Текст книги "Те, кто в опасности"

* * *

Весь день Хейзел носила «Блэкберри» под блузкой, повесив на шнурке на шею. Она приклеила его липкой лентой между грудей, так что даже когда бежала, прыгала с парашютом или тренировалась вместе с мужчинами, могла подойти после первого же звонка. По ночам она клала его под подушку и, просыпаясь, часто обнаруживала, что держит его в руке. Так она чувствовала себя ближе к Кайле.

Когда телефон наконец зазвонил, она сидела в ситуационном центре, где Гектор Кросс проводил ежедневный инструктаж. «Кроссбоу» по-прежнему должен был успешно выполнять свои обязанности – обеспечивать безопасность. Гектор понимал, что враг способен воспользоваться смятением, вызванным похищением Кайлы, и внезапно нанести новый удар. Совещание закончилось, и Гектор осмотрел собравшихся.

– Вопросы? Ладно! Я вас больше не задерживаю…

Он замолчал, услышав звонок телефона под оливково-зеленым костюмом-«сафари», который был на Хейзел.

– О боже! – прошептала она и, расстегивая пуговицы, извлекла телефон.

– Оставьте нас! – резко приказал Гектор своим людям. – Уходите! Немедленно!

Все немедленно повиновались, и Пэдди О’Куинн закрыл за собой дверь. Хейзел уже поднесла телефон к уху и кричала в микрофон:

– Алло! Кто это? Говорите! Пожалуйста, говорите!

Гектор взял ее за плечо. Осторожно потряс.

– Хейзел, это не обычный звонок. Либо текстовое сообщение, либо приложение.

От волнения она не обратила внимания на то, что сигнал другой, и теперь с лихорадочной торопливостью определила его тип.

– Вы правы, – выпалила она. – Это приложение. Похоже на фотографию или видео. Да, видео! Длинное… двенадцать мегабайт.

– Подождите! Не открывайте!

Гектор пытался остановить ее. У него было дурное предчувствие. Ему хотелось подготовить Хейзел. Но она будто не слышала и уже просматривала видео на маленьком экране.

– Это Кайла! – радостно воскликнула она. – Она жива. Слава богу! Посмотрите же, Кросс!

Он подошел к ней, обойдя стол.

– Бедняжка! Такая красивая… трагически красивая.

На экране Кайла шла к мужчине, сидевшему на ковре в окружении вооруженных арабов в масках. Лицо мужчины тоже было закрыто куфией. Но камера приблизилась, на экране остались только его голова и плечи. Мужчина открыл лицо.

– Кто этот человек, Кросс? Вы его знаете? – возбужденно спросила Хейзел.

– Нет, я впервые его вижу. Но теперь никогда не забуду, – негромко ответил Гектор. Адам произнес короткую речь. Они молча слушали, глядя на экран, как на ядовитую гадину.

– …Заплатите выкуп, и ваша прекрасная дочь немедленно вернется к вам, – негромко закончил Адам.

– Я заплачу, – прошептала Хейзел. – Заплачу столько, сколько они захотят.

– Мне жаль, миссис Бэннок, – мягко сказал Гектор, – но он лжет. Все, что он говорит, ложь. Это Зверь, а он отец лжи.

Изображение на экране сменилось. К Кайле подошел араб с ножом.

– Он ее не тронет. Он не может. Я заплачу. Сколько угодно, лишь бы они не мучили мою малышку!

В ее голосе звучала истерика.

– Будьте мужественны! Ради Кайлы – будьте мужественны.

– Ведь это же люди, а не звери, – сказала она. – Они не тронут невинную юную девушку, которая не причинила им никакого зла.

– Да, не звери. Но самые свирепые звери добры и благородны по сравнению с этими тварями.

Араб над Кайлой обнажил свой огромный пенис. Хейзел всхлипнула и схватила Гектора за руку. На экране начал развертываться ужас, и она замолчала. Но дрожала, словно в лихорадке.

– Выключите! – приказал Гектор, но Хейзел покачала головой. Ее рука сдавила руку Гектора как стальными тисками. Он не мог поверить, что она так сильна, но не пытался высвободиться, хотя от боли заслезились глаза: он не мог отказать Хейзел в утешении, какое мог дать. Обоим казалось, что многократное насилие над ее дочерью тянется бесконечно. Гектор чувствовал, как в нем поднимается гнев, какого он никогда прежде не испытывал. И когда на экране снова появилось лицо Адама, Гектор нашел для своей ненависти точку приложения. Он смотрел на это лицо, стараясь навсегда запечатлеть его в памяти. Наконец ужасная запись закончилось, экран потемнел. Гектор и Хейзел не шевелились и долго молчали, продолжая смотреть на пустой экран.

