Текст книги "Район мертвых"

5. Переговоры

Утро, 29 августа.

Секретная видеовстреча министра обороны и главы Пентагона.

Градов сидел за широким столом в своем просторном кабинете. За другим длинным столом, приставленным перпендикулярно к основному, сидели друг напротив друга генерал Сталь и переводчик. За спиной Градова красовались государственные флаги страны и Министерства обороны.

По ту сторону экрана за круглым столом к беседе подключились глава Пентагона Джозеф Тейлор, куратор секретных испытаний под кодовым названием «Дэкрон» Бейли Купер и переводчик, через которого Тейлор начал беседу первым:

– Рад вас видеть в добром здравии, мистер Градов, и благодарю за оперативную организацию нашей онлайн-встречи, – поприветствовал он коллегу на фоне американского флага и символики Пентагона. – Давно наши ведомства не имели прямых контактов.

– Я тоже рад вас видеть в добром здравии, господин Тейлор, и признателен за теплые слова, – ответил министр обороны. – К сожалению, межполитические отношения не позволяют нам наладить должную коммуникацию, хотя вместе мы могли бы добиться гораздо большей стабильности и безопасности в мире. Но, насколько мне известно, Америка желает управлять этим процессом единолично, без учета наших опасений и национальных интересов.

– Перейдем прямо к делу, чтобы не терять время и уложиться в запланированное время, мистер Градов. – Глава Пентагона решил ничего не отвечать на словесную разведку боем русского визави, правда, Градов не имел намерений «атаковать», а просто хотел подколоть Тейлора. – Нам обоим известно о том, что в ваших руках оказалась формула так называемой вакцины против штамма Омикрон. Подробности того, как она к вам попала, очень… – Тейлор сознательно запнулся, – любопытные. Но оставим это журналистам и специальным службам.

Глава Пентагона недвусмысленно улыбнулся – Градов ему отзеркалил.

– Наши страны могут оказаться перед серьезной угрозой, если испытания каким-то образом выйдут из-под контроля. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, мистер Градов?

– Я вас хорошо понимаю, господин Тейлор, и надеюсь на взаимные ответные шаги в данном вопросе, – ответил министр обороны через своего переводчика.

– Благодарю вас за разговор, мистер Градов. У нас с вами теперь налажена прямая связь, и в случае экстренных ситуаций я надеюсь на взаимное сотрудничество.

– Благодарю вас за звонок, господин Тейлор. Рад был нашей онлайн-встрече и дружественной тональности.

– Может, когда-нибудь наши страны смогут наладить лучшие отношения и действовать сообща, – бросил напоследок глава Пентагона, отвечая на выпад Градова в начале разговора.

– Вряд ли это возможно в нынешних геополитических реалиях и межправительственных трениях, – с поддельным сожалением отозвался министр обороны. – Но такую надежду терять не стоит.

– Как любят говорить в России: «Надежда умирает последней».

– Мир не стоит на месте. Когда-то мы уже были союзниками перед лицом мировой угрозы. Наше государство даже оказывало помощь американцам во время гражданской войны Севера и Юга1818
  Гражданская война в США (Война Севера и Юга) – гражданская война 1861—1865 годов между Союзом 20 штатов и 4 пограничных рабовладельческих штатов Севера, оставшихся в Союзе, с одной стороны, и Конфедерацией 11 рабовладельческих штатов Юга. В США долгое время опасались вооруженной интервенции со стороны европейских держав. Лондон и Париж пытались образовать коалицию и пригласили Россию к участию в ней, однако Петербург отказал им в этом.


[Закрыть].

– У нас с вами разный исторический взгляд на эту помощь. Удачи, мистер Градов.

Видеовстреча прервалась.

– Оставьте нас, – обратился Тейлор к переводчику, тот покинул комнату, бесшумно закрыв дверь с вежливо опущенной головой – Что скажешь, Купер?

Куратор испытаний «Дэкрон» беспомощно развел руками:

– Разговор ни о чем.

– Ты прав. Но надо было немного прощупать оппонента. Главное, налажена хоть какая-то связь по линии военных ведомств после многолетней напряженности в отношениях. Русские – очень хитрые. Надо быть с ними на чеку круглосуточно. Что с результатами эксперимента?

