Текст книги "Мой «Киото гарден»"

Валерий Дудаков
Мой «Киото гарден»

 
В саду, где раскрылись ирисы,
Беседовать со старым другом своим,
Какая награда путнику!
 

Мацуо Басё (Мунефуса) 1644–1694 г.

В Холланд парке в районе северного Кенсингтона есть крохотный Киото гарден, подаренный Лондону в 1991 году торговой палатой Токио к фестивалю Японии в Великобритании. Этот уголок Киото – древней столицы Японии – уже 20 лет привлекает меня более, чем роскошные парки Рима, дворцовые изыски Франции, Санкт-Петербургские безмерные и блистательные планировки. «Киото гарден» в своей естественной традиции несравним ни с «регулярными», ни с «пейзажными», ни с «висячими», да впрочем и ни с какими другими садами, ибо он есть прообраз сада небесного. Об этом, собственно, и написаны эти стихи. Предваряются они единственным стихотворением, посвященным «саду камней» в Киото – как же я благодарен судьбе за то, что увидел сады Японии во всей их осенней красе. Заключают цикл «Киото гарден» стихи о лондонских парках. Надеюсь, кто-то сумеет разделить моё восхищение, грусть и мечту об этом затерянном в Лондоне райском уголке.

С уважением к читателю – автор.

Томита Кэйсэн. Семь мудрецов в бамбуковой роще

Сад камней «Рёандзи» в городе Киото (Япония)

 
Мир замкнут глиняной стеной,
И только стороной одной
Он обращен для созерцанья.
 
 
Здесь камень высится горой
И гравий мерною волной
Порядок чертит мирозданья.
 
 
Уносит ветер ближних гор
Пустых стремлений лишний сор,
И суетливые желанья.
 
 
Немых стволов лесной дозор,
Седых камней простой узор
Зовут в суть жизни возвратиться.
 
 
Века проходят, сад нетлен,
Свободы дух в дыханье «дзен»
В коане камня будет длиться.
 
 
Здесь мир безмолвный за стеной,
И только за горой одной
Предвестьем света стонет птица.
 

2002

Андо Хиросигэ. Каменный мост и холм Юхи в Мэгуро. 1856 г.

Мой «Киото гарден»

 
Господи, язычника прости,
В радость мне ходить в японский сад,
За оградой душу отвести,
Посмотрев на легкий водопад.
 
 
Жизнь легко вселяя в тех, кто здесь
Вечной стал частицей бытия,
Создавала мир и ночь и днесь
Воля благодатная твоя.
 
 
Тени рыб, как отблеск облаков,
Обрамленный в камень сонный пруд,
Птичий гомон средь густых кустов —
Все являет вдохновенный труд,
 
 
Чудом ставший. Этот дивный сад,
Что цветет неярко, но всегда,
Для меня приют земных услад,
Свежих, как целебная вода.
 
 
Птицы дружной стайкою клюют
Пестрые узоры на кустах,
И павлин, на радость бытию,
Ветвь колышет веером хвоста.
 
 
Белки кругом водят хоровод,
Резво скачут зайцы вдоль кустов,
Господи, ну кто меня поймет,
Чудо лишь спугну обильем слов.
 
 
Дай душе омыться от хлопот,
Пусть на будни дней найдется сил,
Чтобы этот райский уголок
Нас к достойной жизни воскресил.
 

1995

«Киото гарден», или прощание с Лондоном

 
У японского сада, на извилках пруда,
Где струя водопада вечно плещет всегда,
И с бамбуковым стуком время тихо кружит,
На ветвистых деревьях резко птица свистит,
 
 
Я брожу под капелью, желтый лист шелестит,
По зеленой полянке резво белка бежит,
Неприметные зайцы что-то в лапах грызут,
Голубиные стайки ежевику клюют.
 
 
Низкий куст, редкий камень заблудились в траве,
И неспешные мысли у меня в голове:
В этом саде забыться, в этих камнях уснуть,
Навсегда заблудиться, от всего отдохнуть.
 

