Текст книги "В благородном семействе"

Мистер Тафтхант понял намек и пошел вперед, кусая губы. А что касается нашего благородного моралиста, мистера Брэндона, то я счастлив сообщить, что судьба уготовила ему добрую награду в том же роде, какая только что выпала на долю мистеру Фитчу, но еще более высокую.

Заключалась она в том, что, забыв приличия и девичий стыд, в присутствии лорда виконта Синкбарза и его приятеля, это маленькое глупое создание, Каролина Ганн, выбежала из гостиной в коридор (она простояла у окна с той минуты, как только очнулась от обморока, и – боже мой! – какой страх, какую пытку вытерпело это бедное трепещущее сердечко за полчаса отсутствия ее любезного!) – Каролина Ганн, говорю я, выбежала в коридор и кинулась на шею Брэндону, и целовала его, и называла своим милым, милым, милым, дорогим своим Джорджем, и рыдала, и смеялась, пока Джордж, мягко обхватив ее за талию, не увел ее в маленькую грязную гостиную и не прикрыл за собою дверь.

– Ого! – воскликнул Синкбарз. – Вот это, ей-богу, сцена! Эй, Бекки, Полли, как вас там… несите нам завт'ак; и надеюсь, вы не забыли п'о содовую. Тафти, мой мальчик, па-а-шли наве'х!

* * *

Когда Брэндон прибежал к ним на второй этаж – а сделал он это через две минуты, сдав Каролину на попечение Бекки, – в глазах его стояли слезы; когда же Синкбарз принялся над ним подтрунивать в своем обычном утонченном стиле, Брэндон торжественно сказал:

– Прошу вас, сэр, перестаньте смеяться, так как эта девица, клянусь, очень скоро станет моей женой.

– Вашей женой!.. А что скажет ваш отец, и что скажут ваши к'эдиторы, и что скажет мисс Голдмор с ее ста тысячами фунтов? – спросил Синкбарз.

– Плевать я хотел на мисс Голдмор, – сказал Брэндон, – и на кредиторов тоже; а мой отец пусть утешается, как может.

Брэндон ушел в свои мечтания.

– Не о чем тут раздумывать, – воскликнул он, помолчав. – Вы же видите, что это за девушка, Синкбарз. Я люблю ее – видит бог, я схожу по ней с ума! Она будет моей, чем бы это ни кончилось. И к тому же, – добавил он, понизив голос, – почему отец непременно должен об этом знать?

– О, гуом и молния, вот это любовь! – закричал его друг. – Ей-богу, мне нравится такая решительность. И к черту всех на свете отцов. Постойте! Блестящая мысль! Если вам нужно обвенчаться, на это у нас есть Том Тафтхант, он и обделает вам все это дельце. – Маленький лорд Синкбарз был сам не свой от радостного возбуждения и думал про себя: «Вот это, черт возьми, настоящая интрига!»

– Как, разве Тафтхант рукоположен? – удивился Брэндон.

– Да, – ответил его преподобие. – Разве вы этого не видите по моей одежде? Я рукоположен шесть недель тому назад, когда окончил курс. Отец Синкбарза обещал мне приход.

– И ты нам обвенчаешь Джорджа – сейчас же!

– Как, без лицензии на брак?

– На черта нам далась лицензия! Мы же не побежим доносить, как вы думаете, Джордж?

– Но только, чтоб в ее семействе не узнали, – сказал Джордж. – Уж эти побегут!

– А с чего им? Почему Тому не обвенчать вас прямо тут, в комнате, безо всякой церкви и разных причиндалов?

– Вы меня вызволите, милорд, – сказал Том, – если что случится; и если Брэндон на это идет, что ж, я готов… Ему каюк, если он на это пойдет, пробурчал Тафтхант про себя, – и уж тут я ему отомщу, подлецу: будет знать, как заноситься и помыкать людьми!

* * *

Итак, в тот самый день, в комнате Брэндона, достойным служителем церкви – его преподобием Томасом Тафтхантом, без лицензии и при единственном свидетеле – милорде Синкбарзе, бедняжка Каролина, не смыслившая ничего, слыхом не слыхавшая ни про какие лицензии, знать не знавшая об оглашениях, была некоторым образом обвенчана с неким джентльменом, называвшим себя Джорджем Брэндоном; причем «Джордж Брэндон» не было его настоящим именем.

