Текст книги "Комедии для 5—6 актеров. Собрание комедий в 7 книгах. Кн. 4"

ПРОФЕССОР. Я тоже.

Пауза.

МУЖ. Как приятно беседовать о чем-то интеллектуальном, правда?

ДЕВУШКА. Еще бы!

ПРОФЕССОР. (С воодушевлением.) Несомненно!

ЖЕНА. Ну, что же вы молчите?

ДЕВУШКА. А вы?

ЖЕНА. Я просто не знаю, с чего начать. (Профессору.) Начните вы, ведь вы все-таки профессор.

ПРОФЕССОР. М-м… Э-э-э… По правде говоря, в качестве профессора я привык разговаривать только на профессиональные темы.

ДЕВУШКА. А какая у вас профессия?

ПРОФЕССОР. Вы же знаете – секс. О нем я могу говорить неограниченно долгое время.

ЖЕНА. Нет, секс – запретная тема.

ДЕВУШКА. (Вздыхая.) Да, запретная.

ЖЕНА. Естественно. Мы же условились.

Пауза.

МУЖ. Ну, хорошо… Если больше некому, я готов начать.

Все приготовляются слушать.

Э-э… Однажды муж неожиданно возвращается раньше времени с работы домой и застает свою жену с лю…

ЖЕНА. (Прерывая.) Стой! Мы же договаривались только об интеллектуальном.

МУЖ. Об интеллектуальном? Ну, хорошо… (Подумав.) Однажды один интеллектуальный муж возвращается раньше времени домой с работы и застает свою интеллектуальную жену в постели с очень интеллектуальным любовником.

Пауза.

ЖЕНА. И что?

МУЖ. Ничего. В тот день он узнал для себя много нового.

Пауза.

ПРОФЕССОР. Кто еще хочет рассказать что-нибудь интеллектуальное?

Пауза.

Неужели мы не можем поговорить о литературе, о театре, о музыке?

ДЕВУШКА. Честно говоря, литература меня не очень интересует.

ЖЕНА. А меня не интересует музыка.

МУЖ. А меня театр.

ПРОФЕССОР. Приходится констатировать, что в современном обществе, где все равны в смысле отсутствия культуры, единственная тема, которая интересует абсолютно всех и всегда, и которая доступна пониманию всех и каждого – это секс.

ДЕВУШКА. Ну, хорошо, раз об интеллектуальном не получается, пусть каждый говорит, о чем ему интересно.

ЖЕНА. Только не о сексе.

МУЖ. Само собой разумеется.

Пауза.

ДЕВУШКА. Интересно, а что еще может быть интересно, кроме секса?

Пауза.

Мне, например, интересно – бывает ли неинтересный секс?

ЖЕНА. Бывает.

ПРОФЕССОР. А меня, если честно, уже ничего не интересует. Даже секс.

ДЕВУШКА. Я вообще-то сексом тоже не интересуюсь. Зато секс интересуется мной. И очень сильно.

ЖЕНА. Мы снова съехали на секс. Неужели нельзя говорить о чем-нибудь другом?

ДЕВУШКА. (Уныло.) Об интеллектуальном?

ПРОФЕССОР. Только об интеллектуальном.

Пауза.

ЖЕНА. Давайте поговорим о любви. О любви можно?

ПРОФЕССОР. О любви можно.

ДЕВУШКА. Почему это о любви можно, а о сексе нельзя? Разве это не одно и то же?

ПРОФЕССОР. Не совсем.

ДЕВУШКА. По-моему, «любовь» – это просто старинное название секса.

МУЖ. Наверное, это слово было тогда запрещено цензурой, и вместо него употребляли слово «любовь».

ДЕВУШКА. Нет, любовь, кажется, это что-то другое. Я помню, мы учили в школе… Это что-то, что встречалось в далеком прошлом.

ЖЕНА. Так какая все-таки разница?

ПРОФЕССОР. Ну, можно сказать, что в любви важен партнер, а в сексе – процесс. Еще считалось, что женщины предпочитают любовь, а мужчины – секс.

ДЕВУШКА. Неправда. Я – юная, неопытная девушка, и не знаю, что предпочитают мужчины. Но я знаю, что предпочитают женщины.

МУЖ. Профессор, а что лучше – секс или любовь?

ПРОФЕССОР. Безусловно, секс. Секс полезен для здоровья, любовь – вредна.

ЖЕНА. Почему?

ПРОФЕССОР. У любви слишком много отрицательных эмоций. Волнения, ревность, претензии, тоска, объяснения и все, что угодно, а секс доставляет только чистое удовольствие. От любви остаются тяжелые воспоминания, надломленные нервы и острое разочарование, а от секса – только приятная усталость и хороший аппетит.

МУЖ. И, кроме того, любовь требует массу времени. Все эти разговоры, букеты, прогулки, приглашения, провожания… Кто в наш век может себе это позволить? Кто теперь может выкроить свободных хоть полчаса? А секс – отвлекся на минутку, и побежал дальше.

