Текст книги "Операции вторжения: 1920-2008. Выводы и уроки"

Справка

Мерецков Кирилл Афанасьевич. (26.05(7.06) 1897—30.12.1968). С октября 1917 года член РСДРП(б), начальник штаба Красной гвардии в Судогде, с мая 1918 года – комиссар Владимирского красногвардейского отряда, затем помощник начальника бригады и дивизии. Окончил Военную академию РККА (1922). В 1931–1934 годах начальник штаба Московского и Белорусского военных округов, с января 1935 года начальник штаба Особой Краснознаменной Дальневосточной армии, в 1936–1937 годах в Испании, с мая 1937 года – заместитель начальника Генерального штаба, в последующие два года командующий войсками Приволжского и Ленинградского военных округов, во время советско-финляндской войны командующий 7‐й армией. С августа 1940 года – начальник Генерального штаба, с января 1941 года – заместитель наркома обороны, генерал армии. В последующем на высших командных должностях в Советской армии. С 1944 года – Маршал Советского Союза. Герой Советского Союза (1940), кавалер около тридцати отечественных и иностранных орденов, в том числе ордена «Победа».

Новый командующий поставил задачи военной разведке по активизации ее работы на территории Финляндии. Ее усилиями к 1 октября 1939 года был разработан альбом укреплений противника на Карельском перешейке, который был представлен командующему Ленинградским военным округом и начальнику Генерального штаба РККА.

9 октября в разведывательной сводке штаба Лен ВО содержались сведения о том, что 8 октября в Финляндии был объявлен дополнительный призыв резервистов, а в Хельсинки проводятся мобилизационные мероприятия – орудия и пулеметы выведены на огневые позиции. В разведывательной сводке штаба 19‐го стрелкового корпуса от 11 октября на основе добытых сведений был сделан вывод о том, что на фронте корпуса финны усилили охрану и наблюдение за нашей границей. Одновременно указывалось, что на передовом рубеже продолжается установка станковых и ручных пулеметов, производится эвакуация местного населения.

В октябре и ноябре 1939 года важные сведения в отношении Финляндии поступали в 5‐е управление РККА (позже – ГРУ) непосредственно из этой страны от резидента полковника П.И. Иванова, из соседней Швеции – от полковника Н.И. Никитушева, из Литвы – от майора И.М. Коротких, из Латвии – от полковника К.П. Васильева, из Эстонии – от полковника Е.Е. Цуканова. Правда, все они были преимущественно общего плана, о настроениях в стране и армии, о намерениях руководства Финляндии.

На основании данных разведки 10 ноября 1939 года начальник штаба Ленинградского военного округа комбриг Н.Е. Чибисов представил наркому обороны СССР К.Е. Ворошилову очередной доклад о состоянии армии Финляндии и театра военных действий. В нем было отмечено, что состав подготовленных людских ресурсов Финляндии и наличие запасов материальных средств дают возможность выставить против войск округа до 9—10 пехотных дивизий, одну кавалерийскую бригаду, четыре отдельных тяжелых артдивизиона, три артполка береговой охраны, два зенитных артиллерийских полка, до одного батальона танков, трех-четырех бронепоездов, четыре полка авиации. Это, по сведениям разведки, составляло 99 батальонов пехоты (из них 12 отдельных пограничных батальонов и 3 батальона укрепленного района), 464 полевых орудия, 80 зенитных орудий, около 200–250 самолетов (без учебных) и 425 тысяч человек личного состава (Величие Родины в ваших славных делах. 100 лет ГРУ. М., 2018. С. 94).

К 30 ноября 1939 года против Финляндии была развернута группировка советских войск, которая состояла из 14, 9, 8 и 7‐й армий.

