Текст книги "Золотая шахта"

5

После того как стихла дрожь последовательных взрывов, Род вернул всех в забой, и около девяти часов они обнаружили тела двоих забойщиков, раздавленных о металл собственных бурильных молотков. В десяти футах от них нашли белого шахтера, тело его было невредимо, но голова расплющена.

В одиннадцать – еще двух забойщиков. Род находился в главном забое, когда их вытаскивали в маленькое отверстие. Они не были похожи на людей, скорее на куски мяса, натертого пылью.

Около полуночи Род и Большой Король снова прошли в забой и принялись работать у стены, спустя двадцать минут через завал они пробрались в небольшое помещение, каким-то чудом оставшееся свободным.

Там стояла страшная жара. Род инстинктивно отшатнулся, когда ему в лицо ударила жгучая вонь. Потом заставил себя подползти и всмотреться в отверстие.

В десяти футах от него лежал Френк Леммер, генеральный управляющий шахты «Сондер Дитч». Лежал он на спине. Шлем перекосился, над глазом глубокий порез. Кровь из пореза текла по серебристым волосам и застыла черными комьями. Он открыл глаза и замигал по-совиному в свете фонаря Рода. Род быстро отвел луч.

– Мистер Леммер, – сказал он.

– Какого дьявола вы тут делаете со спасателями? – проворчал Леммер. – Это не ваша работа. Неужели за двадцать лет работы на шахте ничему не выучились?

– Как вы, сэр?

– Врача сюда, – ответил Леммер. – Придется резать, чтобы высвободить меня из-под камня.

Род подполз к нему и тут увидел, что имел в виду Леммер. От локтя рука была зажата огромным обломком скалы. Род провел рукой по обломку. Только взрыв может сместить его. Как всегда, Френк Леммер оказался прав.

Род подполз к отверстию и крикнул:

– Телефон сюда.

Через несколько минут в его руке была трубка.

– Говорит Айронсайдз. Мне нужен доктор Стендер.

– Ждите.

Через несколько мгновений: «Эй, Род, это Дэн».

– Дэн, мы нашли старика.

– Как он, в сознании?

– Да, но он зажат, придется резать.

– Ты уверен? – спросил Дэн Стендер.

– Конечно, уверен! – выпалил Род.

– Спокойно, парень!

– Прости.

– Что у него зажато?

– Рука. Придется отрезать по локоть.

– Очаровательно! – сказал Дэн.

– Жду тебя здесь.

– Хорошо. Буду через пять минут.

6

– Забавно, много раз видел, как отрезают руку, но всегда считал, что со мной этого случиться не может. – Голос Френка Леммера звучал спокойно и ровно. Рука, должно быть, онемела, думал Род, лежа рядом с ним в забое.

Френк Леммер повернул к нему голову. «Парень, почему ты не занялся фермерством?»

– Вы знаете почему, – ответил Род.

– Да. – Леммер слегка улыбнулся, только дрогнули губы. – Знаешь, мне осталось только три месяца до пенсии. Чуть не добрался. Ты тоже так кончишь, парень, в грязи, с переломанными костями.

– Еще не конец, – сказал Род.

– Неужели? – спросил Леммер и засмеялся. – Неужели?

– О чем шутим? – спросил Дэн Стендер, просовывая голову в помещение.

– Боже, сколько времени потребовалось, чтобы добраться сюда, – проворчал Леммер.

– Помоги, Род. – Дэн просунул свой чемоданчик, затем вполз сам и заговорил с Френком Леммером.

– «Юнион Стил» сегодня шли по 98 центов. Я говорил вам, что нужно покупать.

– Переоценили капитал, – фыркнул Френк Леммер. Дэн лежал на боку в грязи и выкладывал свои инструменты, и они говорили об акциях и ценах. Когда Дэн набрал полный шприц пентатола и сделал укол в руку, Френк Леммер повернул голову к Роду.

– Мы хорошо покопались здесь, Родни, ты и я. Я бы хотел, чтобы шахту отдали тебе, но не отдадут. Ты еще слишком молод. Но приглядывай за тем, кого поставят на мое место, ты знаешь землю, не дай ему все спутать.

