Текст книги "Битые короли"

Исай произнес в тон Борзому:

– Не боись, Борзой, если бы я хотел тебя шлепнуть, ты бы давно лежал на этих ступенях. – Исай проигрывал сегодня, но проигрывал с достоинством.

Борзого слова Исая обескуражили, он раскрыл один глаз больше другого, затем засмеялся, посмотрел на подельников, и те тоже захохотали. Затем Борзой резко оборвал смех и медленно пошел вниз по ступеням. Подельники шагнули следом. Один из них показал Исаю угрожающий жест, и на этом все закончилось.

6

Речерская позвонила Латенину и назначила встречу.

Артур ждал этого звонка.

Она приехала в ресторан в середине дня.

Артур выскочил на улицу к ее машине.

Девушка открыла дверь, но не спешила выходить, сидела на заднем сиденье, высоко вскинув подбородок и смотря вперед. У нее был красивый профиль, и Артур отметил это. Наконец повернула к нему лицо, выставила ногу на высокой шпильке.

Артур схватил ее за руку и потянул к себе, точно намеревался обнять. Впрочем, это он и хотел сделать, но не решился.

Она приятно улыбнулась, как будто подала знак, что не возражает обняться.

– Ты такой сильный, держи крепче меня, Артур, – сказала и выпрямилась.

– Не сомневайся! – горячо прошептал он и взял под руку. – Я готов на руках донести тебя до ресторана.

Наклонился к ее уху:

– Я не могу выбросить тебя из головы.

– Это приятная новость, – моргнула девушка.

Артур провел ее в дальний угол ресторана, как бы уединяясь от всего зала, усадил за стол, сел напротив и задал первый вопрос, какой после встречи с Юлием беспокоил его больше всего:

– Я правильно сделал, что взял тайм-аут в переговорах? Меня остановили твои импульсы. Но я понял, что Дончарову это не понравилось.

– Именно поэтому сегодня он прислал меня к тебе. – Речерская придвинула к себе бокал с соком и потянула через трубочку.

– Но разве ты не по собственной воле?

– Ты же видел, в чьей машине меня привезли, да еще под охраной. – Девушка глазами показала на охранника, который мялся в дверях.

– Тогда что все это значит, Ксения? – Артур откинулся на спинку стула в ожидании ответа.

– Неужели непонятно? – Она пронзительно посмотрела ему в глаза. – Юлий контролирует каждый мой шаг. И я больше так не могу. Я хочу вырваться из этого ада. Если ты можешь мне помочь, то помоги, если не можешь, скажи прямо. Ты все правильно сделал, когда не принял сразу его условия, ведь он просто наступит тебе на горло и ты будешь в его руках, как кролик. Он со всеми, кто передает ему долю своего бизнеса, поступает так. Из его рук вырваться никому еще не удавалось. А сейчас я должна уговорить тебя, чтобы ты согласился на условия Юлия. Он именно этого ждет от меня. Но я хочу уговорить тебя, чтобы ты на них не соглашался. Я подвергаю себя серьезной опасности, чтобы спасти тебя. Но самое страшное то, что в любом случае для тебя это будет также не менее опасно.

– Если я не приму его условия, тогда в чем будет опасность? – У Артура на лице появилось недоумение.

– Он тебя убьет, – сказала девушка буднично и бесцветно, так обыденно, что у Латенина не возникло сомнений в ее словах.

– Почему ты хочешь помочь мне? – прошептал Артур.

– Это же так понятно. – Ксения вздохнула прерывисто, ее вздох походил на вздох прожившей много лет пожилой женщины. – Разве может быть иначе, когда девушка первый раз в жизни влюбляется с первого взгляда.

– Ты серьезно? – По лицу Латенина медленно поползла глупая и счастливая улыбка. – Ксения, Ксения, Ксения.

Но тут же дернул головой, как будто сбросил дурман:

– В меня нельзя влюбиться! Я некрасивый. В таких не влюбляются.

