Текст книги "Закат эпохи либерализма. Хроника финансового Апокалипсиса"

Ближний Восток

Считается, что крупнейшей в мире нефтяной компанией является Saudi Aramco, которая базируется в Саудовской Аравии. Примечательно, что Saudi Aramco не «прозрачна», поскольку не публикует таких финансовых показателей, как прибыль, обороты, активы и рыночная капитализация. Поэтому не представлена в рейтингах крупнейших мировых нефтедобывающих компаний, где, как известно, первые строчки занимают американские Exxon Mobil и Chevron, китайские Sinopec и PetroChina, англо-голландская Royal Dutch Shell, британская BP, французская Total. Однако все прекрасно понимают, что эти лидеры мирового нефтяного бизнеса – лилипуты на фоне саудовского Гулливера.

Saudi Aramco принадлежат более 100 нефтяных и нефтегазовых месторождений в Саудовской Аравии с запасами, составляющими около четверти мировых разведанных запасов углеводородов. По объёмам добычи компании есть лишь обрывочные данные за некоторые годы. Так, в 2013 году Saudi Aramco добыла 3,4 млрд, баррелей сырой нефти (примерно 11 % мировой добычи). Годовая добыча нефти и газа в едином эквиваленте, по оценкам экспертов, у саудовской компании примерно в два раза больше, чем у крупнейшей американской компании Exxon Mobil. У Saudi Aramco есть филиалы, совместные предприятия и дочерние компании в Китае, Японии, на Филиппинах, Республике Корея, Сингапуре, ОАЭ, США и Великобритании. Имеется флот супертанкеров. Коль Saudi Aramco не «прозрачна», то она и не является публичной, на фондовом рынке не представлена.

История нефтяного гиганта восходит к 1933 году, когда в результате концессионного соглашения правительства Саудовской Аравии с американской компанией Standard Oil of California возникла компания California-Arabian Standard Oil Company; c 1944 года компания стала называться Arabian American Oil Company.

В 1950 году саудовский король Абдель Азиз ибн Сауд пригрозил национализировать нефть в стране, вынудив тем самым американского партнёра согласиться на раздел прибыли 50:50. Штаб-квартира компании была перенесена из Нью-Йорка в Саудовскую Аравию (Дахран). В 1973 году, после американской поддержки Израиля в ходе Войны Судного дня, правительство Саудовской Аравии приобрело 25 % акций компании, увеличив к 1974 году свою долю до 60 %. Наконец, к 1980 году участие правительства Саудовской Аравии в капитале достигло 100 процентов. В ноябре 1988 года компании было дано нынешнее название Saudi Aramco (полное официальное название – Saudi Arabian Oil Company).

Если Saudi Aramco занимает ведущие позиции в мировой нефтяной промышленности, то в самой Саудовской Аравии эта компания составляет 90 % всей национальной экономики. До последнего времени 90 процентов прибыли компании направлялись в государственный бюджет.

На протяжении многих десятилетий Саудовская Аравия была одним из самых надежных союзников Вашингтона на Ближнем Востоке. Особенно после того, когда в середине 1970-х гг. тогдашний государственный секретарь США Генри Киссинджер договорился с саудовским королем о том, что Саудовская Аравия будет продавать «черное золото» исключительно за доллары США. А Вашингтон в обмен на это обещал поставки оружия и военно-политическую поддержку, а также гарантии того, что стратегический союзник Вашингтона Израиль не будет проводить агрессивной и даже недружественной политики в отношении Эр-Рияда.

Статус-кво Саудовской Аравии поколебался осенью 2016 года. Конгресс США принял закон, дающий право родственникам жертв нью-йоркских терактов 11 сентября 2001 года подавать в суд на правительство Саудовской Аравии и требовать от него компенсаций. Основанием для принятия закона была якобы то обстоятельство, что большинство исполнителей терактов были саудовскими гражданами. Против был президент Обама, который пытался наложить вето на закон, однако Конгресс сумел преодолеть вето. Конечно, были гораздо более серьезные причины для охлаждения отношений между Вашингтоном и Эр-Риядом. Но это тема отдельного серьезного разговора.

