Текст книги "Русские средневековые сады: опыт классификации"

Даже из этих отрывочных свидетельств складывается определенное представление о сложном ландшафтном решении Борисова городка и его ближайших окрестностей, важная роль в котором была отведена зоне сада с прудом и лебедями, вписанными в природную среду. При этом очевидно, что вопросы благоустройства территории сада были поставлены во главу угла.

Несмотря на связь сада с населенным пунктом, называемым «городком», городской статус последнего уже вызывал у специалистов законные возражения. В качестве аргументов указывалось на малую территорию, занимаемую крепостью, ее явно невоенный характер, благоустройство близлежащих окрестностей.[334]334
  Раппопорт П. А. Борисов городок. С. 76.


[Закрыть] Несомненно, Борисов городок представлял собой загородную усадьбу, рядом с которой были устроены для ее обслуживания две слободы. После смерти царя Бориса (1605 г.) усадьба быстро пришла в запустение и уже в писцовой книге 1625 г. называется «селом Борисовым».[335]335
  См.: Холмогоров В. И.,Холмогоров Г. И. Исторические материалы о церквах и селах XVI–XVIII вв. Верейская десятина. М., 1910. Кн. 4. Ч. 1. С. 19.


[Закрыть]

Пожалуй, из всех дворцовых сел наибольшей популярностью у московских правителей пользовалось Коломенское, располагавшееся к югу от Москвы (ныне в черте города) на берегу Москвы-реки. Село, основанное, вероятно, выходцами из г. Коломна в середине XIII в.,[336]336
  Белянчиков Н. Н. Подмосковные села «Коломниньское» и «Ногатеньское» // Вопросы истории. 1972. № 11. С. 217.


[Закрыть] с XIV столетия значится в духовных грамотах уже как собственность московских князей.[337]337
  Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей. С. 9.


[Закрыть] Должно быть, именно в это время в селе, лежавшем рядом со стратегически важной южной дорогой, появляется и путевой дворец. Известно по данным «Сказания о Мамаевом побоище», что в 1380 г., возвращаясь после Куликовской битвы, Дмитрий Донской останавливается в Коломенском перед торжественным вступлением в Москву.[338]338
  См.: Кирпичников А. Н. Великое Донское побоище // Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С. 305.


[Закрыть] В качестве путевого дворца Коломенское использовалось и позже, например при отражении Василием III нашествия крымского царевича Ислама с союзниками в 1527 г.[339]339
  ПСРЛ. Т. 13. С. 46.


[Закрыть] и во время похода Ивана Грозного на Казань в 1552 г.[340]340
  Там же. С. 187.


[Закрыть] Уже с 1533 г. Коломенское использовалось в качестве загородной великокняжеской резиденции, где, в частности, Иван Грозный в 1554 г. отмечал свой день рождения.[341]341
  Там же. С. 241.


[Закрыть]

Естественно, что использование Коломенского с XVI в. в качестве летней резиденции московских правителей предполагало создание здесь максимально комфортных условий для великокняжеской (позже – царской) семьи, включая насаждение садов. Однако сохранившиеся источники умалчивают о них вплоть до самого конца XVII столетия. Именно со второй половины XVII в. загородный царский двор в Коломенском достигает своего наивысшего развития. Свидетельство тому – масштабные строительные работы по сооружению в 1667–1671 гг. нового деревянного дворца,[342]342
  См.: Пиотух Н. В. Дворец царя Алексея Михайловича в селе Коломенском (К вопросу о времени и объеме строительства) // Коломенское: Материалы и исследования. М., 1992. Вып. 3. С. 56–67.


[Закрыть] представлявшего собой многосоставное сооружение, включавшее хоромы царя, царицы, царевича и четырех царевен. Сложное планировочное и композиционное решение дворца, причудливое соединение разновеликих двух-, трехэтажных объемов и форм покрытий, оригинальный декор придавали ему силуэтное разнообразие и особую живописность с разных точек зрения и расстояний. Положение хоромного комплекса определяло размещение служб, вспомогательных построек, ворот и прочих объектов усадьбы,[343]343
  См.: Архитектура русской усадьбы. М., 1998. С. 28.


[Закрыть] в том числе и садов.

Первая конкретная информация о коломенских садах содержится только в Описи дворцовых садов 1701 г., хотя нет никаких сомнений в том, что появились они здесь гораздо раньше. Согласно ее данным, на тот период в Коломенском было шесть садов. Первым описывается состав «сада красного», под который было отведено четверть десятины (десятина составляла 2 400 квадратных сажен. См.: Каменцева Е. И, Устюгов Н. В. Русская метрология. М., 1975. С. 90). На этом компактном участке размещалось 67 яблонь, 9 груш, 10 слив, 70 кустов красной смородины и 20 кустов крыжовника. Кроме того, на 20 саженях росла малина. Похоже, что данный сад, находившийся у задних ворот перед окнами хором царевен[344]344
  Забелин И. Е. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях. Новосибирск, 1992. С. 167.


