Текст книги "Засекреченная Курская битва"

241,6 – свх. «Сталинское отделение» должен был выйти 227 сп 183 сд, тем не менее для надежного прикрытия станции, к которой прорывались значительные силы бронетехники, этого было недостаточно.

Командование 69 А главную надежду возлагало на корпус Попова. Во-первых, его бригады еще сохранили боеспособность, во-вторых, он находился на подготовленном рубеже, в-третьих, других резервов просто не было, в том числе и артиллерийских. Удерживать же оборону лишь пехотой, без существенных сил ПТО в полосе, где противник наносил несколько дней удар бронированным кулаком, было невозможно. Катастрофическая нехватка времени и проблема с резервами – эти два фактора стали для советской стороны определяющими при принятии решений на первом этапе сражения под Прохоровкой. Наиболее отчетливо это проявилось в ночь на 11 июля.

К утру 11 июля 2 тк, хотя и сохранял боеспособность, но положение в нем с основным видом вооружения – бронетехникой, складывалось тяжелое. На 7.00 он имел в строю танков меньше половины штатной численности, всего 74 боевых машины, в том числе 26 тбр – 12 (3 Т-34, 9 Т-70), 99 тбр – 35 (16 Т-34, 19 Т-70), 169 тбр – 23 (16 Т-34, 7Т-70) и 15 гв. оттп 4 (Мк-4)[132]132
  ЦАМО РФ. Ф. 3407. Оп. 1. Д. 108. Л. 199,199 обр.


[Закрыть]. При этом ему предстояло решать задачи, не свойственные подвижному соединению – в кратчайший срок, за одну ночь, оборудовать прочный полевой рубеж обороны. Корпус не имел для этого достаточных сил пехоты и артиллерии. В его составе находилось лишь одно стрелковое соединение – 58 мсбр подполковника Е. А. Болдырева. Она имела по списку 3086 бойцов и командиров, 34 82-мм и 120-мм миномета и 24 орудия ПТО и была в состоянии компенсировать нехватку живой силы и артсредств в обороне лишь на направлении главного удара 2 тк СС в полосе мд СС «Лейбштандарт». Развернув бригаду на участке Васильевка – х. Сторожевое и придав ей танки, комкор мог совместно с частями 183 сд создать достаточно прочную оборону, но это при условии полного сосредоточения корпуса под Прохоровкой. Вечером же 10 июля 58 мсбр еще находилась на марше, ее подразделения уже четвертые сутки шло пешком из района Уразово (Юго-Западный фронт).

А. Ф. Попов с большим нетерпением ожидал подхода хотя бы части сил бригады в ночь на 11 июля, так как неустойчивая оперативная обстановка складывалась не только на участке Васильевка – выс. 241, 6 – ур. Сторожевое, но и в пойме р. Псёл, где проходил стык 69 А с 6 гв. А. Линия разграничения между левым флангом 52 гв. сд 6 гв. А и правым 183 сд 69 А проходила по левому берегу реки, и сразу за ним (стыком) находились его войска – группировка частей и соединений под началом командира 99 тбр подполковника Л. И. Малова. Как известно, стык самое проблемное место в любой обороне. Каждый командир знал это и всегда в приказах на занятие рубежа персонально указывал ответственных за стык, подробно расписывал силы и средства, которые должны быть выделены для их прикрытия. Местность на стыке армий для построения прочной обороны была удобной: болотистая пойма, глубокие овраги, наличие густой сети населенных пунктов. Села Васильевка, Андреевка, Михайловка располагались рядом одно от другого, а их застройка была очень плотной. Она позволяла создать перед правым крылом мд «Мертвая голова» сильный рубеж, и главное, для этого здесь уже находились достаточно большие силы: 11 мсбр 10 тк, 99 тбр, 201 мп и 2/1502 иптап, т. е. почти треть танкового корпуса. Однако группировка Малова располагалась на флангах сразу двух моторизованных дивизий СС, которые были в состоянии своими фланговыми частями раздавить ее. Единственным существенным препятствием для этого пока была река, но если 52 гв. сд, находившаяся в излучине, отойдет, то этот сдерживающий фактор исчезнет и ситуация здесь может резко ухудшиться.