Игла вошла в руку.

Дэн порезал руку за четыре с половиной минуты, а двадцать семь минут спустя Френк Леммер умер от шока в Мэри Энн на пути наверх.

7

После выплаты алиментов Пэтти доход Рода не давал возможности для мотовства, но он все же купил большой кремовый мазерати. Хоть это была модель 1967 года и к моменту покупки на ней наездили уже тридцать тысяч миль, все же ежемесячные выплаты отнимали значительную часть зарплаты Рода.

Но в такое утро он считал эту трату оправданной. Он выбрался из хребта Краалкоп, и, когда национальная дорога выпрямилась и устремилась прямо к Йоханнесбургу, он позволил мазерати показать свои способности. Машина, казалось, прижалась к земле, как бегущий лев, звуки выхлопов изменились, стали глубже, тревожнее.

Обычно дорога от «Сондер Дитч» до Йоханнесбурга занимала час, но Род мог сократить это время на двадцать минут.

Субботнее утро, настроение у Рода легкое, полное надежд.

С развода Род жил жизнью Джекила и Хайда. Пять дней в неделю он был человеком компании, представителем высшего управленческого персонала, но на два дня обязательно уезжал в Йоханнесбург с клюшкой для гольфа в багажнике мазерати, с ключами роскошной квартиры на Хиллброу в кармане, с усмешкой на губах.

Сегодня предчувствие было острее обычного: помимо двадцатидвухлетней блондинки, согласившейся посвятить весь вечер Родни Айронсайдзу, его ждало загадочное приглашение доктора Манфреда Стайнера.

Приглашение доставила безымянная женщина, назвавшая себя секретарем доктора Стайнера. Оно пришло через день после похорон Френка Леммера, встреча назначалась на одиннадцать часов утра в субботу.

Род никогда не встречался с Манфредом Стайнером, но, конечно, слышал о нем. Всякий работавший в одной из пятидесяти или шестидесяти компаний, образовавших Центральное Объединение Ранд – ЦОР, должен был слышать о докторе Манфреде Стайнере, а «Сондер Дитч» входит в это объединение.

Манфред Стайнер получил диплом бакалавра по экономике в Берлинском университете, диплом доктора по менеджменту – в Корнельском университете. В возрасте тридцати лет двенадцать лет назад он начал работать в ЦОР и теперь был его главным администратором. Харри Хиршфилд не будет жить вечно, хотя он собирается это делать, а когда он отправится принимать руководство Аидом, все знали, что пост председателя ЦОР унаследует Манфред Стайнер.

Председательство в ЦОР – завидный пост, его обладатель автоматически становится одним из пяти наиболее могущественных людей в Южной Африке, включая глав государств.

Подобное мнение о докторе Стайнере было основано на разумных причинах. У него мозг, который принес ему прозвище «Компьютер»; до сих пор никто не отметил в нем ни следа человеческих слабостей; к тому же десять лет назад ему удалось перехватить единственную внучку Харри Хиршфилда, только что окончившую Кейптаунский университет, и жениться на ней.

Доктор Стайнер – очень важная персона, и Род был заинтригован предстоящей встречей с ним.

Мазерати делал 125 миль в час, когда проходил по путепроводу над собственностью золотодобывающей компании «Клуф».

– Йоханнесбург, я иду к тебе! – вслух рассмеялся Род.

Без десяти одиннадцать Род увидел медную табличку с надписью «Др.М.К. Стайнер» в уединенном переулке роскошного йоханнесбургского пригорода Сандаун. Дом с дороги не виден, и Род осторожно провел мазерати в высокие белые ворота с их имитацией фронтонов африкаанс.

Он решил, что ворота – пример прекрасного вкуса, но сад за ними оказался подлинным раем. Камни Род знал, но цветы были его слабым местом. Длинные ряды красно-желтых цветов он узнал – пушница, но названий других представителей этой невероятной, роскошной красоты он не мог назвать.