– Кто сказал тебе это? Глупый, ты такой глупый, Артур, хоть и взрослый, – проверещала она. – В жизни все индивидуально. Все.

– Я всегда думал…

– Никогда не думай больше об этом! – категорично прервала она. Помолчала и взволнованно опустила глаза книзу: – Но все очень плохо, Артур, все очень плохо. Дончаров собирается жениться на мне. Если бы ты знал, как я этого не хочу!

Она говорила неправду: никогда Юлий не говорил о том, что хочет жениться на ней, но она сказала эту неправду, чтобы вызвать у Артура жалость, а может – внутренний протест и желание вырвать ее у Дончарова для себя.

– Однако забудь о том, что я наговорила тебе. Это для тебя опасно! Все очень плохо. Он тебя сломает! Растопчет и мокрого пятна не оставит! И бизнес твой приберет к рукам. Выхода нет. Ты не сможешь опередить его.

– Я все понял, Ксения, – насупился Артур, качнулся на стуле. – Ты думаешь, я не сумею?

– Не сумеешь, Артур. – Ксения, как не молодая девушка, а умудренная опытом женщина, тоскливо глянула на него. – Я вижу это по твоим глазам.

– За твое здоровье, Ксения! – Артур поднял рюмку с коньяком на уровень глаз, сначала посмотрел на коньяк, потом покрутил рюмку перед собой, а затем неторопливо, маленькими глотками выпил.

– Зря я тебе все это рассказала, Артур. – Она посмотрела удрученно, как будто прощалась с ним и сожалела о том, что затеяла этот разговор. Повторила: – Забудь все.

Вздохнула подавленно:

– Соглашайся на условия Юлия – по крайней мере, хотя бы живым останешься, только этот ресторан, – она взглядом обвела весь зал, – твоим уже не будет.

Подошел рыжий официант, наполнил Латенину рюмку, но тот показал на фужер. Официант плеснул немного в фужер, но Артур приказал:

– Полный!

Официант невозмутимо налил в фужер до краев.

Латенин взял его, поймал взгляд Ксении, улыбнулся ей и начал пить.

Девушка смотрела, как он медленно цедил коньяк. Она терялась в догадках: то ли он уже признал свое поражение и запивал его алкоголем, то ли принял какое-то другое решение.

Артур поставил на стол опорожненный фужер и абсолютно трезво остановил глаза на ее лице:

– Выходи за меня замуж, Ксения.

Поворот в беседе был неожиданным. Заставил оторопеть. Представить такого не могла. Пальцы онемели. Длинные ресницы взметнулись. И следом сердце гулко заколотило. Но Ксения быстро взяла себя в руки, подумав: «Боже мой, а ведь это же удача, все идет как по маслу. Теперь отступать нельзя, теперь только все начинается».

Она глубоко вздохнула, сжала щеки ладонями, выговорила:

– Женись на мне, Артур!

– Я не отдам тебя ему, Ксения. Я смогу. Ты веришь мне? – Он через стол протянул руку, взял в ладонь ее пальцы и сжал.

Ей было больно, даже показалось, что захрустели суставы, но она терпеливо молчала.

Латенин читал в ее глазах призыв, и волны желания стали захлестывать его с головой.

– Я верю тебе, Артур, – ответила девушка не сильным, но продолжительным пожатием, которое он почувствовал.

Голова Артура склонилась над столом, и он затих, не выпуская руки Речерской.

Она некоторое время сидела неподвижно, а потом увидела, как охранник показал ей на часы. Это напоминание неприятно укололо ее, по телу прошел холодок, как будто она вновь увидала перед собой Сашу Апро, который делал из нее послушную овцу, заставляя дрожать от страха.

Ей казалось, что со смертью Саши многие страхи исчезли, но, к сожалению, не все. Дончаров стал ее новым испытанием. Он и охрану приставил, чтобы она не убежала, она только теперь осознала это, видя, как охранник требовательно жестами напоминал, что время вышло и пора возвращаться.