14‐я армия (командующий комдив В.А. Фролов) была развернута в Заполярье в районе Мурманска. В ее состав входили 104‐я горнострелковая дивизия, 13‐я и 52‐я стрелковые дивизии. Дивизиям были приданы 290‐й и 158‐й артиллерийские полки, 208‐й и 241‐й гаубичные полки (всего 216 пушек и гаубиц). В дивизиях имелось два танковых батальона (38 легких танков). Армия была усилена 33‐мм зенитным артиллерийским дивизионом и 104‐мм пушечным артиллерийским полком.

Далее на юг были сосредоточены войска 9‐й армии (командующий комкор М.П. Духанов). В состав армии входили 54, 122, 163‐я стрелковые дивизии, которые не были укомплектованы артиллерией до полного штата. Поэтому армия была усилена 51‐мм корпусным артиллерийским полком (12 107‐мм пушек образца 1910/30 годов и 12 152‐мм гаубиц-пушек МЛ-20) и 63‐мм зенитным артиллерийским дивизионом (12 76‐мм зенитных пушек). Кроме того, в составе 9‐й армии был 91 легкий танк.

Восточнее Ладожского озера на Петрозаводском направлении была развернута 8‐я армия под командованием комдива И.Н. Хабарова. В ее состав входили 1‐й и 56‐й стрелковые корпуса. В 1‐м корпусе состояли 139‐я и 155‐я стрелковые дивизии, а также 47‐й корпусный артиллерийский полк. В каждой дивизии имелось 36 противотанковых 45‐мм пушек, 38 полковых и дивизионных 76‐мм пушек, 16 гаубиц калибра 122‐мм. Кроме того, 115‐я стрелковая дивизия имела 6 152‐мм гаубиц. В 47‐м корпусном артиллерийском полку было 12 пушек 122 мм и 24 пушки-гаубицы МЛ-20 калибра 152‐мм. В 56‐м корпусе состояли 56, 18 и 168‐я стрелковые дивизии. 75‐я стрелковая дивизия находилась в резерве армии.

Кроме того, 8‐я армия была усилена 49‐м и 467‐м корпусными артиллерийскими полками, 10‐м гаубичным полком и 315‐м отдельным артиллерийским дивизионом резерва Главнокомандования (РГК). 467‐й корпусной артиллерийский полк имел 24 пушки 107‐мм образца 1910/30 годов и 12 гаубиц 152‐мм. В составе 49‐го корпусного тяжелого артиллерийского полка были 24 пушки-гаубицы 152‐мм МЛ-20 и 6 гаубиц 203‐мм Б‐4. В составе 315‐го артиллерийского дивизиона большой мощности имелось 6 280‐мм гаубиц образца 1915 года.

Непосредственно на Карельском перешейке с советской стороны была заблаговременно развернута 7‐я армия (командующий командарм 2‐го ранга В.Ф. Яковлев) в составе 19‐го и 50‐го стрелковых корпусов (9 стрелковых дивизий, 3 танковые бригады, 5 артиллерийских полков РГК). Для поддержки сухопутных войск с воздуха командование ВВС Ленинградского военного округа располагало 28 авиационными полками, 7 отдельными авиационными эскадрильями и 3 авиационными отрядами корректировщиков. Всего в составе этих частей насчитывалось 1839 самолетов, в том числе 484 бомбардировщика. Для поддержки наступления 7‐й армии было выделено 1633 самолета, то есть 88,7 % от общего количества. Из них имелось 149 дальних бомбардировщиков (ДБ‐3), 536 средних бомбардировщиков (СБ), а также 238 самолетов ТБ‐3, Р‐5 и ССС, способных нести от 400 до 500 кг бомб. Всего для разрушения финских долговременных оборонительных сооружений командование 7‐й армии располагало 930 бомбардировщиками. Для прикрытия этих сил имелось 665 истребителей И‐15, И‐16 и И‐153 (РГВА. Ф. 29. Оп. 56. Д. 81. Л. 48–53).

В итоге развернутая против Финляндии группировка советских войск насчитывала 425,6 тысячи человек личного состава, 2876 орудий и миномётов, 2289 танков и 2446 самолётов.

