Текст книги "Демидовы. Пять поколений металлургов России"

По другой, несколько измененной версии, немецкий пистолет в починку Никите отдал не Шафиров, а сам Петр, проезжавший через Тулу в Воронеж в самом начале 1696 года. Возвращаясь через два месяца в столицу, он позвал кузнеца и спросил, справился ли тот с заданием. Никита предъявил полностью исправное оружие. Петр похвалил мастера и, показывая ему опять на пистоль, с нескрываемым восхищением сказал:

– А пистолет-то каков! Доживу ли я до того времени, когда у меня на Руси будут так работать?

Видимо, государь ждал, что кузнец поддакнет, или вежливо промолчит. Но тот, неожиданно важно ответил:

– Что ж, авось и мы супротив немца постоим!

Такие речи о том, что русские всех запросто порвать могут, стоит им только разозлиться, царь слышал регулярно, и они ему уже порядком надоели. Поэтому не стоит удивляться тому, что он, будучи еще и подшофе от поднесенных нескольких рюмок водки, не раздумывая, просто сразу дал здоровенному кузнецу[32]32
  Впрочем, надо признать, что и сам Петр мелким не был. Напомним, его рост составлял 2 метра 5 сантиметров.


[Закрыть] звонкую пощечину и крикнул:

– Ты, дурак, сначала сделай, а потом хвались!

К счастью, от того, чтобы дать сдачи Никита воздержался. Он просто отступил от взбешенного монарха и сказал в рифму:

– А ты, царь, сперва узнай, а потом дерись!

С этими словами он вытащил из кармана и передал Петру другой, но точно такой же, как и первый пистолет.

– Который у твоей милости, тот моей работы, а вот твой – заморский-то.

Осмотрев пистолет, довольный царь крепко обнял Никиту и даже извинился:

– Виноват я перед тобой, – сказал он, – и ты, я вижу, малый дельный. Ты женат?

– Женат.

– Так ступай же домой и вели своей хозяйке мне приготовить закусить, а я кое-что осмотрю да часика через два приду к тебе, и мы потолкуем.

К приходу царя стол в доме Никиты ломился от еды и питья, а разнаряженная хозяйка скромно стояла в уголке. Вдоволь посидев с новым приятелем, Петр спросил у Никиты, сколько ему нужно денег для того, чтобы отстроить в Туле современный ружейный завод.

– Пять тысяч, – не сморгнув, объявил Демидыч, как его уже запросто обзывал царственный друг.

Деньги были выданы, а завод был вскоре построен.

Наконец, еще одну версию встречи, самую подробную и совершенно непохожую на предыдущие, можно найти в трудах первого историка русской промышленности и технологий Иосифа Гамеля[33]33
  Гамель Иосиф Христианович (1788–1861) – ординарный академик по части технологии. Всю жизнь посвятил историческим изысканиям в области различных изобретений и открытий.


[Закрыть]. По ней Петр, будучи, опять же, в 1696 году проездом в Воронеж в Туле, решил ознакомиться с местной хваленой металлургической промышленностью. Желая заказать местным мастерам партию алебард по имевшимся при нем иностранным образцам, он велел собрать к себе лучших кузнецов, владеющих секретами ковки белого, то есть – холодного оружия. Зная крутой нрав царя, большинство из них предпочло приглашение, мягко говоря, проигнорировать, пользуясь его необязательностью. Кто-то сказался больным, кто-то – просто отсутствующим. Потому, как при положительном раскладе, если у царя настроение хорошее, награда в толпе – вещь не весьма существенная, а вот при отрицательном, можно под такую раздачу попасть, мало вряд ли покажется. А что, как он всех кузнецов в охапку – и на Великую Стройку? Бог знает, что у него на уме, у монаршей особы. Для того, чтобы смело смотреть в Светлые очи, особая храбрость нужна. Получилось так, что на встречу с царем пришел Никита Демидов в единственном числе. Царь был настроен вполне благодушно и, увидев статного, высокого и мускулистого кузнеца, заявил:

– Вот молодец, годится и в Преображенский полк, в гренадеры.

Как не странно, такая царская похвала вовсе не привела Никиту в восторг. Он побледнел и, упав Петру в ноги, начал упрашивать не подстригать его в солдаты, особо упирая на то, что служить бы он рад, да боится оставить дома престарелую мать. Тут Никита очень сильно покривил душей, ибо, на самом деле, у матери он был далеко не один. У него было еще два брата, Семен и Григорий, которые не хуже его могли позаботиться о матушке, но другого выхода потенциальный 40-летний гренадер для себя не видел.