ДЕВУШКА. Да, секс – это как-то более современно.

МУЖ. Глядите, какой у нас интеллектуальный разговор получился!

ДЕВУШКА. И совершенно не о сексе!

ЖЕНА. (Нервно.) Вся беда в том, что мы опять только разговариваем. А время идет.

МУЖ. А что еще нам остается делать?

ЖЕНА. Не знаю. Знаю только, что надо что-то предпринимать. Кто-нибудь из вас доволен своей жизнью?

Пауза.

Я спрашиваю всех – кто-нибудь доволен своей жизнью?

ПРОФЕССОР. Нет.

ДЕВУШКА. Нет.

МУЖ. Нет.

ЖЕНА. Так что же мы сидим, болтаем и делаем вид, что нам легко и хорошо?

ДЕВУШКА. А кто делает вид? Я не делаю.

МУЖ. Но что мы можем предпринять?

ЖЕНА. Я давно предлагала – бежать.

МУЖ. Бежать нам некуда.

ДЕВУШКА. И от себя не убежишь.

ЖЕНА. А что же делать?

ПРОФЕССОР. Что-нибудь! У нас нет времени! Давайте решать!

ДЕВУШКА. Правильно! Надо, наконец, что-то менять, надо действовать, надо что-то делать. Все равно, что. Крушить, ломать, поджигать. Не знаю, как вам, а мне очень хочется.

ЖЕНА. Нам всем очень хочется.

МУЖ. В одиночку ничего не получится.

ЖЕНА. Надо объединиться. Надо восстать! Всем вместе.

МУЖ. Как объединиться? Мы же такие разные…

ПРОФЕССОР. Мы сблизимся! Выработаем общую платформу…

ДЕВУШКА. Оставьте, какая платформа? Единственный способ быстро сблизиться – это секс. Можно сто лет сидеть вместе на работе или встречаться на вечеринках, можно каждый выходной вместе пить и ездить на пикники, но это не сблизит так, как единственная ночь, проведенная вместе!

МУЖ. (Возбужденно.) Так давайте сблизимся!

ПРОФЕССОР. Правильно! Секс – это единственный язык, понятный всем и любимый всеми: от папуасов до нордической расы. Вот почему он несет мир, взаимопонимание и единение народов. Да здравствует секс!

ДЕВУШКА. (Срывает со стола скатерть, прикрепляет ее к швабре и размахивает, как знаменем.) Ура!

ДЕВУШКА. Свободу – сейчас!

МУЖ. (Вскакивает на стол.) Да здравствует восстание!

ЖЕНА. Нам нечего терять, кроме своих цепей!

ДЕВУШКА. Гениталии всех стран, соединяйтесь!

Входит СЕСТРА.

СЕСТРА. Давайте займемся… (Останавливается.) Что с вами? Что-нибудь случилось?

Пауза. МУЖ слезает со стола, ДЕВУШКА опускает флаг. Все напряжены.

ЖЕНА. Ничего не случилось.

ДЕВУШКА. Кто вы такая и что вы тут делаете?

СЕСТРА. Вы прекрасно знаете. Так что оставим разговоры. Давайте лучше займемся се… (Девушке, которая сделала нетерпеливое движение.) Что? Вы хотите возразить?

ДЕВУШКА. Я? И не думала.

СЕСТРА. Прекрасно. Давайте займемся сейчас вечерними процедурами и нашими регулярными беседами.

ПРОФЕССОР. Мы не хотим.

СЕСТРА. Дорогой мой, все мы живем, как можем, если не можем жить так, как хотим.

ДЕВУШКА. Мы не живем, не можем, не хотим и не будем.

СЕСТРА. Вы должны.

ЖЕНА. Никто никому ничего не должен.

СЕСТРА. Будьте хорошими мальчиками и девочками.

МУЖ. Мы и так хорошие.

СЕСТРА. Вы же не хотите, чтобы я применила силу?

ЖЕНА. Про силу забудьте. Она на нашей стороне!

ДЕВУШКА. У меня идея! Сделаем ей укол. Пусть успокоится.

ЖЕНА. Ты умеешь?

ДЕВУШКА. Что тут уметь? Думаешь, я не кололась?

СЕСТРА. Бунт на корабле?

ДЕВУШКА. Мы же сказали – сегодня процедур не будет.

ЖЕНА. И завтра тоже.

МУЖ. И послезавтра.

ПРОФЕССОР. Мы свободные люди.

СЕСТРА. Свободы нет нигде. Везде нужны долг, самоконтроль и дисциплина.

ЖЕНА. Оставьте эти нравоучения. Мы вас не знаем и знать не хотим.

СЕСТРА. Зато я вас знаю очень хорошо.

ДЕВУШКА. Что вы о нас знаете?

СЕСТРА. Вы увидели, что люди злы. Эгоистичны. Агрессивны. Не умны. Вас обманывали, вас ненавидели, вас использовали и бросили. И вы решили бежать от жизни. Разве не так?