[Закрыть] и имевший самый высокий статус (он обозначен в Описи первым и назван «красным», т. е. парадным), к началу XVIII столетия уже утратил некоторые из своих экзотических растений, появившиеся здесь в 70-е гг. XVII в. Косвенно на это указывает другой «старый большой» сад, «что посторонь государевых хором», т. е. находившийся с противоположной стороны дворца в районе передних ворот, куда выходили хоромы самого государя. В этом обширном саду (230 X 215 саж.), кроме многочисленных яблонь (1850 деревьев) и груш (36 деревьев), еще оставались 7 кедров, 2 куста чернослива, две черешни, 30 кустов белых вишен.

Также поблизости от государевых покоев («против государевых хором»), «позади церкви Казанские Богородицы», связанной переходами с жилым комплексом, на «полчети десятины» (половине четверти десятины) размещался еще один сад. Причем здесь значится только 11 кустов вишни. Вероятно, его появление в таком составе отражает требование заказчика (в данном случае, не исключено, что самого царя).

Был за Казанской церковью и другой сад, располагавшийся, должно быть, чуть дальше, гораздо более обширный, чем тот, что был против хором (129 X 122,5 саж.). Т. е. он был примерно в два раза меньше «старого большого» сада. Наряду с преобладавшими в нем яблонями (912 деревьев), грушами (82 дерева), вишнями красными (110 кустов) и белыми (13 кустов), сливами (50 деревьев) и некоторыми другими обычными для московской широты кустарниками смородины красной и черной (110 кустов) здесь были и довольно редкие – грецкие орехи (2 дерева) и кедр (1 дерево).

У задних ворот «против государева двора» (с его южной стороны), вероятно в 90-х гг. XVII в., был разбит «новый сад», как определяет его Опись 1701 г. Он имел самую большую площадь (310 X 270 саж.) и включал самое большое число деревьев – свыше 5 тысяч. В основном это были яблони «старые и молодые» и вишни, которые были высажены «кругом саду подле заборов».[345]345
  Перепись дворцовых садов 1701 года. С. 28–29.


[Закрыть] Упоминание в документе о старых и молодых яблонях в составе «нового» сада скорее всего указывает на то, что «строился» он на месте старого, в котором некоторые деревья оставили, одновременно насадив рядом молодые.

Возможно, местным коломенским садом считался дьяковский, находившийся рядом с Коломенским, за оврагом, у с. Дьяково. Однако каких-либо подробностей о нем в Описи 1701 г., кроме упоминания, не сообщается.

Анализ описания коломенских садов склоняет нас к заключению, что источник отражает тот период, когда высшая точка их существования уже была пройдена. В этом можно легко убедиться, сравнив состав растений в Коломенском и Преображенском, процветавшем на тот момент, где деревья и кустарники более разнообразные, а особенно привлекает изобилие редких цветов.[346]346
  Ср.: Там же. С. 26.


[Закрыть] В то же время своеобразным воспоминанием о декоративных садах в самой известной дворцовой загородной усадьбе являются упоминания о двух камерных, т. е. еще не перепланированных, садовых участках. Один из них прямо называется в Описи «красным», что подразумевает его декоративный характер (но по сути он таковым на конец XVII в., по составу растений, уже не воспринимается). Другой, вишневый, в обозреваемом перечне занимает второе место, а значит, имел на тот период и соответствующий статус среди коломенских садов. Наличие в нем всего одиннадцати деревьев, возможно, говорит о его разреженной планировке: пространство между вишнями могли занимать цветы. О переходном состоянии садов в Коломенском свидетельствуют указания о новом, самом обширном саде, где оказываются не только новые, но и старые деревья. Очевидно, что эти сады рассматривались уже как хозяйственные, продукция которых шла на государев обиход «в подачу в хоромы» и на сытный дворец «в патоку и в квасы». Продукция же из нового сада, которой было еще маловато, только в урожайные годы частично продавалась.[347]347
  Перепись дворцовых садов 1701 года. С. 28–29.


[Закрыть]

К сожалению, подробнее охарактеризовать планировку коломенских садов хотя бы на конец XVII столетия представляется почти невозможным. Известный схематичный план коломенской усадьбы, датируемый некоторыми специалистами концом XVII в.,[348]348
  См.: Вергунов А. П., Горохов В. А. Вертоград: садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). С. 53.