– Я заплачу, если смогу, – прошептала Хейзел.

– У вас нет столько, сколько они просят. Десять миллиардов долларов, – сказал Гектор, и это был не вопрос, а утверждение. Она покачала головой и выпустила его руку.

– «Бэннок ойл» принадлежит не мне. Компания принадлежит акционерам. Семьдесят три процента выпущенных акций – собственность трастового фонда Генри. У меня есть право голосовать от числа этих акций, но нет права их продавать. Только два с половиной процента общего капитала компании зарегистрировано на мое имя. Если я продам акции и все остальные свои активы, возможно, наберется пять миллиардов. Ну, пять с половиной. Можно поторговаться.

– Даже не думайте! – сказал Гектор. – Будь у вас хоть двадцать миллиардов, этого не хватило бы. Они хотят чего-то другого.

– Но что еще мы можем сделать?

– Надо тянуть время, пока не вернутся Утманн и Тарик. Ответьте этим ублюдкам, что собираете деньги, но на это требуется время. Говорите им что угодно. Ответьте на их ложь своей.

– А потом?

– Не знаю, – признался он. – Сейчас я могу сказать с уверенностью только одно.

Хейзел повернулась и впервые с того момента, как начался показ видеозаписи, посмотрела на Кросса. Его лицо было словно выточено из светлого, необычайно твердого мрамора и не отражало никаких человеческих чувств, кроме ненависти. Зеленые глаза горели. Это было лицо Немезиды[36]36
  В древнегреческой мифологии – богиня мести.


[Закрыть].

– Что же?

– Что я вытащу девочку и убью всякого, кто попытается остановить меня.

Она почувствовала, как ее, словно весеннее половодье, захлестывает незнакомое чувство. Это мужчина, первый настоящий мужчина, какого она встретила после того, как у нее отняли Генри Бэннока. «Его я ждала всю жизнь. Я хочу его, – подумала она. – Он нужен мне. И Кайле тоже. О боже, как он нам нужен!»

* * *

– Мы наконец получили требование выкупа, – сказал Гектор, когда все снова собрались в ситуационном центре. Все внимательно смотрели на него.

– Сколько? – негромко спросил Пэдди О’Куинн.

– Неважно сколько, – ответил Гектор. – Мы не можем заплатить. Мы вообще не будем платить.

Пэдди кивнул.

– Ты был бы сумасшедшим, если бы пошел на это. Но что ты собираешься делать?

– Освобождение под огнем, – сказал Гектор. – Мы вытащим девочку.

– Вы знаете, где ее держат?

Все подались вперед, как псы, взявшие след.

– Нет!

Они откинулись на спинки стульев, не скрывая своего разочарования. Пэдди высказался за всех:

– Мне кажется, это слегка осложняет дело.

– Тарик и Утманн скоро вернутся. Они знают, где ее держат.

– Ты уверен? – спросил Пэдди.

– Они хоть раз не выполнили задание?

Несколько мгновений все молчали, потом Пэдди заметил:

– Все бывает в первый раз.

– Слушай, Фома неверующий! Если поставишь сто долларов, даю десять против одного. Ставь или заткнись.

– Где я найду деньги, которые ты мне платишь?

– Отлично. Когда вернутся Тарик и Утманн, надо действовать немедленно. Куда бы мы ни выдвинулись, вариант будет всего один: прыжок ночью с большой высоты. – Все дружно закивали. – Не толпой, человек десять. Все наши, кто говорит по-арабски и может сойти за местного жителя.

– Обязательно прыгать с парашютом? Почему не воспользоваться вертолетом компании? – спросила Хейзел.

– Они услышат, что мы приближаемся. К тому же ночное приземление, пусть даже в вертолете? Нет уж, спасибо, – резко отказался Гектор, но она не обиделась.

– Можете воспользоваться моим самолетом.

