Текст книги "Мой капитан"

Дыхание замерло у меня в горле, ноги подкосились, движения в самой моей сокровенной глубине стали невыносимыми. Я завизжала, чувствуя приближение оргазма, а Джейк внезапно вышел из меня и потянул меня вниз, на пол.

Ощущая голой спиной жесткий ворс ковра, я почувствовала, как он снова вошел в меня, и обхватила его ногами вокруг тела. Наша близость в такой позиции была чрезмерной, ошеломляющей.

– Джейк, – взмолилась я, глядя ему в глаза. – Джейк…

– Да?

– Я… Я уже почти…

На его губах появилась хитрая ухмылка, но его пальцы глубже вонзились в мою плоть, и он только ускорил свой ритм. Его губы коснулись моего отвердевшего соска, он втянул его в рот, подводя меня все ближе и ближе к краю.

Я вцепилась руками ему в волосы и больше не могла сопротивляться. Я завизжала и, стиснув его ногами, кончила так ярко, как никогда в жизни.

Джейк дернулся во мне еще несколько раз и выругался, ощущая собственный оргазм.

Я лежала спиной на ковре – член Джейка все еще во мне, его губы в сантиметре от моих. Я пыталась выровнять дыхание, а он гладил меня по груди.

Прошептав что-то неразборчивое, он выскользнул из меня и поднялся, чтобы снять презерватив. Я тоже попыталась встать, но ноги все еще не держали меня.

Вздохнув, я закрыла глаза, и через несколько минут почувствовала, что он вытирает меня теплой мягкой материей. Пробормотав: «Спасибо», я снова попыталась встать, но он прижал ладонь к моему животу и удержал на месте.

Затем он зарылся головой мне между ног и втянул в рот мой клитор. Не сказав ни слова, он сунул в меня два пальца и начал водить языком у меня внутри. Играя со мной таким образом, он быстро подвел меня ко второму оргазму подряд – каждый раз, когда я оказывалась на грани, он отстранялся, а его пальцы ныряли все глубже с каждым моим вскриком.

Я крутилась под его властными руками, умоляла его подождать, но он все ускорял темп. Когда он снова начал сосать мой клитор, мои бедра задергались, я закричала еще громче, чем раньше, и кончила еще мощнее.

Пока я приходила в себя, он гладил мои ноги, продолжая покрывать мучительными влажными поцелуями внутреннюю поверхность бедер. Один умопомрачительный оргазм следовал за другим, я сорвала голос. Мои мышцы превратились в желе, все тело сотрясали конвульсии.

– Джиллиан? – позвал он, когда я наконец перестала дрожать.

– Да?

Я даже не делала попытки подняться. И тут я случайно взглянула на висевшие над шкафом часы и ахнула, увидев, сколько времени. Четыре утра.

Он трахал меня три часа подряд?

– Ты в порядке?

Я моргнула, не зная, что ответить. Я все еще приходила в себя. Когда мне это все же удалось, я обнаружила, что он смотрит на меня в упор.

– Спасибо, – с улыбкой произнес он.

– За то, что я с тобой трахалась?

– Нет. – Просунув руку мне под спину, он помог мне подняться. – За окна и за почту. Это и в самом деле было удобно.

– Не за что.

Он проводил меня в гостиную и выложил на стол мой голубой пакет и клубничный шампунь.

– Ты что-то еще тут спрятала?

Я покачала головой.

– Точно? – он приподнял пальцами мой подбородок. – Потому что я хочу быть уверен, что ты никогда больше не сможешь сюда попасть.

– Точно.

Он отпустил меня, и я ощутила себя покинутой.

– Где ты живешь на самом деле? – спросил он.

– Не волнуйся, – ответила я, взяв свои вещи. – Моя соседка подберет меня.

– Я не об этом спрашиваю. – Он не дал мне выйти в парадную дверь, а подвел к небольшой двери, ведущей, как я думала, в чулан.

Вынув из кармана ключ, он отпер ее, и я увидела за дверью маленький лифт.

– Его установили за много лет до того, как ваша уборочная компания начала тут работать, – сказал он, втаскивая меня в него.

– Тогда почему ты запер его, а пользуешься общим лифтом?