– Да! – пробормотал он в благоговении. – Кое-кто тут немало поработал.

За поворотом щебеночной дороги дом. Тоже в стиле африкаанс, и Род простил доктору Стайнеру его ворота.

– Да! – снова сказал он и невольно остановил мазерати.

Африкаанс – один из самых трудных стилей, из сотен деталей любая может испортить эффект. Этот образчик стиля был совершенен. Он создавал впечатление безвременности, уединения, мягко сливался с окружающей местностью. Род предположил, что ставни и балки из подлинного желтого дерева, а окна освинцованы вручную.

Род смотрел на дом и чувствовал, как его жжет зависть. Он любит красивые вещи, как мазерати, но тут совершенно другая концепция материального обладания. Он завидовал человеку, который владеет этим, зная, что весь его годовой заработок недостаточен, чтобы платить здесь только за участок.

– Ну, у меня есть моя квартира, – печально улыбнулся он и двинулся по парку перед линией гаражей.

Неясно было, какой дорогой воспользоваться, и он выбрал наудачу: все они шли в направлении дома.

За поворотом дороги он увидел еще одно зрелище. Хоть и меньшего размера, на Рода оно произвело не менее глубокое впечатление, чем дом. Это был женский зад такой же красоты и совершенства линий, одетый в спортивные брюки и торчащий из экзотического куста.

Род был пленен. Он стоял и смотрел, как трясется куст, как зад поворачивается и поднимается.

И тут из куста женский голос произнес совсем не женское проклятие, владелица зада распрямилась и сунула указательный палец в рот.

– Меня укололи! – пробормотала она с пальцем во рту. – Проклятые колючки укололи меня!

– Ну, не нужно было их дразнить, – сказал Род.

Она повернулась к нему лицом. Первое, что заметил Род, были глаза, огромные, совершенно не соответствующие пропорциям лица.

– Я не… – начала она и остановилась. Палец был извлечен изо рта. Инстинктивно одна рука устремилась к волосам, другая начала расправлять блузу, стряхивать прильнувшие листочки.

– Кто вы? – спросила она, и огромные глаза обежали его. Вполне понятная реакция всех женщин в возрасте от шестнадцати до шестидесяти, и Родни Айронсайдз с достоинством принял ее.

– Меня зовут Родни Айронсайдз. У меня назначена встреча с доктором Стайнером.

– О! – Она торопливо запихивала блузку в брюки. – Мой муж в кабинете.

Теперь он знал, кто она такая. Много раз видел ее фотографии в газетах; но там она обычно была в длинном вечернем платье с драгоценностями, а не в блузе с порванным рукавом. На снимках ее косметика была безупречна, а теперь ее совсем не было, лицо раскраснелось и покрылось испариной.

– Я, должно быть, ужасно выгляжу. Я ухаживала за садом, – без необходимости объяснила Тереза Стайнер.

– Вы сами работаете в саду?

– О, на самом деле очень немного, но зато я все планирую, – ответила она. Она решила, что он очень большой и некрасивый – ну, не совсем некрасивый, скорее потрепанный.

– Прекрасный сад, – сказал Род.

– Спасибо. – Нет, не потрепанный, сменила она мнение, прочный, и черные кудрявые волосы видны в вырезе рубашки.

– Это протея, не так ли? – Он указал на куст, из которого она появилась.

– Ньютан, – ответила она; ему должно быть около сорока; волосы на висках начинают седеть.

– О! А я подумал, протея.

– Да, конечно. Настоящее название «ньютан». У протеи свыше двухсот разновидностей. – И голос его не соответствует внешности, решила она. Он похож на профессионального борца, а говорит, как юрист. Наверно, юрист и есть. По приглашениям Манфреда обычно приходят юристы или консультанты в бизнесе.

– Очень красиво. – Род коснулся одного из цветков.

– Не правда ли? У меня растет больше пятидесяти разновидностей.

Неожиданно они улыбнулись друг другу.

– Я проведу вас в дом, – сказала Тереза Стайнер.

8

– Манфред, здесь мистер Айронсайдз.

