Текст книги "Трагедия Ромео и Джульетты. Новый, правильный перевод"

Трагедия Ромео и Джульетты
Новый, правильный перевод
Уильям Шейкспир

© Уильям Шейкспир, 2016

© Кирилл Алексеевич Шатилов, перевод, 2016

В оформлении обложки использован кадр из фильма Дзефирелли «Ромео и Джульетта» (1968)

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уильям ШЕЙКСПИР.11
  Традиционное для русского читателя написание Шекспир (Shakspeare) соответствует фамилии безграмотного ростовщика из Стратфорда-на-Эйвоне. Авторы же литературного проекта подписывали свои произведения Шейкспир (Shakespeare, с «e» в середине), а иногда даже Shake-speare. Кроме того, небезынтересно отметить, что на первых изданиях имя «автора» писалось полностью заглавными буквами – SHAKESPEARE – что является правилом написания имён не частных, а юридических лиц или корпораций. Сегодня эта практика умышленно внедрена почти в весь документооборот и потому уже не привлекает внимания. Наконец, если внимательно посмотреть на репродукцию 1-го издания «Комедий, историй и трагедий», бросается в глаза что фамилия автора стоит не в форме родительного падежа – Shakespeare’s – а в форме множественного числа – Shakespeares. Конечно, можно сказать, что такова была традиция или что у наборщиков в типографии не нашлось лишней закорючки, но выглядит весьма подозрительно, как будто издатель хотел сказать, что Шейкспиров было несколько…


[Закрыть] Трагедия Ромео и Джульетты
Новый, правильный перевод

1-е Фолио, 1623. Обратите внимание на то, что имя «автора» набрано заглавными буквами и в форме множественного числа вместо родительного падежа.

«Ромео и Джульетта» относится к тому разряду классических произведений, о которых знают все, но которые почти никто не читал. В особенности это относится к русскоязычным переводам трагедии. Даже если вы раньше читали или смотрели «Ромео и Джульетту» в хрестоматийных общепринятых переводах, ознакомившись с этой книгой, вы осознаете, что до сих пор многие нюансы трагедии были вам по ряду причин недоступны.

Перед вами – скромная попытка максимально близко подвести русского читателя и зрителя к пониманию языка и сути знаменитой трагедии «Ромео и Джульетта». В пояснениях к книге даётся подробное обоснование целого ряда слабостей и ошибок предыдущих «классических» переводов.

Издание снабжено предисловием, объясняющим необходимость пересмотра прежних вариантов перевода текста на русский язык, подробными постраничными комментариями, помогающими читателю понять смысл слов, выражений и скрытых идей автора, а также уникальными в своём роде Приложениями, приоткрывающими некоторые тайны переводческой «кухни».

Книга предназначена для учеников старших классов, студентов и всех, кто интересуется настоящей литературой, английским языком и «загадкой Шекспира». Может также являться подспорьем для режиссёров, постановщиков и актёров, решивших воскресить истинный дух «Ромео и Джульетты».

Предисловие переводчика

В середине 80-х мне волею судеб довелось принимать непосредственное участие во всех репетициях, прогонах и премьерах «Макбета» на главной сцене тогда ещё Центрального академического театра Советской Армии. Режиссёром был Ион Спиридонович Унгуряну, ставший впоследствии чуть ли не министром культуры республики Молдова.

Английский язык я в ту пору знал скверно, то есть достаточно лишь для того, чтобы поступить на романо-германское отделение филологического факультета МГУ. Откуда меня благополучно забрали после первого же курса в армию, но не в Афганистан, а в команду актёров-военнослужащих как раз при ЦАТСА.

В «Макбете» бок о бок со мной издевались друг над другом шотландские и английские «солдаты» (я был «шотландцем») в лице Димы Певцова, Саши Домогарова и ряда других товарищей, ныне известных по фильмам, которые кто-то даже смотрит. Но речь не об этом.

А о том, что над Ионом Спиридоновичем театральная братия тихо посмеивалась, считая чудаком. В частности потому, что на первых репетициях он долго и мучительно бился над текстом шекспировской драмы, полагаю, в переводе Пастернака. Что-то явно не ладилось. В итоге режиссёром было принято решение: объединить в постановке сразу несколько переводов. То есть часть реплик ему подошли из Пастернака, часть – из Лозинского, часть – из Радловой, а может быть даже из Кронеберга. Одеяло получилось пёстрым, однако никто, как водится в театре, ничего не заметил, и спектакль, ведомый дуэтом Сошальского и Чурсиной, пошёл в восторженные зрительские массы.

И лишь гораздо позднее я понял, что чудаком был вовсе не Унгуряну, а все мы, привыкшие читать и прозу, и поэзию в переводах, а фильмы воспринимать исключительно дублированными. Почему? А вы помните, что по этому поводу сказал Жуковский? «Переводчик в прозе есть раб, переводчик в стихах – соперник». Если вы не имеете возможности воспринимать, скажем, английское или американское искусство в оригинале, вам придётся поверить Василию Андреевичу на слово. Если же вы не связаны рамками одного, пусть и великого русского языка, то наверняка уже давно на собственном опыте убедились, что оригинальная и дублированная версия какого-нибудь стоящего фильма или сериала, это – две большие разницы. Перевод, увы, даже хороший теряет игру слов, теряет экспрессивность, теряет атмосферу. Это притом, что мы увлечены действием. А если картинки нет, если перед нами книга?