Ксения осторожно попыталась высвободить пальцы из руки Артура, он поднял голову и с явным нежеланием отпустил их. Она молчком поднялась с места, а он остался сидеть и только полуобернулся, провожая взглядом до двери.

Речерская вышла на улицу, чувствуя у себя за спиной дыхание охранника. Она не могла точно определить, чего добилась в разговоре с Латениным. Ясно было одно: ей удалось испугать Артура и, кажется, перетянуть на свою сторону. Впрочем, особой уверенности в этом не было.

Корозова удивила новость, которую принес Исай. Он поднялся из-за рабочего стола, расстегнул пуговицы пиджака, прошелся по кабинету. Исай сидел на стуле, следя глазами за перемещениями Глеба. Тот остановился посреди кабинета и долго молчал, потом повернул голову к начальнику охраны:

– Непонятно все это.

Исай развел руками, как бы говоря, что ему самому все это кажется противоестественным. Поднялся со стула. Поправил ворот джинсовой куртки. Корозов качнулся на месте, сжал кулаки:

– Почему Борзой обратился именно к тебе с такой просьбой? Как ты это объяснишь?

– Это было непохоже на просьбу, Глеб. Это условие и угроза.

– Пусть так. – Корозов опять задвигался по кабинету, рассеянно и неспешно скользя задумчивым взглядом по картинам на стенах. – Но давай, подумай. Он сказал, что знает о тебе все. Значит, наводил справки. Значит, знает, что я тебе доверяю.

– Следовательно, – Исай тут же включился в ход рассуждений Глеба и на лету подхватил мысль, – Борзой уверен, что я смогу привезти тебя в то место, которое он назовет.

– Или уверен абсолютно в ином, – сказал Корозов, – а именно, что ты обо всем сообщишь мне.

– Тогда это какая-то ловушка, – озабоченно проговорил Исай, словно наткнулся на преграду и несколько замешкался.

– Это в любом случае ловушка, – подтвердил Глеб, – но вот с какой целью? Размышляй, Исай, если мы не разгадаем их замысел, нам цена – горелая спичка. Не думаю, чтобы Дончаров хотел убить меня. Для этого незачем городить такую сложную комбинацию, тем более, в чем я совершенно не сомневаюсь, для него она не нужна. Но они смастерили ее, и мне кажется, что Борзой, а следовательно и Дончаров, явно хотели, чтобы я узнал об их условии до установленного времени. Что ты и сделал, в общем-то. Таким образом, пока все идет по их плану. Дончаров задумал втянуть меня в какую-то свою игру. И мне все это непонятно. И раз мне все это непонятно, я ничего хорошего в этом не вижу.

После он встретился с Акламиным, сказал, что собирается пойти на встречу с Дончаровым.

– Погоди, Глеб, не горячись, – остановил тот. – Тут мои ребята собрали кое-какую информацию о тихой жизни Дончарова, и я обратил внимание на одно любопытное обстоятельство. Он имел немало контактов с разными предпринимателями города, а с целым рядом из них и сейчас находится в постоянной связи, участвует в их бизнесе, но, однако, предприниматели упорно отказываются говорить о нем. Это наводит на определенные размышления, но только я не хочу пока делать никаких скоропалительных выводов. Для выводов у меня недостаточно материала. В твоем положении важно, что может произойти с тобой, если ты пойдешь на встречу, и что может произойти, если ты не пойдешь. И в том и в другом случае мы можем только гадать на кофейной гуще. Я не люблю этого делать, ты знаешь. Играть по правилам преступника можно лишь в том случае, когда существует гарантия его поражения. Сегодня нам непонятна даже суть затеи, поэтому вести разговор о каких-либо гарантиях нельзя. Есть еще один вариант, который Дончаров наверняка не предусмотрел. И это, пожалуй, единственный приемлемый вариант, чтобы упредить противника. Как я понимаю обстоятельства, у Дончарова, видимо, появились виды на твой бизнес, и так или иначе он станет оказывать воздействие на тебя. А впрочем, это уже началось.