В 21.00 10 июля офицер связи, наконец, доставил в штаб 2 тк небольшой конверт из 58 мсбр, с донесением комбрига. Е. А. Болдырев докладывал: все три батальона полностью сосредоточились в селе Красное (5 км восточнее Прохоровки), личный состав измотан и нуждается в отдыхе. Однако привал оказался недолгим, уже в 0.16 11 июля майору М. С. Секуторову, начальнику штаба бригады, поступило боевое распоряжение № 136, подписанное полковником В. В. Кошелевым, начальником штаба корпуса. Согласно ему, соединение должно было стать главным элементом первого эшелона обороны юго-западнее ст. Прохоровка, а ее командир – старшим начальником в этом районе. Вот этот документ:

«Командир корпуса приказал.

1. Командиру 58 мсбр, с получением настоящего, немедленно маршем вывести бригаду в район Михайловка, Андреевка, лес севернее Сторожевое, выс. 245, 8 и занять оборону на рубежах:

а) Двумя мспб с двумя батареями артдивизиона на рубеже:/ иск. ⁄ Васильевка, выс. 241, 6, ж/дорога;

б) Одним мспб с одной батареей артдива на рубеже /иск. ⁄ ж/дорога, южная опушка леса, что севернее Сторожевое. КП – свх. «Октябрьский».

2. 99 тбр, обороняя прежний рубеж обороны – Васильевка, северный отрог оврага южнее Васильевка,

26 тбр, обороняя прежний рубеж обороны северный отрог оврага южнее Васильевка, выс. 241, 6, железная дорога,

169 тбр, обороняя южную опушку леса севернее Сторожевое, обеспечить выход и занятие 58 мсбр указанный ей рубеж обороны.

После занятия 58 мсбр своего рубежа обороны, 99, 26, и 169 тбр танками и огневыми средствами организовать узлы сопротивления в районах обороны мспб 58 мсбр по указанию ее командира.

3. Командиру 58 мсбр, полностью использовав весь имеющийся транспорт, в первую очередь выбросить на рубеж обороны артиллерию, минометы, ПТР, обеспечив их мерами боевого охранения.

4. Готовность обороны к 4.00 11.07.43 г.

5. Донесения присылать по выходе из района Красное, по выходе в район обороны, по окончании занятия обороны.

6. КП – западная окраина Правороть»[133]133
  ЦАМО РФ. Ф. 3379. Оп. 1. Д. 3. Л. 457.


[Закрыть].

Село Красное находилось в 15–17 км от рубежа развертывания, указанного в документе. С большим трудом, по раскисшим дорогам, к 5.00 батальоны основными силами вышли юго-западнее Прохоровки. Артиллерия, станковые пулеметы и боеприпасы полностью будут доставлены утром, уже в ходе боя.

Таким образом, после рассвета перед боевыми группами мд СС «Лейбштандарт» и «Дас Райх» на скорую руку была выстроена сложная и запутанная система обороны, особенно в первом эшелоне. Ее основу составили заметно поредевшие два полка 183 сд и бригады 2 тк, за которыми во втором эшелоне начали занимать позиции войска 5 гв. А.

В первой траншее первого эшелона располагались на участке: Васильевка – Андреевка – 1/285 сп, Андреевка/иск. ⁄ – вдоль северо-восточной стороны балки через грейдерную и железную дорогу к лесу юго-западнее свх. «Сталинское отделение» – 2 и 3 сб 227 сп. Во второй траншее первого эшелона по линии: южная и юго-восточная окраина Андреевки – Михайловка находились 99 тбр, 1/58 мсбр, далее – северо-восточные и восточные скаты выс. 241, 6, безымянная высота в 1,5 км юго-западнее свх. «Октябрьский» – 26 тбр и приданные ей

4 Мк-4 15 гв. оттп, которые выдвинулись в засады юго-западнее схв. «Сталинское отделение»[134]134
  ЦАМО РФ. Ф. 3407. Оп. 1. Д. 95. Л. 58.


[Закрыть]. В х. Сторожевое окопался 3/285 сп, в лесу юго-западнее х. Сторожевое – 370 тб 169 тбр, в лесу восточнее Ивановских Выселок – 371 тб 169 тбр, а мспб 169 тбр – находился в районе обороны танковых бригад корпуса. Окопы 3/58 мсбр проходили восточнее Ивановского Выселка, батальон получил приказ надежно перекрыть участок между железной дорогой и лесом юго-западнее х. Сторожевое.