– Мы провели испытания на двух заключенных вчера утром. Никакой реакции пока не наблюдается. Ожидаемых изменений психики, костно-мышечной структуры и состава крови также не произошло. Возможно, инкубационный период длится дольше, чем у мышей, но также возможно, что без Брауна у нас ничего не получится. Он исчез раньше, чем закончил формулу, с которой Блатт один пока не справляется.

– Держите меня в курсе и сообщайте о любых изменениях, Купер. – Глава Пентагона с недовольным видом встал из-за круглого стола и направился к выходу. Перед тем как выйти в дверь, он обронил: – Наш крот из лаборатории русских сообщил, что они тоже провели испытания.

– Вот как! – оживился Купер.

– Никакой реакции у их подопытных также не случилось, хотя времени прошло еще довольно мало.

– Может, оно и к лучшему, – притух куратор.

– Но нам нужно, чтобы это произошло.

Купер смысла слов Тейлора не понял.

Выйдя в коридор и оставив куратора одного, глава Пентагона набрал на мобильнике номер Финчера.

– Слушаю, сэр, – прозвучал ответ после второго гудка.

– Наш завербованный агент готов выполнить поставленную задачу?

– Мы его тщательно обработали. Этот русский – наш единственный шанс. К более значимым сотрудникам подступиться не удалось. К сожалению, крот не имеет доступа к данным по испытаниям. Формулу и другую сопутствующую информацию передать он нам не сможет. Не раскрыв себя, невозможно скопировать и переслать любую электронную информацию вовне – система безопасности обмена файлами имеет серьезную защиту, которую крот не способен вскрыть. Любая попытка что-то отправить приведет к блокировке и обнаружению. Он нам еще пригодится внутри лаборатории для воздействия на электронные системы охраны.

– Представляю, как развоняется Фостер, когда узнает, что мы его обскакали.

– Если только наш Президент не ведет двойную игру, сэр, на что у меня есть веские подозрения.

– Расскажите о них не по телефону. – Тейлор на секунду призадумался. – Черт, у нас общее дело, а мы тут конкуренцией занимаемся! Русские часто обходят нас в таких вопросах именно потому, что их система более сплоченная и централизованная. Какого хрена придумали ЦРУ как самостоятельную структуру? – главу Пентагона прорвало, но он тут же остыл. – Остается надеяться, что крот быстро сообразит, в какой момент необходимо будет «открыть нужные двери».

– Если такая ситуация вообще произойдет, сэр.

– Нам нужно, чтобы она произошла, Финчер. Необходимо отвлечь часть русских сил от решения проблем на границах и замкнуть их на расхлебывание дерьма внутри страны. Мы просто обязаны использовать внезапно подвернувшийся шанс. Экономические меры и мировые СМИ ждут отмашки. Часть вооружений давно переброшена, другая партия готовится к отправке. Мы шли к этому перелому долгих десять лет. Возведены грандиозные фортификационные сооружения, проведена масштабная идеологическая накачка. Наш Президент со своим оборонным комплексом держит меня за жабры. Если мы вытащим русских на юго-западное направление и в то же время создадим хаос у них внутри, то сможем выйти из грядущего кризиса с минимальными потерями, а они утонут в серьезных проблемах и перестанут представлять сколько-нибудь значимую угрозу. Для нас это вопрос национального интереса, Финчер. К тому же если нам не удалось провести удачные испытания «Дэкрона», а у русских это получилось, тогда пусть их территория и выступит испытательным полигоном. Пускай украденные у нас секреты сыграют им во вред. А наша задача – внимательно изучать все последствия под микроскопом, чтобы понять, как Иваны будут справляться с катастрофой. Грядет война, в которой мы не примем участия напрямую, но будем на нее существенно влиять. И наблюдать, извлекая уроки для будущих потенциальных столкновений с одним из главных противников. О любых изменениях докладывать мне лично и незамедлительно.

– Я вас понял, сэр.

Градов дал знак переводчику оставить их с генералом наедине.

– Как прошли испытания, Алексей Петрович?

– Никаких аномальных изменений пока не зафиксировано.

– Интересно, получилось ли американцам добиться успеха? – пробубнил Градов, отбивая по столу подушечками пальцев, как по клавишам пианино. – А я уверен, что они провели испытания быстрее нас.

– Если им что-либо удалось, то мы об этом не узнаем. По крайней мере, не сразу.