Советская школа перевода была (и остаётся) в целом отличной. Мне доводилось читать переводы русских авторов на английский и датский языки. Грустно, иногда забавно, но в любом случае ты понимаешь, что читатели английского Достоевского, Чехова, Толстого или Булгакова в лучшем случае улавливают фабулу и следят за действием, пытаясь понять попытки переводчиков воссоздать колорит оригинала. Это притом, что и мы, и они говорим прозой. А если проза уступает место рифме и размеру?

Первый настоящий шок я испытал, когда с любопытством открыл перевод «Евгения Онегина», сделанный на английский любимым мной Набоковым, и вместо «Мой дядя самых честных правил | Когда не в шутку занемог, | Он уважать себя заставил | И лучше выдумать не мог…» напоролся на следующее:

 
My uncle has most honest principles:
When he was taken gravely ill,
He forced one to respect him
And nothing better could invent.
 

Уже по одному этому четверостишью любой даже не знающий английского языка читатель увидит, что в «труде» Набокова отсутствуют и рифма, и размер. Вы представляете Пушкина без них? Увы, английский любитель русской поэзии этого никогда не узнает. Спрашивается, стило ли Владимиру Владимировичу исписать кипу листов, объясняя свой переводческий метод и давая уйму комментариев к тексту Александра Сергеевича, чтобы в результате получился «перевод», схожий по примитивности с механическими лепёшками Гугла?

В студенческие годы мы вместе с одним моим добрым сокурсником баловались поэтическими играми. Собственно, именно Алексей увлёк меня своими изысканными русскими «близнецами» античного Катулла, немецкого Гёте и французского Бодлера. Я решил попробовать и в итоге перевёл почти всего Оскара Уайльда, кое-что из Байрона, кое-что из того же Бодлера, из Верлена, кое-что из «Шекспира», из Уильяма Блейка и много из кого ещё, одним словом, потешил свою храбрую музу и письменный стол, поскольку все переводы делал исключительно для них.

Потом, правда, я задумался и решил сравнить полученные результаты с тем, что в те суровые советские времена печаталось за государственный счёт. Сравнение меня нежданно приободрило, потому что я обнаружил, что не так уж и бездарен. А некоторые из классических переводов таких корифеев как Маршак и Пастернак меня даже смутили, поскольку я только что держал в руках оригинал, чувствовал форму, заложенную автором, а в их русских интерпретациях тот же Шекспир внезапно поблек и «уважать себя заставил»…

Шли, как говорится, годы.

Отложив за ненадобностью на дальнюю полку свой основной датский язык, я плотно занялся английским. В частности, стал вести блог на best-repetitor.jimdo.com и делиться с интересующимися лингвистикой (и культурой в целом) читателями. Несколько эссе получились посвящёнными английским идиомам. А где английская идиома, там либо библия, либо «Шекспир», фамилию которого я после прогулки по Стратфорду-на-Эйвоне всегда теперь пишу в кавычках. Сейчас не лучшее время объяснять, почему я так странно делаю. На тему того, кто в действительности участвовал в масштабнейшем проекте «Шекспир», вы сами можете прочитать толстые исследования и увидеть немало интересных документальных фильмов. Речь снова не о том.

Речь о диком гусе. За которым в Англии принято гоняться. Конечно, только в идиоме Wild Goose Chase, которая означает «напрасный труд», поскольку зачем преследовать дикого гуся, когда есть гусь домашний, не умеющий толком летать? Об этом в четвёртой сцене второго действия «Ромео и Джульетты» говорит Меркуцио.

А теперь попробуйте найти это место у Бориса Леонидовича. Да, да, у Пастернака. Который, правда, не за этот перевод и даже не за поэзию, но свою Нобелевскую премию получил. Не ищите. Не найдёте. Никаких гусей там нет. Потому что вместо 13 полноценных реплик оригинального Меркуцио (с момента прихода Ромео и до ухода няньки с Пьетро) Пастернак почему-то оставил лишь… 8.

Кстати, вы знаете, как в другой драме разгневанный Отелло убил свою жену, Дездемону? Я помню, как в своё время этот вопрос был задан в эфире какой-то высокоинтеллектуальной игры и как упивался своей эрудицией ведущий, поскольку ответ оказался банальным: задушил. Нет, расхохотался ведущий, все так думают, а вы почитайте, почитайте! У Шекспира он её… заколол кинжалом!

Действительно, в версии Пастернака Отелло жену сперва душит, потом даёт сказать ещё одну прощальную фразу, и добивает клинком. Но беда в том, что так происходит только в версии Пастернака. В оригинале читаем единственную ремарку – He stifles her (Он душит её). Быть может, Борис Леонидович в этом месте посадил в своём томике досадную кляксу и потому вместо stifle прочитал stick (закалывать скот)? Разведём руками…

После подобных открытий мне даже захотелось выучить немецкий. Чтобы узнать, почему же на самом деле знающие люди так любят и ценят «Фауста» Гёте. Не Пастернака, а именно Гёте.