ДЕВУШКА. Уходите, вы нам неприятны.

СЕСТРА. Потому что я – ваше зеркало. Зеркало, в которое вы не хотите глядеть. Но я все-таки заставлю вас в него посмотреться.

ЖЕНА. (Иронически.) Интересно, что я в нем увижу.

Сестра. Себя. Посмотри на себя внимательно. Воображаешь себя чьей-то женой, хотя сама не замужем и никогда замужем не была. Старая дева с комплексами. Начиталась романов о несчастливых браках и произносишь тирады о том, как ты устала от семейной жизни и от своего несуществующего мужа. А знаешь ли ты, как на самом деле тяжело каждый вечер видеть усталого равнодушного мужа с его вечно недовольным лицом? В истории болезни записано, что ты девственница. От этого и вправду можно сойти с ума. Так что перестань жаловаться и выходи замуж, если сумеешь.

Жена. (Угрюмо.) Легко сказать.

СЕСТРА. Женщина должна быть призывающей, ждущей. А у тебя на лице написаны усталость и раздражение, словно ты напилась уксусу. Разве так привлекают мужчин?

ЖЕНА. А как, по-вашему?

СЕСТРА. Поменьше жалоб и побольше косметики. На губах чуть больше помады и улыбки. Юбка повыше, декольте – пониже. Хочешь от них бежать, беги, но так, чтобы тебя догнали. Отталкивай, но для того, чтобы тебя обнимали еще крепче. Сопротивляйся, но так, чтобы было лишь приятнее тебя победить. Отказывай, но чтобы было понятно, что ты уступишь. Будь холодна, но так, чтобы не ты его заморозила, а он тебя согрел.

ДЕВУШКА. Этот урок знает каждая школьница. Даже я.

СЕСТРА. (Девушке.) А ты, «юная, романтическая, неопытная девушка»… Ты что, позабыла, что уже три раза была замужем? Три раза! Обычная женщина и одного-то раза не выдерживает. Ты ли их довела, они ли тебя – не знаю. И ты без конца думаешь: «Почему меня столько раз бросали? Что во мне такого, что других не устраивает? Неужели виновата вся эта длинная вереница мужчин, которые меня бросили, а не я сама?» Вот ты и придумываешь себе новую биографию, пытаясь обмануть других и, прежде всего, себя. Только получается ли?

ПРОФЕССОР. А, может быть, не она, а вы ей придумываете биографию?

СЕСТРА. Кстати, профессор… Скажите, как это вы собрались бежать при вашем-то здоровье? Дети от вас избавились, содержать вас некому, вот вы и сходите с ума от одиночества, голода и неблагодарности… Кто и где вас ждет? Сидите тихо, кушайте протертый суп и читайте свои наставления по теории секса. В другом месте вам слушателей не найти. К тому же, если я не ошибаюсь, вы не профессор, а бывший учитель словесности в средней школе. Однако уроками литературы не проживешь, она не в моде, в моде теперь секс, вот вы и объявили себя сексологом. (Мужу.) А вам, молодой человек, я советую жениться.

МУЖ. Мне?

СЕСТРА. Ваша бывшая жена – нет, не эта женщина, другая – выгнала вас из дому, чтобы вы не мешали ей с любовником, и с тех пор вы вообще боитесь женщин. Боитесь, что она отнимет у вас свободу. Что она потребует на себе жениться. Что она вам изменит. Что она вас бросит. Что она отнимет у вас время. Что она заберет у вас все ваши деньги. Что она поссорит вас с матерью. Что она разлучит вас с друзьями. Что она будет выяснять с вами отношения. Что она вам надоест. Что вы будете несчастны… Так перестаньте же бояться жизни! Будьте сильным. Хотя сильным в жизни приходится тяжелее, чем слабым…

МУЖ. А я думал…

СЕСТРА. Перестаньте думать. Думать опасно. Учитесь жить, не задумываясь. Не думать, что будет через десять лет. Через год. Что будет завтра. Учитесь жить сегодня. Не думать, не думать, не думать. Каждый из нас должен повторять себе это по десять раз в день. Завтра – это плохое слово. Завтра мы можем разориться. Потерять работу. Заболеть. Умереть. Если об этом думать, то можно сойти с ума.

ЖЕНА. Вы рассказали о каждом из нас интересные истории. А как насчет вас самой? Если вы – зеркало, то не хотите ли посмотреть сами в себя?

СЕСТРА. Нет.

ЖЕНА. И все-таки мы вам поможем это сделать. (Подносит к лицу Сестры зеркало.) Кого вы там видите?

СЕСТРА не отвечает.

Не хотите отвечать, так я вам расскажу. Прежде всего, никакая вы не сестра.

СЕСТРА. Неправда. Кто же я, по-вашему?

ЖЕНА. Не знаю. Любительница придумывать биографии, усталая больная женщина, которая неизвестно почему вообразила себя медицинской сестрой. Да и какое нам дело, кто вы?