– Мы бы тоже не трезвонили по всем углам.

Сталь поправил пиджак.

Градов нахмурился.

– Черт, взбрело же им в голову придумать эту дьявольскую формулу. Вы понимаете, Алексей Петрович, что мы не можем отказаться от испытаний, потому что их проводят американцы. Нам просто кровь из носу надо знать, с чем мы можем столкнуться. Особенно с учетом потенциальной провокации на юго-западных границах и донесениях о биолабораториях у нас под брюхом.

Генерал молча кивнул.

Министр кашлянул в ладонь.

– Не мы же инициировали подобные разработки. Наши лаборатории занимаются боевыми отравляющими веществами, это правда. Но не вирусами! Для чего американцы выводят формулу, превращающую людей в… ходячих мертвецов? Явно не для благих целей.

Сталь снова ничего не ответил.

Градов поинтересовался:

– Что там, кстати, с этим Брауном? Он привлечен к работе?

– В настоящий момент вместе с сотрудниками наблюдает за ходом эксперимента и вносит коррективы.

– А что с распылениями над районом? Какие эффекты?

– Еще рано делать серьезные выводы. Пока что результаты наблюдений нами анализируются. Тесты на людях показали, что распыленные вещества действительно блокируют возможность заразиться ковид и, в частности, – Омикрон.

В кармане брюк генерала зазвонил мобильник. В кабинете заиграл гимн страны – министр обороны от неожиданности выпрямил спину.

– Простите, этот номер только для срочных звонков из лаборатории, – извинился Сталь.

– Конечно, Алексей Петрович, поднимайте, – Градов сделал одобрительный жест рукой.

Сталь провел пальцем по значку ответа на экране смартфона и поднес трубку к уху. Через несколько секунд он сбросил вызов и заявил:

– У одного из заключенных произошла реакция.

6. Метаморфоза

29 августа, день.

Московская область.

Сверхсекретная биохимическая лаборатория Министерства обороны.

В наблюдательный пункт вихрем влетел запыхавшийся Сталь. У пульта управления с двумя операторами стояли полковник Росс и Браун с переводчиком– особистом.

– Что здесь произошло? – спросил с отдышкой генерал, уставившись в монитор с видеоизображением подопытных в ангаре.

– Голощапов, – взволнованно произнес Росс. – Как видите, прошло меньше суток, прежде чем инкубационный период достиг новой фазы. Увеличьте изображение Первого, – полковник отдал распоряжение операторам, и на экране крупным планом возникло лицо одноглазого маньяка: его вид перестал быть жалким, он скалил зубы и смотрел исподлобья на одного из охранников, как зверь во время охоты, пристально наблюдающий за своей добычей перед стремительным рывком.

– Что у него с глазами? – Прищурившись, Сталь наклонился немного вперед.

Радужка Голощапова была такого цвета, что практически сливалась с белком глаза, а в середине чернел помутневший зрачок. Сидя на краю койки, он вдруг принялся раскачиваться по бокам, беспрерывно мотая головой. Замерев, Подопытный-1 снова впился в охранника взглядом хищника.

– Он мертв, – сказал Росс таким голосом, будто заранее готовился к подобной реакции.

– То есть, как это мертв? – переспросил Сталь, не отводя глаз от экрана.

– Показатели его организма свидетельствуют о том, что он мертв, но при этом, как видите, – живой.

– Он что-нибудь соображает? – генерал вытянул руку в сторону окна наблюдательного пункта, показывая пальцем на Заключенного-1.

– С тех пор как с ним произошли изменения, Голощапов ведет себя… несколько необычно. Соображает ли он в том смысле, в котором соображают обычные люди, нам пока неизвестно. Необходимо какое-то время понаблюдать. Сейчас происходит мониторинг состояния его органов и систем посредством внедренного с инъекцией наночипа.

– А что с тем? – Сталь перевел палец на Второго.

Изображение монитора переключилось на крупный план Вербицкого: он безучастно лежал на своей койке и смотрел в потолок, подперев затылок скрещенными между собой руками.

– Ничего, – ответил полковник. – Никаких метаморфоз.

– А что скажет ученый? – не поворачиваясь к американцу, генерал адресовал свой вопрос переводчику– особисту, который озвучил его Брауну.

– Аналогичные процессы наблюдались у мышей, – голос Брауна прозвучал нарочито равнодушно. – Примерное время превращения одноглазого оказалось таким же, как у подопытных животных.

