Текст книги "Радиоразведка России. Перехват информации"

13. Шестое управление ГРУ

В июне 1945 года РУ ГШ РККА и ГРУ НКО были снова объединены в ГРУ ГШ РККА (с 1946 года – Вооружённых Сил, далее – ВС), в составе которого радиоразведкой стал заниматься 2-й отдел.

В сентябре 1947 года базе ПГУ МГБ и ГРУ ГШ ВС был создан Комитет Информации при Совете Министров СССР, в ведение которого были переданы все дешифровально-разведывательные службы (далее – ДРС) страны.

В январе 1949 года военная разведка была снова возвращена в ВС: на базе 6-го Управления Комитета Информации было создано 2-е (разведывательное) ГУ ГШ ВС СССР.

19 октября 1949 года Постановлением Политбюро ЦК ВКП (б) № П71/426 на базе 6-го Управления (дешифровально-разведывательного) МГБ и ДРС ГШ ВС было создано Главное управление Специальной службы при ЦК ВКП (б) (далее – ГУСС).

В начале 1950-х годов сфера деятельности советской радиоразведки стала значительно расширяться. В частности, велись активные научно-исследовательские работы по поиску путей доступа к источникам, пользующимся ультракоротковолновыми (далее – УКВ) и сверхвысокочастотными (далее – СВЧ) диапазонами.

В 1951—53 годах ГУСС была создана система «Круг» (прослушка военных линий связи США и НАТО, а также отслеживание самолетов-носителей ядерного оружия и стратегических разведчиков). С 1963 года в систему входили радиопеленгаторные узлы за границей (Куба, Монголия, КНДР, Вьетнам, Бирма).

В 1954 году было создано отделение спецнаблюдения 2-го отдела ГРУ. В мае 1955 года 2-й отдел (радиоразведки) ГРУ, которым руководил Анатолий Константинович Зюбченко, был реорганизован в Шестое управление ГРУ, перед которым была поставлена задача ведения всех видов радиоразведки.

Начальником управления стал Николай Михайлович Трусов, а его заместителем – Михаил Рогаткин. Радиотехническую разведку возглавил Пётр Костин, радиоразведку – Петр Шмырев, службу специальной радиосвязи – Виктор Рябов, службу специального наблюдения – Александр Устименко. Также была развернута новая служба разведки радиотехническими средствами, возглавил которую Георгий Строилов.

Начальник управления ведал всеми кадровыми вопросами, заказами спецтехники, заключал договоры, вел денежные расчеты за выполненную работу. Управление само разрабатывало штаты частей, определяло их дислокацию.

В дальнейшем начальниками управления были:

– Строилов Георгий Андреевич (1963—71),

– Шмырев Петр Спиридонович (1971—87).

Офицеры 6-го Управления входили в состав резидентур в столицах иностранных государств и занимались перехватом и дешифровкой передач по правительственным и военным информационным сетям.

В конце 1950-х годов была создана группа, занимавшаяся космической разведкой. В 1961 году группа была выведена из состава 6-го Управления и преобразована в Центр космической разведки ГРУ. С декабря 1961 года по май 1974 года начальником этого Центра был Костин.

Однако наиболее полно радиоразведка стала использоваться с 14 марта 1963 года по 13 июля 1987 года, когда начальником ГРУ был Петр Иванович Ивашутин. При его непосредственном участии были реализованы крупные комплексные программы развития перспективных направлений радиоразведки – наземной, морской, воздушной и космической.

По инициативе Петра Ивановича в ГРУ ещё в 1963 году начала создаваться система круглосуточного получения информации и её оценки с целью выявления признаков повышения боеготовности иностранных вооруженных сил. Другими словами, создавалась система предупреждения высшего руководства страны о военных угрозах в режиме реального времени.

Данная система впоследствии стала называться Командным пунктом. Эта работа, начатая Ивашутиным в 1960-х годах, стала впоследствии основой для создания Национального центра управления обороной Российской Федерации.