Но поскольку немецкого мне не освоить никогда (честно говоря, терпеть его не могу за кондовость рамочных конструкций и длину слов), я решил сделать то, что в моих силах и попытаться восстановить справедливость хотя бы в отношении «Ромео и Джульетты». Чтобы когда-нибудь наши с вами дети оторвались от компьютеров, открыли книжку и прочитали если не шекспировский оригинал, то хотя бы максимально близкое и бережное его отражение.

Кирилл Шатилов

Действующие лица

ЭСКАЛ22
  Примечательно, что правителя Вероны никто из персонажей не называет по имени. Тем не менее, автор трагедии дал ему говорящее имя – Escalus, что созвучно английскому слову scales (весы) и, вероятно, должно подчёркивать взвешенность решений этого третейского судьи. Кстати, считается, что в основу описываемых далее событий легло происшествие, действительно имевшее место в Вероне, когда ею руководил Бартоломмео делла Скала, умерший в 1303 году.


[Закрыть], правитель Вероны

ПАРИС33
  Вероятный намёк на Париса из гомеровской «Илиады», описывающей события Троянской войны, виновником которой Парис, собственно, и был.


[Закрыть], молодой дворянин, родственник правителя

МОНТЕККИ, КАПУЛЕТТИ, главы двух враждебных друг другу домов

СТАРИК, из семьи Капулетти

РОМЕО, сын Монтекки

МЕРКУЦИО44
  Имя Меркуцио означает «относящийся к Меркурию, подвижный». Кстати, «говорящие имена» были свойственны одному из знаменитых драматургов того времени, Бену Джонсону, которого часто называют «настоящим Шекспиром».


[Закрыть], родственник правителя и друг Ромео

БЕНВОЛИО55
  Имя Бенволио означает «добрый малый, миротворец».


[Закрыть], племянник Монтекки и друг Ромео

ТИБАЛЬТ66
  Имя Тибальт означает «кот, задира», и автор в дальнейшем на этом сыграет.


[Закрыть], племянник г-жи Капулетти

БРАТ ЛОРЕНЦО, монах-францисканец

БРАТ ДЖОВАННИ, из того же ордена

БАЛЬТАЗАР77
  Автор, видимо, любит имя Бальтазар. Персонаж под этим именем фигурирует в «Комедии ошибок» и в «Венецианском купце». Известно оно и по Новому завету, где Бальтазаром (или Вальтазаром) зовут одного из волхвов, пришедших к новорожденному Иисусу.


[Закрыть], слуга Ромео

АБРАМ, слуга Монтекки

САМСОН, слуга Капулетти

ГРЕГОРИО, слуга Капулетти

ПЬЕТРО, слуга няни Джульетты

АПТЕКАРЬ, из Мантуи

ТРИ МУЗЫКАНТА

ПАЖ Париса; второй ПАЖ, он же ПРИСТАВ

Г-ЖА МОНТЕККИ, жена Монтекки

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ, жена Капулетти

ДЖУЛЬЕТТА88
  Имя Джульетта означает «рождённая в июле», что соответствует описываемым далее событиям.


[Закрыть], дочь Капулетти

НЯНЯ Джульетты

ГОРОЖАНЕ из Вероны; РОДСТВЕННИКИ обеих семей; МАСКИ, ФАКЕЛЬЩИКИ, СТРАЖА, ДОЗОРНЫЕ и СЛУГИ

ХОР

Пролог99
  Интересно заметить, что в первом издании произведений «Шекспира», названном впоследствии «первое фолио» (1623), пролог отсутствовал.


[Закрыть]

Входит ХОР

ХОР

 
Два рода одинаково достойных
В честнóй1010
  В оригинале Верона названа fair, что может переводиться и как «красивая», и как «честная». Второй смысл весьма важен, поскольку правитель города отличается тем, что вершит честный суд. В предлагаемом варианте перевода слово «честнОй» также может восприниматься как «почтенная» («честной народ») и как «честная».


[Закрыть] Вероне, ставшей нашей сценой,
Из древней распри вновь раздуют войны,
Умыв невинный люд кровавой пеной.
Из смертоносных лон врагов тех злейших
Родится душ несчастнейших чета,
Чьей несуразной гибелью дальнейшей
Под спор отцов подведена черта.
Ужасным дням их проклятых страстей
Под окрики отеческого гласа,
Затихших лишь с кончиною детей,
Мы посвятим два следующих часа1111
  Два часа – обычная продолжительность спектакля в то время, если принимать во внимание, что большей части зрителей приходилось всё время стоять. На это же намекают и две последующие строки о терпении. С другой стороны, сегодня, если вы посмотрите афиши как английских, так и русских спектаклей, то убедитесь, что постановка «Ромео и Джульетты» занимает в среднем от двух с половиной до трёх часов. Пока литературоведы спорят о том, могли ли актёры в те елизаветинские времена говорить быстрее, чем сегодня, скажу вам по секрету, что да: английский язык того времени отличался от нынешнего не только грамматикой, но и произношением. Сегодня считается что ОП (оригинальное произношение) английским актёрам удалось восстановить. Действительно, на нём реплики получаются гораздо динамичнее.