Соотношение сил и средств сторон

* Без учета береговых орудий.

Кроме того, с 11 ноября 1939 года на территории СССР началось формирование первого корпуса так называемой Финской народной армии (первоначально 106‐я горнострелковая дивизия), получившего название «Ингерманландия», который укомплектовывался финнами и карелами, служившими в войсках Ленинградского военного округа. К 26 ноября в этом корпусе насчитывалось 13 405 человек

Таким образом, финские войска на Карельском перешейке существенно уступали советским войскам по численности личного состава, артиллерии, авиации и особенно танков. Не исключено, что это у советского командования породило чувство определенного пренебрежения к противнику, недооценки значения разведки его сил и территории.

Так, в Заполярье против 14‐й армии советское командование оценивало силы финнов значительно выше, чем это было на самом деле. В частности, в донесении временно исполнявшего обязанности начальника погранвойск НКВД комбрига Аполлонова от 13 ноября 1939 года было указано: «Из пограничных рот, дислоцированных против Мурманского и Карельского пограничных округов, сформировано 12 батальонов, осуществляющих охрану границы… В финскую армию призвано 18 возрастов с 1920 г. рождения. Офицерский состав призван до 50‐летнего возраста». Но реально с финской стороны этим силам фактически противостояли всего лишь две роты Корпуса пограничной стражи, местные отряды шюцкора и одна артиллерийская батарея. Правда, большим преимуществом этих подразделений перед противником было прекрасное знание местности и условий жизни в тундре, так как личный состав финских войск в Лапландии был набран из местных жителей: саамов либо из финнов и шведов, долгое время проживших в Заполярье.

Были допущены серьезные ошибки в определении состава противника и характера его обороны и на других операционных направлениях. Кроме того, советское военно-политическое руководство считало, что Финляндия не окажет серьезного противодействия, так как вооружение финской армии старое, доставшееся от царской армии, что в войсках наблюдается дезертирство, что борьба с Красной армией станет непосильной задачей. Также существовало мнение, что рабочие и беднейшее крестьянство Финляндии проявляют открытое недовольство политикой правительства, требуют оздоровления отношений с Советским Союзом и угрожает расправиться с теми, кто проводит враждебную политику по отношению к СССР.

В то же время финский Генеральный штаб постоянно и внимательно отслеживал обстановку на сопредельной стороне. Этому в определенной степени способствовало два обстоятельства: наличие в Карелии ранее заброшенных туда агентов и то, что советско-финская граница в Карелии охранялась недостаточно бдительно, в основном путем патрулирования. Финские агенты под видом местных охотников в назначенное время приближались к границе и передавали разведывательные сведения на сопредельную сторону. Для передачи разведывательных сведений, кроме радиостанций, в частности, использовались коряги, которые запускались по ручьям и рекам, протекавшим со стороны СССР на территорию Финляндии.

В результате политических настроений и оценки обстановки генеральные штабы сторон строили свои оперативные планы действий на случай войны.

С 20‐х годов Генеральный штаб финской армии, разрабатывая планы военных действий в случае нападения со стороны СССР, исходил из того, что главным направление наступления РККА будет Карельский перешеек, а на остальных участках будут производиться наступательные действия ограниченного масштаба. В связи с этим к 1939 году было разработано два плана обороны: ВК-1 и ВК-2 («Венаян Кескитюс» – «Российское сосредоточение»). План КВ-2 был явно более пассивным, поскольку предполагалось ведение боевых действий лишь в пределах Финляндии. ВК-1 базировался на том, что на одном из флангов боевые действия могут быть перенесены на территорию СССР. При этом план обороны финнов севернее Ладожского озера заключался в том, чтобы остановить противника на линии Кителя (район Питкяранты) – Леметти (у озера Сюскюрви). Но при прорыве этого рубежа советские войска должны были быть остановлены севернее у озера Суоярви на эшелонированных позициях. (Сюда перед войной была проведена железнодорожная ветка от железнодорожной магистрали Ленинград – Мурманск и созданы крупные запасы боеприпасов, топлива.)