Видя такую реакцию, царь, как хороший администратор, решил использовать создавшуюся ситуацию себе на пользу.

– Хорошо, – сказал он, протягивая мастеру боевой топор новейшей немецкой конструкции, – я помилую тебя, если ты скуешь мне 300 алебард[34]34
  Алебарда – колюще-рубящее оружие, боевая помесь пики, топора и багра длинной 200–240 сантиметров и весом от 2,5 до 5,5 килограмм.


[Закрыть] по сему образцу.

– Да что 300, 400 за месяц скую государь. И лучше скую, – воскликнул благодарный кузнец.

Ровно через месяц царь принимал в Воронеже его работу. Говорят она так ему понравилась, что он заплатил кузнецу за алебарды сумму втрое большую, чем просил Никита, дал немецкий отрез на платье и серебряный ковшик и пообещал по пути в Москву заглянуть в гости.

Обещание царь исполнил. Через месяц после встречи в Воронеже он лично посетил тульскую фабрику Никиты, после чего направился к нему домой. Специально для царя Никита купил у заезжих купцов самое дорогое виноградное вино, какое и подал ему на серебряном подносе, чем оскорбил царя.

– Неприлично купцу пить такое вино, – заявил Петр, сопроводив свои слова пощечиной.

Тот на пощечину не обиделся и даже воспринял ее с благодарностью, чем смягчил сердце высокого гостя. В нашей стране всегда так было: исключительно терпением можно уже добиться многого. Как это и произошло с Никитой. Но пока он просто отступил, потупил глаза и, оправдываясь, сказал:

– Я, Государь, в вине не разбираю, в рот никогда хмельного не брал, а купил сие вино для великого гостя дома моего.

– Отнеси назад, – распорядился царь, – и дай мне рюмку простяка.

Принесенную рюмку водки Петр выкушал мгновенно, запив ее стаканом пива и залакировав стаканом меда, поднесенными женой Никиты, Евдокией Федотовной. Евдокия была молода и чрезвычайно хороша, поэтому самодержец всероссийский воспользовался своим служебным положением и, на закуску, крепко поцеловал ее прямо в губы. После чего он велел Никите идти с ним в ставку, где показал кузнецу хорошо сделанное иностранное ружье новейшей конструкции.

– Хорошая вещь, – сказал оружейник, тщательно осмотрев оружие, – но и мы такое сделать можем.

Царь, казалось, и ждал такого ответа. Обрадованный, он долго разговаривал с мастером, хвалил его за ум и редкую предпринимательскую сметку.

Спустя некоторое время Никита привез в Москву шесть ружей, которые были ничем не хуже, чем иностранные образцы. Царь остался работой доволен и заплатил за них сверх оговоренной суммы еще сто рублей. Сумма это была почти астрономической, учитывая, что кузнецы тогда получали за произведенные пищали по 22 алтына и 02 деньги, то есть примерно по 70 копеек, за ствол. После этого, поцеловав кузнеца, только, в отличие от его жены не в губы, а в лоб, Петр сказал:

– Постарайся, Демидыч, распространить фабрику свою, а я тебя не оставлю.

Тут же, не откладывая дела в долгий ящик, был составлен указ о передаче Никите Демидовичу Антюфееву нескольких десятин[35]35
  1 десятина равна 1,0925 гектар. Можно сказать, что десятина и гектар – почти одно и то же.


[Закрыть] земли в Малиновой засеке близь Тулы для копания железной руды и полосу в 5 верст длины из Щегловской засеке во всю ее ширину для жжения из леса угля. Воспользовавшись монаршей милостью, Никита моментально завел на речке Тулица чугуноплавильный завод. Уже вскоре он отлил 5000 пудов[36]36
  1 пуд равен примерно 16,4 килограмм.


[Закрыть] (82 тонны) артиллерийских снарядов, которые и привез в Москву, на радость государю и Артиллерийскому приказу. Лично осмотрев снаряды, Петр объявил кузнецу благодарность и велел заплатить ему втрое больше, чем платили за подобную продукцию представителям ведущих российских чугунолитейных заводов боярина Льва Кирилловича Нарышкина и иноземца Вахрамея Вахрамеевича Меллера.