ПРОФЕССОР. (Сестре.) Вам, вероятно, кажется, что здесь сумасшедший дом? Это абсурд. Точно так же я могу сказать, что мы в гостинице.

ДЕВУШКА. В санатории.

ЖЕНА. У себя дома.

МУЖ. Просто на работе в обычном учреждении.

ПРОФЕССОР. Так что перестаньте нас учить и лечить.

ЖЕНА. Лечитесь сами. А мы убежим отсюда.

СЕСТРА. Куда?

МУЖ. Туда, где лучше.

СЕСТРА. Нигде не лучше, везде только хуже. И дальше будет еще хуже. Здесь, везде, всегда.

ДЕВУШКА. Все равно мы убежим.

СЕСТРА. Вы никогда не уйдете отсюда. Вы не настолько свихнулись, чтобы хотеть вернуться в мир нормальных людей. Ведь тот мир – это большой сумасшедший дом, полный пустоты и насилия.

ПРОФЕССОР. Разве можно сказать «полный пустоты»?

СЕСТРА. Можно. И перестаньте себя обманывать. Вы больны и вы знаете это.

МУЖ. Что же нам делать?

СЕСТРА. (Устало.) Идите спать.

Никто не двигается с места.

Ну, что же вы не идете?

МУЖ. Я не хочу оставаться один в своей комнате.

ПРОФЕССОР. Я тоже.

СЕСТРА. Идите, я очень устала. Мне предстоит ночь дежурства. Долгая, долгая ночь… В одиночестве. Хуже, чем в одиночестве.

Никто не уходит.

ЖЕНА. Вы нам так ничего и не скажете? Пожалейте нас хоть немного. Нам так тяжело и одиноко.

СЕСТРА. Уходите.

Все нехотя расходятся. СЕСТРА остается одна.

Вам тяжело и одиноко? Пожалеть вас? Но кто из вас знает, что такое настоящее одиночество? Полное, одинокое одиночество? Что вы знаете о настоящей тоске по настоящему сексу? Кто из вас понимает, что такое настоящая тоска по настоящей жизни? Понимаете ли вы, что значит работать сестрой в сумасшедшем доме? С умалишенными, с которыми нельзя даже просто по-человечески поговорить? Каждое утро я прихожу в этот безумный, безумный, безумный мир, и вечером возвращаюсь в мир, который кажется мне еще более безумным. И, тем не менее, надо работать, надо жить. Зачем? Чтобы каждый день давать вам таблетки, делать уколы и чувствовать вашу ненависть? А знаете ли вы, что я сама уже принимаю те же таблетки и делаю себе те же уколы? Потому что безумие, что бы там ни говорили врачи, заразно.

Я понимаю вас. То, что вы считаете своим стремлением к сексу, на самом деле – жажда любви и тепла. Вы устали… Вы устали жить и решили найти убежище в мире фантазий. Если бы вы знали, как я вас понимаю! Я тоже устала. Так хочется покоя! Покоя… Не думать. Не строить планов. Не питать надежд, которые никогда не сбываются. Не думать…

Долгая пауза, тишина. СЕСТРА подходит к одной из дверей и стучится.

СЕСТРА. (Через дверь.) Давай займемся сексом.

Ответа нет. СЕСТРА стучит громче и повторяет.

Слышите? Давай займемся сексом!

Ответа нет. СЕСТРА подходит к другой двери.

Слышите? Эй! Давай займемся сексом!

Ответа нет. СЕСТРА стучится в следующую дверь. Потом в следующую. Ответа нет. Тогда СЕСТРА обращается в зал (возможно, между нею и залом расположена невидимая дверь).

Давайте займемся сексом!

КОНЕЦ

Маленькая ночная серенада

Музыкальный фарс в одном действии

Действующие лица:

ДОКТОР

КАМИЛА, его супруга

АНЕТА, их служанка

ФЛОРЕНТИНА, почтенная дама, служащая компаньонкой

ЛЕОН, молодой человек

Аннотация

Фарс из цикла одноактных музыкальных комедий «Милые грешницы», уводящих нас во времена Лесажа и Рабле. Пьеса много лет подряд не сходит с репертуара театров. Музыка к пьесе написана Виктором Плешаком.

Жена старого доктора влюбляется в молодого человека. С помощью опытной компаньонки находит способ обмануть своего строгого мужа.. 2 мужских роли, 3 женских, интерьер.

Из театральной рецензии: «События, разворачивающиеся на сцене, хотя и происходят как бы в 17 веке, но своим дерзким юмором, остроумием, непредсказуемостью сюжетных поворотов очень привлекательны сегодня».

Место действия представляет собой часть улицы перед домом Доктора и две комнаты в этом доме: супружескую спальню с широкой кроватью и гостиную с балконом, выходящим на улицу.

ДОКТОР с супругой Камилой обедают в гостиной. АНЕТА прислуживает им. Издалека слышатся звуки песни, которую под аккомпанемент гитары поет молодой мужской голос. Голос приближается. КАМИЛА прислушивается все внимательнее, и наконец на улице появляется ЛЕОН – красивый юноша, почти мальчик. Он останавливается у балкона и с чувством поет.

