Текст книги "Пляски сумасшедших снов"

6

Ступив на тротуар, приятели сбились в кучку, помедлили.

Транспортная платформа тихо отплыла. Они остались одни.

Тени удлинялись. Перед входом во дворец – ни одного человека.

– Что-то не видно, чтобы нас тут ждали, – пробормотал Андрюха.

– А ты хотел, чтобы тебя на руках внесли? – съязвила Катюха.

– Вообще-то, был бы не против, – усмешливо буркнул он.

Возможно, диалог между ними еще продолжился бы, если бы в это время не раскрылись двери и у них над головами не разнесся голос:

– Ваши места приготовлены.

Головы приятелей закрутились. Откуда это прозвучало? Не поняли, уставились на Ваньку. Тот отозвался на голос:

– Благодарим!

– Транспортирование не доставило неудобств? – спросил голос.

– Все нормально, – ответил Малкин, поднимая лицо кверху.

– Нормально или хорошо? – переспросил голос. – Ты предлагаешь наказать водителя за плохую исполнительность? Он плохо вел платформу? Он мешал тебе разговорами? Он не ответил на твои вопросы?

– С чего ты взял? – оторопел Ванька, расширив глаза.

– Ты сказал «нормально». А это не хорошо и не плохо. Это – никак! – пояснил голос.

– Все хорошо, все хорошо, – поспешно заверил Малкин.

– ОВГС ждет гостей! – сообщил голос.

– Мы идем! – ответил он, делая шаг в сторону раскрытых дверей.

Внутреннее оформление фойе поразило друзей яркостью и красками. Впрочем, обилия предметов не наблюдалось. Минимум. И этот минимум больше походил на подобие автоматов. Стены играли не столько красками, сколько сменяющимися картинами с тихой въедливой музыкой. Взгляды ухватили в этих картинках фрагменты из истории видов. Вероятно, они напоминали всякому вошедшему в фойе об истории анклава и об основополагающих правилах. Все это должно поражать воображение. Создавать иллюзию, что ты непосредственный участник общей истории от ее начала и поныне. Что ты делал и делаешь ее. Что ты неотрывен от нее. Что ты не частица этой истории, ты ее основа. На минуту погрузившись в туман чужой истории, приятели забыли, зачем очутились тут. Пока, наконец, Сашка не встрепенулась и не прервала это состояние словами:

– Мы многое из этого знаем от гелефессора Пора.

– Повторение – мать учения, – вырывая себя из тумана, усмехнулась Карюха. – Забыла, как в школе учили?

Все разом ожили, зашевелились, ища глазами следующую дверь. И эта дверь отворилась. Из нее навстречу приятелям выскользнули два человека: ге и ле. На парне с ног до головы синее облачение, на девушке – розовое. Они протянули гостям руки. Но когда машинально Лугатик протянул свою девушке, та резко и возмущенно дернулась, взглядом уничтожив Володьку. Затем тут же лицо ее снова стало приветливым и доброжелательным, устремленным на Катюху, Сашку и Карюху. Лугатик подался в сторону, уступая место девушкам. Сашка положила свою ладонь на ладонь ле, ощутив крепкую хватку. Ге взмахом руки позвал за собой Малкина, Раппопета и Лугатика. Ле повела с собой Сашку, Катюху и Карюху. Сначала приложили ладони на автомат перед входом для подтверждения пропусков и идентификации вида, затем вошли в зал. Он напоминал трибуну на стадионе или зрительный зал в кинотеатре. С той лишь разницей, что стены вокруг были из прозрачного стекла. А в центре не было белого экрана, как в кинозалах. В глаза бросилось стеклянное возвышение с большим широким столом. По его сторонам стояли два человека, воздев руки кверху. На одном надеты высокий голубой головной убор, голубая мантия с длинными широкими рукавами, розовыми наплечниками и обшлагами. На втором – высокий розовый головной убор, розовая мантия с длинными широкими рукавами, голубыми наплечниками и обшлагами. Ге и ле, сопровождавшие друзей, остановились, сделали короткие поклоны, и ге пояснил:

– Вас приветствуют Верховные Гелесники Адас и Диси!