[Закрыть] на самом деле был составлен около середины XVIII столетия[349]349
  См.: Ожегов С. С. История ландшафтной архитектуры. Краткий очерк. М., 1993. С. 129.


[Закрыть] (ил. 16). На нем уже отсутствуют два камерных сада, описанные в разобранном выше документе 1701 г. «Старый большой сад» также никак не выделен.

Ил. 16. Схематический план царской усадьбы в селе Коломенском. Прорись с плана 1767 г. РГАДА

Разве только «новый сад», раскинувшийся к югу от дворца, можно признать в целом не противоречащим его характеристике в письменном источнике. На плане в западной половине он разбит аллеями на шесть неравных прямоугольников, а в восточной – «разрезан» на четыре участка продольной дорожкой с запада на восток, направленной в сторону Москвы-реки, и диагональной дорожкой – с юго-востока на северо-запад, ориентированной на величественную шатровую церковь Вознесения. Пятый, почти квадратный, участок занимал восточный мыс сада, ограниченный с двух сторон (южной и восточной) оврагами.

Память о коломенских садах, прежде всего как «обширных» и «густых», окружавших «увеселительный коломенский дворец», еще долго сохранялась москвичами. О них, в частности, с чувством вспоминает в начале XIX в. и поэт А. Ф. Воейков как о месте, где проводил время царь Алексей Михайлович, отец Петра Великого.[350]350
  См.: Делиль Ж. Сады. Л., 1987. С. 103.


[Закрыть]

Самые же значительные достижения русского средневекового садового искусства были связаны с государевым двором в Измайлове. Это село сравнительно поздно, лишь в 1654 г., перешло во владения царя Алексея Михайловича и на первых порах использовалось, главным образом, как охотничье хозяйство. Здесь, на окраине села, был устроен псарный двор, а в ближайшем лесу располагался «волчатник» – зверинец, куда помещали диких зверей для травли собаками.[351]351
  См.: Датиева Н. Измайлово: опыт исследования комплекса по письменным и графическим источникам // Филевские чтения. К 300-летию памятника архитектуры XVII столетия «Церковь Покрова в Филях» (1690–1693 г.). Русская культура второй половины XVII – начала XVIII веков (Материалы Всесоюзной научной конференции 19–21 декабря 1988 года). М., 1993. Ч. 1. С. 45.


[Закрыть] Однако уже с начала 60-х гг. в Измайлове начинается масштабное переустройство как самой усадьбы, так и ее ближайших окрестностей, направленное на создание современного опытного центра, главной специализацией которого должно было стать садоводство.

Мероприятие осуществлялось с большим размахом и включало переселение сюда около тысячи семей из других дворцовых сел, для чего было основано «Новое село Измайлово, или Новая Слободка»,[352]352
  Писцовые книги Московского государства. Писцовые описи XVI века / Под ред. Н. В. Калачева. СПб., 1872. Ч. 1. Отд. 1. С. 2.


[Закрыть] расчистку участков поросшей дикой растительностью земли и, собственно, сооружение самого нового дворца. Причем именно в таком порядке. Территория, на которой наряду с сооружением целого ряда объектов – прудов, винокурен, маслобоен, медоварен, солодовен, мельниц, амбаров, пасечных, льняных, скотных и прочих дворов – были разбиты сады, простиралась на многие версты. Обустройство опытного хозяйства осуществлялось в несколько этапов около тридцати лет.[353]353
  См.: Датиева Н. Измайлово: опыт исследования комплекса по письменным и графическим источникам. С. 47; Она же. Архитектурный ансамбль Измайловского острова в конце XVII в. // Коломенское: материалы и исследования. М., 2008. С. 38–52.


[Закрыть]

Судя по сохранившимся чертежам, композиционным центром освоенной местности, что вполне естественно, стал царский двор. Под усадьбу было отведено место на берегу реки Серебрянка. После углубления одного из участков ее русла и возведения мощной каменной плотины вокруг места будущего двора образовался обводной канал (получивший название Серебряный пруд), превративший его в остров (ил. 17).

Ил. 17. Измайлово. План Острова – места возведения загородного двора царя Алексея Михайловича. 60-е гг. XVII в.

Для въезда на него был построен длинный (около 100 м) четырнадцатипролетный каменный мост. Комплекс дворца занимал площадь около 7 га и в плане имел форму правильного прямоугольника.[354]354
  Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове // Сообщения института истории искусств Академии наук СССР. Архитектура. М., 1956. Вып. 7. С. 87.