ЛЕОН.

 
Гитара, расскажи о пылкой страсти,
Мои страданья милой донеси,
Скажи, что я ее покорен власти,
А у нее лишь вздоха попроси.
 

КАМИЛА вздыхает.

Ля-ля, ля-ля, ля-ля, ля-ля…

КАМИЛА отодвигает тарелку и подходит к балкону.

 
Трепещет сердце, грудь дышать не смеет,
В глазах померкли свет и краски дня,
А кровь то стынет, то вдруг пламенеет,
И боль душевных ран томит меня.
 

ЛЕОН на улице танцует, напевая свою песню. КАМИЛА у дверей балкона подпевает ему.

Доктор. (Сердито.) Камила, вернись к столу, рыба стынет.

Молодая женщина нехотя садится, но зажигательная музыка за окном продолжается, и губы Камилы невольно повторяют пылкие слова. Даже ДОКТОР, сам того не замечая, превращает свое ворчание в песню.

КАМИЛА.

 
 Гитара, расскажи о пылкой страсти,
Доктор. Скажи кухарке – жестки караси.
И в перце нет ни пряности, ни сласти.
Камила. А у нее лишь вздоха попроси.
 

КАМИЛА. Трепещет сердце, грудь дышать не смеет…

ДОКТОР. Желудок мой расстроен уж три дня!

КАМИЛА. А кровь то стынет, то вдруг пламенеет,

ДОКТОР. А почки… (Возмущенно.) Ты не слушаешь меня!

Музыка обрывается.

КАМИЛА. (С досадой.) Зачем мне слушать про ваши почки и желудок? Ведь я не доктор, как вы.

ДОКТОР. Жена должна быть внимательной к здоровью мужа.

КАМИЛА. И вы упрекаете меня в пренебрежении вашим здоровьем? Не я ли каждый вечер собственноручно готовлю вам целебный отвар, который должен укрепить и поднять ваш дух? Моя ли вина, что он у вас не крепнет и не поднимается?

АНЕТА. (Убирая со стола.) Сударь, вы позволите мне доесть эту рыбу?

ДОКТОР. Нет, дитя мое. Лакомые блюда – это яд. Чем еда безвкуснее, тем она полезнее для желудка. Поверь лучшему врачу города. Все знают, что мне достаточно одного визита к больному, чтобы покончить с его болезнью.

КАМИЛА. И заодно с ним самим. Следующий визит ему наносит гробовщик.

ДОКТОР. (Не обращая внимания на колкости жены, продолжает разглагольствовать.) Лекарства придуманы шарлатанами. Все химические препараты причиняют человеку один вред. Вот почему я лечу только самыми простыми средствами: пусканием крови и теплой водой. Пей воду, Анета, и ты всегда будешь здоровой.

АНЕТА, вздохнув, уносит поднос с посудой.

Другие врачи применяют мочегонные, слабительные или солянистые микстуры, но я…

КАМИЛА. Ради бога, перестаньте говорить со мной докторальным тоном. Не можете молчать, так спойте что-нибудь. (Сует остолбеневшему мужу гитару.) Вы же знаете, как скучно живется безо всяких развлечений.

ДОКТОР. Дорогая Камила, семейное счастье заключается не в развлечениях.

КАМИЛА. А в чем же?

ДОКТОР. В надежности. Муж – это всегда муж. Что молодые люди с их комплиментами и ухаживаниями? – Сладкие конфетки, клубы дыма. Сейчас они есть, через минуту их нет. А я от вас никуда не денусь, что бы ни случилось.

КАМИЛА. (Вздыхая.) Уж в этом я не сомневаюсь.

АНЕТА возвращается.

Доктор. А что до пения, я могу нанять музыканта, который за пару монет может доставить тебе удовольствие целым концертом.

КАМИЛА. Муж должен доставлять жене удовольствие сам, а не надеяться на других.

ДОКТОР выходит на балкон и бросает Леону монету.

ДОКТОР. Эй, любезный! Спой нам еще! Моей жене угодно послушать музыку!

ЛЕОН с готовностью начинает петь.

Доктор. (Зевая.) А мне после обеда надо бы вздремнуть. (Хочет уйти, но его внимание привлекает почтенная дама в строгой черной одежде, величаво шествующая по улице.)

Дама, остановившись возле Леона, бросает на него суровый укоризненный взгляд. Юноша, вздрогнув, обрывает пение.

ДАМА. Грешно, молодой человек, грешно. Вместо того чтобы своим пением смиренно славить господа, вы развращаете слух молодых женщин легкомысленными песенками.

ЛЕОН. (Робко.) Но этот почтенный господин сам попросил меня…

ДАМА. (Прерывая.) И почтенные люди иногда ошибаются. (Глядя на Доктора, назидательно отчеканивает.) Воскресное пение в церкви – вот лучший концерт для супруги и единственный, которого она вправе желать. (Удаляется все той же походкой.)