Отвечая на их приветствие, Малкин тоже воздел руки кверху и наклонил голову. Остальные сделали то же самое. Сопровождающие удовлетворенно кивнули. Скамьи в зрительном зале были заполнены до отказа. Сзади них и по бокам кучно стояли те, у кого не было билетов на места. Сидевшие поднялись на ноги, когда появились приятели, и по рядам разнесся одобрительный шум. Поднявшиеся были разделены надвое цветом накидок. С одной стороны – в голубых, со второй – в розовых. Сцепив пальцы рук, они покачивали ими.

– Вас приветствуют Верховные Гелекты, – сказала сопровождающая ле.

Следуя их примеру, друзья также сцепили пальцы рук и покачали в ответ.

– Вам оказана особая честь, какой пользуются только избранные, – пояснил сопровождающий ге. – Вам отведены места среди Верховных Гелектов, чтобы вы могли познакомиться с теми, кто управляет нашим анклавом, и перенять у них незаменимый опыт. Ге идут со мной, ле – с нею. – Он небрежно кивнул в сторону ле.

– Черт побери! – шепотом пробормотал себе под нос Лугатик. – Прием прямо по первому классу!

– Смотри не споткнись от самомнения! – с сарказмом урезонил его Раппопет. – Неправильно поймут, отправят в переулок меченых. Так что зыркай под ноги!

Сопровождающий ге двинулся вдоль рядов, увлекая за собой Ваньку, Андрюху и Володьку. Девушки проводили их вопросительными взглядами. Сопровождающая ле, заметив это, недовольно сморщилась:

– Не стоит так внимательно смотреть на ге. Ваши места в другой стороне. Среди Верховных Гелектов ле. Можете обращаться к ним с любыми вопросами. Их опыт огромен. Ле, в отличие от ге, обладают не только опытом, но еще разумом и способностью лавировать. Находиться на высшем уровне вместе с ге непросто. Вы скоро это поймете. Посему следуйте за мной! – И она повела девушек к их местам.

Когда друзья разместились среди Верховных Гелектов, Верховные Гелесники, наклонив головы, подождали, чтобы утих шум в зале, и, прежде чем сесть на скамьи, провозгласили сначала голосом Верховного Гелесника Адаса, а затем голосом Верховного Гелесника Диси. Адас произнес:

– Итак, наше Объединенное Верховное Гелециональное Собрание сегодня посетили желанные гости из-за пределов анклава. Из тех мест, где ничего не знают о нашем общественном устройстве. Вы все их видели. Они прибыли к нам за опытом. Это очень отрадно. Наш опыт интересен другим. Стало быть, наши предки и мы с вами сумели создать великий общественный строй из разных сообществ, определив каждому свое место, – говорил он. – Мы закрыли анклав от внешнего воздействия, не впускаем к себе посторонних, хотя постоянно отслеживаем, что происходит в нашем окружении. Мы хорошо знаем, как живут на территориях вокруг нас. Их жизнь зачастую не согласуется с нормами гелекратии и противоречит нашим правилам. Мы считаем, что за пределами анклава живут наши потенциальные противники. Но одновременно мы рассматриваем их как возможных поставщиков сырья. До сей поры они не интересовались нашим опытом. Не зная геленауки, слепо отрицают ее. Мы воспринимаем это как дремучее заблуждение. И вот сейчас из отдаленных территорий, которые сильно оторваны от нашего окружения, прибыли желающие познать азы гелекратии и перенять ее опыт. Это хороший сигнал для нас. Пришла пора переносить правила нашей жизни и достижения геленауки за пределы анклава!

После Адаса продолжила Диси, высоко держа голову, приподнимая кверху подбородок и чуть прикрывая глаза, ощущая безусловный восторг от произносимых ею слов:

– Нам знакомы примеры, когда общества распадались, не найдя цементирующей идеи для своего процветания! Но у нас все срослось, потому что гелекратия и есть та идея, которая объединяет сообщества со столь разными направленностями! Наши гости наглядно своим присутствием подтверждают правоту сказанного! Мы все должны помочь им освоить наш опыт, чтобы они унесли его далеко за пределы нашего анклава. Великие достижения должны начать жить новой жизнью!

Среди Верховных Гелектов вновь возникли шевеление и приглушенный гул голосов. Все повернули головы в стороны гостей ОВГС. Общее внимание несколько смутило друзей. Но продолжалось все недолго, после чего опять шум стих и внимание обратилось на Верховных Гелесников.

