Текст книги "Сталинский ответ на санкции Запада. Экономический блицкриг против России. Хроника событий, последствия, способы противодействия"

Неустойчивость ситуации вокруг Ирана хорошо чувствуют и в самом Иране, и в тех странах, которые являются традиционными торгово-экономическими партнерами Тегерана. Не секрет, что к таким партнерам относится и Российская Федерация. Поэтому никто расслабляться не собирается. Продолжают действовать апробированные «серые» схемы торгово-экономического сотрудничества с Ираном. К ним относятся: бартерные сделки, торговля с использованием в качестве средства расчета золота и национальных валют стран-партнеров. С Турцией Иран до недавнего времени торговал, используя золото (неизвестно, использует ли он его сегодня, после того, как Вашингтон ввел запрет на расчеты в золоте). Китай рассчитывается за иранскую нефть юанями, Индия – рупиями.

Еще в самом начале 2014 г. в СМИ появились сообщения о том, что между Тегераном и Москвой достигнута договоренность о крупной бартерной схеме. Россия будет получать ежесуточно 500 млн. баррелей нефти из Ирана, а в обмен поставлять различные товары как производственного, так и потребительского назначения. Источники не раскрывают детали этого соглашения. В частности, нет полной ясности, будет ли эта схема использована после того, как будут сняты все ограничения на экспорт иранской нефти, или же она будет использоваться даже в условиях сохранения таких ограничений. Очевидно, что Москве иранская нефть не нужна, т. к. Россия сама является одним из крупнейших экспортеров «черного золота». Очевидно, что в этой схеме Москва готова выступать в роли торгового посредника, осуществляя реэкспорт иранской нефти и закупая на полученную валюту необходимые Тегерану товары.

Данная информация весьма взволновала официальный Вашингтон. Заместитель госсекретаря по политическим вопросам Венди Шерман во время слушаний в верхней палате Конгресса США заявила по поводу готовящегося российско-иранского соглашения: «Мое личное мнение об этом деле сложилось, когда по вопросу появилось достаточно ясности, – никаких движений пока не будет». «Мы совершенно ясно говорим, что любые действия вроде такого соглашения между Россией и Ираном могут повлечь за собой санкции и создадут огромный риск… который существенно затруднит, если вообще не сорвёт, достижение комплексного соглашения», – добавила она, имея в виду переговоры о ядерной программе Ирана. В американской прессе немало высказываний отдельных политиков США, которые призывают официальный Вашингтон в случае запуска подобной схемы торгово-экономического сотрудничества России и Ирана вернуться к исходным экономическим санкциям против Ирана. А также ввести санкции против России. Трудно сказать, насколько эти угрозы могут воплотиться в жизнь. Особенно в отношении России. Уже не раз Вашингтон угрожал России введением экономических санкций. Например, во время военного противостояния России с Грузией в августе 2008 года. Также были угрозы в прошлом году в связи с поддержкой Москвой законной власти Асада в Сирии. Однако ни разу угрозы не воплощались в жизнь. По целому ряду причин экономические и политические издержки введения санкций против России (по крайней мере, на сегодняшний день) слишком велики для Вашингтона. В частности, Россию с большим трудом удалось втянуть в сети ВТО, а любые санкции сведут эти многолетние усилия Запада на нет.

А вот Ирану, скорее всего, придется по-прежнему использовать «серые» схемы торговли. Поскольку Тегеран прекрасно понимает, что ослабление санкций – «временное, ограниченное и точечное». Я уже не раз писал о том, что ядерная программа Ирана в каком-то смысле лишь повод для Вашингтона для того, чтобы за столом переговоров вернуть Тегеран в орбиту своего экономического и политического влияния. В том числе вернуть Иран в систему нефтедоллара. Парадоксально, но своими санкциями Вашингтон добился того, что эта крупнейшая нефтедобывающая страна оказалась за пределами нефтедолларового стандарта, который сорок лет назад возник как раз в регионе Ближнего и Среднего Востока. Иран сегодня скорее согласиться свернуть свою ядерную программу, чем вернуться в лоно нефтедолларового диктата Вашингтона.