Смущенный ЛЕОН уходит в другую сторону.

КАМИЛА. (Стряхнув оцепенение.) Боже мой! Что это за ведьма?

ДОКТОР. Как, вы не знаете?

КАМИЛА. Нет.

ДОКТОР. Это же знаменитая Флорентина!

КАМИЛА. Какая Флорентина?

ДОКТОР. Как, вы не знаете?

КАМИЛА. Да нет же!

ДОКТОР. Она служила компаньонкой Лауры, покойной жены моего друга аптекаря, и продолжает жить в его доме экономкой. Ее почитает весь город.

КАМИЛА. Но чем же она так знаменита?

ДОКТОР. Как, вы не знаете?! Тогда слушайте!

 
Покойница Лаура легко свой крест несла,
В аптеке кавалеры толпились без числа.
Как муж ни возмущался, лишь выбился из сил,
Тогда он Флорентину на службу пригласил!
И… воцарились в доме молчанье и покой,
Как в родовой могиле!
 

КАМИЛА И АНЕТА.

Ах боже, боже мой!

Как в родовой могиле! Ах боже, боже мой!

ДОКТОР.

 
Все знают – Флорентина сурова и честна.
Строга, и неподкупна, и бдительна она.
Нет цербера надежней, вернее – сторожей,
Опоры и подмоги нет лучше для мужей.
Она жену любую вмиг сделает святой,
Голубкой беспорочной.
 

КАМИЛА И АНЕТА. Ах боже, боже мой!

Неужто так бывает? Ах боже, боже мой!

ДОКТОР.

 
Дракон семиголовый, она бдит день и ночь,
Народ, ее завидев, шарахается прочь.
При ней нельзя смеяться,
При ней дышать боятся,
Младенец не заплачет,
Подросток не поскачет,
Прохожий в дверь не стукнет,
Котенок не мяукнет,
Дворовый пес не тявкнет,
Мышь зубом не царапнет,
Строптивая супруга становится немой,
И робкой, и покорной!
 

КАМИЛА И АНЕТА. Ах боже, боже мой!

Ну кто бы мог поверить? Ах боже, боже мой!

ДОКТОР уходит в спальню, но тут же возвращается и подзывает к себе Анету.

ДОКТОР. (Тихо.) Я вздремну, а ты следи за хозяйкой, как договорились. Не оставляй ее одну.

АНЕТА. Хорошо, господин доктор.

ДОКТОР. Если она себе что-нибудь позволит, стучи в дверь.

АНЕТА. Слушаюсь.

ДОКТОР укладывается на кровать и накрывается халатом. В ту же минуту раздается его храп. КАМИЛА, заглянув в спальню, плотно прикрывает дверь и подбегает к балкону.

Камила. Ах, Анета, молодого человека уже нет!

АНЕТА. Беда невелика.

КАМИЛА. Должно быть, его спугнула эта мерзкая старуха. Интересно, кто он?

АНЕТА. Ведь вы замужем. Какая вам разница?

КАМИЛА. Потому я и чувствую разницу, что замужем. Наверное, он из тех знатных кавалеров, что видели меня вчера в церкви.

АНЕТА. По-моему, он больше похож на бродячего музыканта.

КАМИЛА. Ты ничего не понимаешь. Он переоделся в простое платье, чтобы, не вызывая подозрений, петь мне серенады. Как он красив!

АНЕТА. Слишком молод.

КАМИЛА. Это-то и хорошо. С тех пор, как я вышла замуж, мне нравятся молодые. (Выглядывая на улицу.) Но куда же он исчез? (Темпераментно топает ножкой.) Ах, черное пугало!

АНЕТА. Вы не на шутку увлеклись. Будьте благоразумнее.

КАМИЛА. Не смей читать мне нотации.

АНЕТА. Но в школе нас учили…

КАМИЛА. Не надо о школе. Меня в ней тоже учили.

АНЕТА. (Упрямо.) …Нас учили, что женщина более всего должна любить добродетель.

КАМИЛА. Правильно. Но есть возраст, когда женщина все-таки больше любит любовь.

Анета. И какой же это возраст?

КАМИЛА. Ну… Примерно от пятнадцати от семидесяти. Все остальное время мы должны быть благоразумны. Тебе сколько?

АНЕТА. Почти пятнадцать.

КАМИЛА. Скоро поумнеешь. (Взглянув в окно.) Ах! Снова он! (Спешит на балкон и окликает Леона.) Сударь!

АНЕТА. Опомнитесь!

КАМИЛА. Отстань!

ЛЕОН. (Делая церемонный поклон.) Меня зовут Леон, к вашим услугам, сеньора.

КАМИЛА. Я хотела сказать… Я хотела сказать, что… Мне понравилось ваше пение.

ЛЕОН. Вы мне льстите.

КАМИЛА. Не споете ли вы мне снова? Я бы хотела запомнить слова.