[Закрыть] Первоначально деревянные хоромы представляли собой строения в «три жилья» на каменном подклете, соединенные по всему периметру, а затем и с каменною церковью Иоасафа царевича, построенной в 1678 г. Главный его фасад был обращен к Серебряному пруду (ил. 18), а противоположный смотрел во двор, где по периметру располагались различные служебные постройки. Государев двор окружала каменная ограда. Внутри он делился деревянным забором на две части – жилую и хозяйственную. На территорию двора вели трое основных ворот: Передние (восточные) и Задние (западные), игравшие роль парадных, а также Средние, предназначенные для хозяйственного двора. Впрочем, по некоторым данным, общее число ворот достигало семи.[355]355
  См.: Датиева Н. Измайлово: опыт исследования комплекса по письменным и графическим источникам. С. 46.


[Закрыть] Восточнее жилого комплекса в 1671–1679 гг. на месте деревянной шатровой церкви начала XVII в. был сооружен монументальный четырехстолпный пятиглавый Покровский собор, построенный по образцу Покровского собора (1513 г.) Александровской слободы, царской усадьбы XVI в. Однако Измайловский собор, благодаря эффектным полихромным изразцам, украсившим верхние части стен и барабаны глав, выглядел гораздо наряднее. Такое решение соответствовало общим тенденциям времени к оформлению среды обитания. Рядом с собором в начале 70-х гг. XVII столетия была сооружена Мостовая трехъярусная башня, подобно соборному храму убранная яркими изразцами (цв. ил. 28) и выполнявшая сразу две функции – колокольни и ворот, к которым вел мост, соединявший остров с берегом.

Ил. 18. И. Ф. Зубов. Измайлово. Гравюра. Начало XVIII в. ГИМ

В начале 80-х гг. XVII в. между дворцом и обводным каналом на трапециевидном участке был устроен регулярный сад с цветочной оранжереей, который тянулся вдоль берега примерно на тридцать сажен.[356]356
  Заозерский А. И. Царская вотчина XVII века: из истории и приказной политики царя Алексея Михайловича. Изд. 2. М., 1937. С. 7.


[Закрыть] В документах того времени он получил название Островской, а по сути имел значение «красного», т. е. парадного. Возможно, этот сад сменил другой, находившийся на этом же месте. Во всяком случае еще в 1676 г. один из представителей нидерландского посольства Конрад фон Кленке упоминал о нем в своих записках: «.некоторые из нас, в том числе и я, поехали к теплицам его царского величества, где мы заодно видели сад и виноградный питомник.». Очевидно, что речь идет о ближайших к дворцу садах: приусадебном и Виноградном. Тем более что здесь же К. фон Кленке прямо пишет и о прекрасном летнем дворце царя, оранжерее с цветником и парком.[357]357
  Посольство Конрада фон Кленке к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. СПб., 1900. С. 512.


[Закрыть]

Ближе других к острову, откуда они прекрасно обозревались, располагались Виноградный и Аптекарский сады, построенные в начале 70-х гг. XVII в. (ил. 19, 20). Как можно судить по дошедшим до нас графическим материалам, непосредственному созданию садов предшествовала работа по составлению проектной документации. Достаточно заметить, что только планов Виноградного сада сохранилось три варианта.

Виноградный сад разместился буквально в нескольких десятках метров к северо-западу от дворца и занимал обширную территорию (около 16 га). Самый сложный вариант плана позволяет говорить о сочетании в нем сельскохозяйственных и фруктово-ягодных насаждений. На чертеже он имеет вид большого квадрата, разбитого дорожками на ряд меньших квадратов, вписанных друг в друга. По углам сада обозначены четыре круга, вмещающие в себя другие, меньшие по размеру. Как поясняют надписи, в квадратном участке должны были высеваться гречка, рожь, овес, конопля, ячмень, пшеница, а также высаживаться мак, «немецкие цветы и травы», смородина белая, черная и красная, малина, яблони, грецкие орехи. Концентрические же круги предназначались под груши «царские», сливы и вишни белые и красные.[358]358
  См.: Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове. С. 90.


[Закрыть] Высаживался в саду и виноград, правда в очень ограниченном количестве (порядка десяти кустов), из которого потом, по словам Конрада фон Кленке, царь «для курьеза велит готовить вино».[359]359
  Посольство Конрада фон Кленке к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. С. 524.