«Черные рыцари» – партизаны экономической войны

Время от времени при обсуждении вопросов, связанных с экономическими санкциями Запада против разных стран, всплывает тема так называемых «черных рыцарей». «Черные рыцари» – реакция бизнеса на ограничения и запреты в сфере мировой торговли, устанавливаемые Вашингтоном и его союзниками. Термином «черный рыцарь» (black knight) обозначаются малые торгово-экономические партнеры страны, находящейся под действием санкций. Они выступают в качестве посредников, «переходников», «мостов», обеспечивающих торгово-экономические связи санкционируемой страны с остальным миром. Инициатива поиска или даже создания подобного рода фирм (подставных фирм) когда-то принадлежала санкционируемой стране. Однако сегодня масштабы бизнеса «черных рыцарей» столь велики, что такие фирмы сами находят своих клиентов среди санкционируемых стран, последние даже имеют возможность выбора наиболее приемлемых посредников.

Большая часть информации о деятельности «черных рыцарей», появляющейся в прессе, связана с Ираном. Некоторые эксперты утверждают, что первые «черные рыцари» показались на горизонте Ирана сразу же после введения Вашингтоном санкций против этой страны в 1979 году. Некоторые из них, якобы, уже имели опыт работы с такими санкционированными странами, как Куба, Южная Африка или Родезия. «Черные рыцари», обслуживающие Иран, имеют страны приписки в самых разных уголках планеты – Латинской Америке, Юго-Восточной Азии, Европе, странах СНГ. Впрочем, время от времени они могут менять страну приписки или просто бесследно исчезать. В последнем случае речь идет просто о фирмах-однодневках, создаваемых для проведения одной торговой операции.

Одной из неприятных для организаторов санкций особенностью части «черных рыцарей» является то, что такие фирмы свои расчеты вообще осуществляют без помощи банков. «Рыцари» нередко используют бартерные (товарообменные) операции, которые не требуют валюты. Все чаще они прибегают к такому традиционному «инструменту» расчетов как золото. Наконец, многие фирмы из мусульманских стран используют неофициальную финансовую систему «Хавала», которая не только не требует использования банков, но даже обходится без перевозки наличных денег из одной страны в другую. Сегодня система «Хавала» приобретает все большую популярность среди малого бизнеса даже за пределами исламского мира, в Европе и Латинской Америке.

У Ирана нет отбоя от «черных рыцарей», поскольку их бизнес прибыльный (хотя и очень непростой). «Рыцари» назначают комиссионные за свои услуги, которые могут достигать 15–20 и даже 30 % от общей суммы сделки. Судя по различным публикациям, основная часть «черных рыцарей» – фирмы из соседних с Ираном стран – Турции, ОАЭ, Сирии, Ирака, Кувейта. Среди стран более дальнего зарубежья фигурируют: Венесуэла, Белоруссия, Эквадор, Индия, Малайзия, Бразилия, Венгрия, Аргентина, Румыния.

В СМИ информация о связях «черных рыцарей» с Ираном появляется лишь эпизодически. Так, в конце прошлого десятилетия Иран в ожидании ужесточения санкций и подключения к ним Европейского Союза решил обезопасить свои импортные поставки бензина (своего бензина в Иране мало). Были закрыты контракты с крупными поставщиками бензина из Западной Европы, а к лету 2010 года заключены контракты с большим количеством малых компаний из Румынии, Катара и Малайзии. Были расширены поставки бензина из Турции, также за счет новых контрактов с малыми фирмами.

В том же 2010 году произошло замещение крупных европейских морских перевозчиков, осуществлявших транспортировку нефтехимии, на малые фирмы из таких стран, как Индия, Сингапур, Япония, Малайзия. В 2011 г. крупные европейские компании отказались от страхования транспортировки нефти, осуществлявшейся иранскими танкерами, малые компании из разных стран моментально перехватили эту часть бизнеса. Естественно, иранским экспортерам пришлось произвести в пользу таких альтернативных страховщиков «доплату в связи с особыми условиями контракта».

