Текст книги "Свидание вслепую"

Глава 1

– Нет, ты только взгляни на ее волосы! О чем она думала, когда красила их в этот немыслимый цвет?

Мэгги оторвалась от монитора своего компьютера и посмотрела на экран монитора своей подруги Белинды.

– По-моему, это даже оригинально, – пожав плечами, сказала она. – Теперь всем хочется выглядеть как можно круче.

С экрана на них с вызовом смотрела женщина с розовыми волосами, торчащими на голове, словно иглы дикобраза.

Но Белинда, предпочитавшая, чтобы друзья называли ее Бинди, очевидно, в пику неумолимо надвигавшемуся увяданию ее былой девичьей красоты, сморщила свой густо напудренный носик в знак категорического несогласия с мнением Мэгги.

– Где ты видела естественные волосы такого цвета? Глаза бы мои не смотрели на эту фальшь! Не переношу ничего искусственного. – Она щелкнула мышкой, и портрет исчез с экрана.

– Ты что, уже просмотрела все фотографии сайта? – изумленно спросила Мэгги.

– Да, представь себе! Включая женщин из Бруклина, Куинса и Бронкса. Правда, последний, на мой взгляд, чересчур опасный район, хотя и не весь. А до Стейтен-Айленда очень неудобно добираться, тамошних «свободных птичек» я вообще не изучала.

– Так, значит, во всем Нью-Йорке и даже в его окрестностях нет ни одной женщины, подходящей для Доминика?

– Ты находишь это удивительным?

– А как насчет той милой преподавательницы музыки из интерната для умственно отсталых? Я имею в виду женщину, которая в свободное время дирижирует церковным хором. В своей анкете она указала, что обожает теннис, болеет за команду янки и без ума от пиццы. По-моему, Доминику она подходит идеально.

– У нее чересчур редкие зубы. Ей следовало позаботиться о красивой улыбке еще в детстве. Можно подумать, что она никогда не слышала о скобах. Уж если надумала выставлять свою физиономию на всеобщее обозрение, то будь любезна привести себя в порядок, милочка!

Обезоруженная таким неоспоримым доводом, Мэгги в очередной раз пожалела, что связалась с Бинди, приступая к поиску невесты для Доминика, и пригласила ее с собой в интернет-кафе на Бликер-стрит, облюбованное одинокими женщинами, ищущими спутника жизни. Пусть Бинди и была одной из ее близких подруг, но характер у нее за многие годы совсем не изменился: она так и осталась чересчур придирчивой и предвзятой практически во всем, и переубеждать ее было бессмысленно.

Кое в чем Мэгги тоже проявляла повышенную требовательность и щепетильность, во всяком случае, в выборе подружки для Доминика. Но ведь иначе и быть не могло! Ей предстояло найти ему такую девушку, которая взяла бы на себя заботу о мужчине, неспособном позаботиться о себе. Не современную стерву, которая любит только себя и свою карьеру, а нормальную молодую женщину, придерживающуюся добрых старых правил и способную, если потребуется, засучить рукава и помочь родственникам Доминика в их семейном ресторане. В противном случае семья Чиккалини просто не примет ее в свой круг.

Пока Мэгги удалось найти только двух кандидаток, соответствующих этим высоким требованиям, однако остановить свой выбор на ком-то из них она еще не решилась.

– Послушай, Бинди, – обратилась Мэгги к подруге, – я намерена продолжить поиски, а ты тем временем могла бы просмотреть файлы холостых парней.

Бинди изумленно вскинула брови, так, что они исчезли под ее белобрысой челкой, и воскликнула:

– Издеваешься? С какой стати я буду тратить на эту ерунду свое время?

– Но ты ведь не замужем, так почему бы тебе не поинтересоваться имеющимися кандидатами?

– Я не стану встречаться с человеком, рекламирующим себя в Сети, – заявила Бинди с таким видом, словно Мэгги предложила ей раздеться догола и станцевать эротический танец для двух сидящих за соседним столом мужчин с внешностью финансистов с Уолл-стрит. – На мой взгляд, это почти то же самое, что опубликовать объявление в «Пост».

– Да будет тебе, Бинди! Сейчас все так поступают.