– Никогда раньше не прыгал с «Гольфстрима». – Гектор осмотрел комнату. – Кому-нибудь приходилось? – Все отрицательно покачали головами, и Гектор снова взглянул на Хейзел. – Не думаю, что это удачная мысль. Существует проблема герметичности корпуса, да и люк расположен перед крылом. Во время прыжка крылом может отрезать голову. К тому же скорость самолета… Нет, думаю, мы используем что-нибудь менее экзотическое.

– Может, Берни Вослу? – предложил Пэдди.

– Именно о нем я и думал. – Гектор кивнул и повернулся к Хейзел. – Берни – бывший пилот военно-воздушных сил ЮАР. У них с женой древний транспортный самолет «С-130 Геркулес». Они перевозят тяжелые грузы по Африке и Ближнему Востоку и не слишком щепетильны насчет природы груза, вдобавок знают, когда нужно держать рот на замке. Я несколько раз пользовался их услугами в прошлом. У их «Геркулеса» корпус лишь отчасти герметический, и они могут поднять самолет на 21 тысячу футов, если это потребуется. На такой высоте с земли их будет слышно не больше, чем кошку, писающую на бархат.

Хейзел впервые слышала такое выражение, но постаралась сохранить бесстрастие, скрывая улыбку, хотя ее голубые глаза блеснули, как огоньки на рождественской елке.

«Очень красивые глаза, – подумал Гектор, – но отвлекают». Он отвел от нее взгляд и посмотрел на своих людей.

– Однако прыгать с двадцати тысяч мы не будем; Берни придется сбросить газ и спуститься до десяти тысяч. На такой высоте он сможет разгерметизировать салон, и мы выпрыгнем. Как всегда, во время прыжка будем держать близкий контакт, так что приземлимся в строю, готовые к встрече с недружественной встречающей стороной.

– И что дальше? – спросил Дэйв Имбисс.

– Об этом не волнуйся, Дэвид, старина. Тебя, пупсик, с нами не будет, – ответил Гектор и продолжил. – Это легкая часть. Трудно будет вернуться. Как обычно, есть три возможности отхода: земля, море и воздух. Билет первого класса – это вертолет компании. – Он кивнул Хансу Латегану, сидевшему в заднем ряду. – Ханс с вертолетом будет ждать на границе ближайшего цивилизованного государства, готовый принять наш вызов и явиться за нами. Это возможно… – он помолчал, – но мы все знаем, что происходит даже с лучшими замыслами мышей и людей[37]37
  Это выражение восходит к стихотворению Роберта Бернса «Полевой мыши, гнездо которой разорено моим плугом».


[Закрыть], так что подготовим еще два пути отхода. Я абсолютно уверен, что мисс Бэннок держат в Пунтленде или в Йемене. Эти парни пираты. И никогда не отходят далеко от берега. – Гектор вызвал на настенный экран карту и начал двигать указку, подкрепляя свои утверждения. – Что бы ни случилось, Ронни Уэллс будет ждать нас у берега со своим МТБ[38]38
  Motor Torpedo Boat – торпедный катер.


[Закрыть]. – Он взглянул на Ронни, сидевшего рядом с Хансом. – Сколько может одолеть твое старое корыто?

– С новыми добавочными баками на палубе – больше тысячи морских миль, – ответил Ронни. – И спасибо, что напомнил: это не старое корыто. Может давать сорок узлов.

– Прошу прощения за неудачный выбор слов, Ронни, – с улыбкой сказал Гектор. – Ронни будет ждать всех, кто пожелает по дороге домой совершить бесплатный круиз по Красному морю.

– А что будет, если ни Ханс, ни Ронни не смогут прийти на встречу? – спросил Пэдди.

– Ага. Вот здесь вступаешь ты, Пэдди. Ты будешь ждать на ближайшей наземной границе с колонной грузовиков. Если объект окажется в Йемене, жди на границе Саудовской Аравии или Омана. Если объект в Пунтленде, жди в Эфиопии, чтобы явиться и забрать нас. Берни Вослу и его добрая жена перебросят тебя на позицию, как только мы узнаем, куда направляемся. Кстати, постарайся, чтобы с тобой был врач. Если придется пробиваться к эфиопской границе, обязательно будут раненые. – Гектор по очереди осмотрел лица по кругу. – У вас у всех есть работа. Я хочу, чтобы через двадцать четыре часа после обнаружения объекта вы были готовы, а это может произойти в любой день, начиная с сегодняшнего. Ну, разойдись!