– Его можно включить только изнутри. – Он нажал единственную кнопку на панели. – Поскольку моя квартира единственная, которая не сдается в аренду, я не хотел, чтобы посторонние имели доступ в нее. Хотя мне все равно пришлось столкнуться с этой проблемой.

Я покраснела. Двери закрылись. Пока кабина спускалась, он смотрел на меня, и мне снова захотелось ощутить его прикосновения.

– Можно спросить? – сказала я. – Как ты догадался, что я на самом деле не пилот?

– Очень просто, – ответил он. – Любой настоящий пилот ухватился бы за возможность поговорить о полетах. Мне не пришлось бы спрашивать тебя ни о чем, кроме частной или коммерческой компании. Ты бы сама начала распространяться минимум минут на пять.

Очень верно…

– Я так понимаю, ты встречал настоящих пилотов?

– Можно и так сказать.

Лифт остановился, и он прошел со мной до угла, где стояли в ожидании шофер и черный джип. Надпись над дверной ручкой гласила: «Частный сервис № 1 в Нью-Йорке».

– Тебя отвезут домой, а плату запишут на мой счет, – сказал он.

– Спасибо, – я села в машину и положила вещи рядом на сиденье.

Он поглядел на меня, словно собирался сказать что-то еще или хотел испытать меня в последний раз. Но вместо этого он поправил бретельку платья у меня на плече, ненадолго задержав пальцы на моей коже, и захлопнул дверцу.

– Вам куда, мисс? – поглядел на меня шофер в зеркальце.

– Бруклин, – сказала я. – Хэмптон-стрит, 16.

Он казался слегка сконфуженным, но дал газу и начал движение.

Я обернулась и увидела, что Джейк уже ушел.

Когда машина подскакивала на дорожных ухабах, моя голая задница шлепала по сиденью, напоминая мне о том, что я так и не надела трусы. Откинувшись на спинку, я закрыла глаза и почувствовала, как твердеют мои соски при мысли о том, как Джейк сильно и нежно покусывал их по очереди. Я знала, что пройдет много времени, прежде чем я встречу кого-то, кто произведет на меня такое же впечатление и сможет достичь такого же уровня в сексе.

Заметив время на приборной доске, я сообразила, что так и не сказала Мередит, что ушла с вечеринки. Я выхватила телефон и увидела, что она звонила мне четыре раза, прислала два сообщения «Где ты на фиг?» и оставила запись на автоответчике. Так что я написала ответ.

Джиллиан: Ты должна мне сто долларов.

Джиллиан: Семь баллов.

Гейт А5
Джейк

Нью-Йорк (JFK) – Дубай (DXB)

– Мистер Вестон, вы уверены, что хотите полностью отказаться от нашей службы уборки? – казалось, управляющий огорчен. – Даже после того, как мы оба пришли к заключению, что никаких недоразумений не возникало?

– Совершенно. – Повесив трубку, я налил себе бурбона, уже в четвертый раз с тех пор, как выпроводил Джиллиан из здания. Опрокинув бокал одним глотком, я сжал зубы, потому что виски обжег мне горло.

Я все еще пытался понять, что за чертовщина сегодня произошла – каким образом чертов одноразовый перетрах превратился в столкновение с современной Белоснежкой? Как только она исчезла, я еще раз прошел по всей квартире, пытаясь понять, каким образом я мог пропустить все следы. И обвинял во всем вместо одного человека целую команду.

Когда я в первый раз увидел свою кока-колу перевернутой несколько месяцев назад, я решил, что сделал это сам в странном приступе суеты. Но потом, вернувшись через неделю из рейса, я заметил, что банки были выставлены в виде небольшой пирамидки, на что у меня в жизни не хватило бы терпения.

После этого я даже установил несложную систему наблюдения – несколько датчиков движения, которые должны были посылать на мой телефон уведомления, если бы кто-нибудь вошел без меня в квартиру, но на них все было пусто и спокойно. Только несколько часов назад я понял, что мой «гость» ухитрился замкнуть эту систему в кольцо.

Сегодня утром я обнаружил у себя под раковиной белые хлопковые тапочки, черные кружевные трусики, которые запутались в барабане сушилки, и розовую кружку, спрятанную в глубине шкафа. А заметив в своей ванной этот жуткий клубничный шампунь, я поклялся, что на той неделе приведу сюда управляющего, чтобы он сам убедился в этом дерьме.