1992

Обращение к «Киото гарден»

 
Когда в Киото-сад
Впервые я попал,
Под мягкий листопад
Он душу усыплял.
 
 
С тех пор который год,
На яви иль в бреду,
Я жду: грядет черед,
Когда к нему приду.
 
 
И каждый раз весной,
Когда к нему спешил,
Сад шелестел листвой
И время ворожил.
 
 
Настигнутый бедой,
В снегах петлял мой путь,
Я выбился из сил,
Сад, дай мне отдохнуть.
 
 
В смирении, без слез,
Замкнусь в печальном сне.
Хоть шепотом берез,
Сад, вспомни обо мне.
 

1999

Вопрошая

 
Зеленая листва над темною водой,
Сулишь ты мне покой?
 
 
Игривый водопад, в струящейся воде,
Найду ль ответ беде?
 
 
Застывший темный пруд со стражами камней,
Увижусь снова с ней?
 
 
Лохматая сосна иголками дрожит,
Что вновь судьба сулит?
 
 
Увядшая трава подскажет вдруг слова —
Судьба всегда права.
 
 
То темный след на ней, то свет косых лучей,
Дождусь безгрустных дней.
 
 
Но сколько мне еще искать приют от бед?
Ответа нет.
 

2008

Снова в «Киото гарден»

 
Снова я в «Киото». Я один.
И не знаю, нужен рядом кто-то,
Уползает мой московский сплин,
Отлетают вечные заботы.
 
 
Сколько раз сюда я приходил
И в тоске и в радостном волненье,
Тихий сад гармонией будил
Близкую надежду на спасенье
 
 
От пустых и тягостных затей,
Блеклых дел, страстей сиюминутных,
Светом ясным, свежестью аллей,
В зелени кустов его приютных.
 
 
И глядя на дружество зверья,
Вновь вселились слабые надежды,
Что, Пресветлый, воля в том твоя,
Жить нам в мире так, как жили прежде.
 
 
Веру укреплять. Из года в год
Без лукавства жизнь неспешно строить,
И от черствых суетных забот
В светлом саде души успокоить.
 

2010

Приход весны

 
Сосна заглядывала в пруд,
Своим любуясь отраженьем,
И гибким медленным движеньем
Чертили рыбы мерный круг.
 
 
Другая вытянула в рост
Свой ствол в мерцающих иголках,
Слегка качая веер колкий,
Похожий на павлиний хвост.
 
 
А вот и сам гордец – павлин,
Нескромно распуская перья,
В красу иных он птиц не верит,
Ну с кем он может быть сравним?
 
 
Гортанным звуком распугав
К пруду бредущих стаей уток,
Он сердится, мол не до шуток,
Мол, я не создан для забав!
 
 
В соцветиях его хвоста
Сплелись все краски, что в «Киото»,
И трели птичьи в верхних нотах
Звучат из каждого куста.
 
 
Еще не ярка синева,
Прозрачно дымка кружит в тенях,
Но ясно – наступает время,
Весна берет свои права!
 

2012

Нарциссы в «Киото гарден»

 
В небе яркое солнце парит,
Синий воздух под солнцем качнулся,
Сад «Киото» давно уж проснулся,
Хоть ночами покойно он спит.
 
 
Ветер слой облаков разогнал,
Легкой рябью они проплывают,
Желтым цветом нарциссы пылают,
Словно их сам Ван Гог расписал.
 
 
Как в картины из призрачных снов,
Или средневековые фрески,
В вишен цвет заплелись арабеской
Ветви красные ярких цветов.
 
 
Тени синие в темных прудах
Сонных рыб обернули в прохладу,
Их заметить непросто, и надо
Замереть на мгновенье в кустах.
 
 
Вновь приходит веселья пора,
Наступает, как рай для влюбленных,
И на зелени трав опушенных,
Словно пчелы, шумит детвора.
 
 
Так весна к нам идет на поклон,
И, послушно законам, природа
Освещает детали прихода
Будто выпуклым зорким стеклом.
 

2009

Цветенье в апреле

 
Грезит слива в радостном «Киото»,
Розовые ветви распустив.
Шепчет ветер, в крону прячась слёта,
Легкий, еле слышимый мотив.
 