Как только все вышли из комнаты, Гектор позвонил Берни Вослу по спутниковому телефону. Хейзел слушала по отводной трубке.

– Берни, это Гектор Кросс. Где ты и твоя милая супруга?

– Привет, Гек. Я в Найроби, но ненадолго. Ты все еще жив? Черные плохо стреляют, верно?

– Целиться они умеют, но я научился уворачиваться. Слушай, Берни, у меня есть для тебя работа.

Берни усмехнулся.

– И еще у всех в Африке, Гек. Мы с Неллой летаем день и ночь как проклятые. Завтра мы отправляемся в Демократическую Республику Конго, так иронично называется эта помойная яма.

– Прилетай в Абу-Зару. Здесь и погода лучше, и пиво.

– Прости, Гек. Мне нужно выполнять контракт. Крупный клиент. Не могу отказать.

– И сколько стоит твой контракт?

– Пятьдесят тысяч.

Гектор прикрыл рукой микрофон и посмотрел на Хейзел.

– Как далеко я могу зайти? – шепотом спросил он.

– С кем ты разговариваешь? – резко спросил Берни.

– С милой дамой, на которую работаю. Подожди, Берни.

– Сколько потребуется, – тоже шепотом ответила Хейзел, написала в лежавшем перед ней блокноте «1 000 000 долларов» и повернула так, чтобы он видел.

– Это безумие! – покачал головой Гектор и сказал в микрофон: – Мы дадим четверть миллиона.

Берни помолчал, потом сказал:

– Я бы очень хотел тебе помочь, Гек. Прости. Но тут на кону моя репутация.

– Нелла здесь? – спросил Гектор.

– Да, но…

– Никаких «но». Дай ей трубку.

Нелла говорила с сильным южно-африканским акцентом.

– Ja, Гектор Кросс. Что у тебя за свежий анекдот?

– Я просто позвонил сказать, что люблю тебя.

– Поцелуй меня в задницу, Кросс.

– Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, Нелла. Но вначале тебе придется развестись с твоим болваном мужем. Знаешь, что он сейчас сделал? Отказался получить полмиллиона за десять дней работы.

– Сколько? – задумчиво переспросила Нелла.

– Полмиллиона.

– Долларов? Не бумажек Африканской монополии?

– Долларов, – подтвердил он, – прекрасных зеленых американских баксов.

– Где ты?

– Сиди-эль-Разиг в Абу-Заре.

– Прилетим послезавтра к завтраку. Кстати, я тоже тебя люблю, Гектор Кросс.

* * *

Гектор, Хейзел и четверо его оперативных сотрудников из «Кроссбоу» ждали на посадочной полосе. Огромный четырехмоторный транспортник сделал круг и резко накренился, заходя на посадку.

– За штурвалом Нелла, – уверенно сказал Гектор.

– Откуда вы знаете? – спросила Хейзел.

– Берни летает как старая дева. А Нелла выступала в Джермистоне[39]39
  Город в ЮАР.


[Закрыть] в родео. В этом городе, если хотят поставить миру клизму, готовят огромную трубу.

– Не грубите. Мой дед с материнской стороны родился в Джермистоне.

– Бьюсь об заклад, во всех остальных отношениях он был прекрасным человеком.

«Геркулес С-130» коснулся земли, прокатился по полосе и остановился возле того места, где они стояли; четыре гигантских пропеллера, вращаясь в обратную сторону, подняли над встречающими тучу пыли. Нелла выключила двигатели, выбросила из хвостовой части фюзеляжа надувной трап и они с Берни спустились по нему. Нелла оказалась крепкой блондинкой с детским кукольным личиком. Одета она была в камуфляжный комбинезон с отрезанными рукавами, так что на могучей правой руке виднелась татуировка – летящий ангел. Нелла была на голову выше мужа.

– Ладно, Гек, что мы должны для тебя сделать за полмиллиона? Зная тебя, предполагаю, что будет нелегко, – сказала она, когда они обменялись рукопожатием.

– Ты, как всегда, неверно меня оцениваешь.

– Представь меня своей подруге.

Нелла проницательно оглядела Хейзел, стараясь не слишком демонстрировать ревность.

– Ты не вполне верно поняла наши отношения, Нелла, любовь моя. Это миссис Хейзел Бэннок – мой и твой босс. Так что прояви уважение. Пошли в терминал, там поговорим.