Но потом все стало ясно.

После встречи с Джиллиан, секса, ощущения прядей ее волос у себя в руках, когда я прижимал ее к книжной полке, этот клубничный запах, заполнивший всю квартиру, обрел смысл.

Это было единственным, что присутствовало постоянно, как бы ни старались уборщики. Удушающий, заполняющий все пространство, он прилипал ко всем моим простыням и подушкам и так глубоко въедался в ткань, что я слышал его неделями.

Я даже не понимал, что чувствовал – радовался ли тому, что это оказался не какой-нибудь противный сосед, которому мой вид из окна нравился больше, чем его собственный, или злился на сексапильную уборщицу, считавшую, что делает что-то, заслуживающее моей признательности.

Против моей воли перед глазами встали ее прелестные розовые губы, сердито сжатые в попытке выговорить: «Спасибо», темно-зеленые глаза, смотрящие прямо на меня, когда мы едва не начали трахаться в лифте по пути с вечеринки.

Ее крик, когда я распластал ее на полу…

Прежде чем я успел перезвонить управляющему и сказать, что я передумал насчет отмены, автоматическая система автоответчика издала громкий гудок.

– Добро пожаловать, – сказала она. – У вас три новых сообщения. Пожалуйста, назовите пароль.

– Нет.

– Пожалуйста, повторите пароль.

– Я сказал «нет».

– Извините. Это не пароль. Пожалуйста, повторите пароль.

О господи…

– Один. Восемь. Семь. Четыре.

– Пароль принят. Сообщение один.

Новый гудок и секунда тишины.

– Добрый вечер, мистер Вестон, – раздался женский голос. – Это Алиса Харт из отдела кадров «Элитных перелетов». Я звоню, чтобы обсудить с вами зарплатную ведомость, которую вы представили. Я не уверена, знаете ли вы реальные пределы заработной платы старшего капитана, но вам придется пересмотреть вашу и запросить что-то гораздо более разумное, если вы хотите продолжить…

– Следующий, – сказал я, и сообщение оборвалось на полуслове.

– Следующее сообщение.

– Джейк… – низкий мужской голос. – Джейк, почему я вынужден нанимать частного детектива только для того, чтобы найти твой домашний номер? И почему ты меняешь его каждый месяц, при этом продолжая игнорировать мои звонки тебе на мобильный? Мы пытаемся дозвониться до тебя годами. Годами, Джейк. Пожалуйста, позволь…

– Следующий.

Я стиснул зубы.

– Последнее сообщение.

– Привет, это Шарлотт, – зазвучал грудной женский голос. – Я не уверена, что у меня правильный номер, но я звоню в «Производство одеял». Я бы хотела, чтобы вы перезвонили мне и я могла сделать заказ.

Вздохнув, я решил про себя, что в конце месяца придется снова менять номер телефона.

– Сообщений больше нет, – гордо заявила система. – Хотите прослушать их снова?

– Нет.

– Хорошо, я запускаю запись. Сообщение один.

– Добрый вечер, мистер Вестон. Это Алиса Харт из…

Я взвыл и ушел в библиотеку, закрыв за собой дверь. Я поднял книги, упавшие во время визита Джиллиан, и засунул ее кружевные трусики в карман.

Потом отодвинул стол от стены, открыл потайную панель и подождал, пока стены раздвинутся.

Как всегда, на это ушло несколько минут – мера предосторожности для того, чтобы убедить всех посторонних в том, что перед ними просто стена. Когда же, наконец, стены, издав гудок, разошлись в стороны, я отпер другую панель, скрывающую все то, что я предпочел бы не видеть никогда.

На верхней полке стояли все модели самолетов, которые я собрал в детстве. От простых, деревянных, состоящих из пяти деталей, до сложных металлических конструкций из трехсот элементов. Старые открытки из разных стран хранились в уложенных стопками альбомах, и сувениры из почти всех аэропортов мира лежали в том порядке, в каком я их получил.