– Евгений Павлович, напомните, почему испытуемые мыши напали на своих сородичей?

– Я предполагаю две причины, Алексей Петрович. Первая – это безудержная агрессия вследствие воздействия препарата. Вторая – эволюционная потребность заразить других.

– Хотите сказать, что как все живые существа заточены на продление рода и выживание, по сути… зараженные делают то же самое, только другим способом? Размножаются, что ли?

– Примерно так, товарищ генерал. Полагаю, они действуют интуитивно. Думаю, после заражения существа остаются способными мыслить примитивными алгоритмами и совершать стандартные двигательные функции. Их мозг не способен полноценно обрабатывать генетическую информацию и систему ассоциативных связей, однако в определенной степени это все-таки происходит. Я бы сказал, туманно и обрывисто. По крайней мере, на первых порах.

– В любом случае это не делает их менее опасными. – Сталь достал из кармана пачку сигарет, но спохватился и засунул ее обратно.

– Абсолютно верно, – согласился Росс. – У мышей после введения препарата в разы увеличилась физическая сила и подскочил уровень агрессии. Мы еще не в курсе, какого пика в этом плане может достичь инфицированный человек и чего следует от него ждать.

Едва полковник договорил последние слова, как внутри ангара началось какое-то нездоровое оживление. Бойцы охраны приняли прицельные позиции каждый на своем участке: одни взяли на мушку внезапно подорвавшегося с койки Вербицкого, который таким образом отреагировал на странное поведение соседа, и приказали ему встать на колени, положив ладони на затылок; другие держали на прицеле принявшегося вести себя буйно Голощапова – он вдруг вскочил на ноги, принялся метаться и дергать цепь, прикованную к его ногам, издавая при этом звериные вопли.

– Какого хрена? – ругнулся Сталь.

Бойцы начали перемещаться таким образом, чтобы иметь возможность эффективно вести огонь и оставаться ближе к пути отхода.

– Какие приказания? – через динамик на пульте прозвучал встревоженный голос одного из охранников.

Полковник растерянно посмотрел на генерала.

– Что с ним происходит? – сохраняя хладнокровие, спросил Сталь.

– Выведите данные на экран, – приказал Росс.

– Уровень адреналина зашкаливает, болевой порог практически отсутствует, колеблясь между 2—10%, – доложил первый оператор, бегло отбивая пальцами по клавиатуре.

– Состав крови кардинально изменился. В тело выброшены неизвестные вещества, синтезированные самим организмом. Уровень психической агрессии зашкаливает. Скоростно-силовые показатели на пределе. Присутствуют аномальные изменения в структуре ДНК, – добавил второй, переводя оторопелый взгляд с одного вспомогательного монитора на другой.

Разбушевавшийся Голощапов продолжал дергать цепь, и вскоре в месте ее крепления в стене начала образовываться трещина.

– Что происходит? – поразился Сталь. – Ее же только отбойником можно выкорчевать, и то не сразу.

– Какие приказания?! – громче повторил свой вопрос один из бойцов. Прижав ладонь к шлему со стороны уха, он ближе всех стоял к Подопытному-1.

– Алексей Петрович?! – В смятении Росс потоптался на месте.

Сталь поставил руки на пояс и громко приказал:

– Попробуйте усыпить!

Боец левой рукой вытащил прикрепленный к бедру пистолет-транквилизатор, правой целясь в Подопытного-1 из автомата, и выстрелил в него дротиком со снотворным – сильнодействующее лекарство не подействовало.

– Никаких изменений, – почти синхронно доложили оба оператора, продолжая щелкать по клавиатуре и вертеть головами, анализируя данные с приборной панели и мониторов.

Голощапов становился более агрессивным, не обращая внимания на вонзившийся в бедро дротик.

Наконец второй боец тоже выстрелил транквилизатором маньяку в плечо, но снотворное снова не подействовало. От второго выстрела Подопытный-1 разозлился еще сильнее: он принялся кидаться на охранников, обнажив гнилые зубы, по которым текли слюни, как у бешеной собаки, но цепь не давала ему дотянуться до жертвы.

– Еще немного, и он сорвется! – доложил человек из группы охраны.

– В голову не стрелять! – прокричал в ответ генерал и решительно добавил: – Открыть огонь по телу!