– А теперь, – провозгласил Адас, – мы открываем очередное Объединенное Верховное Гелециональное Собрание!

– На повестке дня, – объявила дальше Диси, – важный вопрос о демографии. Мы должны найти его решение. Чтобы всем стала понятна суть, мы предлагаем заслушать гелефессора Вонхи, возглавляющего Государственную Службу Воспроизводства Людей.

– Итак, – проговорил Адас, – позволю себе задать несколько вопросов присутствующему здесь гелефессору Вонхи для того, чтобы всем Верховным Гелектам стало ясно, какие к нему накопились претензии. Поднимись, гелефессор, выйди сюда, чтобы тебя видели и слышали все. От твоих ответов зависит решение, которое примут Верховные Гелекты, призванные способствовать процветанию нашего общественного строя.

Из первых рядов поднялся худой сутулый человек в академической одежде гелеученых анклава. Вышел к возвышению, где по разные стороны стола расположились на скамьях Верховные Гелесники. Встал лицом к залу. Малкин с друзьями с любопытством наблюдали, что происходило вокруг. Ваньку с Андрюхой и Володькой усадили в центре скамей для Верховных Гелектов ге, через одного с теми. Сидеть было просторно – локти каждого не касались тех, кто был справа и слева. Лица Верховных Гелектов приветливы, словно выражали не произнесенные вслух пожелания: спрашивайте всё, что хотите, мы готовы ответить. Правда, было одно неудобство: переговариваться друг с другом стало практически невозможно. То есть никто, разумеется, этому не препятствовал, но пошептаться меж собой, чтобы не слышали уши Верховных Гелектов, невозможно. Так, если только переброситься ничего не значащими фразами, что не имело смысла. Стало быть, расслабляться не стоило, абы не выдать что-нибудь непотребное для ушей представителей высшей власти анклава. Впрочем, парни были сдержанны. Малкин сосредоточен, Раппопет чуть нахмурен, Лугатик усердно серьезен. В таком же положении оказались и девушки среди Верховных Гелектов ле. Сашка воспринимала это спокойно, разумея, что надо лучше вникнуть в суть происходящего, чтобы сообразить, как вести себя дальше. С этим была полная неясность. И не только у нее, но у всех. Карюха сидела с оживленным любопытством на лице. Катюха была несколько скованна, но не испугана. Так же, как и парни, заговаривать с Верховными Гелектами не пытались. Пока не было вопросов. Но и Верховные Гелекты не навязывались – все их внимание обращено на гелефессора Вонхи. В эту минуту Адас спрашивал:

– Какие новости мы услышим от тебя на этот раз, гелефессор Вонхи? Ты всегда был на хорошем счету, одним из лучших государственных управленцев анклава. Два года назад мы доверили тебе ответственное дело: возглавить Государственную Службу Воспроизводства Людей. Мы надеялись, что ты оживишь работу Службы, поднимешь на должный уровень, добьешься достойных тебя результатов. Однако последнее время у тебя в ГСВЛ, по нашему мнению, одни неудачи. Дела идут из рук вон плохо. Годовую программу ты завалил, квартальная трещит по швам. Может, хотя бы месячную вытянешь на должный уровень? Какой выход младенцев в текущем месяце? Есть прирост, или топчешься на одном месте? Если снова скажешь, что выход ниже планового показателя, мы будем вынуждены направить к тебе Ревизную команду, после которой, сам знаешь, тебя отправят в Выправляющее ведомство, где придется ответить за саботаж Верховного Постановления. Это серьезно. Не заставляй нас прибегать к таким мерам. Ответь: чего еще не хватает ГСВЛ? Финансирование запредельное, таким суммам завидуют все другие Службы анклава. Пожалуйста, трать, но давай результаты. Между тем где должная отдача? В твоих лабораториях по-прежнему высокий процент уродцев и слабоумных. Молекулярные утилизаторы не успевают разлагать их на атомы.