Я взял с нижней полки голубой фотоальбом и пролистал несколько страниц. Мне хотелось убедиться, что прошло уже достаточно времени, и я ничего не почувствую, но боль и предательство все еще задевали меня, несмотря на то, какими счастливыми были эти воспоминания. Вот мне четыре года, я играю в поле с бумажными самолетиками. Вот мы со старшим братом, в пятнадцать, шутя спорим, чья очередь рулить отцовским «Кадиллаком». Мать улыбается в лучах закатного солнца, отец…

Я захлопнул альбом.

Мне не хотелось вспоминать, что он сделал; я все равно был уверен в своем мнении. Сунув альбом в потайной шкаф, я запер его, а в голове у меня звучал знакомый, настойчивый голос:

Джейк, он лгал тебе… Он лгал нам всем…

Мне нужно было сосредоточиться на чем-то другом.

Я вернулся в кухню и просмотрел почту. Все аккуратно сложенные газеты ждали, чтобы их прочли. Тут были Wall Street Journal, Washington Post, USA Today и New York Times – самая ужасная из всех.

Все они на своих передовицах на разные лады перепевали ту же самую историю, вознося хвалы «Элитным перелетам». Иллюстрации в бело-голубых тонах, яркие заголовки со словами: «Элита поднимается на новую высоту!» «Управление „Элитных перелетов“ летает высоко!», «Элита возвращает славные дни полетов!»

Никакой критики, никакого анализа, ни намека на возможные недостатки. Это выглядело невыносимым фарсом, и, прочтя всю эту фигню, я знал, что у меня нет шансов перетерпеть даже первый месяц работы на них без того, чтобы не потерять ее к чертям.

* * *

Через неделю я сидел напротив директора по персоналу «Авиалиний Эмиратов» в Дубае, следя, как он досадливо постукивает ручкой, читая мои бумаги.

– Очень впечатляет, мистер Вестон, – он перевернул страницу. – Еще более впечатляет. – Он повторял эти слова весь тот час, что мы с ним общались, и я уже подумывал встать и выйти из комнаты.

– Ну что ж, мистер Вестон. Джейк, – наконец он поднял глаза. – Я могу называть вас Джейком?

– Мистер Вестон, это совершенно нормально.

– Ну что ж, честно. – Он опустил бумаги. – Я совершенно искренне впечатлен вашим послужным списком, но у меня есть несколько возражений против того, чтобы принять вас к нам на работу.

– Слушаю вас.

– Ну, во-первых, мы сможем платить вам зарплату старшего капитана, что гораздо меньше того, сколько вы получали в «Фирменном полете».

– Меньше – это насколько?

– Наполовину, – ответил он, откидываясь в кресле. – И Эмираты – на сегодняшний день самая шикарная авиалиния среди коммерческих. Ну или были ею до «Элитных перелетов», но вы не похожи на того, кто готов сделать все возможное для счастья пассажиров.

– Это потому, что я пилот, а не чертов агент обслуживания покупателей.

– И наконец. – Он протянул мне бумаги. – Как бы меня не раздражали «Элитные перелеты», я уважаю их за то, что они делают.

– Что именно они такого делают?

– Возвращают людям радость полетов, – сказал он, поворачиваясь к большому телеэкрану на противоположной стене. – Авиационная промышленность давно не была в лучшем состоянии. – Он указал на экран. – Вы видели их последнюю рекламу? Она винтажная и оригинальная одновременно.

Я посмотрел на телевизор, где начался рекламный ролик. По экрану, держась за руки, шли несколько стюардесс в темно-синей форме. Посередине шел капитан. Все они смеялись, на заднем фоне негромко звучала песня Синатры «Полетай со мной».

Прохожие махали им вслед, а они шли по терминалу, по рукаву и в самолет. Реклама кончалась тем, что стюардессы приносили обед из пяти блюд пассажирам первого класса, а самолет парил над сверкающим синим морем.

Через секунду генеральный директор компании – седеющий мужчина с мягкой улыбкой – вышел из международного аэропорта «Ла-Гуардия» и остановился на фоне белоснежного лайнера.

– Летайте с лучшими! – он помахал рукой в небо. – Летайте с «Элитными»!

Появились слова: «Возвращаем славные дни полетов».

Экран погас, директор по персоналу встал и хлопнул в ладоши.

– Неплохо, правда? – спросил он. – Точное попадание.

