ли она сама нанести себе какие-либо из перечисленных вами повреждений?

Доктор Филлипс. Те, что стали причиной смерти, определенно были нанесены другим человеком.

Коронер. Синяки, о которых вы упомянули, появились недавно?

Доктор Филлипс. Да, кровоподтеки на лице, особенно на подбородке и челюсти, совсем свежие. Синякам на виске и передней части грудной клетки уже несколько дней. Я придерживаюсь мнения, что убийца схватил жертву за подбородок, а затем сделал надрез слева направо.

Коронер. Мог ли он сделать это так быстро, что женщина не успела закричать?

Доктор Филлипс. Если он сдавил ей горло, это вполне возможно.

Старшина присяжных. Вероятно, он задушил ее.

Коронер. Утолщение языка является одним из признаков удушья?

Доктор Филлипс. Да. У меня сложилось впечатление, что она была частично задушена. (Свидетель добавил, что платок, обнаруженный среди одежды убитой, был пропитан кровью. Когда он увидел жертву маньяка ранним утром на Ханбери-стрит, платок был у нее на шее.)

Коронер. Вам не показалось, что платок был завязан уже позже?

Доктор Филлипс. Нет. Сара Симондс, медсестра из больницы Уайтчепела, заявила, что в субботу она пошла в морг вместе со старшей медсестрой. Они увидели тело потерпевшей в карете «Скорой помощи» во дворе. Затем его перенесли в морг и положили на стол. Инспектор Чендлер попросил раздеть тело, и медсестра сложила одежду в углу. Симондс оставила платок на шее. В этом она уверена. Они смыли пятна крови с тела. Казалось, будто она текла из горла. Медсестра заметила, что к запястью привязан мешочек. Шнурки не были порваны. А сама одежда не была разорвана или разрезана.

Инспектор Чендлер. Я не приказывал медсестрам раздевать тело и мыть его.

День четвертый: среда, 19 сентября 1888 года

Элиза Купер. Я работаю разъездным торговцем и снимаю комнату на Дорсет-стрит в Спиталфилдсе. Я живу там последние пять месяцев. Я знала потерпевшую, а во вторник, накануне ее убийства, мы поссорились. Вот как это произошло. В прошлую субботу она привела мистера Стэнли в дом на Дорсет-стрит, где я живу, зашла на кухню и попросила дать ей немного мыла. Ей сказали, чтобы она спросила у Лиз, то есть у меня. Она пришла ко мне, я открыла шкафчик и дала ей мыло. Она отдала его Стэнли, и тот ушел в уборную, чтобы умыться. Когда она вернулась, я попросила вернуть мыло, но она только сказала: «Увидимся позже. Пока». Мистер Стэнли дал ей два шиллинга и оплатил ее место за две ночи. В тот вечер я больше ее не видела. В следующий вторник я встретила ее на кухне в ночлежном доме. Я сказала: «Не хотите вернуть мне мыло?» Она бросила полпенни на стол и ответила: «Иди и купи сама». Мы поссорились из-за этого куска мыла, потом пошли в пивную «Рингерс» и продолжили ругаться там. Она влепила мне пощечину и сказала: «Считайте, вам повезло, что я больше ничего не сделала». Я двинула ей в глаз, кажется левый, а затем в грудь. Позже я видела, что от моего удара у нее на лице появился синяк.

Коронер. Когда вы в последний раз видели ее в живых?

Купер. В четверг вечером, в «Рингерс».

Коронер. У нее на руках тогда были кольца?

Купер. Да, на среднем пальце левой руки у нее было три кольца. Все из латуни.

Коронер. Вы не знаете, носила ли она когда-нибудь золотое обручальное кольцо?

Купер. Нет, по крайней мере, на моей памяти она ничего такого не носила. Мы знакомы приблизительно пятнадцать месяцев. Мне известно, что у нее была связь со Стэнли, Гарри-разносчиком и несколькими другими мужчинами.

Старшина присяжных. Из ее знакомых кто-нибудь пропал?

Купер. Я не могу этого сказать.

Присяжный заседатель. Была ли она с ними в тех же отношениях, как и со Стэнли?

Купер. Нет, сэр. Иногда она приводила их в ночлежный дом, но не более того.

Коронер. …Независимо от вашего мнения необходимо, чтобы все доказательства, выявленные при вскрытии, были представлены суду по ряду различных причин, которые я не стану перечислять. Как бы неприятно вам ни было, это необходимо сделать в интересах правосудия.

Доктор Филлипс. Меня об этом не предупреждали. Я был бы только рад, если бы заранее получил уведомление и успел подготовиться к даче показаний. Однако я сделаю все возможное.

Коронер. Вы бы хотели перенести заседание?

Доктор Филлипс. О, нет, в этом нет необходимости. Но я все-таки думаю, что не стоит представлять общественности такие подробности. Я, конечно, подчинюсь вашему решению, но замечу, что в свете определенных обстоятельств было бы разумно придерживаться прежней линии поведения. И не могу не выразить свое сожаление по поводу того, что вы пришли к иному выводу. В последний раз, перед тем как покинуть здание суда, я говорил, что у нас есть все основания полагать, что человек, перерезавший горло пострадавшей, схватил ее за подбородок. Об этом свидетельствуют три царапины чуть ниже мочки левого уха и синяк на правой щеке. Еще раз повторю, что считаю крайне неразумным опубликовывать результаты обследования нижней части тела. Эти детали стоит услышать только вам, сэр, и присяжным, но делать их достоянием общественности просто отвратительно.