Есть еще две мелких легенды. Согласно одной, Никита, еще будучи подмастерьем, сумел отлить идеальное чугунное ядро и смастерить образцовое ружье, которые были преподнесены царю и очень ему понравились. По другой, Никита изначально жил и работал вовсе даже не в Туле, а в Москве, в Пушкарном приказе. Откуда убежал в Заволжье, к калмыкам. Там он прославился как большой рудознатец, открыл несколько богатых месторождений, за которые и был обласкан Петром. Однако обе эти версии не выдерживают никакой исторической проверки. Мы их привели исключительно с целью позабавить читателя и показать, как далеко могут зайти составители легенд, если историки дадут им волю.

Военное дело
Северная война и госзаказ

Во всех легендах совпадает лишь одно – примерное время знакомства царя с металлургом – либо конец 1695-го года, либо начало 1696-го. Время, когда Петр активно готовился к новому своему Азовскому походу.

На этот раз царь подошел к делу весьма ответственно. Подготовка к новой кампании была проведена в кратчайшие сроки, всего за несколько месяцев. На Воронежские верфи было мобилизовано свыше 25 000 крестьян и посадских людей. С января по апрель они соорудили 2 крупных боевых корабля, 23 галеры и более 1300 барок, стругов и прочих мелких судов. После высочайшего указа о том, что все, записавшиеся в войско холопы получат свободу, российская сухопутная армия увеличилась вдвое и достигла 70 000 человек. Флотом командовал Лефорт, сухопутными войсками – боярин Шеин[37]37
  Шеин, Алексей Семёнович (август 1662 – 12 февраля 1700) – русский воевода, боярин, государственный деятель, первый русский генералиссимус.


[Закрыть]. 27 мая русский флот вышел в Азовское море и блокировал крепость Азов. Теперь ее защитники не могли получать провизию и прочие запасы по морю, как это было раньше. Осажденный гарнизон сдался на милость победителю 19 июля, а днем спустя за ним последовала крепость Лютих. Поскольку у Азова не было удобной гавани для морских кораблей, Петр выбрал более удобное место, на котором уже 27 июля был основан город Таганрог.

Начало славных дел было положено, теперь главное было – не останавливаться и развивать успех. Теперь России для того, чтобы стать действительно солидной державой, нужно было, во что бы то ни стало, вернуть себе выход на Балтийское море, потерянный по Столбовому мирному договору в 1617 году. Тогда, после неудачной русско-шведской войны, длившейся с 1613 года, Россия уступила шведам всю свою прибалтийскую территорию, от Ивангорода до Ладожского озера. Конечно, воевать со Швецией, мощнейшей европейской державой, во главе которой стоял Карл XII, прозванный, несмотря на юный возраст, за свои многочисленные воинские таланты «европейским Александром Македонским», для отсталой во всех отношениях России было чистейшим безумием. Вся Европа понимала, что амбициозный русский царь, который неизвестно каким чудом сумел победить турок, в скором времени объявит войну и шведам, и никто не сомневался, что шведы в этой войне победят, оторвав у потешного русского медведя порядочный кусок его необъятной территории, а может даже захватят Москву.

Для надвигающейся Великой Северной войны Петру срочно нужны были ружья, секиры, сабли, алебарды, пушки, ядра и прочий боевой железный инвентарь. А для этого ему, прежде всего, нужно было железо. Много хорошего железа. И люди, которые умеют с ним хорошо работать. По всей стране воеводам были разосланы распоряжения о форсировании геолого-разведочных работ. Результаты появились уже вскорости.

В конце января 1697 года от верхотурского воеводы Дмитрия Протасьева пришел обоз с образцами богатых железом горных пород, взятых с районов рек Тагил[38]38
  Тагил (вогульск. «много воды») – река в Свердловской области, правый приток Туры (бассейн Тобола – Оби). Длина 414 км, площадь бассейна 10,1 тыс. км². Берёт начало на восточном склоне Среднего Урала, место истока – гора Перевал в 7 км к западу от Новоуральска, течет преимущественно на северо-восток, впадает в Туру возле д. Болотовское.