[Закрыть]

Ил. 19. Измайлово. Схематический план садов на вторую половину XVII в. Реконструкция С. Н. Палентреер: 1 – дворец; 2 – Виноградный сад; 3 – Аптекарский сад; 4 – Круглое озеро с постройками; 5 – Просянский сад; 6 – сад при Потешных полатах

Ил. 20. Схематический план Измайлова. Реконструкция И. Б. Цирпис: I – дворцовый ансамбль Острова; II – садовый ансамбль усадьбы; III – фортификационные сооружения усадьбы; 1 – Виноградный сад; 2 – круглый сад; 3 – льняной двор; 4 – волчий двор; 5 – Просянский сад; 6 – тутовый сад; 7 – лабиринт; 8 – птичники: пруды: 9 – Виноградный; 10 – Серебряный; 11 – Измайловский; 12 – Ольняный; 13—Красный; 14—Просянский; 15—Лебедянский; 16 – Ивановский; плотницы: 17 – Виноградная; 18 – Вислая; 19 – Измайловская; 20 – Просянская; 21 – Лебедянская; 22 – Ивановская

Согласно описи измайловских садов, сделанной после смерти царя Алексея Михайловича (1676 г.), Виноградный сад уже в то время был основательно благоустроен: «...огорожен кругом забором в столбы, а в заборе четверы ворота с калитками, крыты тесом, верхи у ворот шатровые. (...) А среди саду три терема со всходы и с красными окнами, кругом их перила; около теремов пути (здесь, аллеи. – В. Ч), меж путей столбцы точеные (балясины внутренних ограждений. – В. Ч). Теремы, столбцы и грядки писаны красками...».[360]360
  Забелин И. Е. Московские сады в XVII столетии. С. 10.


[Закрыть]

Проектные документы и опись Виноградного сада убеждают нас в том, что его создатели не преследовали цели обеспечить прежде всего его высокую продуктивность. Сложное плановое решение, тщательный подбор многообразных культур для посадки, пусть даже преимущественно традиционных для России, расписные терема-беседки и изящные оградки со всей очевидностью указывают на явно развлекательное назначение сада. Впрочем, такое отношение к нему не исключало и утилитарного использования его урожая дворцовым ведомством.

Хотя в Описи 1701 г. и есть данные о Виноградном саде, но это уже другой сад, не тот, что был здесь в 70-х гг. XVII в. Похоже, к началу XVIII в. он утратил многие из своих художественных качеств и обрел очевидные свойства хозяйственного сада. В нем уже явно преобладают яблони (5 893 дерева) – их чуть ли не в десять раз больше, чем всех остальных деревьев. Из других растений здесь упоминаются 50 вишен, 117 груш, «50 дерев черносливу». Из кустарников больше всего черной смородины, занимавшей почти половину площадей, отведенных под ягоды, – 863 сажени. Смородина белая и красная на участке уже не значится, но осталось «на 326 саж. крыжу берсеню, 64 саж. байбарису, на 296 саж. серебориннику немецкого, на 287 саж. серебориннику русского». В Описи не называются злаковые, цветы и грибы, бывшие в саду ранее. Возможно, от старого сада у передних ворот остались два дерева грецкого ореха.[361]361
  Перепись дворцовых садов 1701 года. С. 27.


[Закрыть]

К югу от царской усадьбы в 70-х гг. XVII столетия разместился так называемый Аптекарский огород, о котором Опись 1701 г. уже не вспоминает. Сохранившийся его проектный чертеж (около 1670 г.), вероятно, приложенный когда-то к описи[362]362
  Тиц А. А. Загадки древнерусского чертежа. М., 1978. С. 87.


[Закрыть] (ил. 21), позволяет составить отчетливое представление об этом необычном для России саде. В нем в первую очередь поражает его нефункциональная круглая форма плана. Возможно, именно этот сад видел в 1678 г. польский посол Бернгард Таннер, отметивший в Измайлове два сада, «из коих один убран на подобие садов итальянских...».[363]363
  Таннер Б. Описание путешествия польского посольства в Москву в 1678 г. М., 1891. С. 70.


[Закрыть]

Ил. 21. Измайлово. План Аптекарского сада. Около 1670 г. РГАДА

В этой связи можно вспомнить описание сада в романе Франческо Колонны «Гинторомахия Полифила», написанном в середине XV в. Этот сад, находившийся на острове Цереры, имел круглую форму. Его ограду формировали кипарисы, «за ними концентрически в глубину идут еще десять делений по окружности – ограды из миртов, апельсиновых и лимонных деревьев. а от центра к периферии на равном расстоянии друг от друга расходятся двадцать радиальных линий, как бы проецируя на пространство сада систему сегментов и трапециевидных фигур, оптически воспринимаемых как треугольники и прямоугольники.».[364]364
  См.: Козлова С. И. Ренессансная концепция итальянского сада (по литературным источникам) // Искусство и культура Италии эпохи Возрождения и Просвещения. М., 1997. С. 161–163.