 
Лепестки летят в согласье строгом,
Яркость красок в зелени не скрыть,
Кистью яркой, трепетной Ван Гога
Праздник этот можно воскресить.
 
 
Так легка, прозрачна, невесома
Слива, обряженная в наряд,
В сад «Киото» далеко от дома
Занесло, где валуны лежат.
 
 
Чтоб услышать средь холмов английских,
На скамейке у пруда присев,
Ветреной Японии не близкой
Стройных песен сладостный напев.
 

2010

Лето в «Киото гарден»

 
Я в сад «Киото» часто прихожу,
Не глядя на часы неоднократно,
И по привычке давней, вероятно,
На водопад рассеяно гляжу.
 
 
Бросая вниз прохладный свой поток,
Он не способен к небу устремиться,
Но, может быть, ему желанно снится
С небесной синью слить свой вечный ток.
 
 
Вода и небо неразлучной парой
Бездонны и прозрачны в глубине,
И манят вглубь, что часто снится мне,
Как колдовские сказочные чары.
 
 
Какая радость: броситься, взлететь,
Или нырнуть в живительность прохлады,
Но как неосторожной эскападой
Таинственность гармонии задеть?
 
 
И синь небес, где бродят облака,
На водной зыби тенью отразится,
С водою небо может тихо слиться —
И заблудился путник на века.
 

2007

Июльский «Киото гарден»

 
Утром ранним, летним, свежим,
По дорожкам вдоль оград,
Лишь слегка рассвет забрезжит —
Я спешу в любимый сад.
 
 
Бродит в снах павлин гортанный,
Гравий под ногой шуршит,
Кроны сумрачных платанов
Небо синью ворожит.
 
 
Гулким стуком плод каштана
Птиц вспугнет в густой траве,
Солнце медленно и пьяно
Тенью бродит в голове.
 
 
Распушилась птиц игривых
Стайка в заросли густой,
Сонно, медленно, лениво
Бродят мысли чередой.
 
 
О волшебном этом крае,
Где покой и тишина,
Где, как вход в ворота рая,
Неба синь – голубизна.
 
 
Сад, где люди, звери, птицы,
Как свои среди своих,
Сад, где с небом хочет слиться
Цвет гортензий голубых.
 
 
Дивный сад. Мне так немного.
Чтобы силы обрести,
Нужно. Дайте ради Бога
Снова в этот сад прийти.
 

1998

Август в «Киото гарден»

 
Август бродит прохладным ветром,
Поднимая пылинок рой,
Над струей водопада светлой,
В пожелтевшей траве густой.
 
 
Тихо дремлет в «Киото» лето,
Ряской заткана гладь воды,
Солнце греет неярким светом
Погруженные в сон сады.
 
 
У поникших кустов павлины
Резким криком пронзают тишь,
И, качаясь на стебле длинном,
У пруда шелестит камыш.
 
 
Рыбы сонно хвостами машут,
Гладь рябит от листвы кустов,
Зайчик солнечный белкой пляшет
По изгибам седых стволов.
 
 
Август ясный неспешно, томно,
Заколдует, заворожит.
Сладким сном в синеве бездонной
Легкий дым облаков кружит.
 

1998

Прощание с летом в «Киото гарден»

 
Гулко падают ядра каштанов,
На ветвях золотистый налёт,
И в верхушки уснувших платанов
Затерявшийся луч забредёт.
 
 
Ветер звонкую песню затеет,
Гомон птиц отзовётся в дали,
Пряным соком и сыростью веет
От налитою влагой земли.
 
 
Так неспешно кончается лето,
Зелень трав накрывая листвой.
Полыхнёт фиолетовым цветом
Поздний крокус осенней порой.
 
 
В шуме ветра прощальная нота,
Чуть шуршит золотой листопад,
Даже в солнечном саде «Киото»
Лета дни не воротишь назад.
 
 
Не печалюсь о жизни негладкой,
И, забыв про былые грехи,
Я слезу вытираю украдкой,
На скамейке слагая стихи.
 