[Закрыть] и Нейва[39]39
  Нейва (Невья) – река в Свердловской области России, слиянием с рекой Реж образует реку Ницу, приток реки Туры (бассейн Оби). Длина 294 км, площадь бассейна 5600 км². Река берёт начало на восточном склоне Среднего Урала.


[Закрыть]. В сопроводительном письме воевода сообщал: «Гора Магнитная в ясашных вотчинах вверх тагильской волости вниз Тагила реки на левой стороне: гора поверх длиннику 300 сажен, поперек 30 сажен, в вышину 70 сажен, в другую сторону тож, а среди горы пуповина Чистого магнита…». На этом деятельный воевода не останавливался и, понимая заинтересованность государя и государства в металле, продолжал: «…угожее место для завода досмотрел на реках Тагил и Выя сибирский[40]40
  Сибирь тогда в представлении россиян простиралась до подножья западных склонов Уральского хребта и фактически включала в себя Урал.


[Закрыть] боярский сын Михаиле Бибиков. В то же лето досмотр вели семь кузнецов и рудоплавщиков с Леонтием Новоселовым. По берегам рек лесы темные и боры и горы каменные и круг горы бор большой… лесу доброго для плотины строитца предостаточно…». Образцы были разделены на три части и разосланы трем экспертам, двум иностранным и одному отечественному. Известный голландский ученый и бургомистр Амстердама Николай Витзен[41]41
  Витзен, Николай Корнелий (1641–1717), голландский ученый, бургомистр Амстердама, в 1664 году был в России при голландском посольстве; автор книги «О странах северной и восточной Азии и Европы» (1692), содержащей много интересных сведений о России и Сибири В. переписывался с Петром Великим, был ему полезен, когда Петр жил в Голландии.


[Закрыть] нашел в магнитах 45 процентов чистого железа. Химик Иоганн Миллер из Риги выдал результат поскромнее, но тоже неплохой: 30 процентов. Но кроме того он нашел в железняке серебро в пропорции 2,5 лота (примерно 32 грамма) на 100 фунтов (около 40 килограмм)[42]42
  1 лот равен примерно 12,8 грамм, 1 фунт – 409 грамм.


[Закрыть]. 4,5 пуда руды были переданы цареву знакомцу Никите Демидову. Последний, переделав руду в железо, изготовил из него две фузеи[43]43
  Фузея – дульнозарядное гладкоствольное ружьё с кремнёвым замком, введённое на вооружение русской армии Петром I. Существовало в варианте пехотного ружья, драгунского, офицерского, которые отличались общей длиной, длиной ствола и калибром.


[Закрыть], два копья и отослал все это обратно в Москву, приложив к посылке вывод экспертизы. В нем говорилось, что руда «плавится свыгодою, и… полученное изоной желзо воружеиномделе ни мало не хуже Свейскаго». Обрадованный Петр 10 июня того же года отправил в Верхотурье[44]44
  Верхоту́рье – город в России, административный центр городского округа Верхотурский Свердловской области. Город расположен на левом берегу реки Тура (приток Тобола, бассейн Оби), в 306 км к северу от Екатеринбурга.


[Закрыть] грамоту с приказанием в месте, где «сыскана железная руда… построить и завесть большой железный завод», чтобы «лить пушки и гранаты и всякое ружье», а также производить промышленное железо – связное, прутовое, дощатое, цренное и кровельное. Вместе с тем было предписано вплоть до нового указа и присылки квалифицированных специалистов к самому строительству не приступать. Требуемый указ был послан на Урал 23 апреля 1699 года, в октябре воевода отрапортовал «о заготовлении лесу для строения железных заводов соснового, елового, лиственного и для зжения уголья и о строении изб мастеровым», а 14 марта 1700 года на место прибыли 40 московских мастеров и подмастерий, после чего и началось основное строительство. На государственной стройке было занято более полутора тысяч крепостных, из них 312 конных, из 15 приписанных к строительству слобод. Руководил работами на объекте оборонной важности тот самый боярский сын Михайло Бибиков, что нашел «угожее место». 19 июня 1701 года, когда корпуса были воздвигнуты и дело стало за технической стороной, его сменил на посту руководителя присланный из Москвы «мастер плотинного и доменного строения» Семен Киприянович Викулин, хотя и первого директора от работ не отстранили, а «…велено быть им с Семеном Викулиным вместе». К концу года были построены плотина длиной в 101,3 сажени (216 метров), шириной в 15 (32 метров) и высотой в 3 сажени (6,4 метра), доменная печь высотой в 13,5 аршин (9,6 метра), кричная фабрика с двумя горнами при одном молоте, кузница, амбары, административный корпус и жилые избы для рабочих и служащих. А незадолго до рождества в Москву была отправлена депеша, в которой говорилось: «Милостею божьею и твоим, В. г. Ц. и В. к.[45]45
  (Б. М.) В. г. Ц. и В. к. – общеупотребимая в государственных официальных бумагах того времени аббревиатура, обозначающая «(Божиею милостью) Великий государь Царь и Великий князь»