– Виды на бизнес? А при чем здесь мой бизнес? – Глеб находился в кабинете Аристарха, сидел на качающемся стуле, какой потрескивал под ним, как березовые дрова в камине. – Ты что-то узнал о Дончарове? Тогда расскажи. Я, к примеру, все его потуги связываю с именем Ксении.

– Ксения – это лишь очередная девчонка, какую он поставил на службу себе, – сказал Аристарх. – Нет, он, похоже, заворачивает делами круче. У нас пока нет до конца ясной картины, но кое-какие светлые пятнышки начинают появляться. Я думаю, не ошибаюсь в своих предположениях. Поэтому задача сейчас – упредить Дончарова.

Корозов нетерпеливо поднялся с потрескивающего стула, прошелся по кабинету Акламина. Предположения Аристарха выводили вопросы Глеба на новый уровень, дело приобретало другой оборот. Нравилось это Глебу либо нет, уже не имело значения. Он подступил к столу, за каким в рабочем кресле сидел Аристарх, спросил:

– Что значит упредить?

– Организовать встречу раньше, чтобы она была неожиданной для него, и задать ему свои вопросы! – объяснил Акламин, поднявшись ему навстречу. – Сыграть по нашим правилам! Я думаю, для нас это труда не составит. День встречи Борзой назвал, посему организуемся на день или на два раньше! Важно, чтобы ты был готов к этому.

– Я готов в любое время, – сказал Глеб. – Я ему устрою виды на бизнес!

Он раздраженно протянул руку Аристарху для пожатия, собираясь уходить.

Акламин не стал удерживать, хотя удивился неожиданной поспешности, с какою Глеб стал прощаться. Предупредил только, чтобы тот не устраивал самодеятельности, какую от него вполне можно ожидать:

– Не лезь в пекло один. Выбери только день и сообщи мне. Я обязательно подстрахую.

Корозов ничего не ответил, шагнул к двери.

За два дня до намеченной встречи с Корозовым, в послеобеденное время, Дончаров вместе с Ксенией направился в кафе «Белая кошка». Он часто посещал его. Там Юлия встречали как хозяина, хотя владельцем значился другой человек, и Ксения догадывалась, что, по-видимому, владелец кафе давно уже на побегушках у Дончарова.

Возле кафе все было спокойно. Входили-выходили посетители, в основном молодежь. На выложенных плиткой ступенях спорила между собой какая-то пара. Девушка на чем-то настаивала, а парень неуверенно отнекивался. Показывал ей что-то в телефоне, но она его не слушала. На кирпичной стене название кафе было выполнено в белых тонах. Окна – с жалюзи. Снаружи не видно, что происходит внутри.

Дончаров, высадившись из авто, как обычно, огляделся и взял Ксению под локоть. Охранник потопал следом. В кафе Дончаров давно облюбовал столик, за какой садился всегда. В это время в кафе посетителей было немного. Юлий не любил обедать при большом скоплении народа. Иногда, когда это не получалось, ему накрывали стол в отдельном кабинете, но там Дончаров чувствовал себя как в клетке, там ему не хватало воздуха, и он соглашался на кабинет скрепя сердце.

Кафе было светлым с небольшими столами на двоих. Его стол всегда был свободен, всегда посередине стояла табличка «Заказан».

Ксения и Юлий сели, и официантка, худенькая, с маленькими глазками, с маленьким носиком, с маленькими губками, с хвостиком волос на маленькой головке, сразу стала приносить блюда. Речерская недовольно бросила взгляд на охранника, какой остался стоять у входа.

– Он тебе не нравится? – перехватил ее взгляд Дончаров.

– Мне не нравится, как он смотрит на меня, – дернула плечом Ксения. – Ты не мог бы убрать его от меня совсем?