– Лично я – нет. И ты тоже, насколько я знаю.

– Это только потому, что у меня есть Джейсон, а ты…

– Ах, оставь! Ты дружила со всеми девчонками из нашего класса! – Бинди взмахнула своими изящными пальчиками с ноготками, покрытыми перламутровым лаком лилового цвета. – А что касается Джейсона, то его в данный момент в Нью-Йорке нет. Поэтому ничто не мешает и тебе, дорогуша, заявить на весь мир, что тебе требуется муж, – язвительно улыбнулась она.

– Из того, что Джейсон сейчас далеко, вовсе не следует, что я свободна, – возразила Мэгги.

– А где гарантия, что он вернется к тебе? – Бинди прищурилась.

– Он вернется! – запальчиво воскликнула Мэгги.

– Но ведь ты сказала мне, что вы договорились не ограничивать друг друга в праве общаться с другими людьми. А вдруг он уже нашел кого-то себе?

– Он бы сообщил мне об этом, – с уверенностью, которой она вовсе не чувствовала, заявила Мэгги.

Джейсон Хендрикс, с которым она встречалась в течение трех месяцев, улетел в Южную Америку лечить обездоленных туземных малышей. Мэгги считала, что он поступил благородно. Однако на Бинди произвел впечатление не столько самоотверженный поступок Джейсона, сколько его особнячок на Восточной Тридцать восьмой улице, фамильный дом в Бедфорде и круг его неженатых коллег. Ей скоро должно было стукнуть тридцать, а потенциального жениха не было даже на горизонте. Поэтому, узнав, что Мэгги не стала удерживать Джейсона от его затеи, Бинди обвинила ее в саботаже личной жизни их обеих.

Но Мэгги не чувствовала себя виноватой. Джейсон договорился с заинтересованной стороной о своей миссии задолго до того, как она с ним случайно познакомилась в универмаге «Сакс» на Пятой авеню в тот памятный дождливый вечер октябрьской субботы. И он говорил, что готов поменять ради нее свои планы. Мэгги и самой себе не могла бы объяснить, почему она не попросила его тогда остаться.

Казалось, у Джейсона не было никаких недостатков. О таком мужчине – богатом, симпатичном, образованном, имеющем высокооплачиваемую работу, атлетически сложенном, веселом и обожающем детей – наверняка мечтали все незамужние женщины Манхэттена. Не говоря уже о том, что он католик, о чем упоминали в своих анкетах все потенциальные женихи в первую очередь и что особенно одобрили бы родители Мэгги. Не то чтобы ее так уж заботило их мнение, однако в этом случае ей было бы значительно легче уговорить их оплатить ее свадьбу.

Так почему же, черт побери, она позволила Джексону улететь в Южную Америку?

Может, Бинди права, считая ее поведение идиотским? Разве не глупо было с ее стороны позволить Джейсону встречаться с другими девушками? Уж он-то наверняка воспользовался такой возможностью по полной программе, пока она, как истинная дура, не позволяла себе даже смотреть на других мужчин!

Так или иначе, Джейсон через несколько месяцев вернется в Штаты. И тогда, вероятно, их отношения войдут в прежнее русло. Ну а пока ей есть чем заняться – это и работа в крупном рекламном агентстве, специализирующемся на косметических товарах, и занятия в тренажерном зале, и встречи с подругами, и, разумеется, поиски домовитой жены для Доминика.

– Не пора ли нам уходить? – заметила Бинди, взглянув на свои симпатичные наручные часики. – Мне здесь надоело.

– Еще чуть-чуть – я должна ответить за Доминика нескольким заочным кандидаткам в невесты.

– Не кажется ли тебе, что он должен делать это сам?

– Опять издеваешься, Бинди? Он прекрасный парень, но не слишком красноречив. Короче говоря, я дала ему слово, что устрою все сама, и не могу теперь пойти на попятную. Мы же с ним друзья!

– Но честно ли поступать так по отношению к этим женщинам? – спросила Бинди. – Сначала ты составляешь за Доминика анкету, потом выдаешь себя за него, ведя переписку по Интернету. А все его наивные заочные корреспондентки при этом пребывают в блаженном неведении. Получается, что ты их просто дурачишь! Это смахивает на брачную аферу.