[Закрыть]

Аптекарский сад в Измайлове, представлявший собой круг диаметром в 280 м и занимавший площадь в 6 га, очень близко напоминал как описанный выше сад Цереры, так и формы куртин, встречающиеся в барочных садах, например в садах Боболи во Флоренции. Правда, радиально-кольцевая структура Аптекарского сада была более простой. По периметру он делился дорожками на три концентрических кольца, ширина которых суживалась по мере приближения к центру, а радиально – на десять секторов. Судя по чертежу, сад имел невысокую, т. е. декоративную, ограду и двое ворот, а нарезанные дорожками сегменты заполнялись самыми разнообразными видами растений: деревьями, кустарниками, цветами и травами.[365]365
  См.: Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове. С. 91.


[Закрыть] Здесь были высажены столь распространенные в дикой природе березы и рябины, экзотический тут; львиное место занимали кусты сереборинника (особый сорт шиповника или боярышника?) – 378 кустов в каждом секторе; встречались посадки барбариса, на грядках компактно произрастали овощи – капуста, горох и проч.; цветы – мак, гвоздика, васильки; лекарственные травы – шалфей, девясил, пижма, цикорий, мята, «святого Яна зелье», «цыпочная трава».[366]366
  РИБ. СПб., 1904. Т. 23. С. 1286.


[Закрыть] Не вполне понятно назначение центрального ядра сада, довольно просторного и свободного от посадок. Судя по другим измайловским садам, данная его часть предназначалась для устройства места для отдыха и любования открывающимися отсюда перспективами, тем более что к этому располагали, казалось бы, неоправданно широкие (по 3 саж.) дорожки, расходившиеся из центра. Заметим, что в местах их окончания живописец Петер Энгелес установил иллюзорные перспективные картины.[367]367
  Вергунов А. П., Горохов В. А. Вертоград. Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). С. 59.


[Закрыть] На причастность мастера к обустройству сада косвенно указывает то обстоятельство, что план выполнялся с учетом масштаба, а в подписях присутствуют арабские цифры, использование которых было характерно для европейской традиции.[368]368
  Тиц А. А. Загадки древнерусского чертежа. С. 88.


[Закрыть] Соединение в измайловском Аптекарском саду принципов декоративного построения и чисто утилитарных – использование в нем лечебных растений – тоже объясняется влиянием ренессансных увлечений. Подобные сады в Европе, в частности в Италии, известны с XVI в. Один из них, запечатленный в 1545 г. Джованни Морони де Бергамо в Падуе, представлял собой круговую форму, разделенную на шестнадцать частей, каждая из которых была засажена растениями определенного вида. Это, как считают специалисты, давало студентам той поры возможность их точнее идентифицировать. По словам Г. ван Зюилен, «интерес людей эпохи Ренессанса к ботанике привел к созданию садов, состоящих преимущественно из целебных трав».[369]369
  Зюилен Г. ван. Все сады мира. М., 2002. С. 56.


[Закрыть]

Несколько южнее Аптекарского огорода в трех километрах от усадьбы разместился так называемый Просянский сад, названный так по месту, где он был разбит – Просянской пустоши. Согласно одной из версий, утвердившейся в научной литературе, опубликованный еще в XIX в. чертеж, проходивший под названием «План неизвестного поля» (ил. 22), и есть чертеж Просянского сада.[370]370
  См.: Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове. С. 92–93.


[Закрыть] Правда, план этот передает лишь общую схему насаждений, поэтому на нем нет четкого обозначения дорожек и ворот. В основе его композиции ряд концентрических квадратов. Особо в нем выделяется центральная часть, где стояла круглая в плане, очевидно каменная, беседка с арками, конусообразной кровлей, завершающейся флюгером, возможно в виде двуглавого орла; а по углам срединной площадки были установлены аллегорические скульптуры четырех зверей. Считается, что подобным образом оформлялись фонтаны. Предположительно, так могли быть представлены образы древних царств: Вавилонского (медведь), Македонского (барс), Римского (лев) и царства Антихриста (рогатое чудовище). Центральную площадку окружали двенадцать цветников самых причудливых очертаний. Обрамляющие ее по периметру четыре концентрических квадрата насаждений составляют кусты, высаженные в шахматном порядке. Этот оригинальный сад окружает довольно далеко отстоящая от него ограда из красных фигурных балясин и редких низкорослых кустиков, т. е. полностью открытая для обзора.