В 2012 году Иран стал активно переходить в своих международных расчетах на золото. Особенно в расчетах с Турцией. Иран стал накапливать золото. Для операций с золотом вместо обычных банков, которые оказались под колпаком санкций, стали использовать небольшие фирмы по оказанию «нестандартных финансовых услуг». Те, в свою очередь, стали прибегать к совершенно нестандартным способам транспортировки «желтого металла». Главным перевалочным пунктом стал Дубай. Золото стали возить отдельные люди на своем теле или в своем багаже. По сути это уже в чистом виде контрабанда, но контрабанда, которая санкционируется властями Турции, ОАЭ, Ирана.

В «нулевые» годы санкции против Ирана были несколько ослаблены. В это время целый ряд крупных европейских компаний стали осуществлять инвестиции в разные отрасли иранской экономики. Так, французская компания «Рено-Ситроен» вложилась в развитие автомобильной промышленности Ирана, автомобили иранского производства стали экспортироваться в соседние страны. Британские и германские фирмы вкладывались в добывающую промышленность. Подключение ЕС к санкциям Вашингтона поставило эти европейские фирмы в сложное положение. Возникла необходимость «выходить» из созданных в Иране активов, при этом китайские инвесторы готовы были с удовольствием перекупить активы у европейских компаний. Но, судя по всему, европейские фирмы из иранских активов решили не выходить. Они стали прибегать к разного рода «теневым» схемам, которые предполагают использование подставных компаний, компаний-прокладок, компаний-посредников. Согласно разным источникам, из Западной Европы продолжаются поставки оборудования и технологий как для поддержания ранее созданных мощностей, так и для создания новых производств.

Как это ни парадоксально, но в Иран поступает даже американская техника. Определенный резонанс получила история с получением иранскими компаниями свыше пятидесяти единиц новейших образцов строительной техники от американских фирм, работающих в Афганистане и являющихся подрядчиками Пентагона. Ныне эта техника работает на строительстве производственных объектов в иранском городе Мешхед.

Основные торговые маршруты Ирана проходят через Турцию и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ). Указанные две страны занимают верхние строчки среди тех стран, с которыми Иран осуществляет экспортную и импортную торговлю. Примечательно, что обе страны относятся к стратегическим партнерам Вашингтона. Однако желание Дубая и Анкары заработать на посреднических операциях оказывается сильнее постоянных окриков Вашингтона, возмущенного таким поведением союзников. Спецслужбы США (ЦРУ, разведка Министерства финансов), а также Израиля отслеживают маршруты экспортных и импортных потоков Ирана, фиксируют участников длинных цепочек посредников, выявляют конкретных лиц, задействованных в торговых операциях с Ираном. Периодически эта информация доводится до сведения тех стран, к которым приписаны «черные рыцари». Но власти этих стран вяло реагируют на протесты Вашингтона. Во-первых, «черные рыцари» платят налоги в казну этих стран. Во-вторых, они нередко оказывают заметное содействие развитию торговли этих стран. В-третьих, даже если бы власти осуществили бы какой-то нажим на «черных рыцарей», то результат был бы символический. Так называемые «нарушения» «черных рыцарей» редко подпадают под нормы местного законодательства. В лучшем случае можно добиться закрытия фирмы «черного рыцаря». Но через некоторое время она может появиться в другой стране.

Точного количества «черных рыцарей» никто не знает. Время от времени списки по отдельным странам приписки фирм обнародует Вашингтон. Так, в декабре 2013 года Вашингтон передал Брюсселю список «черных рыцарей» из Европейского Союза, который включал 1107 мелких и средних компаний. В аналогичном списке по Турции насчитывалось 512 фирм.

Некоторое время организаторы санкций и эксперты не воспринимали всерьез «черных рыцарей», полагая, что они не в состоянии заместить крупные корпорации в торговле санкционируемых стран. Однако события последних лет показали, что тысячи «черных рыцарей» сумели создать такую критическую массу, которая по своему потенциалу не уступает крупным корпорациям. Вместе с тем эффективность контроля над «черными рыцарями» со стороны главных организаторов санкций близка к нулю.

Экономическая война и Российская власть

Импортозамещение или импортоудушение?