– Ничего подобного, все по-честному! Ведь Доминик действительно существует, – возразила Мэгги.

– Это верно, однако письма за него сочиняешь ты. Нет, по-моему, это обман чистой воды. Как тебе только не стыдно!

Мэгги закатила к потолку свои голубые глаза: Боже, и Бинди еще осмеливается укорять ее за такой невинный обман! Сама бы лучше перестала запихивать носки в лифчик и оформила по всем правилам квартиру, которую снимает без договора аренды!

– Хочешь кофе? – спросила Бинди, вставая со стула и перекидывая через плечо ремешок своей изящной красной бархатной сумочки.

– Конечно, только, пожалуйста, без кофеина, иначе я не усну до утра.

Мэгги проводила взглядом подругу, удаляющуюся к барной стойке грациозной походкой, и снова вернулась к компьютеру. Глядя на экран, она машинально наматывала на палец прядь своих длинных черных волос – это помогало ей сосредоточиться.

Итак, кандидатка Алисон Крамер. На первый взгляд она подходит Доминику по всем статьям. Но есть одна закавыка: Алисон – одинокая мать пятилетнего малыша. Нужен ли Доминику такой «прицеп»? Определенно нет.

Мэгги щелкнула мышкой, и на экране возникло приятное лицо типичной американки по имени Джулия. Судя по ее анкете, она заведовала пекарней в кондитерской, жила в крохотной квартирке в Гринич-Виллидж и придерживалась старомодных принципов. Выйдя замуж, Джулия хотела стать образцовой домохозяйкой и готовить исключительно для мужа и для себя.

Идеальный случай! Именно такая подруга жизни и требовалась Доминику! Ему давно пора остепениться и питаться, дома, иначе не избежать ему расстройства желудка, а то и недуга похуже, о котором Мэгги не хотелось даже думать. Она всегда знала, что для Доминика хорошо, а чего ему лучше не делать. Это она подала ему идею подучиться управлению их семейным рестораном, чтобы потом занять место отца. Но бразды правления бизнесом Чиккалини перехватила Нина, его старшая сестра. И тогда Мэгги помогла Доминику устроиться на работу в рекламное агентство, где работала сама, на должность агента по работе с клиентами.

Доминик любил повторять, что Мэгги знает его лучше, чем знает себя он сам, и предугадывает все его желания и потребности. Она воспринимала эти слова как лестный комплимент.

Мэгги была вправе считать себя его ангелом-хранителем, но удовлетворялась более скромной ролью негласного опекуна. Они были знакомы уже шесть лет, с первого курса колледжа, и за это время Мэгги поняла, что Доминику нравится, когда его опекают. Справедливости ради следовало признать, что за роль его добровольной помощницы боролись между собой все их однокурсницы. Они с удовольствием помогали Доминику стирать белье в прачечной при студенческом общежитии, писали за него контрольные работы по английской литературе и даже покупали подарки его родственникам к Рождеству.

Аналогичная ситуация сложилась и на службе. Только позавчера Мэгги видела, как одна из сотрудниц отдела по работе с клиентами несла для Доминика чашку кофе из кафе, расположенного напротив их офиса, хотя автомат по продаже этого напитка имелся у них в коридоре. Это уже походило на материнскую заботу, которой Доминику так недоставало в детстве.

К удивлению самой Мэгги, этот случай не только не пробудил в ней ревности, но, напротив, утвердил во мнении, что теперь, когда сестры Доминика вышли замуж, он особенно остро нуждается в женском внимании, поэтому ему нужно срочно жениться. И не только для того, чтобы жена приносила ему по утрам кофе с круассаном в постель, но и вообще ради обретения в ее лице всегда недостававшей ему мамочки, вовремя меняющей памперсы.

Такой женщиной могла бы стать Джулия П. – прирожденная домохозяйка, если верить ее анкете.

– Держи свой кофе без кофеина, – раздался голос Бинди за спиной Мэгги.

– Спасибо, поставь, пожалуйста, чашку на стол, – отозвалась Мэгги, продолжая изучать данные Джулии П.