[Закрыть] Петра Алексеевича, счастием, а нашею, холопей твоих, к тебе, В. г., службою и всеусердным радением твоим, В. г., Верхотурские железные заводы в совершенство приведены, и руда в домну засыпана декабря 11 числа, и мехи дуть почали, а из домны чугун пошел декабря в 15 день». А через три недели, 8 января 1702 года на заводе было выковано первое железо. Построенный Невьянский завод сразу стал крупнейшим в России и одним из крупнейших в Европе.

В 1700 году Великая Северная война, о которой так долго говорили политики всех стран, началась. Россию поддержали Великобритания, Саксония и Пруссия. Нельзя сказать, что они верили в победу русского оружия, но они были искренне заинтересованы в ослаблении чересчур обнаглевшей Швеции. Кроме того, датчане рассчитывали в ходе войны вернуть себе захваченные шведами в 1658 году их южные скандинавские провинции. Еще два участника, Запорожское Войско и Речь Посполита, постоянно меняли свои установки и выступали, сначала за Россию, потом за Швецию, потом – опять за Россию.

Нельзя сказать, чтобы Россия объявила войну Швеции совсем уж просто так, без причины. Повод был найден совершенно железный. В 1697 году Петр инкогнито, в составе Великого Посольства[46]46
  Великое посольство – дипломатическая миссия России в Западную Европу в 1697–1698 годах. Великими полномочными послами были назначены генерал-адмирал Франц Лефорт, генерал Федор Головин и думный дьяк Прокофий Возницин. При них было более 20 дворян и до 35 волонтёров, среди которых находился урядник Преображенского полка Пётр Михайлов – сам царь Пётр I.


[Закрыть] посетил Ригу. Во время этого посещения он изъявил желание осмотреть городские укрепления и фортификации. Губернатор города Дальберг, не зная (а может и зная), что перед ним находится не урядник Преображенского полка Петр Михайлов, а сам русский царь, ответил категорическим отказом, чем нанес последнему смертельную обиду. Вот за эту обиду 28-летний Петр 22 августа 1700 года, объявил войну 18-летнему Карлу и осадил Нарву[47]47
  Нарва – третий по величине город в Эстонии, самый крупный город уезда Ида-Вирумаа.


[Закрыть].

Как и ожидалось, начало войны проходило при полном превосходстве шведов. Их действия были настолько успешными и профессиональными, что напуганная Дания вышла из союза еще в 1700 году. Сначала Карл без труда разбил российскую нарвскую осаду, после чего вступил в Польшу и нанес несколько крупных поражений войскам Саксонии. В 1701 году он взял Варшаву, в 1702 – Торунью[48]48
  Торунь – город на севере Польши, на реке Висла, родина Николая Коперника.


[Закрыть] и Краков[49]49
  Краков полное официальное название – Королевский столичный город Краков – город в Польше, на левом берегу Вислы. Второй по населению город Польши после Варшавы, административный центр Малопольского воеводства.


[Закрыть], в 1703 – Данциг[50]50
  Гданьск (старое название – Данциг) – город в северной Польше, крупный порт на Балтийском море, промышленный центр.


[Закрыть] и Познань[51]51
  Познань – город в центральной части западной Польши, на реке Варта, административный центр Великопольского воеводства.


[Закрыть]. В 1704 году на польский трон взошел ставленник Карла Станислав Лещинский[52]52
  Станислав I Лещинский (20 октября 1677, Львов, – 23 февраля 1766, Люневиль, Франция) – король Польши и великий князь литовский в 1704–1709. и в 1733–1734, а затем последний герцог Лотарингии в 1737–1766.


[Закрыть].