Возглавляемая тобой Служба хронически не выполняет заявки по поставкам младенцев-мальчиков для кварталов ге и срывает поставки младенцев-девочек в кварталы ле. Кварталы пустеют на глазах. По расчетам демографов, через двадцать лет в кварталах будут пустовать целые улицы и их начнут заселять гетеро – люди низшего уровня, сиречь меньшинства. Мы уже подошли к опасной черте. Сложившееся положение вещей дальше терпеть нельзя. В чем дело, гелефессор? Может, у тебя не хватает сырья? Если это так, мы немедленно обяжем Ведомство по Добыче Сырья и Ведомство по Поставкам увеличить добычу и поставку твоей Службе спермы и яйцеклеток ге и ле. Выход младенцев нужно увеличить во что бы то ни стало, заявки должны быть обеспечены в полном объеме! Что скажешь на это, гелефессор Вонхи?

Прежде чем ответить, худой сутулый гелефессор поднял руку, по которой широкий рукав розово-голубой полосатой мантии съехал к локтю. Вонхи кашлянул, привлекая к себе внимание. Хотя оно и без таких телодвижений и покашливаний было приковано к нему. Лицо клиновидной формы, на котором выделялись большие, даже огромные глаза. Впрочем, выражение этих глаз ни о чем не говорило. Непонятно, как он относился к только что высказанным в его адрес серьезным упрекам, отчасти даже угрозам. То ли он был излишне уверен в себе, то ли равнодушен к собственной судьбе. Но как бы там ни было, он определенно не показывал никакой тревоги после такой жесткой критики представителя высшей власти. Однако внутреннее волнение в нем присутствовало, оно выразилось в последующем нервном движении руки к плоской полосатой шапочке. Пальцы поправили ее, хотя шапочка сидела на голове идеально. Сильный грудной голос после этого произнес:

– Не уверен, что стоит разбирать эти вопросы при столь обширной аудитории, да еще в присутствии гостей, желающих перенять наш опыт. Эти вопросы могут быть понятны только специалистам.

– Ничего! – прервал его Верховный Гелесник Адас. – Ты не вдавайся в формулы и термины, изложи суть простым языком, понятным для всех. Верховные Гелекты должны знать о твоих проблемах, чтобы помочь тебе преодолеть их. И наши гости пусть послушают, чтобы не допускать подобных ошибок в своей дальнейшей практике.

– Хорошо, – отозвался Вонхи, сцепив пальцы рук на впалом животе. – Тогда слушайте! – сделал короткую паузу и начал резко и сразу: – Качество сырья отвратительное. Больше половины поступающих яйцеклеток от ле совершенно непригодны к оплодотворению, такой же процент непригодной спермы от ге. Из бракованного сырья при оплодотворении не происходит образования нормальных эмбрионов, они нежизнеспособны. Из десяти эмбрионов лишь два-три зародыша удается довести до выроста младенца, но и младенцы выживают не все. У нас каторжный труд. К тому же мы столкнулись с новой проблемой. Участились случаи, когда поступающее сырье заражено антероидной гелефекцией – энергетическим отмиранием части гена. Гелефекция не просто поражает часть гена – она парализует остальную часть. Обнаружить антероид в сырье невозможно – он проявляется только на стадии формирования плода или, что еще хуже, уже у младенца. Гелемедицина пока бессильна перед этим явлением. Можно видоизменить ген, но невозможно понять, в каком гене, как и почему образуется антероид, а следовательно, не удается определить, где искать гелефекцию, чтобы предотвратить ее. Гелеученые сломали головы, колдуя над этой проблемой. Ищут метод обнаружения гелефекции в сырье. Проведены сотни опытов, но результаты только отрицательные. Парадокс еще в том, что антероидной гелефекцией поражено только сырье от ге и ле. Но когда мы взяли на анализ сырье людей низшего уровня в нашем анклаве, а также сырье из-за пределов анклава, преимущественно извращенцев, оно оказалось идеальным. Провели много исследований с сырьем извращенцев из разных мест. Результаты поразили. Чистота генов сохраняется стабильно, если не считать привычных вирусов. Но это невысокий процент, обычный отход при оплодотворении. Это более чем странно, но это факт. Наши лабораторные исследования их спермы и яйцеклеток подтверждают высокое качество. Вывод один: сырье надо добывать там, потому что сырья от наших меньшинств будет просто недостаточно. Мы забираем у них младенцев и малолетних детей, но, как видите, этого мало – это не удовлетворяет наши потребности.

– Что ты предлагаешь? – раздалось из рядов Верховных Гелектов. – Начать войну за сырье?