Дончаров провел глазами по столам и ничего ей не ответил.

Они уже приступили к еде, когда в кафе вошел чернявый парень в тканевой бесцветной куртке со стоячим воротником, в штанах болотного цвета, давно не глаженных и, может быть, даже не стиранных, сел за соседний стол сбоку от них. Взял меню и долго что-то высматривал в нем, а потом отложил и сказал официантке:

– Принесите, чтобы было вкусно и сытно!

И стал ждать.

Официантка понимающе наклонила маленькую головку, что-то набросала в своем блокнотике и исчезла.

Ксения улыбнулась, ей показалось смешным, что парень очень долго вчитывался в меню, но ничего не выбрал определенного.

В это же время слежка Исая доложила ему, где находится Дончаров с Ксенией. Исай немедля отправился к Корозову.

– Кафе «Белая кошка». Он вместе с Речерской. С ним один охранник и водитель в машине. У нас примерно час времени.

– Успеем.

Глеб поднялся из-за стола, позвонил Акламину:

– Аристарх, кафе «Белая кошка», действуем, как договорились.

Дончаров сегодня был в хорошем настроении. С утра дела шли удачно, и он даже ни разу не вспомнил о Латенине. Подумал о нем лишь сейчас, глядя на Ксению. Она была красивой, он не удивлялся, что она приглянулась Артуру. Но в Латенине он не видел соперника. Хоть и крепким орешком тот оказался, ан все равно никуда от него не денется.

Юлий расслабился. Ему нравилось глядеть на Ксению. По сторонам почти не смотрел. Если бы пристальным взглядом окинул посетителей, обратил бы внимание на чернявого парня, какой исподлобья посматривал в их сторону.

Дончаров пропустил момент, когда этот парень бесшумно, но быстро поднялся со стула и сделал шаг к их столу. Однако этот момент не пропустила Ксения.

Увидала, как чернявый встал на ноги, как быстро сунул руку под мышку и потянул оттуда пистолет. В какую-то секунду она испугалась, когда парень провел стволом по ней, не успела ничего подумать, только молнией чиркнул страх по спине. Но ствол с глушителем миновал ее и направился на Юлия.

У Ксении было время, она успела бы закричать и предупредить Дончарова, но она не сделала этого, понимая, что сейчас может осуществиться ее тайное желание.

Рука чернявого сжимала рукоятку пистолета, и Речерская наблюдала за этой рукой и видела, как пальцы на руке побелели. В этот миг Ксения остро испытала желание почувствовать тяжесть пистолета в своей руке.

Она успела рассмотреть лицо чернявого парня. Оно было невыразительным и равнодушным, глаза смотрели вяло и безразлично. Девушка запомнила это лицо и, хоть совершенно не обладала способностью к рисованию, в этот момент, кажется, могла бы нарисовать его.

Юлий поднял глаза и повернул голову в тот миг, когда чернявый навел ствол на него. Юлий четко разглядел черную глубину смертельной пасти – и удивился тому, что видит пистолет, направленный ему прямо в лицо. Он не привык к этому и не готовился к такому никогда. Он сжился с одной мыслью, что пистолет может находиться только в его руке и ствол может смотреть в глаза только тому, на кого смотрели его глаза. Но чтобы вот так, ствол ему в лицо, когда у него хорошее настроение и когда еще очень много дел впереди, – это был нонсенс. Например, через два дня он наметил встречу с Корозовым. Решил тряхануть его как следует, разговеться хорошим куском. Но сейчас, в это мгновение, вдруг подумал: «Так вот как это все бывает».

Юлий в своей жизни мало читал книг, но откуда-то знал, что в последний миг перед глазами человека проходит вся его жизнь. И это действительно оказалось так. Мелькнула вся его жизнь как вспышка, как сноп огня. И этот сноп вылетел ему в лицо из пистолета чернявого парня. Юлий не успел додумать свою мысль, она, оборвавшись, ушла куда-то в пространство. Пуля вошла Дончарову в переносицу.