На Карельском перешейке, где, по мнению Маннергейма, должно было находиться направление главного удара советских войск, предполагалось задерживать противника как можно более длительное время боями в предполье и на линии укрепленного района.

Таким образом, финское командование рассчитывало, что все принятые им меры гарантируют активную оборону на северном участке границы и относительно быструю стабилизацию фронта на Карельском перешейке. Это должно было позволить финской армия своими силами сдерживать противника в течение до шести месяцев, а затем, дождавшись помощи от Запада, совместными усилиями перейти в контрнаступление в Карелии.

С советской стороны начало планирования вторжения в Финляндию было положено выступлением И.В. Сталина в конце июня 1939 года. Тогда он сказал следующее: «Германия готова рвануться на своих соседей в любую сторону, в том числе на Польшу и СССР. Финляндия легко может стать плацдармом антисоветских действий для каждой из двух главных буржуазно-империалистических группировок – немецкой и англо-французской. Не исключено, что они вообще начнут сговариваться о совместном выступлении против СССР. А Финляндия может оказаться здесь разменной монетой в чужой игре, превратившись в науськиваемого против нас застрельщика» (Зимняя война 1939–1940. Политическая история. Т. 1. М.: Наука. С. 144).

А.М. Василевский, в то время начальник отделения оперативной подготовки Генерального штаба, позже рассказывал, что летом 1939 года Главный военный совет рассмотрел подготовку Советских вооруженных сил на финском направлении, поскольку «международное положение было тревожным». Тогда Генеральный штаб предложил разработанный ранее и одобренный К.Е. Ворошиловым конкретный план. Его основные идеи и содержание представил Б.М. Шапошников. Исходя, в частности, из того, что Финляндия получит помощь от великих держав, он считал осуществление контрудара (так указано. – Авт.) по Финляндии непростым делом, которое повлечет за собой «не менее нескольких месяцев напряженной и трудной войны»… На Военном совете он подчеркивал, что боевые действия требуется проводить предельно быстро и с привлечением немалых сил, ибо в противном случае в результате серьезной поддержки Финляндии извне конфликт затянется.

Сталин возразил Шапошникову: «Вы требуете столь значительных сил и средств для разрешения дела с такой страной, как Финляндия. Нет необходимости в таком количестве».

В результате Главный военный совет не принял план Шапошникова и отдал распоряжение разработать новый вариант плана командующему Ленинградским военным округом Мерецкову. Обиженный Шапошников срочно «заболел» и уехал на лечение в Крым, а Генеральный штаб РККА фактически отстранился от разработки плана и организации мероприятий предстоящего вторжения в Финляндию, с облегчением доверив это штабу Ленинградского военного округа.

К.А. Мерецков, согласно его мемуарам, в конце июня 1939 года получил от Сталина задание подготовить докладную записку с вариантами «контрудара» по Финляндии из районов Мурманска и Ленинграда. За указанное время – в течение 2–3 недель – штаб Ленинградского военного округа составил записку и во второй половине июля получил на нее критический отзыв Сталина и Ворошилова. Они требовали, чтобы продолжительность наступления не превышала двух недель, и обещали выделить для этого дополнительные силы, находившиеся вне пределов Ленинградского военного округа. Мерецков получил указание быть готовым в начале осени представить новый план проведения оборонительных мероприятий (Зимняя война 1939–1940. Политическая история. Кн. 1. С. 146).

Вскоре к подготовке операции по вторжению было подключено и Управление тыла Красной армии. 15 июля его начальник распорядился создать в Ленинградском военном округе до 25 августа пункты питания на основных железнодорожных магистралях, ведущих к Ленинграду, Мурманску и Архангельску, для прибывающих в этот округ войск, а до 28 августа – базы снабжения в Вологде, Тихвине и Дно (РГВА. Ф. 25888. Оп. 15. Д. 458. Л. 70–72).

3 сентября началось сосредоточение войск у границы с Финляндией.

10 сентября последовала директива о создании Мурманской оперативной группы.

8 октября в 18 часов 30 минут войска Ленинградского военного округа получили боевой приказ № 1 закончить сосредоточение войск на Карельском перешейке у границы к утру 19 октября.

29 октября были определены места развертывания пунктов управления объединений и соединений. В этот же день до войск штабом Ленинградского военного округа были доведены уточненные оперативные и боевые задачи. В уточненном плане упор делался на массированный первый удар и разгром противника в течение двух-трех недель. Планировалось завершить операцию на Карельском перешейке за 8—10 суток, в Центральной Финляндии – за 15 суток при среднем темпе продвижения войск 10–12 километров в сутки. В то же время известно, что сверху командующему округом были поставлены еще более сложные задачи – овладеть Выборгом в течение четырех дней, а Хельсинки – к исходу второй недели.

В начале ноября Ленинградский военный округ был усилен ещё двумя дивизиями – 52‐й стрелковой из Белорусского военного округа и 44‐й стрелковой из Киевского военного округа. Обе они были направлены на Мурманское оперативное направление.

В период с 11 по 15 ноября нарком обороны приказал привести войска Ленинградского военного округа в боевую готовность.

15 ноября последовала директива НКО о завершении сосредоточения войск к 17 ноября и готовности к наступлению совместно с силами Балтийского и Северного флотов с целью «разгрома в короткое время противостоящих сухопутных и морских сил противника». Уточненный план действий штабу ЛенВО было приказано представить к 20 ноября.

Для общего управления стратегической операцией была развернута Ставка, в которую вошли нарком обороны К.Е. Ворошилов (главнокомандующий), И.В. Сталин, нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, начальник Генерального штаба РККА Б.М. Шапошников (Зимняя война 1939–1940. Политическая история. С. 148–149).

Поставленная задача штабом Ленинградского военного округа была выполнена. В указаниях начальника его политического управления от 23 ноября сообщалось, что «мы идем не как завоеватели, а как друзья финского народа… Красная армия поддерживает финский народ, который выступает за дружбу с Советским Союзом… Победа над противником должна быть одержана малой кровью» (РГВА. Ф. 34980. Оп. 5. Д. 269. Л. 15).

Финское руководство и Генеральный штаб вооруженных сил этой страны внимательно отслеживали все шаги вероятного противника, готовясь к внезапному переходу его войск в наступление. Несмотря на все предпринимавшиеся меры советским командованием, полностью скрыть выдвижение и развертывание советских войск у границы не удалось. Устное распоряжение о создании группировки прикрытия Генеральным штабом Финляндии было отдано командующему Карельской армией 3 ноября, а письменный приказ об этом последовал 11 ноября. Тогда же соответствующие приказы получили и командующие финскими войсками на других операционных направлениях. К тому времени все мероприятия, предусмотренные планом прикрытия, уже были выполнены.

Таким образом, подготовка стратегической операции по вторжению РККА на территорию Финляндии продолжалась около трех месяцев. За это время Генеральным штабом РККА была развернута группировка войск, а штабом Ленинградского военного округа был разработан план предстоящих действий. При этом нужно признать, что взгляды сторон на способ ведения военных действий существенно различались. Если советское командование главный расчет делало на мощный первоначальный удар и быстрое развитие наступления в глубину, то финское – на изматывание сил противника обороной. При этом учитывались характер местности, слабое развитие дорожной сети и, конечно же, наличие мощной линии оборонительных сооружений.

* * *

30 ноября командарм 2‐го ранга К.А. Мерецков отдал войскам приказ, в котором указывалось: «Выполняя священный долг перед советским правительством и нашим великим народом, приказываю войскам Ленинградского военного округа перейти границу, разгромить финские войска и обезопасить на вечные времена северо-западные рубежи, а также город Ленина – колыбель пролетарской революции». В тот же день в 8 часов 30 минут (7.30 по финскому времени) после 30‐минутной артиллерийской подготовки началось наступление советских войск на территорию Финляндии на всем 1610‐километровом фронте от Белого моря до Финского залива.

Рассмотрим ход операции с севера на юг, соответственно в полосах наступления 14, 9, 8 и 7‐й армий.

14‐я армия. К вечеру 30 ноября 1939 года части 14‐й армии заняли западную часть полуостровов Рыбачий и Средний и начали продвижение к Петсамо и Линнахамари. Перед 104‐й горнострелковой дивизией стояла задача с рубежа реки Титовка овладеть районом Луостари во взаимодействии с 95‐м стрелковым полком 14‐й дивизии и 58‐м стрелковым полком 52‐й дивизии, наступавшими с полуострова Рыбачий. Затем соединения 14‐й армии должны были продвигаться на юг, чтобы содействовать наступлению 9‐й армии и попытаться взять противника в клещи.

Первое время 104‐я дивизия совместно с пограничниками, не встречая сопротивления, двигалась на запад. Основные силы финнов в районе Петсамо в составе одного усиленного батальона до 2 декабря удерживали два советских полка на перешейке, отделявшем полуостров Средний от материка. К вечеру 2 декабря 58‐й и 95‐й стрелковые полки заняли Петсамо и началась переброска туда из Мурманска 52‐й стрелковой дивизии.

3 декабря 1939 года советские войска взяли Луостари. Чтобы избежать окружения, финны отступили. 95‐й стрелковый полк вернулся на полуостров Рыбачий, а 58‐й полк, артиллерия и станковые пулеметы которого еще находились в пути на Петсамо, занял оборону. В этой ситуации командование 104‐й горнострелковой дивизии отдало приказ о подготовке налета на позиции противника в ночь на 5 декабря. Этот приказ не отменили и после того, как была получена информация от пограничников, которые отлично знали местность и были хорошими лыжниками, что они не смогут принять участие в операции.

Операция началась успешно. Роте 273‐го полка удалось захватить пять автомашин и три орудия, но финский часовой, убитый мгновением позже, успел подать сигнал тревоги. В ночном бою командир потерял управление ротой, которая при контратаке противника отошла, ведя беспорядочный огонь. Финны вернули свои орудия и захватили четыре станковых и четыре ручных пулемета. Потери в роте составили почти половину ее штатной численности: 33 убитых и 32 раненых. В результате командира роты отдали под суд и расстреляли.

12 декабря после подхода всех подразделений 52‐й стрелковой дивизии наступление возобновилось. Финны начали отходить по шоссе на Рованиеми, минируя его и устраивая завалы. 15 декабря они оставили без боя поселок Сальмиярви. Вечером 16 декабря подразделения 58‐го стрелкового полка встретили упорное сопротивление противника, оборонявшегося на 95‐м километре шоссе. Финны вели бой до вечера 17 декабря и отошли, увидев, что против них разворачивается весь полк, поддерживаемый ротой танков и дивизионной артиллерией. На следующий день полк занял поселок Птикиярви.

13 декабря Главный штаб сил обороны Финляндии принял решение о формировании из дислоцированных в Заполярье частей группы войск «Северная Финляндия» отдельной группы «Лапландия». Группа «Лапландия» усиливалась двумя батальонами пехоты. Кроме того, из местных жителей (преимущественно саамов) формировался маршевой пехотный батальон численностью около 400 человек.

Финны, отступая, сумели эвакуировать все население. При этом они перегнали в Швецию около 200 тысяч домашних оленей.