Перед рассветом 11 июля под Прохоровку одновременно с 58 мсбр стали подходить с марша и два стрелковых корпуса

5 гв. А, которые по плану штаба фронта должны были составить второй эшелон обороны. Им предстояло сменить танковый и мехкорпуса 5 гв. ТА и занять позиции за левым флангом 6 гв. А и правым – 69 А. Тем самым не только укреплялись оба крыла этих армий, но и существенно усиливался их стык. По расчетам советского командования, после полного занятия позиций 5 гв. А противник не имел бы шансов преодолеть этот участок тыловой полосы.

Во втором эшелоне обороны на направлении удара основных сил 2 тк СС – мд СС «Мертвая голова» и «Лейбштандарт» начал разворачиваться 33 гв. ск генерал-майора И. И. Попова (95 гв. и 97 гв. сд, 9 гв. вдд). Его соединения приступили к занятию следующих позиций.

В излучину Псёла, за 52 гв. сд (х. Весёлый – х. Полежаев), подошла 95 гв. сд полковника А. Н. Ляхова, два ее стрелковых полка, 284 гв. и 290 гв. сп, приступили к подготовке первой линии траншей. А 287 гв. сп (всего 1896 чел.[135]135
  ЦАМО РФ. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 38. Л. 72.


[Закрыть]) с 109-й армейской штрафной ротой (247 чел. [136]136
  ЦАМО РФ. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 38. Л. 53.


[Закрыть]) предстояло действовать в отрыве от основных сил дивизии, на левом берегу реки. Его командир подполковник В. И. Соловьев получил приказ оборудовать позиции на рубеже: 0,5 км южнее Андреевка, 0,5 км южнее Михайловка (109 ошр) – Прелестное/иск/ – Петровка/иск. /, северные отроги балки севернее свх. «Октябрьский» – грейдерная дорога на Прохоровку. Утром для усиления района Михайловки комкор-33 выдвинул 1-ю и 5-ю батареи 301 иптап. К рассвету 11 июля с марша еще не подошел 3/287 гв. сп. Потом выяснится, что комбат-3 не только опоздал, но и проигнорирует приказ о занятии позиций в первой линии.

В район 1 км юго-восточнее Прелестное – дорога от Михайловки до ж д переезда, что в 0,5 км юго-западнее свх. «Октябрьский» – х. Ямки, выходила 9 гв. вдд полковника А. М. Сазовова. Относительно других соединений армии она была хорошо укомплектована, имела наибольшее число личного состава – 9018 человек и минометов – 170[137]137
  ЦАМО РФ. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 38. Л. 53.


[Закрыть], но располагала лишь 76 орудиями, в то время как ее соседи имели около 100 стволов. Поэтому комкор И. И. Попов усилил ее четырьмя батареями 301 иптап (16 45-мм пто, две из них передали 287 гв. сп). Боевые порядки дивизии были эшелонированы в глубину. В первом эшелоне, на рубеже: свх. «Октябрьский» – овраг в 2 км восточнее х. Ямки окопался 26 гв. вдсп подполковника Г. М. Кашперского, который поддерживал 3/7 гв. вдап. Левее, по линии: овраг в 2 км восточнее х. Ямки, Грушки разворачивался 28 гв. вдп подполковника В. А. Пономарева со 2/7 гв. вдап. Во второй эшелон на рубеж: выс. 252, 4 – Барчевка выходил 23 гв. вдп майора И. В. Резуна с 1/7 гв. вдап.

Тем не менее, как покажут дальнейшие события, несмотря на то, что юго-западнее и западнее Прохоровки были подтянуты значительные силы, советскому командованию не удалось оперативно выстроить устойчивую систему обороны, т. е. гибкую, сбалансированную и насыщенную достаточным количеством огневых средств на танкоопасных направлениях. Причин этого несколько. Во-первых, войскам не хватало времени для перегруппировки, организации системы огня и налаживания взаимодействия как между соединениями, находившимися в первом (69 А) и втором (5 гв. А) эшелонах, так и внутри каждого эшелона. Во-вторых, слабая подготовка значительного числа командиров тактического звена обеих армий, их неспособность быстро организовать оборону подразделений на новом месте, наладить управление и взаимодействие с соседями, а также безответственность и даже, в отдельных случаях, халатность при выполнении и контроле отданных приказов. В-третьих, отсутствие у ряда командиров дивизий и корпусов 5 гв. А необходимого опыта управления крупными соединениями в боевых условиях. В-четвертых, значительная физическая усталость войск – как тех, что уже удерживали оборону под Прохоровкой, так и подошедших с марша во второй эшелон.