Ни на секунду не замешкавшись, Вонхи решительно ответил, сверкнув глазами:

– Да, конечно! Если мы хотим выжить, мы должны начать ее. Должны превратить окружающие земли в резервации для стабильного получения оттуда сырья. Кто со мной не согласен, пусть назовет другой путь для выживания видов ге и ле! Продолжение без молодой поросли невозможно.

И опять из рядов разнесся тот же голос:

– Но разве нельзя договориться без войны?

– Очевидно, можно, – пожал плечами гелефессор и уточнил: – С небольшим количеством людей! – помолчал и снова заговорил резко и твердо: – Но это не решит проблему. Нам необходимы массовые поставки, чтобы анклав разрастался. Вспомните нашу историю. Без войн никогда не обходилось. Чтобы наша культура преобладала в окружающем мире, мы должны уничтожить другие культуры, особенно культуры извращенцев. Снести под корень, как мы снесли культуру меньшинства в нашем анклаве. Разве легко нам далось внедрение гелекратии и геленауки в умы людей? Разве мало восстаний мы пережили? Но мы выжили, потому что упорно шли к своей цели, потому что сметали все на своем пути, что нам мешало. Теперь настал момент, когда вопросы выживания стоят уже в другой плоскости. В плоскости медицинской. И тут выбирать не приходится. Мы должны заставить работать на нас всех, кто способен своей биологией продлить наше существование! Мы все с вами с первого вздоха учили геленауку и знаем, что человек создан искусственным путем, стало быть, основа продолжения жизни – искусственное размножение из искусственных половых клеток, созданных самим человеком. И это правильно. Мы внедряем это в мозги нашим меньшинствам и идем к этому семимильными шагами. Но пока не преодолели всех трудностей. Мы долго бились над созданием зиготы без яйцеклетки и сперматозоида человека. И уже близки к желаемому результату. Сегодня в ряде наших секретных лабораторий почти создана зигота из соединений молекул и атомов разных клеток человека. В этих лабораториях мы не используем человеческую яйцеклетку и сперматозоид. Однако для этого нужны другие абсолютно здоровые клетки совершенно здоровых извращенцев. К сожалению, клетки ге и ле оказались непригодными. Абсолютно здоровых клеток у них очень мало. Девяносто процентов не подходит как строительный материал. Удивительно, но их клетки заражены всякими недугами и несут в себе болезни до конца жизни. Итак, как видите, параллельно с инкубированным воспроизводством людей из привычных сперматозоидов и яйцеклеток мы пытаемся создать абсолютно нового искусственного человека. Нового Homo sapiens. Мы называем это геле-гомо сапиенс. Но на пути к этому кроме указанных выше трудностей есть и другие сложности. Я не буду останавливаться на них, потому что считаю их преодолимыми. Это просто вопрос времени. Наша работа станет величайшей победой геленауки. Однако в данный период нам крайне необходим традиционный строительный материал. И меня совсем не пугает слово «война». Мы не должны останавливаться ни перед чем ради выживания и процветания видов ге и ле.

– Не кажется ли тебе, Вонхи, что призывы к войне не входят в твои обязанности? – спросил пронзительный женский голос из рядов Верховных Гелектов ле.

Повернув голову на голос, гелефессор поискал глазами, откуда тот прозвучал, и ответил не раздумывая:

– Нет! Совсем не кажется!

– Значит, по-твоему, резервов в нашем анклаве больше нет? – спросил другой женский голос.

– Они все исчерпаны! – твердо подтвердил Вонхи. – Выше я уже сказал об этом!

– Язык не отсохнет, если ты повторишь еще раз! – возмущенно прозвенел голос.

– Я могу повторять это бесконечно! – воскликнул он, сорвавшись с места и заходив туда-сюда. – Нам нужны резервации, поставленные под полный наш контроль! Без войны это недостижимо! Лаборатории задыхаются без качественного сырья. Мы много сил тратим на преодоление ненужных проблем, а не на воспроизводство людей. Это недопустимо в сложившихся обстоятельствах в анклаве. Вы все, как представители высшей власти и высшего уровня, должны принять решение. И должны помнить, что от вашего решения зависит вопрос нашего выживания.