Бинди взглянула на экран монитора и с усмешкой поинтересовалась:

– Она пишет обо всем этом всерьез? «Обожаю готовить, убираться в доме и шить. Умею также штопать носки, взбивать масло и выращивать летом на площадке пожарной лестницы овощи в ящике…» Послушай, Мэгги, не кажется ли тебе…

– Я знаю! – перебила подругу Мэгги. – Это звучит почти невероятно! Но ведь иногда сказка становится былью!

– Эта подруга, случайно, не сектантка? Сомневаюсь, что Доминика это обрадует.

– Да нет. Вероятно, она придерживается во всем добрых старых правил, – объяснила Мэгги. – Лучшей супруги для Доминика просто не найти. Я сейчас же ей отвечу.

– Дело твое, но я остаюсь при своем мнении.

Немного поколебавшись, Мэгги еще раз пробежала анкету Джулии и с улыбкой подумала, что в благодарность за ее бескорыстные услуги будущие счастливые родители назовут свою дочь ее именем. Она решительно отправила Джулии послание, сочиненное ею от имени своего подопечного, и удовлетворенно вздохнула, словно заботливая мамочка, убравшая ночной горшок за своим малышом.

– Эй, Чарли! – обрадованно воскликнула Джулия, взглянув на экран своего монитора через его плечо. – Мне пришло письмецо!

– Поздравляю! – Чарли двинул мышкой и добавил, увидев, что письмо ей поступило не одно: – Вот что значит умело составить анкету! И что бы только ты без меня делала, Джулия!

– И все-таки зря ты упомянул, будто я люблю штопать носки. Честно говоря, я даже не представляю себе, как это делается, – с улыбкой сказала она.

– Не волнуйся, глупенькая, тебе не придется демонстрировать эти свои полезные навыки, – успокоил ее Чарли.

– Надеюсь… – Джулия вздохнула. – А как насчет фразы о том, что я сгораю от нетерпения приступить к выполнению своих супружеских обязанностей, потому что мечтаю иметь по крайней мере четверых детей? По-моему, это уж чересчур. Не отпугнет ли такое желание всех рассудительных женихов?

– Ну и Бог с ними! Такие нерешительные женихи тебе не нужны! Тебе нужен домовитый муж, мечтающий стать главой большой дружной семьи. И вообще, не паникуй, писем целая уйма, посмотри-ка!

– Превосходно. Тогда начнем их читать! – сказала Джулия, плюхаясь рядом с Чарли на стул.

Он щелкнул «мышью». Джулия склонила голову ему на плечо и зажмурилась, ощутив исходивший от Чарли приятный ванильный аромат.

– Что ж, начнем. Итак, слушай! «Дорогая Джулия. Меня зовут Нейл. По-моему, ты уже сгораешь от нетерпения услышать мой ответ. Я обожаю таких горячих девочек…»

– Стоп! – перебила Чарли Джулия. – Достаточно.

– Разве тебе не любопытно, что он пишет дальше?

Чарли пробежал письмо Нейла до конца.

– Нет, пожалуй, тебе лучше этого не знать, – вздохнув, сказал он и уничтожил послание страстного кандидата в избранники Джулии, слишком откровенно описывающего предстоящее близкое знакомство с ней.

Следующий корреспондент также не внушил ему доверия. Некто по имени Тео сообщал, что ему еще не доводилось назначать свидание кондитеру, и в связи с этим интересовался, как далеко простираются ее фантазии относительно взбитых сливок и горячего шоколада. Лично он все это обожал.

– Фу, какая пакость! – с содроганием сказала Джулия. – Мне захотелось принять душ. Пожалуйста, уничтожь эту дрянь.

– Уже сделано! Не расстраивайся, Джулия, тебе поступило более тридцати писем!

– Если все они от сексуально озабоченных идиотов, то…

– Успокойся, такого просто быть не может!

Но Чарли заблуждался. Последующие десять писем были пропитаны пошлостью – видимо, любителей медовых кренделей, сдобных пышек и слоеных пирожков с клубникой в Нью-Йорке было больше, чем он предполагал, и у всех у них разом потекли слюнки в предвкушении знакомства с мастерицей печь все эти лакомства.