– Слушайте. – С меня было достаточно. – Вы не кажетесь ни тупым, ни впечатлительным, и я совершенно точно знаю, что все, что делают «Элитные», слизано со старой доброй Pan American.

Он промолчал, но улыбнулся.

– Я уже сказал, что раз вы не тупой и не впечатлительный, то, может быть, вы все же назовете мне настоящую причину, из-за которой не наняли меня тут же на месте. Я знаю, что вы обманываете насчет зарплаты, и я гораздо более квалифицирован, чем те, кто уже летает в вашей компании.

– Хорошо… – казалось, ему было немного неловко. – Это потому, что вы слишком квалифицированы.

– Еще раз…

– Разве я уже не привел вам бюджетные соображения?

Я поднялся и взял свои документы.

– Спасибо за потраченное время.

– Подождите, подождите, – подошел он ко мне. – Смотрите, как бы я не хотел отыграться на «Элитных» и переманить у них половину персонала, как они сделали с нами десять лет назад. Сейчас правила изменились. – Он открыл дверь. – Кроме того, в ту же секунду, как мой помощник запросил у них ваши документы, они переслали мне ваше рабочее соглашение.

– Не понимаю.

– В него включен пункт о том, что вы не можете в течение пяти лет уволиться или требовать повышения зарплаты. Каждый пилот, которого они нанимают, подписывает его. – Он пожал плечами. – И не только это, я еще получил довольно неприятное письмо от начальницы отдела кадров буквально за несколько минут до вашего прихода. Она пишет, что встреча с вами будет тратой моего времени. Что-то насчет БДК, что бы это ни значило. Так что простите, мистер Вестон, я ничем не могу вам помочь.

– И вы тоже, – пожал я ему руку. – И спасибо.

Я вышел раньше, чем он успел еще что-то сказать, прошел на парковку и сел в свою взятую напрокат машину.

Эмираты были последней авиакомпанией в моем списке последних возможностей перехода, последним местом в моем расписании остановок, которые я собирался сделать. Мне больше некому было звонить.

Решив больше сегодня об этом не думать, я достал телефон и обнаружил четыре новых сообщения от женщин из мест предстоящих пересадок. Сообщений, сулящих секс, который внезапно потерял для меня свою привлекательность.

Единственной, которую мне сейчас действительно хотелось трахнуть, оставалась Джиллиан. Но это проблема.

Я никогда не думал о женщине дольше нескольких минут после окончания секса. Даже если я провожал их до номера отеля или встречался с ними на следующий вечер, мысли о сексе заканчивались одновременно с ним.

Так что я не мог понять, почему даже сейчас, спустя несколько дней, продолжал думать о своем нежеланном соседе и воришке. Даже несмотря на то, что она, безусловно, хороша со своими темными кудрями, зелеными миндалевидными глазами и – в довершение – похотливой улыбкой, она не стоила того, чтобы так много думать о ней.

Но может, все дело в ее хитрости и извращенной логике? В том, что она действительно считала, что делает мне одолжение, залезая в мою квартиру?

Не в состоянии избавиться от мыслей о ней, я просмотрел список контактов и позвонил директору управляющей домом компании напрямую.

– Да, мистер Вестон? – ответил он на первый же звонок. – Вы снова звоните, чтобы мы поймали привидение, живущее в вашей квартире?

Я закатил глаза.

– Нет, я ищу кое-кого.

– А на Фейсбуке не пробовали?

– Это один из ваших работников.

– О! – его тон немедленно смягчился. – Ну, знаете, мы не имеем права разглашать их имена, но может быть, вы знаете, кого именно ищете?

Что-то подсказало мне не называть ее имя.

– Это зеленоглазая девушка.

– Сэр, у нас работает несколько девушек с зелеными глазами.

– Она хитрая и имеет привычку воровать.

– Одна из наших сотрудниц вас обокрала? – ахнул он. – Сообщите мне дату и время, когда вы обнаружили пропажу. Я проверю все рабочие расписания, узнаю, кто в это время работал, и удостоверюсь, что она будет наказана, кем бы ни была. Вы можете точно сообщить мне, что пропало?

– Нет… – я понял, что все это ни к чему не приведет. – Спасибо за ваше время.