– Не много ли ты на себя берешь, гелефессор, взявшись поучать нас? – надрывно выкрикнул писклявый женский голос.

Вокруг недовольно зашумели, понеслись другие голоса:

– Знай свое место, Вонхи!

– Мы поставили тебя во главе ГСВЛ, чтобы ты решал проблемы, а не поучал нас!

– Ни в какие рамки это не лезет!

– Кем ты себя возомнил?

– Не можешь – так и скажи! Мы поставим другого гелефессора, который сможет!

– Вот именно! Кандидатов на твое место много!

– Хватит поучать, гелефессор, возьмись за ум и работай лучше!

– Я не поучаю, Верховные Гелекты, я лишь предлагаю радикальный вариант, – начал отступать Вонхи. – Просто проблемы выходят за пределы моих возможностей. И всякий новый человек на моем месте придет к вам с той же просьбой! Только для этого ему понадобится время, чтобы разобраться во всем. И это время будет упущенным временем для анклава! Ковать железо надо, пока оно горячо! – Он продолжал двигаться вперед-назад, откидывая низ мантии носками обуви.

В рядах Верховных Гелектов ге тоже произошла взбудораженность. Видя, что члены ОВГС ле яростно накинулись на гелефессора, ге, в противовес им, заговорили иначе. Полетели мужские голоса в поддержку настроений Вонхи:

– Судя по докладу, все не так радужно, как хотелось бы!

– К чему придем, если упустим время?

– Упустить время – это преступление!

– Не ждать же вымирания анклава!

– Нас проклянут те, кто будет после нас!

– Значит, война?

– Если нет другого пути, то раздумывать глупо!

– Но с кем война?

– Вонхи уже сказал: где лучшее сырье!

– Надо заслушать Геленистра Эрзу: готовы ли наши воины к войне?

– Эрза! Пусть скажет Эрза!

Застопорившись на месте, Вонхи, кашлянув, оглянулся на Верховных Гелесников, ожидая их решения. Адас поднялся с места, подождал, когда все утихнут, проговорил:

– Есть возражения против того, чтобы заслушать Геленистра Эрзу?

Возражений не последовало. Адас сел. Поднялась Диси, расправила мантию:

– Геленистр Эрза! Выйди и ответь на вопросы Верховных Гелектов!

Из первого ряда поднялась женщина ле в воинской пятнистой розово-голубой накидке, грузная, с широкими плечами, тяжелыми скулами, тяжелым взглядом. Вышла вперед, стала около Вонхи, повернулась лицом к Верховным Гелектам, грубовато выдохнула:

– Гелециональные воины всегда готовы к тому, чтобы выполнить приказ Верховной власти анклава!

– А твое мнение, Геленистр Эрза, по поводу войны какое? – спросила Диси.

Тяжело переступив с ноги на ногу, Эрза проговорила густым голосом:

– Мое мнение подчинено решению ОВГС! Каким будет решение, такое я стану выполнять! – Эрзу можно понять. Она была в трудном положении сейчас. ОВГС определенно разделилось надвое. Верховные Гелекты ле не хотели войны, а Верховные Гелекты ге недвусмысленно склонялись к ней. Эрза была ле и, разумеется, поддерживала их сторону, но занимаемое ею положение равнозначно зависело и от Верховных Гелектов ге, поэтому действовала осторожно, чтобы не дать повода ни тем, ни другим для осуждения ее позиции. Естественно, она, как все ле, презирала ге и полагала, что те недостойны находиться на высшем уровне вместе с ле. Но жизнь вносила свои коррективы, и с этим приходилось считаться.

– Это не ответ! – разнесся выкрик из рядов ге ОВГС.

– Другого нет! – отрезала Эрза. – Геленистр не имеет права иметь свое мнение! Я жду решения ОВГС! – Она явно не блистала остроумием, но, скорее всего, в сложившихся обстоятельствах не хотела его показывать.