Все забрались в два грузовика «хамви». В ситуационном центре уселись за длинный стол, и Гектор обрисовал супругам Вослу ситуацию. Когда он закончил, все молчали, потом Нелла посмотрела на Хейзел.

– У меня тоже есть дочь. Слава Богу, она нашла себе хорошего мужчину в Австралии. Но я знаю, что вы чувствуете. – Она потянулась через стол и накрыла шелковистую руку Хейзел своей гигантской лапой, в которую въелись машинное масло и грязь. Ногти у нее были короткие, обломанные. – Я бы полетела ради вас бесплатно, если бы вы попросили, миссис Бэннок.

– Спасибо, Нелла. Вы хороший человек. Это сразу видно.

– Ради Бога, дамы. Прекратите. Если не остановитесь, я расплачусь, – вмешался Гектор. – Есть только одна проблема. Мы не знаем, где это произойдет и когда. Но где-то близко. И скоро.

– Как скоро? – спросил Берни Вослу. – Мы не можем ждать неделями. Каждый день на земле стоит нам денег.

– Закрой рот, Берни Вослу! – обрушилась на него Нелла. – Разве ты не слышал, что я дала даме слово?

– Он прав! – сказала Хейзел. – Конечно, я оплачу вам время простоя. Двадцать тысяч долларов за первый день, и за каждый следующий, пока вы сидите на земле, на десять тысяч больше.

– Вы не обязаны это делать, миссис Бэннок.

Нелла была ошеломлена.

– Нет, обязана, – ответила Хейзел. – А теперь послушайте, что скажет мистер Кросс.

* * *

Потребовалось четыре дня, но к их исходу все были готовы. Ронни Уэллс и трое его людей прошли на МТБ вниз по заливу и обогнули Баб-эль-Мандеб. Теперь катер стоял в пустынной бухте на побережье Саудовской Аравии у северной границы Йемена, через пролив от Пунтленда. Помимо топливных баков Ронни заполнил еще канистры на палубе и поддерживал постоянную радиосвязь с Сиди-эль-Разигом.

«Геркулес» стоял в конце полосы за маленьким зданием аэропорта. В грузовой кабине, прочно привязанные, стояли три грузовика «Дженерал моторс», а также небольшая 750-галлонная цистерна на двух колесах, которую потянет на буксире один из грузовиков. Машины загружены оборудованием, на каждой по два тяжелых пулемета «браунинг», накрытых брезентом. Их можно развернуть в несколько минут, и у них опустошающая огневая мощь.

Гектор с Берни и Неллой отрепетировал процедуру высадки. Установив, где цель, они ночью поднимутся и перелетят через нее. Берни и Нелла больше десяти раз выбрасывали группы парашютистов. Они в этом деле доки. Группа Гектора выбросится, а «Геркулес» полетит к ближайшему аэропорту на избранной границе. Там они сядут, Пэдди с Дэйвом выведут грузовики и, заняв безопасную позицию как можно ближе к вражеской базе, станут слушать и выжидать. По радиовызову Гектора они пересекут границы и направятся в заранее условленное место встречи.

Это были два наименее желательных пути отхода. Больше всего в плане быстрого и аккуратного ухода Гектор рассчитывал на Ханса Латегана и большой вертолет «Ми-26» русского производства, принадлежащий компании «Бэннок ойл». Алый и белый цвета компании уже скрылись под маскировочной окраской из коричневых и темно-зеленых пятен. Вертолет, полностью заправленный, будет ждать на ближайшей границе.

Хейзел отправила ответ на требование выкупа, заверив Зверя, что делает все возможное, чтобы собрать необходимую сумму. Но, заявила она, на сбор такой огромной суммы потребуется время. И выразила надежду, что деньги сможет перевести через двадцать дней согласно их инструкции. Никакого подтверждения она не получила и постоянно волновалась. Ничего не оставалось, кроме как ждать, а ждать Хейзел Бэннок никогда не умела. После ежедневного совещания со своими людьми в Хьюстоне и разговора с полковником Робертсом в Пентагоне ей каждый день предстояло заполнять еще восемнадцать часов.