В августе 1960 года начались работы по созданию космических средств РЭР, когда впервые была поставлена задача разработки в интересах МО СССР первого экспериментального космического аппарата «ДС-К8» для отработки методов и средств определения параметров сигналов РЛС оборонного назначения.

В 1963 году Ивашутин совершил поездку на Кубу. Результатом этой поездки стало развертывание в Лурдесе (пригороде Гаваны) центра технической разведки. В ноябре 1963 года в ГРУ была сформирована первая группа РЭР «Тростник» под руководством В. Ф. Кудряшова, которая приступила к работе на острове Свободы. Общая численность персонала была около 50 человек.

Информация, поставляемая этим центром РЭР имела стратегическое значение для Вооруженных сил в целом, поскольку давала около 70% от всей развединформации по США. А после появления в космосе первых разведывательных спутников в ГРУ по инициативе Ивашутина появился Отдел космической разведки.

В 1964 году началась разработка системы «Целина» для проведения обзорных радиотехнических наблюдений на базе значительно облегченной специальной аппаратуры, выполненной на микроэлементной базе.

В 1971 году на вооружение частей спецслужбы ГРУ была принята система радиотехнической и радиоразведки под кодовым наименованием «Целина» с подсистемами радиотехнического наблюдения «Целина-О» и система «МКРЦ» с подсистемами радиотехнического наблюдения «УС-П».

В 1972 году была введена в действие система «Звезда» – разведка радиоизлучений космических объектов. В конце 1970-х годов войсковые части радиоразведки перешли к комплексам на базе универсальных ЭВМ.

В 1976 году в систему «Целина» были добавлены подсистемы детального радиотехнического наблюдения «Целина-Д» с помощью бортовой аппаратуры путем приема, анализа и высокоточной привязки к местности источников радиотехнических сигналов.

В 1980-х годах на основе космического аппарата «Целина-Д» была создана комплектация аппарата «Целина-Р», оснащенная специальной аппаратурой для наблюдения источников радиоизлучений.

Ввод системы «Целина» в действие обеспечил решение задач РЭР в полном объеме, после чего она были принята на вооружение ВС СССР. Кроме того, она позволила отслеживать частоты, параметры сигналов, трафик и другие характеристики зарубежных передающих центров.

Следует сказать, что западное направление для радио– и радиотехнической разведки в те годы оставалось ведущим. А поскольку основные источники получения сведений использовали УКВ и СВЧ диапазоны, доступ к которым обеспечивался с передовых позиций на горах Броккен и Шнеекопф, было ясно, что этих позиций недостаточно.

В 1979 году Советское правительство подписало соглашение с правительством Вьетнама об аренде ВМФ СССР территории и бухты Камрань для создания военно-морской и авиационной базы. Вьетнамцы предоставили СССР право бесплатно пользоваться Камранью в течение 25 лет. Созданный на базе центр РЭР позволял вести радиоперехват не только в отношении Японии и Китая, но и США.

В 1979 году начала действовать Система объединенного учета данных о противнике (далее – СОУД) – засекреченная программа перехвата информации для ведения глобальной радиоэлектронной разведки. Она объединила все средства радиоэлектронной и космической разведки СССР, Болгарии, Венгрии, Польши, Чехословакии, ГДР, Вьетнама, Монголии и Кубы.

Собранная информация направлялась для анализа и обработки в 2-х главных компьютерных центра. Первый находился (и до сих пор находится) в Москве, а второй располагался в Берлине. Но после объединения Германии в 1990 году компьютерный центр, принадлежавший МГБ ГДР «Штази», достался западногерманской разведке «BND», из-за чего СОУД лишилась половины своих возможностей в обработке данных.

В конце ноября 1985 года по приглашению корейской стороны в Пхеньян выехала группа офицеров ГРУ во главе с Ивашутиным. Делегация была принята главой КНДР Ким Ир Сеном в его резиденции, расположенной в Алмазных горах. С целью оказания помощи КНДР Ивашутин предложил установить в одном из районов страны комплекс РТР «Рамона» чехословацкого производства для разведки объектов армии и военно-морских сил Южной Кореи.