– Спасибо. – Он сидел за столом розового дерева, в кабинете пахло воском.

– Чашку кофе? – спросила Тереза от двери. – Или чаю?

– Нет, спасибо, – ответил Манфред Стайнер, не спросив у стоявшего около нее Рода.

– Тогда я вас оставляю, – сказала она.

– Спасибо, Тереза. – Она повернулась, а Род остался на месте, он изучал человека, о котором столько слышал.

Манфред Стайнер казался моложе своих сорока двух лет. Волосы у него светло-карие, почти светлые, зачесаны они прямо назад. На нем очки в тяжелой черной оправе, лицо гладкое, шелковое, мягкое, как у девушки, без признаков щетины на подбородке. Руки, которые он положил на полированную столешницу, безволосые, гладкие, и Род подумал, не использует ли он депилятор.

– Входите, – сказал Стайнер, и Род направился к столу. На Штайнере белая шелковая сорочка, на которой видны жесткие наглаженные складки, рубашка белоснежна, поверх нее галстук Йоханнесбургского королевского клуба гольфа, ониксовые запонки. Неожиданно Род понял, что и рубашка, и галстук ненадеванные: значит, верно то, что он слышал. Стайнер заказывает рубашки дюжинами и каждую надевает только раз.

– Садитесь, Айронсайдз, – Стайнер говорил слегка нарастяжку, с еле заметным немецким акцентом.

– Доктор Стайнер, – негромко ответил Род, – у вас есть выбор. Вы зовете меня либо Родни, либо мистер Айронсайдз.

Ни голос, ни выражение лица Стайнера не изменились.

– В качестве предисловия к разговору я хотел бы припомнить ваши данные, мистер Айронсайдз. Не возражаете?

– Нет, доктор Стайнер.

– Вы родились 16 октября 1931 года в Баттерворте, в Транскее. Ваш отец местный торговец, ваша мать умерла в январе 1939. Отец был призван в пехоту, получил звание капитана и умер от ран на реке По в Италии зимой 1944 года. Вы выросли у дяди со стороны матери в Восточном Лондоне. В 1947 закончили Королевский колледж в Грэхэмстауне. Не сумели получить стипендию в университете Витвотерсренда на горном факультете. Учились в ГГШШ (государственной горношахтной школе) и получили лицензию на проведение взрывных работ в 1949. И поступили в золотодобывающую компанию «Блайвурицихт» в качестве ученика шахтера.

Доктор Стайнер встал из-за стола, подошел к стенной панели, нажал скрытую кнопку, панель отошла, обнаружилась раковина для умывания и вешалка с полотенцами. Не переставая говорить, Стайнер начал тщательно намыливать и мыть руки.

– В том же году вы стали шахтером, в 1952 – мастером смены, в 1954 – горным мастером. Успешно сдали экзамен на управляющего горнорудными работами в 1959 и в 1962 пришли к нам в качестве помощника управляющего секцией; в 1963 стали управляющим секцией, в 1965 – помощником управляющего подземными работами и в 1968 году получили вашу нынешнюю должность управляющего подземными работами.

Доктор Стайнер начал белоснежным полотенцем вытирать руки.

– Вы тщательно изучили мое личное дело, – признал Род.

Доктор Стайнер скомкал полотенце и бросил его в корзину у раковины. Снова нажал кнопку, панель закрылась, а он пошел к столу, осторожно ступая на начищенный паркет, и Род вдруг понял, что он маленького роста, не больше пяти с половиной футов, примерно одного роста с женой.

– Это неплохой результат, – продолжал Стайнер. – Самый молодой управляющий подземными работами во всей группе, кроме вас, сорока шести лет, а вам нет еще тридцати девяти.

Род в знак согласия склонил голову.

– Теперь, – сказал доктор Стайнер, садясь и кладя свежевымытые руки на стол, – я кратко коснусь вашей личной жизни – не возражаете?

Род снова наклонил голову.

– Вы не получили в свое время стипендии, несмотря на лучший аттестат по всем предметам, из-за характеристики, выданной руководителем группы, в которой говорилось, что вы обладаете нестабильным характером и подвержены вспышкам ярости. И отборочная комиссия вас забраковала.