[Закрыть].
И пусть мы что-то упустили тут
Терпенье ваше наш оценит труд.
 

(Уходит)1212
  Ремарки в скобках – последующие нововведения английских редакторов, отсутствующие в ранних изданиях.


[Закрыть]

Акт I

Верона. Общественное место.

Входят САМСОН и ГРЕГОРИО, слуги Капулетти, с мечами и круглыми щитами.

САМСОН:

Грегорио, клянусь, мараться мы не станем.

ГРЕГОРИО:

О, нет, ведь мы ж не рудокопы.

САМСОН:

От злости роет пусть другой окопы1414
  Автор иногда использует приём «внутренней рифмы» (в данном случае: «рудокопы – окопы») даже в прозаических фрагментах.


[Закрыть], а мы – за меч.

ГРЕГОРИО:

Пока я жив, пахать не стану.

САМСОН:

Меня задень – я быстр на расправу.

ГРЕГОРИО:

Да только быстро не задеть тебя.

САМСОН:

Какой-нибудь из псов Монтекки меня заденет.

ГРЕГОРИО:

Задеть – спугнуть, быть храбрецом – стоять1515
  Очевидно, что «стоять» здесь используется как в прямом, так и в переносном, «пошлом» смысле, которым проникнуты последующие реплики.


[Закрыть]. Вот почему задетый убегает.

САМСОН:

Задень меня собака из их дома, я встану. Застыну неприступною стеной я на пути у всех, кого зовут Монтекки.

ГРЕГОРИО:

Тем самым выкажешь ты слабость. Поскольку слабых припирают к стенке.

САМСОН:

Ты прав. Вот почему девиц, что нас слабее, мы припираем к стенке. А раз так, то всех людей Монтекки я со стенки сброшу, а всех его служанок к ней припру1616
  Как и в современных поединках смешанных стилей, положение «прижатым к стенке» и тогда считалось слабейшим.


[Закрыть].

ГРЕГОРИО:

Вражда затрагивает лишь хозяев наших и нас, их слуг.

САМСОН:

Без разницы. Я буду сам тираном. Прикончив слуг, возьмусь и за служанок… уж наведу я страху!

ГРЕГОРИО:

Всего лишь страху?

САМСОН:

«Страху», «траху»… как хочешь, так и понимай.

ГРЕГОРИО:

Они поймут тебя по ощущеньям.

САМСОН:

Меня им ощущать придётся, покуда я стою, а плотью, как известно, я славен плотной.

ГРЕГОРИО:

Да уж хорошо, что ты не рыба. Иначе сморщился б на жаркой сковородке. Готовь свой меч! Те двое у Монтекки служат.

Входят АБРАМ и БАЛЬТАЗАР, два слуги Монтекки.

САМСОН:

Свой меч я обнажил. Сражайся! Я твою прикрою спину.

ГРЕГОРИО:

Но как? Ты вздумал убежать?

САМСОН:

Не бойся за меня.

ГРЕГОРИО:

Да нет же, я боюсь тебя!

САМСОН:

Так заручимся помощью закона: пускай начнут они.

ГРЕГОРИО:

Когда мы будем рядом, я нахмурюсь, и пусть они решают, что хотят.

САМСОН:

Ага, коли дерзнут. Я ж кукиш покажу1717
  Сегодня речь бы шла о том, чтобы в качестве обидного знака показать поднятый вверх средний палец. В елизаветинские времена в Англии считалось вызывающим «кусать большой палец» (в оригинале сказано I will bite my thumb), что уж совершенно непонятно современному русскому читателю. Поэтому в переводе использован более универсальный знак – кукиш (или фига).


[Закрыть] им, а смолчат, так опозорятся они.

АБРАМ:

Это вы нам тут кукиш показали?

САМСОН:

Я кукиш показал.

АБРАМ:

Я повторяю: нам?

САМСОН (в сторону ГРЕГОРИО):

Закон на нашей стороне, коль я отвечу «да»?

ГРЕГОРИО (в сторону САМСОНА):

Нет.

САМСОН:

Нет, кукиш показал не вам я, но показал.

ГРЕГОРИО:

Вы провоцируете драку?

АБРАМ:

Я? Нисколько.

САМСОН:

А если да, то я к услугам вашим. Хозяин наш не хуже, чем у вас.

АБРАМ:

Но и не лучше.

САМСОН:

Ну…

ГРЕГОРИО (в сторону САМОСОНУ):

Скажи, что лучше. Вон идёт племянник господина.

САМСОН:

Нет, лучше.

АБРАМ:

Подлый лжец!

САМСОН:

К оружью, если вы мужчины! Грегорио, помнишь, омывающий удар1818
  Определённо, речь идёт о некоем специальном приёме фехтованья, названном по-английски washing blow. Английские шекспироведы считают, что автор позаимствовал это название из 5252 строки современного ему перевода на английский язык «Метаморфоз» Овидия (1567), выполненного Голдингом.