Корейские разведчики с радостью восприняли предложение генерала Ивашутина. Летом 1986 года в Москве начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза С. Ф. Ахромеев и начальник генштаба ВС КНДР генерал армии О Гык Рель подписали соответствующее соглашение.

Именно с помощью этой базы наша разведка контролировала авиацию США и Японии. До 1985 года отношения между Северной Кореей и Советским Союзом были холодными. А с 1985 года начали расширяться военные связи, потому что КНДР решала задачи модернизации своей армии.

В 1986 году в Ансане провинции Хванхе был построен центр РЭР «Рамона» со штатом около 80 сотрудников для сбора развединформации об американской армии, дислоцированной на Окинаве.

Центр космической разведки ГРУ под названием «Объект К-500», находившийся на Волоколамском шоссе, состоял из 4-х отделов:

– 1-й – радиоразведки – занимался перехватом и дешифровкой сообщений с каналов связи иностранных государств. Он руководил подразделениями ОСНАЗ, входившими в военные округа и группы советских войск в Венгрии, Германии, Польше и Чехословакии. Подразделения ОСНАЗ выполняли функции перехвата сообщений с коммуникационных сетей зарубежных стран. Для этого в распоряжении отдела находилось 300 человек и 1,5 тысячи других сотрудников.

– 2-й – радиотехнической разведки – пользовался услугами тех же станций перехвата и осуществлял наблюдение электронными средствами за теми же странами, что и 1-й. Однако целью 2-го отдела были телеметрические, электронные и другие радиосигналы, излучаемые аппаратурой военного назначения. Для перехвата этих сигналов он задействовал подразделения ОСНАЗ в военных округах и группах войск Министерства обороны.

– 3-й – технического обеспечения – занимался обслуживанием станций перехвата, оборудование которых размещалось в зданиях советских посольств, консульств и торговых миссий по всему миру, а также отдельно расположенных станций перехвата на Кубе, во Вьетнаме, Бирме и Монголии.

– 4-й – наблюдения – круглосуточно отслеживал всю информацию, добываемую средствами радиоразведки. Основной задачей отдела было наблюдение за военной ситуацией в мире и особенно за существенными изменениями в Вооруженных Силах США. Каждый офицер отдела отвечал за свой объект наблюдения: командование стратегической авиацией, командование тактической авиацией и т. д.

На основе данных, полученных из отдела наблюдения, оперативный дежурный 6-го Управления ежедневно составлял информационную сводку, которая, в свою очередь, входила в итоговую информационную сводку всего ГРУ.

Кроме того, ведением радиоразведки занимались ещё некоторые технические подразделения ГРУ:

– командный пост ГРУ, который осуществлял круглосуточное наблюдение за появлением признаков подготовки нападения на СССР и пользовался при этом информацией, которая поступала в 6-е Управление;

– дешифровальная служба, которая занималась криптоанализом и чтением перехваченных шифрованных сообщений с тактических военных сетей связи. Она находилась в Москве на Комсомольском проспекте и непосредственно подчинялась начальнику ГРУ;

– специальный компьютерный центр, который находился в н. п. Соколовский в 40 километрах от Москвы и обрабатывал полученную от радиоразведки информацию;

– лаборатория технических проблем радиоразведки, которая находилась в Кунцево;

– Центральный НИИ в Москве, одной из задач которого была разработка нового оборудования для радиоразведки;

– Управление информационного обеспечения, которое выполняло работу по оценке разведданных, поступавших из 6-го Управления.

Фундамент ГРУ дополняли разведотделы и разведуправления в армиях и военных округах, а также части и подразделения специального назначения, им подчиняющиеся. В штабах военных округов и групп советских войск за границей разведкой занималось 2-е управление, в котором радиоразведку осуществлял 5-й отдел.

Что касается Управления космической разведки ГРУ, то оно собирало разведданные с помощью спутников. За 20 лет после запуска спутника «Космос-189» в 1967 году СССР вывел на орбиту более 120 разведывательных спутников для выполнения задач Управления космической разведки ГРУ.

Управление руководило действиями подразделений ОСНАЗ, подчинённых 1-му и 2-му отделам 6-го Управления, функциями которых была радиотехническая и радиоразведка. Анализ и обработка полученной информации были возложены на так называемую «систему Дозор», находившуюся на «Объекте К-200» (центральном здании ГРУ на Хорошевском шоссе).

Помещения резидентуры ГРУ также находились в зданиях посольств и консульств СССР за рубежом, в которых работали группа технической службы (далее – ТС) и Группа радиоконтроля, подчинявшихся 3-му отделу управления. Группа ТС круглосуточно вела работу по перехвату и дешифрованию военных и правительственных радиограмм.

Она работала в интересах управлений информационного обеспечения ГРУ, добывая крупицы сведений, из которых командный пункт и его большой компьютер постоянно лепили общую картину мира для высшего военного командования ВС СССР.

Группа радиоконтроля тоже занималась перехватом, но это был совсем другой вид работы. Она работала только в интересах местной резидентуры ГРУ и следила за активностью полиции. Эта группа всегда знала, что делает полиция, как расставлены ее силы, за кем следят ее переодетые агенты.

Радиоконтроль всегда мог сказать, что, например, сегодня полицейские следили за подозрительным арабом, а вчера все силы были брошены на поимку торговцев наркотиками. Очень часто активность полиции не поддавалась объяснению, но тогда Группа радиоконтроля просто была готова предупредить заинтересованные лица, в каком районе города наблюдался этот непонятный всплеск активности.

На Воробьёвых горах находился Особый радиодивизион (далее – ОРД), с помощью которого ГРУ поддерживало радиосвязь со своими секретными агентами, разбросанными по всему миру. Официально это учреждение называлось НИИ по проблемам золотодобычи. Специалисты ОРД принимали криптограммы от советских агентов и передавали им распоряжения за подписью «Директор».

Для агентов это было практически единственным надёжным средством связи с ГРУ, по приказам которого они рисковали своей жизнью. В ОРД были специалисты, которые разрабатывали частотные расписания для обеспечения наилучшей слышимости при проведении сеансов связи из разных точек земного шара, а также сотрудники, которые занимались распределением радиопозывных среди зарубежной агентуры.

Объектами, которые имела на своем балансе служба радиоразведки, были:

– Центр спутниковой и радиосвязи, расположенный в Ватутинках под Москвой. В нём принимали, в том числе и по спутниковым каналам связи, информацию от одиннадцати комплексов стратегической электронной разведки, которые находились в СССР, и от четырёх зарубежных;

– Центральная станция радиоразведки, расположенная в Климовске под Москвой, где круглосуточно работала служба отслеживания и первичной обработки данных радиоразведки;

– Центры радиоперехвата и электронной разведки в Лурдесе (Куба), бухте Камрань (Вьетнам), Рангуне (Бирма) и Монголии.

Информация из всех центров радиоперехвата и электронной разведки сосредоточивалась в Центральной станции радиоразведки.

Информационные потоки из Центральной станции, из объектов тактической разведки в военных округах, группах войск и на флотах «стекались» в аппарат 6-го Управления.

На их основе готовились ежедневные сводки, которые поступали на командный пост ГРУ, созданный в 1962 году во время Кубинского кризиса, а также включались в ежедневные разведывательные сводки ГРУ. Кроме того, сводки 6-го Управления направлялись в службу информации ГРУ, где они накапливались и анализировались.

Наши вероятные противники уже в начале 1970-х годов в непосредственной близости от границ с ГДР в зонах оккупации США, Англии и Франции создали 8 специальных высотных технических сооружений и вели РЭР ГСВГ. С этих башен просматривалась практически вся территория ГДР, до польской границы.

Руководство военной разведки осознавало, что создание подобных разведцентров на территории ГДР значительно расширит наши возможности за счет доступа к новым источникам получения информации как в ближней зоне УКВ диапазоне, так и в СВЧ диапазоне за счет обеспечения радиоперехвата каналов военных радиорелейных и тропосферных магистральных правительственных линий связи.

Особо стоит сказать о радиоразведывательном флоте СССР, который насчитывал 62 корабля. Так, в районе Восточного Средиземноморья в 1970-е годы вне пределов видимости с берегов Израиля постоянно курсировали на вид ничем не примечательных три советских корабля – «Кавказ», «Крым» и «Юрий Гагарин». Денно и нощно они патрулировали побережье Израиля.

Во время войны в Югославии в апреле 1999 года в Адриатическом море открыто появился разведывательный корабль ЧФ «Лиман», которого через несколько месяцев сменил корабль «Кильдин». На таких кораблях не было никакого вооружения. Единственной их целью было ведение радиоразведки, для чего они имели только средства всех видов радиоразведки.

Радиоразведывательные корабли СССР фиксировали все телефонные и радиопереговоры. Несмотря на то, что находившиеся на кораблях-разведчиках советские эксперты могли самостоятельно анализировать перехваченную информацию, большая её часть отправлялась в Москву. Контакт с ней поддерживался круглосуточно, в том числе и с помощью спутниковой связи.

В ходе войны в зоне Персидского залива в 1991 году в условиях организованной США информационной изоляции Ирака на разведывательные радиочасти Войск ПВО были возложены важные задачи по обеспечению непрерывного поступления необходимых сведений об обстановке в этой стране.

В тот же период СОУД была реорганизована в новую российскую разведывательную систему, объединявшую поначалу все комплексы РЭР на территории России и некоторых стран СНГ, центр РЭР на Кубе, базу радиоперехвата во Вьетнаме и радиоаппаратуру перехвата в консульствах и посольствах России по всему миру.

22 сентября 2003 года министр обороны РФ Сергей Иванов выступил с заявлением, что демонтаж российских военных баз на Кубе (Лурдес) и во Вьетнаме (Камрань), который начался в декабре 2001 года, полностью завершён.

Причём вместе с военными базами были ликвидированы и расположенные на их территории центры радиоэлектронной и радиотехнической разведки, что негативно отразилось на возможности русских спецслужб получать важную информацию.

На протяжении всей истории СССР органы вооруженных сил под воздействием внешних обстоятельств и роста объёма задач постоянно реорганизовывались, изменяли свою структуру и название. Соответственно менялась структура и название подразделений военной радиоразведки (см. таблицу).

14. Операция «Гаджеон»

«В 1960 году на Тихоокеанском флоте была проведена на редкость успешная операция радиоразведки по поиску, обнаружению и преследованию американской дизельной подводной лодки, ведущей разведку в территориальных водах СССР. Это было на пике так называемой «холодной войны»…

В разведуправление штаба флота тогда нередко поступала информация от капитанов торговых и рыболовецких судов, наблюдавших перископы подводных лодок в территориальных водах СССР в то время, когда советских лодок там не было.

Кроме того, в штабе флота имелась информация о том, что в японский порт Йокосука на острове Хонсю периодически из США прибывают на временное базирование ПЛ. У командования Тихоокеанского флота сомнения не было в том, что эти ПЛ ВМС США ведут разведку деятельности ВМФ СССР в районах закрытых полигонов при проведении испытаний оружия и боевой подготовки (южнее главной базы флота).

Силами флота без целенаправленного поиска иностранной ПЛ, ведущей разведку, на огромной акватории в северо-западной части Японского моря не удавалось их обнаруживать. Для обеспечения скрытности своего нахождения в районе ведения разведки подводные лодки ВМС США использовали режим радиомолчания, и поэтому радиоразведкой флота не обнаруживались.

Уязвимым местом в обеспечении их полной скрытности были два момента. Так, им обязательно нужно было производить зарядку аккумуляторных батарей, для чего они должны были подвсплывать. Кроме того, они должны были уточнять своё местоположение с помощью бортовой РЛС, хотя и кратковременно, но тоже всплывая.

Скрытность ведения разведки удавалось им сохранить за счет того, что для подзарядки аккумуляторных батарей американцы удалялись в район недосягаемости их обнаружения как активными береговыми средствами – РЛС надводного наблюдения, установленными на приморском побережье, так и средствами РТР постов, расположенных на о. Аскольд и м. Поворотный.

Из-за значительного удаления друг от друга постов РТР между ними образовалась «мертвая зона», в которой американские ПЛ могли использовать свою бортовую РЛС для целей навигации и при этом оставаться не обнаруженными береговой РТР.

При разработке плана данной операции для перекрытия «мертвой зоны» наших средств РТР береговых постов на острове Аскольд и мысе Поворотный было решено на один из скалистых островков, равноудаленных от указанных береговых постов, скрытно высадить подвижную группу с переносной аппаратурой для обнаружения кратковременного излучения РЛС американской ПЛ и выдача целеуказания по её местонахождению противолодочным силам флота.

Для решения данной задачи в отдельном радиотехническом дивизионе ОСНАЗ разведки флота была сформирована и подготовлена подвижная группа РТР в составе: командир группы старший лейтенант В. Домошенкин, 3 радиометриста, 2 связиста – все специалисты 1-го класса.

В начале июля 1960 года подвижная группа РТР на разведывательном корабле флота была высажена на небольшой, диаметром 500—600 м необитаемый возвышенный скалистый островок, удаленный от береговой черты. Высадка подвижной группы производилась в темное время суток с целью обеспечения скрытности.

Практически всё темное время суток пошло на подъем на значительную высоту аппаратуры, блоков питания, средств обитания, а также на выбор места и подготовку позиции поста. К утру пост был задействован, о чем был сделан первый доклад группы РТР. Это означало начало проводимой операции «Гаджеон» на флоте по поиску и обнаружению американской ПЛ, ведущей разведку в Японском море.

Радиометристы поискового поста были подготовлены к решению поставленной задачи, они хорошо знали параметры излучения американской РЛС «SJ-1» и им нужно было из большого числа принимаемых сигналов в данном диапазоне выделить тот сигнал, который принадлежит РЛС ПЛ.

Кроме того, ожидалось, что ПЛ будет использовать свою РЛС очень кратковременно, и, скорее всего, в темное время суток, в период зарядки аккумуляторных батарей.

В постоянном напряжении поиска работы РЛС лодки проходили часы и сутки… И вот в ночь на 22-е сутки поиска в 22—00 был перехвачен кратковременный сигнал в ожидаемом нами диапазоне около 3000 мГц с частотой следования сигналов 1500 герц (характерный именно для «SJ-1») по пеленгу от позиции поста – 160◦.

Работа станции велась в секторном режиме, что характерно для использования её в целях определения местоположения, время её работы составило 15 секунд, что в определенной степени обеспечивало скрытность использования РЛС.

По сумме совпадения обнаруженных технических параметров РЛС и способам её использования сигнал был нами классифицирован как излучение, принадлежащее «SJ-1».

По данному обнаружению работы РЛС было немедленно передано донесение оперативному дежурному дивизиона радиотехнической разведки флота старшему лейтенанту Ю. П. Чумакову, который полученное целеуказание немедленно передал на командный пункт разведки Тихоокеанского флота. Однако в штабе флота еще сомневались в достоверности целеуказания по нахождению иностранной ПЛ и поэтому оповещение по флоту не было дано.

С обнаружением группой РТР через 4—5 минут второго излучения «SJ-1»и после передачи повторного целеуказания в штаб Тихоокеанского флота, оперативный дежурный дивизиона РТР настоял на достоверности полученных от подвижной группы РТР данных по обнаружению американской ПЛ.

Тогда была объявлена боевая тревога по силам флота, по целеуказанию в район ее обнаружения вылетели самолеты противолодочной авиации «Бе-6», а также вышли в район 4 противолодочных корабля.

Вылетевшие самолеты базовой патрульной авиации «Бе-6» с помощью выставленных гидроакустических буёв обнаружили иностранную ПЛ (в это время в районе своих лодок не было) и навели прибывшие в район 2 корабельные поисково-ударные группы (4 корабля ПЛО).

Корабли с помощью гидроакустических станций также обнаружили ПЛ и начали ее преследование, так как она находилась в территориальных водах СССР. Противолодочные корабли флота в своих территориальных водах могли произвести глубинное бомбометание, для чего запросили штаб флота. Но командование флотом решило подстраховаться и сделало запрос в Главный штаб ВМФ СССР.

Тем временем ПЛ продолжала движение под водой в сторону выхода из территориальных вод СССР. Разрешение на атаку иностранной лодки было получено лишь когда она уже вышла в нейтральные воды и затем всплыла. Корабли ПЛО Тихоокеанского флота сопровождали американскую ПЛ в Японском море до входа её в Сангарский пролив.

После всплытия в нейтральных водах ПЛ в радиосети подводных сил ВМС США на Тихом океане на частоте 4253 кгц своему командованию передала радиограмму ее обнаружения и преследовании 4-мя кораблями ПЛО Тихоокеанского флота СССР.

По перехваченной радиограмме радиоотрядом флота было установлено, что данную радиограмму передала подводная лодка ВМС США «Гаджеон» (SS-567). Пеленгаторной сетью радиоотрядов на Тихоокеанском флоте эта ПЛ неоднократно пеленговалась.

Таким образом, операция по обнаружению лодки, ведущей разведку в Японском море южнее главной военно-морской базы Тихоокеанского флота с нахождением её в территориальных водах СССР, была успешно решена комплексом мер и усилий РЭР, а также эффективными действиями противолодочных сил флота.

Важную роль в успешности проведенной операции сыграла нештатная подвижная группа РТР, давшая первое целеуказание по месту нахождения ПЛ ВМС США «Гаджеон».

Подвижная группа РТР после первого целецуказания силам ПЛО флота и подъема сил флота по боевой тревоге продолжала находиться на позиции еще 8 суток до тех пор, пока не кончились запасы еды. Именно такую радиограмму передал командир нештатной подвижной группы РТР, которая соответствовала действительности. Подвижная группа была снята с позиции лишь на 9-е сутки после окончания операции.

Надо отдать должное тем 5 матросам группы, которые добросовестно и с честью выполнили поставленную боевую задачу в очень непростых условиях. Они, можно сказать, 22-е суток искали «иголку в стоге сена». Им нельзя было все это время отвлекаться даже на каких-то 10—15 секунд ни днем, ни ночью, чтобы не пропустить единственный сигнал.

А погода все эти дни была «плохая»: сплошная морось, дождь, туман и ветер. Позиция поста была на небольшом «пятачке» скалы на высоте около 100 метров. Кстати, подвижная группа была вооружена личным оружием с боезапасом и действовала так, как бы действовала и в военное время.

Замысел и план разведоперации был разработан старшим офицером разведки Тихоокеанского флота капитаном 1 ранга Леонидом Александровичем Головиным, который ранее служил в разведке Черноморского флота. Он лично инструктировал и ставил задачу командиру подвижной группы РТР. Разведоперация была проведена под руководством начальника разведки Тихоокеанского флота контр-адмирала Федора Ефимовича Токаря.

В подъеме флота по боевой тревоге важную роль сыграл оперативный дежурный Морского радиотехнического дивизиона ОСНАЗ разведки ТОФ Юрий Петрович Чумаков. Виктор Константинович Коваленко в тот период был начальником штаба морского радиоотряда Тихоокеанского флота.

Это он и его подчиненные, перехватив кодированную радиограмму, посланную ПЛ своему командованию после всплытия в Японском море в нейтральных водах, доложил командованию флота название ПЛ «Гаджеон», принадлежавшей ВМС США.

За успешно проведенную разведоперацию по поиску, обнаружению и преследованию американской лодки, ведущей разведку в районе главной военно-морской базы Тихоокеанского флота в Японском море ряд офицеров и матросов авиации и кораблей ПЛО флота были отмечены правительственными наградами.

Однако в списке награжденных никого из разведчиков, непосредственно принимавших участие в операции, не оказалось…» [3].