– Но!.. – не успел полковник Росс что-то возразить, как бойцы выпустили в Голощапова несколько очередей.

Принимая порции свинцовых пуль, отрывающих от его тела куски мяса вместе с тканью арестантской робы, Подопытный-1 извивался подобно змее в предсмертных конвульсиях. В какой-то момент Голощапов перестал судорожно корчиться и упал спиной на угол койки, воткнувшись коленями в бетонный пол.

Один из бойцов поднял руку вверх и подал знак остальным прекратить огонь.

– Черт! – пальнул Сталь. Он сгорбился и облокотился руками о панель.

В наблюдательном пункте повисла тишина, сопровождаемая пиканьем датчиков.

– Алексей Петрович, необходимо вывести бойцов, – нарушил молчание Росс. – Либо…

Только Сталь собрался отдать распоряжение бойцам покинуть ангар, как Голощапов резко подорвался, с диким ором выдернул из пола цепь и, волоча ее за собой по полу, бросился к Вербицкому. Он налетел на Подопытного-2, схватил его за голову, сунул свои грязные большие пальцы в его глазницы и вцепился зубами в шею.

– Уходите! – прокричал Сталь бойцам, и те организованно бросились к единственной двери наружу, но она не открывалась.

– Выход заблокирован! – раздался из динамика пульта голос командира группы.

– Какого лешего! – крикнул на операторов генерал.

– Система сама заблокировала дверь! – в один голос ответили оба.

– Огонь!!! – прозвучал в шлемах охранников голос Сталя.

Шестеро бойцов подбежали на расстояние пяти-шести метров к дерущимся подопытным и открыли стрельбу, стараясь не попасть в головы в соответствии с предыдущим приказом.

Выдавив пальцем Вербицкому глаз и зубами вырвав кусок мяса из его шеи, Голощапов, словно оборотень, налетел на одного из охранников, который не успел ретироваться. Возникшее между ними противоборство затруднило дальнейшее ведение огня остальными бойцами из-за боязни задеть своего.

– Хрена вы стоите! – рявкнул Сталь. – Огонь, вашу мать! – Но никто не решился выстрелить, и только двое стоящих ближе всех охранников подбежали к схлестнувшимся, чтобы их разнять. – Что вы делаете?! – с еще большей злобой заорал Сталь.

– Срочно вызывайте подкрепление и группу зачистки, – приказал Росс растерявшимся операторам, те продублировали распоряжение по соответствующему каналу связи.

– In vain you started this experiment, gentlemen, – усмехнулся Браун, наблюдающий за ЧП с невозмутимым спокойствием.

– Что он там тяфкнул? – Сталь раздраженно спросил переводчика-особиста.

– Он сказал, зря вы это все затеяли, – немного дрожащим голосом ответил тот.

– Пусть заткнется, чертов извращенец! – взъелся генерал и приказал операторам: – Группу подкрепления впускать только по моей команде!

– Дверь по-прежнему заблокирована! Мы не можем разобраться, в чем проблема! – ответил второй оператор, вытирая рукавом пот с лица.

Тем временем двое бойцов, подоспевших на помощь сослуживцу, попытались отделить того от Голощапова, но зараженный раскидал их мощными ударами и вновь накинулся на свою жертву. Издав громкий вопль, он с бешеной силой сорвал с головы бойца шлем и бросил его в стену, расколов на несколько частей. Затем, схватив охранника за волосы, Подопытный-1 наклонил его голову вбок – шея хрустнула – и вцепился зубами в щеку, оставив на лице бедолаги рваную кровоточащую дыру.

– Да стреляйте же, блядь!!! – дурниной вскричал Сталь.

Трое оставшихся стоять на ногах бойцов возобновили огонь по Голощапову. Маньяк рванул в сторону своей койки и спрятался за металлическим унитазом, огрызаясь взрыкиваниями в ответ на очередную порцию прилетающих в него пуль.

Расстреляв по целой обойме, бойцы принялись перезаряжаться, в то время как двое других, отшвырнутых до этого Голощаповым в стороны, с трудом поднялись на ноги и взяли Подопытного-1 на прицел.

– Проверь Сокола! – командир отдал приказ одному из бойцов, ближе всех стоящему к раненному. Выполняя распоряжение, тот приблизился к лежащему на полу с прокушенной шеей охраннику и опустился перед ним на корточки.