У некоторых наших граждан, регулярно смотрящих телевизор или читающих новости в интернете, может возникнуть ощущение, что «импортозамещение» – какое-то новое словечко. Что возникло оно якобы как реакция на экономические санкции, которые Запад объявил России в прошлом году. Но вообще-то слово старо как мир. Еще в 60–70-е гг. прошлого века, страны, которые освобождались от колониальной и полуколониальной зависимости, провозглашали лозунг импортозамещающего экономического развития. А СССР им немало помогал в практической реализации этого лозунга, оказывая экономическую и техническую помощь.

В 1990-е годы новое государство «Российская Федерация» на глазах утрачивало экономический суверенитет. Помимо всего, это проявлялось в быстром замещении отечественного производства самым разным импортом – от продовольствия и одежды до самолетов и нефтебурового оборудования. Все это выглядело катастрофично на фоне еще недавно существовавшего СССР. По оценкам западных экспертов, доля товарного импорта по отношению к общему объему создавшегося общественного продукта советской экономики (этот показатель называется «импортная квота») в начале 80-х гг. прошлого века составлял 7–8 %. Но при этом следует помнить, что около 80 % всего импорта приходилось на закупки в социалистических и развивающихся странах. Доля стран Запада редко превышала 20 %.

Когда в 2000 г. Владимир Путин стал президентом страны, слово «импортозамещение» стало входить в лексикон самого президента и его окружения. Была поставлена задача «соскочить с иглы» – нефтяной и импортной одновременно. А тут, как нельзя вовремя, «задул ветер в паруса» российской экономики. Я имею в виду укрепление позиций отечественного товаропроизводителя на собственном рынке после дефолта 1998 года. Посмотрим, куда же стал двигаться корабль российской экономики. Ниже приведены данные, характеризующие изменения зависимости российской экономики от экспорта и импорта в период 1995–2013 гг. (табл. 3).

Какие можно сделать выводы из табл. 3? Прежде всего, за период в 19 лет показатель экспортной зависимости российской экономики вырос в 3,4 раза. Показатель импортной зависимости – в 4,5 раза.

В рамках рассматриваемого 19-летнего периода были некоторые промежутки времени, когда происходило некоторое снижение показателей экспортной и импортной зависимости. Например, после дефолта 1998 года и вызванного им падения валютного курса рубля примерно в 3 раза произошло довольно резкое повышение показателя экспортной зависимости российской экономики (в 1,7 раза в 1999 году по сравнению с 1998 годом). Одновременно наблюдалось и снижение показателя импортной зависимости, но оно было существенно более умеренным, причем произошло не в следующем после дефолта году (1999). Эффект проявился в 2000–2002 гг.

Табл. 3. Относительный уровень зависимости экономики России от экспорта и импорта товаров и услуг (в % ВВП)

Год – Экспорт – Импорт

1995 – 8,4 – 5,0

1996 – 9,2 – 5,0

1997 – 5,9 – 3,7

1998 – 17,5 – 10,7

1999 – 29,1 – 12,1

2000 – 29,9 – 9,8

2001 – 22,1 – 9,3

2002 – 19,1 – 8,3

2003 – 22,8 – 11,5

2004 – 24,3 – 12,1

2005 – 25,6 – 12,1

2006 – 33,7 – 21,0

2007 – 30,6 – 21,8

2008 – 30,8 – 21,8

2009 – 27,4 – 20,1

2010 – 28,9 – 21,0

2011 – 30,1 – 21,6

2012 – 29,3 – 22,0

2013 – 28,4 – 22,5

Затем начался новый тренд роста показателей экспортной и импортной зависимости. При этом максимальное значение показателя экспортной зависимости было достигнуто в 2006 году (33,7 %). Затем он несколько снизился.