– И зачем только я позволила тебе втянуть меня в эту дурацкую затею! – откинувшись на спинку стула, в сердцах воскликнула виновница небывалого ажиотажа среди сладколюбцев.

Щеки у нее раскраснелись от смущения, глаза расширились от праведного негодования.

– Наберись терпения, Джулия! – пробурчал Чарли. – А вдруг следующее письмо окажется от мистера Праведника?

– Сомневаюсь, – пожав плечами, сказала Джулия и окинула интернет-кафе рассеянным взглядом. Сегодня здесь было особенно людно. – Пойду-ка займу очередь за коктейлем и печеньем. Уверена, что вкус у него, как у опилок, но мне нравится сахарная глазурь поверх сердечка. Взять тебе тоже на пробу, Чарли?

– Нет, спасибо, не надо. Ты избаловала меня своей домашней выпечкой. Если среди оставшихся писем мне попадется хоть одно интересное, я дам тебе знать. Ступай! – сказал Чарли, глядя на экран.

Когда Джулия отошла к буфету, он прочитал еще два письма от сексуально озабоченных неудачников. Один из них умолял прислать ему фотографию ее ножек, а второй, живущий в свои пятьдесят с хвостиком с мамочкой, не скрывал, что обожает комфорт и жаждет обрести душевный покой. Без особого энтузиазма Чарли обратился к третьему письму – оно оказалось от женатого баловника, ищущего «чистых эротических радостей на стороне». Все три письма Чарли тотчас же ликвидировал, испытывая настоятельную потребность принять горячую ванну с ароматным шампунем.

И наконец он открыл послание от Доминика Ч. В нем говорилось:

«Дорогая Джулия!

Не кажется ли тебе вся эта затея безумной? Я имею в виду, что несовременному парню, подобному мне, легче было бы познакомиться с несовременной девушкой старым испытанным способом. Однако, как говорится, добро пожаловать в двадцать первый век! И вот мы оба на сайте для одиноких сердец, ищущих свою вторую половинку. Прилагаю к письму свое фото, чтобы ты могла убедиться, что я не двухголовый похотливый пришелец».

Чарли щелкнул мышкой, и на экране возник Доминик.

На двухголового похотливого пришельца он действительно совершенно не походил. Оценить его внешние данные Чарли, как человеку традиционной сексуальной ориентации, с непривычки было сложно. И он попытался взглянуть на снимок глазами женщины, что тоже было нелегко.

Тем не менее гладко зачесанные назад темные волосы, стройная фигура и почти такая же, как у него самого, одежда – джинсы, белые кроссовки и свободного покроя рубаха с длинными рукавами – произвели на Чарли благоприятное впечатление. Парень выглядел очень естественно – некий рядовой американец, – что выгодно отличало его от бывшего ухажера Джулии, французского франта, предпочитавшего щеголять в джинсах и начищенных до блеска туфлях. Чарли видел в этом нечто подозрительное, неестественное и отталкивающее.

Рубаха на Доминике, правда, была не белого, как у Чарли, а зеленого цвета, но вот волосы у него были значительно более темные и ухоженные, а не свисали неопрятными космами.

Аккуратная прическа и гладко выбритые скулы наводили на мысль о дорогом одеколоне. А вот этого Чарли не одобрял! Еще со времен колледжа он не очень-то любил пользоваться бритвой и считал пижоном всякого, кто употребляет парфюм и посещает парикмахерскую чаще чем раз в три месяца. Ведь не секрет, что щеголи и чистюли на поверку оказываются геями, среди которых немало и бисексуалов. Если бы позже выяснилось, что одного из этих лощеных хамелеонов он сосватал Джулии, Чарли бы с горя навсегда отказался от сладкого.

Однако, как он понял только недавно, именно его пренебрежительное отношение к личной гигиене и чистоте в быту и оттолкнуло от него Лауру. Поначалу она еще терпела крошки в его бороде и слой пыли в квартире, покрывающий там все без исключения. Но потом она стала выказывать желание схватить его за шиворот, хорошенько встряхнуть и выколотить из него всю пыль вместе с дурью и ленью. Что ж, такое случается – люди расходятся по причине несовпадения их мировоззрения и несовместимости характеров. Однако жизнь на этом не заканчивается.