Ил. 22. Проектный чертеж неизвестного сада. Около 1670 г. РГАДА

Совершенно иначе выглядит Просянский сад в описи, сделанной после смерти царя Алексея Михайловича. Согласно последней, «.. в нем 142 яблони, да в нем же два чердака, один несовершен да перспективно писаны красками. Меж творил столбы и к ним прибиваны грядки, писаны красками. Меж столбов и меж грядок барбарис и крыжевник, малина и смородина. А творила обиваны тесом; а в сад шестеры ворота и в том числе двое ворота с вышками, крыты тесом, одне писаны красками, наверху три яблока золочены; четверы ворота крыты шатрами тесом. Да в том же саду смотрильня да пруд.».[371]371
  Забелин И. Е. Московские сады в XVII столетии. С. 10–11.


[Закрыть]

Сопоставление данного описания и так называемого «Плана неизвестного поля», который в настоящее время считают чертежом именно Просянского сада, приводит нас к заключению об их полном несоответствии. На чертеже не показаны не только «шестеры ворота», одни с вышками, другие с шатрами, но и две беседки, смотрильня и пруд. На нем отсутствуют обозначения деревьев, грядок, теплиц. В то же время на плане можно увидеть скульптуры, цветники и роскошную каменную беседку, о которых текст описи умалчивает. Нет здесь и намека на наличие именно в Просянском саду лабиринта, на чем настаивали одни специалисты[372]372
  См.: Вергунов А. П., Горохов В. А. Вертоград. Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). С. 59; Сокольская О. Б. История садово-паркового искусства. М., 2004. С. 167 и др.


[Закрыть] и в чем сомневались другие.[373]373
  См.: Лихачев Д. С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. С. 116.


[Закрыть]

Об изменении состава насаждений в этом саду к началу XVIII в. свидетельствует опись 1701 г. В нем, вероятно, при сохранившихся размерах (138 х 135 саж.) резко увеличивается число деревьев, особенно яблонь (вместо 142 числится 815), груш (467), вишен (1550) и др., которые соседствуют с кустами смородины, барбариса, крыжовника, середоринника… При саде числится и «огород», «а в нем садят дыни, огурцы, капусту и всякие летние овощи». В его же границах также высажена смородина (красная, белая и черная) и дерево грецких орехов.[374]374
  Перепись дворцовых садов 1701 года. С. 27.


[Закрыть]

Характер перемен в Просянском саду на рубеже XVII–XVIII вв. явно указывает на снижение его декоративной функции. Об этом прежде всего говорят массовые посадки наиболее продуктивных фруктовых деревьев и устройство при саде «огорода с капустой».

С Измайловом предположительно связывается чертеж «Потешных палат с садом», изданный еще в середине XIX в.[375]375
  Записки Славяно-русского отделения Имп. Русского археологического общества. СПб., 1861. Т. 2. № XXXIV.


[Закрыть] (см. ил. 23) и столетие спустя атрибуированный как окрестный сад с лабиринтом.[376]376
  См.: Палентреер С. Н. Сады XVII века в Измайлове. С. 80—104.


[Закрыть] Некоторые основания, позволившие исследователям причислить данный сад к измайловским, дали свидетельства иностранцев. О существовании в Измайлове «знаменитого» обширного сада «с четырьмя высочайшими, широко раскрытыми воротами, со многими извивающимися (выделено мною. – В. Ч.) дорожками» сообщил Яков Рейтенфельс.[377]377
  Рейтенфельс Я. Сказания о Московии // Утверждение династии. М., 1991. С. 305.


[Закрыть] Более глухое упоминание о том, что один из местных садов «убран на подобие итальянских», содержится в записках Бернгарда Таннера.[378]378
  Таннер Б. Описание путешествия польского посольства в Москву в 1678 г. С. 70.


[Закрыть] Кроме того, его присутствие именно в Измайлове, признанном центре садового искусства второй половины XVII в., следует признать весьма вероятным. Если этот план был полностью реализован, он представлял собой одно из высших достижений декоративного садоводства.