Как бы там ни было, но начался «обмен любезностями» между Эр-Риядом и Вашингтоном. Дело дошло даже до того, что Вашингтон пригрозил заморозить активы саудовского происхождения, которые находились в США в случае, если Эр-Рияд откажется от выплат. Цена вопроса высокая: представители саудовской правящей династии в США владеют вложениями в размере 750 млрд. долл.

Обострение отношений с Вашингтоном привело к ухудшению экономического положения Саудовской Аравии. В частности, в 2016 г. объем экспорта из Саудовской Аравии в США уменьшился почти на четверть (на 23,4 %). На этот фактор ухудшения наложился другой, еще более серьезный фактор – длительное пребывание мировых цен на «черное золото» на крайне низком уровне. Хотя Саудовская Аравия имела хороший «запас прочности» для противостояния низким ценам, но и этот запас стал иссякать. Например, в 2016 году бюджетная «дыра» (дефицит государственного бюджета) составила 90 млрд. долл. В 2015 году показатель относительного уровня бюджетного дефицита был равен 15 % ВВП, в 2016 г. – 13 %, в 2017 г. – почти 9 %. По относительной величине бюджетных «дыр» Саудовская Аравия стал чуть ли не мировым рекордсменом. Разве что в неблагополучной Венесуэле «дыры» бюджета больше.

И вот когда у Эр-Рияда завершился длительный период экономического процветания, саудовские правители впервые за долгие годы задумались о том, как дальше жить. В краткосрочной перспективе – где взять денег для того, чтобы закрыть неожиданно возникший дефицит государственного бюджета? В долгосрочной перспективе – как застраховаться от высокой волатильности цен на рынке «черного золота»?

Пришла идея частичной приватизации своей «дойной коровы» под названием Saudi Aramco для того, чтобы выручить хорошие деньги. И за их счет закрыть «дыры» бюджета. Но, главное – провести радикальную перестройку экономики, которая позволила бы Саудовской Аравии ликвидировать почти фатальную зависимость от нефти, создать новые отрасли и производства.

Контуры проекта стали складываться еще в 2015 году. Было решено, что в Саудовской Аравии будет создан крупнейший в мире суверенный фонд с капиталом около 2 трлн, долл., за счет которого будет производиться финансирование программы структурной перестройки саудовской экономики. Указанная программа начала готовиться в 2015 году. В апреле 2016 г. прошло широко разрекламированное в Саудовской Аравии заседание возглавляемого королем Сальманом бен Абдель Азизом Кабинета министров, на котором эта программа была принята. Она получила название «Видение – 2030». Как следует из названия документа, структурная перестройка саудовской экономики должна завершиться к 2030 году.

Источником капитализации фонда должны стать деньги, вырученные от приватизации Saudi Aramco. Приватизация должна проводиться постепенно, поэтапно. С тем, чтобы получать максимальный финансовый эффект. При этом приватизация должна по возможности синхронизироваться с ходом реализации программы «Видение – 2030». О полной приватизации речь не шла. Доля участия в капитале компании в конечном счете должна быть понижена до 50 % плюс 1 акция. В январе 2016 года было официально объявлено, что для начала на продажу будет выставлено примерно 5 % капитала компании. В СМИ получила хождение цифра возможной капитализации всей саудовской компании – 2 трлн. долл, (экспертная оценка). Таким образом, выручка от первого этапа приватизации оценивалась в 100 млрд. долл. Видимо, запланированная операция рассматривалась Эр-Риядом как пробный шаг. Очевидно, что вырученных денег для капитализации суверенного фонда и финансирования программы было недостаточно, с их помощью можно было лишь сбалансировать государственный бюджет.

Площадка для проведения операции по первичному размещению бумаг (IPO) Saudi Aramco на тот момент еще была неизвестна. Планировалось, что в течение 2016 года биржа для проведения листинга будет определена. А сама операция будет осуществлена в 2017 году. Однако в прошлом году дату проведения IPO несколько раз откладывали, наконец, было решено осуществить ее в 2018 году. Вокруг планов приватизации Saudi Aramco завязалась самая настоящая интрига. Появилось бесчисленное количество версий того, почему операция раз от раза переносится.

Одна из банальных причин того, почему Эр-Рияд перестал форсировать приватизацию своего нефтяного гиганта заключается в том, что цены на «черное золото» на мировом рынке пошли вверх. Сегодня они более чем в два раза превышают тот уровень, который был на момент зарождения идеи приватизации в 2015 году.