[Закрыть]?

Сражаются1919
  Одна из редких оригинальных ремарок автора.


[Закрыть]

Входит БЕНВОЛИО

БЕНВОЛИО:

Эй, разойтись, глупцы! (Отбивает их мечи своим) Меч в ножны! Подумайте, что вы творите.

Входит ТИБАЛЬТ

ТИБАЛЬТ:

Что?! Ты решил сразиться с безголовым стадом2020
  В оригинале – these heartless hinds, т.е. буквально «эти бессердечные деревенщины». Однако здесь мы снова встречаем игру слов, возможную только в английском, поскольку hind – это ещё и «самка оленя», heart звучит со сцены так же как hart (самец оленя), иначе говоря, «бессердечные деревенщины» превращаются в «самок без самца». В переводе остались уничижительность и связь к животным, а под «безголовостью» понимается отсутствие головы, т.е. вожака.


[Закрыть]? Вот я, Бенволио, взгляни на смерть свою.

БЕНВОЛИО:

Я лишь мирю их. Убери-ка меч. Иль помоги мне им разнять их.

ТИБАЛЬТ:

Сражаются

Входят слуги обоих семейств, присоединяясь к стычке; затем входят три или четыре ГОРОЖАНИНА с дубинами

ГОРОЖАНЕ:

Дубиной, пикою, копьём! Руби! Мочи их! Капулетти к чёрту! Смерть Монтекки!

Входит старик КАПУЛЕТТИ в мантии и его жена, Г-ЖА КАПУЛЕТТИ.

КАПУЛЕТТИ:

 
Что за шум? Подать мой длинный меч2121
  Имеется в виду длинный двуручный меч. Попытка старого и немощного Капулетти взяться именно за него должна выглядеть особенно комично.


[Закрыть] сейчас же!
 

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

 
Костыль! Костыль! Какой там меч?!
 

КАПУЛЕТТИ:

 
Мой меч, я говорю! Идёт Монтекки,
Клинком он машет как на лесосеке.
 

Входит старик МОНТЕККИ и Г-ЖА МОНТЕККИ

МОНТЕККИ:

 
Презренный Капулетти! (жене) Прочь с дороги!
 

Г-ЖА МОНТЕККИ:

 
К врагу тебя несут больные ноги…
 

Входит правитель ЭСКАЛ со свитой.

ЭСКАЛ:

 
Эй, бунтари, противники покоя,
Профаны2222
  В оригинале profaners, т.е. те, кто не знают, как обращаться (в данном случае, с оружием).


[Закрыть] стали в животах соседей!
Не слышите меня? Вы точно звери,
Раз тушите огонь слепого гнева
Пурпурными фонтанами из вен!
Под страхом пытки из кровавых рук
Безмозглое оружье отпустите
И выслушайте строгий приговор!
Из пустословья три гражданских ссоры,
Раздутые Монтекки с Капулетти,
Смущали трижды2323
  Сознательное повторения числа «три» в данном случае является типичным риторическим приёмом.


[Закрыть] города покой
И заставляли пожилых веронцев
Снимать свои посмертные регалии2424
  Под «посмертными регалиями» (в оригинале grave beseeming ornaments) понимаются украшения, которые некоторые старики имеют обыкновение надевать по торжественным случаям.


[Закрыть],
Чтоб копьями, заржавленными в мире,
Разнять мечи, разъеденные злобой2525
  «Заржавленные в мире», т.е. без употребления, тогда как «разъеденные злобой» означает тоже «ржавые» (в оригинале cankered), но уже от крови.


[Закрыть].
Ещё хоть раз нарушьте мир в Вероне,
Расплачиваться жизнью вам придётся.
Теперь же все ступайте с глаз долой.
Ты, Капулетти, следуй-ка за мною,
А ты Монтекки вечером явись
Узнать решенье наше в этом деле
В Свободный город2626
  В некоторых переводах это название вы можете встретить в варианте Вилла-Франка или Виллафранка, хотя в оригинале стоит Free-town. Дело в том, что именно так – Villefranche назвал это место Артур Брук в своей поэме, которую, собственно, и переделал на свой лад автор «Ромео и Джульетты».


[Закрыть], где суды чиним мы.
Итак, под страхом смерти, по домам!
 

(Уходят все, кроме МОНТЕККИ, Г-ЖИ МОНТЕККИ и БЕНВОЛИО)

МОНТЕККИ:

 
Кто разбудил опять былую ссору?
Племянник, ты зачинщика заметил?
 

БЕНВОЛИО:

 
Здесь были слуги вашего врага
И ваши. Все дрались, когда я прибыл.
Вступился я, чтоб их разнять, и тут
Спешит Тибальт с мечом, готовый биться,
Бросает вызов шёпотом мне в ухо,
Клинком над головой взрезает ветер…
А ветер лишь презрительно свистит.
Пока мы колошматили друг друга,
Народ сбегался в помощь им и нам,
Когда пришёл правитель и разнял нас.
 