– Еще дышит, но без сознания, – доложил боец, нащупывая пульс.

– Отойди от него. Вернись на позицию, – приказал голос в шлеме.

Возникла гнетущая пауза, заполняемая нечеловеческими звуками Подопытного-1, притаившегося за унитазом.

– Слушай сюда, командир, – по громкой связи зазвучал жесткий голос Сталя. Охранник, отдавший приказ проверить человека с позывным Сокол, приложил ладонь к шлему. – Тварь выпускать наружу нельзя. Твоего бойца и второго заключенного – тоже. Это вопрос национальной безопасности. Вы – солдаты. Я ясно выраз…

Генерала оборвал вскочивший на ноги Вербицкий. Запрокинув назад голову и сжав перед собой кулаки, он издал душераздирающий крик.

– Да ка-ко-го хуя! – заорал следом Сталь.

– Черт! – Росс заметался по наблюдательному пункту, но взял себя в руки и вернулся на место. – Это невероятно! Первыйегозаразил! Прошли всего какие-то считанные минуты! – он снял запотевшие очки, вытер их и снова нацепил на нос.

Вербицкий, как и прежде Голощапов, в бешенстве принялся дергать цепь. Командир группы посмотрел в сторону наблюдательного пункта и тут же услышал в своем шлеме громкий приказ:

– Огонь по головам!!!

Как только оставшиеся пятеро бойцов открыли стрельбу по Заключенному-2, на одного из них набросился Голощапов, а на другого – уже перевоплотившийся Сокол. Возникла потасовка, и стрельбу пришлось прекратить.

В шлемах бойцов и по громкой связи в пункте наблюдения раздались отчаянные крики и матерщина. Двое охранников ринулись спасать двух других, а третьему командир приказал держать на контроле Вербицкого, который зверел все сильнее и сильнее. Истекая кровью из зияющей раны на щеке и в глазнице, он продолжал неистово терзать цепь.

– Эта тварь сейчас вырвется! – закричал боец, держащий его на прицеле, после чего вдавил до упора спусковой крючок пистолета-пулемета. Всадив во второго маньяка очередь, он не смог ни разу точно попасть в хаотично дергающуюся голову, задев вскользь лишь висок и темечко.

Едва опустив глаза, чтобы перезарядиться, перед бойцом внезапно возник Вербицкий и вцепился пальцами в шею. Сжимая кадык охранника мертвой хваткой, с пеной у рта он вытаращился на него мутным зрачком уцелевшего глаза и свалил на пол. Сорвав шлем, он забил его своими здоровенными ручищами, как это делают в схватке гориллы, а потом жадно впился зубами в шею поверженного. Затем Вербицкий побежал к другому бойцу, пытающемуся отцепить Голощапова от сослуживца, и повалил того на землю, искусав лицо.

К этому моменту Подопытный-1 уже расправился со своей жертвой, оторвав несчастному зубами нос, и метнулся к другим дерущимся. Он запрыгнул на спину бойцу, разнимающему сослуживца и зараженного Сокола, оплел того руками и ногами, сорвал шлем и откусил половину уха. Боец с криками рухнул, и Голощапов принялся грызть его лицо.

С последней жертвой из числа бойцов Сокол расправился сам.

В ангаре царил кровавый хаос.

– Товарищ генерал! – держа платок дрожащими руками, Росс вытирал со лба нескончаемый пот.

– Без паники, – сквозь зубы процедил генерал, пытаясь сохранить самообладание и скрывая почти незаметный мандраж. – Они уже не жильцы. Не вздумайте разблокировать дверь без моего приказа, когда система заработает.

Через несколько минут в экспериментальном помещении Ангар №5 бродили восемь зараженных существ. Они столпились у входа, издавая дикие вопли, и били кулаками в массивную дверь, хаотично дергая головами.

Дверь неожиданно разблокировалась.

– Да что ж это творится?! – в шоке выругался Сталь. – Я же сказал, без моего приказа не открывать!

– Срочно заблокируйте все выходы!!! – панически прокричал следом Росс.

– Это не мы! – оправдывался первый оператор.

– Какой-то сбой в системе! – отозвался второй, судорожно перебирая пальцами кнопки на панели управления.

Услышав характерный щелчок механизма двери, зараженные вырвались наружу…