Пока Карл разбирался с Польшей, Петр не терял времени и готовил армию к новому наступлению. Собрав силы, он в 1702 году возобновил боевые действия. Ему удалось взять крепости Шлиссельбург[53]53
  Шлиссельбург – крепость на левом берегу Невы у Ладожского озера, в 55 км к востоку от Санкт-Петербурга.


[Закрыть] и Орешек[54]54
  Крепость Орешек – в русских летописях город Орехов. Древнерусская крепость, расположена на острове Ореховый в истоке Невы, на юго-западе бухты Петрокрепость, рядом с крепостью Шлиссельбург.


[Закрыть] и получить, таким образом, контроль над рекой Нева по всему ее течению. 27 мая 1703 года в ее устье был заложен город Санкт-Петербург (Город Святого Апостола Петра). В следующем, 1704 году русские войска взяли Дерпт[55]55
  Дерпт, старое название города Тарту – уездный центр в Эстонии, на реке Эмайыги, второй по численности населения после Таллина.


[Закрыть] и ту самую Нарву, под которой их четыре года назад разбили шведы. Отвоевав для себя прибалтийскую территорию, русские войска поспешили в Польшу, чтобы помочь саксонцам. Им удалось дойти до Гродно[56]56
  Гродно – город в Беларуси, административный центр Гродненской области.


[Закрыть], но после того, как разведка донесла, что на них идут крупные шведские силы, а подмоги ожидать неоткуда, ибо саксонская армия недавно потерпела сокрушительное поражение в битве при Фрауштадте[57]57
  Фрауштадт, старое название города Всхова – город в Польше, входит в Любушское воеводство, Всховский повят. Имеет статус городской гмины (наименьшей городской единицы).


[Закрыть], российским войскам пришлось отступить к Киеву. В Фрауштадтской баталии Карл разбил втрое превосходящие его силы противника. После окончания сражения шведы зверски убили около 4000 сдавшихся в плен русских солдат. Началась весна, и Карл, из-за распутицы не стал преследовать отступающие войска. Вскоре он нанес еще одно крупное поражение Запорожцам, а осенью 1706 года вошел в Саксонию, после чего она вышла из войны. В октябре российские войска, еще поддерживаемые саксонцами, одержали победу над шведами в битве при Калише[58]58
  Калиш – город в Великопольском воеводстве Польши. Калиш является самым старым городом в Польше. Во II веке н. э. греческий географ Клавдий Птолемей в своем «Географическом обзоре» прямо упомянул город Кализию, и этот город отождествляется с современным Калишем. Является он тоже центром гмины Калиш и городом на правах повята (городский повят).


[Закрыть] и даже взяли в плен шведского командующего, но после этой битвы они уже остались совсем одни перед разъяренным врагом.

Все это время Никита Демидов с сыном Акинфием, которому к началу нового века исполнилось 22 года, занимался развитием своего тульского дела. У Петра он уже твердо числился авторитетнейшим советником в области металлургии. Когда в начале 1700 года в Сибирь с заданием построить там, под Тобольском, ружейный завод, был послан суздальский оружейник Никифор Пиленк, за расчетом себестоимости требуемых фузей с ложем, замком и прибором, чиновники из Оружейной палаты обратились именно к Никите. По расчетам тульского кузнеца, работы должны были обойтись в 23 алтына и 2 деньги, то есть в 71 копейку. При этом Никита сообщил, что «шпаги и багинеты (штыки, – В. Ч.)… у него не делают». В 1701 году в Тульскую оружейную слободу, дабы увеличить число оружейников, было разрешено принимать «всякого звания людей, откуда бы они не были». Никита был выбран в числе четырех инспекторов, кому было высочайше поручено «смотрение за тем, чтобы новонабранные люди розданы были искуснейшим мастерам и обучались бы разным частям делания ружьев». При этом только в Туле железный мастер не сидел. В 1701 году был издан царский указ о высылке к Никите Демидову в город Перевицк[59]59
  Перевицк – сейчас – Перевицкий Торжок, деревня в Луховицком районе Московской области.


[Закрыть] для изготовления 30 000 «багенетных лезий» и Серпуховского уезда 15 «добрых кузнецов».