Г-ЖА МОНТЕККИ:

 
О, где ж Ромео? Ты его видал?
Я счастлива, что в драку он не встрял.
 

БЕНВОЛИО:

 
За час до той поры, когда светило
Являет лик в златом окне востока,
Смятённый ум повлёк меня гулять
И там, под сенью вековых платанов,
Что к западу от города растут,
Гляжу, идёт в такую рань ваш сын.
Кидаюсь я к нему, меня он видит
И прячется в укрытие леска…
Сличив его желанья со своими,
Стремившимися лишь к уединенью,
Когда ты сам себе уже не мил,
Я курс продолжил свой, а не его,
И разминулся с тем, кто рад был скрыться.
 

МОНТЕККИ:

 
Его там часто видят по утрам
Кропящим росы горькими слезами
И вздохами плодящим туч стада2727
  Обратите внимание на «вздохи» возлюбленного, которые собираются в туман или тучи. Этот образ скоро появится вновь и будет возникать в дальнейшем неоднократно.


[Закрыть].
Но стоит только бравому светилу
С восточных далей потянуть за полог
Над хмурым ложем заспанной Авроры,
Спешит домой, во тьму мой мрачный сын,
Себя в покоях личных запирает,
Смыкает ставни, гонит солнце прочь
И создаёт искусственную ночь.
Зловеще выглядит его борьба со светом.
Унять причину можно лишь советом…
 

БЕНВОЛИО:

 
Мой благородный дядя, в чём причина?
 

МОНТЕККИ:

 
Не знаю, да и он не говорит.
 

БЕНВОЛИО:

 
А вы его хоть как-нибудь пытали?
 

МОНТЕККИ:

 
И сам, и через дружеские связи,
Но он – советник собственных страстей,
Себе он друг… не знаю, сколь любезный…
Но столь секретный, закадычный, близкий
И столь далёкий от самопознанья…
Он как бутон, что лепестки сжимает
И красоту не кажет никому,
Укушенный завистливым червём.
Когда б причину мы недуга знали,
Ему снадобье тотчас мы бы дали.
 

Входит РОМЕО

БЕНВОЛИО:

 
Вот он идёт. Спешите удалиться.
Я выясню, в чём хворь его таится.
 

МОНТЕККИ:

 
Надеюсь, посчастливится узнать
Тебе его недуг. Уходим, мать!
 

(МОНТЕККИ и Г-ЖА МОНТЕККИ уходят)

БЕНВОЛИО:

 
Ромео, с добрым утром!
 

РОМЕО:

 
День так молод?
 

БЕНВОЛИО:

 
Пробило только девять2828
  Обратите внимание на это время. Оно появится позже, в сцене ночного свидания Ромео и Джульетты


[Закрыть].
 

РОМЕО:

 
О боже! Время грусти бесконечно.
Не мой ли это батюшка ушёл?
 

БЕНВОЛИО:

 
Он самый. Что за грусть так медлит время?
 

РОМЕО:

 
Нехватка средства, что его торопит2929
  То есть, разумеется, любви. С представлением о времени, как о понятии весьма относительном, мы встретимся на этих страницах ещё не раз.


[Закрыть].
 

БЕНВОЛИО:

 
В любви?
 

РОМЕО:

 
Вне…
 

БЕНВОЛИО:

 
Вне любви?
 

РОМЕО:

 
В немилости3030
  Три «вне» подряд. Обыгрывается наречная частица out оригинала.


[Закрыть] у той, кого люблю.
 

БЕНВОЛИО:

Увы, любовь, что так нежна на вид, груба и склочна на поверку.

РОМЕО:

 
Увы, любовь на вид хоть и слепая,
Уверенно доводит нас до края.
Где перекусим?.. Боже, что стряслось?!
Не отвечай, не стоит, я всё слышал.
Винят во всём вражду. Но тут – любовь.
Враждебная любовь! Любовный гнев!
Из ничего создавшееся нечто!
Как тяжка лёгкость! Важность – в суете!
Уродлив хаос кажущихся форм!
Перо – свинцовый груз, туман – прозрачен,
В огне – мороз, в здоровие – болезнь!
Будящий сон как хочешь назови!
Любовь я чувствую, но без любви…3131
  Здесь мы впервые встречаемся с восприятием персонажами двоякости мира, где любовь уживается с ненавистью. В устах Ромео это пока лишь голые эмоции, однако, позднее понимание того, что «добро – это зло, а зло – добро» поднимется на более осмысленный житейский уровень. В английском шекспироведении это принято называть «парадоксами».


[Закрыть]
Ты не смеёшься?
 

БЕНВОЛИО:

 
Нет, скорее, плачу.
 

РОМЕО:

 
О, добрая душа, зачем?
 

БЕНВОЛИО:

 
Затем, что и твоя душа в смятенье.
 

РОМЕО:

 
Любовь не видит в этом преступленья.
Печалей бремя мне сдавило грудь.
Твой плач его не облегчит ничуть,
А той любовью, что ты проявляешь,
Ты только масло в пламя подливаешь.
Любовь – лишь дым, что вздохи3232
  Вот опять эти вздохи! Вероятно, Ромео, набрался подобных образов у отца, который первым об этом упомянул чуть выше.