Сейчас, когда Лаура стала для Чарли только фактом его прошлого, углубляться в подобные размышления он счел нецелесообразным и вновь направил ход своих мыслей на Доминика и Джулию. Потенциальный жених его подруги был запечатлен на фоне реки и хорошо знакомых Чарли зданий – банка «Ситикорп» и Крайслер-билдинг, – из чего вытекало, что снимок сделан в административном районе Куинс.

Довольный своей географо-детективной работой, Чарли заглянул на страничку с кратким рассказом Доминика о себе и обнаружил, что соискатель руки и сердца Джулии является фанатом баскетбольной команды «Никс», обожает телятину под сырным соусом и работает в рекламном агентстве. Эта информация его тоже вполне удовлетворила, и он с легким сердцем вернулся к тексту письма.

«Мне понравилось все, что ты рассказала о себе, Джулия, и захотелось познакомиться с тобой поближе. Предлагаю встретиться и поговорить. Например, в День святого Валентина. Я бы мог предложить в качестве места встречи крышу Эмпайр-Стейт-биддинг, однако опасаюсь, что это не покажется тебе оригинальным».

Чарли наморщил лоб: что он хочет этим сказать?

– Ну что? Еще один ненормальный решил, что я ему идеально подхожу? – раздался у него над ухом голос Джулии.

Чарли даже подпрыгнул на стуле.

– Не смей больше подкрадываться ко мне! – переведя дух, сказал он. – Ты меня испугала.

– Я и не думала к тебе подкрадываться! Вот попробуй! – Она поднесла к его рту надкусанное песочное пирожное. – На прессованные опилки не похоже, больше напоминает по вкусу хозяйственное мыло. Попробуешь?

– Заманчиво, но я сыт! – вежливо отказался Чарли, успевший в последний момент сжать губы. – Присядь и взгляни вот на этого парня. Его зовут Доминик Ч. Симпатичный, образованный, одевается без особых выкрутасов, на маньяка не похож.

Джулия посмотрела через его плечо на экран и хихикнула. Чарли с тревогой покосился на нее и спросил:

– Я что-то проглядел? Что тебя развеселило?

– Разумеется. Смотровая площадка на крыше стодвухэтажного небоскреба!

– А что в ней особенного? Я что-то не возьму в толк, в чем юмор?

– Ты что, совсем не смотришь кино? Разве ты не видел такие фильмы, как «Неспящие в Сиэтле» или «Незабываемый роман»?

О последнем фильме Чарли даже не слышал, а первый однажды смотрел вместе с Лаурой по кабельному телевидению, но уснул через пятнадцать минут, поскольку не любил «женского» кино. Какое все это имеет отношение к небоскребу, он так и не понял.

Махнув на него рукой, Джулия стала читать письмо вслух:

– «Я также подумал насчет катка в Центральном парке, но и это место встречи тоже вряд ли можно назвать оригинальным. К тому же тебя может смутить предложение незнакомого мужчины встретиться с ним в первый раз в парке»… Чарли! Этот парень мне определенно нравится! – воскликнула Джулия.

– Правда? Ты не шутишь?

– Честно, нравится! Он такой забавный и вместе с тем предупредительный. С таким не соскучишься! Надеюсь, ты догадался, на что он намекал, упомянув каток?

– Признаться, нет, но это не имеет значения, – смущенно промямлил Чарли.

– Ну как же! Это же из фильма «Интуиция»! С Джоном Кьюсаком в главной роли. Какой там роскошный финал! Обожаю сцену с падающим на влюбленных снегом… – Джулия мечтательно закрыла глаза и вздохнула.

Этот фильм Чарли помнил, они смотрели его вместе с Лаурой, но каток не произвел на него особого впечатления, он даже содрогнулся, представив себя целующимся на морозе под снегопадом. Но разве можно понять этих женщин? Уж не ошибся ли он, приняв Доминика Ч. за нормального парня? Вдруг у него не хватает шариков в голове?

– Я хочу с ним встретиться! – заявила Джулия. – На День святого Валентина. Естественно, вечером, после работы.