Каждое утро Гектор брал ее с собой встречать местный пассажирский рейс из Эш-Альмана, столицы Абу-Зары. Они рассматривали лица всех выходящих пассажиров, но Утманна и Тарика среди них не было. У выносливости Хейзел тоже был предел, поэтому они не могли бегать по дюнам или нырять за кораллами у побережья больше семи или восьми часов в день. К счастью, решившись отчасти доверять Гектору и ослабив свою защиту, Хейзел получила возможность говорить с ним. Когда они спорили о политике, он заметил в ее первоначальных взглядах смещение вправо. Однако она по-прежнему яростно возражала против смертной казни и верила в святость человеческой жизни.

– Вы утверждаете, что во всем мире нет ни единого негодяя, сколько бы зла он ни совершил, который заслуживает смерти? – спрашивал Гектор.

– Это вправе решать только Бог. Не мы.

– Старик наверху часто шептал мне на ухо, когда головорез был у меня на прицеле: «Сними его, Гектор, мой мальчик!» А когда Господь призывает, Гектор Кросс повинуется.

– Вы законченный язычник.

Она не сумела скрыть улыбку. Он решил, что она верит на старый манер, без сомнений во всеведении и всемогуществе Иисуса Христа.

– Так вы считаете, что всякий раз, как вы встаете на колени, И. Х. включает свой телефон?

– Подождите и увидите, Кросс. Подождите и увидите.

– Вижу, вы недавно с ним поболтали, – сказал он, и Хейзел улыбнулась, загадочно, как Сфинкс.

Эти и другие такие же разговоры позволяли убить время. Однажды после ужина Хейзел увидела на полке за стойкой бара старые деревянные шахматы и бросила ему вызов. Гектор не играл с окончания университета. Они сидели за доской друг против друга, и он быстро понял, что Хейзел ничуть не печется о защите и надеется только на стремительные атаки. Когда она пускала в ход ладьи, сопротивляться было почти невозможно. Однако ему дважды удалось королевским конем сделать ей вилку на ферзя и короля. После дюжины напряженных схваток счет был равный.

На пятый день после прибытия Берни и Неллы в Сиди-эль-Разиг Гектор сказал Хейзел:

– Миссис Бэннок, сегодня я веду вас на ужин, хотите вы или нет.

– Продолжайте, и, возможно, вам удастся меня уговорить, – ответила она. – Мне следует одеться?

– По мне, вы и так прекрасно выглядите.

Он отвез ее на пляж в трех милях выше по берегу. Она следила, как он искусно устраивает очаг.

– Ладно, разводить огонь вы умеете, как настоящий бойскаут. А как насчет готовки?

– Идемте, нужно пройтись по магазинам.

До заката оставался всего час, но они отплыли на несколько сотен метров к его тайному коралловому рифу. Трижды нырнув, Кросс поймал шесть шестифунтовых каменных окуней соломенного цвета и двух больших омаров. Она сидела на коврике для пикников, подобрав по себя длинные голые ноги, держала в руке бокал с красным бургундским и смотрела, как он готовит еду.

– Ужин подан, – провозгласил Гектор наконец, и они стали есть, пальцами снимая с костей окуня сочное белое мясо, высасывая плоть из бронированных ног омаров. Остатки бросали в костер и смотрели, как они чернеют и обугливаются. Потом Хейзел встала.

– Куда вы? – лениво спросил Гектор.

– Плавать, – ответила она, – можете тоже пойти, если хотите.

Завела обе руки за спину и расстегнула застежку верхней части бикини. Потом просунула большие пальцы под эластичный пояс трусов и спустила их по бедрам до лодыжек. Подбросила ногой в воздух и на мгновение остановилась, глядя на Кросса. У него от радостного удивления перехватило дыхание. У Хейзел было тело женщины в самом расцвете: высокое, с полной грудью и плоским животом, с бедрами, которые гордо расширялись, отходя от узкой талии и образуя совершенный абрис этрусской вазы. Настоящая, естественная женщина, не копирующая модных порнографических старлеток. Она рассмеялась ему в лицо, дерзко и беспричинно, повернулась, побежала по пляжу, нырнула в низкий прибой и поплыла на глубокую воду, делая мощные гребки. На глубине она остановилась и со смехом смотрела, как он прыгает на одной ноге, сбрасывая плавки.