ЛЕОН. С величайшим удовольствием. (Настраивает гитару.)

АНЕТА. Ваш муж может проснуться.

КАМИЛА. Пустяки. Он спит, как колода. Если уж его не будит собственный храп, то помешает ли какая-то гитара?

ЛЕОН и КАМИЛА.

 
Трепещет сердце, грудь дышать не смеет,
В глазах померкли свет и краски дня,
А кровь то стынет, то вдруг пламенеет…
 

Из окна соседнего дома высовывается рука и опрокидывает на голову Леона ночной горшок. Юноша от неожиданности подпрыгивает и перестает играть. КАМИЛА вскрикивает. АНЕТА не в силах сдержать смех.

КАМИЛА. Что смеешься, негодная девчонка! Разве не видишь, что ему надо помочь? Скорее веди его сюда!

АНЕТА. Ни за что! Я обещала хозяину беречь вашу честь.

КАМИЛА. Научись лучше беречь свою. В твоем возрасте это скоро понадобится. (Леону.) Сударь, зайдите на минутку привести себя в порядок.

ЛЕОН. (С улицы.) Мне, право, неудобно… И в таком виде…

КАМИЛА. Обыкновенный вид. (Строго.) Анета, я кому сказала!

АНЕТА. Но ведь он – мужчина!

КАМИЛА. Вот именно. Поэтому скорее отопри.

АНЕТА нехотя идет с ключами к входной двери. КАМИЛА быстро поправляет прическу и накидывает красивую шаль. АНЕТА вводит Леона.

КАМИЛА. Ах, бедняжка! Анета, быстро таз с водой и полотенце! Где мой ларец с духами? Сбросьте вашу куртку, ее надо почистить и обсушить. Анета, живее! И рубашку тоже. Да не смущайтесь! Ну хорошо, раз уж вы так стесняетесь, я покажу вам пример и тоже сниму шаль и накидку. (Открывает великолепное декольте. ЛЕОН стыдливо снимает рубашку.) Анета, флакон с духами! Ах, ты словно заснула! Я лучше сама.

ЛЕОН. Столько хлопот… Мне так неловко…

КАМИЛА. Очень даже ловко.

Женщины суетятся вокруг Леона – вытирают полотенцем, опрыскивают духами, накидывают на него халат.

Пока сохнет ваша одежда, расскажите о себе. Вы, конечно, дворянин?

ЛЕОН. Нет, сударыня. Я всего-навсего бедный подмастерье у парикмахера.

КАМИЛА. Что же побудило вас взяться за гитару? (Кокетливо и с надеждой.) Любовь?

Леон. Что вы! Мой хозяин, правда, ничего не берет с меня за обучение, но и сам не платит ни гроша. Вот я и пою в свободное время на улицах в надежде, что добрые люди меня за это хотя бы покормят.

КАМИЛА. Бедняжка, что же вы сразу не сказали, что голодны? Анета, баранью ногу и кувшин вина! Да быстрее же…

АНЕТА. Если хозяин увидит его за едой, да еще в таком виде…

КАМИЛА. (Сердито.) Ты еще здесь? Считаю до десяти. Если к тому времени ты не успеешь, уволю. Раз, два…

АНЕТА. Послушайте…

КАМИЛА. Три, четыре…

АНЕТА опрометью бросается в кухню и при счете «девять» возвращается с подносом.

…Девять… Твое счастье. (Берет поднос и сама ставит его перед Леоном.) Угощайтесь.

ЛЕОН жадно набрасывается на еду. АНЕТА хохочет.

АНЕТА. (Давясь от смеха.) Подумать только – и этот нищий подмастерье казался вам дворянином!

КАМИЛА. (Сухо.) Ну и что? Он и сейчас кажется мне красавцем.

АНЕТА. Вы думали, этот красавец мечтает о вас, а он мечтал об ужине! (Смеется.)

КАМИЛА. (Холодно.) Не вижу ничего смешного. Я тоже была нищей, пока не вышла замуж. Каждый зарабатывает себе на жизнь, как может: я – замужеством, он – честным трудом. Что, по-твоему, позорнее?

АНЕТА. (Смешавшись.) Я только хотела сказать…

КАМИЛА. Ты уже сказала все, что хотела. Иди, почисти его платье. Да посмотри, крепко ли спит хозяин. (Леону.) Кушайте, Леон. (Подливает ему вина.)

АНЕТА на цыпочках крадется в спальню и склоняется над Доктором. Тот крепко спит. Девушка возвращается в гостиную.

АНЕТА. Спит. (Принимается чистить одежду Леона.)

Леон. (Вставая из-за стола.) Благодарю вас, сударыня.

КАМИЛА. Вы так молоды, но так учтивы. Как бы я хотела иметь такого… брата!

ЛЕОН. А я – такую сестру! Заботливую, добрую, красивую!

КАМИЛА и Леон.