Чарли оторопело взглянул на нее и неохотно сказал:

– Ладно. По-моему, нам следует поступить вот как…

– Он предоставил мне право самой выбрать место нашего первого свидания, – перебила его Джулия. – Пусть им станет итальянский ресторанчик в Ист-Сайде, там работает мой приятель Паоло, он зарезервирует для нас столик. Ну же, Чарли, закрой рот и скорее сообщи Доминику мое решение.

Но Чарли даже не шелохнулся. Джулия пихнула его локтем в бок и сказала:

– Подвинься! Я сама наберу текст.

– Нет! – вскричал Чарли. – Даже не думай! Мы договорились, что все организую я. Или ты забыла?

– Но ведь это моя личная жизнь, а не твоя! – возразила Джулия, готовая столкнуть его со стула, чтобы добраться до клавиатуры.

– И как же ты ею чуть было не распорядилась? – возмутился Чарли. – Едва не вышла за лягушатника, имеющего странную привычку надевать с джинсами штиблеты вместо кроссовок. Готов побиться об заклад, что трусов он вообще не носит!

– А ты уверен, что их носит Доминик? Кстати, позволь мне взглянуть на его фотографию.

– Пожалуйста. – Чарли продемонстрировал ей снимок Доминика. – Видишь? Он в кроссовках, как все нормальные американские парни.

– Настоящий супермен! – восхищенно воскликнула Джулия. – Чарли! Я должна с ним встретиться.

– Встретишься непременно, – заверил ее Чарли. – Но только организую вашу встречу я. Кто писал за тебя анкету?

– Мне кажется, я не должна была позволять делать это тебе.

– Это почему же?

– Да потому что на нее откликнулись одни извращенцы!

– И Доминик, по-твоему, тоже относится к их числу?

– Нет, он приятное исключение. Послушай, Чарли, я не хочу упускать этого парня. Немедленно отправляй ему мой ответ!

– Наберись терпения, любовь не терпит суеты. Я лучше знаю, что нравится мужчинам, так что положись на меня.

– Хорошо. Но свидание должно произойти именно в День святого Валентина! – упрямо стояла на своем Джулия.

– Так все и будет, не сомневайся! – Чарли нажал на кнопку отсылки почты, выстраивая в голове грандиозный план.

– Место встречи обязательно должно быть романтичным. И я не хочу идти на свидание одна, потому что…

– А вот угадай, Джулия, чего хочется мне! – перебил ее Чарли.

– Ну говори!

– Фигурного печенья с розовой сахарной глазурью!

– Вот, держи! – Она протянула ему половинку песочного «сердечка».

– Нет, это не годится, оно напоминает мне разбитое сердце. Выброси его и купи мне целое!

– Ладно, хитрец, уговорил! – Джулия встала со стула. – Я куплю тебе новое «сердечко», печатай письмо без меня. Только предупреждаю, Чарли, не вздумай сорвать мне это свидание!

– Я постараюсь, чтобы все прошло как нельзя лучше, – заверил ее он. – Ступай, Джулия, и не мешай мне.

Тяжело вздохнув, Джулия наконец оставила его в покое.

– Привет, – проворковала Мэгги, обращаясь к скучающей девице, сплошь украшенной пирсингом выше худой шеи.

Прочие части ее тела наверняка тоже не остались без колечек, однако убедиться в этом посетителям кафе мешала высокая барная стойка, за которой скрывалась буфетчица.

– У вас должны были оставить конверт для Доминика Ч. Я могу его забрать?

– Конверт есть, но вас, по-моему, зовут не Доминик…

– Я его подружка, а сам он сейчас подойдет. – Мэгги обернулась и окликнула Доминика, замешкавшегося в стеклянных дверях интернет-кафе. – Эй, Доминик! Подойди-ка сюда! Конверт уже здесь, но мне его не отдают.

– Иду, иду! – отозвался Доминик, тщетно пытавшийся расстегнуть в тамбуре между входными дверями пуговицы своей короткой дубленки. Замерзшие пальцы не слушались его, но вообще-то особых причин для спешки он не видел. В отличие от Мэгги.

– Он жуткий копуша, – улыбнулась Мэгги буфетчице. – Отдайте лучше конверт мне. – Мэгги протянула через стойку руку.

Девица томно вздохнула.