Ксения услышала хлопок и увидела, как голова Юлия упала на тарелку и все тело сразу обмякло и повисло на столе.

А чернявый перевел ствол на охранника, какой было метнулся в его сторону, доставая пистолет из-за пояса. Однако чернявый опередил. Его пуля пробила грудь охраннику, и тот рухнул в проходе между столами.

Ксения видела, как после этого стрелок, не глядя по сторонам, сунул пистолет себе под мышку и быстрым шагом вышел из кафе.

Только после этого прошло общее оцепенение, но никто не бросился следом за чернявым и никто из находившихся в зале людей не видел, как тот проворно прыгнул в машину и отъехал от кафе.

А через две-три минуты к кафе подкатила машина Корозова. Из нее выскочили Исай с охранником и Глеб. Все шагнули к ступеням крыльца.

Ксения находилась в полной растерянности. Запоздалое состояние испуга подняло ее со стула. Она вскрикнула, вытянулась как струна, прижала руки к груди и закричала во весь голос. Но мгновенно испуг стал переходить в ощущение легкости и дикой радости. Она свободна. На лице невольно появилось выражение веселости. Это было ужасно. Девушка пыталась убрать веселость с лица, но никак не получалось. Вместо слез испуга – нелепая гримаса совершенно не ко времени. Речерская нагнула лицо, закрыла его руками, ощущая, как все тело начинало сотрясаться от смеха, а губы – все больше растягиваться в дикой улыбке.

Однако со стороны никто этого не понимал, все были перепуганы и трясущиеся плечи Ксении воспринимали как плач.

Именно в этот момент в дверях появился Корозов. По залу испуганно метались официанты, что-то выкрикивали, посетители застыли за столами. Глеб увидел на полу окровавленное тело охранника Юлия в неестественной позе. А потом, у дальнего стола, – Речерскую, закрывавшую руками лицо. И напротив нее – упавшее лицом на стол тело Дончарова.

Из-за спины Глеба вывернулся Исай, наклонился над охранником, пощупал пульс, взглядом показал Корозову, что охранник мертв. Подошел к столу Дончарова, приблизился сбоку к Ксении, крикнул:

– Что?

Речерская вздрогнула от неожиданности, оторвала руки от лица, улыбка мигом сошла с него. Повернула голову к Исаю, пролепетала:

– В него стреляли.

Она не сказала, что его убили, хотя хорошо видела, как в переносице появилось пулевое отверстие, с каким остаться в живых Дончаров никак не мог.

– Кто стрелял? – подошел Корозов.

– Он, – сказала худенькая официантка, на коей остановился взгляд Глеба, и показала рукой на стол, за каким недавно сидел чернявый парень. Потом сообразила, что показала на пустое место, и уточнила: – В дверь убежал.

Речерская поежилась, поймав на себе взгляд Корозова. На лице появилось недовольство тем, что снова видит его.

– Сначала с тобой чудеса происходили, а теперь они вокруг тебя творятся. Что бы все это значило? – спросил Глеб, хоть и не ждал никакого ответа от нее.

– Я не обязана отвечать на твои вопросы! – вздрогнула Ксения, отвернулась и отошла от стола. – Ты спрашиваешь так, как будто это я убила.

– Все возможно, все может быть, – задумчиво протянул Глеб и достал телефон: – Аристарх, здесь двойное убийство.

Акламин в это время с группой оперативников, не зная, что произошло внутри, блокировал кафе снаружи. Услышав новость от Корозова, отправил всех внутрь. Кто-то из оперов невесело пошутил:

– Вовремя приехали. Всего два трупа.

Опрос посетителей Аристарх начал с Речерской. Сел за свободный стол и показал ей на стул рядом. Ксения тихо села и опустила глаза. Он хотел видеть их, чтобы понимать, насколько правдивыми будут ее ответы. Как бы ни пытался человек скрыть свои истинные намерения, глаза все равно могли выдать его. Только надо уметь читать их. Но Ксения упорно смотрела вниз, чувствуя у себя за спиной нетерпеливые взгляды Глеба и Исая.