19 декабря командование 104‐й дивизии получило приказ штаба 14‐й армии о переходе к обороне. К тому времени 58‐й стрелковый полк, бывший головным, находился на 110‐м километре дороги, продвинувшись несколько юго-западнее Питкиярви.

Потери всех частей и соединений 14‐й армии за месяц боевых действий, с 30 ноября по 30 декабря 1939 года, составили 196 человек (64 человека убитыми, 111 ранеными, 2 пропавшими без вести и 19 погибшими в результате несчастных случаев, в основном от пожаров).

Правомерно задать вопрос: нужно ли было командованию Красной армии создавать в этом регионе столь значительное превосходство над противником в личном составе и в материальной части? Вероятно, нужно. Дело в том, что значительная часть сил и средств 14‐й армии предназначалась не для ведения войны с лапландцами, а для отражения возможного десанта англо-французского флота, который высажен не был. Поэтому 14‐я армия так и простояла всю войну на мурманском побережье в ожидании десанта. В боевых действиях участвовал лишь один ее полк. А 104‐й артиллерийский полк, оснащенный дальнобойными 122‐мм пушками, был введен в состав береговой обороны (Тайны и уроки зимней войны. 1939–1940. СПб.: Полигон, 2000. С. 67–68).

9‐я армия. Намного трагичнее складывались и действия 9‐й армии (командующий комкор М.П. Духанов) в Северной Финляндии. В планах советского Главного командования 9‐й армии отводилась важная роль. Она, наступая из Карелии, должна была разрезать Финляндию пополам, выйдя к побережью Ботнического залива.

Формально 9‐я армия должна была действовать на 400‐километровом фронте, то есть фронт наступления каждой дивизии составлял 133 километра, что было нереально. Поэтому в армии по направлениям было создано три группировки.

На Кандалакшском направлении действовала 122‐я стрелковая дивизия. Правый ее фланг отстоял почти на 250 километров от частей 14‐й армии, левый – почти на 250 километров от частей Ухтинской группировки 9‐й армии.

На Ухтинском направлении действовала 163‐я стрелковая дивизия, позже к ней присоединилась 44‐я стрелковая дивизия. Однако сосед справа находился на удалении 250 километров, а сосед слева (Ребольская группировка) – на удалении 85 километров.

На Ребольском направлении действовала 54‐я стрелковая дивизия. Ее соседом слева были части 8‐й армии, находившиеся на удалении около 110 километров.

С 30 ноября до середины декабря дивизиям 9‐й армии противостояли всего пять финских батальонов, применявших тактику маневренной обороны.

Поселок Суомуссалми был занят 7 декабря силами советской 163‐й стрелковой дивизии. Однако вслед за тем дивизия была окружена меньшими по численности силами финнов и отрезана от снабжения.

Началась битва за Суомуссалми. На помощь 163‐й стрелковой дивизии была выдвинута 44‐я стрелковая дивизия, которая, однако, была блокирована на путях выдвижения, в дефиле между двумя озёрами близ деревни Раате, силами всего двух рот 27‐го финского полка (350 человек). Не дождавшись её подхода, 163‐я стрелковая дивизия в конце декабря под постоянными атаками финнов оказалась вынужденной прорываться из окружения, при этом потеряв 30 % личного состава и большую часть техники и тяжёлого вооружения.

После этого финны перебросили высвободившиеся силы для окружения и ликвидации 44‐й дивизии, которая к 8 января была полностью уничтожена на Раатской дороге. Почти весь ее личный состав погиб или попал в плен, и лишь небольшая часть военнослужащих сумела выйти из окружения, бросив всю технику и обоз. Финнам досталось 37 танков, 20 бронемашин, 350 пулемётов, 97 орудий (включая 17 гаубиц), несколько тысяч винтовок, 160 автомашин, все радиостанции.