А теперь вернемся к обстановке, которая складывалась перед рассветом 11 июля в войсках первого эшелона, так как именно здесь произойдет череда чрезвычайных происшествий, которые повлекут за собой очень тяжелые последствия. Несмотря на то что на небольшой участок обороны у Прохоровки на рассвете подошло значительное количество частей из разных корпусов и армий, занимали они рубежи самостоятельно, часто без учета наличия соседей. А командование 69А, ответственное за его удержание, не сформировало оперативную группу (подобие единого центра управления) для принятия и информирования подходивших войск, даже попытки к этому не предпринимались. Поэтому одной из главных особенностей при подготовке этими войсками своих позиций по линии р. Псёл – ур. Сторожевое, которая негативным образом повлияет на их устойчивость, стало отсутствие единого плана. Каждый полк и бригада оборудовали свой рубеж исходя из решений их командиров, которые учитывали не общую систему обороны (они ее не знали), а лишь то, где удобнее развернуть свои подразделения. В результате работал доминировавший в войсках Красной армии порочный принцип «Воюет каждый за себя».

Части 183 сд и 2 тк единой сплошной линии траншей в первом эшелоне не подготовили. Их позиции чередовались, траншеи одних частей заходили за фланги позиций других, перекрывая стыки. Это усиливало рубеж, но осложняло управление подразделениями из-за того, что батальоны и полки подчинялись разным соединениям и общей линии связи не имели. Нередко их командиры просто не знали, кто находится на их флангах и кому подчиняется. На рассвете возникли нестыковки при смене частей 183 сд, находившихся перед фронтом мд СС «Лейбштандарт». 22.Т сп должен был сменить разбитые подразделения 285 сп и 26 тбр и уплотнить оборону на танкоопасном направлении у грейдерной дороги на Прохоровку. Командир 227 сп майор В. Е. Сажинов вспоминал: «…Во второй половине дня 10 июля я получил приказ командира дивизии вывести полк с наступлением темноты на прежний участок обороны (в район с. Новосёловка, х. Киреев, х. Львов, с. Щолоково[138]138
  До 05.1943 г. 227 сп оборудовал первый участок обороны в районе с. Новосёловка, х. Киреев, х. Львов, с. Щолоково, затем был выдвинут на рубеж р. Липовый Донец в районе с. Сажное, Волобуевка, Чурсино.


[Закрыть]). Примерно во втором часу ночи, совершив 20-км марш, подразделения полка стали уже занимать оборону, как вдруг последовал новый приказ: продолжать марш и к утру занять участок обороны 285 сп юго-западнее Прохоровки. Времени оставалось очень мало, пришлось двигаться форсированным маршем, чтобы занять позиции до рассвета. Напрягая все усилия, полк спешил выполнить поставленную задачу. И все же при подходе к участку обороны 285 сп нас застал рассвет, но, к счастью, с утра был плотный туман, начал моросить мелкий дождь. К 5 часам утра 11 июля

227 сп, совершив 28-30-км ночной марш-бросок из района с. Сажное через Шахово, с. Плота, с. Новосёловка, занял оборону, оседлав железную дорогу Белгород – Прохоровка в районе совхоза «1-е Мая» (или отделения совхоза «Сталинское»), правее выступа леса и далее – к шоссе.

Для поддержки полка командиром дивизии была выделена сильная полковая артиллерийская группа (ПАГ) в составе двух дивизионов «катюш», артполка дивизии и двух армейских 120-мм минометов. Командиром ПАГ был назначен командир артполка дивизии майор Садовников. Скромный, толковый, замечательный артиллерист. Еще до подхода нашего полка арт-группа заняла подготовленные огневые позиции, а местность была хорошо пристреляна. Это была мощная огневая сила. Кроме этой поддержки полк располагал полностью укомплектованной своей артиллерией и минометами, а также несколько приданными противотанковыми орудиями»[139]139
  Фонды «ГВ И М3 „Прохоровское поле“». Книга воспоминаний ветеранов № 28. 1971 г. Воспоминания В. Е. Сажинова.