Другая часто фигурирующая в СМИ причина заключается в том, что, мол, цифра предполагаемой капитализации Saudi Aramco в 2 трлн. долл, оказалась сверхоптимистичной. Что, на самом деле, «красная цена» компании никак не выше 1 трлн. долл. Правда, такие заниженные оценки делались и делаются западными экспертами. И есть подозрение, что они выполняют «социальный заказ» тех, кто по тем или иным причинам ведет игру «на понижение». А если цена компании действительно ниже 1 трлн, долл., то для Саудовской Аравии «овчинка выделки не стоит».

Первоначально Эр-Рияд рассматривал в качестве потенциальных площадок проведения операции биржи Лондона, Нью-Йорка, Гонконга. Кажется, пообщавшись более плотно с консультантами, которые прорабатывали вопросы подготовки IPO, саудовские чиновники поняли, что на всех фондовых биржах требуют такой «прозрачности» со стороны участника операции, на которую они идти не готовы. В отличие от «цивилизованных» представителей Запада, консервативные саудиты не готовы раздеваться до трусов.

Пробовали они проработать вариант проведения операции на собственной бирже, но есть опасения, что серьезные инвесторы не пойдут на мало им известную площадку.

Список причин переносов приватизации можно продолжать еще очень долго. Серьезный анализ каждой из них заслуживает отдельной статьи. В марте нынешнего года лондонская Financial Times познакомила читателей с небольшой сенсацией: в 2018 году приватизационная сделка вообще не состоится. Срок сдвигается на первую половину 2019 года из-за «сложностей в поиске инвесторов» и «неожиданных правовых рисков».

А вот сенсация более серьезная. 6 июля 2018 г. авторитетное американское издание The Wall Street Journal со ссылкой на саудовских чиновников и источники, знакомые с ситуацией, сообщило, что и есть сомнения в том, что первичное публичное размещение акций Saudi Aramco вообще произойдет. Я не думаю, что это информационная «утка». Будь я на месте саудовских шейхов, точно отказался бы от IPO. Цена выручки от реализации 5 % капитала оказывается слишком высокой: компания, а, в конечном счете, и вся Саудовская Аравия попадет под влияние мировых махинаторов с их «инвестиционными рейтингами», «аудитами», «биржевыми котировками» и т. п.

Также появились альтернативные источники пополнения казны. Это не только дополнительные миллиарды долларов от роста цен на «черное золото». Саудовская Аравия также наладила размещение на мировом рынке бумаг суверенного долга (первые размещения были не очень удачные, сейчас дела пошли лучше). Наконец, была разработана и начала реализовываться программа приватизации иных (помимо Saudi Aramco) активов. Речь идет о приватизационной программе правительства, которая предусматривает привлечение к 2020 г. 35–40 млрд, риалов (около 10 млрд. долл. США) путем продажи спортивных клубов, мукомольных комбинатов и водоопреснительного завода, некоторых других объектов. Понятно, что выручка скромная на фоне астрономических сумм Saudi Aramco. Но, видимо, Эр-Рияд решил «потренироваться» на мелких объектах.

Хотя публичное размещение акций Saudi Aramco сегодня стало весьма проблематичным, продажа «кусочка» саудовского нефтяного гиганта может все-таки состояться. Никакого противоречия тут нет. Интригу вокруг Saudi Aramco следует обязательно рассматривать с учетом «китайского фактора». До недавнего времени Саудовская Аравия была главным поставщиком нефти на китайский рынок (недавно она отошла на второе место, уступив лидерство России). Поддержание стабильных отношений с Пекином для Эр-Рияда сегодня не менее важно, чем с Вашингтоном. Уже на протяжении по крайней мере двух лет Пекин играет на этой заинтересованности Эр-Рияда.

Во-первых, Пекин настаивает на том, чтобы поставки саудовской нефти начали оплачиваться в китайских юанях. Эр-Рияд оказался между молотом и наковальней. Ведь еще в 70-е годы прошлого века он дал клятвенное обещание Вашингтону, что будет продавать «черное золото» только на «зеленую валюту». Эр-Рияд тянет с выполнением условия Пекина, теряя с каждым месяцем «очки» (позиции на китайском рынке нефти). Рано или поздно Эр-Рияду придется согласиться на торговлю в юанях. Он к этому готовится. Причем очень конкретно. Осенью прошлого года Москву посетил (впервые за всю историю отношений наших стран) саудовский король. Каким ветром принесло саудовского монарха в первопрестольную? За пестрой повесткой переговоров скрывался один главный вопрос, который интересовал короля – зенитноракетный комплекс С-400. Им король хотел бы прикрыться от ожидаемого гнева Вашингтона.