[Закрыть] поднимают.
Расчистится – влюблённый взор сверкает;
Расстроится – влюблённых слёз река.
Она – безумство умного ума,
Нектар сладчайший тошного дерьма.
Прощай, кузен.
 

БЕНВОЛИО:

 
Постой! И я с тобою.
Не оставляй наедине с судьбою.
 

РОМЕО:

 
Я заблудился, я уже не тут,
А тот, кто тут, Ромео не зовут…
 

БЕНВОЛИО:

 
Скажи мне с горя, так кого ты любишь?
 

РОМЕО:

 
Мне что, то имя простонать тебе?
 

БЕНВОЛИО:

 
Стонать? Да нет же! Назови лишь грустно.
 

РОМЕО:

 
Больного понуждая к завещанью,
Тем самым множишь ты его страданья.
Признаюсь грустно: женщину люблю я.
 

БЕНВОЛИО:

 
Я не промазал. Ты влюблён. Я знал.
 

РОМЕО:

 
Стрелок отменный! И она прекрасна.
 

БЕНВОЛИО:

 
Прекрасна цель, что первой ты сбиваешь.
 

РОМЕО:

 
Вот тут ты, брат, промашку допускаешь.
Стрелой Дианин3333
  Имеется в виду легендарная Диана-охотница.


[Закрыть] ум не напугаешь.
В доспехах целомудрия она.
Ей шутка Купидона3434
  Если вдруг кто забыл, так звали маленького бога любви, более известного под именем Амур.


[Закрыть] не страшна.
Её в осаду не возьмёшь словами,
Глазами не прожжёшь в защите брешь,
Засов не совратишь соблазном злата.
Она красой богата, но бедна,
Ведь красота умрёт, как и она3535
  Как вы поняли, юный Ромео сердится на свою нынешнюю возлюбленную за недоступность, полагая (как нынче призывают с экранов телевизоров), что надо жить на полную катушку («Возьми от жизни всё»). Правда, в отличие от современных ромео и джульетт, герой осознаёт, что если от жизни взять всё – это значит банально «умереть».


[Закрыть].
 

БЕНВОЛИО:

 
Она что, клятвой плоть свою связала?
 

РОМЕО:

 
Увы, и тем растрату оправдала.
Ведь красота, лишённая кормленья,
Лишает счастья жизни поколенья.
Своим умом она меня так мучит,
Что ввек благословенья не получит.
Её обет до гроба не любить
Обрёк меня на участь мёртвым жить.
 

БЕНВОЛИО:

 
Бери пример с меня: забудь её!
 

РОМЕО:

 
О, научи меня забыть, как думать!
 

БЕНВОЛИО:

 
Свободу дай своим глазам, приятель.
Узри красу в других.
 

РОМЕО:

 
Но я тогда
Тем чаще буду вспоминать её.
Те маски, что целуют дамам брови,
Нас соблазняют больше, чем скрывают.
Ослепший вряд ли позабудет прелесть
Всего того, что видел раньше он.
Мимо меня прошедшая красотка —
На самом деле лишь напоминанье
О той, что всех красоток превзошла.
Ты не научишь, как её забыть…
 

БЕНВОЛИО:

 
Нет, научу, чтоб должником не быть3636
  Обратите внимание, как автор здесь (и впредь) заканчивает важные диалоги чёткой рифмой. С одной стороны, это, вероятно, должно служить некой «моралью», а с другой – банально сигналить работникам сцены о необходимости менять декорации.


[Закрыть].
 

(Уходят)

Улица.

Входят КАПУЛЕТТИ, ПАРИС и СЛУГА.

КАПУЛЕТТИ:

 
Однако в наказание Монтекки
Поклялся точно так же, как и я.
Нам старикам, несложно помириться.
 

ПАРИС:

 
Вы оба уважаемые люди
И жаль, что в ссоре были до сих пор.
Каков же ваш ответ на сватовство?
 

КАПУЛЕТТИ:

 
Ответ мой будет тем же, что и прежде.
Моё дитя недавно в мир вошла,
Четырнадцати лет ещё ей нету3737
  Из чего мы делаем вывод, что Джульетте 13 лет, как и пушкинской Татьяне.


[Закрыть].
Пускай два раза листья пожелтеют.
Тогда, невеста, думаю, созреет3838
  15 лет, по мнению отца Джульетты, самый лучший возраст для свадьбы дочери.


[Закрыть].
 

ПАРИС:

 
Её моложе много матерей…
 

КАПУЛЕТТИ:

 
Младая мать и старится скорей.
Земля пожрала все мои надежды3939
  То есть, Джульетта осталась единственным его ребёнком, остальные умерли и похоронены.


[Закрыть],
Кроме неё, последней на земле4040
  В оригинале эта строка почему-то остаётся без рифмы.