– Я не уполномочена вручать этот конверт кому-либо, кроме Доминика Ч.

Уполномочена? Да кем эта пигалица себя возомнила?

Мэгги презрительно фыркнула, отдернула руку и вновь обернулась, чтобы испепелить Доминика суровым взглядом. Он измотал ей все нервы, пока они шли сюда пешком сначала по Бродвею, а потом по Бликер-стрит, то и дело останавливаясь у разных киосков, чтобы купить либо пакетик арахиса, либо диск с записью мелодий Брюса Спрингстина, либо пару перчаток, потому что свои Доминик забыл дома. И если бы Мэгги не подхватила его под руку и силком не потащила в кафе, они до сих пор бы еще не дошли до него.

Внутри у Мэгги все кипело от нетерпеливого желания прочитать послание Джулии П., которая утром уведомила ее по электронной почте, что оставит в баре интернет-кафе конверт с подробностями их с Домиником завтрашнего рандеву.

Наконец Доминик неторопливо подошел к стойке, и худосочная девица протянула ему белый прямоугольник, обнажив неровные зубы, стянутые брекетами. Их матовый металлический блеск, как это ни странно, чудесным образом гармонировал с блеском серебряных колечек у нее в ушах, ноздрях, губах и даже на кончике языка, образуя своеобразный нимб вокруг ее головы. Завороженный им, Доминик вытаращил на буфетчицу глаза, словно она была инопланетянкой.

Это окончательно вывело Мэгги из себя.

Девица начала строить Доминику глазки.

– Неужели тебе ни капельки не интересно, что там написано?! – в сердцах воскликнула Мэгги, дернув Доминика за рукав.

Он смерил ее укоризненным взглядом и равнодушно сказал:

– Представь себе, нет. По твоей милости я не только вынужден был пропустить трансляцию бейсбольного матча, но вдобавок и притащиться сюда, чтобы воспользоваться проклятым компьютером! Можно подумать, что нигде больше компьютеров нет. Да и вообще, вся эта дурацкая затея…

– Ну как же ты не можешь понять, Доминик, что даже не во всех интернет-кафе есть возможность пользоваться нужным тебе сайтом? Таков уж принцип работы этой электронной сводницы.

– Я бы еще мог пережить лишний визит в это сомнительное заведение, – продолжал Доминик, пропустив слова Мэгги мимо ушей, – но ты нарушила мои планы и на завтрашний вечер! Разве я не говорил тебе, что у меня билет на матч команд «Никс» и «Лейкерс»?

– Говорил. Ну и что из того? – Мэгги возмущенно подбоченилась.

– А то, что я вынужден сказать Эдди и Рику, что не смогу составить им компанию!

– О чем ты говоришь, Доминик? – Мэгги закатила глаза. – Завтра День святого Валентина! У тебя первое свидание с девушкой твоей мечты в каком-то романтическом месте. Разве это можно сравнить с дебильным баскетбольным матчем?

Теперь уже глаза закатил Доминик.

Мэгги издала отчаянный стон.

Буфетчица, ставшая невольной свидетельницей их перепалки, захлопала длинными ресницами и глупо хихикнула. Колечки, продетые через ее брови, игриво сверкнули.

Мэгги воспользовалась ее замешательством и потянулась за лежащим на стойке конвертом.

Но девица выхватила его у нее из руки в последний момент и надменно заявила:

– Это предназначено исключительно для джентльмена!

– Но я же с ним! – возразила Мэгги.

– Но вы же не джентльмен! – насмешливо парировала девица.

– Это точно, – подтвердил Доминик. – И спасибо вам за то, что напомнили ей об этом.

– Не за что! – широко улыбнувшись, сказала буфетчица.

За что была награждена фирменной улыбкой Чиккалини.

Девица совершенно сомлела.

Мэгги наконец забрала у нее конверт и, вручив его Доминику, рявкнула:

– Вскрывай!

Тот хмыкнул и выполнил ее команду.

Мэгги затаила дыхание, когда Доминик вытянул из конверта сложенный вчетверо листок.

Однако Доминик не торопился развернуть и прочесть письмо, он обменивался игривыми взглядами с девицей за барной стойкой.

Мэгги взяла его под руку и потащила в угол.