2009

Путь в «Киото гарден»

 
В дни, когда первый лист опадает,
Отряхнувшись от мелких сует,
Словно кто-то меня подгоняет,
В близкий Лондон беру я билет.
 
 
И четыре часа самолётом
Пролетают лишь с мыслью одной,
Чтобы в парке покойном «Киото»
Насладиться его тишиной.
 
 
Нахожусь по садам. У ограды
Ежевичной лозой уколюсь,
В горсти ягод собрав, и с отрадой
На скамье у пруда помолюсь.
 
 
Успокой после летних скитаний,
Развяжи перекрестье дорог,
Чтоб сквозь темень страстей и желаний
Я к тебе обратиться бы смог.
 
 
Может, ставлю неясно вопросы,
И ответ нелегко мне понять.
В этой жизни, наверно, непросто
Веру тихую сердцем принять.
 
 
Как земное спокойствие зыбко,
Чтоб его оценить мы могли,
С фотографии внучки улыбка
Согревает от дома вдали.
 
 
Льёт сентябрь тишину и прохладу,
Мягким светом блеснёт на стекле,
Значит, август закончился. Надо
Набродиться в приветной земле.
 
 
Надышаться шальными ветрами,
Заблудиться в потоках дождей.
Каждый год так прощается с нами
Лето в теплых лучах сентябрей.
 

2009

Утро в «Киото гарден»

 
Узорочьем оград
Иду неспешно рано,
И на меня так странно
Прохожие глядят.
 
 
Что это за чудак,
Что утром в сад стремится,
Наверное, случится,
Что попадет впросак.
 
 
Я подхожу к пруду
На рыб взглянуть игривых,
Как путник сиротливый,
Я снова к ним бреду.
 
 
И цапля на краю
Застывшей в камне глыбы
Хватает клювом рыбу,
Как собственность свою.
 
 
Здесь бродят в полный рост
Павлины горделиво
И к зрителям лениво
Свой распускают хвост.
 
 
Так белок дружный сонм
Раскачивает ветки,
Они не в тесной клетке,
Весь парк – их добрый дом.
 
 
Дорожками спеша,
Вдоль пруда дети ходят,
Сюда их няни водят,
По гравию шурша.
 
 
Ты так цветешь, мой сад,
Что не найду я слова,
Твои деревья снова
Развеет листопад.
 
 
От осени сырой
Уж никуда не деться,
И, как в счастливом детстве,
Так хочется домой.
 
 
Здесь радость бытия
С щемящей грустью вместе,
В волшебном этом месте
Не родина моя.
 
 
Но свет в моей судьбе
Как часть твоих цветений,
Без долгих рассуждений,
Опять спешу к тебе.
 

2009

«Киото гарден». Осень

 
Зеленый остров, обрамленный в камень,
Зовет меня.
Вкруг стайки рыб играют плавниками,
Как след огня.
 
 
Здесь осень плавно переходит в лето,
Кружась листом.
С трудом поверишь, что живешь ты где-то,
Не здесь твой дом.
 
 
А может, все забыть, как эта белка,
Бродить в траве,
И у пруда, где сумрачно и мелко,
Заснуть навек.
 
 
Но тучи солнце пеленают в темень,
Прощай, мой сад.
Пора в дорогу, но настанет время —
Вернусь назад.
 
 
Неспешным шагом вдоль дорожки мерить,
Стихи шептать,
Чтоб снова в сказку захотеть поверить
И садом стать.
 

1994

Цапля в «Киото гарден»

 
Серая цапля на том берегу,
Ты прилетела из стран отдаленных,
Небом бездонным над морем студеным,
Взгляд отвести от тебя не могу.
 
 
Гордая птица с флажком-хохолком,
Тушью как будто набрасывал кто-то,
Ты прилетела сюда из Киото,
В Холланде-парке грустить о былом.
 
 
Хрупкая цапля на длинной ноге.
В зыби пруда извиваются рыбы,
Камни седые ощерили глыбы
В парке зеленом, в далекой стране.
 
 
Можно увидеть тебя иногда
В обществе птиц, горделивых павлинов,
Но в простоте очертаний единых,
Ты несравненна у кромки пруда.
 
 
В сини зеркальной горят облака,
Контуры цапли на воду ложатся,
Можно ее только взглядом касаться,
Чуть погрустить, улыбнуться слегка.
 

2007

Поздняя осень в «Киото гарден»

 
Затаились камни влажные
В вязком кружеве кустов,
Веет сыростью протяжною
От травы и от прудов.
 
 
Цапля с хохолком украшенным
Робко жмется под настил,
Черный ряд скамеек крашеных
В золотой листве застыл.
 
 
Красный лист кленовый кружится
В сонный пруд нырнуть скорей.
Дружно пьет из стылой лужицы
Стайка сизых голубей.
 
 
Водопада струи тонкие
Гонят в глубь пруда утят.
Все в узорах ветви ломкие
В гулкой тишине хрустят.
 
 
Ловит гладь воды притихшая
Тень плывущих облаков,
И пугает черной нишею
Грот – приют для вечных снов.
 
 
Горсти капель тучи бросили
В створы замерзших оград.
Серебрят тумана проседи
Поздней осени наряд.
 

2008

«Киото гарден». Декабрь

 
Декабрь. «Киото-сад». Густеет серебро
В рисунке трав, кустов, каменьев строгих,
Как приоткрытое несметное добро,
Доступное для избранных, немногих.
 
 
Как старый друг, встречается на миг
Все то, что дорого и хорошо знакомо:
Средь шороха кустов павлиний крик,
Поникшая трава и птичий гомон.
 
 
Здесь утки влажные к промокшим зайцам жмутся,
Под оком неба стекленеет зыбь,
Все замерло. Но стоит лишь нагнуться,
И различишь в воде заснувших рыб.
 
 
И можно все забыть, что мало означает,
До боли загрустить о близком и простом,
И бусинкой дождя, что вечность отражает,
На сакуре застыть прозрачным серебром.
 

1993

Февральский «Киото гарден»

 
Ты замер, сад. Недвижно стынут рыбы,
Прохладный ветер в водоём забрёл,
Твоих дорожек мокрые изгибы
Огородил бамбука частокол.
 
 
Сквозь серебристый свет слегка видна
Вишнёвых веток сеть переплетенья,
Заглядывает гордая сосна
В зеркальный пруд, любуясь отраженьем.
 
 
Не ярок цвет нагих кустов поблекших,
Ещё деревья спят в тревожных снах,
Лишь лепестки цветов, давно отцветших,
Качаются чуть слышно на волнах.
 
 
Вышагивая, словно в церкви служки,
Павлины горделиво хвост несут,
И водяные курочки – подружки
Закрыв глаза, по зёрнышку клюют.
 
 
Пушистый хвост – отменный парашют,
И выброшен десант на зелень трав,
Так белки дружный хоровод ведут
Своих непритязательных забав.
 
 
Вкруг голуби теснятся сбиться в стаи,
Близь кролики снуют вперёд-назад,
Здесь жизни нить плетётся непростая,
Узорно рассветив Киото-сад.
 

2013

Встреча в «Киото гарден»

 
В пруду уснувшем листья тлеют,
Вот на скамье два старика.
Он чуть постарше, я юнее,
Но наши головы седеют,
Что в тусклом свете облака.
 
 
Как в ожиданье на вокзале,
Мы молча близь пруда сидим,
Как будто все давно сказали,
Что знали иль совсем не знали,
Но что понятно нам одним.
 
 
В цветенье без конца и края
Благая летняя пора.
В считалки весело играя,
Ногами мячик погоняя,
В кустах резвится детвора.
 
 
Так это кажется занятным,
Увидеть детских игр прыть,
И нам обоим, вероятно,
Слегка и грустно и приятно
Воспоминанья оживить.
 
 
Хоть на скамье немного тесно,
Легко я с тем смириться смог.
Как скоро, это неизвестно,
Придем мы снова в это место
И может встретимся, дай Бог.
 

2010

Тоска

 
С унылою душой иду опять в «Киото».
Не виноват в том сад, но я в смущенье, что-то
Разладилось в сознании моем.
Один я здесь, мы больше не вдвоем,
Движеньем сонных рыб,
чьи спины в пестрых лентах,
Не радует застывший водоем.
Хоть солнце светит, в небе облака
Ласкают синь бездонного пространства —
Не тянет в небо, ближе постоянство,
Желанье на скамье в тиши сидеть,
Смотреть на камни и окаменеть,
Чтоб быль ушла под сумрачные своды
И как тупая боль не ныли рядом годы,
И ровный тихий блеск зеркального пруда
Застыв, не отражал грядущих бед следа.
 

2008

Марине о «Киото гарден»

 
На мысли простой вдруг себя я ловлю:
Гуляю по саду иль белок кормлю —
Я тихий покой в этом сумрачном мире
Ищу будто ключик к закрытой квартире,
В которой запрятано все, что люблю.
 
 
Открыть бы ее, за меня помолись,
И чудится мне, что неспешная жизнь
Меня убеждает забыть про заботы
И шепчет: совсем закрутился ты что-то
В бессмысленном беге, лишь крепче держись.
 
 
Разумных и крепких границ не видать,
А в море соблазнов – бесовская рать,
Увязнув в погоне за бренною славой,
Мучительно трудно, о Боже мой правый,
Всю жизнь тебя в душу к себе призывать.
 
 
К заблудшему сыну скорее приди,
С приходом своим поскорей освети
Углы, где душевная леность крадется,
В земной суете видно тот лишь спасется,
Кто к праведной вере на верном пути.
 

2007

К возвращению в «Киото гарден»

 
Я возвращаюсь в этот дивный сад,
Где шествуют, хвостом шурша, павлины,
Где белок дружный рой на ветках длинных,
И в прошлое так хочется назад.
 
 
Твое цветенье для меня порой
Гармонии согласье означало,
И лишь одно родное сердце знало,
Как тонок примеренья хрупкий слой.
 
 
Все двадцать лет я в этот сад хожу,
Когда тоска порою сердце гложет,
В тот час, когда она меня тревожит,
Я в саде утешенье нахожу.
 
 
И в радости от прелести земной
Разбуженных шальных цветущих весен,
Когда душа о счастье Бога просит,
Я возвращаюсь, как к себе домой.
 
 
Ах, сад, ты для меня как целый мир,
В тебе все звуки и благоуханья,
И снова пребываю в ожиданьи,
Чтоб в сад я помолиться приходил.
 
 
О Господи, прости за малый дар
Свои сомненья выражать словами.
Се значит, что благословенье с нами,
И что еще душою я не стар.
 

2009

Молитва в «Киото гарден»

 
Спасибо Господи за этот дивный сад
Зеленую траву, кусты и водопад.
Спасибо Господи за птичий тихий свист,
Уснувший лес, засохший желтый лист.
Спасибо Господи за серебро воды,
Она светла и не несет беды.
Спасибо, что отмел в лихие времена,
Чем соблазнял меня лукавый сатана:
Стяжательство, гордыню, похоть, лесть,
Отчаянье – всего не перечесть.
Спасибо Господи, что не дал ты мне власть
Достоинство других себе под ноги класть.
Спасибо Господи, что крест не тяжек мой.
Ты мне его вручил, с ним обрету покой.
Спасибо, что души заполнив пустоту,
Ты в жизни указал спасения тропу.
Спасибо Господи, что дал мне счастье жить
И, падая, прощать, молиться и любить.
 

2004

Андо Хиросигэ. Воробьи над покрытой снегом камелией. 1831-33 гг.

Ричмонд парк

 
Здесь царский парк. За мощными стволами
Запрятан остов полусгнивших пней,
И древние дубы сплелись ветвями,
Скрывая стрелы солнечных лучей.
 
 
Безмолвие над тихими полями,
В лесах заснуло время на века.
Лишь движутся прохладными тенями
По синей бездне неба облака.
 