Во-вторых, Пекин готов помочь Эр-Рияду в практической реализации плана продажи 5 процентов капитала Saudi Aramco. Он предлагает ему стать покупателем этой доли. Причем без использования таких «предрассудков» и «формальностей» как IPO. То есть путем прямого приобретения. Таким способом Пекин хочет постепенно выдавливать из Саудовской Аравии ее «пожизненного союзника» – США, а также установить более эффективный контроль над поставками «черного золота» на китайский рынок.

С учетом «китайского фактора» непонятные на первый взгляд действия Эр-Рияда вокруг Saudi Aramco приобретают свою логику.

После того, как в 2015 году шесть стран подписали соглашение о ядерной программе Ирана (США, Франция, Великобритания, Германия, Китай и Российская Федерация), Тегеран не очень долго наслаждался возвращением к мирной жизни. Под мирной жизнью я имею в виду состояние, когда происходило сворачивание экономических санкций против Ирана, которые ранее были инициированы Вашингтоном.

В Иран быстро потянулись компании из Европы, России и Китая, рассчитывая начать освоение богатых месторождений углеводородного сырья и весьма емкого внутреннего рынка. Суммы ожидаемых иностранных инвестиций в иранскую экономику оценивались даже не в десятки, а сотни миллиардов долларов. Однако эйфория длилась не долго. В мае президент США Дональд Трамп заявил о выходе его страны из многостороннего соглашения («Совместный всеобъемлющий план действий») и потребовал от Тегерана таких уступок, которые были для последнего неприемлемыми. Фактически Вашингтон объявил ультиматум, который содержал угрозу возобновления экономических санкций. И хотя остальные участники соглашения не поддержали инициативу Вашингтона, его это не остановило.

Белый дом объявил о введении санкций против Ирана в два этапа. Первый должен начаться с 4 августа, второй – с 6 ноября текущего года. Более того, Вашингтон предупредил остальных участников соглашения и все международное сообщество, что в экономических санкциях должны участвовать все. Несмотря на то, что инициатива Вашингтона не получила поддержки в Совете Безопасности ООН. За уклонение от таких санкций Вашингтон пригрозил введением вторичных санкций против ослушавшихся.

Несмотря на антиамериканскую риторику целого ряда европейских политиков Европа, как мне кажется, послушно начнет с 4 августа участвовать в санкциях против Тегерана. По информации госдепартамента США, около 50 компаний сообщили к середине лета о намерении покинуть иранский рынок. В основном это компании, работающие в финансовой и энергетической сферах. Большая их часть из Европы.

Такие страны, как Китай, Россия, Турция и некоторые другие дали понять, что под дудку Вашингтона плясать не собираются. Посмотрим, уже в этом месяце станет понятно, какие страны действительно готовы продолжать сотрудничество с Ираном и противостоять Вашингтону, а какие пойдут у него на поводу.

А что Тегеран? Тегерану, конечно, не привыкать, санкции против него начались еще в 1979 году, и толком перерыва в них почти не было (если не считать короткое «окно» 2016–2017 гг., когда не были даже полностью сняты все ранее введенные санкции).

На фоне надвигающейся торговой войны, инициированной Вашингтоном против Китая, Европы и других стран, Тегерану, может быть, будет легче найти лазейки и «дыры» в экономической блокаде. Слишком уж многих Трамп успел настроить против Америки за короткий срок.

Кроме того, Тегеран прорабатывает вопрос о компенсации возможных рисков для иностранных инвесторов. Речь идет о предоставлении таким инвесторам особых льгот при вложении в утвержденные правительством проекты (всего 72 проекта).