Потешный сад с лабиринтом был прямоугольным в плане, вероятно, отстоял от Государева двора на значительном расстоянии (примерно в 5 км), и по площади он несколько уступал Виноградному саду. В тоже время из всех измайловских садов он выделялся своим самым сложным композиционным решением. На чертеже все объекты обозначены арабскими цифрами, что указывает на его иностранного автора (т. к. русские еще пользовались буквенными обозначениями цифр), и многие из них названы в аннотации, причем по-русски. Сад не имел общепринятой ограды, а был окружен рвом с водой, обсажен яблонями «и всякими деревьями». По продольной оси входы на его территорию оформляли двое каменных ворот, к одним из которых вели и два боковых лестничных пролета. Возможно, с этой стороны существовал некоторый перепад высот между местом, где находился сад, и подступом к нему. В углах участка обозначены каменные основания (видна фактура кладки) всех четырех строений, различающихся этажностью (от двух до четырех) и архитектурным решением. Эти здания несут на себе явный отпечаток европейской архитектуры и имеют разное назначение. Помечено, что одно из них – конюшня, в другом содержатся птицы, два других просто названы «потешными палатами» и «потешным двором». Все сооружения имеют регулярные фасады с четким ритмом окон, стоят на цоколях разной высоты, обработанных рустом.

Двухэтажные «потешные палаты» представляют собой камерное здание, фасад которого оформлен четырьмя колоннами (или пилястрами) с капителями, несущими высокий антаблемент, увенчанный треугольным фронтоном с картушами. Респектабельный внешний вид и характер архитектуры палат предполагают их использование в качестве гостевого летнего дворца.

«Потешный двор» – сооружение примерно такого же размера, как и «потешные палаты», но более высокое, трехэтажное, ярусного типа. Его поставленный на высокое основание двухэтажный объем, разбитый по вертикали на три равные части, включающие по три окна, завершается своеобразным теремком с плоской крышей. Он на треть уже ширины основной части здания, а его высота в два раза ниже каждого из этажей. Вокруг теремка, судя по всему, было спроектировано гульбище, а на нем самом – смотровая площадка, огороженная перилами, опирающимися на резные балясины. Разные уровни этого «двора», гульбище и верхняя площадка, возможно, были предназначены для осмотра, соответственно, данного сада и его окрестностей.

Ил. 23. Измайлово. Аннотированный план сада с потешными палатами. Около 1670 г. РГАДА:

– потешные палаты;

– ворота;

– двор потешный;

– сад розных цветков;

– сад розных трав;

– сад и всякой тимьян, кругом цветки;

– ….

– сад-вавилон, по дорогам смородина и всякия вишни и в серетках ключь, ис чего вода бежит;

– сад. птицы;

– сад, цветки ангилирные;

– сад размолинный и кругом цветы;

– сад белой и золотонарцишен;

– сад и всякия груши;

– сад всяких тюльпанов и разных цветов;

– сад серболинной и иных цветов;

– сад всяких розных трав всякими духи;

– сад всяких розных трав;

– сад и всякия яблаки;

– сад и всякия груши;

– сад и всякия тюльпаны;

– сад с меираны и кругом цветки;

– сад всякие пи[оны?];

– сад белой серболинной;

– сад всякия яблаки;

– дороги;

– вода;

– конюшня;

– ворота;

– вода, кругом яблаки и всякия;

– мост через воду;

– вода;

– мост через воду.

Очевидно, что именно данная сторона сада мыслилась парадной. Само наименование в аннотации этих двух строений «потешными» недвусмысленно указывает на их развлекательную функцию. Не исключено, что в одном из зданий планировалось устроить и театр. Ведь благодаря именно этому бывшие палаты И. Д. Милославского в Кремле стали называться Потешным дворцом.

С противоположной идентично оформленной стороны сада размещались помещения конюшни и «потешного двора» для птиц – самая низкая и самая высокая его постройки. Одноэтажное сооружение состояло из двух плотно примыкающих друг к другу объемов на одном рустованном цоколе – миниатюрной сторожки с декоративной башенкой и собственно конюшни, в которую вряд ли могло поместиться более восьми лошадей. Должно быть, лошади предназначались для сезонного обслуживания только этого сада. Само здание конюшни также имело эффектное оформление. Фасады организовывали пилястры, по три с каждой стороны, косо раскрашенные (или резные). Над средней пилястрой размещен миниатюрный фронтон, а все сооружение покрывала высокая крыша с установленными на ее несколько вогнутых ребрах досках с пропильными узорами (может быть, выполненными и из жести) и двумя башенками, напоминающими дымники.

Четвертая постройка, предназначенная для содержания птиц, надо предполагать диковинных, явно выделяется среди прочих не столько своей архитектурой, сколько утрированно вытянутыми пропорциями. Хотя в ней, как и в «потешном дворе», при примерно одинаковой ширине три этажа, она выше его более чем в два раза. Похоже, высота помещений здесь была продиктована желанием создания для содержания птиц оптимальных условий. На уровне каждого этажа выведены по два сдвоенных длинных окна – на первых двух с самыми простыми обрамлениями, а на верхнем – украшенные фронтонами. Все здание также венчает фронтон, на вершине и подножиях которого изображены декоративные кубки.