– А это вы откуда знаете? – воскликнул Род.

– У меня есть доступ к протоколам отборочной комиссии. Похоже, получив диплом, вы тут же набросились на своего руководителя.

– Хорошо поколотил ублюдка, – счастливо согласился Род.

– Дорогостоящее потворство своим слабостям, мистер Айронсайдз. Оно вам стоило университетского диплома.

Род молчал.

– Продолжим. В 1959 году вы женились на Патриции Энн Харви. В результате этого брака в том же году родилась девочка; точнее, она родилась через семь с половиной месяцев после брака.

Род слегка поежился, а доктор Стайнер невозмутимо продолжал:

– Брак завершился разводом в 1964 году. Жена обвинила вас в супружеской неверности и получила алименты и деньги на содержание в размере 450 рандов ежемесячно.

– К чему все это? – спросил Род.

– Я пытаюсь нарисовать точную картину ваших теперешних жизненных обстоятельств. Это необходимо, уверяю вас. – Доктор Стайнер снял очки и начал протирать стекла чистым белым платком. По обе стороны его носа видны были углубления от оправы.

– Тогда продолжайте. – Роду, несмотря ни на что, хотелось узнать, что еще знает о нем Стайнер.

– В 1968 году мисс Дайана Джонсон потребовала от вас платы на содержание ребенка, ей присудили 150 рандов в месяц.

Род мигнул, но промолчал.

– Должен упомянуть также два обвинения в нападении, по обоим вы оправданы – в одном случае ваши действия признаны правильными, в другом – вы действовали в порядке самозащиты.

– Это все? – саркастически спросил Род.

– Почти, – признал доктор Стайнер. – Необходимо отметить также ваши постоянные расходы: 150 рандов ежемесячно в качестве выплаты за спортивный автомобиль и 100 рандов ежемесячно за квартиру по адресу 596 Глен Алпайн Хейтс, Корнер Лейн, Хиллброу.

Род пришел в ярость. Он считал, что об этой квартире никому не известно.

– Будь вы прокляты! Вы шпионили за мной!

– Да, – спокойно согласился доктор Стайнер. – Я виновен, но действовал с добрыми намерениями. Если послушаете еще немного, поймете.

Неожиданно доктор Сайнер встал, снова подошел к стене и начал мыть руки. Вытирая их, он снова заговорил.

– Ваши ежемесячные обязательные платежи составляют 850 рандов. Ежемесячный заработок, после выплаты налогов, менее тысячи рандов. У вас нет диплома горного инженера, и шансы на то, что вы подниметесь на ступеньку выше по пути к должности генерального управляющего, весьма малы. Вы достигли своего потолка, мистер Айронсайдз. Используя только свои возможности, вы не можете продвигаться дальше. Через тридцать лет вы больше не будете самым молодым управляющим подземными работами в группе, вы будете самым старшим из них. – Доктор Стайнер помолчал. – Конечно, если ваши дорогостоящие вкусы не приведут вас в долговую тюрьму, а также если ваш характер и высокая температура ваших гениталий не вызовут по-настоящему серьезных трудностей…

Стайнер бросил полотенце в корзину и вернулся к столу. Они сидели около минуты в абсолютном молчании, глядя друг на друга.

– Вы пригласили меня, чтобы рассказать все это? – спросил Род, все тело его напряглось, голос звучал хрипло, нужно совсем немного, и он вцепиться через стол в горло Стайнера.

– Нет. – Стайнер покачал головой. – Я пригласил вас, чтобы сказать, что использую все свое влияние – льщу себя мыслью, что оно довольно значительно, – чтобы вы были назначены – я имею в виду назначены немедленно – генеральным управляющим золотодобывающей компании «Сондер Дитч Лтд».

Род отшатнулся, как будто Стайнер плюнул ему в лицо. Он смотрел широко раскрытыми глазами.

– Почему? – спросил он наконец. – Что вам нужно взамен?