[Закрыть].

Однако в действительности не все было так гладко. Согласно донесению начальника штаба 285 сп, 227 сп опоздал со сменой на 3 часа. Противник засек смену Х/22.~1 сп 8-й и 9-й ротами 295 сп и открыл сильный минометный огонь. Батальон понес существенные потери, и его пришлось оставить на старом месте. Сдача рубежа 285 сп двум другим батальонам 227 сп началась уже после рассвета, эсэсовцы дивизии Виша это тоже обнаружили. Утром уже активно работала их разведка, поэтому сразу были предприняты несколько атак вдоль дороги на Прохоровку, а позиции обоих полков обстреляны из тяжелых минометов. Таким образом, хотя полку Сажинова непосредственно перед началом наступления мд СС «Лейбштандарт» удалось занять вторую траншею 285 сп, он не успел полностью подготовиться к бою, да и был уже ослаблен на треть.

Немало серьезных проблем возникло и при выходе 58 мсбр. Из-за нехватки автотранспорта к рассвету 11 июля на свои рубежи не вышла треть ее сил: отстали на марше отдельный артдивизион и второй мотострелковый батальон. К моменту выхода 2/58 мсбр в район, указанный в распоряжении 2 тк, там уже находился 287 гв. сп. Поэтому комбриг Е. А. Болдырев попросил разрешения занять батальону рубеж за позициями 26 гв. вдсп 9 гв. вдд, на правом фланге ее 23 гв. вдсп. Штаб корпуса не возражал против этого решения, хотя оно нарушало прежний план обороны корпуса. Теперь центральный узел сопротивления (отрог балки южнее Васильевки – выс. 241, 6 – ж./д. насыпь) перед фронтом мд СС «Лейбштандарт», основу которого составляли танки 26 тбр, не имел необходимого прикрытия пехоты и артусиления. Вокруг боевых машин окопался лишь ее заметно поредевший в минувших боях мотострелковый батальон. Не получила эта бригада и батарею артдивизиона 58 мсбр, которая должна была занять позиции в ее боевых порядках, но еще находилась на марше.

К этим объективным трудностям добавлялись и проблемы субъективного характера. Большинство офицеров тактического звена как 5 гв. А, так и 2 тк были призваны из запаса и до этого в боях не участвовали. Поэтому они не умели занимать обороны с ходу и управлять подразделениями в экстремальных условиях. Встречались и просто бездельники, безответственность и расхлябанность которых часто приводили к трагическим последствиям. Вот один пример, из рапорта командира 287 гв. сп: «11.7.43 г. ст. лейтенанту Полунскому была поставлена задача: занять оборону на рубеже изгиб шоссейной дороги Михайловка – железнодорожная будка, буква «о» в надписи Прелестное. Но тов. Полунский указанного рубежа не занял, а сосредоточил батальон в балке, что юго-восточнее свх. Ворошилова. На протяжении боев 11–19.7.43 г. все управление батальоном тов. Полунский осуществлял из землянки на удалении 2-х и более километров… Считаю действие командира 3 сб как невыполнение приказа и прошу ст. лейтенанта Полунского с занимаемой должности снять и предать суду военного трибунала»[140]140
  ЦАМО РФ. Ф. 6810. Оп. 215370с. Д. 1. Л. 108.


[Закрыть].

Не меньшие трудности испытывали и соединения 5 гв. А, выходившие во второй эшелон обороны с марша. Например, полковник А. М. Сазонов, командир 9 гв. вдд, докладывал: «На участке обороны полков позиции не подготовлены. Окопные работы не производились. Перед передним краем дивизии два армейских инженерных батальона минируют участок»[141]141
  ЦАМО РФ. Ф. 1220. Оп. 1. Д. 4. Л. 51.


