Текст книги "Оборотная сторона олимпийской медали. История Олимпийских игр в скандалах, провокациях, судейских ошибках и курьезах"

Первая угроза распада

В начале XX века Европа окончательно раскололась на два враждебных лагеря. Великие державы, давно объединившиеся в противоборствующие альянсы, смотрели друг на друга с возрастающим недоверием. Это, однако, не мешало проведению первых пяти Олимпиад современности. Видимо, отношение властей к Олимпийским играм было еще не слишком серьезным. Но когда разразилась Первая мировая война, изобретения Эрнеста Суинтона (первый в мире танк) и Джона Браунинга (автомат) приобрели больший вес, нежели мячи, ракетки и спортивные копья, предназначенные для метания на стадионе.

Проведение VI Олимпийских игр 1916 года было поручено Берлину. Но новый стадион в Грюневальде тщетно ожидал участников Игр: многие из них отправились в окопы, и некоторые не смогли вернуться на спортивные площадки уже никогда.

А в первые два года после Игр в Стокгольме весь спортивный мир с энтузиазмом взялся за подготовку к Берлинскому празднику молодости и спорта.

В России планировалось организовать три подготовительные всероссийские Олимпиады: в Киеве в 1913 году, в Риге в 1914 и в Москве в 1915. До войны успели провести лишь две первые. В программу этих Олимпиад вошли практически все виды спорта, культивируемые в стране. Кроме того, Российский олимпийский комитет обратился к правительству с ходатайством о предоставлении необходимых средств для отправки российских спортсменов на Игры в Берлин. Во многих городах стали создаваться местные олимпийские комитеты для подготовки к Играм. Первый такой комитет образовала Москва, затем в Риге состоялся съезд представителей всех спортивных обществ Прибалтийского края, на нем был учрежден Специальный Балтийский местный олимпийский комитет, которому поручили организацию Всероссийской Олимпиады в Риге и подготовку спортсменов края к Играм 1916 года. В столице империи также образовали Санкт-Петербургский олимпийский комитет, в состав которого вошли представители тринадцати спортивных организаций. О серьезности намерений Российского олимпийского комитета говорит и выпущенный задолго до Берлинской Олимпиады серебряный значок, на котором изображен бегун с оливковой ветвью в руке и на ленточке написано «Олимпiйскiя игры 1916». А в майском номере московского журнала «Вестник спорта и туризма» за 1914 год можно найти из ряда вон выходящее сообщение. Оно настолько удивительно для того времени, что приведу его дословно: «Насколько в России начали ценить спортивные заслуги, можно судить хотя бы по тому, что известный спортсмен, председатель Всероссийских союзов гребных обществ и лаун-теннис-клубов А. Д. Макферсон пожалован орденом святого Станислава 3-й степени». Это была первая в России награда за спортивные заслуги.

В Англии в самом начале 1914 года сформировался специальный комитет с целью изыскания средств для подготовки к Олимпиаде. Комитет этот выпустил воззвание к английскому обществу и открыл подписку для сбора необходимых средств. А Британский олимпийский комитет утвердил специальный бюджет, который был распределен между основными спортивными организациями Англии, Шотландии и Ирландии.

Французский национальный спортивный комитет решил испросить государственную субсидию в размере 500 тысяч франков для подготовки и отправки французских спортсменов на Олимпиаду.

В Норвегии с разрешения правительства организовали спортивную лотерею, все доходы от которой должны были пойти на подготовку и участие Норвегии в Берлинской Олимпиаде.

Государственный союз Шведских спортивных обществ вместе с Центральным союзом для поощрения спорта в Швеции решили ходатайствовать об отпуске из государственного бюджета субсидии в сто тысяч крон на развитие шведского спорта и подготовку шведских спортсменов в 1914 и 1915 годах.

Для подготовительных работ Германии к Олимпийским играм правительством было выделено двести тысяч марок, всего же планировалось потратить триста тысяч, сто из которых должно было пойти на участие немецких спортсменов во всех крупных соревнованиях за рубежом. Для подготовки непосредственно самой Олимпиады в Германии создали Организационный комитет, в состав которого вошли представители всех спортивных организаций страны и, кроме того, официальные лица, представляющие государственного канцлера, министерства иностранных дел, военное и внутренних дел. Каждая представленная в этом комитете спортивная организация должна была платить ежегодно от 500 до 1000 марок, а все индивидуальные члены (были и такие) – вносить не менее 50 марок в год.

В общем, мир очень серьезно на сей раз подошел к подготовке к олимпийским состязаниям. Но прошло совсем немного времени, и пришлось готовиться к состязаниям более жестоким – на поле боя.

28 июня 1914 года в Сараево было совершено покушение на эрцгерцога Австрии Франца-Фердинанда, в результате которого он погиб. Всего за несколько недель мир был повергнут в хаос. 28 июля Австрия объявила войну Сербии. 1 августа Германия объявила войну России, а 3 августа – Франции. 4 августа Великобритания встала на сторону Франции в коалиции с Россией и Бельгией.

Что могло бы стать с олимпийским движением и его идеалами мира во всем мире во время этой бури?

На сессии МОК в Париже в середине июня 1914 года было принято несколько организационных решений, которые имели большое значение для всего олимпийского движения. Сессия утвердила флаг с пятью переплетенными кольцами и официальные языки МОК – французский, английский и немецкий, впервые рассмотрела вопрос взаимоотношений МОК с международными федерациями.

Узнав о начале войны, Пьер де Кубертен собрался было покинуть пост президента МОК, потом передумал, решив остаться у руководства по крайней мере до окончания военных действий. В дни, когда страсти разбушевались, его смелые выступления были спокойны и беспристрастны.

Поначалу думали, что Олимпиада может состояться. Не в Берлине, конечно: Германии было не до спорта. В сентябре 1914 года в газетах многих стран появилось сообщение о том, что МОК на сессии в Париже принял решение: предоставить Олимпийскому комитету США право установить место проведения Игр 1916 года. «Этот шаг, – сообщала, в частности, французская газета «Фигаро», – вызван уверенностью, что никто из представителей тех стран, которые в настоящее время воюют с Германией, не согласится выступать в Берлине». Планировалось перенести Игры в Нью-Йорк. Но в конце концов здравый смысл победил: действительно было не до праздников.

В России, например, вся спортивная жизнь остановилась. Мысли всех сосредоточились на войне. Все назначенные состязания отменили. Футбольная лига, которой предстояло разыграть осеннее первенство, на своем заседании 25 июля постановила: «1. Ввиду переживаемого политического положения, календарные игры, начало коих должно было последовать 27 июля, все отменить. 2. Рекомендовать клубам – членам лиги впредь до изменения настроения общества воздержаться от товарищеских игр с платным входом и с публикациями в газетах».

Это постановление стало ответом на обращение Московского олимпийского комитета ко всем спортивным организациям воздержаться от соревнований. Примеру футбольной лиги последовали легкоатлетическая, велосипедная и другие.

Таким образом, спортивная жизнь как бы замерла. Спортсмены собирались у себя в клубах, тренировались, но разговоры были только о войне, о тех, кто сражался на фронте, кто проливал кровь за родину. Много спортсменов ушло на передовую. Одни были призваны, другие ушли добровольцами. Среди них много именитых, известных чемпионов. Не было ни одного клуба, откуда не ушли бы спортсмены на войну. Многие были ранены, кто-то погиб, отдав жизнь за царя и Отечество.

Многие сторонники олимпийского движения не верили, что Игры переживут войну. Руководству МОК приходилось не только противостоять конфликту, разъедающему единство олимпийского движения, но и нарастающему давлению со стороны Международных спортивных федераций. Но эти проблемы, хоть и серьезные, не шли ни в какое сравнение с проблемой более щекотливой: что делать с Германией? Большинство членов МОК представляли страны, находившиеся в состоянии войны с Германией, а в Берлине, несмотря на военные действия, шла планомерная подготовка к Играм VI Олимпиады. Германия явно не собиралась отказываться от чести проведения в своей стране Олимпийских игр. Это для многих было странно, но вселяло некоторую надежду на то, что война скоро закончится. Более того, немцы потребовали, чтобы во время проведения Олимпиады штаб-квартира МОК находилась в Берлине. Фактически вопрос о штаб-квартире не был проработан с достаточной ясностью. По традиции штаб-квартира, архивы и все протоколы должны были находиться в городе, в котором проходила Олимпиада. Но в действительности штаб-квартира всегда была там, где находился Президент (в то время им был Кубертен, соответственно и штаб-квартира находилась в Париже).

В моральном отношении Кубертен оказался в трудной ситуации: с одной стороны, он чувствовал ответственность за сохранение олимпийского движения, что выходило за национальные рамки, с другой – необходимость выполнения долга перед родиной. В возрасте 51 года он добровольно вступает в ряды французской армии. По решению правительства Кубертен занимается подготовкой молодых солдат и потому не считает возможным оставаться президентом МОК. «Я посчитал, – писал он, – что солдат не должен быть президентом нашего комитета». Тем не менее он продолжал свою активную деятельность через личные контакты с другими членами МОК. Прежде всего Кубертен резко выступил против повторяющихся требований Британской олимпийской ассоциации об исключении из МОК представителей Германии и ее союзников. Он также отказался от идеи перенести из Берлина в другой город проведение Олимпиады 1916 года, которая при известных обстоятельствах все равно состояться не могла. Независимо от того, состоится Олимпиада или нет, ее историческая роль, по мнению Кубертена, остается прежней и в истории Игр нумерация должна сохраняться.

Благодаря своему авторитету и благоразумию, Кубертену удалось решить не такой уж легкий вопрос о резиденции МОК. В 1915 году Международный олимпийский комитет избрал Лозанну, эту тихую гавань мира в военной буре, столицей олимпийского движения. Швейцарский город стал резиденцией Международного олимпийского комитета.

Швейцария была нейтральной страной, и Кубертен всегда восхищался ею и называл «моделью демократии». В Лозанне у него были замечательные друзья, в том числе барон Годфри де Блоне, которого он с 1910 года рассматривал как возможного преемника, и доктор Мессерли, президент греческо-швейцарской ассоциации в Лозанне.

Официальная церемония состоялась 10 апреля 1915 года в лозаннском муниципалитете, где обмен подписями означал основание «мирового административного центра и архивов современного олимпийского движения» в городе Лозанне. Таким образом, веление разума совпало с велением сердца. Кубертен оставил пост президента МОК и назначил временно исполняющим обязанности президента барона де Блоне на период с 1915 по 1919 год.

Барон де Блоне сыграл важную роль в истории олимпийского движения, помогая ему выжить, мудро пропагандируя особенности и дух настоящего спортсмена. Постепенно после сессии в Лозанне 1919 года, когда мир вернулся в Европу, он отошел на задний план. В 1921 году была официально одобрена идея постоянно расположить олимпийскую резиденцию МОК в Лозанне. На пост президента МОК вернулся Пьер де Кубертен. Он мог гордиться своим детищем. Благодаря его усилиям и помощи коллег и друзей, МОК приобрел еще большую силу, чем до начала смуты. Он выиграл тридцатилетнюю битву и на очередной сессии в Праге объявил о возрождении МОК. Кубертен отдал для этого все: после войны он был практически разорен, и ему пришлось продать все семейное имущество. Он решил переехать в Лозанну. Швейцария приняла его с распростертыми объятиями, и он прожил там до конца своих дней.

Возрожденные из пепла

Только в 1920 году спортсмены вновь смогли собраться на свой олимпийский слет, на этот раз в бельгийском городе Антверпене. Перед Бельгийским олимпийским комитетом стоял трудный вопрос: следует воздержаться или пригласить представителей Германии и других «бывших врагов»? Присутствие в Бельгии представителей страны, которая менее двух лет назад оккупировала ее территорию, ставило, в частности, ряд щекотливых вопросов. МОК решил взять на себя ответственность и за бельгийцев отказать в приглашении Германии и ее союзникам. «Со спортивной точки зрения, – писала «Велоспорт» – единственная ежедневная спортивная газета королевства, предшественница современной «Ле Спорт», – следует сожалеть об этом, но не надо сомневаться в том, что катастрофа, залившая Европу кровью, не оставила после себя никакого следа в отношениях между людьми, что и омрачило чисто профессиональное мнение о спортсменах, прежде весьма почитаемых».

Решение провести Игры VII Олимпиады в Антверпене приняли в 1918 году, и, естественно, времени было, как говорят, в обрез. Организационный комитет, в который входили в основном судовладельцы этого большого порта на Шельде, оказался перед проблемами, которые он не всегда мог разрешить. Тем не менее благодаря самоотверженной работе многих энтузиастов все было готово вовремя.

Антверпен, разбомбленный, разрушенный, залитый кровью, прошедший через оккупацию, готов был ценой самых больших жертв отпраздновать свое освобождение и продемонстрировать в блеске Олимпийских игр, что город возрождается с невиданной быстротой. На улицах Антверпена царило необычное оживление, куда только подевалось традиционное равнодушие жителей города! Улицы были украшены цветами, разноцветными лампочками и светящимися вывесками. Над каждым домом развевался флаг. Во время войны особенно пострадали районы, прилегающие к порту. Жители постарались прикрыть руины огромными раскрашенными стендами, гирляндами цветов, ветками деревьев. Повсюду звучала музыка. Каждый вечер организовывались народные гулянья: всюду пели, танцевали, веселились.

Официальное открытие Игр состоялось 14 августа, закрытие – 29 августа. Однако соревнования по некоторым видам спорта проводились и до открытия Игр и после их закрытия. Так, состязания фигуристов и хоккеистов проходили еще в апреле, яхтсменов и стрелков – в июле, футболистов – в августе и сентябре.

Праздник открытия VII Олимпиады начался с торжественной мессы, которую отслужил в соборе Антверпена кардинал Мерсье. После этого на стадионе состоялась официальная церемония. Возгласы восхищения перешли в настоящую бурю восторгов, когда в королевской ложе появился король Бельгии Альберт, одетый в ту же форму, в которой в течение четырех лет сражался во главе своих армий. Он был очень взволнован столь яркой демонстрацией любви и признательности бельгийцев.

Раздались звуки гимна, и трибуны застыли навытяжку почти в религиозной тишине. Начался большой парад участников первых послевоенных Олимпийских игр. Зрелище было необычайно красочным, особенно после унылых лет войны. Когда французская делегация проходила перед королевской ложей, все спортсмены единым движением выбросили вперед правую руку, приветствуя монарха. Зрители, вначале удивленные таким необычным приветствием, разразились криками одобрения. Взволнованный король поклонился. Через несколько лет этому жесту была уготована страшная судьба. Но не будем предвосхищать событий.

Наконец все участники парада выстроились на поле. Граф де Байе-Латур, президент Организационного комитета, просит короля открыть Олимпийские игры. Семь пушечных залпов подчеркивают эту фразу, ставшую отныне ритуальной. Затем объявляется минута молчания в память о спортсменах, погибших на войне. Весь стадион в едином порыве встает и, стоя навытяжку, приветствует инвалидов войны, которые находились в первых рядах среди публики. Горестную тишину нарушило хлопанье крыльев. Это взмыли ввысь две тысячи голубей. У каждого к лапке была привязана ленточка с цветами флагов всех участвующих в Играх стран. В небе появляется эскадрилья истребителей. Они пролетают низко над стадионом и уходят в сторону моря.

На стадионе в Антверпене впервые взвился на мачте олимпийский флаг: белое шелковое полотнище с вышитыми на нем пятью переплетенными кольцами голубого, желтого, черного, зеленого и красного цветов. Этот флаг был утвержден Международным олимпийским комитетом по предложению Пьера де Кубертена. Идея флага проста: пять колец – пять континентов. Кубертен говорил, что в этой символике скрыт еще и особый смысл: шесть цветов (вместе с белым фоном полотна) скомбинированы так, что являют собою национальные цвета всех без исключения стран.

Олимпийский флаг вызвал такой энтузиазм среди зрителей и спортсменов, что он недолго оставался на мачте. Через два дня после открытия флаг похитили. Но радость обладания бесценным сокровищем была так велика, что жулики не могли ее скрыть. Кто-то проинформировал полицию, затем последовал арест виновных и вмешательство консулов, так как украли флаг не бельгийцы. И через некоторое время огромный и величественный шелковый четырехугольник вновь взвился над стадионом.

Церемония открытия была впечатляющей, но проходила она при полупустых трибунах: цены на билеты организаторы так завысили, что многим это зрелище оказалось не по карману. Король Альберт даже съязвил по этому поводу: «Все очень красиво, но мало зрителей».

Через два дня Оргкомитет решил бесплатно пропускать инвалидов и школьников, а в субботу позволил всем желающим, не покупая билетов, занять места на боковых трибунах. С этого момента трибуны выглядели не так пустынно.

Олимпийские игры в Антверпене стали действительно событием во всем послевоенном мире. Они сыграли важную роль в психологическом восстановлении мира. Они показали, что даже мировая война, длящаяся более чем период между Олимпиадами, не смогла ни сломать, ни ослабить олимпийское движение. Вне сомнения, организация этих Игр потребовала намного больше усилий от Антверпена, чем от городов, проводивших Игры до войны.

Кубертен в своей речи в антверпенском муниципалитете во время банкета по случаю закрытия Игр сказал:

«Вот что принесла нам Седьмая Олимпиада: общее взаимопонимание, уверенность в том, что с этих пор люди начнут понимать друг друга… Такие праздники… – важнее всех праздников в человеческом обществе. Необыкновенный симбиоз мускулов и разума, взаимопомощи и состязаний, возвышенного патриотизма и разумного космополитизма, личной заинтересованности в победе и чувства солидарности как члена команды – все это связалось в одно целое для достижения обшей цели».

На этих Играх не было больших судейских ошибок, не было скандалов, все прошло довольно дружелюбно и гладко. Можно упомянуть лишь один курьезный случай в сборной команде США и довольно странный финал футбольного турнира.

Из-за нехватки мест в отелях центральной части города организаторы Олимпиады поселили американских спортсменов в дешевых гостиницах вдали от спортивных сооружений. Атлеты обратились к представителям Олимпийского комитета США с просьбой разрешить им самим выбрать отели для размещения, и большинству атлетов это было позволено. Прыгун в длину Дэн Эхирн такого разрешения не получил и сменил гостиницу без одобрения своего НОК. Тогда американские спортивные функционеры лишили его права участвовать в состязаниях. Около 200 членов американской сборной встали на защиту прыгуна и потребовали вернуть имя Дэна Эхирна в списки участников, угрожая бойкотом соревнований. Члены Олимпийского комитета США предприняли встречную попытку и пригрозили атлетам своей отставкой, но спортсмены заявили, что готовы настаивать на смене всего состава комитета. Чиновники были вынуждены уступить и допустить Дэна Эхирна к состязаниям.

Что касается футбольного турнира, то там случай иного порядка. Турнир футболистов собрал 14 команд. Бельгийцы считают, что они совершили настоящий подвиг: их «красные дьяволы» завоевали золотую медаль. Вышедшая прямо в четверть финала как страна-организатор, Бельгия встретилась с Испанией, которую победила со счетом 3:1, несмотря на исключительную игру совсем молодого испанского вратаря, впоследствии ставшего одним из лучших голкиперов мира, – Рикардо Заморы. В полуфинале «красные дьяволы» обыграли со счетом 3:0 голландцев, с которыми они после 1914 года встретились впервые. В финале их противником была команда Чехословакии, последовательно обыгравшая Югославию (9:0), Норвегию (4:0) и Францию (4:1).

Финальный матч состоялся во вторник 2 сентября. Он был назначен на пять часов дня, но уже с трех на стадионе Биршот нельзя было найти ни одного места. На колоннах, ныне исчезнувших, висели гроздья болельщиков, деревья сгибались под тяжестью сотен зрителей.

Бельгийцы сначала были подавлены натиском соперников, но постепенно перехватили инициативу, а минут через десять чехословацкий защитник схватил рукой де Бастена в штрафной площадке. Коппе сильнейшим ударом реализовал пенальти. На двадцать восьмой минуте бельгиец Ларно обыграл всех защитников и, появившись один на один с вратарем Клапкой, сильно пробил мимо него прямо в ворота – 2:0. За две минуты до конца первого тайма произошло решающее событие: Робер Коппе получил передачу и быстро пошел вперед. Дорогу ему преградил чехословацкий защитник Штайнер и «мастерским» ударом по ногам свалил Коппе на землю. Судья англичанин сэр Джон Левис немедленно удалил Штайнера с поля. Штайнер счел решение судьи несправедливым, вступил с ним в перепалку и отказался покинуть поле. Игрока поддержали товарищи по команде, однако судья настаивал на своем вердикте. В знак протеста сборная Чехословакии в полном составе ушла в раздевалку. Матч был остановлен. Бельгия стала олимпийским чемпионом… Досрочная победа – странный исход футбольного матча. Но можно сказать, что за эти сорок три минуты бельгийская команда показала красивую и содержательную игру, забив достаточное количество голов, чтобы заслужить аплодисменты, которыми ее приветствовала обезумевшая толпа.

Игры VII Олимпиады дали несколько выдающихся достижений и множество результатов среднего уровня. Но можно ли было серьезно надеяться на большее после зловещего перерыва 1914–1918 годов?