Никаких записей в церковных книгах не сделали – Тафтхант всего лишь прочитал по требнику текст свадебного обряда. Бекки, единственная попечительница Каролины, не заподозрила обмана: когда бедная девочка расцеловалась с нею и, краснея, показала свое золотое кольцо, она подумала, что все сделано, как полагается. И в тот же день счастливая чета отбыла в Дувр на те пятьдесят фунтов, которые Синкбарз одолжил жениху.

Бекки получила от Каролины письмецо, которое должна была свезти ее маменьке к Свигби; и они уговорились, что она возьмет расчет и перейдет в услужение к барышне. На другое утро Синкбарз и Тафтхант отправились пароходом в Лондон; у Тафтханта было неспокойно на душе, виконт же клялся, что «провел здесь самый веселый день своей жизни и что ничего на свете он так не любит, как интригу».

В то же утро большая дорожная колесница миссис Каррикфергус выехала из Маргета, увозя некоего длиннобородого джентльмена. Бедный Фитч съездил к себе на квартиру, чтобы еще раз попытать счастья с Каролиной, и прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть… как они с Брэндоном садятся вдвоем в почтовую карету.

Шесть недель спустя «Вестник Галиньяни» вышел со следующим сообщением:

«В Британском посольстве епископ Ласкомб сочетал браком Эндрю Фитча, эсквайра, с Марианной Каролиной Матильдой, вдовою покойного Энтони Каррикфергуса (Ломбард-стрит и Глостер-плейс), эсквайра. После роскошного dejeune[46]46
  Завтрака (франц.).


[Закрыть] счастливая чета отбыла на юг в собственной великолепной карете четверней. Подругой невесты была мисс Рант; и, как мы приметили, общество украшали своим присутствием граф и графиня Крэбс, генерал сэр Раис Карри, К. О. Б., полковник Уопшот, сэр Чарльз Суонг, достопочтенный Элджернон Перси Дьюсэйс с супругой, граф Понтер и другие представители светской элиты, находящейся сейчас в Париже. Шафером жениха был его друг Майкл Анджело Титмарш, эсквайр, а роль посаженого отца взял на себя его сиятельство граф Крэбс. После отъезда новобрачных пиршество возобновилось и за здравие оригинальной четы был осушен не один бокал искрометного шампанского из погребов мсье Мериса».

Заканчивая главу, сообщим еще об одном браке. К этому времени вернулся из Испании Британский вспомогательный легион; и генерал-лейтенант Своббер, кавалер ордена Сан-Фернандо, ордена Изабеллы Католической и ордена Меча и Башни, который простым капитаном Своббером полюбил мисс Изабеллу Макарти, ныне, став генералом, так-таки женился на ней. Можете себе представить, как была великолепна миссис Ганн и как упился Ганн в «Сумке Подмастерья»; но так как обе дочери неукоснительно забирали свои тридцать фунтов годовых и у миссис Ганн оставалось только шестьдесят, ей приходилось по-прежнему держать в Маргете пансион – тот самый, где происходили наиболее интересные сцены нашей повести о благородном семействе.

Бекки так и не перешла к своей барышне, о которой не слышно было ничего после ее письма к родителям, сообщавшего, что она вышла замуж за мистера Брэндона; но что ее дорогой супруг по особым причинам предпочитает держать женитьбу в тайне, а пока что пусть ее любезные родители знают, что их дочка счастлива, и этим довольствуются. Ганн первое время сильно скучал по своей маленькой Карри и все больше времени проводил в пивной, так как у домашнего очага наедине с миссис Ганн было ему слишком жарко. Миссис Ганн непрестанно всем рассказывала о своей дочери – жене помещика, и о своей дочери – супруге генерала; но Каролину, после первого взрыва ярости и недоумения из-за ее отъезда, она не помянула больше ни единым словом.

Храни тебя бог, бедная Каролина! Теперь ты счастлива, хотя б и ненадолго; и здесь поэтому мы расстаемся с тобой.