 
Когда б мы назвались сестрою и братом,
Как мне бы понравилась эта игра!
Друг друга б любили мы нежно и свято,
Всегда неразлучны, как брат и сестра.
Кто ближе на свете,
Милее друг другу,
Кто видится чаще,
Чем брат и сестра?
 
 
Ночами, ни мига с тобой не теряя,
Мы б вместе гуляли в саду до утра,
Друг другу все тайны свои поверяя
И тесно обнявшись, как брат и сестра.
Кто ближе на свете,
Милее друг другу,
Кто видится чаще,
Чем брат и сестра?
 

КАМИЛА. Знаете что? Поцелуйте меня. Чисто и нежно, как сестру.

АНЕТА. Сударыня… Вы переходите все границы.

КАМИЛА. (Анете.) Если ты стесняешься, можешь выйти. И не торопись возвращаться. (Леону.) Ну, что же вы? Смелее!

ЛЕОН робко целует Камилу. Она разочарована.

Стыдно, молодой человек. Так сухо, постно, небрежно, так дежурно, холодно, коротко, так бесстрастно целуют жен, а не любимых сестер.

ЛЕОН. Должен признаться, у меня нет сестер, и я не знаю, как их целуют.

КАМИЛА. Тогда я вам покажу!

Приникает к Леону в долгом страстном поцелуе. АНЕТА осторожно стучит в дверь спальни. Наконец КАМИЛА отрывается от Леона.

Теперь вы знаете, как обращаться с нашей сестрой?

ЛЕОН. (В упоении.) Да!

КАМИЛА. Так целуйте же!

ЛЕОН пылко целует Камилу. АНЕТА в отчаянии дергает хозяйку за рукав, но та ничего не замечает. Неожиданно в дверях спальни появляется ДОКТОР и застывает в изумлении.

ДОКТОР. Что это значит?

Троица в ужасе.

КАМИЛА. (В замешательстве.) Где?

ДОКТОР. Что «где»?

КАМИЛА. Вот и я вас спрашиваю – где «что»?

ДОКТОР. Не морочьте мне голову! Как в моем доме оказался посторонний мужчина? И, к тому же, неодетый?

КАМИЛА. (После некоторой паузы.) Вы кого спрашиваете?

ДОКТОР. Молчать! (Леону, который поспешно одевается.) Ты ведь не будешь уверять, что попал сюда случайно. У тебя ведь была цель, не так ли?

ЛЕОН. Была.

ДОКТОР. Какая?

Леон. Пообедать.

ДОКТОР. Пообедать? То, что я увидел, называется «обедать»? Сейчас я сделаю из тебя баранье рагу! Где моя палка?

ЛЕОН. (Перепуганно.) Сударь… Успокойтесь… Я как брат, понимаете? Как брат и сестра!

АНЕТА. (Овладев собой, уверенно обращается к мужу.) Друг мой, вы накричались? Тогда извольте наконец меня выслушать. Этот молодой человек – брат нашей Анеты и пришел ее навестить!

ДОКТОР. (Удивленно.) Брат?

АНЕТА. (Непринужденно.) Ну конечно. Леон, что же вы стоите? Поцелуйте скорее свою сестру Анету!

ДОКТОР. Поцеловать? Как сестру?

АНЕТА. Разумеется.

ЛЕОН с готовностью сгребает Анету и впивается ей в губы. КАМИЛА с неудовольствием следит за ними.

Эй! Эй, хватит! Хватит, вам говорят!

ДОКТОР и КАМИЛА с трудом разнимают Леона и Анету.

ДОКТОР. Странно, что этот братец разгуливал здесь полуголым.

КАМИЛА. Ничего странного. По дороге он попал под… под… под-под-под-под… под дождь, и Анета предложила брату снять и просушить одежду.

ДОКТОР. (Саркастически.) «Брату».

КАМИЛА. Не понимаю, чему вы так удивляетесь. Можно подумать, что вы подкидыш и никогда не видели живых братьев.

ДОКТОР. А на улице сухо. Анета, откуда у тебя вдруг появился брат?

АНЕТА. (Опуская глаза.) Не знаю, сударь. Спросите об этом маму.

КАМИЛА. (Мужу.) Как тебе не стыдно смущать девушку непристойными вопросами? Ты доктор, и лучше, чем она, знаешь, откуда появляются дети.

ДОКТОР. Хорошо. Почему же тогда он целовал тебя, а не Анету?

КАМИЛА. Почему? По ошибке. Он очень давно не видел Анету и решил, что его сестра – я.

ДОКТОР. (Свирепея.) Ну, а ты что решила? Ведь ты тоже его… Ведь ты тоже…

КАМИЛА. Подумаешь, поцеловала ребенка. Ты ведь знаешь, как я люблю детей! Не моя вина, что у нас их нет.

ДОКТОР. Хватит!! (Леону.) Вон отсюда! Где моя палка? (Вдруг поворачивается и бежит в спальню.)

КАМИЛА. (Выталкивая Леона). Бегите! Скорее! Он вас убьет!