Кое-кто из иностранных инвесторов и представителей национального бизнеса еще в начале года предчувствовал, что санкции будут возобновлены. Поэтому начался отток капитала из страны, что заметно стало сказываться на национальной валюте – иранском риале. Его курс стал падать. В начале года официальный курс валюты составлял 35186 риалов за доллар США, а концу июля он уже вырос до 44070. Но это официальный курс, а еще есть курс серого и черного рынка, где риал оказывается еще более дешевым. В прошлом месяце курс пересек планку в 100 тысяч риалов и 30 июля на черном рынке он упал до 112 тысяч риалов. Падение валютного курса риала ведет к повышению цен на те потребительские и инвестиционные товары, которые страна импортирует. В результате ускоряется инфляция. В результате в стране уже возникли определенные недовольства и имели место отдельные манифестации.

Центральный банк Ирана принимает срочные меры по ужесточению контроля над валютными операциями в стране. В частности, в апреле был установлен лимит владения наличной иностранной валютой в размере, эквивалентном 10 тысячам евро. «Граждане до конца месяца должны продать любую избыточную сумму или внести ее на банковские счета», говорится в заявлении ЦБ Ирана. Отмечается, что несоблюдение требований «повлечет за собой судебное преследование». Валютный надзор Центробанка выявляет все большее количество махинаций со стороны частных иранских компаний, стремящихся вывести иностранную валюты за пределы страны. В июле было арестовано несколько предпринимателей, получивших от правительства лицензии на импорт телефонных аппаратов. Можно предположить, что валюта была перечислена, а импортный товар в страну не поступил. Усилилась скупка золота и других драгоценных металлов на внутреннем черном рынке за иностранную валюту. Ряд торговцев золотом уже арестован.

Весной текущего года парламент Ирана торжественно заявил о полной (100-процентной) дедолларизации национальной экономики. Как выяснилось, это было несколько поспешное заявление. Но ЦБ страны заявляет, что в международных расчетах доллара США к концу года не останется. Доллар будет замещен евро. Будут также использоваться другие валюты. Например, российский рубль и китайский юань.

К сожалению, для Ирана, период 2016–2017 гг. оказался недостаточным для того, чтобы дождаться полной разморозки все международных резервов. Величина этих резервов до конца не выяснена. Центробанк Ирана давно уже перестал публиковать систематическую информацию на этот счет. Но, согласно экспертным оценкам, по величине резервов в последние два десятилетия Иран входил в первую двадцатку стран.

Удивительно, но подробную статистику золотовалютных резервов Ирана можно найти на сайте Федерального резервного банка Сент-Луиса, входящего в Федеральную резервную систему США[17]17
  https://fred.stlouisfed.org/series/IRNFAFARUSD


[Закрыть]. Приведу данные по отдельным годам (на начало года; млрд, долл.): 2000 г. – 16,57; 2005 г. – 47,10; 2010 г. – 78,91; 2011 г. – 95,48; 2012 г. – 52,07; 2013 г. – 118,20; 2014 г. -110,78; 2015 г. – 115,74; 2016 г. – 104,16; 2017 г. – 95,12; 2018 г. – 108,36. Кроме того, источник дает прогноз величины резервов на начало следующего года -126,97 млрд. долл. Обратим внимание на то, что иногда данные о золотовалютных резервах Ирана публикует Центральное разведывательное управление США (ЦРУ). По данным ЦРУ, на конец 2016 года они были равны 135,5 млрд. долл. Как видим, данные ФРС США и ЦРУ заметно расходятся. Но очевидно, что и денежные власти США, и американские спецслужбы проявляют весьма серьезный интерес к международным резервам Ирана. Это не случайно. Видимо заморозка резервов – один из главных инструментов в арсенале Вашингтона. Ни ФРС США, ни ЦРУ не выделяют в общем объеме международных резервов ту часть, которая находится под «заморозкой».

Когда Вашингтон объявил о начале «разморозки» иранских резервов, некоторые эксперты называли суммы замороженных средств до 100 млрд. долл. Видимо, учитывались не только резервы, но и иные валютные активы, принадлежащие юридическим и физическим лицам Ирана. Через некоторое время оценки были понижены до 30 млрд. долл. А еще через некоторое время ЦБ Ирана официально заявил, что рассчитывает на полную разморозку и назвал общую сумму 32 млрд, долл.[18]18
  http://www.latimes.com/world/middleeast/la-fg-iran-frozen-assets-20160120-story.html


[Закрыть] В некоторой степени заморозке подвергалась и валютная выручка от иранского экспорта, которая зачислялась на счета банков стран-импортеров. Такую валюту нельзя было переводить в другие страны, она могла использоваться только для закупок товаров в данной стране.