– Я иду, девчонка! – угрожающе крикнул он и побежал по песку. Хейзел завизжала в радостном ужасе, нырнула в пенную воду и поплыла от него. Он догнал ее, повернул к себе лицом и потянулся губами к ее рту. Она покорно положила руки ему на плечи и дождалась, пока его губы не оказались в нескольких дюймах. А потом высоко подпрыгнула, всей тяжестью навалившись на его плечи, и глубоко погрузила его под воду. Когда Гектор вынырнул, она была уже в десяти метрах от него. Он бросился следом, но, когда добрался и хотел схватить, обе ее ноги высоко взметнулись, она изогнулась и глубоко ушла в темную воду. Он потерял ее из виду и медленно поворачивался, дожидаясь, пока она вынырнет. Хейзел показалась ближе к берегу, и он бросился за ней, загребая руками и вспенивая ногами воду. Хейзел снова нырнула, как баклан за рыбой. Медленно и неуклонно она заводила его на отмель.

Неожиданно она встала по пояс в воде, поджидая, когда он приблизится, потом сама пошла навстречу. Они сомкнули объятия. Она ощутила его возле себя, большого, твердого, готового войти в нее, как она была готова принять его. Обвила его шею руками, обхватила его бедра ногами. Им потребовалось несколько мгновений, чтобы приспособиться друг к другу, потом он глубоко вошел в нее. Ей показалось, что он вот-вот дотронется до ее сердца.

– О милостивый боже! Вот кого я ждала так долго!

Она набрала воздуха и отдалась Гектору – без опасений, безоглядно.

* * *

К зданиям терминала они вернулись только за полночь. Гектор проводил Хейзел до ее комнаты и готов был уйти с последним затянувшимся поцелуем.

– Не будь глупцом, – сказала Хейзел, шире открывая дверь. – Заходи.

– Что скажут люди!

– Пользуясь твоей лирической терминологией, мне на это плевать! – ответила Хейзел.

– Отличная мысль! Давай.

Он усмехнулся, вошел и запер за ними дверь. Они вместе приняли душ, открыто и жадно разглядывая друг друга, когда смывали песок и морскую соль. Потом пошли в постель.

– Хемингуэй называл свою постель Отечеством, – заметил Гектор, когда они легли между простыней.

– Старик Эрни всегда был моим любимцем, – рассмеялась Хейзел, подвигаясь к нему от своего края постели. Они встретились на середине. Радостно и нежно занимались они любовью, но ее неизменно окрашивала трагическая нотка. Когда они временно изнурили друг друга, Хейзел, лежа в его объятиях и прижимаясь лицом к его обнаженной груди, негромко, но горько расплакалась. Он гладил ее по голове. Ему было так же горько.

– Я поеду с тобой, когда ты отправишься за Кайлой, – сказала она. – Не смогу остаться здесь одна. Только благодаря тебе я продержалась так долго. Я крепкая, не хуже твоих людей. Умею не поддаваться кризису, ты это знаешь. Ты должен взять меня с собой.

– А тебе известно, что у тебя самые голубые и красивые глаза на свете? – спросил он.

Она села и сердито посмотрела на него.

– В такое время ты позволяешь себе глупые шутки?

– Нет, моя дорогая. Объясняю, почему тебе нельзя со мной. – Она, не понимая, покачала головой, и он продолжил: – Дела могут пойти не так, как мы планировали. Мы можем застрять, слиться с местным населением и уже тогда попробовать выбраться. Такие глаза, как у тебя, арабы называют глазами дьявола. Первый же враг, который посмотрит тебе в лицо, сразу поймет, кто ты. Если я возьму тебя с собой, это вдвое уменьшит наши шансы на благополучное возвращение с Кайлой.

Она долго смотрела на него, потом ссутулилась и снова уткнулась лицом в его грудь.

– Это единственная причина, по которой я могу остаться, – прошептала она. – Я не стану делать ничего, что уменьшит вероятность спасти ее. Ты вытащишь ее, Гектор? Вернешь ее мне?

– Да, верну.

– А сам? Вернешься ко мне? Я только что нашла тебя. И не могу теперь потерять.

– Вернусь, обещаю. Вернусь вместе с Кайлой.

– Я верю тебе.

Она спала, прижимаясь к нему. Гектор едва слышал ее дыхание. Старался не шевелиться, чтобы не потревожить. Проснулась она, когда сквозь шторы начал пробиваться рассвет.

– Это первая ночь, которую я всю проспала после того, как Кайла… – Она не закончила. – Умираю с голоду. Веди меня завтракать.