– Ты видела человека, который стрелял? – спросил Аристарх.

– Его все видели, – неопределенно ответила Речерская.

– Ты запомнила его лицо?

– Нет, – Ксения говорила неправду, она для себя уже определила, что и как ей отвечать. – Я видела его спину, когда он убегал.

Акламин стал задавать другие вопросы, а сам уже наверняка знал, какие ответы на них получит. В общем, в этих ответах ничего странного не было, так мог отвечать любой человек, какой не видел самых напряженных моментов. Все это наверняка произошло быстро, и Речерская могла в это время смотреть в другую сторону, или от испуга у нее все вылетело из головы. Однако интуиция Аристарха подсказывала, что девушка говорила не совсем то, что могла сказать. На эту мысль наводила излишняя ее настороженность, внутренняя взвинченность и упорное нежелание смотреть ему в глаза.

Он спросил еще:

– Ты кого-нибудь подозреваешь?

– Нет! – слишком поспешно воскликнула Речерская, и Аристарх обратил на это внимание. – Почему я могу подозревать? Кого я могу подозревать?

– Ты, очевидно, была какое-то время близка с Дончаровым и могла слышать от него, с кем у него складывались напряженные отношения, – пояснил Акламин.

– Я не так долго была с ним знакома, – уточнила Ксения в собственную защиту. – А сложные отношения? У кого их сегодня нет? У него были со всеми. Но он о них никогда не рассказывал. Он был закрытым человеком.

На самом деле подозрение Речерской сразу же, как только она пришла в себя от внезапного потрясения, упало на Латенина. Она безоговорочно поверила в это, потому что именно от него ждала подобной развязки, хотя все время после их встречи сомневалась, что Артур способен решиться на такое. Но решился, чтобы защитить себя и помочь ей. Теперь она полностью свободна. Ощущение свободы начинала чувствовать, как ощущение полета. Поступок Артура восхитил ее. С его стороны это проявление силы. Возможно, он способен поднять ее. Однако Акламину о Латенине она ничего не сказала.

Перед Аристархом неожиданное убийство поставило ряд новых вопросов, отчасти он готов был согласиться с предположениями Корозова, что произошедшее так либо иначе связано с именем девушки. Но тогда ему важно было понять другое: какую роль могла играть Ксения в этих событиях. Этой роли как раз он пока не видел. Возможно, девушку просто использовали.

Но Корозов смотрел на Речерскую с недоверием. После того как Акламин опросил свидетелей и они вместе вышли из кафе, Глеб покачал головой:

– Не верю я ей, хоть убей меня. Особенно после того, как я встретил ее вместе с Дончаровым в торговом центре. Я же тебе рассказывал. Она врала мне напропалую и даже глазом не моргнула. Ты допросил бы ее покруче.

– Она ответит мне то же самое, что сказала тебе, – остановился на тротуаре Аристарх. – Я поищу другие подходы. С одной стороны, убийство Дончарова обрывает ниточки, но, с другой стороны, оно может привести к неожиданным результатам. Так что надо сейчас не наломать дров, надо найти убийцу Юлия и заказчика. Есть предположение, что Ксения могла присутствовать при убийстве Саши Апро и Глота, – и вот нате вам, рядом с нею новое убийство. Еще один повод для размышления.

Корозов знал принцип работы Акламина: изначально все ставить под сомнение, чтобы отмести шелуху от зерен. Но зато потом у обвиняемого не было шансов. Такая кропотливость давала плоды и качество и выводила Аристарха в разряд лучших оперов города. Даже блатные высоко ценили работу Акламина, зная, что от него никогда не будет подлости, а уж если до кого-то он добирался, то чисто и честно. И для братвы не было зазорным не суметь вывернуться из-под руки Аристарха.