Начинавший с откровенного демпинга предприниматель, став одним из крупнейших поставщиков двора теперь уже не стеснялся, пользуясь своим авторитетом, диктовать свои цены, которые никак нельзя назвать низкими. В июне 1700 года от него поступила челобитная, в которой он просил предоставить ему госзаказ на крупную партию пушек «против немецкого литья и против образца и чертежа, каков ему дан будет из Приказа адмиралтейских дел». За работу, а пушки тогда оценивались по весу, он просил «по полтине за пуд». В то же время, завод Меллера брал по 30 копеек за пуд, а в 1702 году уговорная цена для большинства заводов составляла 25,5 копеек. Хотя, конечно, возможно пушки, о которых говорил Никита, были какими-то особенными, сложными в изготовлении, но все равно, двукратная разница в цене, даже учитывая возможные конструктивные особенности, это много.

В том же 1701 году, 2 января состоялся тот самый, описанный в третьей легенде, и совершенно реальный акт передачи кузнецу Щегловской и Малиновой засек под Тулой. В указе о передаче Никите предоставлялись широчайшие права. Ему дозволялось поднять заводскую плотину, приобретать для расширения завода дополнительные земли и, что было вообще невероятно, в порядке исключения покупать для работы на нем крепостных крестьян, что ранее разрешалось только лицам дворянского сословья. Значительно позже, в 1721 году, царь распространил это право и на других заводчиков. Мотивировал он это тем, что раньше не верил в добросовестность отечественных купцов, но теперь видит, что есть среди них много таких, кто действительно «за отечество радеет» и что купленные ими души для дела отчизны полезны будут. «Понеже хотя по прежним указам купецким людям деревень покупать было и запрещено, – говорилось в указе, – и тогда то запрещение было того ради, что они, кроме купечества, к пользе государственной других никаких заводов не имели, а иные по нашим указам, как всем видно, что многие купецкие люди компаниями и особно многие возымели к приращению государственной пользы заводить вновь разные заводы, а именно: серебреные, медные, железные, игольные и прочие сим подобные, к тому ж и шелковыя, и полотняныя, и шерстяныя фабрики, из которых многие уже и в действо произошли. Того ради позволяется сим нашим указом, для размножения таких заводов, как шляхетству[60]60
  В данном случае – дворянство.


[Закрыть], так и купецким людям к тем заводам деревни покупать невозбранно с позволения Берг– и Мануфактур-коллегии[61]61
  Берг-Мануфактур-коллегия – образованная в 1718 году центральная административная организация, ведавшая промышленностью и добычей полезных ископаемых. В 1802 году коллегии были преобразованы в министерства.


[Закрыть]».

Царский подарок привел к резкому производственному скачку. За последующий год на тульском заводе одних боеприпасов было произведено 1737 бомбы весом от 1 до 3 пудов (16,4 – 50 килограмм), 8100 ядер весом от 3 до 18 фунтов[62]62
  1 фунт примерно равен 0,4095 килограмм.


[Закрыть] (1,2–7,3 килограмм), 15 527 гранат от 2 до 8 фунтов, 34 151 гранаты для картечи от 0,5 до 1 фунта, 16 665 ручных гранат.

На предоставленных землях предпринимателю разрешалось копать руду и использовать лес, не касаясь клена, дуба и ясень, каковые потребны были для нужд стратегически важного для государства кораблестроения. Но земель этих для масштабного производства, какое организовал на реке Тулице Никита, хватило ненадолго. Видя, как быстро исчезают леса вокруг тульского демидовского комбината тульский воевода начал усиленно бить челом государю, говоря, что еще де чуть-чуть, и лесов на юге от Москвы совсем не останется. Челобитная возымела действие и в апреле 1703 года тульский завод «бережения лесов ради» был передан воеводе с тем, чтобы он вел на нем работы до исчерпания запасов произведенного уже угля, после чего следовало «заводы все разорить, и домны разломать». Впрочем, семья Демидовых от этого акта не пострадала: государь повелел выдать бывшему владельцу солидную денежную компенсацию, какую сполна была получена лишь к 1709 году. Однако уже в 1706 году государственные планы изменились и Никите поручили восстановить заводы, разломать которые полностью еще не успели. В 1712 году на их базе планировалось создать казенную вододействующую мануфактуру Тульского оружейного завода. Однако планам этим воплотиться в жизнь не удалось, и в 1713 году заводы, тщением их основателя, были полностью возвращены первому владельцу.

Впрочем, к тому времени тульские заводы для Демидовых уже не были столь важны. Теперь они видели основное свое будущее на Урале.