– Мне не нужна ни ваша дружба, ни ваша благодарность, – ответил доктор Стайнер. – Нужно беспрекословное выполнение моих указаний. Вы будете моим человеком – полностью.

Род продолжал смотреть на него, мысли его метались. Без предложения Стайнера ему пришлось бы лет десять ждать этого повышения, если бы оно вообще стало возможно. Он хотел этой должности, Боже, как он хотел ее! Положение, увеличенная плата, власть – все приходило с этой должностью. Собственная шахта! Собственная шахта в тридцативосьмилетнем возрасте – и добавочные десять тысяч рандов ежегодно.

Но Род не был наивен и понимал, что плату доктор Стайнер потребует высокую. Он знал, что когда придут указания, которым он должен следовать, от них будет нести, как от десятидневного трупа. Но, получив работу, он сможет и отказаться. Сначала получить должность, а потом решать, можно ли следовать инструкциям.

– Я согласен, – сказал он.

Манфред Стайнер встал из-за стола.

– Я с вами свяжусь, – сказал он. – Можете идти.

9

Род, ничего не видя и не слыша, пересек выложенную большими плитами веранду и побрел по газонам к своей машине. Он припоминал разговор, мозг разрывал его на части, как свора диких псов тушу. Он почти столкнулся с Терезой Стайнер, прежде чем увидел ее, и вдруг оставил все мысли об управлении шахтой.

Тереза переоделась, подкрасилась, спрятала косички под шелковым шарфом, и все это за полчаса после их встречи. Она парила над клумбой с цветочной корзиной в руке, яркая и приятная, как колибри.

Род повеселел, он был польщен и достаточно тщеславен, чтобы сообразить, что изменения произведены в его честь. К тому же он был ценителем, способным по достоинству оценить усовершенствования.

– Привет. – Она достаточно успешно старалась выглядеть одновременно удивленной и простодушной. Глаза у нее действительно огромные, и косметика сознательно подчеркивает их размер.

– Вы занятая маленькая пчелка. – Род оценивающе и одобрительно осмотрел ее брючный костюм в крупных цветах и увидел, как покраснели ее щеки от этого осмотра.

– Встреча прошла успешно?

– Очень.

– Вы юрист?

– Нет. Я работаю у вашего дедушки.

– И что делаете?

– Добываю ему золото.

– На какой шахте?

– «Сондер Дитч».

– И какая у вас должность?

– Ну, если ваш супруг держит свое слово, я новый генеральный управляющий.

– Вы слишком молоды, – сказала она.

– И я так подумал.

– У Попса будет что сказать на этот счет.

– У Попса? – спросил он.

– Это мой дедушка. – И Род, не сдержавшись, рассмеялся.

– Что смешного?

– Председателя ЦОР называют Попс.

– Только я одна его так зову.

– Не сомневаюсь. – Род снова рассмеялся. – Вообще готов спорить, что вам сходит с рук многое, что никому другому бы не сошло.

Им обоим одновременно пришел в голову возможный сексуальный смысл его замечания, и они замолчали. Тереза опустила голову и аккуратно срезала цветок.

– Я ничего такого не имел в виду, – извинился Род.

– Чего такого? – спросила она с озорной невинностью, они оба рассмеялись, и вся неловкость исчезла.

Она проводила его до машины, делая это совершенно естественно, а когда он сел за руль, заметила:

– На следующей неделе мы с Манфредом приедем на «Сондер Дитч». Манфред будет присутствовать на выдаче наград за мужество вашим людям. – Она уже отказалась сопровождать Манфреда, и теперь придется позаботиться, чтобы он снова пригласил ее. – Вероятно, мы с вами там увидимся.

– Буду ждать с нетерпением, – ответил Род и включил сцепление.

Род посмотрел в зеркало заднего обзора. Замечательно привлекательная и вызывающая женщина. Неосторожный мужчина может утонуть в этих глазах.

– У доктора Манфреда Стайнера тут большая проблема, – решил он. – Наш Манфред так занят мытьем и отскребыванием своего оборудования, что никогда не пускает его в ход.