[Закрыть].
Но ты, мой друг, ищи расположенья
Её; ведь я лишь часть её решенья.
И если дочь тебе согласье даст,
Мой голос подтвердит его тот час4141
  Несмотря на то, что по обычаю невест и женихов в аристократических семействах исконно подыскивали родители, Капулетти в принципе готов согласиться с выбором дочери.


[Закрыть].
Под вечер я, как и в былые годы,
Жду на пиру мне милого народа.
Тебя, Парис любезный, приглашаю
И в длинный список бережно включаю.
Мой скромный дом сегодня привечает
Земных созвездий в небо зрящих стаю4242
  Несколько вычурная строка, подразумевающая, что на вечеринке будет целый выводок молоденьких «звёздочек», которые, в отличие от настоящих, смотрят не сверху вниз, на землю, а наоборот – на небо.


[Закрыть].
Восторг, что в юности знавали мы,
Когда апрель сменял тоску зимы,
Средь нежных крошек нынче ждёт тебя.
Его наследуй, сердцем не скорбя.
Смотри на девушек, сличай и слушай.
Пусть лучшая твою затронет душу,
А та, что поразила большинство,
В твоих глазах не стоит ничего.
Идём со мной.
 

(СЛУГЕ, возвращая ему лист бумаги)

 
Обегай-ка Верону
И отыщи мне каждую персону,
Чьё имя ты увидишь в списке том.
Их пригласишь почтительно в мой дом.
 

(КАПУЛЕТТИ и ПАРИС уходят)

СЛУГА:

Отыскать всех, чьё имя в этом списке? Может, тут пишут, что сапожник должен заниматься своей линейкой, а портной – колодкой, рыбак – карандашом, а моляр – сетями. Меня послали найти тех людей, чьи имена тут записаны, а я не могу разобрать, какие имена написал этот грамотей. Нужно спросить учёных. Легки на помине!4343
  Здесь и далее автор использует прозаическую речь простолюдинов для разрядки действия.


[Закрыть]

Входят БЕНВОЛИО и РОМЕО.

БЕНВОЛИО:

 
Один пожар другим пожаром тушат,
А приступ боли лечат болью новой.
Кружись обратно, коль круженье душит.
Грусть гложет грусть – и вот душа здорова!
Заразой свежей уязви свой глаз,
И старый яд слезой уйдёт тотчас.
 

РОМЕО:

 
Твой подорожник очень пригодится.
 

БЕНВОЛИО:

 
Но для чего?
 

РОМЕО:

 
Когда сломаешь ногу.
 

БЕНВОЛИО:

 
Ты рехнулся?
 

РОМЕО:

 
Нет, но в тисках смирительной рубашки,
Сижу один в темнице, без еды,
Измученный, избитый… Добрый вечер!
 

СЛУГА:

 
И вам того же. Можете читать?
 

РОМЕО:

 
Свою судьбу несчастную по звёздам…
 

СЛУГА:

 
Видать, тому учились вы без книг.
Но можете ли вы читать глазами?
 

РОМЕО:

 
Да, если знаю буквы и язык.
 

СЛУГА:

 
А вы честны! Прощайте, господа.
 

РОМЕО:

 
Постой, приятель! Дай-ка посмотреть.
 

(читает бумагу)

«Синьор Мартино, дочки и супруга; граф Ансельме с красавицами-сестрицами; вдова Витрувио; синьор Плаченцио и его милые племянницы; Меркуцио с братом Валентином; мой дядя Капулетти, его жена и дочки; моя племянница Розалина и Ливия; синьор Валентино и его кузен Тибальт; Луцио и весёлая Елена».

(возвращая бумагу)

 
Прекрасный выбор! И куда зовут?
 

СЛУГА:

 
Туда.
 

РОМЕО:

 
Куда?
 

СЛУГА:

 
Отужинать в наш дом.
 

РОМЕО:

 
Чей дом?
 

СЛУГА:

 
Хозяйский.
 

РОМЕО:

 
Вот с чего я должен был начать…
 

СЛУГА:

Теперь я сам отвечу. Мой хозяин – великий и богатый Капулетти, и если вы не из гнезда Монтекки, прошу и вас прийти винца отведать. Желаю здравствовать! (уходит)

БЕНВОЛИО:

 
На этот древний пир у Капулетти
Придёт твоя красотка Розалина
В сопровожденье всех невест Вероны.
Сходи туда и безразличным взглядом
Сравни её с другой, что выбрал я.
Вороной улетит любовь твоя.
 

РОМЕО:

 
Когда бы божество очей моих
Предстало фальшью… Слёзы, на костер!
Я в них тонул, но не погиб от них…
С еретиками краток разговор!
Прекраснее возлюбленной моей
Не видел белый свет с начала дней.
 

БЕНВОЛИО:

 
Но как же можешь ты её любить,
Ни с кем доселе не посмев сравнить?
Доверь её любовь весам хрустальным4444
  Хрустальные весы = глаза.


[Закрыть]
И приготовься к проводам прощальным.
Ведь та, с кем я тебя свести готов,
Её затмит легко, без лишних слов.
 

РОМЕО:

 
Идём, но не новинкам поражаться,
А лишь затем, чтоб прежним наслаждаться.
 

(Уходят).