[Закрыть]. Действительно, полностью позиции под Прохоровкой для всей армии Жадова не были подготовлены, но комдив явно «наводил тень на плетень», его части находились в значительно более выгодном положении, чем другие соединения. Местность, на которой разворачивалась 9 гв. вдд, была полностью оборудована в инженерном отношении согласно плану тыловой армейской полосы. Во-первых, в мае – июне 1943 г. в районе свх. «Октябрьский» – выс. 252, 2 силами 3/285 сп был создан батальонный район обороны, а в ночь на 10 июля батальон отсюда ушел в х. Сторожевое, освободив его для 3/26 гв. вдсп. Во-вторых, до вечера 5 июля у Прохоровки находился фронтовой резерв ПТО – 14 оиптабр. В течение июня она подготовила здесь три противотанковых опорных пункта, в каждом из которых мог развернуться один истребительно-противотанковый полк. ПТОП представлял собой небольшой городок из инженерных сооружений: основные и резервные позиции для 20 орудий, окопчики для хранения 1 б/к, укрытия для 32 автомашин, щели для расчетов, блиндажи штабов и пунктов управления, хода сообщения и подготовленные подъездные пути для скрытого отхода батарей. Здесь же готовилась сеть траншей для батальона ПТР и взвода саперов. ПТОП № 1 находился в районе: выс. 252, 4, х. Кусты, Прохоровка, /иск. /Липовка, Мордовка, МТС Прохоровка; ПТОП № 2: х. Грушки, юго-восточная окраина Прохоровки, выс. 230, 6, а ПТОП № 3 совпадал с позициями, которые были намечены для занятия всем трем полкам 9 гв. вдд: свх. «Октябрьский»/ иск. /, лощина от Прохоровки до Петровки, юго-западная окраина Прохоровки, Лутово, Ямки, выс. 202.2 [142]142
  ЦАМО РФ. Ф. 3. Оп. 202065. Д. 1. Л. 10.


[Закрыть].

Батальоны других полков и бригад, подошедших на рассвете 11 июля, оказались в более сложном положении, чем десантники, тем не менее они начинали строить оборону не с чистого листа. Ведь восточнее выс. 241, 6 уже была система окопов, подготовленная подразделениями 32 мсбр 18 отк. Хотя, конечно, полноценных позиций мотострелкам за сутки оборудовать не удалось. Причина не в том, что третья полоса готовилась наспех и не отвечала требованиям, которые предъявлялись двум другим армейским полосам. Работы по ее оборудованию были выполнены на 85 %. Между совхозами «Комсомолец» и «Октябрьский» были даже две отсечные позиции, глубокие минные поля и противотанковый ров 800 м юго-западнее выс. 252, 2. Но изначально защищать подступы к Прохоровке на участке между Псёлом и ур. Сторожевое планировалось лишь одним стрелковым полком, усиленным одним-двумя артдивизионами. Затем сюда вышли 9 июля и в ночь на 10 июля зарылись в землю бригады 2 тк, а к утру 11 июля здесь же начали разворачиваться три стрелковых, два артиллерийских полка и одна мотострелковая бригада. Это помимо того, что на этом пятачке уже находился батальон 32 мсбр и танки 18 отк. Таким образом, на участок примерно в 30 кв. км (6 х 5 км) подошел небольшой поселок численностью около 8 тысяч человек с тяжелым вооружением, и ему за 4–5 часов предстояло полностью зарыться в землю. Конечно же, к занятию обороны таким количеством личного состава местность юго-западнее Прохоровки заранее не готовилась.

Но вырыть траншеи или ячейки – еще не значит подготовиться к отражению удара противника. Для этого командирам частей было необходимо получить достоверные разведданные о неприятеле, оперативную информацию о положении перед собственными позициями и на флангах, выстроить систему огня, произвести пристрелку рубежей, минирование подходов, установить связь внутри частей и с соседями, договориться с ними о взаимодействии, прикрытии стыков. Еще раз подчеркну, здесь были не только части разных дивизий, но и разных корпусов и армий. Именно на решение этих важных задач времени и не хватило, поэтому в ходе отражения удара 2 тк СС утром 11 июля они будут существенно снижать эффективность боевой работы советских войск.