 
Запрятались в траве стволы сухие,
В их дуплах залегла ночная тень,
И проскользнув через кусты тугие,
По тропке мерно движется олень.
 
 
Покой и мир, который только снится.
Приветлив человек, зверь смирит прыть.
Здесь вечная история стремится
Нас всех в природе этой примирить.
 
 
И кажется все близко и знакомо,
Понятно и известно наперед,
Но глянет луч в оконце водоема.
И к дальним переходам призовет.
 

1995

Раннее лето в Кенсингтон парке

 
Я растворяюсь в лето. Ухожу
В листву деревьев, птичий перезвон,
Тенистыми аллеями брожу.
Смыкает надо мною своды крон
 
 
Старинный парк. Тяжелые стволы,
Как стражи, охраняют тишину.
Высоких лип могучие главы
Закинуты в пространства глубину.
 
 
Лучи косые зелень золотят,
Синеет небо в перьях облаков,
И странною мелодией звучат
Глухие отзвуки людских шагов.
 
 
По глади серебристого пруда
Неспешно белый лебедь проскользит,
И пестрой рябью темная вода
Расходится от плавающих птиц.
 
 
Цветным узором через сеть аллей
Проносится компания ребят,
И рассекая тень от фонарей,
Их ролики по гравию шуршат.
 
 
Смеркается и всех заворожил
Парк, погруженный в легкий летний сон,
И лишь былым величием застыл
В орнаментах решеток Кенсингтон.
 

1997

Ветреные мысли на прогулке

 
Шагом неспешным по парку иду,
Мне торопиться не надо.
Птиц чуть качает вода на пруду
За невысокой оградой.
 
 
Пересечение пестрых дорог
Разом развеет кручину.
Что же с того, что немного продрог —
Выпью в кафе капучино.
 
 
Ветер поднял облака в синеву,
Гонит их круче и круче,
Трепет платанов узорных листву
С гроздьями шишек колючих.
 
 
Кружатся строчки в моей голове,
Что в беспорядке – неважно,
Словно клочок на зеленой траве
От упаковки бумажной.
 
 
Ночи короткие, длинные дни
Сны наяву навевают,
И на дворце Кенсингтонском огни
Маревом призрачным тают.
 

2010

Сент дЖеймс сквер

 
Совсем недалеко от Риджент стрит,
Где шумный Лондон катится толпою,
Под влажным небом с дымкой голубою,
Уже века старинный сквер стоит.
 
 
Покров зеленый в белых маргаритках,
Кустарником ограда обросла,
В соцветье слив, которым нет числа,
Платан в плодах, висящих как на нитках.
 
 
Шары – колючих ящуров крыло,
Как гроздья ягод, окаймляют ветки,
Вот будто распахнулись птичьи клетки
И дерево птенцами расцвело.
 
 
Заснул платан, стволы свои пригнул,
Кромсало время их неоднократно,
С мольбой смиренной к небу, вероятно,
Он скрученные ветви протянул.
 
 
В его вершинах раздается гул,
Веселый гомон тех, что прилетели,
Им сладко и тревожно. Птичьи трели
Платан не будят, он давно уснул.
 
 
Так погрузиться хочется мне в сон,
Забыться, помечтать об обновленье,
Развеять то, что вносит в жизнь сомненья,
Смириться, к Богу выйти на поклон,
 
 
И, как платан, вдруг прорасти листвою,
Очистить струпья высохшей коры,
И средь вокруг шумящей детворы,
Вновь породниться с жизнью молодою.
 
 
И с этой думой, что меня ведет,
Спешу я к храму, он дает названье
Для места, где как в капле мирозданья,
Боль обновленья через тлен грядет.
 
 
У церкви дети спорят, за пустяк,
Им весело. Вдруг человек, поверьте,
В цилиндре, с тростью, как посланник смерти,
За ним в цветах блестящий Кадиллак.
 
 
Так провожают здесь в последний путь,
Без скорби, неуместной по поверьям.
В урочный час что людям, что деревьям —
Бог каждому дает в тиши заснуть.
 

2007