– Мистер Вестон, что именно…

Я отключил телефон и завел машину. Мне требовалось взять себя в руки. Я никогда не преследовал женщин, у меня не возникало в этом нужды, и начинать я вовсе не собирался.

Один запоминающийся перетрах – и я со временем забуду о ней.

Так было всегда.

Джиллиан

ЗАПИСЬ В БЛОГЕ

Два года назад…

Меня сегодня уволили.

УВОЛИЛИ

У.В.О.Л.И.Л.И.

Как только я вошла во вращающуюся стеклянную дверь, я увидела начальника. Cтоя со сложенными на груди руками у своего стола, он нервно покусывал дужку очков. Некоторые сотрудники смотрели на меня с отвращением, охранник держал коробку с моими вещами.

– Честное слово, мисс Тейлор, никогда бы не подумал, что мне придется сказать вам такое, – медленно проговорил начальник, будто испытывая физическую боль. – Я должен расстаться с вами.

– Но почему?

– Вы знаете почему, – покачал он головой. – Вы совершенно точно это знаете. Верните свой значок и знайте, что с сегодняшнего дня вы не должны появляться в этом здании.

Я отступила назад и прижала руку к бейджику со своим именем, не желая с ним расставаться.

– А вам не кажется, что я имею право огорчиться из-за происходящего? – спросила я. – Право рассердиться?

– У вас есть право чувствовать все что угодно, Джиллиан. Но вы не имеете права так реагировать. Вы хотя бы представляете, сколько причинили вреда?

– От правды вреда быть не может…

– Может, если ложь более убедительна. – Он сжал челюсти. – И если никто не просил вас обнародовать собственные чувства – независимо от вашего мнения насчет того, как эта ситуация на вас влияет.

– Она больше чем влияет на меня…

У меня оборвалось дыхание, и я изо всех сил старалась сдерживаться, но теплые слезы все равно потекли по щекам. Не вытирая их, я стала просить начальника передумать. Говорила, что я сожалею, что я не хотела, не думала, что так получится, обещала загладить свою вину перед всеми. Я даже просила, чтобы меня понизили в должности до самого младшего практиканта, но все оказалось бесполезно.

Он и управляющий домом уже все решили.

– Мы сообщим об этом в другие заведения, – тихо сказал он. – На вашем месте я бы не стал тратить времени, подавая заявления о приеме на работу к нашим конкурентам. По крайней мере в ближайшие пять лет. Люди долго помнят про такие вещи.

– Но вы хотя бы сообщили им о другом человеке? О том, кто на самом деле виноват? – всхлипнула я, стараясь не устраивать скандала.

– Нет, Джиллиан, – он слегка приобнял меня за плечи. – Единственный, кто виноват, это ты.

Он пожелал мне всего наилучшего и велел охраннику забрать мой значок и вывести меня из здания…

Я пишу этот пост в «Старбаксе» на Парк-авеню – вся промокшая и продрогшая под внезапным летним дождем, и изо всех сил пытаюсь понять, куда же мне к черту теперь идти. И что дальше делать.

Мой последний чек под расчет уже выписан и завтра должен прийти в мой почтовый ящик. Мое имя уберут с сайта компании, и все, над чем я работала, исчезнет и будет перечеркнуто.

Вот так, в двадцать пять лет, моя так называемая жизнь мечты закончилась.

Мне надо найти себе другую мечту и постараться ее исполнить, и может быть, однажды я смогу вернуться к своей старой мечте.

Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что мои дни жизни в квартире на Лексингтон-авеню закончены, ежедневные эспрессо и латте больше мне недоступны и нелепы, и, если я хочу остаться в Нью-Йорке, мне надо как можно скорее найти другую работу (или две).

Напишу позже…

Хотя нет. Не напишу. Это последний пост, который я тут пишу.

Джиллиан.

Дж. Т.

Тэйлор Дж.

Комментарий:

КейТролл: То, что ты сделала, не только плохо, но просто эгоистично, неразумно и ужасно ГЛУПО. Ты что, всерьез рассчитывала, что тебя за такое не уволят? Я видела во вторник, что ты замышляла, до того как ты все удалила, и я еще тогда подумала, что ты решила этого не делать. По крайней мере тебе всего 25. У тебя есть время вырасти. Расти, дура!