Все странным образом разворачивалось так, что вопрос надо было ставить на голосование. Однако чувствовалось, что к такому развитию событий ни одна сторона Верховных Гелектов не была готова. Впрочем, так же не готовы были к этому и Верховные Гелесники. От Вонхи ждали другого доклада. А он все поставил с ног на голову. Момент был довольно щекотливым. Со своих мест друзья наблюдали за этим с любопытством. Малкин напрягся, вытянув худую шею. Раппопет убавил пыхтение. Лугатик затаил дыхание. Краем глаза Ванька поглядывал на Верховных Гелектов справа и слева от себя. Справа был молодой ге с холеным лицом, выщипанными бровями, подпудренными щеками и тонким голосом. Этот голос проявлялся, когда ге делал короткие восклицания в ответ на выступления Вонхи и Эрзы. Восклицания были разными: иногда изумленными, иногда недовольными, иногда усмешливыми. Малкин заметил, что ге изредка косился в его сторону. Но никто из них не заговаривал между собой. Ванька лишь про себя удивлялся, что Верховным Гелектом был такой молодой человек. Впрочем, быстро успокоил себя тем, что внешний вид и настоящий возраст не всегда соответствуют друг другу. А учитывая технический прогресс, который они наблюдали в анклаве, поражаться вряд ли уместно. Слева сидел Верховный Гелект с напыщенным видом. На мужском угловатом лице выделялся нос с широко открытыми ноздрями. Человек сидел прямо, никак не реагируя на выступления Вонхи и Эрзы, точно сам для себя давно уже решил, как проголосует, если вопрос поставят на голосование. Иногда смыкал веки, но на короткое время, и это походило на то, что он будто замедленно моргнул, не более того. Открывая глаза, ге снова смотрел перед собой, не обращая внимания на тех, кто был вокруг. Ваньке казалось, что он и его не видел, а если видел, то не мог вспомнить, кто это и почему сидит рядом с ним. Какая-то отталкивающая нелюдимость была во всей фигуре, точно скука сковала его, будто все происходящее здесь настолько ему неинтересно, что он не мог раскусить, зачем он тут. Этот ге представлялся Малкину неконтактным безразличным человеком. Однако Ванька не спешил с выводами: первое впечатление может быть обманчивым. Стоило бы попробовать обратиться с каким-нибудь вопросом либо к одному, либо к другому, но серьезные вопросы пока не возникали, а выдумывать абы что было нелепо.

Раппопет и Лугатик также молчком косили глаза на Верховных Гелектов по бокам от них и тоже не задавали никаких вопросов.

Между тем девушки в гуще Верховных Гелектов ле оказались более общительными. Здесь, видимо, срабатывала женская природа. Сашка сразу, как только села на скамью, охватила взглядом Верховных Гелектов ле с двух сторон от себя. Слева было живое молодое женское лицо с легкой улыбкой на губах. Макияж на лице был неброским, но все же видно, что ле следила за своей кожей и содержала ее в хорошем состоянии. Впрочем, называть это макияжем, очевидно, неправильно. Скорее это иллюзия макияжа, иллюзия наложения пудры и краски, созданная воздействием чего-то иного. Сейчас Сашка сожалела, что не спросила подробно у Илаты, когда были в гостях, про импульсные магнимассажные очистители. Тогда она обратила внимание, что после них увидела себя в зеркале словно с другим, особенно свежим лицом. Но подумала, что очистители, как и водная мойка, придают обычную свежесть коже. Видимо, ошиблась. Но, может, иллюзия макияжа создается каким-то другим неизвестным способом? В общем, как бы все ни создавалось, лицо Верховного Гелекта ле слева выглядело ухоженным и приветливым. По всему чувствовалось, что она уже рассмотрела Сашку и по-своему оценила. Короткое пересечение взглядами заставило обеих улыбнуться. Справа было несколько иное женское лицо. Чуть усталое и более суровое. Впрочем, не менее приятное, чем слева. Хотя следов макияжа не наблюдалось. Но тем не менее было также ухоженным. Усаживаясь на скамью, Сашка спросила:

– Я не мешаю никому?

– Ну что ты? – в унисон отозвались обе. – Мы приветствуем тебя и рады оказать помощь.

Сидевшие спереди обернулись и тоже заулыбались:

– Как могут мешать почетные гости?

– Нам приятно, что ты сидишь рядом с нами!

– Я тут не одна, – напомнила Сашка.

– Ну да. Ну да, – сказала та, что была слева. – Мы рады видеть среди нас столь красивых ле! По нашей информации, вы в нашем анклаве недавно.

– Да, в общем, всего несколько часов, – подтвердила Сашка.

