Текст книги "Самый надежный и правдивый метод избавления от любой вредной привычки. Метод Шичко"

«Мозг дневника» – пункт 7 (что вы можете сказать по этой проблеме?) – представляет бесконечные дали для рассуждений, выводов, советов себе и окружающим по решению проблемы избавления от пьянства, алкоголизма.

Примеров и подсказок по ведению дневника вы встретите множество в данной книге, рекомендуемой литературе и окружающей жизни. Их же в изобилии представит вам приобретаемый с каждым днем опыт трезвого образа жизни.

Главный противник у нас не отсутствие информации, не кошмарные трудности в заполнении дневников, а наша старая общая знакомая – тетушка Лень. Для победы над нею используются как традиционные техники, так и способы, рекомендуемые в данной книге, и путеводная нить: «Надо, хочу, могу».

Напутствия в дорогу.

Чтобы основные силы в нашей работе – дневники – не заржавели от скуки, не стали пресными, надоедливыми, периодически (хотя бы раз в неделю) просматривайте их внимательно, с любовью. (Ведь это же просветленные ваши мысли, шаги к свободе, ежедневные победы над собой!)

Тогда уходят однообразие, скука, повторы, неточности в разговоре с добрым, близким другом – очередным дневником. А разум ваш легко расстается с лживой алкогольной программой, и наступает чистая трезвая проясненность сознания.

Не стесняясь, делитесь со своим другом – дневником – лучшими мыслями, эмоциями, чувствами, приглашайте юмор, нестандартные обороты, стихи, интересные примеры из жизни, все, что понравилось из материалов этой книги.

В наибольшей степени все это относится и к «мозгу дневника» – ответы для пункта № 7 «Что вы можете сказать по этой проблеме?» (освобождения от алкоголя, обретения трезвости). Здесь – безбрежный простор для полета творческих мыслей:

• размышления по изучаемой теории;

• комментарии повседневной действительности;

• материалы из художественной литературы, фильмов, телепередач;

• фрагменты настроев Г. Н. Сытина;

• опыт предшественников, и т. д.

Только не ленитесь!

Не бойтесь! Из «ниоткуда» тяга, потребность к самоубийству этанолом не возникнут никогда. Это раньше, до нашей встречи, их посылала из глубин сознания проалкогольная программа, которая теперь разрушена собственной рукой, а на ее месте утверждена программа убежденного трезвенника.

Посмотрите радостно вокруг, с ощущением свободного, здорового человека. За нас – вся логика, все силы нормальной человеческой жизни, ведь эволюция природы за миллионы лет предусмотрела трезвость как естественное состояние для человека разумного, за нас все силы добра и правды.

Если не предавать таких союзников, не лениться, до конца завершить работу по методу, то неизбежное будущее для нас – уверенная осознанная трезвость.

И хорошо помните: всегда на страже и в готовности помочь «звонок другу»; вы найдете наши телефоны в конце книги (с. 213).

Часть 3
Практический опыт применения метода Шичко.

Эта часть книги познакомит вас с людьми, которые работали над собой по методу Шичко и избавились от пагубных привычек, в том числе от пьянства и алкоголизма. Вы узнаете о моем собственном опыте освоения дневниковой методики и опыте моих «товарищей по несчастью», которым удалось вырваться из страшных лап зависимости. Вы прочитаете выдержки из подлинных дневников, сочинения «выпускников» программы. Кроме того, вы найдете здесь сведения о том, какие разрушительные последствия для человека несет за собой употребление алкоголя.

Внимание! Не обманывайте себя! Речь идет не о «неумеренном» употреблении алкоголя, а о любых дозах! Алкоголя не бывает много или мало. Он либо присутствует в нашей жизни и подчиняет ее себе – так или иначе, либо мы его не пускаем к себе, выбирая здоровую, разумную, созидательную жизнь.

С чего я начинал.

Уже через несколько дней занятий по методу начинает проявляться сопутствующий эффект: всех хочется приобщить к трезвости. Появляется желание чуть ли не схватить человека за рукав и прокричать: «Разве ты не видишь, что тебя обманывают, за твои же деньги заставляют глотать отраву, наркотическое пойло, чтобы одурманить, обобрать и управлять тобою – безрассудным, лишенным воли и ясности мышления. Опомнись! Брось эту дрянь – сивуху. Вспомни умные сказки: “Не пей, Иванушка, – козленочком (дурачком) станешь!”»

Формально многие из окружающих поддерживали мысли об отрезвлении – оздоровлении, но как только касалось конкретных действий, всегда находились отговорки: некогда, потом, работа и проблемы, времени нет и т. п. Вот так она, алкогольная программа, и держит своих слуг-рабов на крепкой цепи.

И все-таки питейная жизнь заставляла своими проблемами со здоровьем, в семье, на работе, реже из любопытства, попытаться сделать шаги к свободе от пьянства. Среди первых слушателей, которых удалось вытащить в «Оптималист», были знакомые, хорошо видевшие мои вредные привычки и результаты избавления от них.

Они с возрастающим интересом посещали занятия, вели необходимые записи, радовались первым результатам. Но до конца, полгода, никто курс не проходил, да этого от них и не требовали. Посещаешь занятия две недели, а там – хочешь пиши, хочешь нет, никто о тебе не побеспокоится и не подстрахует.

Вначале я вместе со всеми радовался хорошим результатам в группах. Большинство слушателей уверенно отказывались от алкоголя и никотина, на глазах оздоравливались, расцветали и молодели. Но потом на встречи в клуб приходило все меньше народа, дневники они уже не вели. А затем почти все возвращались к исходным рубежам – в прокуренное, пьяное болото.

Такие примеры до сих пор вспоминаются с болью. Вот Борис Иванович Уланов – талантливый руководитель, классный мастер – специалист, мастер спорта по самбо, некогда призер Союза, веселый балагур, душа компании, один из моих бывших начальников. Хотя и говорят, что в армии хороших начальников не бывает, но Уланов был отзывчивым, умным, добродушным человеком. Даже в ущерб своим интересам мог постоять за подчиненного, что не мешало ему быть требовательным и строгим воспитателем.

Эрудит, юморист, остроумный рассказчик, заводила в компаниях и походах, праздниках, тамада по степенно, как и многие из таких людей, оказался в объятьях алкоголизма.

Могучее здоровье и силы были здесь лишь амортизаторами, замедлителями разрушительных процессов. Когда Борис Иванович ушел на пенсию, обстановка ухудшилась: облегченный режим, новая не обременительная работа, больше времени, чаще компании, встречи, пьянки, запои. Удалось уговорить его пойти на курсы трезвости, на собственном примере демонстрируя положительный результат. Сам еще не чувствовал тогда готовности к проведению занятий, да и Уланов, на правах старшего воспитателя, мог бы скептически отнестись к обучению в моем исполнении. Поэтому привел его в «Оптималист» к знакомому преподавателю.

Метод вдохновил, увлек Бориса Ивановича, он отказался от алкоголя, довольно легко расстался с курением, ожил, повеселел. Но примерно через два месяца, когда я спросил его об ощущениях, желаниях, планах, – услышал неожиданный ответ: «Честно говоря, веду дневник формально, делаю отписки. Стало скучно, чего-то не хватает, какая-то пустота».

Такие слова очень встревожили меня, попросил преподавателя помочь, усилить работу с Улановым.

Но, как и многие преподаватели того периода, наш был ориентирован на двухнедельный курс, а что делать дальше, представлял слабо. Нашлись лишь общие фразы: «Ну, ты держись, давай внимательнее пиши» и т. п. Отчего Уланов еще больше загрустил.

«Пишите подробнее, от души, добросовестно с юмором, как вы умеете, ведь от формализма в дневниках толку не будет», – пытался подбодрить я Уланова, но тот лишь изредка кивал головой и рассеянно улыбался. Скоро от его жены я узнал, что Борис Иванович закупил ящик водки и сорвался в жуткий запой и только сейчас, два дня, приходит в себя. Помчался к нему. Уланов с виноватой, грустной улыбкой слушал мои речи: «Давайте попробуем еще раз, обратимся к другим специалистам, строже будем вести дневники, попробуем помощь наркологов, вот тексты настроев Сытина Г. Н. против алкоголизма, может быть, они усилят действие метода…».

«Ладно, я подумаю и сообщу тебе, а Сытина оставь», – без энтузиазма ответил он.

Вместе с любимой лайкой проводил меня до трамвая и помахал прощально рукой. Душа моя сжималась от плохих предчувствий, почему-то подумалось: «Больше я его никогда не увижу». К сожалению, эта мысль оказалась пророческой: к отрезвлению Уланов так и не вернулся, а через полгода, во время очередного запоя, на даче у него отказало сердце.

В крематории, где с ним прощались, было много людей, знавших Уланова, красивые речи, заплаканные глаза, сослуживцы, родственники, бывшие друзья, собутыльники со скорбными лицами.

Пол в зале медленно разошелся, и крематорий принял гроб с телом человека, который был одним из лучших, добрых, талантливых людей, встречавшихся в моей жизни.

Наблюдения за итогами отрезвления в клубе «Оптималист» в течение нескольких месяцев не вызывали, мягко говоря, восторга. События зачастую развивались как в «Угрюм-реке»: «Начало хорошее, серединка кипучая, а конец страшный». Иногда такой финал затягивался на годы похмельных мучений, вечных проблем с работой, семьей, здоровьем, хождений по кругу: больница – срыв – запой – больница.

Однако, на клубных днях я нередко встречал бывших слушателей с многолетним опытом трезвости, да и сам чувствовал твердость своих позиций, возрастающую с каждой неделей, месяцем нормальной жизни. Опыт накапливался от знакомства с научной литературой, встречами с единомышленниками на съездах и конференциях. Будучи преподавателем по профессии, я уже с первых недель занятий мечтал и планировал ведение курсов по методу Шичко. Но в отличие от технических дисциплин, которые я ранее преподавал, в результате занятий по Шичко кардинально изменялась судьба человека, а неточности, слабая подготовка и даже неудачно, не вовремя, не тем тоном сказанная фраза, могли покалечить, разрушить радостное, свободное, трезвое будущее человека. Так что проведение занятий по методу Шичко – дело сверхответственное, требующее хорошей разносторонней подготовки.

Поэтому я не торопился выступать в качестве преподавателя по методу Шичко. Но это заставила сделать сама жизнь.

На пути к трезвости появился новый претендент – мой знакомый Миша, – работяга-трудоголик, вечно спешит, всегда занят на работе или на садовом участке – надо кормить детей и внуков. Всегда мечтал: «Отдохнуть бы на необитаемом острове». А пока отдых – «расслабление» пивком-водочкой от пьянства к запою.

Удалось под присмотром его жены отвести Мишу в «Оптималист», а потом с удивлением и радостью наблюдать быстрое отрезвление и возрождение лучших качеств этого человека.

Но тут «грянул гром» – прекратила работать наша секция «Оптималиста». Перестройка шла к закату, государственная поддержка исчезла, и наши клубы закрывались один за другим. Съезды и встречи соратников стали редкостью. Председатель нашего клуба неудачно попытался стать бизнесменом, потерял квартиру и исчез из поля зрения, преследуемый бандитами.

И вот Мишу решили далее вести по пути трезвости под моим присмотром-руководством. Мы победили, но пришлось ускоренно готовиться к встречам-занятиям, подбирать необходимый материал, углублять свои знания, убедительность, доказательность формулировок в излагаемой информации.

Методических рекомендаций по ведению занятий не было, имеющиеся материалы знакомых предшественников в этом направлении не радовали.

Недостаток знаний, педагогического мастерства многие преподаватели «первой волны» пытались компенсировать повышенным энтузиазмом, информацией о йоге, астрологии, экстрасенсорике и т. п., в зависимости от вкусов преподавателя. Быстро разобраться в таком «компоте», выделить суть и необходимые действенные компоненты метода было непросто. А цена ошибок здесь была неимоверно высокой.

Но «смертный бой не ради славы – ради жизни на земле». Задачи и цели у нас ясно обозначены, известен и лозунг «Оптималиста»: «Выбрался сам – помоги другому». Из опыта можно добавить: не станешь этого делать – это сигнал: слабоваты твои трезвенные позиции-убеждения.

Итак, за работу. Просмотрел дневники, конспекты, сочинения, оставшиеся от предшествующих групп. Проштудировал немногую имеющуюся по методу литературу, записи, выступления соратников на встречах и съездах. Опыт разработки новых курсов из обширной педагогической практики мне здесь очень пригодился. Желание работать, любовь к делу отрезвления – оздоровления, осознание, накопление своих побед на фронте освобождения «из плена иллюзий» были хорошими помощниками.

Составил короткие тексты для основных тем занятий. Больших объемов материала здесь не требовалось. Его вокруг нас каждый день демонстрирует жизнь – только научись наблюдать за ней проясненными глазами трезвенника, а это наступает буквально через несколько дней добросовестной работы. Ведь суть метода очень проста – узнать, уяснить, прочувствовать правду о естественном состоянии человека – трезвости, и с этих позиций называть вещи своими именами, громить ложь об иллюзорной «необходимости», «неизбежности», «пользе» поглощения этанола-алкоголя в каком-либо виде или дозах.

Вспоминаются вновь слова Ф. Г. Углова: «Пьянство держится на лжи, а трезвость – на правде, несите эту правду людям, и они скажут вам сердечное спасибо», – написанные несколько лет спустя на подаренной мне книге «Ломехузы».

При подготовке материала к занятиям принципиально ошибиться трудно. Проблема – отыскать наиболее яркие, доказательные, убедительные и вместе с тем доступные доводы в пользу отрезвления. Такие примеры безграничны.

Здесь вспомним число Гугол (десять в сотой степени) – настолько огромное, что им нечего измерить вокруг нас, даже молекул во Вселенной меньше этого числа. Единственное, что можно измерить с его помощью, – это количество аргументов в пользу трезвости.

Ориентиры для успеха – здравый смысл, опыт преподавания, прослушанный материал в нескольких группах «Оптималиста». Там, как правило, шли группы по 5–8 человек и более. Первое занятие – очень впечатляющее действие. Выступают бывшие алкоголики, курильщики и откровенно, от сердца, делятся своим опытом обретения нормальной трезвой жизни. И это, без глубоких теорий, производит неизгладимое впечатление, заставляет поверить, попробовать пройти таким путем, что, в свое время, спасло и автора этих строк.

Мне, как правило, не приходилось ждать, пока соберется группа. Готов человек к работе – следует немедленно приступать к действию. Промедление в несколько дней может стоить ему жизни.

И в работе «один на один» первое занятие приобретает особое значение. У преподавателя должен быть максимум убедительности, искренности, привлекательности, сопереживания, доброты и понимания для слушателя. И здесь одной неудачной фразой, словом можно разрушить всю надежду на дальнейшую совместную успешную работу.

А уж потом, если человек приступил к методу, главное показать и научить его правильной, ответственнейшей, хотя и общедоступной, работе с дневниками. А нужные темы мы уж подберем, литературу и другие материалы отыщем.

Последовательность излагаемых тем не играет решающей роли, хотя необходимо, конечно, чтобы в предлагаемом материале отслеживалась логическая связь, «мостики» обобщения, подчеркивались и повторялись главные мысли, выводы.

Какая тема номер один? Конечно, «Общие сведения о методе Шичко», где должна быть показана основная идея, задачи метода и пути их решения.

И вот в районе садоводства, где рядом было место бывшей работы, а меня многие близко знали, в том числе и по «особенностям проведения досуга», все были крайне удивлены разительной перемене в моем образе жизни: человек не пьет, не курит, обливается у колодца, делает зарядку, строит дом…

«Ты что, “подшился”, “закодировался”, сам завязал? Помоги и нашим близким», – стали частенько и заинтересованно говорить мои знакомые.

Подогреваемый таким вниманием, я решил подробно рассказать окружающим о методе Г. А. Шичко и пригласил человек тридцать на ближайший выходной посетить мой участок. Долго хлопотал о посадочных местах: «Ведь как активно меня спрашивают о методе – каждый день одобряют, интересуются. А если они еще приведут родственников, знакомых? Хватит ли скамеек? Да вот добавлю еще от соседей, человек на пятьдесят места будут, остальные пока постоят», – рассчитывал я.

К великому моему удивлению и разочарованию никто ко мне в этот день не пришел, лишь под вечер полупьяного соседа притащила его жена.

Сосед пугливо озирался и причитал: «Ты что, знакомые увидят, что подумают, вон, смотри, через дорогу Варька – баба болтливая, всем расскажет». «Да что расскажет-то, методы отрезвления?» Пробовал шутить я, но Слава, так звали знакомого, только сокрушенно качал головой и укоризненно смотрел то на жену, то на меня. И все же удалось уговорить его начать писать дневники. Слава вел их неохотно несколько дней, не пил, ходил хмурый, а потом забросил и дневники, и трезвость. Как говорил мой наставник-преподаватель: «Если слушателя притащили на тракторе “Беларусь” – помочь еще можно, а вот если на “Кировце” – то вряд ли».

О «хотении»-желании, «железной» воле, требующихся для отказа от алкоголя и никотина ходит много баек, слухов и тумана. Здесь многое зависит от индивидуальных особенностей человека, его интеллекта, восприимчивости доброго, сильных сторон характера, добросовестности к выполняемой работе, любви к близким, жизни…

В общем, если есть какая-то доминанта, основа, стержень у человека, то можно надежно основать фундамент, плацдарм для разгрома любой, в том числе алкогольной, вредной привычки.

При этом для работы по методу каких-то особых данных от человека не потребуется, разгибать подковы или писать диссертации здесь не надо, но и легкой прогулки не обещаем – потрудиться придется основательно.

Есть, правда, ради чего: выигрыш – жизнь, полноценная, радостная, свободная от наркоты – дурмана – сивухи всех видов и наклеек.

Как и в любом учебном процессе: будешь добросовестно изучать предмет – будут прекрасные результаты. Только у нас учат не истории или географии, а научным основам трезвого, здорового образа жизни. Вредных последствий от нашего предмета не бывает, а польза, преимущества трезвых над пьющими очевидны и несомненны. Это начинают чувствовать уже с первых дней занятий, а потом и в течение всей сознательной жизни.

Несмотря на сбои, неудачи в начале моей пропаганды – агитации за трезвость, «первые ласточки» стали, наконец, появляться. Один из них – комендант гарнизона. Когда-то хороший спортсмен, радиолюбитель, веселый рассказчик, трудолюбивый садовод. Теперь все его достоинство и успехи уходили в прошлое. На работе – на грани увольнения, в семье – грядущий развод. Основная причина, как и в большинстве подобных случаев, «зеленый змий». Но как-то Сергей послушал жену, и был доставлен ко мне для ознакомительной беседы. Информацию о методе он выслушал спокойно, но с явным недоверием, что было вполне объяснимо: о методе ничего ранее не слышал, а единственный трезвенник – перед ним – сам до недавнего времени был ярым поклонником Бахуса.

Но, с другой стороны, выбирать Сергею особенно не приходилось: семья на грани развала, с работы вот-вот уволят, «подшивки» не помогают, да уже были и «первые звоночки» – галлюцинации. А недавно, на его глазах, умер предшественник по работе от опоя техническим спиртом.

Далее рассказ продолжат выписки из дневников Сергея.

Сегодня в течение дня, с 9⁰⁰ до 18⁰⁰, выпил 200 грамм разведенного спирта. Весь день работал на даче (выходной день). Самочувствие до выпивки и после – хорошее. Оценку своему занятию не могу дать, так как ничего от выпитого не почувствовал. Реакция жены была положительная.

Реакция жены была положительная, потому что в этот день Сергей не «напился в стельку», как обычно, а пошел с женой ко мне на беседу о трезвости. А 200 грамм разведенного этанола для него были «что слону дробина», потому что высокая у него переносимость к спиртному сформировалась – признак второй стадии алкоголизма.

О спиртном думаю часто, особенно люблю пиво, а где пиво, там и водка. На трезвость настроен, но что-то не верится, что все это поможет.

Вполне естественно, так как никого из убежденных трезвенников, высоких результатов избавления от алкоголизма Сергей не знал. А ведь еще Декарт говорил: «Все подвергай сомнению!»

Но вы, Сергей, задумайтесь, проверьте и поверьте. Ведь тот же Декарт учил: «Для того, чтобы постичь истину, каждый должен хотя бы раз в жизни полностью отказаться от устоявшихся представлений и совершенно заново построить систему своих взглядов». Чем мы и занимаемся на занятиях, разрушая ложные, проалкогольные программы-убеждения, и формируя твердые, научные системы своих взглядов на трезвость.