Причем следует особо подчеркнуть, что проблемы, возникшие именно в войсках 5 гв. А, можно было решить раньше, в значительной степени это недоработка командного звена ее дивизий и корпусов. Ведь А. С. Жадов предупредил своим приказом руководство корпусов о сложной оперативной обстановке на этом направлении заранее, еще на марше. И некоторые более опытные и дальновидные комдивы приняли все возможные меры, чтобы создать условия для беспрепятственного и быстрого занятия позиций войсками. В частности, командир 97 гв. сд генерал-майор И. И. Анциферов еще до начала марша главных сил сформировал передовой отряд. Причем распорядился выгрузить тыловое имущество, оставить для него охрану, а на освободившиеся автомашины погрузить личный состав отряда, по 1,5 б/к для всех типов вооружения и доставить их непосредственно в район будущей обороны, т. е. примерно за сутки-полтора до подхода в район Прохоровки стрелковых батальонов. А А. М. Сазонов проигнорировал распоряжение командарма о первоочередной переброске передового отряда и артиллерии к станции для оперативной организации ПТО в районе свх. «Октябрьский» – выс. 252, 2. Поэтому личный состав арподразделений 9 гв. вдд был вынужден готовить позиции и организовывать систему огня параллельно с оборудованием пехотой своих рубежей. Хотя от артиллеристов, как и предполагал командарм, обстановка потребует действовать на опережение. Кроме того, комдив-9 выстроил боевые порядки 7 гв. вдап и 10 оиптад без учета рельефа местности и всесторонней оценки оперативной обстановки на этом участке фронта. Он не собрал артсредства в один кулак на танкоопасном направлении, а задвинул их основные силы во второй эшелон и на второстепенное направление. Даже батареи 76-мм орудий 3/7 гв. вдап, выдвинутого на главный танкоопасный рубеж: свх. «Октябрьский» – выс. 252, 2, заняли невыгодные огневые позиции, с которых нельзя было наблюдать подход танков к переднему краю 26 гв. вдсп, не говоря о том, чтобы вести прицельный огонь по ним. Мало того, наиболее важный элемент ПТО дивизии – артполк не был обеспечен необходимым количеством автотранспорта, поэтому 3/7 гв. вдап оставил на старом месте одну из четырех гаубиц 9-й батареи.

Кстати, похожая ситуация сложится и в 95 гв. сд. Ее 233 гв. ап, хотя и подошел к Прохоровке вовремя, во второй половине дня 10 июля, тем не менее его дивизионы сразу не были сосредоточены в излучине Псёла (в районе развертывания основных сил дивизии) для подготовки позиций, сбора данных и пристрелки целей, а были «размазаны» по фронту в несколько десятков километров. Это, во-первых, не позволит командованию 33 гв. ск во время прорыва боевой группы мд СС «Лейбштандарт» 11 июля быстро подтянуть артсредства к Прохоровке, во-вторых, артиллерия 95 гв. сд окажется полностью не готовой к действиям 12 июля. Полк даже рекогносцировку в излучине Псёла заблаговременно провести не сможет.

Проблемы с перегруппировкой в 183 сд, неполное сосредоточение 58 мсбр и 287 гв. сп, наложившись на неустойчивость подразделений 26 тбр и плохо организованное ПТО 9 гв. вдд, станут основными причинами того, что дивизия Виша уже во второй половине 11 июля выйдет к окраинам Прохоровки и каким-то чудом не ворвется в нее.

Надо признать, что ряд командиров соединений знали о серьезных проблемах с построением обороны у станции и понимали, что, несмотря на значительное количество войск, подошедших к ней, тыловая полоса не была укреплена так, как это было необходимо. Особенно это беспокоило А. Ф. Попова, так как именно его бригадам первыми предстояло встретить корпуса СС. Но кардинально изменить положение он был не в силах, поэтому комкору ничего не оставалось, как требовать от подчиненных стоять насмерть и сражаться до последнего патрона. В отчете 99 тбр отмечается: «В ночь с 10 на 11.7.43 г. командование бригады получило радиограмму 2 тк, в которой говорилось о важности рубежа обороны бригады и необходимости отстаивать его любыми средствами. Умереть, но не пропустить врага – таков был приказ»[143]143
  ЦАМО РФ. Ф. 3156. Оп 1. Л. 6. Л. 23.


[Закрыть].

Параллельно с подходом резервов Ставки, занятием ими позиций и их оборудованием, в эту ночь на Воронежском фронте шла другая, на первый взгляд невидимая, но очень важная и напряженная работа по подготовке к отражению немецкого наступления. Накануне его руководством было принято принципиальное решение о нанесении контрудара 12 июля, которое поддержала Москва. Поэтому в течение оставшихся суток штабы фронта и армий прилагали значительные усилия на его подготовку – проведение рекогносцировок, разработку руководящих документов, постановку задач, подтягивание войск и средств обеспечения и т. д. А учитывая, что резерв Ставки – две армии – планировалось ввести в бой в районе Прохоровки, к нему было приковано особое внимание. Командарм В. Д. Крючёнкин предварительный приказ на 12 июля получил вечером 10 июля и сразу же распорядился вызвать к 4.00 11 июля на ВПУ армии (с. Плота) начальников штабов 48 ск и 2 тк. В ходе этой встречи командарм лично сообщил полковнику И. Ф. Щеглову и В. В. Кошелеву о предстоящем контрударе и поставил задачу их соединениям: в течение ближайших суток удержать занимаемый рубеж любой ценой.

В некоторых публикациях встречается утверждение о том, что в подготовке и проведении контрудара 12 июля принимал участие лично Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Он якобы уже за сутки до его начала вместе с Н. Ф. Ватутиным находился под Прохоровкой, проверял готовность войск и проводил совещания с командным составом, но это не так. Заместитель Верховного Главнокомандующего в это время находился на Брянском фронте и прибыл на КП Воронежского лишь утром 13 июля 1943 г. Представителем Ставки ВГК на Воронежском фронте в это время по-прежнему был А. М. Василевский. Именно на его плечи легла ответственность за подготовку ввода в бой 5 гв. ТА и 5 гв. А, а потом и за провал контрудара. В течение почти всего дня 11 июля 1943 г. начальник Генштаба находился непосредственно в войсках под Прохоровкой.

На рассвете, в то время как В. Д. Крючёнкин проводил совещание в Плоте, А. М. Василевский приехал на КП 2 тк. Те, кому выпало встречаться в это время с маршалом, вспоминали, что он был сосредоточен и задумчив. Состояние его понять не трудно, в этот момент он являлся старшим воинским начальником на Воронежском фронте. И когда Н. Ф. Ватутин попросил у И. В. Сталина разрешение провести фронтовой контрудар с использованием двух резервных армий, маршал его поддержал. Они вместе разрабатывали его план. Но с 9 июля обстановка стала стремительно меняться в худшую сторону. Остались сутки до намеченного срока, но один из важнейших вопросов: «Сумеют ли войска удержать подступы к станции до утра 12 июля?», а значит, отстоять и запасной рубеж развертывания ударной группировки фронта, оставался открытым. 10 июля дивизии СС, потеснив войска генералов А. С. Костицина и А. Ф. Попова, овладели рубежом, ранее намеченным для ввода в сражение армии Ротмистрова и Жадова. А где сегодня войска фронта остановят противника? Вероятно, именно с этими мыслями он и приехал к А. Ф. Попову. «Утро 11 июля наступило в относительном спокойствии: изредка постреливали орудия, вдали гудели одиночные двигатели, – вспоминал Е. Ф. Ивановский, в ту пору подполковник, начальник разведки 2 тк. – Занялся прохладный рассвет. По горизонту разлилось оранжевое половодье. Несколько командиров, в том числе и я, находились безотлучно на НП корпуса, расположенном в окопе на огородах села Правороть. Помню, взглянул на часы: 4 часа 15 минут. Я стал наблюдать через стереотрубу, стараясь уяснить, что произошло на стороне противника за ночь. Отвел глаза, почувствовал, что кто-то настойчиво трясет за локоть. Командир отделения разведки сержант Сторожук говорил мне, сбиваясь на свой украинский:

– Товарищ пидполковник! Якэйсь вэликэ начальство прийихало. Ось, воны вже сюды…

Подкатили две машины, из них вышли несколько генералов. Впереди – высокий, с седыми висками из-под полевой фуражки, на погонах у него большие, незнакомые мне звезды. Маршала я видел впервые и не сразу нашелся. Но когда он приблизился вплотную, я подтянулся, сообразил, что к чему, и представился по форме:

– Товарищ Маршал Советского Союза, начальник разведки второго танкового корпуса подполковник Ивановский.

Маршал А. М. Василевский поздоровался за руку, спросил:

– Как обстановка, товарищ Ивановский? Как ведет себя противник?

Я доложил последние данные о противнике, показал на местности и по карте положение наших частей. Неприметно мигнул Сторожуку, и тот понял, помчался за комкором.