В то же время показатель импортной зависимости имел постоянно повышательную тенденцию, он достиг своего максимума в 2013 году (22,5 %). Отношение объемов импорта к величине ВВП России не в полной мере отражает степень импортной зависимости российской экономики. Дело в том, что «реформированию» в России подверглась не только экономика, но и статистика. В том числе статистика валового внутреннего продукта (ВВП). Сегодня значительная часть объема ВВП, измеряемого Росстатом, – «пена», вернее разные услуги, причем многие из них – весьма сомнительного свойства. Например, по данным Росстата, в ВВП России в 2013 году на услуги, проходящие по графе «торговля, гостиницы, рестораны, транспорт и связь», приходилось 27,8 %. Еще 16,9 % приходилось на позицию «финансовые услуги и операции с недвижимостью». Всего на все сектора услуг пришлось 60 % ВВП, а на реальный сектор экономики – лишь 40 %. В том числе на промышленность – 29,0 %, сельское хозяйство – 4,0 %, строительство – 7,2 %. Если сопоставлять объемы импорта с той частью ВВП, которая приходится на реальный сектор экономики, то мы получим показатель импортной зависимости, в 2,5 раза более высокий, чем тот который обозначен в табл. 3. Иными словами, реальная импортная зависимость России (отношение импорта к ВВП реального сектора экономики) превышала 50 %. Данный вывод подтверждается тем же Росстатом, который приводит физические показатели по импорту отдельных товаров (как потребительских, так и производственного назначения) и по производству и внутреннему потреблению этих же товаров.

Не надо объяснять, что столь высокие значения импортной квоты российской экономики означают удушение отечественного товаропроизводителя. В 2012 году Россия присоединилась (вернее, ее насильно «присоединили») к ВТО. Нетрудно догадаться, что после этого «радостного» события импортная зависимость России будет только расти (эту тенденцию могут, правда, «подпортить» экономические санкции Запада).

Отметим, что столь высокие уровни импортной зависимости присущи небольшим экзотическим странам «золотого миллиарда» (типа Люксембурга). А также странам периферии мирового капитализма, имеющим монокультурную экономику.

Некоторые эксперты утверждают, что падение курса рубля, которое, как известно, закончилось его обвалом в декабре 2014 года, отразится, мол, благоприятно как на экспорте, так и импорте России. В качестве аргумента приводят пример падения курса рубля после дефолта 1998 года.

Но что значит «благоприятное влияние»? Особенно на экспорт. Между прочим, уровень экспортной зависимости российской экономики был крайне высоким и до того, когда началось снижение курса рубля. Не только по сравнению с показателями Российской Федерации начала 1990-х гг., но и по сравнению с другими странами. Считается, что одной из наиболее интегрированных в мировой рынок экономик является экономика КНР. Посмотрим, каков уровень экспортной и импортной зависимости китайской экономики (табл. 4).

Табл. 4. Относительный уровень зависимости экономики КНР от экспорта и импорта товаров и услуг (в % ВВП)

2011 – 2012 – 2013

Экспорт: 26,1 – 24,9 – 24,0

Импорт: 24,0 – 22,1 – 21,2

Сальдо: 2,1 – 2,8 – 2,8

Сравнение данных табл. 3 и 4 показывает, что относительный уровень экспортной зависимости экономики России в текущем десятилетии выше, чем экономики КНР. А сравнение по импорту показывает, что российская экономика в 2013 году имела более высокую импортную зависимость по сравнению с китайской. За период 2011–2013 гг. в Китае наблюдался тренд к снижению импортной зависимости, а в России – к росту.

Сомнителен тезис о «благоприятном влиянии» обесценения рубля на показатель импортной зависимости России. Тогда, полтора с лишним десятилетия назад, когда после дефолта валютный курс рубля резко снизился, предприятия многих отраслей российской экономики сумели воспользоваться этим шансом для восстановления своих позиций на внутреннем рынке. Достаточно познакомиться с данными Росстата, чтобы убедиться, что у предприятий в конце 1990-х гг. имелись большие резервные мощности, которые и были оперативно задействованы для замещения импорта. Сегодня таких незагруженных мощностей немного. Почему? Прежде всего, потому, что за полтора десятилетия произошла их полная физическая амортизация. При гигантских экспортных доходах российской экономики капитальные вложения во многих отраслях не обеспечивали даже простого воспроизводства основных фондов, выбытие превышало обновление и ввод новых мощностей.