– Наверно, дорога к нам была длинной и трудной? – спросила та, что сидела справа.

Посмотрев в ее сторону, Сашка про себя подумала, что ответа на этот вопрос у нее нет. Она даже не могла объяснить себе, как все они очутились здесь и какой была дорога. Но не говорить же об этом Верховным Гелектам, не выяснять у тех, где они находятся и какое время какого года здесь сейчас! Такие вопросы легко вызовут подозрение, и неизвестно, как после этого изменится отношение к ним. Так что следует быть умнее, чтобы не попасть впросак. По крайней мере, ныне стоит поддерживать версию, что они прибыли издалека и направлялись именно в этот анклав, чтобы перенять опыт общественного устройства. Хорошо, что Катюха и Карюха не высовываются со своим любопытством и не пытаются завязать разговор. Впрочем, девушки не глупы, чтобы сболтнуть что-то лишнее, но все-таки лучше помолчать, пока не выработали общую линию поведения. Возможно, после ОВГС прояснятся многие вопросы и станет более ясно, как вести себя дальше в анклаве. Улыбнувшись Верховному Гелекту, Сашка произнесла:

– Честно признаться, неожиданной, но мы даже не заметили ее, потому что нам было крайне интересно оказаться в вашем анклаве, чтобы все увидеть своими глазами и услышать своими ушами! – Помолчала. – Меня зовут Сашка.

– Какое необычное имя! – подхватила ле. – Сашка! А меня зовут Ури. Верховный Гелект Ури.

– Красивое имя, – польстила Сашка. – Оно очень идет тебе. У красивой ле должно быть красивое имя. Вдвойне приятно, что такое имя у Верховного Гелекта.

Одернув накидку, хотя этого не требовалось, потому что та сидела на ней довольно ладно, Ури, польщенная похвалой, снисходя, предложила:

– Можешь называть меня просто Ури.

– Разве позволительно обращаться к Верховному Гелекту просто по имени? – уточнила на всякий случай Сашка, интуитивно сознавая, что ее вопрос вполне закономерен.

– Непозволительно для жителей анклава, – подтвердила Ури. – Это потеря лица для Верховного Гелекта. Но вы все – это особый случай. Вы наши гости. Вы хотите постигнуть геленауку и усвоить правила анклава, которые утверждаем мы, поэтому для вас возможно исключение.

– Благодарю тебя, Верховный Гелект Ури! – сказала Сашка, выпрямляя спину, убирая улыбку с красивых губ и делая серьезными карие глаза. – Я польщена таким вниманием! Но все-таки не стану нарушать установленные в анклаве правила.

По лицу Ури проползло удовлетворение от услышанного. Она ничего в ответ не сказала, но было очевидно, что она по достоинству оценила Сашкино решение. Ее предложение обойти правила в виде исключения, видимо, ей самой было не очень по душе. Какие бы исключения из правил ни были, они всего лишь исключения, которые, что бы там ни говорилось, нарушали железную логику общежития. И то, что Сашка вежливо отклонила их и решила остаться в нормах правил, то бишь не принижать Верховного Гелекта панибратским обращением, вызвало положительный отклик. Амбиции Ури, как Верховного Гелекта, не пострадали. Она вскинула подбородок и, не отвечая, стала вслушиваться в то, что со своего возвышения произносили Верховные Гелесники, открывая ОВГС. В это же время Катюха и Карюха, слышавшие диалог, оставались безмолвными. Сашка хотела повернуться к Верховному Гелекту слева, ле с ухоженным лицом, чтобы представиться и узнать ее имя, но внимание, с которым все устремились на Верховных Гелесников, заставило ее также устремить свой взгляд туда. Катюха и Карюха также навострили уши. Потом обратили внимание, как выступление гелефессора Вонхи, а затем геленистра Эрзы разделило всех в зале пополам, как все насторожились. По рядам ле катился шум. Атмосфера накалялась. Поставят или нет Верховные Гелесники вопрос о войне на голосование? Вместе со всеми Сашка, Карюха и Катюха напряженно ждали. Сашка спокойно и серьезно. Карюха сведя к переносице тонкие черные брови. Катюха взволнованно сжимая кулаки. Малкин в эти минуты прислушивался к голосам ге, те негромко плескались вокруг него. С боков, сзади, спереди неслось: