Текст книги "Сандэр. Князь изгнанных"

– Уважаемый, полагаю, в Исиланте и впрямь случилась ужасная беда? Не припомню, чтобы по тракту в окрестностях священного сада разъезжали патрули, не принадлежащие Лунному Клейму, и тревожили добрых путников.

Красивое лицо бритоголового святоши на неуловимый миг перекосилось.

– Исилант разрушен наследием темных эпох, призванным нашими непутевыми заблудшими братьями, – выплюнул он слова. – Паломники и жители Лунного сада, находившиеся вчера в нем, к величайшему нашему прискорбию, погибли. Где ты ночевал, человек?

– А глава дома Лунного Клейма? – вырвалось у меня, о чем я немедленно пожалел. Бритоголовый подозрительно зыркнул и переместил руку к рукоятке жезла. Я поспешил исправить положение, да зря – святоша потянул жезл, изборожденный магическими знаками, из-за пояса. – Прости, уважаемый. Я провел ночь в «Золотой флейте». Трактир севернее, у тракта. Святые ангелы сохранили меня, направив прочь от Исиланта.

– Встречался ли тебе кто на дороге? Раненый? – Боковым зрением я отметил беспокойно закрутившегося пятого патрульного. И трое эльфов вокруг чаще поглядывают по сторонам.

Все интереснее и интереснее. Шипастые ищут выживших. Зачем?

– В «Золотую флейту» забрел израненный разумный из Исиланта несколько часов назад. Он купил коня и покинул трактир, отказавшись от услуг лекаря.

– Куда он уехал?

Как же не хватает мне повышенной чувствительности к астральным объектам! Тогда бы точно понял, что за фрукт меня допрашивает и для чего ему венец на башке.

– Я здесь, – раздался негромкий голос.

Небо вмиг побледнело, будто пленку натянули. Одновременно с появлением купола меня обдало волной горячего воздуха. Четверо эльфов разом вспыхнули слепящим желтым пламенем, единороги оглушительно заржали, заживо сгораемые вместе со всадниками в объятиях магического огня.

Жеребец стоящего в сторонке воина закричал от боли и встал на дыбы. Всадник продолжал сидеть на спине животного, казалось, пламя ему нипочем, но голова в шлеме сдвинулась и с глухим стуком упала под копыта, отворив кровавый фонтан из обрубка шеи.

События закружились невообразимо стремительной каруселью. Я едва отреагировал на убийство вхождением в телесность и рефлекторно пригнулся, пропуская над собой эльфийское копье. Меня, демон подери, пытаются отправить на тот свет и параллельно занимаются невидимым до сих пор убийцей.

Эльфы не торопились умирать, хотя огонь жадно пожирал их. Доспехи трещали и чернели, кожа обугливалась, волосы сгорали в считаные мгновения, а они, подобно поднятым опытным некромагом неживым, синхронно развернулись.

Боль обожгла левый бок. Ткнувший копьем мне в корпус ушастый гад проделал борозду в моих ребрах, захрипел и свалился с единорога. Из лопнувшей глазницы торчала источающая темно-зеленый дым рукоять метательного кинжала.

Испуганный мерин ломанулся вперед, на бритоголового, единственного из пятерки избегнувшего пламени, и развалился на ходу кусками кровоточащей плоти. Я еле вывернулся из-под конской туши и, перекатившись по глодаемым крошечными язычками пламени плитам тракта, вскочил на ноги. Оставшиеся относительно живыми эльфы ринулись на врага, позабыв обо мне.

Двое ушастых в шлемах погибли мгновенно, за удар сердца, неведомым образом. Они вместе с единорогами на бегу разделились на крупные куски. С хлюпаньем останки покрыли метров десять тракта. За ними стоял раненый воин из трактира. Чем он эльфов рассек? Здоровая рука свободна, зато глаза неспроста блестят золотом. Он вынул меч и шагнул навстречу бритоголовому.

Участь товарищей заставила святошу остановиться и спрыгнуть с единорога. Кристаллы в венце засверкали ярче, гербовая накидка подгорела, в остальном полный порядок.

Ну, ребята, дальше без меня разбирайтесь. Я попятился, не выпуская обоих из поля зрения и на всякий пожарный выставив копье, и копейной «пяткой» наткнулся на препятствие. Осторожно повернулся и про себя выматерился. Оружие завязло в сгустившейся белесой пелене барьера. Проклиная неспособность ощущать энергии, я развернулся к сходящимся противникам. Не хватало влезть в местные разборки.

Извини, Смуглянка, доведется сломать твою астральную печать раньше запланированного срока. Без способностей ловца духов чувствую себя беспомощным смертным. Против врага вроде того раненого воина я в нынешнем состоянии не боец. Твои подарки тут вряд ли помогут, мне управление теневыми духами нужно и энергетическое восприятие, иначе рискую плохо закончить.

Срывать печать не стремлюсь. Пускай сначала мужики выяснят отношения, они напряженные складываются. Прикончу победителя, если тот проявит к моей скромной персоне нездоровый интерес. С перевязи я снял зачарованный метательный нож. Магия ветра, направляющая оружие в цель. Самонаводящаяся железка, ха. Проверим.

Оба – раненый воин и бритоголовый святоша – подобрались, напоминая готовящихся схватиться котов. Венценосец отвел жезл для удара, желтоглазый повторил позу визави. Эльф атаковал первым. Он прыгнул на воина, перемахнув через заляпанный кровью и содержимым внутренностей участок дороги.

Жезл удлинился, выстрелив из нижнего конца узким длинным шипом, оголовье выдвинулось на локоть. Ожидавший атаки воин отступил на полшага и филигранно увернулся от свистнувшего в миллиметре от него клинка. Последовавший с молниеносной скоростью удар оголовьем он заблокировал мечом, однако оголовье почти отделилось от жезла и по инерции врезалось в грудь раненого, в воздухе вырастив кольцевое зазубренное лезвие.

Амба раненому. Ребра порезало и раздробило оголовьем, легкие повредило, а если не повезло, то и сердце с кровеносными сосудами. Без соответствующего лечения помрет, будь он хоть трижды чародей.

Воин зло ощерился, харкнув кровью. Торжествующий святоша, окутавшийся голубоватым сиянием, выдернул оголовье на тонкой цепи из грудины, повторно замахнулся и вдруг застыл. На физиономии бритоголового четко угадывалось удивление, перерастающее в страх. В глазницах его противника полыхало желтое пламя.

Впервые с минуты постановки печати я ощутил ауру настолько могущественной сущности. Эманации власти и ужаса, исходящие от нее, пробились сквозь заслон сковывающих восприятие чар. От влияния несокрушимой воли, направленной на жреца, волосы у меня на затылке встопорщились, внутри заворочался готовый схлестнуться со сколь угодно сильным врагом зверь. Ярость накатила волной, мешая сосредоточиться. Она влекла за собой в мир радостной схватки с достойным умереть от твоих рук противником, в мир постоянного, запредельного голода.

…Собрат…

Жало посоха, образованного из жезла, с хрустом пробило лиственные доспехи и впилось в живот венценосца. Эльф с посеревшим, перекошенным от ненависти лицом вонзал в себя посох, неотрывно глядя в пылающие глаза раненого воина. Тот неподвижно стоял, пока эльф не начал заваливаться набок. Физиономия бритого постепенно утрачивала осмысленное выражение, он упорно нажимал на посох, вводя клинок себе в корпус. Выпустивший меч воин прекратил мучения врага. Он ухватил его за горло здоровой рукой и сжал до треска гортани, после чего расправил плечи и отбросил труп.

Вмятина в груди, оставленная оголовьем жезла-посоха, исчезла, хлеставший из раны поток крови прекратился. Магия. Знать бы ее тип. Одно дело – целительное действие артефакта, и совсем другое – естественная регенерация организма. Меньше всего я бы желал столкнуться с бешено восстанавливающимся существом наподобие оборотня. Не в том я настроении. Мне бы перевязку сварганить, травяного настоя хлебнуть и на покой. Блин, угораздило же подвернуться под копье гадского ушастика.

Желтый огонь в глазницах воина погас, сменившись прежней синевой. Победитель вздрогнул, очевидно приходя в себя, и устремил на меня усталый взор. Он ссутулился, за доли секунды визуально постарев на десяток лет.

– Ты – Сандэр Валирио, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

Удивительная эрудиция, парень. Следил ты за мной от трактира и вмешался в подозрительную беседу со святошей. Смуглянка ставила печать, дабы меня не опознали. Откуда-то тебе известно мое имя? Неуверенность в голосе наталкивает на мысль о нашем заочном знакомстве. Ты, случаем, не на Смуглянку работаешь? И о проблемах с Алыми Шипами ты в курсе. Они тебя искали, между прочим. Либо ты один из напавших на Исилант, либо, согласно теории заговора карубиальцев, выживший Клейменый, коего жаждут убить поклонники Крылатого Единорога.

– Кто ты?

Блеклая пелена барьера бесшумно растаяла в воздухе.

– Со вчерашней ночи свободный наемник, имеющий с тобой общих врагов. Алые Шипы не прочь убить нас обоих. И тот, кто стоит за ними.

– Кто ты? – повторил я. Надоели игры с полуправдой.

– Зови меня Игнасом. Вчера я состоял в первой тройке Ночных Охотников. Полугодом ранее был приставлен наблюдать за ловцом духов по имени Сандэр Валирио.

Глава 4
Дом Белого Лотоса

Ночные Охотники следили за мной с моего появления в Лантаре. Они сверялись с астрологическими картами и пророчествами, вычисляя день и год возвращения в мир древнего князя аллиров, коему тролли дали громкое имя Гор-Джах, в переводе означающее Убийца Шаманов, а эльфы лаконично именовали Врагом. Последние Бури Тысячелетия создатель Ночных Охотников ожидал меня, пришедшего из иного мира, и снаряжал экспедиции в укромные уголки Трехлунья в поисках перенесенных магическим катаклизмом разумных. Кроме того, он собирал ловцов духов, кого мог, и брал под свою «опеку». Устанавливал за ними плотную слежку, проверяя лишь ему ведомыми способами, нет ли среди них того, кого он ждал столько веков. Вступал в контакт, вербовал в созданную им тайную организацию. Не всегда он успевал, порой эльфы опережали его.

Топовые тройки Ночных Охотников – первая, в коей состоял Игнас, вторая и третья – набираются преимущественно из ловцов духов, каждый боец обладает уникальными способностями, которые развивает с помощью наставника. В результате из них вырастают убийцы и шпионы, обученные сражаться против чародеев и преданные учителю. Игнас был одним из таких агентов.

Они узнали обо мне из пророчеств Видящей и обещаний вернуться самого князя. Действовали в основном вслепую, словно сито просеивая через себя разумных из иных миров и ловцов Трехлунья.

Высокорожденные внимательно отслеживали астрал, используя божественные артефакты, и пришли к однозначному выводу: я появлюсь в ксаргской аранье. Верховный жрец Карубиала нанял Ночных Охотников для убийства всех перенесшихся в Лантар иномирян. Тут-то глава организации понял – пробил час возвращения князя. Он лично отправился в Веспаркаст, не побоявшись применить порталы дальнего перемещения. Да, портальная магия, недоступная подавляющему большинству имперских магов, с грехом пополам используется тайными обществами и сильнейшими чародеями, а глава организации причисляется к таковым. Охотники не справились с заданием жреца, зато успешно проверили, несу ли я в себе княжескую сущность. С тех пор за мной начали наблюдать.

Для первой тройки не существовало препятствий в виде сторожевиков тролльих шаманов. Они находились в аранье несколько месяцев, ничем не выдавая присутствия. Они же подстроили встречу с сэккой и манипулировали синекожими колдунами. По сути, в свалившихся на меня и Водяных Крыс проблемах виноваты Ночные Охотники и лично их бессменный глава. Отчасти в происходящем и моя вина, точнее, аллирского князя, поселившегося в моем теле.

Когда-то он слыл величайшим владыкой древних эльфов, добился благодаря смелости и военным успехам титула великого князя, стал правителем аллиров. С приходом Крылатого Единорога Карубиала и возникновением новой религии он остался верен старым богам. В итоге поднял мятеж, перебил уйму длинноухих и ушел со своими сторонниками во тьму Подземья – то ли копить силы для удара по зародившемуся королевству светлых, то ли жить в спокойствии.

В покое его не оставили. Под землей много сил, борющихся между собой за власть над смертными и мечтающих взять реванш над наземными жителями. Древнейшие божественные сущности, изгнанные в незапамятные времена и изменившиеся. Злые духи, блуждающие в поисках живой пищи. Плоды экспериментов прошлых цивилизаций – эльфы далеко не первые разумные в Трехлунье, и считать Детей Звезд старшей расой Лантара, мягко говоря, опрометчиво. И масса полуразумных и разумных рас, по разным причинам забравшихся в земные недра, начиная со спасавшихся от аллирских работорговцев пещерных гоблинов и заканчивая убеленными сединами гномами.

Да-да, предки современных ушастиков промышляли работорговлей. Они смахивали на вавилонян обычаями и верованиями, покуда Карубиал не вытравил из культуры ушастых язычество и не привил им эдакий нестандартный монотеизм.

О времена, о нравы. В те годы жестокость лилась через край, милосердие порицалось, хитрость и боевые подвиги превозносились до небес. Самым жестоким считался мятежный князь, истребивший половину населения Ксарга, включая экзотичных малюток лесных гоблинов и громадин огров из Каменного Гребня[8]8
  Каменный Гребень – горный хребет в центре Ксаргского полуострова. Тролли и огры верят, что это часть тела гигантского чудовища, прародителя драконов, заточенного под землей интернациональной командой колдунов в незапамятные времена.


[Закрыть], за что сохранился в легендах и сказках гоблиноидов хтоническим чудовищем, пожирающим троллей деревнями. В Серых Пределах, куда его отправила бы большая часть ксаргцев, ему наверняка отведен ненавистниками участок по меньшей мере под особнячок.

Синекожие его ненавидели и боялись, соотечественники им гордились и восхищались. Удачливый полководец, безжалостный завоеватель, любимец богов и защитник аллиров, появившийся в сложный момент истории и переломивший ход войны с гоблиноидами. Слава о нем гремела на весь тогдашний цивилизованный свет, да и дикарский тоже. Рядящиеся в шкуры племена от странствующих торговцев узнавали о непобедимом вожде, сеющем страх в сердцах обитателей далекого полуострова.

Он отметился и в Седых горах, и в восточных краях, тогда совершенно не походящих на теперешние пустыни и населенных предками возвеличившихся позднее волшебников, кои основали первое магократическое государство, а ныне ушли в прошлое. Он воевал с сущностями, рожденными в необъятной пустоте за пределами миров до возникновения Трехлунья, и с пришедшими в мир разведчиками ангелов.

Конец власти князя наступил, когда соблазненные подземными божествами эльфы взбунтовались и захотели порвать связь с прошлым в его лице. Князя, ослабленного ранами, полученными от спустившихся на подмогу Карубиалу ангелов, постарались убить жалкие чернокнижники. Двое из них, известные под именами Анкол и Черон, по сию пору живы и управляют городами темных эльфов.

Надо отдать должное хитрости князя. Он провел врагов, стремившихся завладеть его духом, и ускользнул из астрала Трехлунья, устроив ритуальное самоубийство. Скорее всего, он предусмотрел возможность переворота и заранее обезопасил себя и близких, приготовив сосуд для перерождения в ином мире, куда не дотянутся последователи темных божеств и небесных ангелов.

Намеренно ли он выбрал Землю для перерождения, или ему способствовал случай? В тайных писаниях он обещал возродиться в теле иномирянина и настучать обидчикам по черепушкам. Он запечатал свою сущность в ткани чужого мироздания, избрав сосудом обыкновенного смертного задолго до моего рождения.

Постепенно, при прохождении неких прописанных князем перед самоубийством испытаний, возвращались память князя, его способности.

В конце концов я как личность исчез бы, и мое место занял аллир. Рано или поздно от Александра Стрельцова и Сандэра Валирио останутся воспоминания и некоторые привычки, не более. Для главы Ночных Охотников – с ним я познакомился лично в Веспаркасте, он себя показал под личиной целителя с Брадоса, – желательно, дабы случилось замещение раньше.

По замыслу главы организации, я обязан пройти испытания, являющиеся ключами к замкам-печатям княжеской сущности, самостоятельно, чем и объясняется нежелание Ночных Охотников выходить со мной на прямой контакт. Ими уготована цепочка квестов, которые должны ненавязчиво подбрасывать обстоятельства. Трудные задания вроде ведьмы-сэкки.

Процесс замещения необратим и остановится только при моей гибели. Куда надежнее банального убийства скормить меня старейшему лоа, что и намеревался сделать болотный отшельник синек, взявший на себя бремя руководства троллями. Планы колдуна простираются гораздо шире, чем предполагала Смуглянка. Он вылез из болот и замутил нападение на Зеркальное озеро из-за моего прихода в мир. Учуял старый хрыч опасность из туманных легенд, вычислил ее источник и двинул полчища духов на уничтожение древнейшего вражины, попутно решив завоевать Пограничье, кусок Эладарна, а также объединить разрозненные племена троллей в несокрушимую орду. В его планах создание единого государственного образования, эдакой Ксаргской империи, куда войдут и синекожие, и огры, и гоблины южного берега полуострова. Шаман намеревается возглавить пантеон духов будущей империи, причем благодаря мне. Поглотив князя, он обретет невероятную магическую мощь и сравнится с богами Лантара. Пока он на уровне продвинутого архимага.

Избавиться от князя не могу, ибо я его перерождение. По сути, я и есть он, воспитанный в обыкновенной семье землян и начисто позабывший прежнюю жизнь. Во мне дремлют его таланты, нуждающиеся в толчке для пробуждения. К примеру, в ловца духов я превратился после боя с одержимым зверем и клинической смерти, магия теней стала подвластна из-за поимки духа молодого колдуна-теневика.

О, сколько нам открытий чудных…

За седмицу совместного путешествия Игнас рассказал массу занимательных историй. Как и я, он, оказывается, ловец духов. Убитый мною в Спящем лесу оборотень тоже. Поэтому тем для разговоров предостаточно. Уединиться бы с бывшим Ночным Охотником в каком-нибудь заброшенном храме на годик и попрактиковаться в управлении пойманными лоа, да времени катастрофически не хватает. Я кропотливо откладывал в памяти знания о нашей с ним специализации. Сломаю печать сокрытия, поставленную Смуглянкой, и займусь развитием таланта, параллельно прячась от недоброжелателей.

Благо глава организации охоту на меня не устроит. Я ему живым нужен.

Какими мотивами руководствуется предводитель Охотников? Игнас его не понимал, куда уж мне, не знающему о нем ровным счетом ничего. Мой случайный попутчик – оба мы направляемся на север, к предгорьям Седых гор, – рассказал о бывшем наставнике крайне мало. Тот живет минимум семь тысячелетий и помнит Гор-Джаха во плоти. Для чего князь ему понадобился? Планирует использовать для достижения своих целей, и мухе ясно. Завоевание мира? Месть ангелам? Во всяком случае, не хочу быть впутанным в вендетту существа, чьи стремления туманны. Она приведет к гибели Сандэра Валирио, а умирать я точно не собираюсь.

Организация упустила меня из виду со дня фальшивой смерти, мастерски отыгранной Смуглянкой. Глава Ночных Охотников не поверил Авариэль и, воспользовавшись заказом кое-кого из эльфийской знати, предположительно верховного жреца Карубиала, на диверсию в Исиланте, решил выяснить правду. Сказано – сделано. Первую тройку послали в Лунный сад, подстраховав двумя высокоранговыми группами.

Диверсия удалась на славу. Командир тройки призвал призрачного дракона, перетянувшего на себя часть храмовой стражи и поужинавшего душами нескольких сотен паломников и Клейменых. Сытый ящер улетел на сражение с не менее крутым противником, вскоре ауры обоих погасли, свидетельствуя об окончательной смерти драколича. Дальнейшая судьба его визави неведома. Выживших в бою с призрачными драконами, как правило, не бывает. Редкие исключения относятся к сущностям высочайшего порядка, ну, там, аватарам богов и нефелимам.

Темные эльфы, натравленные на Исилант непосредственно Игнасом, исправно погибли при пробивании растительных стен и в стычках с охраной сада. Эльфов из дома Лунного Клейма пало от ритуального оружия немало, демонопоклонники для того и шли. Выпустивший подчиненных духов Игнас продолжил наступление на храмы, с трудом взломал оборону, и вдруг нагрянули с небес храмовники дома Алых Шипов на крылатых единорогах. Они же остановили меня на подъезде к Лунному саду на следующий день. Сто с лишним бойцов под командованием главы дома, сильнейшие воители Карубиала, чтоб им. Они смяли и растерзали всех – и Ночных Охотников, и остатки темных эльфов, и злых духов, выпущенных Игнасом, и Клейменых с паломниками. Им приказали зачистить храмовый комплекс и поселок под нуль, иначе подобную бойню не объяснить.

Не щадили они никого и старательно выжигали всех и вся. Позднее, покончив с основной работой, вылавливали и убивали выживших. Свидетелей устраняли, не считаясь с тем, кто перед ними, старик-пилигрим или испуганный младенец.

Игнас с напарником до последнего надеялись на помощь командира, ответственного за эвакуацию группы. Никакой эвакуации не последовало. Более того, командир удалился, призвав драколича, и попыток вмешаться в бойню не предпринимал. Его поступок, естественно, натолкнул Ночных Охотников на мысль о предательстве.

Игнас вступил в бой с главой дома Алых Шипов, прославленным Анарионом, вооруженным божественными артефактами. Им-то бывший Ночной Охотник и обязан незаживающими ранами. Чудом он выбрался из Исиланта. Собирался мирно покинуть Эладарн, отыскать предателя и отомстить. По дороге наткнулся в трактире на меня и подумал: а не действовать ли нам сообща против наших недругов? Правильно подумал, между прочим, идею союза всецело поддерживаю. Откуда бы я узнал столько информации?

Правда, не ручаюсь в истинности откровений Игнаса. Ну не могу я поверить на слово тайному агенту, доставившему мне и моим близким кучу проблем.

В разрушении Лунного сада я убедился, увидев обгоревшие остовы зданий и горы пепла там, где росли деревья-великаны и высились живые стены комплекса. Меж руин суетились эльфы в знакомых лиственных доспехах, с обнаженным оружием. Они разыскивали на пепелище уцелевшее магическое наследие Клейменых. По заверениям Игнаса, убивали выживших, несмотря на принадлежность к благородным домам. Обшаривали окрестности Исиланта, потрошили направлявшиеся туда караваны паломников и торговцев на предмет беглецов.

Шанс спастись у Смуглянки в том тотальном истреблении ее дома практически отсутствовал. Никто из духов Игнаса не вступил с ней в бой, при штурме темными растительной стены ее не было. Вероятнее всего, Авариэль схлестнулась с драколичем. О судьбе главы Клейменых Ночной Охотник ничего не знал, как и об участи Натиэль. Злые духи, сам Игнас и темные эльфы не дошли до храма Трех Лун, где она находилась.

Я убеждал себя – Наташу не убили. Она Видящая, она сокровище ушастого народа, без нее длинноухим идиотам, посмевшим поднять на нее клинок, будет туго. Да и причин избавляться от нее у жречества Карубиала нет, слишком она ценна.

А может, есть? Каковы мотивы поклонников Крылатого Единорога? Возможно, они в курсе интереса Смуглянки к моей скромной персоне и для них не тайна операция по сокрытию меня в подземелье Клейменых. И Натиэль, признав неблагонадежной наравне с Авариэль, подписали смертный приговор.

– Кто руководил бойней в Лунном саду? – произнес я тихим, на удивление глухим голосом.

– Глава дома Алых Шипов Анарион обрадуется твоему визиту, – правильно понял вопрос Игнас. – Он мечтает сойтись с тобой в поединке. Лучше встретиться с ним, в совершенстве научившись управлять талантом ловца духов и магией теней.

– Я не спрашиваю твоего мнения на сей счет. Где его найти?

– На севере Эладарна, на Серебряном озере Тельперинге. На острове посреди озера крепость верховного жреца.

Этот разговор состоялся ровно шесть дней назад, и я каждый вечер проклинал выбор между Водяными Крысами и эльфийской прорицательницей. Я понимал бесперспективность нападения на укрепленную цитадель почитателей Карубиала. В бою против экипированного ангельскими дарами храмовника кучка старших лоа не помощники. Однако, демоны подери, мне позарез нужно вытянуть из проклятого эльфа сведения о Наташе.

За седмицу я все-таки придумал, при каких обстоятельствах и где переговорю с Анарионом. Плевать на невероятную силищу, умения, тысячелетний опыт схваток и магические девайсы божественного уровня. В аранье мы сойдемся на равных.

Я и Игнас приближались к границе королевства. Днем ехали по дороге – я обзавелся лошадью на придорожном постоялом дворе, – по ночам укрывались в лесу и спали, припорошенные снегом, под маскировочным барьером Игнаса. Иногда заходили в таверны купить еды. В путешествии нам не попалось более патрулей храмовников, и мы, обойдя десятой дорогой город арфистов и музыкальных фестивалей Нандирин, без приключений добрались до владений дома Белого Лотоса. За ними начинались предгорья гномов и земли империи.

– Куда ты направишься, в империю? – спросил Игнас на ночном привале, греясь у костра вдали от тракта. На обочине и в лесу ночевали зачастую бедные пилигримы, неспособные заплатить за постой.

Поврежденная рука у него болела сильнее и кровила, несмотря на реки айгаты, ежедневно вливаемые на регенерацию тканей. Излечить рану, оставленную божественным артефактом, очень сложно. Бывший Ночной Охотник вынужденно разделял айгату на блокирование метки от артефактного оружия и на восстановление руки, в итоге скрыться от хозяина оружия ему удавалось, а вот продвинуться в исцелении нет. Вдобавок его знобило.

– Да. В Марадро без денег делать нечего. Пройду по Пограничью до Крессова Вала и спущусь к племенам синекожих. Хоть чем-нибудь помогу озерникам на войне.

– Деньги – мусор, – скривился не то от тревожащей боли, не то от презрения Игнас. – Они повсюду, достать их легко. Надо лишь знать, где скопились монеты. И у кого.

– Предлагаешь ограбить торговцев? За нами увяжется дорожная стража. Нас догонят прежде, чем мы окажемся по ту сторону границы. У тебя хватит айгаты для прикрытия? Жизненной энергии в резервах, обеспечиваемых пойманными духами, все меньше. Ты сам говорил об этом. Снова придется прорываться с боем.

Длинноухие заботятся о безопасности дорог не меньше имперцев. Патрулей в привычном нам понимании нет. Сведения об ограблениях поступают к страже от торговцев, обнаруживших разбитый караван, и от паломников, коих на тракте пруд пруди. В редких случаях служители порядка, выделяемые для общих нужд благородными домами, узнают о происшествии опосредованно, через задержку в графике следования из города в город.

Скажем, торговец остановился в Нандирине, направляясь в Исилант. Он пишет городской страже записку, указывает свой будущий и пройденный маршрут, количество товаров и прочие подробности, платит страховой взнос, чтобы в случае ограбления получить от королевства компенсацию.

Сведения передаются дорожникам, те оповещают Клейменых, мол, ожидайте на следующей седмице прибытия каравана уважаемого Брома Златоборода, перевозящего оружие и броню. Опоздание на сутки вызывает беспокойство у исилантских стражей, и те принимают соответствующие меры по розыску дорогого товарища. Ищейки исследуют тракт и окрестный лес метр за метром, запускают поисковые чары и обычно находят ограбленного барыгу.

Расследование проводится в кратчайшие сроки, с подключением имеющихся средств. Леса прочесывают волшебники с магическими предметами, считывают инфу с растений о месте преступления маги природы. Преступников, не использующих для заметания следов магию, находят быстро и предают скорому и болезненному суду. Тех, кто балуется колдовством, ищут обычно дольше, а поймав, судят и отправляют в качестве подопытных магическим гильдиям. Эдакий аналог пожизненного заключения для избранных.

Наказания у эльфов разнообразные, от пожизненной ссылки на рудники до казни на стеблях каменной травы и участи подопытного в лабораториях местных экспериментаторов от магии. Словом, живыми грабителей, насильников и убийц на свободу не отпускают.

Длинноухие стараются не допускать преступлений в королевстве. На пограничных пунктах пропуска – эльфы единственные в Трехлунье создали сплошную линию укреплений, отгораживающую Эладарн от остального мира во избежание контрабанды и проникновения преступных элементов, – ведется строгая проверка покидающих и прибывающих разумных магами разума и аналогами имперских Кристаллов Правды, по-эльфийски – «цветами истины».

Нас бы давно нашли, не умей Игнас пользоваться высококлассными чарами сокрытия.

– Неподалеку отсюда замок дома Белого Лотоса. Там за века накоплено сокровищ больше, чем ты себе можешь представить. Я говорю не о золоте, его в казне дома действительно мало, а о трофейных артефактах. Белый Лотос успешно участвовал в войнах с гномами. За любую драгоценность из замковой сокровищницы подгорный народ заплатит золотыми слитками и самоцветами. Денег, вырученных за один артефакт, достаточно для оплаты самого дорогого отряда наемников Марадро.

– На нас откроют сезон охоты. Идея с ограблением каравана лучше. За нами погнались бы, как за простыми грабителями, до границы. Из-за кражи магических предметов у благородного дома на нас ополчится вся знать Эладарна, и пойдет она за нами куда угодно. Не поскупятся нанять твоих же коллег. Но продолжай. У тебя наверняка созрел план экспроприации незаконно нажитого и ухода от погони.

Деньги, конечно, лишними не бывают. Погоня меня не очень-то беспокоит. Наоборот, она значится обязательным пунктом в моем замысле. Уходить собираюсь на самом деле не в империю, а прямиком в троллью аранью, напоследок громко хлопнув дверью. Ограбление резиденции знатного рода вполне вписывается в картину ухода из Эладарна.

Вот относительно мотивов Игнаса обворовать сокровищницу огромный знак вопроса. Решил так запросто помочь?

Я плохо знаком с Игнасом. Подсовываемый им замок благородного рода может оказаться ловушкой. Не факт, что сказанное им правда.

– Я работал на конкурентов Белого Лотоса восемь лет назад, с тех пор мало чего изменилось в семье и замке. Высокорожденные не любят перемен.

Э, да мой случайный союзник гостил у здешних плантаторов! Небось убил кого-то из благородного семейства.

– В крепости примерно полторы дюжины эльфов, – принялся раскрывать условия предстоящего дела бывший Ночной Охотник. – Глава дома, сыновья и охранники с музыкантами и певцами из низших домов…

Ага, из потерявших родовые владения семей. Бедняки, вынужденные наниматься на службу к богатому господину. Презираемые обществом отбросы, проще говоря. Бойцы среди них попадаются замечательные, ибо воинское ремесло в чести и кормит эльфа наряду с музыкой и магией.

– …Сыновья – магистры магии природы. С охраной из бойцов ты справишься и в одиночку, используя теневую магию. Кроме бойцов и магов стоит опасаться дриад и древней. Белый Лотос был крупнейшим поставщиком разумных растений, система охраны построена на них. Сторожевые древни управляют живой изгородью вокруг крепости, дриады ответственны за безопасность главы дома и исполняют обязанности прислуги.