Сколько удалось разморозить иранских резервов за два года «оттепели», никто не знает. Дело в том, что власти США на одну «заморозку», которая делалась в период санкций, стали накладывать новую «заморозку». Неожиданно в Вашингтоне вспомнили о событиях 11 сентября 2001 года и посчитали, что Иран сыграл важную роль в подготовке террористического акта. А раз так, то он должен нести материальную ответственность за содеянное. Иначе говоря, покрывать судебные претензии американских граждан (которые сами пострадали от теракта или пострадали их родственники) следует за счет тех иранских резервов, которые были уже один раз заморожены. Федеральный судья Нью-Йорка 2 мая нынешнего года постановил, что Иран должен выплатить более 6 миллиардов долларов семьям погибших в результате терактов 11 сентября 2001 года[19]19
  http://ursa-tm.ru/forum/index.php7/topic/275935-sud-v-ssha-obyazal-iran-vyplatit-bolee-6-mlrd-semyam-pogibshih-pri-teraktah-11 – sentyabrya/


[Закрыть]. Тегеран уже подал апелляционный в июне нынешнего года иск в международный суд ООН в Гааге по поводу новой незаконной волны заморозок резервов.

Между прочим, повторная заморозка международных резервов Ирана началась еще до того, как 4 августа стартует первый этап экономических санкций. Дело в том, что объявленные в мае Трампом санкции имеют отношение к ядерной программе Ирана. А параллельно Вашингтоном могут вводиться и вводятся санкции по иным причинам и соображениям. Так, в мае месяце в санкционные списки Вашингтона попал глава ЦБ Ирана Валиолла Сейф. Основанием, как заявил Вашингтон, является то, что руководитель Центробанка имел тесные связи с иранским Корпусом стражей исламской революции (КСИР). А этот Корпус, по мнению Вашингтона занимается поддержкой палестинских террористов и вообще проводит враждебную по отношению к Израилю политику. Конкретно В. Сейф был обвинен в том, что он помогал КСИР переводить нелегально многие миллионы долларов партии «Хезболлах». Включение в черные списки руководителя Центробанка означает его невозможность пребывания на территории США и предполагает арест принадлежащих ему активов на территории Америки.

Примечательно, что через два с половиной месяца после этого (25 июля) кабинет министров Ирана принял решение о смене руководителя Центробанка страны. На смену В. Сейфу, который находился на этом посту с 2013 года, пришел Абдольнасер Хеммати. Новый 61-летний руководитель Центробанка долгие годы проработал в финансово-кредитной системе страны, до последнего назначения он руководил Центральной государственной страховой компанией. Сообщая об этом назначении, президент Ирана Хасан Роухани (посты президента и премьер-министра в Иране совмещены) выразил надежду, что А. Хеммати сумеет провести реформу банковской системы, финансовой и денежной политики ИРИ. Иранский президент также выразил надежду, что новый председатель Центробанка сумеет стабилизировать курс падающего риала, существенно расширить финансовые двусторонние соглашение с другими странами и защитить валютные резервы страны в условиях новой волны ужесточения санкций против Ирана.

Над Ираном вновь навис дамоклов меч в виде такой санкции, как отключение от системы коммуникационного сопровождения международных платежей СВИФТ (такое отключение уже производилось под нажимом Вашингтона в 2012 году; в феврале 2016 года состоялось повторное подключение). Санкция очень неприятная. Примечательно, что в начале года в парламенте Ирана рассматривался вопрос о возможности использования в стране цифровых валют (криптовалют). В апреле было принято решение о полном и категорическом запрете на такое использование. Сейчас в правительстве и Центробанке Ирана вновь вернулись к этому вопросу. Не исключается, что все-таки может произойти частичная легализация использования цифровых валют. Но лишь в международных расчетах в случае повторного отключения Ирана от системы СВИФТ. На уровне межпарламентских связей Иран-Россия уже прошли переговоры о возможности использования криптовалют в качестве средства расчетов по взаимной торговле[20]20
  http://www.interfax.ru/business/612729


[Закрыть].