Эту двойную победу финны одержали силами в несколько раз меньшими, чем у советских войск (11 тысяч, по другим данным – 17 тысяч человек), при 11 орудиях против 45–55 тысяч человек при 335 орудиях, более 100 танков и 50 бронемашин. Командование обеих дивизий было отдано под трибунал. Командир и комиссар 163‐й дивизии были отстранены от командования, один полковой командир расстрелян; перед строем своей дивизии было расстреляно командование 44‐й дивизии (комбриг А.И. Виноградов, полковой комиссар Пахоменко и начальник штаба Волков).

Единственный большой бой провела 54‐я горнострелковая дивизия 12 декабря в дефиле озер Аласярви и Саунаярви. Ее 118‐й и 337‐й полки не стали тратить время на бесплодные атаки в лоб и обошли финские части по льду озер. Чтобы не попасть в окружение, финны отошли, понеся большие потери. Правда, затем эта дивизия была окружена финскими войсками к югу от Суомуссалми, в районе Кухмо. Для ее уничтожения на этот участок был направлен отличившийся при Суомуссалми генерал-майор Я. Сиилсавуо, однако он не смог уничтожить эту дивизию, хотя она и оставалась в окружении до конца войны (Тайны и уроки зимней войны. 1939–1940. С. 63).

8‐й армия. Армии предстояло действовать на наиболее важном направлении, выводившем в обход Ладожского озера в тыл линии Маннергейма. На этом направлении финны сосредоточили до трех пехотных дивизий, опиравшихся на хорошо подготовленный для обороны рубеж по линии Толвоярви – станция Лоймола – Кителя – река Уксунйоки. Между укрепленным оборонительным рубежом и государственной границей финны создали полосу заграждений, насыщенную полевыми укреплениями. Как и на Карельском перешейке, здесь имелись проволочные заграждения, противотанковые рвы, завалы и минные поля. Особенно густая сеть минных полей и фугасов была в районе дорог. Ряд населенных пунктов (Корписельскя, Суоярви, Салми и др.) был превращен в сильные узлы сопротивления.

Перед 8‐й армией была поставлена задача – ударом в направлении на Сортавала разгромить противостоящего противника и выйти на фронт Толвоярви.

8‐я армия заняла 380‐километровый фронт, то есть в среднем 76 километров на дивизию. Понятно, что в таких условиях сплошной линии фронта быть не могло и каждая дивизия действовала сама по себе, не имея соприкосновения на флангах с другими дивизиями.

Пять дивизий, действуя независимо друг от друга, должны были наносить удары по расходящимся направлениям. Уже позже, в апреле 1940 года, выступая на совещании по итогам финской войны, командующий артиллерией 8‐й армии комбриг Н.А. Клич справедливо указал изъяны этого плана: «К началу войны 8‐я армия начала наступление фактически «растопыренными пальцами» – 5 дивизий на пяти направлениях. Территория не была подготовлена для действий крупных воинских частей. Почему это произошло? Потому что общий оперативный план не учитывал важности Петрозаводско-Сортавальского направления».

Началу наступления предшествовала короткая (15‐минутная) артиллерийская подготовка в виде одного мощного огневого налета, после которого войска перешли государственную границу и начали продвижение в глубь Финляндии. 155‐я и 139‐я стрелковые дивизии, наступавшие на правом фланге армии, в условиях труднодоступной местности преодолели сопротивление противника, продвинулись на 75–80 километров и вышли к основному оборонительному рубежу, где завязали тяжелые бои.

Финны при отступлении, как правило, уничтожали деревушки и хутора, чтобы лишить противника укрытий от холода. Население добровольно либо принудительно эвакуировалось в тыл.

13 декабря финны контратаковали 139‐ю дивизию, которая была вынуждена отойти к восточному берегу озера Ала-Толваярви. На поддержку 139‐й дивизии была переброшена резервная 75‐я дивизия. С этого момента 75‐я и 139‐я дивизии действовали до середины января 1940 года на одном участке фронта, сменяя друг друга на передовой.