В столовой перед большой тарелкой с яичницей с беконом и сосисками сидела Нелла. Она взглянула на Хейзел, и между женщинами установилось мгновенное интуитивное понимание. Нелла посмотрела в свою тарелку и улыбнулась.

– Мазлтов[40]40
  «Поздравляю» (идиш).


[Закрыть]! – сказала она яичнице, и Хейзел покраснела. Гектор не поверил бы, что она на это способна; он с изумлением наблюдал это удивительное явление: для него оно было прекраснее восхода солнца. После того как они поели, он увез Хейзел на «хамви». Она сидела рядом с ним на переднем сиденье, и каждый раз, переключая скорость, он касался ее ноги, а она скромно улыбалась. Гектор припарковал «хамви» в тени под крылом «Геркулеса», потому что даже в этот ранний час солнце было неприятно жарким. Теперь они могли держаться за руки. «Фоккер F-27 Френдшип» опаздывал всего на полчаса.

– Для авиалиний Абу-Зары это почти с опережением графика, – сказал Гектор, когда они наблюдали, как самолет подкатывает к терминалу и выключает двигатели. Начали выходить пассажиры, человек двадцать, Гектор без особых надежд следил за ними. Почти все это были арабы в традиционных одеяниях, с тюками и другим скарбом. Неожиданно Гектор напрягся и стиснул руку Хейзел.

– Сукины дети! Это они!

Он негромко чертыхнулся.

– Которые? – выпрямилась Хейзел. – Мне они все кажутся одинаковыми.

– Двое последних. Я бы отличил их за милю, по походке. – Он коротко просигналил и включил мотор «хамви». Два араба оглянулись и направились к ним. Они сели на заднее сиденье.

– Мир вам! – приветствовал их Гектор.

– И вам мир! – в один голос ответили они.

Гектор проехал с милю по дороге над берегом, прежде чем остановился. Хейзел повернулась на сиденье и посмотрела на двоих за собой.

– Вы меня с ума сведете! – выпалила она. – Я должна знать! Вы узнали, где моя дочь, Утманн?

– Да, миссис Бэннок, мы нашли ее. Я жил у своего брата Али в Багдаде. Он не такой, как я. Он верит, что для нашего народа существует только одна дорога – дорога джихада. Он моджахед и связан с «Аль-Кайдой». Он знает, что я не разделяю его взгляды, но мы братья, и нас связывает общая кровь. Он ни за что не стал бы вводить меня в курс своих дел, связанных с джихадом, но после того как я провел в его доме несколько недель, он расслабился и стал менее скрытным. Обычно он пользуется мобильным телефоном и никогда не звонит из дома по делам. Несколько дней назад он ошибочно решил, что мы с его женой ушли в гости к нашим друзьям, но я был дома, на втором этаже, когда Али использовал домашний телефон, чтобы поговорить со своим связным из «Аль-Кайды». Я слушал этот разговор по второй трубке. Они говорили о захвате вашей дочери и упомянули, что ее захватил клан шейха Хана Типпо Типа.

– Типпо Тип! Так звали стюарда, попавшего на «Дельфин». Но кто этот шейх? – спросила Хейзел, и Утманн ей ответил:

– Полевой командир и глава одного из самых могущественных кланов Пунтленда.

Гектор тронул его за плечо.

– Как всегда, ты доказал, на что способен, старый друг, – сказал он.

– Погоди! Я должен тебе сказать еще кое-что. – Утманн печально покачал головой. – Помнишь тех, кого ты застрелил в Багдаде много лет назад?

Гектор кивнул.

– Три террориста, которые взорвали бомбу у дороги. – Он искоса взглянул на Тарика. – Конечно, мы с Тариком их помним.

– А знаешь, как их звали?

– Нет, – признался Гектор, – очевидно, они использовали вымышленные имена. Даже военная разведка не смогла установить, кто они. А что обнаружил ты, Утманн?

– Человека, которого ты убил, звали Саладин Гамель Типпо Тип. Сын шейха Хана Типпо Типа и отец Адама Типпо Типа. Шейх объявил тебе кровную вражду. – Гектор молча смотрел на него, а Утманн продолжал: – В дау, которое потопили вы с Ронни Уэллсом, было шесть человек. Их послал шейх Хан, чтобы отомстить за старшего сына. Среди погибших был Гафур Типпо Тип, пятый сын шейха. Долг крови вырос вдвое. Шейх послал третьего сына найти тебя и отомстить за братьев…